Миссия по спасению Мира!

Глава 91

Я — убийца

«Здоровый человек не издевается над другими. Мучителем становится перенёсший муки». Карл Густав Юнг

      Я немного задумалась, что им сообщить, а потом серьёзно решила озвучить ту горькую правду, которая была у меня на душе. Бесстрастно и без капли сочувствия я ответила: — Я прямо сейчас направляюсь в Корень, и если они хоть пальцем тронули дорогих мне людей — я уничтожу их всех до единого.       Сказав это, я не спешила срываться и бежать туда. Я стояла и наблюдала за реакцией Хокаге. Мне надо было понять, как к этому отнесутся они. Учитывая эмоции, я уничтожу Корень не из раздирающей изнутри ненависти, а из мести: око за око — смерть за смерть. — Неужели ты действительно готова это сделать? — услышала я нотки удивления в голосе Джирайи. Он не верит, что я на такое способна, и это логично — всю жизнь я твердила, что никого не убью.       На самом деле я и сама не знала, смогу ли намеренно отнять жизнь, но теперь у меня не было ни капли желания оставлять кого-то в живых. Если только Сая и его брата: я их как-то видела на тренировочной площадке. Они ещё дети, что не стали, как я, полноценными членами АНБУ Не. — Ариза… — коротко протянула Цунаде, чуть прикусив губу. — Ты же всё равно ослушаешься моего приказа и пойдёшь… — произнесла она, понимая, что априори не сможет меня переубедить. — Именно. И я иду прямо сейчас, — я уже развернулась, но меня остановил голос Хокаге. — Постой, — тихо произнесла она. — Только быстрей, — потребовала я. — Утром мне доложили, что за последние полторы недели ни одного члена АНБУ Корня не отправляли на задания за исключением спасения жены Даймё. Они все приходят с миссий и остаются в деревне. Разведка докладывает, что у них идёт активная подготовка к чему-то, и мы предполагаем, что, скорее всего, будет переворот. — Я поняла. Это всё? — Нет. Об этом доложили пять дней назад, поэтому я тебя и отправила тогда с такой срочностью, хоть и была низкая вероятность успеха, — глухо выдохнула она, словно оправдываясь. — Они готовы к нападению, ты погибнешь и подставишь подготовленную АНБУ операцию. Не иди, это слишком рискованно. — Я приняла такое решение и буду длить его до конца, — расслаблено смотрела я на неё, понимая: мало что сможет меня остановить. — Послушай внимательней, Ариза, — подал встревоженный голос Джирайя. — Цунаде тебе прямым текстом говорит — они знают, что ты придёшь за ними, они ждут. Это ловушка. — Я знаю силу каждого члена Корня. Чтобы вытащить товарищей моих сил хватит, даже если придётся убить там всех. Это мой выбор и моё бремя. И я не позволю остальным рисковать жизнями. Я завершу начатое и устраню их в одиночку, просто оставьте это на меня. — Это не благоразумно, Ариза, — сделал мне замечание Жабий саннин. — Ты хоть теперь и не шиноби Конохи, но тебе не всё равно на родную деревню. — Да, и именно поэтому я хочу поступить так, — через плечо отчётливо проговорила я ему. — Пока вы сидите в ожидании лучшего момента, их там пытают прямо сейчас. Вам придётся либо останавливать меня силой, либо же смириться с этим. Можете считать меня эгоисткой, но это и вам пойдёт на пользу. Вы решите вопрос с Корнем, при этом не запачкав свои руки, — закончив, я сняла маску Безымянного и, запечатав её во внутренний мир, надела на себя свою маску Песца из АНБУ. Идти туда в маске Безы — это значит подставлять его, а этого я не хочу, даже если недолюбливаю его. Заодно я решила сменить свою одежду под плащом на более удобную и привычную мне экипировку Корня. — Моя первоочередная цель это спасение друзей, но уничтожение этой организации я не исключаю.       Как хорошо, что для этого мне нужно просто сложить печать, и одежда сама себя заменит во мгновение ока.       Они с Джираей переглянулись и Цунаде в согласии кивнула, принимая моё решение в случае чего уничтожить Корень. — Я с вами, — спокойно заявил Итачи за моей спиной, и я обернулась, поняв, что он снова обращается ко мне. — Готов ли ты в случае чего стать преступником, возложив всю ненависть на себя? — не сводя глаз, я серьёзно смотрела на него. — Да, — твёрдо ответил он и, активировав шаринган, подошёл ко мне. Невооружённым взглядом было заметно, что он тоже слишком беспокоится за Саске, чтобы сидеть в ожидании.       Всё же мир — это маятник. И, кажется, Итачи и в этом мире суждено стать палачом. — Итачи, ты нам нужен! — нахмурилась Цунаде. — Кто нам поможет при проникновении в Корень? — Мой клон, — ответила я и, пока Цунаде была в ступоре от такой хладнокровной дерзости, создала улучшенного клона под хенге Учихи. — Я знаю все входы и выходы, а также всех противников. Мой двойник поведёт отряд АНБУ. — Я считаю, это — лучшее решение, — подал голос Итачи и посмотрел на двойника. — Я должен пойти с Аризой. — Тц, как до этого дошло… — обречённо посмотрела она на меня. В её глазах читался неподдельный ужас от того, что всё закончится вот так. — Положитесь на меня. Я взяла это задание, я его и закончу. — Пусть это будет вашей последней миссией. Только вернитесь живыми… — чуть ли не шепотом проговорила она, и я повернулась к Итачи: — Полностью скрой чакру и следуй за мной, — парень незамедлительно сложил печати, в мгновении осуществляя технику, и я, положив руку на его плечо, телепортировала нас в Корень.       Мы оказались с ним в длинном мало освещённом туннеле и сразу же помчались вперед так быстро и тихо, как только могли. Зная расположение каждого члена Корня, я специально выбрала именно этот участок.       Вначале окажем помощь Иоши и Такаши-сану, потом за парнями.       Я специально вела нас так, чтобы мы ни на кого не наткнулись: нашим нужна помощь и нам некогда ввязываться в ненужные битвы. Иногда приходилось некоторые участки просто перескакивать телепортацией, чтобы нас не заметили или не попасться в ловушки. С Итачи мы были в паре не на одной миссии и отлично знали повадки друг друга. Учиха ценил мои прекрасные сенсорные способности и всегда к ним прислушивался. — Прости, что ввязала тебя во всё это, — проговорила я. Сердце бешено билось в груди, и от жары я запечатала во внутренний мир мешавший мне плащ. — До Иоши и Такаши путь практически открыт, а вот Саске и Наруто серьёзно охраняются. — Тогда вначале к ним, — серьёзно сказал он и продолжил: — Данзо крупно ошибался, полагая, что на мне сработает шантаж. — Ворон, — тихо позвала, и он повернулся. Я показала ему цифру три, потом указала направо и сжала кулак, безмолвно говоря ему о том, что нам придётся вступить в сражение, дабы добраться до своих. Итачи кивнул и вытащил из ножен меч. И хоть я была полностью спокойна, но чем ближе мы приближались к углу, тем больше в груди что-то стягивало.       Я понимала, что моё тело сейчас испытывает сильнейший стресс. И если я его не осознаю, то это не значит, что его нет.       «Неужели я просто так убью человека, не приняв это решение осознанно?»       За углом я ощутила членов Корня. Как только мы к ним приблизились, то неожиданно из угла появился ствол дерева и мгновенно направился на нас.       «Ямато», — пронеслось у меня в голове, и я, напитав тёкуто молнией, начала обороняться. — Беру на себя, — коротко подаю сигнал, разгоняю по телу чакру и шуншином перемещаюсь за угол. Мигом оказавшись у ошарашенного Ямато, я складываю печать и выпускаю поток молнии всем телом. Мужчину отталкивает. Вскрикнув, Ямато падает на пол, не в силах стоять из-за парализованных мышц. Оказавшись за ним, я кладу руку ему на спину, второй быстро ставлю печать Хирайшина на стену и телепортирую нас за пределы Конохи.       Ясное солнце тут же слепит глаза, заставляя зажмуриться. Я обхожу Ямато и встаю напротив, чтобы свет не мешал обзору. — Что ты забыла в Корне? — раздался встревоженный голос за маской. Парень смотрел на меня снизу вверх. — Это не важно, ты — не такой, как они, я это знаю. Оставляю тебя в живых не просто так, твои способности нужны деревне. Не иди обратно в Корень, второй раз спасать не буду, — ровно проговорила я и телепортировалась обратно в подземелье.       Меня встретил задумчивый взгляд Итачи, уже разобравшегося со своими противниками. Они лежали на полу с перерезанными глотками, чем ясно давали понять, что Учиха тут никого щадить не будет. — Его кеккей генкай Дерева ещё нужен Конохе, — ответила я на незаданный вопрос Учихи, и тот, не отвечая, срывается с места. — Вам нужно это увидеть, — сообщил он, и мы, пробежав несколько метров, увидели, что именно охраняли эти шиноби. Это была тёмная комната без освещения. Из неё разило кровью и какой-то гнилью, будто бы кто-то разлагался. Мы забежали внутрь, и я, сделав несколько шагов, ощутила, как наступила на что-то металлическое. Опустив голову, я увидела много вырванных окровавленных ногтевых пластин, плоскогубцы и иголки.       Немой ужас парализовал тело.       Я подняла взгляд и увидела в углу комнаты столь знакомого мне много лет человека. Дедушку, которого я знала, как крайне доброго и преданного своему делу. Того, кто меня спас, когда я вся в крови валялась в безлюдном переулке пять дней назад. Я ему лепетала, умирая, чтобы он меня оставил там. А он, не слушая меня, спас, отдав потом Итачи. Но знала ли я, к чему это приведёт?       За что? Он же просто продавец кунаев в оружейной лавке… Он же никого не трогал, никому не вредил. Он всегда был добр со мной, Наруто и Саске, частенько угощая конфетами, когда мы приходили. И когда многие владельцы оружейных отказывали мне в продаже кунаев, он всегда их продавал. Тоши-сан очень любил своё дело, буквально жил им. И он мечтал, чтобы его магазинчик стал самым популярным в стране Огня.       Стиснув зубы, я не заметила, как упала перед ним на колени. Это произошло как-то само по себе.       Я не чувствовала его чакру, потому что он уже был давно мёртв. — Как же так… Тоши-сан, — осипшим голосом проговорила я, вглядываясь в его изуродованное лицо. Он был привязан к стулу, и по нему было видно, что его запытали настолько, что не осталось живого места. Ногти вырваны, а лицо аккуратно разрезано в клеточку, словно насильники получали от издевательств наивысшее удовольствие. Под ногами валялось много использованных инструментов, измазанных кровью: скальпель, иглы, кунаи. Его же фирмы. — Он, наверное, наших и сдал, — с чуть дрогнувшим голосом предположил Итачи. — Не выдержал страданий.       Я безмолвно смотрела на погибшего в страшных муках человека, чья жизнь оборвалась так неожиданно. Он умер, потому что спас меня той ночью. — Простите меня… — прошептала я.       Даже если он сдал наших, за это его осудит лишь тот, кого никогда не пытали. — Нам пора, — шёпотом проговорил Учиха, а через секунду раздались отдалённые крики. Это был очень знакомый мне голос. Он мгновенно вывел меня из мыслей. Я чувствовала тяжесть в груди и пульсацию в висках. Я поняла, что начала чаще дышать.       Ведь если мёртв он, то и всех остальных… может не быть в живых… — Да… — с трудом выдавила я, и уже через секунду нас не было в комнате.       «Система перегружена. При высоких нагрузках может произойти сбой. Рекомендации: успокоиться», — впервые Юко подала голос без моего вопроса.       «Что будет при сбое?».       «Функция блокировки эмоций перестанет работать», — предупредила меня система, и я сама себе кивнула.       Мы бежали так быстро, как только могли. — Пятеро, — крикнула я Итачи перед самым поворотом, чтобы тот услышал. — Вы медик, их я беру на себя, идите к нашим, — бросает он, и я, не споря, телепортируюсь в то место, где ощущаю чакру товарищей. Появившись, я о что-то спотыкаюсь и падаю на пол, на что-то мокрое и липкое. Первое, что вижу — это до ужаса знакомая кафельная плитка и кровь. Столько крови, словно ею вместо воды мыли пол. Это была та же комната, где меня пытали…       Посмотрев обо что споткнулась, я замерла. Я не сводила взгляд со множества отрезанных и накиданных друг на друга конечностей, образующих чудовищную гору. Торчавшие кости такие ровные, словно людей пилили по живому. Едкий страх начал зарождаться глубоко внутри — больше всего я боялась поднять взгляд. Я чувствовала немного чакры Иоши-сан, Такаши-сана и своего улучшенного двойника. И мне, как никогда в жизни, хотелось лишиться своих сенсорных способностей. Лишь бы это было ложью, галлюцинацией, бредом больной головы. Только бы не реальностью…       Я услышала тихий протяжный стон, и это заставило меня поднять взгляд и посмотреть на источник звука. Это был мой клон, хотя по виду так уже было не сказать. Почти голая девочка, вся перемазанная в крови от жестоких увечий была прикована цепью к железному стулу. Лихорадочно дыша, она умирала, харкая кровью и чуть вздрагивая в конвульсиях. — Почему не я… — ревела она, но громкий звук череды взрывов не дал мне расслышать её слова. Глядя на неё, я не видела ни одного живого места — в тело были вколоты сенбоны, кунаи и даже палочки от данго, пальцы были вырваны, а ноги — по колено отрезаны.       Меня пытали пару часов, а её всю ночь. Всю ночь…       Я, побледнев, вопреки зарождающемуся ужасу, перевела взгляд в другую часть комнаты.       Не медля ни секунды, я бросилась проверять пульс, я понимала, что шансов мало, но надеялась на какое-то неосязаемое чудо. Я проверила у Такаши-сан, а потом и у Иоши-сенсея. Я осмотрела все признаки жизни, а потом снова пульс на шее, а потом и на кистях, посмотрела зрачки с надеждой на то, что это заморозка тела, проверила шосен-дзюцу сердце и, сделав пару шагов назад, упала, споткнувшись о гору отрезанных ног и рук.       Никогда в жизни мне не было так сложно дышать.        — Нет… Нет, нет, нет, нет! — схватилась я за волосы, понимая, что все признаки смерти верны.       Я не отрывала взгляда от их мёртвых изувеченных тел.       Я опоздала…       Мир перестал существовать.       Мозг отключен. Я словно умерла. Мгновенно.       Кто-то в коридоре начал кричать, послышался звук металла. Кто-то выкрикивал какие-то техники, орал во всё горло. Я, не сводя взгляда, задыхалась, будто бы мне перекрыли воздух. Теперь всё было лишено смысла.       Ведь я не успела…       Нет! Это неправда… Так не бывает… Такого не могло произойти… Не с ними! Зачем?! За что?!       Это ведь невозможно… Такаши-сан был сильным шиноби, а у Иоши-сан всегда всё получалось. Они же взрослые, они не могли попасться в такую ловушку. С кем угодно, но не с ними. Это какое-то ужасное гендзюцу. Это не могло произойти!       «До сбоя осталось десять секунд…» — твердила система, а я с каждой секундой чувствовала, как эмоции становятся сильней.       Через мгновение в комнату вбежал Итачи. В его глазах я впервые прочла настоящий шок. — Ариза, держитесь! — закричал парень. Только он не понимал, что держаться невозможно. — Это же гендзюцу? Скажи мне... Это же неправда? П-пожалуйста, — хрипло просила я, с надеждой смотря на Итачи.       Учиха молча отвёл взгляд. Я схватилась за волосы, сжимая их до боли у корней. Слёзы навернулись на глаза.       «Мы же столько пережили с вами, сенсей, как вы чуть улыбнулись, когда я смогла оживить в первый раз рыбу… а когда заканчивала экстерном курсы ирьёнинов? Вы не любили показывать радость или хвалить, но я по сей день помню, как вы на меня посмотрели и сколько гордости было в ваших глазах! И сколько раз вы меня ругали за обожжённую руку… а когда я выписывалась раньше времени — это всегда заканчивалось ссорой. А помнится, как-то мне Саске в нашем последнем спарринге руку сильно повредил, а потом приходил в больницу навещать, я помню, как вы на него косо посматривали». — Иоши-сан… Нет. Это не вы… Это сон… Нет! — сипло взревела я.       Я не могла поверить, что их больше нет, что я никогда не смогу посоветоваться с Тоши-саном насчёт новых моделей кунаев, попросить у Иоши-сан очередного совета по ирьёнин-дзюцу и порадовать своими достижениями. Что она не будет входить в мою палату и снова ругать за рискованность. А ведь она сердилась на меня, потому что беспокоилась… Иоши-сан могла тогда послать Итачи в больницу, она была не обязана в одиннадцатом часу проводить операции. Но она не бросила тогда, а спасла меня. Она была той, кто не раз вытаскивал меня с того света.       А я не смогла… Даже один раз спасти её… не смогла. — Знаешь, почему… они умерли? — подал хриплый голос клон, как будто бы каждое слово причиняло ему неимоверную боль. Мне тут же захотелось заткнуть ему рот, лишь бы не слышать правду. Двойник поднял голову и чуть повернулся к нам. Внутри всё перевернулось, я вглядывалась в его бесчеловечно выколотые глаза и белок что стекал по лицу. Сердце испуганно сжалось. Застыв, я боялась услышать, будто истина, что прозвучит, станет мне смертным приговором.       Клон, полностью поседевший за эту ночь, не заставил нас долго ждать, и слова прозвучали как гром среди ясного неба: — Потому что нам не хватает ненависти… И тебе пора осознать это…       Сказав это, он намеренно развеялся, передав мне всю память.       «Эмоции включены. Функция временно не работает».       Сидя на коленях, я смотрела в никуда, пока воспоминания раздирали душу в клочья. Они были будто цунами, что беспощадными волнами сносило самый фундамент моего мира. Образы прокручивались в голове вновь и вновь. Обжигали душу, заставляя визжать от боли. Все эмоции… от изгнания из деревни… от предательства Джеро… от прощания с друзьями, от зверских пыток до невообразимо ужасной смерти дорогих мне людей. Они одним махом вылились на меня, словно ведро кислоты.       Это я была виновата во всём.       Я поняла, какую дикую боль причинила Наруто и Саске. Как они страдали от каждого моего слова, от наших разорванных уз, от моей постоянной лжи. Я почувствовала боль от всех пыток, ощутила, каково это, когда тебя пилят по живому и медленно выкалывают глаза, с наслаждением наблюдая, как они вытекают. Я снова испытала то, что хотела навсегда забыть, что было ужаснее даже самого страшного кошмара. Что уничтожало личность, превращало всё достоинство в мусор. Мусор, от которого избавляются навсегда. Я с силой сжала кулаки, чувствуя, как ногти до крови впиваются в кожу.       Я видела, как всю ночь пытали моих близких.       Наблюдала, как они умирают. Из-за меня…       И как я умоляла перестать. Прекратить их мучить. Кричала, срывая горло. Что это я виновата! Это моя вина. Чтобы они убили меня. Не их… Не их! Они ни при чём. А они наслаждались, резали их по живому, с восторгом наблюдая, как они корчатся от боли.       Если бы я была сильней… Нет, не сильней. Мне не хватает ненависти.       Тоши-сан, Такаши-сан, Иоши-сан…       Это был ад наяву.       У меня на глазах их запытали до смерти.       Из-за того, что я ввязала их во всё это.       Эмоции поглощали с головой. Я даже не заметила, как начала во весь голос кричать, разбивать кулаками окровавленную плитку. Я неистово ненавидела себя. Это невозможно простить.       Глаза начинают гореть огнём, словно не клону их выкололи, а мне. Я снимаю с себя маску, жмурюсь и закрываю глаза ладонями, чувствуя что-то горячее и липкое. — Ариза, — слышу я обеспокоенный голос Итачи. Он кладёт руку на моё плечо, а я шарахаюсь, как ошпаренная.       Осознание произошедшего накатывало волнами. Этот кошмар не имел конца…       Она верила в меня, она любила, лечила, всегда поддерживала. Я обещала, что всё будет хорошо, я же дала ей слово! Я сама выбрала это. Я сама решила страдать, лишь бы не причинять боль. Если бы я тогда убила Данзо… Этого бы не произошло! Они бы не умерли! Я должна была быть готова отнимать жизни ради своих близких. Но я не смогла. Это была не доброта… Это была моя слабость. Это была… дурость!       Не мир был жесток, это я была слишком добра и наивна…       Если бы я не была слабой, они бы выжили, прожили бы долгую и счастливую жизнь; Тоши-сан и дальше бы занимался своим любимым делом, гонял бы наглых детей, что в десять лет приходили покупать сюрикены, а Иоши-сан лечила бы людей, а по вечерам бы вязала — я знала, что у неё было такое хобби. Они не заслужили такой смерти…       Обдумывая это, я вновь захотела умереть. Чтобы кто-нибудь меня убил, лишь бы я не чувствовала этого. Прекратить своё существование… это ведь значительно лучше, чем такая жизнь. Жизнь — это бесконечная боль. И ничего не изменится. Так будет всегда… Что бы ни делала, — я всё равно не смогу изменить этого. У меня не получится. Так устроен этот мир.       «Наруто и Саске…» — я представила их улыбки, а после и то, что с ними стало, если их также пытали. Внутри разгорелась настоящая война. Они ещё где-то там, и я чувствую их чакру. Если я буду слабой… Я не смогу их спасти, и они погибнут… Умрут так же, как мой любимый учитель. НЕТ! — Не допущу, не позволю, — буквально рычу я, прерывисто дыша. Я стираю с лица слёзы и замечаю кровь. От ярости всё тело дрожит до кончиков пальцев ног. — Я убью… я всех… их… убью... Уничтожу каждого.       «Они в пыточной! Бежим!» — слышу я крики в туннеле, и меня захватывает лютая ненависть, какую я не испытывала никогда в жизни. Верхняя губа ползёт к дёснам, оголяя зубы. Вытаскиваю меч из ножен и исподлобья смотрю на дверной проём, с диким предвкушением дожидаясь их, как хищник ожидает добычу.       Они не за Коноху. Они враги, которых нужно уничтожить!       В пыточную забегает шиноби, второй же, оставаясь у двери, начинает складывать печати.       «Убью!»       Я телепортируюсь в коридор и с размаху разрезаю голову первому. Его мозги размазываются по стене, а сам мужчина падает, будто сломанная игрушка. Расширенными глазами от ошеломляющей ненависти я смотрю на него, сжимая до боли челюсть.       Второй, среагировав на звуки, разворачивается и бежит ко мне. Я его знала. И, к его несчастью, на нём уже была моя печать Бога Грома. Я переместилась ему за спину и рывком безжалостно свернула шею. Он вскрикнул и обмяк. Упал на колени, а потом уткнулся в кафель грудью.       Я смотрела на мёртвых АНБУ, а в груди возникало какое-то сладковатое чувство удовольствия. Всегда казалось, что, убив, я испытаю муки совести, что мне будет стыдно. Но теперь… Когда я сделала это, я понимаю одно — они заслужили… И плевать я хотела на этих ублюдков.       И, сделав это с ними, я почувствовала огромное желание по-настоящему вырезать весь Корень подчистую, убить в нём каждого человека. Отомстить за дорогих мне людей, за то, что ИХ мечты уже никогда не сбудутся. — Вот значит, каково это… Я… Я — убийца. — Ваши волосы… — Учиха удивлённо смотрел на меня, и я, наклонив голову, увидела белые пряди.       В глазах что-то резко кольнуло. Пошатнувшись, я упала. — Проклятье! — в глазах двоилось. Прикоснувшись к векам, я увидела на пальцах кровь. Подняла взгляд на Итачи, и по его расплывчатому лицу поняла, что моё зрение резко село. — Мои глаза…       Парень тут же оказался рядом со мной. — Ваши глаза не выдержали такой чакры, Ариза, — посмотрел он внимательно на меня. — Что м-мне делать? — Надо будет потом сделать пересадку, — нахмурился парень, а я поняла, что с таким зрением мне будет тяжело в бою. — У вас не чёрные глаза, ваша зелёная радужка не может преобразовать такую чакру из-за недостатка меланина. — При чём тут цвет глаз, Итачи? Я слепну! — Из-за цвета глаз вы не можете активировать доудзюцу. — Какое, к чёрту, доудзюцу? Что за бред?! — не верила я ни единому слову. — Потому что вы — и есть тот шестой человек. Вы — Учиха, Ариза!