Карьерный рост и детектив Ким

~Одиннадцать лет назад~ В его компании всегда было спокойно. Он всегда знал, что сказать, когда нужно промолчать или, наоборот, поддержать. С ним было легко и сложно одновременно. Он выглядел как прекрасный принц и вёл себя так, будто проживал этот момент жизни тысячу раз — непринуждённо, расслабленно. Многие хотели узнать его лучше, но получали отказ. И вовсе не потому, что он был высокого мнения о себе. В детстве и юношестве он был беден, а быть бедным в Корее — значит жить в аду. На учёбу из-за тяжёлой работы не хватало времени. Да и деньги оставались только на еду. Он не заводил друзей и знакомых, не общался с одноклассниками, не выпивал с коллегами, всегда говорил, что одному спокойнее. Лучше. В конце концов, так нужно. Главная задача состояла в том, чтобы заботиться о семье, а про остальное проще забыть. Не смотреть на весёлую чужую жизнь, ведь тебе отведена другая роль в мире. Но друзья всё равно появляются, в особенности тогда, когда ты этого не ждёшь. Однажды Хван Хёнджин возвращался домой и увидел девочку, которая заинтересованно наблюдала за ним, и соврала, что перепутала его со своим другом, и в тот момент они оба пожалели, что это была неправда. Вот так самый красивый и одинокий мужчина стал ещё и самым родным и оставался таким долгие годы. В машине Хёнджина сильно пахло дешёвыми мужскими духами, табаком и почему-то апельсинами. Поэтому, когда Суджин села в автомобиль, она в очередной раз скорчила лицо. Ей не нравилось, как пахло всё это вместе. — Кажется, ты обещала купить мне поесть. — Обиженно взглянув на Кан, подметил старший Хван. — Давай не будем есть в твоей машине, я тебя умоляю! Заедем в кафе по пути. — Размахивала руками Су. Кан облокотилась на сиденье, а Хёнджин нажал на газ. Рядом с ним Суджин чувствовала себя живой и счастливой. За окном было солнечно, так что она с радостью отняла солнцезащитные очки у водителя, не прекращая смеяться. Лето в детстве ощущалось по-другому. Два лучших друга громко включили музыку и орали песни так, чтобы всем остальным в пробке был слышен этот незабываемый вокал. Причём Хван пел хорошо, а вот Су только ловила удивленно-осуждающие взгляды попутчиков. Она крутила головой, а Хёнджин танцевал одними руками. Они любили ездить на заброшенный амфитеатр. Там было безлюдно. Он был большой и красивый, поэтому Суджин никак не могла понять, почему здесь не устраивают концерты и показы. Зато они любили бегать вниз по ступенькам и представлять, что они рок-звёзды, которые дают концерт перед зрителями. Они гуляли там до самого вечера, а когда темнело, смотрели на красивые фонари, освещавшие всё вокруг мягким светом. Су легла посередине сцены, раскинув руки и ноги в разные стороны, и закричала: — Что бы ты сделал, будь у тебя деньги? Хёнджин лег на небольшом расстоянии от неё. — А? Деньги? Не знаю… Может, купил дом, нормальную машину? — А мне нравится твоя. — Эта развалюха? Я боюсь, когда-нибудь она распадется напополам на зад и перед. — Хорошо, что я всегда еду с тобой впереди. — Посмотрела на него Кан, приподняв голову. – Я всегда представляю тебя на этой большой сцене и тысячи твоих фанатов. Не знаю, почему. Хван перевернулся на бок и посмотрел на места для зрителей. — Понятия не имею, чего хочу от жизни. Быть актёром, наверное, круто. Есть шанс потерять себя, ведь ты всё время играешь роли разных персонажей. И это самое лучшее в этой профессии. — Что? — Забыть о том, кто ты на самом деле. — Хёнджин приподнялся и обхватил руками колени. — Это ли не прекрасно? — Нет, забывать о том, кто ты и какая была жизнь год назад, пять лет назад, десять – прошлая... нельзя. Терять себя вовсе не прекрасно. — Но нам в буквальном смысле нечего терять. Мы никому не нужные малолетки без гроша в кармане, так смысл хранить воспоминания об этих временах? — Не говори так, любые испытания в жизни нам даются не просто так. — Су встала на ноги и поправила волосы. — А воспоминания – самое драгоценное в ней. — В чём-то ты права, некоторые воспоминания я бы не хотел терять. — Он достал из сумки фотоаппарат и направил объектив на девушку, которая тоже стала ходить по сцене туда-сюда. Раздался щелчок. Она улыбнулась и подошла ближе, чтобы посмотреть снимок, а потом забрала у него из рук камеру. — Теперь ты. Встань там. — Су сделала несколько красивых снимков и протянула фотоаппарат обратно. — Разве ты бы не хотела забыть всё, что нас связывает? Представь: ты просто не узнаешь меня. Забудешь, как нам было весело вместе, и то, какой я бываю невыносимый. — Хёнджин подошёл ближе, наклонился, всматриваясь в её глаза, и рассмеялся. — Мне будет всё равно, я же забуду. — Как обидно слышать такое от друга. — Брось, я же пошутила. Мне бы не хотелось терять воспоминания о тебе. Хван грустно опустил глаза вниз. — Мне сложно признаваться в этом, но я больше всего в жизни хотел бы никогда не встречаться с тобой, Суджин. Или забыть обо всём. Я жалею, что ты мой друг. Кан испуганно посмотрела на него и вздрогнула от легкого прикосновения. — Почему же? Их лица были уже на ничтожном расстоянии друг от друга. Хван мягко и аккуратно пригладил волосы Су и прикоснулся своими губами к её, прикрыв веки. Для Кан это был первый поцелуй, и хоть вначале она хотела отстраниться, убежать и сделать вид, будто ничего не было, у неё не вышло. Она в ответ прикрыла глаза и поддалась вперед к нему, осознавая, какое же безумие совершала. Хёнджин с каждым разом всё сильнее углублял поцелуй, хоть и пытался быть осторожным. Через некоторое время Суджин всё же оттолкнула от себя парня, и по её взгляду он понял всё, что она хотела сказать. Она подняла с пола свою куртку, торопливо уходя в сторону ворот у входа. — Вот поэтому, Суджин! Поэтому я хочу забыть тебя! Этим же летом Суджин поступила в университет в Сеуле и уехала жить в общежитие. Первые несколько месяцев они иногда узнавали друг у друга по телефону, как дела, а затем постепенно перестали общаться. Кан каждый раз спрашивала у Соён, как дела у Хёнджина, но та лишь отвечала: «Как всегда — хуже всех». Спустя два года и она перестала поддерживать связь с братом, когда сообщила, что не пойдет учиться. Переехала к Минхо, но подруги никогда не видели его. Младшая Хван никак не объясняла эту скрытность. Просто это было личное для всех. Соён любила выпить и хорошо посмеяться, но даже с попоек и тусовок её забирало такси. Оно высаживало её на автобусной остановке, от которой она куда-то шла пешком ещё несколько минут. Подруги не давили на неё расспросами, почему она не приглашает их в гости и не знакомит с женихом. Вообще, они собирались только у Наён или где-то в центре с остальными друзьями. У Ли и Кан было много парней: все они были либо друзья друзей, либо просто парни из клуба. Им всем не хватало ответственности, зато эгоизма и проблем с финансовой грамотностью хоть отбавляй. Поэтому они очень быстро шли один за другим в отставку. Су, несмотря на бурную молодость, всё равно не пропускала занятия, усердно изучая каждую дисциплину в университете. Наён ходила по кастингам и на занятия вокалом на случай, если её примут в агентство и она будет айдолом. Поначалу везде ей отказывали, много раз посылали, говорили о том, что она недостаточно талантливая, не соответствует корейским стандартам красоты, весит больше, чем должна весить главная героиня. Она долго терпела все эти унижения, но однажды Ли пришла с хорошими новостями – её взяли в дораму. Она была со слабым сюжетом, неизвестными актёрами и маленьким бюджетом, из-за этого не подавала никаких надежд, однако после выхода очень быстро набрала популярность и сделала Наён популярной. Когда Суджин выпускалась, актриса уже участвовала в высокооплачиваемых проектах и шоу. Так пролетали год за годом, и ничего не менялось глобально, карьера у всех шла в гору. У Кан Суджин она шла в гору до того самого дня, в который она познакомилась с Ким Сынмином. ~Настоящее время~ Увидеть Кан Суджин спустя одиннадцать лет в собственном клубе для Хвана было неожиданно, да ещё и в компании Кима. Они познакомились с Сынмином лет пять назад, примерно тогда же и с Ли Минхо. Но Хёнджин особо не общался с ними, лишь иногда они собирались обсудить кое-какие дела. Иногда выпивали. Минхо и Хёнджин пару раз пытались перепить Сынмина, у них не получалось. Они напивались как свиньи и вели себя неадекватно, за чем Киму было очень весело наблюдать. Хван не чувствовал к ней того же, что одиннадцать лет назад, но она взволновала его душу, как только появилась там. Он почти сразу увидел, как детектив относится к ней. Ему всегда было интересно, в какую девушку может влюбиться Ким? Этот ужасный дотошный циник, у которого нет, казалось бы, ни единой души рядом, с которой он мог поделиться любовью. Кем она будет работать, какой у неё будет характер и внешность. Оказалось, эта девушка работает на телевидении, у неё такой же сложный характер и привлекательная внешность, хорошее чувство юмора и заразительная улыбка. Он давно знает, какая она. Суджин много раз думала о том поцелуе. Ей хотелось по-настоящему забыть об этом и жить дальше. Но память нельзя стереть или удалить какое-то одно воспоминание о конкретном человеке. Так что оставалось лишь принять ситуацию. С Кимом всё было по-другому: ей не хотелось дружить с ним. С самого начала он жутко раздражал её своим поведением. Он не знал, что такое личные границы и чувство такта. Казалось, он говорил всё, что захочет. Но когда детектив целовал её, ей не хотелось убежать и сделать вид, будто ничего не произошло. Ей хотелось оставаться там как можно дольше, быть рядом с этим мужчиной, в его объятиях. Рядом с ним ей было не страшно творить глупости. Они целовались, не думая ни о чём, кроме желания остаться навсегда стоять на пустой парковке ночью и мокнуть под ливнем. Сынмин и Суджин поднялись в квартиру, и, как только они переступили порог, контроль полностью покинул разум, давая волю слишком сильным чувствам, которые заполнили всё пространство вокруг. Кто бы мог подумать, что детектив, допрашивающий недавно Кан, станет для неё кем-то значимым и важным. Ким медленно выцеловывал на её шее узоры, а его длинные пальцы гладили грудь под кофтой. Дело было не в страсти Су к подкаченным детективам, как говорила Наён, а в страсти к вполне конкретному, очень горячему детективу Киму, который прижимал её к стене своим телом. Его рубашка полетела вниз следом за пальто, и руки Суджин оказались на его торсе, огибая кубики пресса, поднимались вверх, поглаживая широкие плечи и шею. Мин накрыл её губы своими, не давая отдышаться, и стал расстёгивать бюстгальтер. Когда они избавились от всей лишней одежды, Ким поднял Кан на руки, мягко уложил на кровать и стал предательски медленно спускаться ниже живота, осыпая чувствительные места поцелуями, кусая кожу, оставляя на ней следы, заставляя Суджин таять в его руках и извиваться от удовольствия. После детектив навис сверху, всматриваясь в глаза девушки. Одной рукой он крепко удерживал её запястья над головой, а другой гладил и сжимал красивые бёдра. — Зачем всё время держать мои руки, Ким? Ты извращенец? — Смеялась Су. — Не отрицаю. — Оторвавшись от неё, произнёс он. — В наших отношениях я могу брать контроль над ситуацией только так, во всех остальных случаях ты не слушаешься. — А какие у нас отношения, детектив? — Скоро ты узнаешь, какие, милая. Суджин потянулась к его лицу, чтобы поцеловать, и когда он в ответ приблизился, ослабив хватку, она вырвалась, обвила его ногами и повалила на кровать, оказавшись сверху. Кан не спешила, дразнила его, не позволяя самого главного, но Сынмину нравилось это в ней. То, что хрупкая девушка бросала ему вызов. Однако мужчина не выдержал так долго и всё же, подхватив её, уложил обратно, аккуратно вошёл и постепенно начал набирать темп. Су обняла его и прижала к себе. Когда стоны стали громче, Мин стал заглушать их поцелуями и двигаться быстрее. Практически одновременно они оба, тяжело дыша, ослабли. Кан провела рукой по его щеке. — Мне хорошо с тобой. — Она говорила это через силу, ведь он был первым мужчиной, который удостоился такой чести. Но Су посчитала, что делиться своими чувствами надо, даже если это сложно. В ответ детектив лишь ухмыльнулся. Суджин долго не могла уснуть после всего этого. Они не предохранялись, и в этот раз риск был, ведь противозачаточные она никогда не пила, считая, что всё это вредит здоровью. В прошлый раз шансов было мало, а в этот они не были такими осторожными.

***

На следующий день детектив, как обычно, сидел в полицейском участке, просматривая отчёты сотрудников по всё тому же делу. Джисон, пританцовывая, подошёл к столу и кинул на него папку с документами. Ким медленно поднял на него злобный взгляд. — Эй, не смотри так, я вообще-то всю ночь работал над этим. Пока ты спал, я нашел всю информацию о Джихёне и подружке Суджин. — Не переживай, я тоже не выспался. — Еле заметно улыбнулся Сынмин. — Ан Джихён по значимости в криминальном Сеуле идёт сразу после Со, он его правая рука и так называемый «заместитель». С юношества связан с продажей запрещённых веществ, бла-бла-бла, ты это всё и так знаешь, интересно не это. Многие из развлекательной индустрии знают о нём, ведь в основном он работал с несчастными айдолами, актёрами, ведущими. Он предлагал им уйти в забвенье и стать счастливыми вновь. Так они и познакомились с Ли Наён. Но она послала его куда подальше, и больше они не общались. Ли Наён долго добивалась успехов в карьере, росла в бедном районе, родители погибли очень давно, воспитывали бабушка и дедушка. Наён в последнее время часто ездит в клуб Хвана. — Надо бы ему позвонить. — Думаю, Наён связывают с Аном романтические отношения. Они не были замечены вместе, но ездят в одно и то же время в одни и те же места, она брала его машину, и она точно не партнер по бизнесу, у него их достаточно. Разве таким, как он, не свойственно встречаться с красивыми актрисами? — Свойственно. Однако встречаться с тем, кто подсаживает твоих коллег и приятелей по несчастью на запрещенные вещества, странно, не так ли? Она, наоборот, должна ненавидеть его. — Может, он спас ей жизнь? — Пошутил Хан. — Ну, может, наврал, что не занимается этим больше, ведь влюбился в её прекрасную улыбку, утонул в океане её глаз… — Да какая разница, чем он там занимается после такого, хоть мандаринами торгует, он же раньше совершал преступления. — Причина видеться с ним у неё всё равно есть, может, он угрожает Наён? — Осталось узнать, чем. Ладно, еду к Хвану. Продолжайте собирать на этих бандитов информацию, нужно прижать всех сразу, а момент этот может настать когда угодно, всё должно быть готово. — Да, детектив. Хван сидел в своём «заведении» и постукивал пальцами по столу, всматриваясь в одну точку, пока двери, казалось, с ноги вышиб Ким. — Вижу, ты охренеть как занят, но есть разговор, Хван. Хёнджин вздрогнул от испуга, но, увидев Сынмина, закатил глаза и скрестил руки, облокотившись на спинку кресла. — В последнее время на красивой машинке к тебе ездит девушка по имени Ли Наён, помнишь такую? — Ты что, издеваешься? Что тебе надо от Наён? — А тебе всё скажи. — Дьявол, если ты слышишь меня, то умоляю, заберите этого демона, сосланного к нам на Землю, уверен, потому что вас он там тоже достал. — Дьявол по таким мелким поручениям не бегает. — Ну тебе-то виднее. Хорошо. Наён заезжает ко мне, потому что мы друзья, и она переживает за Соён так же, как и я. — И ей легче переживать в машине Джихёна? — Понятия не имею, о чём ты говоришь. Кто такой Джихён? Ким резко подскочил с места, достал пистолет, который тогда забрал у Минхо, и обошёл стол. Хёнджин хотел отодвинуться, но не успел, Мин потянул его к себе за воротник и толкнул в стену, приставив ко лбу оружие. — Нехорошо врать, Хван Хёнджин. Неужто ты думаешь, я поверю в то, что ты не знаешь, кто такой Ан Джихён и какая у него машина? Хван схватил его за запястье, которое уже переместилось на его шею, и попытался убрать руку детектива. — Говори. — Нихрена я тебе не скажу, иначе они поубивают нас всех. — Оскалился мужчина. — Мне каждый божий день обещают кишки на люстру намотать. Телефон Хвана в этот момент издал звук. Ким достал его из кармана и прочитал сообщение от Наён. «Отель в центре. Полночь. Пентхаус.». Мин с довольной улыбкой посмотрел на Хёнджина. — По моему опыту, слово «полночь» не предвещает ничего хорошего.