Напарники

С каждой неделей Арья дурела всё сильнее. Нахождение в четырёх стенах сводило с ума. Прогулки из-за сломанной ноги не устроишь, она пыталась — ничего не вышло. Бумажная рутина приходила, — два часа, но Грейс обязана была уделять внимание работе, — остальное время полная свобода. Или правильнее назвать — вынужденное заточение. Телу не хватало тренировок, а душе общения. Леона с Кёртисом вызвали на новую миссию. За долгие мучительные дни неведенья Арья успела себя извести. Переживание за напарника росло в геометрической прогрессии. Дело дошло до кошмаров: в них смешались образы прошлого и настоящего. Собственные страхи девушки и страх за напарника. В итоге ночи стали короткими и мучительными. Недостаток сна сказывался на внешнем виде. К ужасающему состоянии присоединился алкоголь. Арья запустила себя, сломалась под собственными переживаниями, кошмарами и бессилием. И в одну из таких ночей, когда мозг был затуманен алкоголем, она написала смс-сообщение Леону. Одну фразу: «Я скучаю по тебе».

Шли дни, а ответа не приходило. В глубине души Грейс надеялась получить весточку, но в остальном… Отражение в зеркале пугало и веселило одновременно: синяки под глазами прочно вошли в новый образ девушки. Светлые, короткие волосы уже неделю находились в грязном состоянии. Одежда поношенная, с пятнами от пива и коньяка, и давно воняла потом. Взгляд упал на сломанную лодыжку. На гипсе были нарисованы какие-то рисунки и чётко выписанные фразы: «Супер-партнерство»

«Подыхаю от тоски».

«На хер перелом»

«Кеннеди — мудак».

Последняя — грёбаная вишенка на торте.

***

Вернувшись с миссии, первым делом Леон проверил мобильный телефон. Среди сотен сообщений он нашёл главное, от своей истиной напарницы: «Я скучаю по тебе». Кеннеди чуть сильнее сжал телефон в руке. Он испытал укол вины за то, что он увидел это сообщение только сейчас. Грейс написала пять дней назад. «Прости, Арья. Миссия была дерьмовым шоу. Ты в порядке?»

***

Вечером пришло уведомление. Отпивая прямо из бутылки, Грейс взяла телефон в руки, ни на что особо не надеясь, и чуть не подавилась. — Леон, — в пустоту, хриплым голосом произнесла имя напарника, и в душе разлилось тепло. А также чувство невыносимой тоски. Арья убрала бутылку и дрожащими пальцами нажала на звонок. Сердце в груди бешено стучало, пока она слушала гудки. — Привет, принцесса, — ответил Леон после четвёртого гудка, со смесью нежности и волнения. — Уже довольно поздно. Что случилось? В горле встал ком. Арья была так счастлива слышать напарника. Так сильно, что чувствовала, что вот-вот заплачет. Дыхание стало прерывистым. — Арья. В чём дело? — Т-ты… мудак, — дрожащим голосом выдавила Грейс. Слёзы потекли по щекам. — Ненавижу тебя. Леон нахмурился сильнее, услышав дрожащий голос, неприкрытые эмоции, которых накопилось слишком много. И слова о ненависти поразили подобно удару под дых. Он привык к подшучиванию, сарказму и игривым препирательствам. Однако то, что слышал сейчас… было другое. В словах Арьи сквозила невыносимая тоска и страх за жизнь человека, который был не безразличен сердцу. Кошмары, почти бессонница, алкоголь, вынужденное нахождение в четырёх стенах — всё это добило девушку. И сейчас она хотела лишь одного. — Пожалуйста, Леон. Ты нужен мне. Сейчас. Сердце Кеннеди сжалось. Необузданная потребность, уязвимость в услышанной просьбе пронзили до глубины души. На мгновение он закрыл глаза, борясь с собственными эмоциями. Последовала долгая пауза, прежде чем он ответил, и его голос был слегка хрипловат: — Скоро буду.

***

Вызов прервался. Телефон выпал из ослабевших рук. Арья скрыла лицо, всё ещё мокрое от слёз, в ладонях. Истерика почти душила, в ней было всё: облегчение, тоска, одиночество, радость. Затем пальцы зарылись в грязные волосы. И тогда разум прояснился, Грейс осознала главное — Леон скоро приедет. Окажется в квартире, в которой настоящий срач. И Арья этой квартире соответствовала, не принимая душ чёрт знает сколько. Уборка в состоянии опьянения, да ещё с гипсом на ноге, ещё никогда не была такой быстрой. За полчаса девушка успела выкинуть все валяющиеся бутылки, собрать мусор, оставленный после заказанной еды, открыть все окна, чтобы проветрить помещение от стойкого запаха перегара, переправить кровать, в которой проводила большую часть времени и где больше всего было грязи, а также принять душ на скорую руку, едва не намочив гипс. Звонок в дверь прозвучал очень вовремя. В квартире из-за открытых окон стоял холод. Закутанная в один халат, с мокрыми волосами, Арья вышла в коридор, едва не одубев. Делая глубокий вдох, она пыталась успокоить бешено колотящееся сердце. Что ей ожидать от этой встречи? По телефону она была слишком эмоциональна и ранима. Сейчас разум прояснился. Ей не следовало срывать Леона так поздно вечером, к тому же после тяжелой миссии. Ожидание тянулось, как вечность. Но затем Арья открыла дверь. — Леон, — на выдохе произнесла его имя, до конца не веря, что мужчина действительно здесь. Что это не мираж. Не плод больного воображения. — Привет, принцесса, — сказал он низким, грубым голосом. Прошло буквально две секунды. Арья сделала последний шаг, пропрыгала на здоровой ноге, и упала в объятья мужчины, сжимая его крепко и отчаянно. Удар заставил Леона отшатнуться, но он удержался на ногах и словил свою напарницу. Руки обвились вокруг тонкой талии, чтобы поддержать. — Это правда ты, — тихо, с надеждой проговорила Грейс и дрожащими пальцами вцепилась в куртку на спине мужчины. Носом она уткнулась в ключицу, дыша глубоко, насыщая лёгкие родным запахом, смешанным с запахом улицы. — Я здесь, — прошептал Леон. Он почти зарылся лицом во влажные светлые волосы и позволил своим рукам переместиться на поясницу напарницы, притягивая ещё ближе. Его слова — это клятва утверждения. Если это был просто сон — Арья была согласна не просыпаться как можно дольше. Почти три недели в ожидании неизвестности. Именно этот период заставил понять простую истину — Леон не просто напарник. Не просто друг. Он — нечто большее. То, что отчаянно боишься потерять. Их взгляды столкнулись. Воздух вокруг потрескивал от напряжения, смесь отчаяния и потребности была почти осязаема. И… всё произошло само. К этому всё шло с самого начала. Они просто не осознавали, пока не пришло время проверить чувства. Их губы слились в поцелуе. Первые несколько секунд только проба, осторожность, вскоре сменились диким наплывом. Невозможно было отрицать эти эмоции: сдерживаемое желание, потребность, страх, надежду, любовь. Леон оказался внутри квартиры, его спина с мягким стуком ударилась о твёрдую поверхность закрытой двери, тело Арьи прижалось к нему. Поцелуй усилился, неистовый, грубый, наполненный голодом. Один быстро превратился в дюжину, в сотню. Губы не разжимались, ни Леон, ни Арья не способны были разорвать контакт. До тех пор, пока не возникло ощущение покалывания. Оба хватали ртом воздух. Прижимались лбами друг к другу. Их дыхание смешивалось, горячее и затрудненное, в единое целое. Быстрый стук в груди заглушал все остальные звуки. Странное чувство, смесь восторга и удовлетворенности, наполнили души обоих. — Блять, — мат сорвался с языка Грейс, и ещё никогда не был наполнен такой нежностью. — Я тебя люблю. Я правда тебя люблю. Так чертовски сильно. Так привычно было услышать нецензурную лексику. Но в этот раз у Леона не было саркастического ответа или остроумного замечания. Его пальцы сжались на бёдрах Арьи. — Я тоже люблю тебя, — сказал он низким голосом, наполненным глубиной искренности, о которой и не подозревал, что способен. Эти слова, хотя и простые, звучали как признание, декларация того, что он слишком долго сдерживал в себе. И они дошли до сердца Грейс, заставляя его трепетать и петь. За долгое время на губах расцвела улыбка. А затем она засмеялась, от смеси облегчения и любви. Секунда — и снова прижалась к губам Кеннеди, пылко, но очень коротко. — Ты прекрасна, — слова почти хриплые, огрубленные эмоциями. Невероятным образом увиденного. Леон чувствовал себя околдованным: улыбкой, чистым смехом, полученным новым поцелуем и глубиной эмоций в зелёных глазах. — Я не собираюсь держать тебя на пороге вечность, — сказала Арья, переплетая их пальцы. — Пойдём. Леон молча кивнул и задал, наверное, глупый вопрос: — Где ты хочешь меня видеть? — В постели. В обнимку. Чёрт с два я тебя отпущу после всего. Но… — свой пыл и желания Грейс сама же прервала, когда оглянулась. — Когда ты вернулся с миссии? Ты не голоден? — Я вернулся несколько часов назад, — ответил Леон, почувствовав укол вины. Он даже не подумал об основных потребностях, таких как еда или сон. Его мысли и чувства занимало совсем другое. — Я… почти ничего не ел. Это меняло дело. Маршрут сменился. Но допрыгать на здоровой ноге до кухни Арьи не позволил Леон — на полпути он резко подхватил её на руки. Дошло до замутненного после признания и поцелуев сознания, что напарница всё ещё ходила с гипсом, и что лодыжка будет здорова не раньше, чем через месяц. — Всё, хромоножка, ты своё напрыгала. — Спасибо, что не «отпрыгала», — фыркнула весело Грейс, с готовностью обнимая за плечи и шею. Раньше Леон если и помогал, то закидывал её на плечо, как мешок с картошкой. От воспоминаний девушка тихонько засмеялась. Разительный контраст с нынешней ситуацией! — Эй, принцесса, — мягко решил поддразнить, — наслаждаешься поездкой? — В твоих руках интереснее, чем на плече. Ухмылка на губах Кеннеди превратилась в полноценную улыбку, когда Арья игриво сравнила два способа перемещения. — А я-то думал, тебе нравится, когда я перекидываю тебя через плечо. — Ну, в этом определено что-то было, — задумчиво протянула Грейс. Вскоре её мягко опустили у кухонного стола. — Так, предупреждаю сразу. С тех пор, как ты отправился на миссию, я забросила себя и квартиру. Собственно, и кушать у меня особо нечего. Есть остатки заказанной тайской кухни, вот ей сейчас и перебьёмся. Признаваться было неловко. С другой стороны — это ведь Леон. Напарник Грейс, который за время их сотрудничества многое о ней узнал. Если не всё. — Тайская еда навынос, да? — тихо пробормотал Леон. После небольшого осмотра кухни, а также наличия заказанной еды в холодильнике, он снова перевёл взгляд на напарницу. В коридоре был тусклый свет, но сейчас, на кухне, при более ярким освещении, он стал замечать изменения во внешности. Грейс не шутила о том, что себя забросила. Душ, конечно, многое подправил, но в целом — бледность кожи, отёки и синяки под глазами показывали, насколько она измучена плохим сном и долгим употреблением алкоголя. — Сколько часов в день ты спишь? Переживание Кеннеди чувствовалось за милю. Он сел перед напарницей на корточки, и эта поза так неожиданно умилила. Арья поджала губы, с грустным взглядом, и взяла мужчину за руки. Молча. — Поговори со мной, — прошептал почти умоляющим тоном, не выдерживая этого понимающего, молчаливого взгляда. — Я… ну, знаешь, всё-таки находиться в четырёх стенах мне противопоказано, — Грейс начала говорить с шутливой интонацией, однако во взгляде не было никакого веселья. — Я правда начала дуреть. Когда я говорила, что твоё присутствие — единственное, что не давало мне чокнуться — это была правда. Когда тебя отправили с Кёртисом на эту чёртову миссию, я начала переживать. Что бы ты ни говорил о Кёртисе, я не могла быть уверенной, что он справится и прикроет тебя, когда это будет необходимо. На его месте должна была быть я. Но я сломала ногу. Я совершенно бесполезна. Беспомощна. Это начало сводить с ума… В глазах Леона отражалась серьёзность. Он слушал спокойно, внимательно, его большие пальцы нежно поглаживали тыльную сторону ладоней напарницы. Он не вмешивался, не предлагал никаких бойких заверений. Позволял Арьи продолжать. — Переживание, в конце концов, достигло апогея, когда ворвались кошмары. Более того, они начали извращаться. Я позволила себе слабость, и мои внутренние демоны словно выбрались на поверхность. Всё в голове смешалось. Образы прошлого, настоящего, будущего, которое рисовало воображение. Я перестала нормально спать. Кошмары высасывали из меня энергию. А в остальное время не отпускали мысли и схождение с ума в четырёх стенах. Так я решила себя успокаивать алкоголем, — горько усмехнулась Арья. — Если сейчас откроешь дверцу под раковиной, увидишь очень много бутылок. Я когда их собирала впопыхах, сама от себя обалдела. Но… да. Алкоголь помогал немного забыться. И немного поспать. Леон сжал челюсть. Воображение нарисовало яркую картину того ада, в котором жила Грейс. Каждое упоминание о её борьбе, кошмарах, тревоге, отчаянных попытках справиться — поражало до глубины души. Он был далеко, совершенно не подозревая о мучениях, которые напарница испытывала дома. Это почти невыносимо. — Почему ты молчала? Почему не дала знать? Ты же знаешь, я бы вернулся, как только смог! Губы Грейс сложились в нежную, грустную улыбку. Её ладони обхватили лицо мужчины. — Ты не закончил бы раньше. И не оставил бы миссию незавершенной. Моё сообщение, отчаянно брошенное тебе в разгар операции, тому доказательство. Леон наклонился навстречу прикосновениям. Его глаза на мгновение закрылись, на лице появилось страдальческое выражение. Сказанные напарницей слова только укрепляли то, что он уже знал в глубине души. Он делал свою работу, сосредоточившись на текущей миссии, и ничто другое не имело значение. Кеннеди открыл глаза. Его взгляд встретился со взглядом Грейс, наполненный смесью вины и нежности. — Ты ведь понимаешь, верно? Я должен был закончить миссию, — проговорил хриплым от эмоций голосом. — Но это не меняет факта.… Меня не было рядом с тобой. — Ничего, — Арья наклонилась к нему ближе, не убирая руки от лица. — Эти страдания позволили мне понять, что я к тебе испытываю. Да и сейчас ты рядом. А большего мне и не нужно. Короткий, нежный поцелуй был словно бальзам против чувства вины, которое гложило Кеннеди. Его руки сжали бедра девушки с едва уловимым оттенком собственника. Словно для того, чтобы убедить себя, что Арья действительно здесь, что она настоящая. — Ты должна была сказать мне, — продолжал упорно настаивать на своём. — Частично, я сказала, — добавила Арья, вновь намекая на то сообщение, а после сменила тему, чтобы не нарастало нагнетание. Видеть Леона подавленным было почти физически дискомфортно. — Давай уже поедим? Тайская кухня ждёт нас. О, я вспомнила, у меня в шкафу ещё были какие-то печенья. Это так, для десерта. — Да, звучит неплохо. Просто дай мне минуту закрыть окна. Устроила здесь антарктиду, когда сама в одном халате и с мокрыми волосами. — В противном случае, ты задохнулся бы от перегара! — крикнула Арья вдогонку.