At The Beginning With You

***

      Деймон сдержал порыв рассмеяться, наблюдая за тем, как Хоберт Хайтауэр пытается сохранить самообладание в разговоре с его отцом. Поскольку дед был очень болен, Бейлон был главным наследником трона и десницей короля. Прошло два дня со дня смерти Отто, и Хоберт уже отправил тело брата в Старомест, а сам он остался, чтобы решить вопрос со свадьбой Алисенты. Мужчина не ожидал поправок Бейлона к договору и был шокирован. Деймон тоже был немного удивлен, но он также был рад изменениям.       — Мы не об этом договаривались, мой принц. — Бейлон лишь приподнял бровь и выглядел веселым. — Принц Визерис и мой брат решили, что принц женится на Алисенте сразу после развода.       — Милорд, ваша племянница слишком молода для свадьбы, она достигнет совершеннолетия только через три года. — Выражение лица Бейлона не изменилось. — Я думаю, что как человек, ответственный за ее благополучие, вы не захотите, чтобы ваша племянница подвергалась опасности.       — Конечно, нет, мой принц, — сглотнул мужчина. — Я просто хочу позаботиться о том, чтобы люди не пытались воспользоваться моей племянницей теперь, когда ее отца больше нет.       — Вы выдвигаете какие-то обвинения, лорд Хоберт? — Бейлон сузил глаза, а Деймон спрятал улыбку за чашкой. — Я бы посоветовал вам быть осторожнее.       — Конечно, нет. — Хайтауэр понял, что он перегнул палку, и попытался сохранить лицо. — Моя племянница сообщила мне, что принцесса Эймма попросила ее стать ее фрейлиной. Разве это такая уж хорошая идея?       — Вы что-то имеете против моей жены? Улыбка Деймона померкла, и он понял, что отец действительно расстроен. Бейлон выглядел так, будто он вот-вот перепрыгнет через стол и набросится на собеседника. — Потому что она принцесса Таргариенов и наездница на драконе, и вашей племяннице повезло оказаться под ее опекой.       — Конечно, мой принц. — Хоберт выглядел испуганным, и даже Деймон немного опасался, что Бейлон нападет на лорда, тем более что против Хоберта Хайтауэра у них не было ничего, что могло бы оправдать его убийство. — Я не хотел проявить неуважение.       — Уверен, что нет. — Голос Бейлона стал спокойнее, но он все еще пристально смотрел на собеседника. — С вашей племянницей будут обращаться как с леди, которой она является, и мы пересмотрим этот контракт, как только ей исполнится шестнадцать, и ни секундой раньше.       Хоберт кивнул, но ничего не сказал, он знал, что проиграл. Лорд поклонился и вышел из комнаты. Деймон повернулся к отцу, который все еще выглядел немного раздраженным.       — На мгновение я подумал, что ты нападешь на него.       — Я понял, о чем он думает, как только он упомянул имя Эйммы, — покачал головой Весенний принц. — Не могу поверить, что он имел наглость прийти ко мне и спрашивать о свадьбе племянницы, когда его брат только что умер.       — Для них власть важнее, — пожал плечами Деймон. — Я удивлен, что Эймма попросила Алисенту стать ее леди.       — Эймма считает, что она невиновна. — Бейлон на мгновение посмотрел на него. — А ты что думаешь?       — Я не тот человек, которого стоит спрашивать. — Он не стал бы лгать отцу. — Я считаю, что все Хайтауэры должны умереть, но я позаботился о том, чтобы моя жена ответила по-другому, если ты спросишь ее.       — Я думал, Нира ненавидит Алисенту?       — Алисенту из нашего мира. — Иногда было трудно объяснить некоторые вещи. — Но она видит, что эта Алисента невинновна, эта девушка еще не испорчена. Она не знает, каково это — быть королевой, иметь такую власть в руках.       — Эймма также хочет иметь возможность наблюдать за ней.       — Это разумно. — Деймон согласился с Эйммой. — Мы должны позаботиться о том, чтобы Алисента оставалась невинной, потому что в тот момент, когда она оступиться, мы должны будем убить ее.       Деймон не возражал против убийства этой суки, но он знал, что его жена и добрая мать или мачеха, боги, как все это было запутано, скажут на это что-то другое.

***

      Нира была немного удивлена, когда обнаружила Визериса, прогуливающегося по пляжу. Она не заметила его, и не торопясь изучала его. Он выглядел старше своих лет, и он выглядел и вел себя как побежденный. Он выглядел как человек, несущий на своих плечах тяжесть всего мира. Она не могла не пожалеть его, ведь даже после всех ошибок, которые он совершал тут и в ее мире, он все еще был ее отцом, и она всегда любила его. Понаблюдав за ним несколько минут, она подошла к нему поближе и подождала, пока он ее заметит.       — Я никогда не видела, чтобы ты ходил здесь, — улыбнулась она. — Вообще-то я не помню, чтобы мой отец тоже гулял по этому пляжу. Я уже начала думать, что ты боишься воды.       — Прогулки помогают мне проветрить голову. — Он не улыбнулся ей в ответ. — Здесь спокойно, не так много людей, которые смотрят и смеются надо мной.       — Кто смеется над тобой? — нахмурившись, спросила Нира.       — Все. — Визерис бросил на нее раздраженный взгляд. — Не делай вид, что не замечаешь этого. Они все говорят за моей спиной: мужчина, чья жена ушла от него к отцу, а потом крики ее удовольствия были слышны по всем коридорам.       — Она не ушла от тебя. — Как бы ей ни было неприятно то, что он, должно быть, слышал, она не позволила ему изображать из себя жертву. — Ты бросил ее. Если я правильно помню, именно ты неоднократно просил о разводе.       — Я не знал, что она была отравлена. — То, как он это сказал, разозлило ее.       — Почему это так важно? — Нира посмотрела на него, увидев человека, с которым она выросла. Того, кто любил перекладывать вину на всех, кроме себя. — Она пришла к тебе и рассказала о своих страхах, она не знала, что ее отравили. Она обратилась к тебе за помощью и пониманием, а ты бросил ее.       — У нас был долг. — Она хотела ударить его по голове и посмотреть, прояснит ли это его мысли. — У нее был долг, и она отказалась выполнить свою часть.       — И теперь долг делает тебя счастливым? — скрестила руки на груди принцесса. — У тебя есть молодая женщина, с которой ты поженишься через несколько лет, и она, возможно, сможет подарить тебе сыновей. Разве выполнение долга делает тебя счастливее?       — Нет, — признал он. — Но это обеспечит безопасность королевства.       — Обеспечит? — Нира бросила на него любопытный взгляд и придвинулась ближе к нему. — Ты уверен? Потому что в будущем ваши дети будут убивать друг друга, и своих драконов. Когда все будет сказано и сделано, не останется ничего хорошего. Магия умрет, ее сотрут, и когда она снова должна будет спасти мир, будет уже слишком поздно.       — Что ты хочешь сказать?       — Ты не слушал ничего из того, что мы тебе говорили? — Ее удивляло, насколько слепым и упрямым может быть отец. — Мы говорили тебе, что боги послали нас назад, чтобы остановить гибель драконов и не дать магии исчезнуть из мира. — Нира покачала головой. — Когда ты сделал меня своей наследницей, ты рассказал мне о пророчестве Эйгона.       — Пророчество Эйгона?       — Да. — Нире потребовалось мгновение, чтобы понять, что он не понимает, о чем она говорит. В это время он еще не знал о пророчестве. — Ты еще не знаешь, о чем я говорю, но поверь мне, когда я говорю, что это хуже, чем мы можем себе представить. Когда наступит то время, это будет борьба между человечеством и чудовищными мертвыми существами, которые придут с далекого севера. Магия и драконы должны будут помочь, но борьба будет проиграна из-за того, что произошло много лет назад. Мы убили драконов, и магия умерла вместе с ними.       Отец смотрел на нее со странным выражением лица, он пытался понять, правду ли она говорит. Ее отец всегда верил в пророчества и сны, он и сам когда-то считал себя мечтателем. Нира не могла понять, почему отец игнорирует самое большое чудо, случившееся с Таргариенами за последние сто лет. Не каждый день люди путешествуют во времени и пространстве.       — Почему тебе так трудно поверить нам? — Через мгновение она увидела на его лице удивление. — Это как-то связано с тем, что я замужем за Деймоном?       — Мне не внушает доверия тот факт, что мой брат женился на моей дочери, когда она была еще ребенком.       — Я вышла за Деймона, когда мне было шестнадцать. — Нира напомнила себе, что от если ударить отца то ничего не измениться к лучшему. — И я не стану обращать внимания на лицемерие твоего заявления.       — Что это значит?       — Именно то, что я сказал. — Она бросила на него взгляд. — Ты только что потребовал в жены девушку, которой всего тринадцать. Позволь мне рассказать тебе кое-что о моем муже, потому что ты, похоже, забыл и решил поверить во всю ту ложь, которой тебя кормил Отто Хайтауэр. Не трудись говорить мне, что он ничего не говорил, — сказала, она когда ее отец открыл рот, чтобы защитить Отто. — Деймон всегда любил тебя, он сделал бы для тебя все, что угодно. Он больше всех старался позаботиться о том, чтобы ты стал королем, и ты отблагодарил его, изгоняя раз за разом. Но даже после всего этого он все равно поддерживал тебя и хотел защитить. Деймон не смотрел на меня как на женщину, пока он не вернулся со Ступеней, а к тому времени я уже была совершеннолетней. До этого он никогда не смотрел на меня иначе, чем с привычной любовью.       — И все равно мне это не нравится. — Это было похоже на разговор с ребенком.       — Тебе не должно это нравится, ты просто должен быть счастлив за меня и за него, потому что мы — твоя семья. — Она встала и вздохнула. — Ты уже потерял Эймму и продолжаешь отталкивать людей, которые тебя любят. Я бы посоветовала тебе хорошенько подумать над решениями, которые ты принимаешь, потому что если ты и дальше будешь идти по этому пути, то останешься совсем один.       Нира ушла, расстроенная из-за того, что после всего отец отказывается слушать то, что они пытаются ему сказать. Они были его семьей, они хотели, чтобы он был счастлив, но он просто продолжал бороться с ними на каждом шагу. Иногда казалось, что он хочет быть несчастным.