Boku N'wah Hero Academia

      Мидория распахнул глаза и сел, приложившись лбом о рассохшуюся переборку. «Ай-й!» — Перед внутренним взором полыхнули искры, из которых, прогоняя остатки вещего сна, сложилось вдруг слово «Морровинд». Юноша тряхнул кудрями. И встретился взглядом с одноглазым данмером. Смолисто-черные патлы обрамляли его осунувшееся лицо. Мидория попытался отползти назад...       — Стой, куда ты? — проворчал данмер. Его глаз пылал алым пламенем, изучая юношу с грубоватым, пренебрежительным любопытством. — Ну ты и соня... Как тебя зовут? — приподнял бровь мужчина.       — И-изуку... Мидория! — Бедняга сжал губы и рывком огляделся по сторонам. Полутемное помещение из грубых досок...       — Хм-м... Акавирское имечко. — Данмер тряхнул патлами. — Ну, тебя даже вчерашний шторм не разбудил. Наконец-то мы приплыли в Морровинд. Нас выпустят, это точно!       «А-а...» — Воспоминания потихоньку возвращались голову, все еще гудевшую от столкновения с переборкой. Образы начали складываться в мозаику. Имперская тюрьма... Долгая поездка на телеге... Корабль... Трюм! Он в трюме корабля, который плывет на восток... в Морровинд...       — Тихо, стражник идет, — буркнул данмер, и Мидория спохватился: «Значит, я опять забубнил под нос?»       Примолкнув, он тоже разобрал стремительно приближавшиеся шаги. Миг, и на пороге их деревянной камеры вырос охранник:       — Вы прибыли туда, где вас выпустят. Следуйте за мной.       — Э-э-э... — Юноша покосился на своего сокамерника: тот не сдвинулся с места. — Это одному мне адресовано? Это было... как бы... как его императорское величество, «вы»?       Ответом ему послужила пара синхронных «Эх-х!»       — Я всего лишь понять хотел... — пробубнил, опустив голову, несчастный Мидория. И поплелся вслед за молчаливым стражем.       У лестницы на верхнюю палубу юноша не выдержал, оглянулся: одноглазый, лохматый данмер завернулся в грязный мешок из-под картошки и захрапел прямо на полу. «А как же «наконец-то» и «выпустят»? — приподнял плечи Мидория. — Возможно, он что-то знает о местных порядках?»       — Давай вылезай на палубу, и постарайся вести себя прилично! — прикрикнул на юношу стражник.       — И куда это императорское «вы» подевалось? — выдохнул себе под нос бедный Мидория. Толчок латной перчаткой в плечо послужил ему исчерпывающим ответом. Поднявшись по скрипучей приставной лестнице, юноша откинул крышку квадратного люка — и зажмурился, встречая слезно-чистое солнце.       — Ох-х!.. — расправил плечи Мидория.       Его приветствовало погожее утро. Самое начало месяца Последнего Зерна, если верить тюремным расчетам... Юноша задрал голову, любуясь мачтой со спущенным парусом. А затем позабыл обо всем на свете и бросился к поручням: за бортом открывался вид. Небольшой залив, берега утыканы манграми. Грязно-зеленые откосы, заросли грязнохвостника — и отражение голубого, прекрасного неба. Ноздри защекотало чужеземными запахами. Где-то далеко, по ту сторону воды, завыло какое-то местное существо, и что-то в этом вое показалось Мидории таким странно-знакомым...       В себя его привело мужское покашливание. Юноша обернулся. Очередной стражник!       — Вот нужное место, — сказал ему с ободряющей улыбкой рослый редгард. — Направляйтесь в док, и вам покажут, как пройти в канцелярию.       «Опять на «вы» обращаются», — машинально отметил Мидория. И послушно зашагал к сходням. Там его действительно ждали — еще один охранник. «Сколько людей нужно, чтобы проводить заключенного в камеру?» — сжал губы юноша. Это звучало как начало несмешной шутки...       Мужчина с причала смерил его презрительным взглядом:       — Наконец-то вы прибыли. Но в наших записях не указано, откуда.       «Ч-что? Вот вам и имперская канцелярия!» — вздохнул бедняга.       — Я из даггерфолльской тюрьмы. Родился и вырос в Хай Роке...       — Замечательно. Без сомнений, здесь для вас самое место, — заявил стражник.       «Прошу прощения?! Каким-таким образом для бретона место в Морровинде? Он имеет ввиду богатую традицию данмерского волшебства и ее сочетаемость с нашей склонностью к магии?» — забубнил под нос бедный Мидория. Но что-то в тоне охранника, какая-то подозрительная гладкость речи, ее почти что заученность... Все это вызывало у юноши ощущение, что окажись он аргонианином или орком, ему бы сказали то же самое.       — Следуйте за мной в канцелярию, чтобы закончить формальности с вашим освобождением, — в третий раз повторил стражник, наблюдая за бормочущим юношей.       — А! Да! Простите! Больше не повторится! — Смысл услышанного дошел до Мидории лишь через несколько шагов.       «О... освобождение? М-меня и впрямь выпустят?!» — У бедняги перехватило дыхание.       Они прошли по причалу к двухэтажному зданию. Сердце Мидории сжалось от предвкушения — и вида знакомых выбеленных стен, грубоватых наличников. Типичная имперская архитектура здесь переплеталась с местными элементами: крыша выстлали сушеными стеблями грязнохвостника, а ромбовидную мозаику окон набрали из вулканического стекла. Скрипнув дверью, Мидория зашел в канцелярию. Сунулся было налево.       — Дальше вы не пройдете, пока не получите бумаги! — отчеканил ему очередной стражник.       — А-а, извините! — промямлил бедняга.       «Да сколько же вас собралось? При полном параде встречаете?» — размышляя так, а еще не переставая поражаться внезапной вежливости тюремщиков, он подошел к столу, за которым сидел его соотечественник-бретон.       Седовласый мужчина с усами и бородой провозгласил с торжественной дрожью в голосе:       — Ах да, мы ожидали вас! Вам нужно зарегистрироваться, прежде чем вас официально освободят. Выбирайте сами, что указать в бумагах... — И пододвинул в сторону Мидории увесистый свиток, расчерченный под будущий документ.       «Освободят! Да, да, да!» — заулыбался юноша.       — Э-э... я сяду? — Дождавшись кивка, он отодвинул стул.       Старик между тем обмакнул в чернила перо. Мидория сообщил ему свое имя, а затем...       — Эм-м... — Пробежавшись глазами по незаполненным строкам, он взглянул на место для подписи. «Сокуциус Эргалла, Агент Имперской Канцелярии» — значилось там. Должно быть, так звали старого чиновника. Юноша с тоской вернулся взглядом к строке «знак рождения», а затем тихонечко уточнил: — Что такое «класс»?       — Это ваша профессия. Ответите на десяток вопросов и все поймете.       — Ну-у... хорошо... Давайте ваши вопросы.       Сокуциус Эргалла прокашлялся.       — Вы натыкаетесь на странного зверя, который угодил лапой в капкан. Судя по тому, сколько крови он потерял, долго ему не протянуть. Что вы будете делать?       — Э-э... А... а! Это будут... такие вопросы? — Мидория тихонечко приподнял глаза, затем покосился на молчаливо застывшего у стены стражника. Атмосфера канцелярии, увесистые тома «Имперской Истории» на стеллажах, огромное алебастровое блюдо на полке... Все это никак не вязалось с избранной стариком методикой... чего бы то ни было.       — Что будете делать? — чуть подался вперед чиновник. — Милосердно добьете, усыпите травами, или будете наблюдать за мучениями? — Старик аж пошевелил густыми бровями.       Мидория глубоко вздохнул.       — Ну-у... трав я с собой не ношу... Так что, наверное, милосердно... это... ага... — Его щеки заполыхали от стыда так, словно он в действительности оказался виновным в безвременной кончине животного.       Старик что-то пометил в свитке, затем продолжил:       — Прекрасный летний день. Отец предлагает вам выбрать, какой работой по дому заняться: работать с ним в кузнице, собирать травы для матери или удить рыбу в пруду? Что вы выберете?       «Опять травы?! Это как-то немного подозрительно?» — Мидорию аж прошиб пот. Вздохнув, он потупился и пробормотал:       — У меня нет отца... Он ушел за киродиильским бренди и не вернулся... Так что... — На глаза у него навернулись слезы. — Был бы отец, я бы выбрал кузницу, а так, конечно, пишите «травы». Для чего они нужны?       — Для готовки.       — А, специи!       — Травы! — с нажимом поправил Сокуциус. — Следующий вопрос. Ваш двоюродный брат придумал для вас очень обидное прозвище, и, что еще хуже, он называет вас так перед вашими друзьями. Вы попросили его прекратить, но ему очень нравится видеть, как вы краснеете. Что вы предпримите?       Мидория застыл.       — Откуда вы про «Деку» узнали-то? — прошелестел он одними губами. Каччан не был ему двоюродным братом, но описываемая ситуация оказалась ему до боли знакома. — Терпел бы... — вздохнул бедняга. — Обидно, конечно же, очень...       — Такого варианта тут нет, — отрезал старик. — Можете: побить его, придумать ему еще более обидное прозвище... или сочинить историю, которая сделает ваше прозвище достойным, а не унизительным.       — А-а... А! Тогда третье! — Мидория утер выступившие на глазах слезы. — «Деку», оно... еще и по-другому читаться может. На языке акавири... — Он бросил отчаянный взгляд на прекрасное, золотисто блестевшее блюдо с жучиным орнаментом.       — М-хм... — покивал Сокуциус и что-то отметил. — Далее! В местной таверне активно обсуждают группу людей, которые называются «Телепаты». Их наняли короли Города-Государства. Ходят слухи, что Телепаты могут читать мысли людей, и нужны для того, чтобы хозяева знали, говорят ли им правду. Как вы к этому отнесетесь?       — Э-э... о-о... это... интересно! Магия, но как бы... и не совсем, да? П-причуда какая-то... — Мидория крепко задумался. — Н-ну, если это на благо общества... Злодеев, там, вычислять... тогда, н-наверное, это неплохо. Хотя я могу понять, почему кому-то это совсем не понравится.       Старик что-то черкнул себе, а затем задал еще несколько подобных вопросов. Мидория отвечал, что отдаст найденный кошелек стражнику, поможет преследуемому спастись от неуправляемого гнева толпы и закроет мать своим телом, если на нее вдруг будет падать печная труба...       Закончив загадочные расчеты, Сокуциус торжественно провозгласил:       — Очень хорошо! Итак, Изуку Мидория, вы Паладин! Примите официальные поздравления от имени канцелярии.       Горло у юноши перехватило.       — Кх-х! П-подождите! — Внимание, усыпленное десятком несвязанных между собою вопросов, мгновенно сосредоточилось — но уже слишком поздно. — Какой же я п-паладин? Я простой обыватель...       — Такого класса нет, — пожал плечами старик. — По крайней мере, для прибывающих на тюремном судне.       Мидория выдохнул, стер пот со лба.       — Булаву в руках отроду не держал, заклинаний восстановления не читаю... Могу разве что кулаками махать. И воду создавать умею... соленую...       Ответом ему был нетерпеливый вздох.       — Интересно! — В голосе Сокуциуса не было ни намека на искренность. Оправив седую бороду, он продолжил заученный ритуал регистрации: — В письме, которое мы получили ранее, говорится, что вы родились под определенным знаком. Под каким?       Опустившиеся плечи Мидории сотряс горестный вздох. «Я ждал этого вопроса...» — Чувствуя, как начинают полыхать щеки, он тихонько пробормотал:       — Леди...       — Рожденные под этим знаком отличаются силой и крепким здоровьем. Очень хорошо! — немедленно заскрипел пером Сокуциус. — Теперь, перед тем, как я поставлю печать на эти бумаги, подтвердите правильность информации.       Мидория прочитал получившийся документ. «Ладно, паладин так паладин, — вздохнул про себя он. — Главное, что это бумаги об освобождении». Кивнув, он дождался подписи. Взял свиток и поднялся из-за стола.       — Подойдите к следующему зданию и поговорите с Селлусом Гравиусом! — бросил ему стражник у двери.       Бросив прощальный взгляд на алебастровое блюдо, Мидория проскрипел половицами коридора и свернул за угол. Ближайшая дверь вывела его во внутренний двор канцелярии. Обнесенный невысокой каменной кладкой, он служил всего лишь перемычкой между двумя домиками, представлявшими здесь Империю.       «Эх, и куда меня занесла судьба? — вздохнул юноша. — В любом случае, все только начинается!» А затем, запутавшись в собственных ногах, полетел носом вниз. «Или заканчивается!!!» — молнией стрельнула в голове лихорадочная, трусливая мысль.       — Ух-х! — Мидория ухватился пальцами за край бочки у стены. — Н-не упал...       Кое-как восстановив равновесие, он бросил смущенный взгляд внутрь: на дне что-то поблескивало... Юноша сунул руку в сырую прохладу и выудил загадочно мерцающее колечко. «Э-этого тут точно быть не должно!» — согласно его собственным ответам Сокуциусу, находку следовало немедленно передать официальным лицам. Но...       — Да-да, вы в Морровинде! — без каких-либо обиняков начал имперец в золоченых доспехах, стоило бедняге лишь заглянуть в Следующее Здание. Отобрав у юноши свиток, он поставил туда печать и представился: — Я Селлус Гравиус, рыцарь имперских храмовников. А вы заключенный, которого выпускают на свободу с одним условием: передать следующий пакет... — В руки Мидории сунули бумаги. — ...Тошинориусу Ягиусу из Балморы! Где его найти, узнаете в клубе «Южная стена», когда прибудете в город на силт-страйдере. Вот восемьдесят септимов на расходы. Вопросы? Отлично! На этом все!       «Эй, эй, эй, п-погодите! Что такое силт-страйдер? Где эта ваша Балмора? Кто такой Тошинориус и почему меня освободили ради такого дела?» — Мидория пришел в себя, лишь когда у него за спиной захлопнулась створка двери.       В руках у него было кольцо, кошель, загадочное письмо Тошинориусу — и тетрадь в темно-красном кожаном переплете. На обложке значилось: «Дневник». Первая дата уже была кем-то проставлена: Морндас, шестнадцатый день месяца Последнего Зерна.       «Ох, да помогут мне Девятеро!» — вздохнул Мидория. И огляделся по сторонам.