Снова Избранный.

      Первым делом Гарольд и Алиса решили заскочить в Виндхельм. Во-первых, надо проверить как там Гертруда, с которой возникли сложности при нанесении татуировок. Во-вторых, татуировки следует сделать и женщинам из виндхельмского цветника. Нильсин, Фриггу и Фьотли тоже надо обезопасить. А то с такими темпами событий, только успевай делать татуировки его гарему. В-третьих, Гарольду необходимо поговорить с Торбьорном. Отец Нильсин и Фригги хоть и уступил Гарольду управление морским флотом Скайрима, не без тяжёлых переговоров с зятем, но он всё ещё остаётся одним из главных спонсоров этого мероприятия. И главный вопрос тут в том, что помимо звания первого торговца морем, Торбьорн подмял под себя малые перевозки пассажиров.       Гарольд этому обстоятельству только рад был, что тесть сумел мозги включить, договориться с вольными магами без него и раскрутить идею, но сейчас этот отлаженный механизм надо использовать для повышения мобильности армии Скайрима. И это следует предметно обсудить с главой клана Расколотый Щит.       И каково было удивление Гарольда получить от Добби письмо с предложением от Торбьорна на поговорить. Благо сейчас утро и можно будет… На мгновение будущий конунг задумывается, пока Добби жадно пожирает начальство глазами. — Вот что, дружище, отыщи Торбьорна и выясни, смогут ли они всем кланом сегодня зайти в гости, потому как я буду в городе только до завтрашнего утра. По выполнению доложить.       Добби кивает и исчезает словно дым. Тем временем на кухне Алиса смотрит запасы продовольствия и что-то довольно рычит. Гарольд застаёт жену за чтением книги рецептов. Довольно увесистый оранжевый том с ласками вытесненными на коже обложки. — Лисичка, ты что здесь делаешь? — Читаю рецепты мамины. — Неужели ты этот том…       Гарольд обнимает жену, понимая, что нечаянно затронул неприятную тему. — Нет, к сожалению. По памяти восстановила, когда амнезия проходить стала. Да не парься ты так. Главное, что я помню их…       Алиса гладит руки мужа, потом порачивается и целует его в губы. — Я так понимаю, что у нас сегодня званый обед будет? — У нас и ночь тоже будет весёлой. Местный цветник покою не даст.       Ревнивый кусь за мочку уха. — Ну кто бы сомневался, что ты самых красивых девушек этого города не перетрахаешь! Я вот иногда думаю, что это даже хорошо. Страшно вообразить, что вся твоя боеспособность на меня одну будет направлена.       Про боеготовность и боеспособность Алиса зря напоминает с утра пораньше. Муж подхватывает её на руки и перемещается в спальню. Корсак-кицунэ пытается вырваться чисто для виду, но жаркий поцелуй любимого действует как возбудитель. Жар по телу, одежда летит на пол, объятия и поцелуи, горячее дыхание. Гарольд ставит её на кровать в позицию догги-стайл, превращается в полу дракона и уверенно берёт её. Алиса принимает истинную форму. Человеческое тело, шерсть, хвосты и лисьи ушки. Ей нравится, когда Гарольд обнимает её такую пушистую. — Развратная принцесса-лисичка! — Это ты меня сделал такой, мой драконий принц. — Ах это я виноват в том, что ты такая похотливая?! Не ты ли первой успела мне отдаться? — Ни о чём не жалею, хотя и не думала, что ты сделаешь моё тело таким развратным, метаморф-самоучка.       Да уж, Гарольд рад тому, что ему достался неполный дар метаморфа. Зато он себя полностью контролирует. И у него нет проблем с координацией движений. Единственный минус заключается в огромном либидо. Когда он дорывается до сладкого, то пашет с полной самоотдачей. — Ррррррр! Да, залей полные баки! — Ррррррр! На, получай, плохая девчонка!       Алиса хватает его в объятия и делает кусь. Похоже ей снова надо на зуб пробовать кого-нибудь. Мочка уха идеально подходит для получения его крови. — Ой, я опять! Прости меня… — Успокойся. Это нормально для тебя. О, моя девочка не один раз приплыла.       Алиса сдавливает Гарольда в жарких объятиях в ответ на его слова. Шалые глаза корсак-кицунэ напротив хитрых глаз полудракона. — Это ты виноват, что приучил меня к себе. Жить без тебя не могу! Люблю! Хочу! И буду кончать от твоих ласк и нежностей.       Они целуются, продолжая сливаться в нежных и жарких объятиях. Вдыхая запахи страсти, теряют голову в вихре страсти. — Я не специально. Оно само как-то получается. Люблю тебя. И мне нравится делать тебе хорошо.       Гарольд заваливается на спину, притягивая к себе жену. Алиса устраивается на нём сверху, лукаво взирая на одухотворённое лицо мужа. — Да, у тебя запаса любви и широты души на всех хватает. Сила любви — самое страшное оружие на свете! Кстати, не забудь к покорности привести драконьих горничных, когда вернёмся домой.       Довакин сжимает основание хвостов корсак-кицунэ и легонько шлёпает по мохнатой ягодице. Алиса охает, но улыбка до ушей и взгляд смеющийся. Полудракон понимает, что только распаляет этим свою лисицу. — Пушистая засранка! Сама же меня на драконоёбство толкаешь! — Да. И даже почти не ревную. Но что поделать, если иначе этих чешуйчатых засранок к порядку не привести? Пускай лучше в очередь за сладеньким стоят, чем за властью над миром. Или ты хочешь чтобы их сестринство Нирн кошмарить продолжило? — О, Боги, что мы с тобой обсуждаем? — Ну если без цензуры, то я предлагаю тебе дать драконам хуем по лбу, чтобы не летали где ни поподя, и не пиздели, снося своими могучими речугами города. А-то, ишь блядь, хозяева нашлись! Филиппиками бахвальство и удаль показывают.       Гарольд впервые видит Алису такой. Она же делает вид, что всё в порядке. — Ну это если ты моего совета спрашиваешь, кто виноват и что делать в ближайшее время. Опять же драконьи горничные отличный отряд поддержки. Представь, что они с врагом могут сделать? И не смотри на меня такими глазами. Попадёшь к русским на службу, быстро забудешь лишние сантименты. Так что ставлю установку на драконов. Вспоминай, Певерелл, что в тебе есть душа истинного оленя. Девственницы. Одинокие. Не траханные совсем никем. Взять-взять!       Смотря как на лице Гарольда сменяются настроения и мысли, Алиса подрывается с кровати и спешит в купальню, заливая Хьёрим звонким колокольчиком смеха. Надо в порядок себя привести, пока до любимого дойдёт идея. Уж она его знает отлично. Это сейчас предложение звучит как шутка, но сиротское детство оставило в его душе свой след глубоко, так что бывший Поттер, заходя в любое подземелье, выносит оттуда всё, что двухсотыми гвоздями не приколочено. Инстинкт прапорщика в чистом виде. К тому моменту как он снова вступит в бой с драконами, он уже будет считать их своими. — Засранка пушистая!       Гарольд тоже подымается с кровати, приводит себя в порядок заклинаниями и снаряжается в путь. Есть одно срочное дело. Как раз когда всё готово, появляется Добби. — Повелитель, господин Торбьорн готов прибыть в Хьёрим к трём часам дня. — Идеально. Я отлучусь на пару часиков. Помоги Алисе приготовить обед. — Господин Торбьорн просил вас также пригласить господина Торстена.       Гарольд размышляет пару минут, что это вдруг его тести сговорились? — Одобряю. Приглашай обоих с семьями. Видимо разговор будет серьёзный. Распоряжения те же.       Убедившись, что Добби всё понял верно, Гарольд поспешно аппарирует в Вайтран.

* * *

      Мёртвое дерево посреди Вайтрана совсем не вдохновляет. Оно портит городской пейзаж. Но Гарольду особенно некогда наслаждаться видами. — Хеймскр, доброе утро. По тебе время сверять можно. — Повелитель, доброе утро. Я все свои силы трачу на служение.       Мало Гарольду домовиков, так ещё и этот блаженный кивает как китайский болванчик при его виде. — Молодец, хвалю. Но себя беречь тоже надо.       В голове у Довакина зреет коварный план. Всё же мы в ответе за тех, кого приручили. Так что добыть из походного рюкзака кое-что положенное на подарки, это дело одного акцио и ловкости рук. — Вот, к случаю, получи подарок. Вайтран место ветренное. Поди лужённая глотка нужна в жару и мороз проповедовать.       Намотать на проповедника тонкий шарф много ума не надо. Зато Хеймскр сияет, что начищенный септим. А Гарольд уже может спокойно идти по своим делам. — Господин, постойте.       У лестницы к дворцу ярла его перехватывает послушница Кинарет. Ещё девчонка совсем. — Ты кто такая? — Меня старшая жрица прислала. Ей надо срочно с вами поговорить.       Надо принять приглашение. С Даникой Свет Весны ссориться не с руки. Так что Гарольд соглашается, чем видимо радует прислужницу. Но по приходу в храм Кинарет в покоях настоятельницы его встречает не Даника, а Алем. — Здравствуй, Алем. Как твои дела? И где Даника? — Здравствуй. Благодаря тебе дела нормально идут. Хотя я наверное согласна теперь воспользоваться твоим предложением. Но сейчас не об этом…       Редгардка смущается, вспоминая обстоятельства их знакомства. Вопреки своей славе и ожиданиям самой жрицы, Довакин тогда её не трахнул, хотя суть его требований и предложений была весьма обескураживающей. — Мне нужна твоя помощь. Даника пропала. — Как пропала? Ярл в курсе?       Жрица машет на него руками. — Тише. Ярл не в курсе. Официально она в паломничестве. — А не официально?       Гарольд подталкивает наводящим вопросом волнующуюся жрицу Кинарет к подробностям. Та мнёт рукава своего одеяния. — Даника вызвала в качестве сопровождения отряд Бронда. — Это который самый старший брат Изольды?       Гарольд вспоминает этого здоровяка, чей удар медведя с ног валит. Довелось поговорить серьёзно на кулаках на тему «сестру обижать не вздумай». — Он самый. Бронд всегда ревностно служит богине. Даника и в этот раз подрядила его с отрядом на сопровождение в своём паломничестве. Она и Морис под их охраной отправились в святилище Великого Древа Кинарет, но через неделю до меня дошли новости о взбесившихся спригганах и драуграх в Истмарке.       Алем продолжает вещать о том, как хорошо, что Довакин сам прибыл в Вайтран и ей не пришлось писать ему письмо. Гарольд же думает, как ему на восемь дел разорваться? С другой стороны одно из мест, где надо искать ответы на вопросы по древнему свитку Природа это главный храм Кинарет в Вайтране. — У меня ровно три вопроса. Первый заключается в том, кто такой Морис? Второй — сколько народу было в курсе паломничества? И третий — нахрена Даника в это паломничество отправилась?! В Скайриме в самых неожиданных местах альтмеры и их прихвостни обнаруживаются.       Гарольд накладывает на покои заглушку, понимая, что с самого начала надо было это сделать. Но он же не думал, что бабья дурость вот так всплывёт внезапно. — Морис Жондрель, бретон, паломник, странствующий жрец Кинарет, родом из Анвила. Хранители его проверили. О паломничестве до его начала знали только жрецы Кинарет. Здесь всех проверили хранители. Молодой ярл редкостный параноик. Хотя я не могу его в этом винить, учитывая обстоятельства.       Довакин от комментариев воздерживается, понимая, что хотя бы часть его вопросов имеет вразумительные ответы. Фротар — мальчик умный, а главное умеет делать выводы. — Ладно, допустим. Но вот нахрена она попёрлась в опасный путь, я не понимаю, Алем. Ну можно же было написать мне письмо, попросить о помощи! Я бы если не сам помог, то дал бы надёжных людей в помощь. Дуры! И ты, и она! Где я теперь должен её искать в этом противостоянии спригганов и драугров?       Алем проглатывает оскорбления молча. Понимает, что их тайная пляска вокруг Златолиста оборачивается сейчас проблемами. Молодой ярл точно за такое по голове не погладит. Это же… Даже думать о таком тошно. — Она со своей идеей восстановления Златолиста сама не своя была. Морис только смог её угомонить.       Алем начинает рассказывать, и по мере этого перед Гарольдом выстраивается вся картина произошедшего. Понесло Данику новый саженец Великого Древа Кинарет получить. И то это если принять во внимание, что с ней этот Морис поговорил и убедил её в том, что следует сделать. А то судя по рассказу Алем, у Даники серьёзно так фляга начала свистеть от зацикленности на Златолисте. Чуть ли не до откровенной ереси дело дошло. — Гарольд, прошу, помоги мне. Я что хочешь для тебя сделаю. Хочешь отдамся тебе. Ауч!       Тресь! Не выдержала душа поэта. Ребром ладони Гарольд стукает отчаявшуюся Алем по макушке. — Да вы блядь, сговорились, что ли? Если я живу по атморанским традициям, это не значит, что я кидаюсь помогать за еблю! У тебя тоже ум за разум заходит от неизвестно чего?! Так я тебе быстро покажу, где твоё место в этой жизни!       Судя по глазам именно так Алем и думает. В принципе логично, учитывая гуляющие по Скайриму слухи. Но на самом деле большая часть его женщин именно в Скайриме появилась после того самого загула с Сангвином. До сих пор стыдно. Алем же начинает рыдать, понимая, что сказала и кому. — Ладно, не реви, помогу я тебе. Твоё счастье, что вы с Даникой сами по себе нужны, без всяких задираний юбок. А если тебе, дуре такой, муж надоел, то это не моя проблема! — Не надоел. Люблю, его, мудака такого! Но почему он такая сволочь?!       Да нет, своевременно Гарольд заглушку поставил. А Алем он вручает платок и ждёт, когда у неё истерика пройдёт. Вот не было печали ему. Надо было отказаться от этой встречи. Ему ещё истерик неуравновешенных магичек не хватает для полного комплекта проблем. — Некогда мне тут с тобой слёзы лить. Приведи себя в порядок и продолжай делать вид, что всё в порядке. Я через два дня вернусь и займусь пропажей Даники. И уж если ты хочешь мужа под каблук загнать окончательно, я так и быть помогу. И скульптором плоти попрактикуюсь, и от вредных привычек Назима избавлю, но если ты ещё раз такой бардак допустишь, пеняй на себя. Ты меня поняла?!       Добившись от Алем испуганного осознания, Гарольд демонстративно фыркает, как будто она грязь под ногами. Поделом! Всей полезности этой дуры в том, что она своего мужа под каблук загнала, когда это было выгодно Гарольду. Нет, он дважды на грабли с замужней бабой не встанет. Вита хотя бы помимо того, что страстная и красивая, ещё мудрая, деловую хватку имеет и собственное мнение. Да и ситуации совершенно разные. И вообще думать о соблазнении этой кулёмы, чьих талантов только в направлении целительства, себя не уважать.       Убедившись, что его поняли доходчиво, Гарольд в раздражении покидает храм Кинарет. Настроение ниже плинтуса, но с намеченной цели его так просто не спихнуть. Злость на эту дуру плещет в мыслях. Есть желание разобраться с этой… Короче радикально закрыть вопрос. — Вот ведь как только дошла до такого? И я сам хорош со своей репутацией бабника! Нет. Чёрт возьми! Да что такое?       Пока ноги несут его в Драконий Предел, Гарольд усмиряет гнев, злость и раздражение. Они — откровено хреновые советники и помощники в любом деле. Между тем мысли о сегодняшнем утре уходят в глубину подсознания. Но Гарольд этого не замечает, поглощённый текущим делом. — Приветствую тебя, мой юный друг. — Ярл Гарольд, доброе утро. Вы как всегда внезапно, но я всегда рад вас видеть.       Фротар искренне приветствует союзника и старшего товарища. На его уставшем лице сияет улыбка чистой радости. Видно, что паренёк готов к чему угодно, только бы отвлечься от дел правления. Понятно и простительно для него. Гарольд после завоевания Бликрока и Солстхейма выглядел также: учёба, правление, семья, стройка дворца ярла, переезд. Дел миллион было! — И тем не менее телохранители и надёжная магическая защита с каждым разом только крепнут.       Гарольду не надо махать руками, чтобы чувствовать сверху на балках трапезного зала скрытную охрану и вокруг себя ощущать сложную рунную роспись по периметру. Придворный маг Вайтрана здесь же, также причащается завтраком, чем Боги послали. — Фаренгар, моё почтение. Когда планируешь защищаться на звание магистра магии?       Фаренгар Тайный Огонь вздрагивает от голоса Гарольда. Такое впечатление, что мыслями он где-то далеко. — Ярл-маг Гарольд, доброе утро. Прошу меня извинить, я немного задумался над исследованиями. Защита звания? Ой, вы мне льстите, коллега. Я далеко не так сведущ в магии, как мне бы хотелось. — Я знаю, что ничего не знаю, но другие не знают и этого. Сколько бы мы не искали знания, насытиться им будет невозможно. Так это ли повод не расти над самим собой и не развиваться в профессиональной стезе?       Немного поговорить о будущем и плавно подвести разговор к сути его появления здесь и сейчас. — Ярл Фротар, я не требую от вас немедленного ответа, ибо мой вопрос может показаться вам бестактным.       Такое начало смущает юного ярла Вайтрана. И как назло, старшего брата рядом нет. Сам же назначил его ответственным за оборону Рорикстеда. Откровенно сказать Балгруф Младший сейчас вовсе курирует все вопросы, связанные с восточной частью холда. — Дорогой наставник, союзник и старший друг, к чему вы так? Разве есть что-то, что может быть поводом для раздора?       Фротар сбит с толку речами Гарольда, как впрочем и Йон с Ольфиной, не знающие, что задумал ярл-маг. Гарольд же складывает руки в замок. — Молодой человек, хотя нас связывают вместе многие обстоятельства, но это не значит, что я не должен проявить элементарную вежливость к истории вашего клана. Мне нужен череп Нурмирнакса. В текущей ситуации на счету каждый союзник, и дракон может стать таковым. Однако, я понимаю, что это история вашего клана. Череп Нурмирнакса сам по себе историческая ценность.       В смятение слова Гарольда вводят всех вокруг. Ярл Фротар попросту не знает, что ему сказать. — Вы сказали союзник? Значит ли это, что вы можете… — Могу. И даже более того, Нурмирнакс, как вероятный глава своей стаи, этим будет обязан мне жизнь. А значит это упростит задачу подчинения его стаи. Следовательно Алдуин не получит в своё распоряжение драконов этой стаи.       Фротар на мгновение зажмуривает глаза. Юный ярл в смятении и расстройстве. Он обескуражен происходящим, но не доверять словам союзника… — Ярл Гарольд, я согласен отдать череп Нурмирнакса, но могу ли я попросить вас сделать правдоподобную замену? — Это само собой разумеется. Но я вижу, что ты хочешь попросить у меня что-то иное, мой юный друг.       На побледневшем лице юноши со взором горящим зашкаливает паника пополам с отчаянной решимостью. А Гарольд благодаря легилемегции уже прекрасно знает, кого хочет юный ярл Вайтрана. — Не сочтите за дерзость, Ваше Величество, но я слышал слухи об отряде драконьих горничных. Можете хоть всех драконов в холде забрать, не жалко. Но благословите наш с Люси семейный союз. Я при первой возможности вручу ей амулет Мары.       Гарольд в установившейся тишине сперва громко фыркает, потом начинает смеяться, а потом и откровенно ржать, смотря как Фротар краснеет, бледнеет, лиловеет. — Не красней, юный девственник. Не буду я дочь неволить, и тебе мешать. Даже не буду грозить карами, если её обидишь. Если ты вдруг передумаешь или обиду ей какую учинишь, она тебя сама порвёт в лоскуты. Ей для этого помощь отца и братьев не понадобится. Так что не робей, зелень! Если уверен, то вперёд! Как амулет Мары вручать, думаю не надо учить.       Ярл Фротар чуть заикаться не начал пока союзник говорил свой ответ. Ярл Гарольд не убил его на месте. Мужской разговор у них состоялся прямо сейчас. Юноша поверить своему счастью не может. — Ничего не бойся, юный ярл. У тебя есть пара дней на то, чтобы всё обдумать. На третий день я вернусь в Вайтран с дочерью. А сейчас я вынужден поспешить в решении драконьего вопроса.       Гарольд с чувством смотрит на будущего зятя. Препечатывая мальчишку взглядом, чтобы осознание настигло юношу с гарантией, Гарольд принимается колдовать. Убедившись, что череп над троном ярлов Вайтрана это то, что ему нужно, Гарольд разделяется на аватары. Аккуратно вырвав череп Нурмирнакса из стены, Воин, Вор, Маг и Змей начинают воскрешение дракона. От зашкаливающих энергий ярл Фротар, его свита, охрана и челядь скрываются прочь в подземных этажах дворца. Форма полудракона внушает простым людям трепет. А аватары переходят в неё на инстинктах. В бушующем шторме энергий восхищение Фротара матерными загибами и цитатами из летописей не слышно. — Я смог. У меня хватило духу! Люси, я обязательно вручу тебе амулет Мары. Я выполню своё обещание!       Как и говорила Партурнакс, с Нурмирнакс будут сложности. Красивая драконо-тян получилась. Укутав драконодевку в накидку, один из аватаров легко подымает её на руки. — Ну что, мужики, освободим ещё одну принцессу?       Аватары гаденько хихикают, готовясь выносить мозг одной не в меру гордой девушке. — ДРЭМ-ЙОЛ-ЛОК, Нааглив! — Мы пришли тебя освободить. — Надеюсь ты помнишь своё обещание? — Потому что я помню! СИВ-ЙОР-ВИНГ!       Нааглив слова молвить не успевает, как оплывает в туманном облаке. По итогу на полу остаётся лежать бронированная девушка. Даже в такой форме она сохраняет свою неприступность. Однако сейчас она беспомощна и этим подкупает. Ещё один аватар подхватывает её на руки. Глаза драконицы выражают сплошной шок. — Что же вы все такие впечатлительные?

* * *

      Обед в Хьёриме проходит весело. Дети радуются встрече с отцом, наложницы ярла присматриваются к жене ярла. Всё же главная в гареме объявилась. Тёщи зыркают неодобрительно, но молчат в тряпочку. Тести задумчиво бороды гладят, наблюдая этот балаган. — Ярл Гарольд, можно мы отвлечём вас от несомненно важного дела на небольшой разговор?       Торбьорн осторожно начинает разговор, который оба мужчины явно ожидают с нетерпением. Торстен отчего-то нервничает, что замечают и Гарольд, и Алиса. Явно происходит нечто ими обоими непредвиденное. — Дети, поиграйте пока сами. Добби, присмотрит за вами. Домовику уши не откручивать и не откусывать. Шкоды не устраивать.       Появившийся домовик становится центром внимания детей. Зеленоглазая банда берёт Добби в осаду. Но верного помощника ярла так просто не взять. — Добби хвать!       Сыновья у Гарольда послушные, но шкодливые. Мальчики-зайчики, а пальцы по самое плечо оттяпают. Добби ловко создаёт иллюзию кота, и дети тут же устремляются в погоню за пушистой зверушкой. — Алиса, у тебя есть чем заняться с Нильсин, Фриггой и Фьотли. — И я опять ограниченна в возможностях, любимый. — Извини, дорогая, я не виноват, что у меня в крови плещется коктейль ядов разной степени убойности, что на меня даже модификации зелий через раз работают.       Алиса хихикая уводит прочь трёх наложниц, оставляя Гарольда наедине с родителями всех троих. — И что это сейчас было, ярл-маг? — Всего лишь новость об очередном пополнении ваших кланов.       Гарольд сама любезность. Лица родителей девушек стоят занесения в мыслетеку. Таны города Виндхельма довольны. Последние десятилетия повыбили многие славные кланы в войнах и междоусобицах. — Ты хотя бы любишь наших дочерей? Или просто накидываешься на всех красивых девушек Отчизны? — И как это терпит твоя жена? Давно Скайрим не видел такого бесстыдства.       Понеслось! Тёщи за свои кровиночки решили ему мозг вынести. — Да, я люблю всех своих женщин. Собственно сейчас им Алиса защиту поставит. И да, я трачу много времени на подбор эффективного противозачаточного зелья. Иначе мои женщины будут хронически беременными. Как это терпит Алиса? Ей достаточно быть первой.       Гарольд принимает обличие полудракона, пугая родителей девушек своим грозным видом. — А по поводу бесстыдства, не вам мне мораль читать! На ваших руках кровь всех жертв гражданской войны. И ваше счастье, что вы в этом оказались замешаны по незнанию. Поэтому я ограничиваюсь бесстыдным вкладом в будущее Скайрима! Мои дети унаследуют эту землю, чтобы со мной не случилось в дальнейшем. А со временем и весь мир.       Гарольд быстро ставит тёщ на место. Заодно напоминает о том, как же всё пришло к тому, что есть. Достав трубку, он закуривает, совершенно не стесняясь никого. — Да и потом, смею надеяться, что ваши дочери мной довольны. И детей я без присмотра не оставляю. От своей крови не отрекаюсь. Более того, каждый из моих детей получит всестороннее обучение. Я всегда на расстоянии вытянутой руки. Даже если мне приходится по всему Тамриэлю скакать как блоха на мамонте, противостоя угрозам для Отчизны, которые в разговоре лишний раз поминать не хочется. Поэтому Отчизна спокойно смотрит на мои «бесстыдства».       Гарольд даже не пытается как-то щадить чувства собеседников. На самом деле он зол на них, но показывает лишь раздражение от их мелочных придирок. — В Скайриме война идёт! А вы про стыд вспоминаете… Надо будет, весь цветник раком поставлю в ряд и буду окучивать. — Я думаю, что это всё же крайняя мера, дорогой зять. Тем более мы не с пустыми руками пришли. — И даже более того, можно спокойно по-семейному, в кругу семьи так сказать, решить возникшие вопросы.       Торбьорн и Торстен решительно зыркают на своих жён. Взгляды мужчин обещают им серьёзный разговор по душам потом. Гарольд их не торопит. Видимо есть, что сказать. — Ну давайте по-семейному обсудим. Итак, я слушаю.       Торстен собирается первым. Это необычно. Гарольду остаётся гадать, что же один из поставщиков еды для Виндхельма хочет предложить. — В связи с потребностями ярла-мага Рональда в скуме, я наладил выращивание сырья для производства лунного сахара. Но гильдия воров… — Вы чего? Это же открытие века! Лунносахарный тростник не растёт нигде, кроме Эльсвейра. — А это не тростник, а лунносахарная репа. Благо ваш герболог Невилл Лонгботтом уже три года занимается продажей саженцев сахарной репы. Дело было только за тем, чтобы добыть пыльцы лунносахарного тростника и переопылить сахарную репу. Пока что выход лунного сахара небольшой, но…       Гарольд сидит и глазами лупает как дурак, смотря как Торстен Жестокое Море строит из себя бедного родственника. Если Невилл покусает фермеров Скайрима, эта эпидемия будет покруче волны ликантропии и вампиризма вместе взятых. — Ух уж этот брат по оружию. Нельзя на минуту отвернутся, чтобы он сам или его труды не принесли хлопоты. На сей раз полезные, разнообразия ради. А то помню на уроках у мастера алхимии он так и норовил то взрывчатку приготовить, то что-то с чем-то. Хоть в крыло Исследований его отсылай!       Гарольд быстро прикидывает комплекс мероприятий по обеспечению предприятий. — Вот вам для начала финансирование. Государственное обеспечение по выращиванию лунносахарной репы я вам обеспечу в этот же вечер. Ждите представителя гильдии воров. Хотя мне кажется, что коллегия хранителей обратит на вас самое пристальное внимание.       Гарольд достаёт ловким движением руки кошелёк с расширением на десять тысяч септимов. На вопросительный взгляд Торстена он поясняет, что это такое. Всё же не даром Изольда снабдила его после того совещания по морской обороне Скайрима тремя кошельками с расширенным пространством по десять тысяч в каждом. На карманные расходы. — Торбьорн, а у вас какой вопрос? — Мне бы тоже хотелось получить финансирование на расширение флота малых судов для перевозки пассажиров и мелких грузов. Когда мы снабжали ярлов-магов Данстара для битвы с йокумерами, мне пришлось снять часть лодок и ботов со снабжения маршрута Винтерхолд-Виндхельм. Ярл Корир принял это, учитывая, что дружины Данстара закрывают его владение от вторжения эльфов. Но ситуация требует решения…       Торбьорн вынужденно замолкает, когда Гарольд достаёт ещё один кошелёк с расширением на десять тысяч септимов и толкает его к нему. — Вот и вам тоже финансирование. Я вам сам хотел предложить свою поддержку. Гильдия пиратов нуждается в малых судах для патрулирования побережья и высадки воинов. И я бы хотел, чтобы те, кто будут ими управлять, проходили обучение в вашей торговой компании. — Управление катерами и ботами не такое простое дело… Обучение может занять пару лет. Мои собственные лодочники всю жизнь этому учились. Рискованная же работа.       Естественно Торбьорн понимает, что человеческий запас лодочников вполне конкретная цифра. Но Гарольд тоже знает, что за риск быть морским лодочником в Скайриме. Шторма и бураны, разбойники, сложные лоции Хаафингара и Белого Берега, шхеры Винтерхолда и айсберги Истмарка… — Разумеется, что гильдия пиратов пришлёт вам своего представителя, хотя и не факт, что сегодня вечером, но в ближайшее время. Военный лодочник это профессия ещё более опасная, чем обычный перевозчик. Так что запас людей на должность в любом случае будет. Как и желающие повысить свои навыки. Кому-то может показаться, что пора на покой, к более мирному труду.       Торбьорн кивает на слова зятя. Его такой вариант развития событий полностью устраивает. Всё же Гарольд вполне способен на дипломатические переговоры особенно в семейном кругу. И слава Богам, что Торбьорн в своё время не повёлся на выгодные предложения Серебряной Крови и Чёрного Вереска. Глава клана Расколотый Щит не подарок, но работорговля и предательство Отчизны без него и его родичей, пожалуйста!