Когда запоют мои пушки

      Я провела ладонью по лицу Сциллы… нет, уже не Сциллы, а Эстелы. Мои когтистые пальцы, покрытые чешуёй, закрыли ей глаза, с недоумением и обидой смотревшие в небо, затягивающееся грозовыми тучами. В тонких, словно резных, чертах смуглянки навсегда застыло… ошеломление?.. наверное, так.       Применив ко мне силу, попытавшись утопить меня в своей мучительной обиде, домашняя кошечка Эстела не ожидала встретить злобную уличную крысу, от безысходности дерущуюся только искусней. И воспоминание она выбрала не совсем удачное. Эпизод с этой шайкой… Тогда отчаяние породило безудержную злость, а за ней и решимость… Я не обиделась на прохожих, шедших мимо стыдливо пряча глаза, не предлагая помощи, – гордость не позволила бы принять её от посторонних, ярость посчитала бы её оскорблением и насмешкой. Наоборот, я была благодарна, что они не проявили ко мне жалости, которая ранила бы меня в тот день глубже любого ножа… Где Эстела сломалась и сдалась, я поднялась и пошла дальше, став только сильнее и злей.       Такого развития событий она не ожидала, и, когда человек мира столкнулся с человеком войны, мне хватило лишь краткого мига, чтобы взять противницу в удушающий захват и держать, держать, держать… а потом напрячь всё тело, резким движением ломая ей шею.       Стоило печально хрустнуть позвонкам Эстелы, её рукам медленно и нехотя опуститься на землю, как синева кожи стала исчезать, будто выцветая. Тонкие складки и цветные полоски, покрывавшие её тело, превратились в хэбэшный топик и юбочку. Взгляд угас. Остекленевшие, но всё ещё обвиняющие в чём-то карие глаза уставились ввысь… Закрыв их, я направилась к огрызку пирса, махнув Гремящей, чтобы та шла ко мне. Ни на секунду не сомневалась, что эсминка послала мой приказ в пешее эротическое. «Своих не бросаем». Сама такая.       Пока двигалась к шалашу, где жила последнее время Эстела, рассматривала изменившиеся после боя с ней руки. Они до локтей покрылись крупной зеленовато-серой чешуей, которая сейчас медленно рассасывалась, уступая место обычной коже. А вот длинные чёрные треугольные когти никуда исчезать не думали. М-да… они ведь железо разрежут как раскаленный нож масло – кажется, проблема с канцелярскими принадлежностями теперь решена.       В шалаше было… скудно: небольшой надувной матрас, использовавшийся как спальное место, плед из какой-то синтетики и фотография двух улыбающихся девушек (одна старше, другая явно младше), прижавшихся щечками к довольно жмурящемуся котёнку. Мне не надо было гадать, кто запечатлен на снимке, – старшая лежала на пороге шалаша со сломанной шеей. Рядом с фото валялась сумочка, украшенная россыпью имитирующих бриллианты стекляшек. Аккуратно заглядываю в неё, мысленно извиняясь перед Эстелой: упаковка презервативов, тонюсенькая пачка денег, пилочка для ногтей, лак, прочая косметика, паспорт, резинка и заколка для волос.       — Адмирал, вы… — доносится от входа голос Гремящей.       — В норме, — перебиваю её. — Сейчас закончу одно дело, и будем смотреть, что здесь можно полезного прихватить с собой.       — Давайте понесу, — предлагает канмусу, когда я беру на руки тело Эстелы.       Отрицательно кручу головой.       — Это только моя ноша, — отвечаю понимающе кивнувшей Деве Флота.       Эстела была человеком. Негоже бросать её гнить под открытым небом как какую-нибудь крысу, пусть она и натворила дел, не сумев понять и принять, что жизнь – борьба… Она отреклась от Распятого, так что в земле для неё места нет. Воином тоже не была – огонь не примет ее. Эстела хотела вернуться домой – я выполню её желание. Так будет правильно. Где девушка жила вместе со своей семьей, мне известно, спасибо ей за это. Где-то.       — Чмок! Хлюп! А-а-ах! Ш-шлюп!       Женщина максимум лет тридцати, которую активно страпонили сразу две девушки, страстно вылизывала киску лежавшей перед ней с раздвинутыми ногами третьей. Вдруг она застыла, не закончив движение. Закусив губу, с разочарованным стоном снялась со страпонов, жестом велев своим партнёршам остановиться. Покачиваясь, подошла к столу, на котором стояло даже на вид мощное стационарное радио. Пощёлкав переключателями и выставив ряд настроек, нажала кнопку выхода в эфир.       — Адмирал Тереза Роджерс с Базы «Клеймор» – Адмиралтейству, — приятным глубоким голосом, вызвавшим дружный стон наслаждения у её любовниц, произнесла женщина в микрофон. — Подтвердите уничтожение объекта ТН-587. Повторяю…       — Адмиралтейство – «Клеймору», — прошипели динамики раньше, чем она успела закончить повторный запрос. — Уничтожение объекта ТН-587 подтверждено косвенно. Квадрат не зачищен. Повторяем: квадрат не зачищен!       — «Клеймор» – Адмиралтейству. Информация принята.       Выключив радио, представившаяся Терезой облокотилась на стол. Постояв так некоторое время, она ударила по большой кнопке, что была с самого его края. Над Базой раздался унылый, пробирающий до зубной боли рёв тревожных сирен.       — Всем канмусу Базы «Клеймор»! — раздался из громкоговорителей голос Адмирала, отдающей приказы. — Авиаразведку в воздух! Зона патрулирования расширяется в два раза! Усиленные разведывательные и патрульные группы на зюйд-ост! При любой нештатной активности – доклад лично мне.       «Найду и затрахаю эту сволоту, что уложила ТН-587! — гневно шипела себе под нос Роджерс, отдав распоряжения своим подчиненным и возвращаясь в кровать к ждущим её любовницам. — До кровавого сквирта затрахаю!» Всё ещё где-то.       — Адмирал! — Канмусу в форме морского офицера отдала идеальный воинский салют своему командиру. — Депеша из Штаба Флота. — Выверенным движением она протянула запечатанный конверт.       Отошедший от окна, где кормил чаек, мужчина в кителе и идеально выглаженных брюках, стрелочками которых можно было нарезать не только хлеб, но и сталь, ответил таким же безупречным приветствием, забирая конверт и расписываясь в протянутой планшетке, возникшей словно из воздуха.       — Хм, вот как, — протянул Адмирал, изучив полученные бумаги.       Конечно, про ликвидацию П-97 он уже знал, но подтверждение лишним не бывает. Заложив руки за спину, Адмирал подошел к закрепленной на стене карте и некоторое время что-то прикидывал, прищуривая глаза. Принесшая донесение канмусу всё это время неподвижно ждала у него за плечом.       — Увеличьте плотность минных заграждений на востоке в три раза. Отправьте разведку по норд-осту.       — Тревожные группы? — спросила Дева Флота, записывающая приказы в карманный блокнотик.       — Оставим без изменений, — помолчав, решил Адмирал. — Я не ожидаю чего-либо крупнее пары-тройки «диких» стай сильно избитых лёгких крейсеров. Зона контроля П-97 весьма далеко, плюс нас от неё отделяет Гранд-Лайн. Тот регион беден ресурсами даже по меркам Глубинных. Считаю, что миграция ограничится самое большее тремя ближайшими квадратами.       — Осмелюсь напомнить, что в пределах архипелага Яматай предполагается наличие структуры «Рубеж».       — Да-да, но там ещё Стигия рядом. — Адмирал почесал гладковыбритый подбородок. — Всё равно, линкор со свитой – максимум, что Глубина сможет выделить против нас. Мы узнаем об их присутствии, когда начнут рваться или исчезать мины. Успеем вывести ударные силы на большую воду.       — Вас поняла, Адмирал. Разрешите выполнять?       — Разрешаю.       Канмусу ушла. Адмирал, всё еще разглядывая карту, с каждой минутой хмурился сильней и сильней.       — «Рубеж» – это-то ладно, — сказал он вслух. — Вот попытки реанимировать прово́дки по Нитке Лары меня беспокоят гораздо больше. И полностью туманны действия Адмиралтейства… Совсем где-то.       — Господин?       В показательно скромно обставленный кабинет заглянул мужчина с какой-то незапоминающейся серой наружностью.       — Дэвид, — улыбнулся хозяин кабинета.       Богатейший человек, он был одет во внешне дешевую одежду и слегка походил на обычного работягу, хотя являлся одним из самых влиятельных людей практически всего мира. Исключение составляли Адмиралы Баз Дев Флота. Впрочем, к кое-кому из них он уже нашел ключики: кто-то жаждал роскоши, кто-то славы, кто-то особых удовольствий, не поощряемых обществом. Всё это он мог им дать. И давал, взамен требуя «пустячные» услуги.       — Какие новости ты принёс в этот раз?       — Появилась возможность увеличить нашу прибыль на семь-одиннадцать процентов.       — Надежность? — вяло поинтересовался олигарх у одного из своих «помощников», готовых драться за крошки с барского стола, слепо веря, что вытянул в своей жизни выигрышный билет.       — Более восьмидесяти процентов.       — Риски?       — Один из четырёх.       — Хм, любопытно. Детали.       — На Яматайском архипелаге стало на одного лидера меньше.       — Нитка Лары, — скучающе проронил хозяин кабинета. — Запрещаю.       — Гранд-Лайн!       — Что «Гранд-Лайн»?       — Смотрите, господин. — Помощник расстелил карту, на которой был нанесён предлагаемый маршрут. — От Гвинеи можно пройти по Нитке Лары до вот этого острова Слоновий бивень. Дальше же корабли повернут на север и встанут на Гранд-Лайн. Этот поток пронесёт их буквально до Крак-Таку, где они разгрузятся. Следующий этап маршрута можно проложить по суше, где товарам не будут угрожать Глубинные. Преимуществами представленного логистического решения являются и те моменты, что допустимо использование танкеров с грузовозами старых конструкций и не требуется договариваться с Адмиралами.       — Возможно… — задумался олигарх, рассматривая карту.       Шанс значительно увеличить прибыль в обход договоренностей с Адмиралами выглядел весьма соблазнительно, правда, есть одно «но»: в архипелагах, особенно в таких, как Яматай, баланс сил, их расстановка и тактическая ситуация обладали максимальной, почти моментальной изменчивостью…       Олигарх молча смотрел на карту, пока жадность постепенно одолевала осторожность. Где-то там.       — Товарищ адмирал флота! — Молодой мичман вытянулся в струнку перед главнокомандующим ВМФ одной из крупнейших стран мира. — Разрешите доложить.       — Не тянись, Антон, — отрываясь от изучения каких-то бумаг на своём столе, отмахнулся крепкий мужчина лет шестидесяти, сидевший в мягком кожаном кресле. — Сколько раз уже говорил? Докладывай.       — По информации, поступившей одновременно из Штаба Флота и Адмиралтейства, неизвестными на Яматайском архипелаге уничтожена вражеская единица уровня «С+». Мы с коллегами считаем, что там появилась новая База.       — Новая База, значит.       Флотоводец подошел к монументальному шкафу, стоявшему в этом кабинете едва ли не со второй половины XIX века и видевшему не одного адмирала. Протяжно скрипнула, открываясь, тяжелая дверца. Согласно городской легенде, таким своеобразным образом она приветствовала хозяина этого кабинета, достойного занимаемой должности. Если же открывалась без шума – с гнилой душонкой человек. Главкому хотелось верить, что старая дверца не ошиблась и он по праву занимает своё кресло.       Достав из недр шкафа карту Яматая, адмирал расстелил её на столе, небрежно отодвинув в сторону документы, с которыми работал до прихода мичмана.       — Посмотрим-посмотрим.       Главком стал водить пальцем по карте, иногда задавая вопросы мичману либо выслушивая его комментарии. Кому-то это могло показаться странным, однако знающие люди легко могли опознать в собеседнике адмирала главу флотского отдела прекогнистики – одного из тех, кто худо-бедно мог просчитывать действия Глубины.       — Любопытная картинка получается. Дополнительная информация есть?       — Вот это. — Мичман, достав из внутреннего кармана кителя плеер, включил коротенькую запись. — Раньше такого в эфире не было.       — Хм… — адмирал задумался. — Командующему базой «Дежнев», — произнес он, не отводя взгляда от карты, нажав на кнопку селектора и отдавая распоряжения своему адъютанту, — приказ главнокомандующего. Наличными силами организовать глубокую разведку Яматайского архипелага. Подготовить вымпелы к постановке в сухой док для глубокой модернизации. Мне на подпись в пределах часа. Отделу прекогнистики, — не дожидаясь ответа помощника, продолжил отдавать приказы адмирал, — постоянный мониторинг данного региона. Сформировать варианты, что и кого можем туда отправить и в какой ситуации.       — Мне не совсем… — начал было мичман, но замер, заметив кое-что на карте, уже давно обнаруженное его формальным начальником. — А ведь может сработать. Во везуха-то поперла! Где-то далеко.       — Тэд, мать твою раком!       Тучный мужчина едва успел отпрыгнуть в сторону, когда рука его коллеги, держащая ацетиленовый резак, дернулась. Не успей он среагировать, будь размах Тэдовой руки и наклон огненной струи чуть больше… и ему не только бы яйца зажарило, но и половину ливера. К счастью, страх придал ему сил отскочить на достаточное расстояние, сохранив тушку в неприкосновенности.       — Мышцу спазмировало, — отмахнулась берегиня от воплей коллеги. — Не стоило стоять так близко!       — Я вообще мимо проходил!       Она не слушала возмущения мужчины, изо всех сил пряча улыбку. Она была довольна… Он ощутил, как снова вспыхнуло Пламя Истинной Борьбы. Уже не робкая искорка, но пока трепетный язычок, однако и его хватило, чтобы громко заявить о себе, спалив что-то или кого-то, не оставив даже пепла.       Берегиня наклонила голову к плечу и улыбнулась в воротник. Всё складывалось просто замечательно…