Орден Освобождения

Солнечным днём тринадцатого числа марта месяца две тысячи третьего года из ничего появилась идея, и заключалась она в смысле всего одного слова — "распространение". Идея была глобальной, но окружила себя лишь микроскопической оболочкой, скрытой от невооруженного глаза любого существа. Своё пристанище первая вирусная частица нашла в порядочной прихожанке католической церкви штата Оригон. Удобно обосновавшись в пожилом организме, она приступила к своей самоцели, не осознавая, что через две недели станет единственной хозяйкой человеческого тела. Она могла летать и в то же время оставаться в укрытии. Она доводила иммунитет до полной капитуляции и оставляла жертв в итоге обездвиженными ради удобства клонирования самой себя. В считанные месяцы частицы захватили сотни людских тел, увеличившись в количестве до миллиардов. Вскоре её феномену дали название — эпидемия. Число заражений возрастало в геометрической прогрессии, а вместе с тем участились и случаи успешного сопротивления. Такие люди внешне ничем не отличались от остальных, но было в них что-то, что способствовало иммунитету давать эффективный отпор. Живя в общинах по всему миру, они лично не делали ничего, что как-то усложняло бы доступ к их клеткам, но в то же время это оставалось невозможным, пока вирус не эволюционировал. Чего только не предпринималось во имя спасения: люди закрывали границы своих стран, носили маски, вливали в себя лекарства, обрабатывали всё вокруг спиртом и хлором, вводили запреты, запреты, просто бесконечное их множество, но ничего не помогало. Им пришлось объединиться, стать подобием целостного организма, в основании которого лежало лишь одно стремление — остановить вирус. В конце концов это случилось. Сначала одна часть человечества нашла вакцину, позднее и другая. Преграда, защищающая организмы, хотя и была действенной, что всё же подрывало задачи вируса, но имела лишь временный эффект, так как постепенно теряла свои свойства. Иммунитет привыкал к вакцине, он всё чаще требовал новые дозы, пока в итоге и вовсе не прекращал её воспринимать, мгновенно становясь уязвимым. Люди выиграли время, но этого недостаточно, чтобы спастись от неизбежного. Октябрь 2005 года. Результат отрицательный. Это уже 8-ой чёртов раз за 7 месяцев — ровно столько времени Гермиона работала в университетской лаборатории вместе с другими учёными над исследованием вируса. Девушка остановила шаг и повернула голову в сторону центрального входа в небольшой Кембриджский парк. Как и ожидалось, главная прогулочная аллея пуста, и дело вовсе не в дожде или холодном ветре. Когда в Лондоне только ввели карантин, многие жители относились к этому скептически, регулярно нарушая масочный режим и общаясь друг с другом. Они боялись, разве что, сотрудников полиции с их бесконечными штрафными бланками. Но дни шли, и люди уверовали в свою беспомощность перед маленькой солнцеобразной молекулой, становясь свидетелями того, как затухали на глазах их близкие. Для вируса было не важно богатый ты или бедный, молодой или старый. Ты – контейнер. Так или иначе постепенно прохожих становилось всё меньше. Сейчас пешеходов, просто прогуливающихся по парку – единицы. Конечно, все так же ходили на работу или в магазины, но выход на свежий воздух для души стал редкостью. Во многом это объяснялось душевным состоянием граждан, переживающих тревогу не только за заболевших, но и за своё собственное здоровье. Невозможными стали и встречи со знакомыми в пабах, ресторанах, театрах или любых других местах для проведения привычного ранее досуга. Карантин наложил свои ограничения на жизненный уклад каждого. Не то чтобы многие хотели веселиться в такое время, конечно. Как и всегда при любых изменениях общественной жизни стала просыпаться преступность. Информация о новых грабежах, разбоях и даже убийствах часто помещалась в новостные сводки. Возможно, эти нездоровые индивиды чувствовали смещение фокуса властей в сторону от криминальной деятельности и пытались нагадить везде и сразу. В любом случае, меры были приняты достаточно скоро. Аврорат разделился на два штаба. Оперативный штаб выезжал на срочные вызовы граждан, находящихся в опасности, а также занимался расследованием преступлений в магической юрисдикции. Патрульный штаб сотрудничал с маггловской полицией и совершал непрерывные обходы по улицам Соединённого Королевства, выявляя нарушителей нового режима и контролируя общий порядок. Помимо ношения масок вне дома, теперь существовал комендантский час с девяти часов вечера. После этого времени нельзя было находиться на улице, не имея при себе специального документа. Так как все люди имели обязанность работать, тем самым внося свой вклад в стабилизацию общества карантинного режима, запрещено было выходить и в дневное время, не имея при себе подтверждающего разрешения, к примеру, больничного листа (не связанного с новым вирусом), декретного отпуска или бланка, выданного на работе, удостоверяющего, что человек выполняет именно трудовые обязанности. После снятия завесы тайны существования мира волшебства солнце не погасло, а полюса не поменяли полярность, в чем многие поколения чистокровных семей пытались убедить магическое общество. Конечно, магглам было интересно, как может работать магия, и как внедрить это новшество в повседневную жизнь, но реальность заставляла отложить утоление любопытства до лучших времен. На фоне коллективного убеждения в приближении конца света новость о существовании волшебства как-то тускнела, особенно после того, как оказалось, что простая абра-кадабра и сноп искр из палочки не могут вылечить серьёзный недуг, на что многие надеялись. В массовом сознании волшебство приравнивалось к определенному таланту, как, например, врожденные способности к музыке или программированию, и использовалось, принося пользу обществу: для автоматизации различных производств, ускоренного выращивания растений и всего прочего, что могло бы помочь предотвратить снижение уровня жизни из-за стремительного сокращения кадров. Лаборатория Кембриджского университета, в которой работала Гермиона, являлась общей для магглов и волшебников. Сейчас там не проводились занятия для студентов. Весь университет был определен под научную деятельность, специализированную на разработке вакцины против солвируса, лекарства для уже больных людей и всего, что с этим связано. Обучение всё ещё проходило, но только для сотрудников лаборатории, так как многие из них ещё не успели полностью получить образование в области вирусологии или медицины, а маги вообще понятия не имели с чем им придётся иметь дело, когда туда устраивались. Лабораторию посещали примерно три тысячи магглоученых и около восьмидесяти волшебников, разделенных на группы по 10 человек. Волшебные группы имели разную специализацию. Например, группа Гермионы занималась тем, что воздействовала определенными заклинаниями на вирусную массу в разные этапы разработки вакцины и изучала последствия этого. Они ничего не придумывали, не изобретали, а чётко следовали командам, данным сверху. Можно сказать магосотрудники были лишены законного отдыха: пять дней в неделю работа, по вечерам заочное изучение университетских материалов и исследовательских работ, а по выходным посещение практических занятий в Кембридже. Гермиона подняла лицо навстречу дождю и закрыла глаза: так хотелось представить, что небесная вода смывает всё разочарование за бесполезно потраченное время, но холодные капли только раздражающе тревожили кожу. Тоскливая осенняя погода являлась отражением собственного душевного состояния девушки. Ей было так нужно в этот самый момент собрать мысли в кучу и поверить, искренне поверить в то, что даже провалы имели важное значение, ведь они всё же приближали к правильному решению, но ничего не получалось. Волшебница устало собрала ладонями излишки влаги с лица и двинулась дальше в сторону дома, тяжело перебирая ногами, будто недавно пробежала кросс в несколько километров. Спустя полчаса пешей прогулки девушка стояла перед входной дверью своего небольшого коттеджа в Ньютауне. Когда-то это был дом её семьи. Если бы она закрыла глаза, то смогла бы услышать эхо своего счастливого детства: скрип любимых качелей, которые собственноручно поставил ее отец, мелодичный зов матери, аромат домашней еды... Сейчас же мир окрасился серыми тонами и дело снова не в пасмурной погоде. Просто всё хорошее будто резко ушло из жизни, оставив разочарование и страх, только усиливающийся с каждым неудачным проектом. Родителям она так и не смогла вернуть память. Гермиона пробовала несколько раз, но сила заклинания перепуганного ребенка и желание защитить дорогих людей оказались сокрушительны. Она не могла пытаться больше, травмируя между тем их психику, и каждый раз разрываться на части от неудачи. Было тяжело смириться с этим не только потому, что девушка всегда достигала поставленной цели. Что более важно, её любовь навсегда останется односторонней, а увидеть счастливую себя, обнимающую родителей волшебница сможет только в воспоминаниях. Сейчас ей достаточно было знать, что они живы и здоровы. Как оказалось удачно, что Джон и Джин Грейнджер переехали именно в Австралию, потому что эта страна дала старт гонке по закрытию своих границ, отчего меньше остальных пострадала из-за вируса. Ещё издалека Грейнджер заприметила черную большую коробку на пороге своего дома. Теперь, стоя в паре шагов от предмета, она сканировала его диагностическими чарами – профессиональная привычка любого уважающего себя аврора. После того как девушка убедилась в безопасности посылки, она медленно подняла крышку и, не поверив собственным глазам, стала осматривать содержимое, чтобы убедиться, что это «то самое». Гермиона с трудом открыла дверь. От воспрянувшего энтузиазма она кое-как попала ключом в замочную скважину, даже не заметив резкий раскат грома, и спешно пронеслась со своим подарком на кухню. Она и думать забыла о том, что ещё несколько минут назад была дико голодна из-за отсутствия обеда и ничтожного завтрака. Ведьма собиралась немедленно позвонить Гарри и сообщить, что увы не сможет сегодня заменить Молли и присмотреть за его детьми. Регулярно пару раз в неделю она помогала другу: проводила время с Джеймсом и Альбусом: играла с ними в норе или же забирала к себе на просмотр мультфильмов. Это позволяло хоть как-то Молли, Гарри и Рону перевести дыхание. — Привет, Гермиона, — послышался усталый голос в трубке. — Ты же придёшь сегодня? — Привет, Гарри. Нет, прости, — она услышала тяжёлый вздох, поэтому поспешила объясниться. — Гарри, я пришла домой и обнаружила на пороге коробку с артефактами! Ты представляешь? Тайны наконец-то согласились одобрить моё прошение. Ты же знаешь, что я месяц их буквально умоляла. — Ого, но они разве не присылали тебе отказ ещё вчера? — Так и есть, может Кингсли как-то помог? Не знаю. Не хочу об этом думать. — Гермиона, ты можешь подождать до завтра? Мы с Роном могли бы прийти, чтобы подстраховать тебя в случае чего. Это же темные артефакты, они не безопасны… — начал мистер-я-беспокоюсь-за-всех, но был бесцеремонно перебит. — Ни в коем случае! — отрезала девушка, — и они абсолютно безопасны, так как уже давным-давно утратили свою мощь. Гарри, всё нормально, — она слышала вздохи протеста, но друг был слишком измотан, чтобы спорить. — Побудь лучше с семьей. Я обязательно приду к вам на этой неделе. Ещё раз извини, — поспешила добавить Гермиона. — Не нужно извиняться, ты и так много помогаешь. В телефоне девушка расслышала плачь Альбуса и торопливые шаги — Гарри, очевидно, взял на руки младенца и принялся его успокаивать. Повисло недолгое молчание. — Как Рон, Молли, дети? — искренне поинтересовалась Гермиона. — Здоровы, но иммунитет Молли к вакцине растет. Ей пришлось поставить очередную сегодня, — с тоской выдохнул Гарри. — Чёрт... Последняя была 13 дней назад. Может быть ей лучше прекратить пока вакцинироваться и не выходить из дома? — попыталась обнадежить его подруга, но уже и сама начала ощущать, как волна ненадолго забытой тревоги снова постучалась в ее ментальную дверь. — Ты же знаешь, что не сработает — мы с Роном выходим. — Ох, если мои предположения насчёт артефактов окажутся верны, то есть вероятность, что это сможет помочь в изготовлении вакцины. — Я на это надеюсь, — протянул парень тихо. — Хорошо, созвонимся, когда я всё сделаю. Передавай привет всем и берегите себя. — И ты береги себя, пожалуйста. Гермиона сжала переносицу, стараясь подавить слёзы. Так происходило всегда, если она на секунду представляла, что вакцину никогда не изобретут, и всех близких ей людей, а в особенности малышей Поттеров, будет ждать ужасная участь. «Вдох-выдох, вдох-выдох» — медленно проговаривала она себе, дыша в такт и уходя за стену окклюменции. Не время терять контроль. Девушка привыкла убирать горькие мысли и эмоции в глубины своего сознания. Она просто не могла позволить себе раскисать, когда все вокруг постепенно теряли надежду. Возможно, для окружающих она выглядела излишне оптимистично, но зачастую ей приходилось прилагать немалые усилия, чтобы держать себя в руках. Джинни и Артур лежали в больнице, а вся семья Поттеров-Уизли варились в тоске и нескончаемой депрессии. Кто-то должен был сеять в них зерна надежды, что всё изменится, и эту задачу взяла на себя Гермиона. Да, она переживала, но тревога никак им не поможет выбраться из текущей ситуации. Ведьма решила, что сделает всё, что от неё зависит, чтобы появилось действующее лекарство, и если всё же ничего не получится, она хотя бы будет уверена, что приложила достаточно усилий. Волшебница не собиралась сама лично разрабатывать вакцину — для таких вещей она была слишком некомпетентна, однако кое-что Гермиона знала наверняка: одна из групп магоученых работала с воздействием активных артефактов на вирусные компоненты, но никто не работал с предметами, утратившими силу, а между тем, девушка нашла в библиотеке Малфоев очень интересное исследование о значении именно обезвреженных артефактов. Если верить источнику, то данный вид всё ещё хранил в себе остаточную магию — магию, которая олицетворяла истинные намерения волшебника в момент создания объекта. Ведьма собиралась извлечь эту сущность и предоставить в лабораторию для дальнейшего изучения. Она была уверена, что из-за непопулярности подобных исследований волшебники, ответственные за создание плана лабораторных работ, могли упустить данную деталь. А вдруг она является важной? И на сколько вероятно, что сотрудники отдела тайн и его аналоги в разных частях мира вообще были знакомы с этой теорией? Министерство магии никак не регламентировало собственные исследования магоученых, предоставив полный карт-бланш на действия. Ну естественно, это никак не должно было нарушать законы в целом, а вот каким образом будут добыты любые новые сведения – плевать: хоть темную магию используй, хоть светлую. Поэтому Гермиона Грейнджер в своём доме организовала собственную маленькую лабораторию, в которой, впрочем, делала всё то же самое, что и в университете – исследовала вирус под воздействием различных проклятий, которые по каким-то причинам не вошли в общий перечень на работе. Девушка всегда старалась следовать законам, регламентам, различным правилам и даже инструкциям, но, если того требовали её благие цели, она была готова сделать исключение. Так совсем недавно, заглянув в подсобное помещение университета, где обычно хранились перчатки, халаты, различные колбы и всё такое прочее, она с удивлением обнаружила на столе стеклянный короб с ничем иным, как песком времени. Гермиона ни за что не перепутала бы этот характерный крупный золотой отблеск и едва заметные мерцания в магическом поле. Было весьма удачным, что кто-то перепутал дверь и оставил такую ценную вещь не в закрытом хранилище магических предметов, а в открытом помещении. Ведьма, недолго думая, достала из белого халата складное зеркало и с избытком зачерпнула в него песок, который впоследствии собиралась использовать для своего эксперимента. Через секунду она как ни в чём не бывало вышла в коридор, напрочь забыв зачем вообще приходила. Уже в домашней лаборатории, предварительно приняв душ и надев стерильный халат, а также наложив ряд защитных заклинаний на себя и помещение, Гермиона принялась раскладывать свой тёмный набор на узкий деревянный стол. Ей так же пришлось заранее отключить электричество в доме, так как магия, с которой придётся работать, точно выбила бы все пробки. В этот раз освещать комнату придется люмосу. Сама лаборатория являлась бывшей гостевой спальней. Гермиона потрудилась перекрасить стены и пол в белый цвет, приобрести новую мебель, а именно два длинных стола, стоящие теперь буквой «Г», пару стульев и небольшой стеллаж со стеклянными дверцами, где хранились различные вирусные образцы и зелья. Ей даже повезло раздобыть хороший списанный микроскоп из университетской лаборатории. Он не был сломан, просто в месте, где она работала, сотрудников оснастили самыми лучшими моделями этого устройства. По сравнению с ними её экземпляр считался слишком устаревшим. На одном из столов оказались золотая брошь с изумрудным камнем, потрепанное кольцо Гонтов, деревянная шкатулка, размером с ладонь, и ... собачий ошейник. На последний предмет ведьма посмотрела с недоверием. Жаль отдел тайн не прислал ей вместе с артефактами ещё и небольшую памятку с названиями и назначениями этих вещей. Девушке было знакомо лишь кольцо. На минутку она погрузилась в воспоминания невеселых событий её школьного прошлого. Сейчас это казалось таким далеким и незначительным. Когда война закончилось, Гермиона искренне надеялась, что лимит тяжелых трагичных испытаний в своей жизни она уже исчерпала и теперь остаток дней будет пожинать плоды победы и спокойно наслаждаться существованием, но судьба распорядилась иначе. Волшебница целый месяц добивалась получения обезвреженных артефактов. Сначала ей пришлось убеждать руководителя их исследовательской группы подписать прошение и отправить в отдел тайн. Она настаивала в течение нескольких дней, пока он, в конце концов, не сдался. Затем девушка отправила письмо в министерство, а когда не получила ответа, пришлось повторить всю процедуру с самого начала. В итоге Гермионе прислали уже письменный отказ в выдаче артефактов, обуславливая это тем, что не положено распространять секретные материалы, касающиеся деятельности отдела. Тогда девушка решила попробовать обратиться к министру Кингсли, чтобы он помог достать нужное. — С отделом тайн всё сложно, — сказал министр, — у них свой регламент, который я не могу нарушать, поэтому вряд ли чем-то помогу. Ведьма положила на стерильный стол относительно новую (15 лет для экземпляра из библиотеки Малфоев, можно сказать, ничто) тонкую книгу и открыла, чтобы ещё раз пробежаться глазами по уже заученному тексту. Основная тематика работы заключалась в теории и доказательстве существования остаточной магии, находящейся в обезвреженных артефактах, которая могла бы иметь очень полезные свойства. Автор утверждал, что после завершения жизненного цикла магического объекта ни одно из диагностических заклинаний не может выявить эту остаточную магию, в то же время, когда сами артефакты полностью безопасны, и нужда в их дополнительной проверке попросту отсутствует. От этого складывалось ошибочное мнение у большинства волшебников, что сила в этих вещах окончательно исчерпана. История открытия данного свойства звучала так: "Всю свою сознательную жизнь я охотился за сокровищами, диковинными предметами и редкими магическими артефактами. Выискивать нужную информацию, расспрашивать людей и, в конце концов, разорять чужие тайники – оказалось моим призванием. Так однажды судьба занесла вашего покорного слугу в Мексику. Мой новый на тот момент приятель маггл – житель этой чудесной страны – поведал очень интересную легенду появления святой горы Эль Серро Кемадо. Недалеко от городка Реаль-де-Каторсе в тринадцатом веке обосновалось кочевое племя индейцев, вождь которого, исходя из легенды, мог видеть будущее. В этом ему помогала золотая статуэтка богини смерти Миктлансиуатль. То ли чуйка, то ли опыт сыграли свою роль, но я предположил, что это может быть настоящим магическим артефактом и возможно одним из самых первых, потому что создать столь сложную вещь без волшебной палочки было подвластно лишь действительно могущественному колдуну. Иные племена, когда прознали о подобной возможности, стремились всеми кровавыми способами завладеть реликвией. Вождь, заботившийся о своём немногочисленном народе, решил избавиться от статуэтки, приносящей много бед и смертей. Он закопал её в землю и увел свое племя в неизвестном направлении. Несколько месяцев я бродил по священной земле, и ни одно обнаруживающее заклинание не помогало в поисках, что навевало сомнения насчёт волшебной природы этой вещицы, но я убеждал себя, что сила магии просто могла со временем иссякнуть. На тот момент я уже полыхал энтузиазмом и желанием заполучить этот предмет. Он был бы самым полезным и самым драгоценным в моей коллекции, приводя к славе и несметным богатствам. В общем статуэтка открыла бы передо мной все двери. Кто о таком не мечтает? В итоге я нашел её в земле у подножия горы, не подававшей никаких признаков магии. Я отказывался верить, что это долгое путешествие и все построенные мною планы – напрасны, и решил во что бы то ни стало извлечь из неё оставшиеся силы, а заодно доказать себе свою же правоту. Что я только не перепробовал, какие заклинания не применял, ничего не помогало определить, что статуэтка когда-то была артефактом. До одного момента. Мне пришлось использовать тёмное заклинание, переданное словесно за целое состояние одним индусом. В этой стране его применение карается смертной казнью, а в других даже не знают, так как любое упоминание в письменном виде карается законом. Здесь не будет написано его название, чтобы вы не начали искать информацию, и на будущее накажу (так как вам придется всё же его использовать), чтобы вы никогда не применяли это заклинание нигде и ни для чего, кроме извлечения остаточной магии из уже обезвреженного артефакта — это может дорого обойтись вам и всем, кто присутствует рядом. С помощью вышеупомянутого я высосал все соки из статуэтки, но по неопытности совершил огромную ошибку. Остаточная магия находилась не в статическом состоянии на момент её извлечения, поэтому, выбравшись наружу, она испарилась в воздухе вместе со всеми моими планами. И хотя я был раздавлен некоторое время, у меня всё же появилась новая цель, заключающаяся в изучении этой остаточной силы магических артефактов и распространении данной информации среди всех неравнодушных." На том же столе покоилось раскрытое зеркальце с песком времени. Его мощь должна была отлично среагировать с полученной сущностью и определить её свойства, которые могли значительно отличаться от свойств самого артефакта. Полученный остаток былой силы сам по себе не мог ничего сделать, для этого ему был нужен реагент. Гермиона предвкушала предстоящую работу, считая, что если эксперимент окажется удачным, то возможно полученная информация сможет продвинуть разработку вакцины и будет шанс, что когда-нибудь в будущем жизнь общества снова вернется на круги своя. Девушка не ела с самого утра, она не спала нормально уже несколько месяцев, но такая привычная усталость и чувство безысходности ушли на задний план. Сейчас её силы питала своевременно вернувшаяся жажда новых волшебных знаний, и ведьма не видела перед собой ничего кроме этой цели. — Изымаем сущность, погружаем в ёмкость, превращаем в порошок. Всё просто, — проговорила она сама себе, чтобы успокоиться, хотя понимала: всё что угодно могло пойти не по плану, ведь она не специалист, но девушка была достаточно самоуверенна, чтобы думать, что она всё-таки найдет решение в экстренной ситуации. Ведьма поставила деревянную шкатулку прямо по центру пустого стола слева от двери. Чтобы сущность никуда не улетучилась, как это случилось у автора работы, она наколдовала защитный купол. — Mujhe vah sab kuch do jo youare pas ha, — раздался по лаборатории её тихий голос, сопровождаемый спиралевидными движениями палочки Девушка не только видела, но и ощущала, как её магия выходит наружу, вместе с собой, забирая заметную долю энергии. Уже после первых звуков из конца древка показалось оранжевое свечение. Постепенно удлиняясь, подобно веревке, оно достигло артефакта, осветив его белым сиянием. — Apne lie kuch bhi mat leo, — на этих словах Гермиона поменяла направление движений, и шкатулка будто начала закипать, издавая булькающие звуки, а из её щелей медленно, словно осторожничая, вытекал черный дым, наполняя пространство голубого мерцающего купола, пока не поглотил каждую частичку света. Теперь девушка могла видеть перед собой только густую непроглядную тьму, ограниченную её защитой. Чары требовали много сил, и волшебнице пришлось ненадолго прерваться, чтобы переждать появившиеся в глазах черные точки. Она отлевитировала заранее подготовленную за несколько дней заколдованную пробирку внутрь купола и стала ждать. Ёмкость представляла собой некую ловушку, завлекающую в себя сущность перед тем, как закрыться, не позволяя той выйти обратно. Гермиона завороженно наблюдала как остаточная магия лениво заполняла собой сосуд, постепенно сосредотачивая в нем свою чернь. Даже когда любые движения внутри купола прекратились, ведьма не торопилась прикасаться к ёмкости из-за опасений, что сущность сможет каким-то образом выбраться и броситься на нее подобно змее. Любопытство все-таки взяло верх над тревожными сомнениями. Девушка приблизилась к столу и, взяв ёмкость, нетерпеливо поднесла ее к лицу, чтобы получше рассмотреть: сущность подобно воздуху не весила ничего, она не пахла и пребывала в полном покое. Вторым на очереди оказалось кольцо Гонтов. Его остаточная магия приобрела облик серого густого дыма и стремительно заклубилась над изувеченным украшением, принимая форму небольшого облака, чтобы в итоге застыть в центре купола. Волшебница не могла отделаться от ощущения, будто бы оно разумно и наблюдает за ней, словно хищник за своей добычей. Она нерешительно отлевитировала пробирку и постепенно успокаивалась от обнадеживающих движений. «Что ж, два из четырех есть. Пока всё идёт по плану», — вторая пробирка отправилась на подставку. Брошь заставила Гермиону пожалеть о преждевременных заключениях. Только лишь она успела произнести заклинание, как из артефакта резко вырвалась белая змея и кинулась к передней стенке купола. Волшебница от неожиданности сделала шаг назад и оступившись упала на холодный пол. Образ выглядел удивительно правдоподобно, он бился о барьер с таким звуком, что вот-вот его разобьёт словно тонкое стекло. Хотя девушка в глубине сознания и понимала, что это невозможно, её все же одолел иррациональный страх. Она поднялась с пола и дрожащей рукой перенесла емкость, мысленно надеясь, что змея в неё поместится, но переживать следовало о другом: заметив заколдованный сосуд, рептилия зло зашипела и бросилась в противоположную сторону, свернувшись затем кольцами и ненавистно наблюдая. — Так, и что мне с тобой делать? Гермиона принялась листать книгу, уповая на свою невнимательность в ее изучении, хотя это даже в собственных мыслях слышалось абсурдно. Автор предупреждал лишь о том, что сущность может вести себя непредсказуемо, но защитный барьер способен обеспечить магу полную безопасность. Змея так и продолжала прожигать пробирку взглядом. Прошло три минуты, пять, десять, когда счёт перевалил за пятнадцать, девушка совсем отчаялась. Её поражало, что не было описано не то, что подобных ситуаций, любых случаев, выходящих за рамки идеального регламента. Неужели у автора всегда всё проходило гладко, а ей не везёт настолько, что уже в первый раз случился прецедент? Возможно предполагалось, что у читателей будет хоть какой-то опыт работы с артефактами. Основная проблема заключалась в том, что это единственная книга на подобную тематику, которую ведьме удалось найти, и Гермиона уже долгое время не могла отделаться от мысли, что других не существовало вовсе. Не оставалось иных вариантов кроме экспериментов. Первая её неудачная попытка заключалась в том, чтобы переместить змею — может быть, радиус действия пробирки ограничен и сущность не чувствовала, куда ей нужно двигаться. К несчастью, объект, достигнув сантиметрового расстояния от ёмкости, отскочил на прежнее место. Второй попыткой было трансфигурировать сущность в воду и беспрепятственно залить в маленький сосуд, но это также не помогло — лужа осталась лужей, растекшейся по поверхности стола в пределах купола. — Ну хотя бы уже не такая страшная, — успокоила себя Гермиона. Так как в голову больше не приходило никаких идей, она решила преобразовать жидкость в конечный продукт — порошок. — Essentia pulveris — проговорила ведьма и почувствовала, как снова теряет свою силу. Гермиона не ожидала, что её сегодняшнее занятие будет на столько энергозатратным: она еле держалась на ногах, борясь с желанием сию минуту оказаться в своей мягкой кровати и забыться крепким сном. В то же время ведьма не хотела оставлять на завтрашний день незавершенную работу. Оставался всего один артефакт, с которым нужно разобраться и только потом она сможет наконец предаться отдыху. Девушка заполнила пробирку и внимательно рассмотрела содержимое. Порошок оказался ярко-розового оттенка. К несчастью, его было настолько мало, что заполненный объем едва ли достигал половины сантиметра. Она ожидала, что получится больше и заметно огорчилась: ведьма понятия не имела, какой силой мог обладать продукт, и сколько его понадобится для каких-либо целей. Взяв небольшую паузу на передышку, Гермиона пригляделась к броши: овальная, примерно три сантиметра в длину с круглым изумрудом по центру. Ничего изысканного или даже примечательного в ней не было. Сколько девушка не всматривалась, у неё всё же не получилось понять, какова была цель этой вещи. Волшебница сделала себе в голове пометку запросить завтра из отдела тайн хотя бы общие сведения о каждом артефакте. Ведьма быстро сварила себе кофе и вернулась. К ее разочарованию напиток получился слишком горячим, поэтому пришлось временно отложить его на стол подле микроскопа. Следующим магическим предметом был ошейник. В этот раз сущность преобразовалась в черную густую, похожую на нефть, жижу и расплылась под артефактом. Опасной она не выглядела, но и желания трогать эту лужу не возникало. После перемещения сосуда магия послушно затекла внутрь. Гермиона подвесила последний экземпляр на подставку к остальным. Осталось последнее дело, предполагающее использования магии — преобразовать содержимое трёх емкостей в порошок. Она не была уверена, хватит ли ей на это сил, потому что в настоящий момент уже еле держалась на ногах. С другой стороны, если она почувствует свой предел, то просто продолжит завтра. Конечно, ей бы этого не хотелось чисто из-за упрямства. Итак, собрав волю и остатки энергии в кулак девушка трижды произнесла заклинание. Это действие растянулось ещё на час, так как пришлось делать большие перерывы — периодически она ненадолго засыпала, сидя на полу и облокотившись о стену. Наверное, даже сон не мог противостоять её твердолобости, поэтому не овладевал её телом полностью, оставляя шанс на резкое пробуждение. Наконец, чувствуя себя победителем, Гермиона из последних сил донесла подставку до стола, на котором располагался микроскоп и напоследок решила осмотреть в нём немного порошка. Ей уже было всё равно, что всех экземпляров получилось очень мало — с этим разберётся потом. На фоне чёрных веществ ярким пятном выделялся то самое розовое и волшебница решила, что рассмотрит именно его. Она взяла совсем немного, буквально на кончике ножа, положила в чашку петри и принялась изучать в микроскоп. Песчинки оказались абсолютно одинаковыми и до идеала круглыми. Больше ничего – обычный чистый песок. В голову ей пришла идея: что, если она добавит немного вируса? Конечно маловероятно, но вдруг это вызовет какую-то реакцию? Девушка вновь нагрела свой нетронутый напиток, который уже успел полностью остыть. Из-за вакцины Гермионе был не страшен активный вирус. Она уверенно смешала его с порошком. Пока волшебница вглядывалась в реакцию и не видела никаких изменений, она незаметно для себя снова ненадолго отключилась. Заклинание люмоса рассеялось, вероятно, потому что ведьма начала входить в фазу глубокого сна, но резкая смена освещения её разбудила. Она подскочила на стуле, непроизвольно дергая рукой. От этого движения горячее содержимое бокала, стоящего рядом, опрокинулось прямо ей на живот. Мыча от боли, девушка неуклюже поднялась на ноги, в темноте случайно толкнув стол, и всё стекло, находившееся на нём, с громким звоном попадало на поверхность. Далее случилось одновременно две вещи: Гермиона на адреналине забыла про своё почти истощенное состояние и наколдовала люмос; сзади неё в центре комнаты послышался грохот, будто что-то тяжёлое упало с потолка. Ведьма вздохнула и, не в силах выдохнуть, в ужасе уставилась на упомянутое место, созерцая незваного гостя. Это был Мужчина! Он сидел на полу спиной к девушке и опирался о пол обеими руками. За это время она уже успела забыть о травмированной коже и взяла со стола палочку. Шорох не укрылся от незнакомца — он резко развернулся и, увидев Гермиону, начал тянуться правой рукой к противоположному карману за своим древком, но волшебница была быстрее. Она бросила в мага невербальные обезоруживающее, петрификус и инкарцеро. Так же секунду поколебавшись, начертила палочкой прямо над головой мага руну заточения, и его в тот же миг по полу окружило белое светящееся кольцо, которое он не сможет переступить. Гермиона почувствовала, как закружилась её голова. Она была на грани упасть в обморок из-за магического истощения, и только благодаря выбросу адреналина до сих пор держалась на ногах. Наконец девушка вспомнила, что не дышала всё это время и на новом вздохе во весь голос заорала: — Блядь! Вот же сраное дерьмо!!!! — схватившись за корни волос, она проскочила ко второму столу, оказавшись уже сбоку от волшебника, и принялась листать книгу. — Ничего!!! Здесь ничего нет, чёртова дрянь!!! Бесполезная мукулатура! Она метнула взгляд на гостя. Он боролся с обездвиживающим проклятием и судя по тому, как его мышцы на лице начали подергиваться – весьма успешно. Широко открытые глаза мужчины горели гневом и обещанием убить сию же минуту. Волшебница отдавала себе отчёт, что к этому явлению могут иметь отношение все разбитые ёмкости на столе и полное отсутствие каких-то следов порошков. Инстинкт самосохранения подбросил Гермионе мысль, что у неё в шкафу ещё оставалась порция бодроперцового зелья, которое может сейчас же поприбавить ей сил. Она призвала его и мигом опустошила, после чего обновила чары петрификуса. Несколько долгих секунд они смотрели друг на друга. Лицо мага уже не шевелилось, только глаза глядели на неё и изредка моргали, как будто он рассчитывал, что она вот-вот нанесёт удар. Гермиона смотрела в ответ, дёргая волосы на голове и попеременно переставляя ноги. Наконец оторвав свой взор от его лица, она посмотрела на его палочку, находившуюся в её руках. Девушка уловила сходство с первой палочкой Гарри, по неосторожности сломанной в лесу, во время их скитаний. Ведьма сделала глубокий вдох, чтобы попытаться успокоиться. Ничего не получилось. Затем ещё вдох, направила на него палочку и постаралась сделать голос твёрже. — Ты демон? Если да, моргни один раз, если нет два, — и стала ожидать ответа. Она заметила, что его глаза остекленели, как будто он о чём-то задумался, а затем незнакомец посмотрел на неё, но уже без той злобы и моргнул два раза. — Аврор Гермиона Грейнджер, — представилась она строгим тоном и попыталась сделать суровое лицо. – Вы проникли в частные владения. Кто вы такой и что вам нужно? Чтобы дать собеседнику возможность разговаривать волшебнице пришлось освободить его от обездвиживающего заклятия. Она была достаточно уверена в руне, чтобы не переживать о его действиях. Волшебник, ощутив освобождение от сковывающей магии, поднялся с пола и выпрямился. Это был высокий темноволосый мужчина примерно возраста Гермионы, на сколько она могла судить, быстро пробежавшись по нему взглядом. Он выглядел довольно опрятно, будто собирался на какое-то мероприятие. Белая рубашка, классические, но старомодные брюки с высокой посадкой и поверх всего чистая черная мантия. Перед тем как ответить, незнакомец быстро привел одежду в порядок, параллельно осмотревшись. Он остановил взгляд на её палочке, после чего медленно перевел его на лицо собеседницы и наконец сказал ровным голосом: — Мисс, я вас уверяю, это какое-то недоразумение. Я совершенно точно не собирался вторгаться… к вам, — молодой человек сделал заминку, видимо не зная, как идентифицировать помещение, где оказался. — Представьтесь, пожалуйста, — повторила Гермиона. — Меня зовут Кристофер Смит, — ни минуты не раздумывая ответил парень. — Мисс Грейнджер, вы можете меня освободить, и я сию минуту покину вас, так как, повторюсь, не планировал здесь находиться. Мы просто забудем об этом недоразумении, хорошо? У него был спокойный доверительный тон и приятный тембр голоса. Простой человек не нашел бы за что зацепиться — мужчина действительно выглядел как жертва случайности. Но Гермиона не простой человек, а аврор, пусть даже временно выполняющий другую работу. У неё точно были вопросы. Девушка подошла ближе к незнакомцу, чтобы внимательно рассмотреть. Его руки были опущены вдоль тела, а поза в целом выглядела непринужденной. — Я пока не могу вас освободить, — сказала она, следя за его реакцией, которой не последовало, — в целях своей безопасности. — Я не причиню вам вреда, просто уйду, — говорил мужчина, но ведьма тем временем обходила его вокруг. Она точно не собиралась отпускать незваного гостя, пока не убедится, что это безопасно, хотя никаких признаков обратного не было. Наконец Гермиона снова остановилась напротив него, вплотную к куполу. — Вы так и будете меня рассматривать? — уже нетерпеливо огрызнулся он. — Я тороплюсь. — А куда вы так торопитесь? — она скользнула глазами по его рукам, которые переместились на грудь, чтобы скреститься. Правая, что оказалась сверху, являла ее взору крупный знакомый перстень. Вот оно! — Я не обязан перед вами отчитываться. — Мистер Смит, прислоните вашу руку к барьеру! — скомандовала она. Мужчина недовольно закатил глаза и нетерпеливо с ударом выполнил её указ. — Тыльной стороной, — уточнила Гермиона. Девушке показалось, что плечи Кристофера на мгновение напряглись. Но он всё же развернул руку. — Это всё? Я уже могу идти? — ворчал он, закатывая глаза. — Вы должны извинить меня, Кристофер Смит, за мою осторожность. Не часто в мой дом вламываются незнакомцы, — она это произносила, а сама тщательно изучала перстень. Где же она его видела? Серебряное кольцо, которое украшал черный треугольный камень. Нестандартный выбор формы. Холод пробежался по позвоночнику в момент осознания. Она быстро переместилась к столу, для осмотра кольца Гонтов. — Я вам повторяю, что не имею отношения к этому перемещению. Может быть, мне стоит подозревать, что именно вы меня похитили и удерживаете в заложниках? – тон Криса уже стал угрожающим. — Откуда у вас это кольцо, мистер Смит? — ведьма грозно потребовала ответа, пропуская его глупое предположение мимо ушей. — Какое это имеет значение? — Отвечайте! — для убедительности она наставила на него палочку. — Это фамильное кольцо, ясно? — скучающе проговорил собеседник. Гермиона кивала ему в тон головой со сладкой улыбкой на губах, ничуть не веря выдуманному факту. Она уже сделала логичные заключения о том, кто перед ней стоит и собиралась стереть его самоуверенность сию секунду. — А вот я, мистер Смит, думаю иначе, — начала она, заинтриговывая собеседника. Его левая бровь изогнулась в ожидании продолжения, но девушка намеренно выдержала драматическую паузу. Полностью убрав улыбку с лица и сделав пару шагов назад, она продолжила тоном, каким судьи обычно выносят приговор: — Ты – пожиратель смерти! Гермиона пристально наблюдала за его реакцией. Кристофер нахмурился и пытался что-то отыскать в лице волшебницы. Наконец подобрав слова, он ответил: — Ты сумасшедшая! — сделал он вывод, в неверии качая головой. — Ты больная! Разве не видишь, что я человек, а не демон?! — Не прикидывайся идиотом. Ты пойман с поличным! — настаивала она. — Немедленно выпускай меня отсюда, иначе я разнесу тебе весь дом, — угрожающе сказал мужчина, указывая на Гермиону пальцем, что придавало его виду ещё больше опасности. — Интересно посмотреть, как ты это сделаешь без палочки, — дразнила его девушка, вертя чужое древко в своих изящных пальцах. Кристофер не двигался с места, поза его не изменилась, только взгляд стал ещё злее и напряженнее. Пара секунд и самоуверенность волшебницы заметно пошатнулась, когда она ощутила чужие магические вибрации и утечку собственной энергии. Крис использовал настоящую невербальную беспалочковую магию. Девушка недооценила своего гостя, и это была её ошибка. Только очень могущественные колдуны могли использовать свои силы без древка. Гермионе на голову упал маленький кусок краски с потолка. Она подняла взгляд вверх. Крис пытался пробить её защиту, и у него это очень хорошо получалось. Руна заточения напрямую питалась силами волшебника, наложившего её, а лимит ведьмы уже был близок к критической отметке. Она не могла больше рисковать, ожидая, когда его силы закончатся, поэтому быстро кинула петрификус в парня его же палочкой. Еле переставляя ноги и опираясь о стену, девушка добрела до стола и упала на стул, настороженно косясь на заколдованного. — Признаться, я впечатлена, — сказала она, одновременно пытаясь отдышаться, — но отныне буду внимательнее. После небольшой паузы Гермиона всё-таки нашла в себе силы подняться и подойти ближе. Кристофер следил за ней. — Я думала, что мы поймали уже всех из вашей мерзкой шайки, но, наверное, это невозможно. Вы же попрятались на помойках как грязные крысы — никак не достанешь. Притворяетесь добропорядочными гражданами, делаете вид, что не творили все эти зверства! — выплюнула девушка с ненавистью и принялась медленно ходить взад-вперёд перед его барьером. — А знаешь, Крис, можно я буду тебя так называть? — она обратилась к мужчине. Он уже освободился от её слабо наложенного заклинания и стоял, скрестив руки, вслушиваясь в речь. Ответа так и не последовало. — Так вот знаешь, что тебя выдало? Твоё тщеславие. На твоей руке точная копия кольца вашего дохлого звёздного папочки. Что, думал, никто не узнает? Не повезло тебе нарваться именно на меня... — Я понятия не имею, о чём ты говоришь, — перебил он её. — Никогда не слышал ни о каких пожирателях смерти. И моё кольцо единственное в своем роде. Я получил его по наследству! — заявил молодой человек, выпрямившись и в возмущении одернув мантию. — Да ну! — посмотрела она, изобразив на лице удивление. — Может быть это кольцо подделка? Гермиона призвала свой экземпляр реликвии Гонтов и повертела перед носом волшебника. — Или может быть ты – ещё какой-то тайный наследник Салазара Слизерина, о котором никто никогда ничего не знал? Кристофер отошёл от барьера на шаг и в непонимании уставился на ведьму. — Откуда ты.... – начал он. — Не вешай мне лапшу на уши, — отмахнулась девушка, отвернувшись. — Я – единственный наследник Салазара Слизерина! — грозно сообщил Крис, полный собственного достоинства, что заставило волшебницу обратить на него внимание. — Моё настоящее имя – Том Марволо Реддл! — подобно сильному раскату грома снаружи прогремел и его голос. Гермиона мгновение стояла, шокированная его признанием. Девяноста девять и девять процентов вероятности, что колдун просто жалкий шарлатан, но та самая десятая часть, которая существовала только благодаря эксперименту никак не давала ей покоя. — Это невозможно, — тихо произнесла она, всматриваясь в незнакомые черты лица.