FREEZE

Сынмин откровенно скучал, стоя в своём любимом коричневом твидовом костюме у кожаного кресла, где тихо и безучастно восседал его подопечный Господин Ли-младший. Они вдвоём без особого интереса наблюдали за переговорами, развернувшимися в огромном кабинете семейного гнезда клана Ли, и слушали тихий шум деревьев за окнами поместья. Телохранитель честно старался сосредоточиться на своей работе, хотя его так и тянуло выглянуть на улицу и вдохнуть полной грудью разгар летнего полудня. Самые лучшие из фантазий, которые Сынмин лениво прокручивал в своих мыслях, включали прогулку по саду в компании Господина Ли-младшего, слушая его трепетную болтовню обо всяких нелепостях вроде "красивых ромашек" и "милых бабочек", или его радостный смех, когда он решался пробежать под фонтаном из поливальных кранов. Когда уже важные шишки отпустят их, двух совсем ещё молодых парней, на волю в сладкую негу лета? Вот, Господин Ли-старший негромко произносит, глядя в упор на главу вражеского клана, словно скорпион перед атакой, 'Хван Хёнджин, это просто немыслимо.' Наследник семьи Хван неподвижно сидит напротив, затем едва заметно кивает. Его статный вид совсем не вяжется с тихим, вкрадчивым голосом, 'Ли Минхо-щи, око за око. Это справедливо, вы не находите?' Господин Ли неспешно поднялся со своего кресла - Джисон едва заметно для всех, кроме внимательного Сынмина, принял пиджак с чужих плеч, и Минхо прошёл к распахнутому настежь окну, теперь недосягаемый для чужих взглядов в свете яркого солнца. Лино помолчал немного, словно взращивая внутреннее напряжение всех присутствовавших, даже своего безразличного брата. 'Мои люди не игрушки и не разменная монета.' 'Если вы хотите-' 'Чёрт побери, Хван, я знаю.' Господин Ли-старший раздражённо взмахнул рукой, едва повысив голос, и Хёнджин тут же безропотно замолчал, щурясь на темневшую в белоснежных лучах фигуру. Сынмин едва закатил глаза в безразличии к происходившему и обвел сосредоточенным взглядом помещение - что угодно, лишь бы спастись от непомерной скуки. Чанбин-хён где-то за дверью стоит на посту, отслеживая ситуацию в доме, а значит, Ликс с самым ответственным видом встал у входной двери, охраняя покой их Господ; Джисон, словно пёс на цепи, которому не дали облаять нового гостя, едва кусая губы и хмурясь, не отрывал взгляд от наследника Хвана, вцепившись в спинку кресла Лино. Похоже, Хан был не в восторге от идеи союза кланов и особенно авантюры, которую собирались провернуть за спинами подчинённых молодые мафиози. Ещё бы, абсолютная дикость - все самые близкие подчинённые Минхо должны были сопровождать Хвана на тяжёлых переговорах с новоявленной группой пиратов, досаждавших контрабандистам всех мастей. Это предложение означало одно. Все люди Минхо совсем скоро окажутся не рядом с Господином Ли, но рядом с Хваном. Все его люди под прицелами некой группы бешеных морских бандитов, обязанные защитить Хенджина ценой своих жизней. А самое главное - и, пожалуй, самое хлопотное для Сынмина - то, что ему в этот момент нужно будет приглядеть за обоими Ли. Ужас, и только.

***

Солнце медленно клонилось к закату. Стоило Сынмину подумать о том, что сейчас время для Чонина принимать витамины и ужин, как Господа Хван и Ли, наконец, пожали руки, стоя над тщательно составленными и подписанными бумагами. Формальности, сопровождаемые вполне различимым скрипом идеальных зубов Джисона и шорохом дивана под весом Ли-младшего. Его молодой Господин, Ян Чонин, казался и правда вне себя от радости. Постороннему наблюдателю было не заметить, как он едва сдерживает лисью улыбку за серьёзным лицом, наблюдая за итогами встречи. Сынмин не понимал; возможно, только пока, ведь его Господин в здравом рассудке ни за что бы не согласился на такую авантюру - почему же был так рад? Когда все собравшиеся один за одним покинули помещение, оставив Лино наедине с его любимой "игрушкой", как часто называли здесь некоторых приближенных четы Ли, Сынмин молча последовал за своим Господином. Не в его правилах сдержаться от комментария, даже если Ян Чонин чётко обозначил, что Сынмин в иерархии клана не выше собаки. 'Господин Ян, похоже, в хорошем расположении духа.' Чонин моментально замер, из-за чего Сынмин практически врезался в парня, едва удержавшись от удивлённого возгласа. Его Господин развернулся на носках, лицо сияло, словно отполированное лезвие ножа - острые черты, выточенные скулы, холодный взгляд удивительно преображались, стоило молодому человеку обнажить свою самую тёплую улыбку. Его лисьи чёрные глаза блеснули в лучах заходящего солнца - Сынмин мог ослепнуть, но продолжал внимательно вглядываться в определение "искреннего счастья". 'Ах, Сынмин-а, ты заметил!.. Вот поэтому ты лучший из тех, что у меня были!..' Телохранитель принимал подобные унизительные комментарии вдовесок к своему жалованию, решив, что он всегда успеет отомстить, как только восстановит членство в бейсбольной лиге и станет хотя бы на десятую долю так богат и влиятелен, как его дерзкий и прямолинейный молодой хозяин. Какая разница; пока эти мафиози решают свои дела и плетут козни, у Сынмина одна задача - быть рядом с младшим Ли. Защищать его, не давать никому приблизиться или навредить. Чонин заговорщически закивал в сторону террасы и взял парня за руку, длинные изящные пальцы крепко обхватили чужую, намозоленную спортивной подготовкой, руку. 'Пойдём, здесь нельзя!..' И они торопливо полетели вдоль бесконечных коридоров, молодой и своенравный господин и его приближенный, сопровождаемые редкими взглядами вездесущих слуг дома.

***

Будь Сынмин простым парнем, он всё равно мог бы умереть за человека по имени Ян Чонин. Его улыбка дарила исцеление; даже сейчас, когда юноша задумал пакость, милые глаза-щёлочки, обычно скрытые тёмными очками, в любой момент готовы были зажмуриться от скрытого удовольствия. Сынмину хотелось дразниться. Они сидели под сенью огромной секвойи, Чонин нетерпеливо вёл рассказ о своих "сверхсекретных" планах, а всё, чего хотелось его телохранителю, это ущипнуть хозяина за щеку или погладить по голове. Что-то в духе, 'Инни, ты сейчас лопнешь от счастья. Милашка.' Сынмину было плевать, что задумал его Господин. Что-то мерзкое. Что-то безбашенное. Сынмин привык иметь дело с такими замыслами своего босса. Когда тирада, наконец, подошла к концу, Господин Ли-младший буквально светился изнутри. 'Мин-и, ты понимаешь, что это значит? Наш собственный клан!..' 'Вот как.' Сынмин, несмотря на крайнюю степень внутренней безответственности, всё же слушал своего хозяина; когда чёрные пушистые волосы коснулись широкого плеча и Чонин устало устроился у Сынмина под боком, парень с особенным вниманием вгляделся в видневшееся перед ними прекрасное здание старинной архитектуры, идеальные газоны и дорожки, переплетающиеся в красивый цветочный лабиринт. 'Ах, Мин-и... Я просто хочу стать независимым, понимаешь? Как же надоело... Брат никогда не поймёт меня.' 'Вы придумали отличный план.' 'Ты правда считаешь, что это сработает?' Чонин схватил руку своего телохранителя и робко переплёл их пальцы. Сынмин кивнул в никуда, голова парня всё ещё мягко покоилась на его плече. 'Господин Ян, Вас редко увидишь таким. Разве Вы не гений преступного мира?' Чонин смущенно похихикал и игриво толкнул подчинённого плечом. 'Какой же ты подлиза!..' 'Вы знаете, я не говорил бы, если бы так не думал.' 'Тем более... Спасибо, Мин-и.' Сынмин снова кивнул. Его постепенно клонило в сон, и он осторожно отодвинулся от хозяина, чтобы подняться и предложить ему руку. 'Инни, пойдём в дом. Пора ужинать.' 'Интересно, сегодня будет мясо?' Чонин, счастливо улыбаясь смене вежливого обращения на неформальность, двинулся к дому, продолжая крепко держать слугу за руку.