FREEZE

Джисон хорошо помнил

первое утро, первый день и первый вечер

в новом для себя доме - огромном поместье, вмещавшем остатки роскоши прошлого, - старинные китайские вазы, картины известных художников; родовое гнездо Ли представляло из себя скорее музей или галерею, нежели жилой дом, так мало было в нём деталей, выдававших своих нынешних обитателей. Хан помнил, как на слабых ногах он вышел в коридор, ведомый сладким ароматом выпечки; его утро началось с пения птиц за огромными, распахнутыми настежь окнами, с солнечных зайчиков на белоснежной стене импровизированной больничной палаты, где ещё прошлой ночью он думал, что его поведут на заслуженную расправу. Подросток огляделся - настороженный, но вместе с тем восхищенный взгляд блуждал по стенам и коврам, переливавшимся золотом и лоском, пока, наконец, парень не решился спуститься вниз по широкой каменной лестнице, ведущей на первый этаж. Он чувствовал себя, словно простолюдин из сказки, оказавшийся в замке короля по счастливой случайности, и боялся разрушить иллюзию, воровато озираясь в поисках подвоха, с каждой пройденной ступенью вслушиваясь в окружавшую его гробовую тишину. Лино, вчерашнее ночное видение, чётко дал понять Хану две вещи - первая, он жив по милости молодого Господина Ли, вторая, он легко может это исправить. Может, именно поэтому сердце заколотилось быстрее, стоило подростку увидеть приоткрытые двери главного входа - полоска света открывала прекрасный пейзаж с бесконечной зеленеющей лужайкой, рядами деревьев и желанной свободой, стоило лишь пройти немного вперёд, и тогда... "Умничка. Не кусает руку, которая может его покормить..." Вспомнилось нежное прикосновение к его смуглой, припухшей от удара щеке. Парень дотронулся до того же места, глядя пустым взглядом на манившее вдалеке лето. Лино мог ему помочь. Убить, или помочь ему выкарабкаться из ада, в котором парень провёл всю свою сознательную жизнь. Господин Ли похвалил его вчера, сказал ему столько добрых слов, смотрел на него так мягко - Джисон, вспомнив огромные, сверкавшие лукавством глаза, почувствовал, как у него подкашиваются ноги. Он слаб, он не сможет уйти сейчас. Было рано убегать. Ещё нет, ещё немного воздушных замков и чужой доброты, не сейчас, когда он ранен. Он всегда успеет уйти. Джисон, наконец, спустился в просторный холл; там, среди кожаных диванов и кресел, было место камину. Парень подошёл к каменной ступени и с любопытством осмотрел сооружение - раньше он видел подобное только на баннерах с рождественской рекламой. Продолжив осмотр, Джисон заметил на каминной полке выбитые, почти стёртые временем английские буквы - если бы он мог их прочесть... 'Faber est suae quisque fortunae. "Каждый сам кузнец своей судьбы".' За спиной раздался низкий голос, и Джисон испуганно развернулся, чтобы увидеть у лестницы "ангела", - того самого, кто, похоже, спас ему жизнь. Хан неловко улыбнулся - улыбка вернулась к нему ярче всякого солнца, и Феликс произнёс, махнув рукой в сторону практически скрытого от чужих глаз дверного проёма, 'Ты проспал завтрак, так что я испёк несколько булочек для тебя. Голодный, наверное?' Джисон неуверенно потоптался на месте, затем кивнул и двинулся следом за парнем. Этот малый ещё вчера показался Хану своим, на вид - щуплый подросток, скорее всего, его ровесник. На небольшом столе стояло блюдо со свежими булочками, подрумяненные бока которых блестели даже при тусклом свете кухонной лампы. Парень сел за стол и тут же потянулся к еде, жадно набивая щёки - его уличная привычка бороться за еду надолго останется вшита в подкорку сознания. Феликс похихикал, глядя с любопытством на нового товарища, и сел напротив. Он совсем не создавал вид грозного мафиози, в отличие от его широкоплечего хёна, и Джисон, еле жуя угощение, выдавил из себя неразборчивое, 'С-Спасибо... Я - Хан Джисон, кстати.' Хан вежливо склонил голову и снова набросился было на выпечку перед собой, когда блондин неожиданно вскочил, выглядя крайне смущённо, 'Ох, точно! Имена! Прости... Я - Ли Феликс. Мне просто дали фамилию Господина, не подумай... В общем, мне очень приятно с тобой познакомиться!' Парень почтительно поклонился в ответ, и Джисон следом за сладким тестом чуть не проглотил язык. Он ещё долго припоминал Феликсу, не знавшему тогда обо всех особенностях корейского этикета, что такие поклоны можно совершать только при императоре или особах императорских кровей, никак не перед беспризорным бедняком вроде него. Тем не менее, Ликс стал его первым другом на той самой кухоньке; их рутина ещё долго начиналась с небольших тихих завтраков вместе, прямо под этой лестницей; его любимое место после сада. В обед, Джисона впервые пригласили в столовую. Он чуть не заблудился в лабиринте коридоров - его подобрал широкоплечий парень в чёрном, тот самый грубиян, который оставил Хана в кабинете Господина Ли. Они с Чанбином шли молча - разговор не то чтобы не клеился, он даже не смел начаться. "С ним будет сложно поладить." Как же Джисон тогда ошибался. Чанбин-хён был командиром личной охраны Господина Ли, и подросток, постепенно освобождавшийся от бинтов, всё сильнее проникался восхищением этим человеком. Серьёзный и закрытый в жизни, полностью сосредоточенный на своей работе, Со Чанбин был тем, кто умел дисциплинировать и привлекать людей, необычайно добросердечный по натуре, стоило копнуть глубже. Именно тренировки с хёном помогли Джисону стать талантливым киллером, его опыт и стратегические навыки стали для Хана настоящей кладезью ценных знаний. Однако, в тот обед Джисон так и не смог перекинуться с Чанбином ни единым словом; он чуть было не сбежал обратно в казавшуюся персональным "домиком" больничную палату, стоило ему увидеть, в какой компании предстояло разделить трапезу. Во главе стола стояло одинокое кресло; по обе стороны от него места занимали Господин Ли и, как смутно припоминал Джисон из обрывков газет, его младший брат. Братья Ли действительно были похожи - острые скулы и холодные бесстрастные взгляды, которыми они безмолвно общались, сидя друг напротив друга. Джисону не зря показалось, что обстановка была напряжена - стоило им с Чанбином появиться, когда-то начавшийся конфликт начал приобретать новые краски. Господин Ли-младший негромко произнёс, нервно постукивая вилкой по столу, 'Брат, ты рехнулся... Если бы отец был здесь-' 'Его здесь нет, Инни. Вряд ли он займёт снова это кресло-' 'Не говори так!.. То, что папа... не здесь, не значит, что можно начать есть из одной тарелки с помоечными крысами!..' "Инни", как его назвал Лино, с раздражением отбросил прибор в сторону и замолчал, опустив голову. В столовой воцарилась тишина. Джисон попытался понять обстановку, глядя с надеждой на Феликса, стоявшего за свободным креслом, но тот тоже был напряжён до предела, не отрывая взгляда от спинки своего сиденья. Чанбин негромко кашлянул, привлекая внимание собравшихся, на что Господин Ли немедленно вскинул руку из-за стола, держа уже знакомый пистолет с глушителем. Ствол оказался направлен прямо на Джисона, и тот испуганно вскинул руки, глядя своими огромными глазами прямо в непоколебимый взгляд Лино. Парень медленно опустил пушку и устало вздохнул - предохранитель щёлкнул, оружие оказалось спрятано туда же, где оно было. Господин Ли-старший посмотрел на брата, затем мягко произнёс, 'Инни, я знаю.' 'Не знаешь... ты ничего не знаешь. Ты обещал мне поход по магазинам, а сам завёл себе новую "игрушку". Идиот. Теперь будешь с ним носиться, так? Всем в этом доме плевать на меня...' Подросток, насупившись, явно лупил чью-то ногу под столом. Лино терпеливо продолжил, выслушав искреннюю речь брата - Джисон чувствовал себя так, словно попал в дораму, и уже видел перед глазами рекламу Са****га. 'Давай поговорим об этом позже. А сейчас...' Лино развернулся к Феликсу - через секунду перед младшим мафиози снова лежала вилка. 'Садитесь.' Парень небрежно кивнул своим людям, и Джисон только в этот момент понял, что так теперь будут проходить его дни - за одним столом с неуравновешенными мафиози. Телохранители сели за стол, Чанбин со знанием дела усадил Джисона к себе под бок, подальше от братьев Ли. Несмотря на явно не разрешённый конфликт, Господин Ли-младший покорно схватился за лежавшую перед ним запасную вилку и пробормотал, 'Приятного аппетита.' 'Хороший ребёнок', Господин Ли улыбнулся и, внимательно проследив за тем, как его брат уплетает первый кусок стейка, победно кивнул, 'Всем есть.' Джисон ел, напряжённо напихивая щёки, не поднимая взгляд. Несмотря на то, что ему только что угрожали оружием, он уже давно знал подобное обращение - его отец был таким же, часто дававший оплеухи за неправильную осанку или выставленные локти, державший в немом страхе и его, и слабую здоровьем маму. Хан даже не был так сильно напуган, как было бы раньше, до его побега из дома, - он уже год жил на улицах, где можно было врезать в ответ, если на его еду посягали; сейчас, за этим столом, как раньше, в детстве, у него был "защитник" - Феликс сидел напротив и иногда ободряюще улыбался, словно пытался уверить Джисона, что бояться нечего. Самое главное, блюда за столом не кончались - Джисон с непередаваемым удовольствием поедал всё, что видел, и в какой-то момент он совсем забылся, искренне улыбаясь своему счастью. Взгляд упал на Лино - парень смотрел на него, словно любовался, но, стоило их глазам встретиться, Господин Ли-старший со смешком склонил голову и надул щёки, имитируя забавный вид его нового гостя. Джисон тут же поперхнулся. Сильно так. Пришлось выпить воды, иначе он бы умер прямо там, под дразнящий тихий смех Лино и громкие крики Чанбина, от души лупившего его по спине. Какие же все они глупые дети. К ужину Джисон спустился сам. Он запомнил расположение палаты, понимал, куда идти, если он хотел поддержки, еды или побега. Стало легче жить - особенно, когда он наелся и проспал весь день, чувствуя, как у него снова появляются силы.

***

Силы появились. Джисону торжественно сняли последние пластыри, потом так же торжественно перевели его из больничной палаты в комнату телохранителей - под опеку Чанбина и Феликса. Теперь, у него было место, которое он должен был звать "домом" - если бы Феликс и Чанбин были его единственными соседями. Джисон только вернулся из сада, где его учили правильно высаживать сезонные цветы - он и раньше немного интересовался садоводством, но его отец сломал все мамины растения, когда узнал об этом маленьком хобби. Сказал Джисону, что ему стоит пойти зарабатывать деньги, а не заниматься "бабскими глупостями". Хан вспомнил, как горько ему было выбрасывать последнюю память о матери - он еле уговорил себя взять пакеты с землёй и осторожно вынести их к свалке, смахивая редкие слёзы. Может, из-за этого у подростка было особенное сладко-горькое настроение, когда он вошёл в дом, перепачканный в грязи; он жил здесь уже пару месяцев, но так и не мог до конца привыкнуть, с подозрением глядя на коробки с одеждой и обувью от Господина Ли, предпочитая одалживать у Феликса его старые вещи. Парень тоскливо окинул взглядом помпезный холл - что он делал в таком роскошном доме, кроме как занимал место? И верно, как сказал Господин Ян, он всего лишь "крыса" и "отброс" - как бы грубо эти прозвища не звучали, чем они были, если не правдой? Джисон задумчиво поплёлся по коридору, ноги сами отвели его на второй этаж, уводя от привычной уже небольшой ванной для прислуги и общажной комнаты. Всё дальше, пока дверь одной из комнат резко не распахнулась; подросток чуть не поцеловал её носом и оторопело отпрянул, глядя во все глаза на Господина Ли в белом махровом халате на голое тело. 'О, Хан-и?..' Лино улыбнулся своей фирменной улыбкой, которая словно преображала суровый образ и очень подходила большим блестящим глазам; молодой господин собирался что-то сказать, но его внимательный взгляд прошёлся по чужому телу и отвращение сменило хитрецу. 'Какого?.. Иди-ка сюда...' И Джисон, словно безропотный мышонок, оказался в кошачьих лапах - дверь, как ма́стерская мышеловка, захлопнулась, открывая вид на огромное кафельное помещение с ванной посередине и разномастными полочками, на которых были цветные мыльца и губки, и другая всячина, которой Джисон не мог дать названия. Они с Лино, вообще-то, держали дистанцию всё время, что Джисон жил в поместье, притираясь к новым товарищам. Если совсем честно, он просто до жути побаивался своего спасителя и удирал от него, едва завидев в коридорах, предпочитая украдкой наблюдать из сада за его точёным профилем на балконе поместья, или изредка бросать взгляды на его изящные губы, когда он с аппетитом уплетал еду за их теперь общим столом. Джисон никогда не видел таких людей вблизи, что говорить о том, чтобы делить с ними пищу и кров. "Самый красивый парень, даже симпатичнее Феликса - и меня!" К тому же, если Господин Ян для Хана был капризным богатеньким мальчиком, которому только предстояло стать монстром, то Лино был своевольным и непредсказуемым бандитом, который мог в один день гладить рыжего кота у входа в сад, а в другой - отдавать приказ о массовой перестрелке, по-деловому натягивая на плечи свой вечно спадавший пиджак. "Опасный... Но всё ещё очень красивый." Джисон испуганно стоял у стены, не решаясь войти в помещение, куда загнал его Господин Ли. В комнате было влажно и душно - Лино подошёл к ванной, склонился над ней, затыкая слив, и открыл кран - пар тут же клубами взвился над водой, рисуя причудливые узоры. Затем, парень подошёл к полочкам и задумчиво протянул, 'Посмотрим...' Бросив короткий взгляд на застенчивого спутника, Минхо подал голос снова, 'Хан-и, ты ведь любишь цветы?' 'А?' Парень шагнул вперёд, не раздумывая о последствиях - Господин Ли предупреждающе сверкнул своим тяжёлым взглядом, прижигая собеседника на месте. 'Хан Джисон, отвечай на вопрос.' 'А что, по мне не видно?' Язвительный ответ вырвался почти против воли - Джисон захлопнул рукой рот, глядя на возмущённо поднявшего брови Минхо. Господин Ли помолчал немного, затем взял из небольшой коробки пару бутыльков и розоватый круглый камень. "О чёрт, он меня этим булыжником сейчас пришибёт!.." Джисон встал в оборонительную позу, готовясь к чему угодно, даже если он и не был настоящим противником натренированному молодому мафиози. Лино нарочито медленно подошёл к ванной и кинул камень туда. "Что?.." Лино улыбался - кончики его ушей порозовели. 'Это бомбочка для ванной. Такая, шипучая... Иди посмотри.' Джисон почувствовал, как и сам краснеет из-за проскочившего недопонимания. Он расслабил стоявшие в оборонительном положении руки и робко подошёл ближе, глядя на мерцавшую розовым воду и шипящий, словно таблетка аспирина, камень. "И правда. Как он сказал?.." 'Бомбочка для ванной?..' 'Ага.' Лино будто сам не знал, как поддержать разговор, стоя бок о бок с Джисоном так близко. Минхо мягко протянул руку, и Хан неосознанно сжался, вновь готовый принять удар - мягкое прикосновение к его волосам, искреннее удивление в голосе Господина Ли, 'Как нужно копаться в этой дурацкой клумбе, чтобы так испачкаться?.. Ты точно грызун, Хан-и.' Парень открыл глаза - Минхо был прямо перед ним, глядя внимательно, словно читая эмоции на его скривившемся от неловкости лице. Джисон хотел было оттолкнуть ворвавшегося в его личное пространство, когда молодой господин вдруг мягко взял его прямо за перепачканные руки, продолжая обволакивать настойчивым взглядом. 'Хан-и, раздевайся.' 'Ч-Чего?!' Хан побледнел - его тело тут же перестало функционировать правильно. Этот Лино точно больной - стоит и смотрит на него этим красивым лицом, ворот халата обнажает розоватую шею и впалые ключицы, аромат цветов кружит голову!.. "Чёрт... Это ненормально, совсем не нормально." Минхо улыбнулся - упрямый взгляд прямо на него, такой, которому нельзя отказать. "Хан Джисон, ты слабый, слабый подросток без воли и здравого смысла!.." 'Говорю, раздевайся и живо в ванную.' Джисон схватился за лямки своего комбинезона и неуверенно потянул их вниз. Господин Ли наблюдал. Парень упрямо схватился за края футболки. Лино продолжал смотреть неотрывно, любуясь. 'Господин Ли Минхо, а вы можете, не знаю, отвернуться? Я сейчас умру!..' Джисон, не выдержав, взвыл, его жалкая просьба эхом отлетела от стен комнаты, и он уставился на Господина Ли в ожидании приговора. Наверняка, в него чем-то бросят, как было на прошлой неделе с Чанбином. А может, его скрутят прямо тут и начнут пытать - жёстко, конечно, но кто знает... Молодой господин открыл рот и заговорил - с гордым надрывом, искренне возмутившись, 'Как будто и посмотреть нельзя, я таких грязнуль в жизни не видел!.. Думал, вдруг ты и трусами цветы сажал, мало ли!..' Парень отвернулся с тяжёлым вздохом, и Джисон только тогда сумел, едва сдерживая так и рвущийся наружу смех от нелепости их взаимодействий, снять с себя оставшуюся одежду. "Этот Ли Минхо..." '...Такой чудак. Ой блин, я это вслух сказал?' Джисон замер, но спина Минхо не дрогнула - молодой господин молча махнул рукой, позволяя своему неловкому подопечному залезть в тёплую розовую воду в полной приватности. Минхо сел на бортик ванной, глядя на Джисона сверху вниз - даже под таким немыслимым углом он выглядел, словно божественное создание из картин в коридорах поместья. Джисон несколько секунд умывал лицо и волосы, глядя, как счищается подсохшая грязь - он больше не поднимал вгляда вверх, зная, что на него смотрят неотрывно. В один момент, рука Лино снова оказалась у него на голове. Парень мягко произнёс, тон его голоса совсем как в ту ночь, 'Джисон-и, ты такой милый сейчас... как будто отмываю грязного щенка. Тебе нравится в моей ванной?' Парень замер, давая себе время на ответ. Сердце отчего-то забилось сильнее - наверное, так действовал на него этот нежный голос. Лино, не давая Хану времени, заговорил снова, в этот раз вкрадчиво, 'Можешь приходить, когда захочешь...' Джисон почувствовал прикосновение к своей щеке и невольно поднял голову к Господину Ли - тот смотрел на него с добротой, смеясь своими говорящими на особенном языке глазами-звёздами. '...Можешь приходить, даже если я буду здесь, только пообещай мне - больше не убегай, ладно? Боязливый мышонок.' Джисон зарделся, всё очарование Лино было абсолютно невыносимым, стоило тому начать дразниться - Минхо беспечно поднялся и, посмеиваясь, склонил голову набок, очевидно ожидая ответа. 'Я-Я не убегал... так, тренировался...' 'О?' Лино прищурился и покивал, словно поверил в абсолютно нелепую отмазку. 'И правда. Тогда, скажу Бин-и, чтобы потренировал тебя, как следует, м? Завтра и начнёте...' На этом, Господин Ли в последний раз подарил Джисону мягкое прикосновение к его макушке и вышел, оставив парня отмокать в ванной в одиночестве. *** Джисон тренировался, как проклятый, день за днём, каждый чёртов день. Всё ради того, чтобы сейчас сидеть со связанными глазами в кругу его товарищей и пытаться выбить огонёк своей спрятанной в кольце зажигалкой.