Поднося вино (将进酒)

«Сражение» длилось долго: пламя страсти взвилось, разожжённое прикосновениями, неугасимое, ненасытное. Чем больше любовники узнавали друг друга, тем сильнее становилось желание, — этот голод поцелуями было не утолить. Пусть они привыкли дразнить друг друга во тьме, соревнуясь, кто продержится дольше, каждая встреча была словно редкая сладость. Особенно эта встреча: слишком много было глаз и ушей в императорской темнице, пришлось ограничиться поцелуями. — Куда ходил? — спросил Сяо Чие, оторвавшись от его губ. Шэнь Цзечуань, отдышавшись, сел поудобнее, обхватив ногами его бёдра. — Считать деньги, — ответил он, соблазнительно поглядывая из-под ресниц. Сяо Чие покрепче сжал его талию. — Это тебя бухгалтерия так возбуждает? Шэнь Цзечуань хрипло рассмеялся. — Скорее то, как ты меня тискаешь. Услышав его смех, Сяо Чие вновь воспрял духом, поймал любовника за подбородок. — А ты продолжай меня соблазнять, не отвлекайся. Одежда Шэнь Цзечуаня была в беспорядке, из-за ворота проглядывали несошедшие следы укусов, оставшиеся после прошлого раза. Растрёпанный, он облизнул искусанные губы. — Мне нужно кое-что с тобой обсудить. — Какое совпадение! Мне тоже, — Сяо Чие обнял его, приподняв повыше. Его взгляд так обжигал, что у Шэнь Цзечуаня во рту пересохло. — В этом году провизию для армии отгрузят из Цзюэси лишь в апреле. Мне нужна Северо-восточная военная дорога. Сяо Чие призадумался, но быстро понял, что он имеет в виду. — Северо-восточная военная дорога… Идущие по ней грузы сопровождает Либэйская тяжёлая конница, никаких проверок и досмотров нет. Провезти серебро, конечно, можно, но придётся спрашивать разрешения у моего брата. — Пропустить мои деньги Наследный княжич не согласится. А вот твои… — Шэнь Цзечуань приподнял подбородок. — Доверяю вам своё состояние, Второй княжич. Храните его. — Выдадим его за маленький свадебный подарочек? — рассмеялся Сяо Чие и, отпустив Шэнь Цзечуаня, поставил на стол короб с едой. — Сложно будет. Шэнь Цзечуань принюхался. — О… жареная рыба. Разговоры о приданом тут же были забыты: он развернулся, открыл короб и выхватил оттуда палочки. В мгновение ока чашка риса опустела наполовину, а от рыбки остались одни кости. Сяо Чие с интересом наблюдал за ним. Сам он рыбу не любил с детства: матушка его умерла слишком рано, а носиться с детьми в семье Сяо, в отличие от Восьми великих кланов, было не принято, поэтому, едва научившись держать палочки, он начал есть сам. Беда была в том, что рос он своевольным: ему хотелось быстрее бежать к игрушкам, а выбирать косточки было не интересно, поэтому он постоянно давился, и к рыбе быстро охладел, вовсе перестав её есть. — Вкусно? — спросил он. — Повар из Хэчжоу готовил. Его нанять ещё труднее чем дворцовых поваров. Вместо ответа Шэнь Цзечуань выбрал из второй рыбы кости и, палочками, скормил ему кусочек. — Неплохо, — вынес вердикт Сяо Чие. Наевшись, Шэнь Цзечуань отставил чашку. — О чем ты хотел поговорить? — Мы упустили кое-что про Сянъюнь, — ответил Сяо Чие, подавая ему платок. — Несколько лет назад Сюэ Сючжо купил у неё несколько юношей и девушек, с тех пор держит их у себя дома. Не удивлюсь, если даже Си Хунсюань об этом не знает. Шэнь Цзечуань изменился в лице. — Он не из тех, кто воспитывает для себя куртизанок, даже в Лотосовом павильоне большого интереса к ним не выказывал. На него это не похоже. — Вот именно, не похоже, — Сяо Чие откинулся на стуле. — Чую, где-то там кроется ответ на вопрос, почему Сянъюнь меня оболгала. — Он выкупил их несколько лет назад… — Шэнь Цзечуань нахмурился. — Если все это было для того чтобы подчинить Сянъюнь, не слишком ли рано он начал? — Таким Сянъюнь не купишь… к тому же, ты прав, если начать давить слишком рано, пешка может или сломаться или ускользнуть со временем. Нет, он задумал что-то ещё… — заговорил Сяо Чие, пытаясь привести мысли в порядок. — Этот Сюэ Сючжо не мог заранее предвидеть, что ты спланируешь покушение на императора, значит и последствия для него оказались непредсказуемыми. Он чувствовал, что хватается за все ниточки подряд, но ни одна никуда не ведёт. И всё же, волчье чутьё подсказывало ему, что не всё здесь так просто. — Он импровизировал, — Шэнь Цзечуань взял Сяо Чие за щёки, разворачивая к себе. — Ты прав. Он посадил Сянъюнь на крючок не ради того чтобы использовать её против тебя. Он заставил ее дать ложные показания просто потому что подвернулась возможность. К тому же, раз он легко ею пожертвовал ради такой мелочи, значит ценна для него вовсе не сама Сянъюнь. Он купил у нее куртизанок совсем по другой причине, а от неё попытался избавиться твоими руками. — Значит, причина этой его покупки… — …среди тех, кого он купил, — тихо закончил Шэнь Цзечуань. Они переглянулись. Загадка проще не стала, наоборот, — вопросов только прибавилось. Что такого важного могло заинтересовать Сюэ Сючжо в борделе? — Он выкупил десятерых чтоб никто не понял, кто ему нужен на самом деле. Даже Сянъюнь вряд ли знает, на кого он изначально нацелился, — сказал Сяо Чие. — Подряжу на это дело Сюэ Сюи. Чужим Сюэ Сючжо дал бы от ворот поворот, но брату запретить ходить по дому не может. Это был важный кусочек головоломки, но куда его пристроить Шэнь Цзечуань пока не понимал. Он вынудил Си Хунсюаня действовать, потому что хотел побольше узнать о Сюэ Сючжо, державшем его в кулаке, но вместо ясности пришла на него обрушилось ещё больше загадок, — этот человек вновь скрылся в тенях, не за что было ухватиться. — Время ещё есть… — рассеянно протянул Шэнь Цзечуань, продолжая мысль вслух. — Если поспешим и начнем метаться, легко попадем в его ловушку. Раз он пока не начал действовать, значит у нас есть возможность за ним проследить. Роли поменялись: теперь мы в тени, а он — на свету. Остаётся лишь следовать за подсказками. Все эти годы Си Хунсюань был с ним дружен: даже если ему не известно о покупке, все равно что-нибудь особенное он знать может. Нужно его расспросить. — Столько всего наговорил, а главного-то Второму княжичу и не сказал, — Сяо Чие удержал его, не позволяя встать. — Сколько ты из него вытянул? Шэнь Цзечуань, выдернутый из своих мыслей, легонько надул губы и показал четыре пальца. Сяо Чие немедленно их схватил, крепко стиснув. — Вот это другой разговор! Давай-ка побыстрее добудем твоё приданое! — О, нет, эта сумма не стоит того, чтоб так на нее набрасываться. Каких-то жалких четыре миллиона. — Уже неплохо, с чего-то же надо начинать. Хотя уверен: ты у нас способен столько денег поднять, что сможешь пучок таких вот Вторых княжичей купить. — Я сказал ему, что Вэй Хуайгу хочет четыре миллиона серебром, а он сразу согласился их выложить, даже глазом не моргнул, — весело ответил Шэнь Цзечуань. — Следовательно, четыре миллиона для клана Си это капля в море. Сяо Чие решил не портить ему настроение и не возвращаться к теме Сюэ Сючжо, поэтому просто легонько подбросил свою драгоценную ношу на коленях. — Сколько денег у клана Си знает только сам клан Си, остальные видят только солеварни да медные шахты. Вот только это не всё, — они точно запустили щупальца дальше, даже до заморских земель дотянулись. Обычные богатые сынки любят шляться по борделям и игорным домам, а вот Си Хунсюань увлекается тем, что эти бордели и игорные дома покупает. Лавка ростовщика на улице Дунлун тоже его, туда много придворных шишек захаживает, — свое дело и земли заложили, так теперь перед ним заискивают. — Сяо Чие задумался. — Северо-восточная военная дорога открывается два раза в год. Допустим, провезёшь ты четыре миллиона, а с остальным как быть? Нужно ведь ещё придумать, как это всё спрятать и потратить. — Никто ещё не смог пробраться в казну Си Хунсюаня, поэтому если деньги полежат там, мне будет только спокойнее. Но вот как их потратить… такую сумму от властей не скрыть. Провести ее через счета твоих гвардейцев мы не сможем, — за ними пристально следят, малейшее отклонение, и ты пойдешь под суд. В Сяо Чие проснулся азарт. — Как же потратить деньги… Самый простой способ, — кутить чтоб чертям жарко стало. Или ты хочешь их отложить для Чжунбо? — Никаких идей у меня пока нет, — почувствовав, что засиделся, Шэнь Цзечуань застегнул плащ одной рукой. — Между прочим, чай, рис и прочее нынче дороги, но откуда Второму княжичу это знать? Вы-то хозяйством не занимаетесь. Повременим пока с тратой денег, они еще могут пригодиться. Нужно быть готовыми ко всему. Они бы с удовольствием ещё поболтали о том, как будут обирать Си Хунсюаня до нитки, — это серьезное дело заслуживало обстоятельного разговора, — но Сяо Чие нужно было возвращаться на реку Кайлин. Пусть он прибежал проведать Шэнь Цзечуаня, когда выдалась свободная минутка, и убедиться, что тот поужинал, но гости ждать не могли. На дворе, уже запрыгнув в седло, он вспомнил еще об одном деле, и натянул поводья, останавливая коня. — Через два дня начинаются проверки. Секретариат уже предложил кандидата в провинциальные уполномоченные Чжунбо. И знаешь, кто спешит из Цзюэси в столицу? Цзян Циншань. Готов об заклад побиться, что его они и выбрали. — Я о нём наслышан и репутация у него прекрасная. Шесть лет назад он проявил примечательную храбрость и дальновидность, не дав жителям Цзюэси умереть с голоду… — начал Шэнь Цзечуань, но запнулся, вспомнив, что Цзян Циншань также в прекрасных отношениях с Сюэ Сючжо. — Несмотря на дружбу, человеком Сюэ Сючжо он может и не быть. Нужно встретиться с ним в столице и попытаться понять, каков он. Не выходец из благородного клана, не опирается на власть имущих… решим, можно ли его использовать, когда придёт время. Сяо Чие поманил его. Шэнь Цзечуань подошёл, готовый выслушать, но вместо этого мозолистая ладонь взъерошила его волосы, и Лан Тао Сюэ Цзинь сорвался в галоп. Гэ Цинцин едва успел открыть ворота, выпуская всадника в ночь.