Пять юаней

       Они собирались быстро. Одежда и то небольшое количество вещей, которое имел при себе Сяо Чжань, уместились в одну дорожную сумку. Ибо разговаривал с кем-то по телефону в гостиной, удерживая аппарат плечом и пытаясь надеть на себя первое, что попадалось под руку. Обернувшись назад, когда в дверном проеме показался Сяо Чжань, парень подошел и к нему с целью помочь с одеждой. Растревоженное пробуждением плечо ныло, но куда обиднее, не давало возможности толком двигать руками.        - Да, через сколько? – обрывисто бросал в трубку Ван Ибо, застегивая ремень на поясе парня. Чжань лишь опустил стыдливо взгляд. – Нам хватит. Отбой, ждем тебя на парковке.         Мобильный скользнул в руке и отправился на столик возле кресла. Ибо вернулся к Чжаню и довольно ловко натянул на него пушистый белый свитер.        - Ибо, -попытка возмутиться и сказать, что он сам, растворилась в воздухе. В этом парне напротив после их ужина что-то явно сломалось, какой-то предохранитель. В потемневших от злости и нервозности глазах стоял страх за семью. Ибо казался немного отрешенным, но это только на первый взгляд. Чжань чувствовал, что теперь все иначе. Когда он позволил ему себя взять на кухонном столе, парень вмиг превратился в куда более близкого.        - Не надо. Послушай, минут через пять за нами заедет брат. Цао Юйчэнь. Мы едем ко мне домой, потому что на старших братьев было совершено покушение. Они вместе с дядей в тяжелом состоянии. Дело очень серьезное. И пока я с ним не разберусь – не успокоюсь. Это может быть долго. Вот почему я не оставлю тебя здесь одного.         Ван Ибо не знал, зачем он все это объясняет парню, но был безумно рад, что тот в ответ согласно кивал головой и смотрел на него глазами полными участия.         - У меня много братьев, и они разные. Не все знают, что ты мой. А кому-то придется еще с этим смириться. Поэтому умоляю, просто будь рядом.        - Это из-за меня? – осторожно спросил Чжань.       Ибо шикнул недовольно, но пускать гнев на глупости не стал. Казалось, он был единственным, кто никак не допускал мысли возможной хотя бы косвенной виновности Сяо Чжаня. Это же бред. Он случайно встретил его прямо на дороге, а в клубе не стал мешкать и сгреб к себе. Какие могут быть вообще ниточки к личности этого парня.         - Нет!         В строгом голосе прозвучало нетерпение, но в ответ Ван Ибо обняли и уткнулись носом куда-то в шею под ухом. В этом жесте было все, и желание помочь, поддержать, и согласие на любой расклад, и даже просьба защитить. Да, именно, защитить. Чжань молчал, но боялся. Братьев. А точнее, одного.         Ван Ибо скользнул горячими ладонями по спине парня, вжимая в себя покрепче, словно талисман на удачу. И горячо с поцелуем выдохнул ему в плечо.        - Забирай рыжую мелочь, и мы спускаемся.         Всю дорогу они молчали. Цао забрал их в скорости, как они спустились. На его бледном лице видно было, как нервно ходили желваки. Они с Ибо перебросились короткими фразами, все что понял Чжань, так это то, что «вышибалы» перевернули автомобиль их дяди и братьев. Еще Чжань уловил имя Чжочэна. Жаль, он ему казался пусть и резким, но веселым. По крайней мере, не пытающимся придушить Сяо Чжаня, как это выказывал второй. Орешек под теплым свитером елозила на груди, привычно впиваясь коготочками и ища местечко для сна. Чжань и сам хотел провалиться сейчас в беспамятство, глядя как за окном яркие огни ночного города постепенно редели.        В его мечтах раньше плыли красивые картинки. Он встретит хорошего парня, сильного, крепкого, который его полюбит. Они будут встречаться, гулять, общаться, а потом, однажды, его отвезут в дом к родителям, чтобы познакомиться. И вот что из этого сейчас происходило не так?        Без малого минут двадцать ушло на дорогу. Чжань успел на заднем сидении отключиться, увидеть какой-то суматошный сон и даже проснуться от него с дико колотящимся от страха сердцем. Может, потому что прекратилось движение, и дверцей громко хлопнули.        Высокий забор, перед которым они остановились, Чжаню показался бесконечным. Водитель что-то ввел на панели смартфона, и железная стена стала раздвигаться. Да, Чжань думал о том, что Ван Ибо скорее всего очень богат. И его родительский дом, насколько он мог так считать, большой, светлый и красивый. Словно в новомодных журналах. Но тут пришлось воздухом подавиться, только когда они въехали на придомовую территорию. Белоснежное просторное трехэтажное здание окружали многочисленные зеленые островки с лавочками и беседками. В лучах бесконечных лент фонариков, тянущихся от одного столба к другому, плескались отражения водной ряби красивого пруда с садом камней. Чжань был уверен – там точно плавали карпы, которых он так любил порой рисовать. Здесь было уютно, наверное. Тихо, красиво. Но не сейчас.       В окнах горел свет почти везде, не смотря на поздний час. На парковке, куда они двигались, стояло по меньшей мере машин семь. Из них только скорых четыре.         У Ибо сердце сжалось от страха перед предстоящей встречей. Больше всего он сейчас конечно волновался ни за то, что получит от дяди, как нашкодивший мальчишка, а узнает, насколько тяжелая ситуация. Судя по количеству автомобилей на их территории, пострадали ребята сильно. Их не встречали, но о прибытии точно знали. Цао вывернул руль и подал автомобиль чуть дальше, минуя эту парковку. Мешать врачам не стоило. На третьем этаже плотно зашторенные четыре окна светились ярче остальных. Помещения, оборудованные под домашнюю больницу. Конечно, далеко не все здесь можно было отыскать необходимое, но все же. Что скрывалось еще за этими стенами, трудно было представить. Чжань даже не пытался. Он только молил об одном, что Ван Ибо найдет для него маленький уголок, чтобы не остаться на улице.          Возвращение домой. Ван Ибо прежде думал о том, что он однажды ввалится в просторную гостиную этого особняка и с дикими радостными воплями примется дурачиться с братьями. Он сам поменял планы, когда решил, что сначала отыщет убийцу родителей, но и после этого теплый прием был так желанен. Особенно оказаться в объятьях Мин Юй. Среди всех остальных, Ибо прекрасно понимал, что он ее любимчик. Пользовался этим, но и по собственным придуманным правилам жизни, давал в ответ не меньше внимания женщине, бережно охраняя и исполняя желания стать для кого-то настоящей мамой. Пусть не сразу, но Ван Ибо разрешил ей занимать этот пост.          Автомобиль скользнул под кроной раскидистого инжирного дерева и припарковался на небольшой площадке, когда они обогнули здание. Здесь освещения было в разы меньше, как и автомобилей позади. Скромный палисадник перед двустворчатой дверью, уводящей внутрь, стеклянный столик с плетенными ножками и несколько кресел. У Чжаня сердце ухнуло в пятки от чего-то. Он сжался на заднем сидении, не понимая, что делать.        Юйчэнь и Ибо выскочили первыми из автомобиля, до обидного позабыв третьего прибывшего. За стеклянными дверями им навстречу скользнули две высокие тени. И парней буквально втащили внутрь. Чжань не слышал голосов, только застывшие по ту сторону от двери фигуры. Им сейчас было не до него, поэтому парень даже не стал брать это во внимание, терпеливо дожидаясь в машине. Орешек зашевелилась под ласковыми руками и поползла вверх. Кажется, ей тоже стало любопытно. Тихо мяукнув, пушистый комочек показал свой носик и ушки, протискиваясь через ворот свитера.        - Эй, эй, нельзя пока, - ласково шепнул ей Чжань.         Время тянулось, эта пара минут становилась какой-то невыносимой. Немного осмелев, он все же принял решение выйти. Чжань и не думал никуда отходить от автомобиля. Ван Ибо все равно за ним придет. Свежий воздух был слишком влажным. Дождь закончился совсем недавно, до сих пор все в округе оставалось сырым. И если с неба не сорвется ничего больше, то есть надежда, что станет чуточку теплее. Он выбрался наружу и прошел к столику, остановившись перед ступенями крыльца, уводящего в дом, наивно прикидывая в голове, как бы еще сумку потом взять.         Хотелось ли Сяо Чжаню здесь оказаться, трудно сказать. С одной стороны, в квартире ему было бы не так боязно, там он начал немного привыкать, но оставаться одному в неведении тоже не прельщало. Хочет Чжань или нет, но его мозг точно станет переживать за спасителя. А это значит, что он изведет себя. А здесь, кажется, изведут его.        Позади послышался шум приближающегося автомобиля. Он ехал чуть тише с приглушенным светом фар. Такой же красивый дорогой внедорожник. Развернулся в резком движении, поравнявшись с авто Цао Юйчэня, и тут же выпустил наружу водителя. Чжань старался не смотреть в ту сторону, но внутренний нарастающий страх буквально взывал о помощи. Разумеется, любой кто бы оттуда не выбрался, был для него незнаком и потенциально опасен. Мало ли как реагировали в семье Ибо на незваных гостей. Чжань нервно сглотнул, делая шаг назад и крепче прижимая малышку. Он ожидал кого угодно, но только не.          Хаосюань подумал, что ему мерещится, когда высокая стройная фигура в белом свитере Ван Ибо мелькнула перед домом. Когда в общем чате высветилось сообщение о трагедии, он словно ошпаренный сорвался с места, мысленно представляя, как отыщет всех этих тварей, кто посмел тронуть братьев и дядю. Не до конца зная всех обстоятельств, Хаосюань готов был сорваться в бой с любого крючка и зацепки. Проклятого Ифэя оставили до лучших времен, а этот здесь?        Чжань даже моргнуть не успел, как на него налетели. Уже знакомый голос и черты лица одного из самых опасных братьев.        - Ах ты здесь, сука! – прорычал злобно Ван, в два прыжка сократив между ними расстояние. – Паскуда! Шкура продажная. Да кто тебя сюда пустил?       Потемневшие от злости глаза налились такой яростью, что Чжань оцепенел, словно безвольная жертва. Он даже промямлить ничего не успел, отойти в сторону. Его одной рукой ухватили крепко за плечо, а второй наотмашь врезали так, что искры посыпались из глаз от резкой боли. Чжань не удержался на ногах и повалился назад, сметая телом стул. Острые углы так больно прошлись по ребрам, но он лишь старался котенка прикрыть собой.         -Тварь! Предатель! Подстилка подворотная. Сейчас ты у меня получишь! Сейчас я тебе покажу твое проклятое место!         Слезы по щекам хлынули, когда по лицу пришелся удар ногой. Чжань лишь успел вжаться и отвернуться, прислонившись вспыхнувшей кожей к влажной траве. Орешек жалобно заплакала, охваченная одним с ним страхом на двоих.         - Нет, прошу, нет, - умоляюще зашептал Сяо Чжань стараясь отползти.        Как он вообще себе представлял находится здесь. Надо было упросить Ван Ибо оставить его в квартире, может быть тогда.        - Что?! Я не слышу?        Хаосюань склонился и сгреб его за шиворот, брезгливо морщась и отплевываясь. Белый свитер на парне злил особенно. Потому что это был подарок. Мин Юй дарила Ван Ибо эту вещь на один из дней рождения. Любимый свитер младшего брата, да он готов был скорее сдохнуть, чем поделиться этим предметом гардероба, а тут – на каком-то Сяо Чжане.        Парня резко вздернули, желая отшвырнуть подальше, и все, что успел Чжань, это случайно задеть край стола. Тот наклонился и, не выдержав напора, рухнул, со звоном разлетаясь на части.         - Ты заплатишь за это, урод!         От осколков пришлось отскочить, а в следующую секунду самому словить увесистым кулаком в нос. Алая струйка крови противно зажглась, так что дыхание перехватило. Хаосюань шалым взглядом скользнул по фигуре, подлетевшего к нему Цао. Это его, такого правильного и сдержанного, вывели из себя и заставили сейчас хорошенько приложиться к лицу брата. Сука, какой же у него тяжелый и точный удар, аж противно.        - Отошел! – гаркнул Юйчэнь. Еще один точный удар ладонями в грудь, заставил отпрянуть от места преступления.        - Ты? Ты что? – погрозил ему пальцем Хаосюань, едва держась на ногах. – Защищаешь эту тварь?!          Фэньсин и Ибо выскочили следом, потеряв лишь доли секунды. Младший оторопело раскрыл рот от происходящего. Хаосюань словно монстр какой, ненавидящим взглядом буравил незнакомого парня, лежащего на траве, среди остатков от столика. Цао не менее строго и злобно пытался его защитить. А Ван Ибо растерял последние остатки разума. Вид Сяо Чжаня, скрючившегося от боли на мокрой траве, привел буквально в бешенство.         - Я предупреждал! – злобно прорычал Ибо. Как брат посмел тронуть его Сяо Чжаня.         Он слетел с лестницы, словно ураган, отталкивая от себя всех, кто осмелился к тому моменту преградить ему путь. Выскочили следом и Цзи Ли, и Юй Бин. Остановить драку оказалось невозможным. Они и раньше знали, что в схватке эти двое совершенно безумны, а сейчас и вовсе.         Хаосюаня буквально отшвырнули на капот рядом стоящего авто. А затем с яростью сгребая его волосы на затылке, тут же впечатали лицом в холодную поверхность. Тот зашипел от боли и досады. Ибо силен и зол. Но ничего. Это ведь брат, просто брат, которому залезли в штаны ради наживы и хорошенько отсосали. Хаосюань потерпит.         - Я переломаю тебе руки и ноги, если ты еще хоть раз к нему прикоснешься, - угрожающе прорычал Ибо на ухо.       - Ты притащил в дом тварь!  - бросил тот.        И Ибо не заставил ждать свою реакцию. Того волоком стащили и развернули к себе лицом, замахиваясь для нового точного удара. Не понимает, Хаосюань никогда его не понимает, когда речь заходит о ком-то еще, кроме братьев рядом. Это уже становилось какой-то привычкой, как только кто-то рядом с Ибо заходился в намеках на личную симпатию. Что говорить о сексе, даже если просто на ночь. Плевать было на тех, кто подстилался прежде в пьяном угаре, тянув руки к  Ван Ибо в штаны. Сейчас речь шла о парне, который нравился самому Ибо. И эту новую реальность Хаосюань не мог уложить в своей гребанной голове.        Ибо впечатал кулак в лицо брата, но тот оказался изворотлив. И уже перехватив инициативу, сам принялся отвешивать тумаки младшему. В живот, под ребра, выбивая недовольное изумление в ответ.         - Блядь! Парни! – Цзи Ли и Юй Бин все же бросились разнимать, едва уворачиваясь от ударов, чтобы не схлопотать и самим.        А ведь было чем. Цао лишь упер руки в бока и покачал головой сокрушительно. Ван Ибо и Хаосюань разметали двор на части, хватаясь за все, что можно, лишь бы больнее досталось противнику. Младший защищал сейчас свое, по-собственнически, со всей жадностью и нетерпением. Он раз и навсегда выколотит из того мысль хоть как-то допустить нечто подобное. Тогда как второй видимо, сквозь пелену ярости и боли, признавался самому себе. Он ревнует. Ревнует Ибо, но вовсе не как брат, обеспокоенный безопасностью, а как тот, кого предали, отвергли, променяли. Но разве он в этом признается остальным? Нет. Хаосюань новым ударом свалил Ибо на землю, стараясь оседлать и хорошенько пройтись по этой злобной красивой морде своими кулаками. Разбить эти пухлые губы в кровь, чтобы не смел больше ни с кем целоваться.        Фэньсин, словно очнувшийся ото сна, на правах самого младшего в драку не лез. В этом доме такое было запрещено настрого. За то он рванул к незнакомому парню, из-за которого сейчас дрались старшие. К Чжаню приблизились, надеясь осторожно коснуться и помочь подняться, но тот только задергался в истерике, стараясь отползти. Глаза, переполненные страхом, болью и ужасом, блеснули каплями крупных слез.          - Эй, эй, тише. Я не буду бить, - как можно мягче произнес парнишка. – Он тебя сильно ударил?        Со второй попытки Фэньсину удалось коснуться все же плеча Чжаня. Верить было страшно. Чжаня трясло. А еще, он сквозь слезы пытался отыскать взглядом любимого.       - Ибо, - шепнул Сяо Чжань, потонув в собственном бессилии. Хотелось подбежать и закрыть его собой от ударов.       - О, нет, нет, не рвись туда. Нельзя. Еще и нам достанется. Они сами разберутся.         - Но…. Ибо! – набравшись сил хрипло крикнул тот в отчаянии.         Младший только удар сердца в груди пропустил и тут же обернулся в его сторону. Фэньсин приобнял Чжаня за плечи, помогая приподняться.       - Не надо, гэ, прости, я не знаю, как тебя зовут. Но мне, кажется, что ты для меня гэ…И…         Хаосюань замахнулся в очередной раз и получил в ответ. Но не от Ибо или же от братьев. В этот раз по искаженному от злобы и ревности лицу проехали мокрым полотенцем. И припечатали самым грозным словом на свете.         - Отошел! – строгим голос Мин Юй становился редко. Но он пробирал до нутра каждой косточки у любого из подопечных. Она бы ни за что не вырастила их, если бы не умела осаждать. Не знавшие теплых материнских рук, вскормленные ее заботой, мальчишки понимали одно – эту ценность они не имели права потерять ни при каких обстоятельствах.       Хаосюань притих, отодвигаясь и высвобождая Ван Ибо. Получить полотенцем было не больно, а досадно. Получить от Мин Юй – позорище на всю семью. Он виновато опустил глаза, не смея перечить. Остальные нервно сглотнули. Они честно пытались разнять.        Женщина перевела строгий взгляд с Хаосюаня на младшего. Опухшие щеки, сбитые костяшки пальцев, бровь вновь рассечена, и нижняя губа окрасилась кровью. Он не сдавался, не отступал от своих слов и намерений. Лишь поднялся на ноги, молчанием выражая женщине свое почтение.        - У нас в доме четверо пострадавших, - строго продолжила женщина. – За жизнь дяди борются врачи. Он едва жив. Ваши братья переломали себе все, что можно. А вы вместо того, чтобы сплотиться и поддержать в трудную минуту устроили разборки?!         Кроме Сяо Чжаня все поникли головами.       - Разве этому мы вас учили? А?        Ей невыносимо было сейчас смотреть на них, на всю ту потасовку, что устроили на заднем дворе. Мало происшествия с аварией и полным домом врачей. Так теперь и эти решились на нечто подобное. Без Лю старшего как теперь хрупкой женщине держать каждого из них в узде. Ведь им теперь не по восемь десять лет.         - Хаосюань начал первым, - гордо фыркнул Ибо.        Прозвучало так, словно детство и не заканчивалось. Женщина повернулась к младшему, требовательно пробуравив его взглядом. Любимчик, безумец и просто хулиган, как и все они. Мин Юй так хотелось встретить его вовсе не таким способом, когда отвесить полотенцем в пору и ему.         - Причину выяснили?       Хаосюань поджал разбитые губы и шмыгнул носом, под которым кровь разве что не пузырилась. Они знатно потрепали друг друга.         - Он привел в дом предателя.          На Сяо Чжаня бросили презрительный взгляд. Кулаки вновь сжались в желании разнести все к чертовой матери. Но Ибо его осек. Он прошел мимо, нарочно толкнув брата плечом, и остановился перед Сяо Чжанем  с Фэньсинем. Спиной ко всем, стараясь закрыть свое добро от каждого ненавистного взгляда.        - Это Сяо Чжань. И он мой. – жестко процедил Ибо. Сказал, как отрезал, припечатывая одной фразой каждого. – Если кого-то не устраивает, мне наплевать.        В воздухе повисла гробовая тишина. И без того напряжение готово было разорвать на части, а теперь и вовсе. Мин Юй тяжело выдохнула. Ей был понятен смысл слов любимого воспитанника. Кем бы ни являлся этот парень, он нужен Ибо. И меньше всего на выяснения хотелось тратить время.       - Все в дом! – скомандовала женщина. – Сяо Чжань остается с Ибо, и это мое, - она сделала акцент на этом слове, заглядывая в глаза Хаосюаню, - решение. Чтобы я даже намека на выяснения не слышала. У вас час, чтобы привести себя в порядок и спуститься на кухню.        Юй Бин и Цзи Ли выдохнули облегченно. Женщина скрылась за дверью, тут же позволяя хлынуть по щекам предательским слезам. Она не смеет сейчас показывать собственную панику и слабость, как больно внутри не было. Ей так хотелось обнять Ибо и ласково потрепать за волосы, но вместо этого приходилось надеть маску холодности и отстраненности.        Цао наконец-то отмер.       - Придурок! – заключил он в адрес Хаосюаня.        - Ты разбил мне нос, - без энтузиазма возмутился тот.        - Я ошибся на миллиметр при ударе, так что не надо бузить.          Цао схватил его за плечо и поволок за собой внутрь дома, подальше от остальных.        - Ибо? – Цзи Ли коснулся рукой плеча младшего, который продолжал стоять спиной к ним перед Сяо Чжанем. – Остынь. Приходите в себя… И ты нам реально нужен сейчас.        Тот едва заметно кивнул в ответ, не отводя взгляда от трясущегося Сяо Чжаня.       - Ибо-гэ? А мне помочь ему с комнатой? – коротко улыбнулся Фаньсин.         - Нет, он будет жить со мной.              ***   ***   ***         Громкий заливистый смех грузного мужчины с залысиной перебил важный момент, когда фишка домино опустилась в конце последней веточки на столе.        - Рыба! – выкрикнул тот, кто сидел напротив на старенькой хрупкой табуретке.        За окном лил завидный дождь, стучал по тонкому краешку оконного полотна где-то высоко. Шесть двухярусных кроватей, стул и крохотный столик, все убранство одной из тысяч тюремных камер, где становилось душно только при одном упоминании о местоположении. В этот раз сокамерники за хорошее поведение и нескончаемые работы на кухне получили подарок, этим вечером поиграть в домино.        Вслед за последней фишкой застучали своими нерастраченными и другие мужчины.        - Погодите, - спокойно окликнул их молодой человек, что сидел с краю. Высокий, красивый с правильными чуть заостренными чертами лица. Даже здесь, в душной камере он казался каким-то нереальным, всегда идеальная осанка, чистые руки и бесконечная невозмутимость. Таких как он, довольно быстро прибирали к рукам старшие, желающие насладиться прекрасным телом по своему разумению. Можно сказать и так, слюни пускали, вот только ничего у них не выходило.        Был этот парень с одной очень странной историей. Насколько правдивыми считались слова, неизвестно. Но факт оставался фактом. На третьи сутки после поступления, к этому малому новеньком подкатил свои яйца плешивый Джоуи, в надежде, что тот слаб и довольно быстро сдастся. Он получил отказ дважды в столовой, а на третий раз в туалете. Безобидный парнишка, говорят, собственноручно, вот этими красивыми пальцами оторвал достоинство. Джоуи увезли в медкорпус, и больше никто никогда его не видел. А парня вернули, спустя неделю. Видимо он сопротивлялся и случайно ударился головой о кафель. Синяк сошел, а вот зрение не восстановилось.        Сун Цзиян постучал тихонько своей костью домино, старательно ощупав подушечкой большого пальца выдавленные кружки. На его лице появилась легкая довольная улыбка, глаза по-прежнему смотрели куда-то вниз в одну точку, под длинными ресницами, не оставляя сомнений в том, что парень слеп.        - Кажется, у меня есть, чем ответить.        Он скользнул ладонью к центру стола, обличив свою кость. По камере прокатилось возмущение. Он опять у них выиграл совершенно непонятным образом.         - Ну ты мастак! Ну проныра! – завопили рядом. – Ты точно слеп, а?        Парень лишь загадочно улыбнулся и состроил невинное выражение лица.        - Прекратите. Можете не напрягаться. Мои пять юаней оставляю вам.         Смешки прокатились по камере.        - Отбой! Отбой! – громко загремели снаружи.        Верхний свет погас, быстро окутывая помещения удушливой темнотой. И оставалось только одно, добраться до собственной кровати и вытянуться, вновь погружаясь в размышления. По ночам ему не нужно было улыбаться и строить из себя воспитанного джентльмена, способного вырвать любому яйца, если попробуют полезть. Что-то достаточно в этой жизни сделать лишь раз, чтобы больше не беспокоили своими попытками добраться до твоего нутра.       Сун Цзиян сделал сознательный выбор, он сам взял всю вину на себя, чтобы ни в коем случае не пострадали близкие. Жалел ли об этом сейчас? И нет, и да. Просто порой хотелось увидеть отца, попререкаться с Мэн Цзыи и пропустить пару бокалов хорошего пива с Ли Бовэнем.        Вчера к нему приходили из какой-то малоизвестной адвокатской конторы. Он даже не запомнил названия. Молодой человек говорил о каких-то программах, законах и просил что-то подписать. Тогда Сун Цзиян лишь хмыкнул, привычно смотря куда-то вниз и напомнил, что он ничего не видит. Даже если ему зачитают содержимое бумаг, разве тогда ему станется верить им? Вышло комично, охранники прыснули злорадным смехом, откровенно забавляясь то ли с глупости адвоката, то ли с шутки самого заключенного.          Незнакомец смутился, но успел протянуть незаметно ему совершенно иную вещь. Маленькая пластиковая палочка, словно из детского набора для счета. Она скользнула вместе с бумагами, которые так старательно раскладывали на столе. Цзиян был удивлен, с вырывающейся изо рта посетителя – адвоката ахинеей это никак не вязалось. Но он все равно принял условия игры.       До выбитой на палочке даты оставалось совсем немного. Две ночи.               ***  ***  ***        Чжань дышать перестал, когда Ибо подошел к нему, защищая от остальных. В душе такими же алыми, как разбитые губы любимого, иероглифами маячило одно лишь слово – живой. Он неуверенно качнулся вперед, желая коснуться  Ибо. Мочал, внутри сжигая самого себя виной, мог ведь просидеть в машине, и тогда Хаосюань его бы не заметил. По крайней мере не сейчас. От Фэньсиня отстранились. Ничего личного, он просто всех боялся теперь.       Ибо еще что-то ответил младшему брату, а затем забрал сумки из машины. Он в два ловких движения вновь предстал перед Сяо Чжанем. Тоже молчал, злился, но все равно крепко сжал его ладонь в своей и потянул в дом.        Красивый холл с дорогой мебелью плавно перетек в белоснежную лестницу, уводящую наверх. Они оба не смогли бы сказать, что и где теперь стояло. Только ввалились в одну из дальних комнат на втором этаже и громко хлопнули дверью. Ибо швырнул сумки на пол и провернул замок на два оборота, чтобы никто не посмел явиться в их теперь небольшой мирок. Крохотный островок в виде комнаты Ван Ибо, куда в свое время стащили все, что казалось таким нужным и важным, начиная от игрушек и красивых фантиков до скейтбордов и прочих вещей. Свет не включали, Чжань не знал где, а Ибо не торопился с этим.       Шумно выдохнув, Ибо приблизился к нему и осторожно коснулся пальцами раскрасневшейся от удара щеки. Сколько этому парню уже досталось от этой жизни. Неужели небеса не видят и не желают услышать мольбу о том, чтобы его оставили в покое. Сяо Чжань его маленькая находка, которую всего то хочется сохранить при себе.         - Цел? – шепнул Ибо.         Его пальцы тут же накрыли своей прохладной ладонью. Чжань кивнув слабо.        - Прости, мне не стоило выходить из машины. Ты пострадал. Твой брат, он появился так неожиданно.        - Он тебя не тронет больше, обещаю, - едва сдерживая гнев, заверительно прошептал Ибо.        Чжань потянулся тонкими пальцами к его лицу и бережно коснулся сначала рассеченной брови, стирая капельки крови, а затем плавно спустился к губам. Плевать на собственную боль, сейчас Чжаню хотелось его привести в порядок. Зацеловать и успокоить. Он шагнул к нему еще ближе, чувствуя теперь и горячее дыхание на собственном лице. Ибо шумно дышал, ласково оглаживая его щеки. Ему бы впору сейчас злиться и психовать на весь белый свет. Но вместо этого парень смотрел в эти огромные красные от слез глаза и тонул в их глубине и очаровании. Чжань ласкал его, взглядом, так искренне и нежно, что внутри кроме желания подарить нечто подобное в ответ больше ничего не оставалось.        В какой-то момент они оба сорвались, Ибо потянулся к парню и накрыл его губы своими. Эмоции вспыхнули словно пламя, высвобождая все напряжение. Соленый поцелуй, сначала дрожащий, легкий, осторожный, вышел смазано. Будто они впервые пробовали на вкус друг друга. И этот вкус казался таким приятным, своим, одним на двоих. Горечь слез Чжаня смешивалась с теплой кровью Ибо. Их пьянило, снося голову, и постепенно, поцелуй становился все глубже. Их языки сплетались в каком-то жадном танце, стараясь вылизать друг друга, забрать всю усталость и страхи, чтобы в голове не осталось ничего.       Сильные руки обвили хрупкое тело Чжаня и крепко прижали, выбивая сдавленный стон прямо в собственные губы. Орешек жалобно мяукнула, напоминая о себе. Парни невольно улыбнулись. Когда коготочками стали нагло впиваться в грудь, чтобы вынырнуть наружу, Чжань поморщился.        - Больно? – участно шепнул Ибо. В губы промычали, отрываться не хотелось.        - Она хочет вылезти.        Ворот свитера поддели пальцем и бесстыдно заглянули туда, откуда тут же выбралась довольная ушастая мордочка с большими глазками.         -Ей не досталось?        - Я старался ее защитить…        - Мой Чжань-гэ отличная мамочка. Пошли, - Ибо потянул его в сторону кровати.         От слов на душе стало чуточку теплее, Чжань не помнил уже, когда его хоть за что-то хвалили. Здесь было уютно несмотря на то, что комната оставалась просторной. Большую кровать в центре по обе стороны окружали тумбочки, ближе к окну слева, тянулся компьютерный стол и горки полок по стенам, а справа – раскрытая дверь в ванную комнату. Судя по высоким темным портьерам, у комнаты имелось не просто окно, но и балкон. На обратной стороне высился шкаф, а рядом целый ворох каких-то досок, колесиков, шлемов. В темноте и не разобрать.        С того дня, как Ибо улетел в Штаты, сюда заходила лишь Мин Юй, парень в этом был уверен на все сто. Это она все расставила по полочкам и посдвигала вдоль стен. Наверняка, как полагается, убирала пыль, любовалась фотографиями и кучей медалей и грамот, которые парень тащил с всевозможных молодежных конкурсов. Ну, как тащил. Цзи Ли предлагал честно красть, тогда как упрямец Ван Ибо добивался собственным участием. Ему ведь очень важно было доказать целому миру, что он не тот выброшенный мальчишка на произвол судьбы, которому не хватило денег на спасение родителей.       Всего пять юаней. Хрупкая детская ладошка протягивала злому дяде потертую купюру, наивно полагая, что этого хватит. Хватит заплатить за жизнь папы и мамы. Так, как он плакал тогда, больше у Ибо не получалось. И никогда не получится. Он умолял, на коленях, дергая кулачком жесткую ткань красивых брюк, упрашивал, чтобы спасли их. В переполненных от слез глазах расплывались языки яркого пламени, пожирающего его дом, в носу щипало и саднило от едкого запаха гари. И сквозь треск до ушей пробивалась самая обидная фраза на свете: «Глупец, этого слишком мало, чтобы я все вернул назад».         Орешек довольно заурчала, когда ее пустили в великое путешествие по новым складкам одеяла. Пытливый носик стал настойчиво все обнюхивать. Чжань бы этому порадовался, если бы не замерший на месте Ибо. Снова приступ и пропущенные удары.   - Ибо, - парень позабыл как дышать, торопливо прикладывая свою ладонь к его груди. – Ибо!        Воспоминания отпускали с трудом, сладко нашептывая призывы остаться там, в прошлом. Он и сам не понял, отчего напугал Сяо Чжаня. Тот уже собирался сорваться с места и выбежать в коридор с криками о помощи. Ведь врачи тут точно есть. Но в ответ его лишь нагло сгребли в объятья и повалили на кровать рядом, с облегчением выдыхая.        Ему хватит, Ван Ибо хватит сейчас денег на всю семью. И на Сяо Чжаня, и на котенка, и на братьев с дядей.        - Что с тобой, Ибо?        - Все в порядке. Чего ты так распаниковался?        - Твое сердце….         Тот поморщился.         - Это из-за драки с братом.         - Тогда…. Не дерись больше, - неожиданно для себя тоном строже попросил Чжань.         В ответ лишь рассмеялись.          -Тогда у меня условие. Чжань-гэ покажет Хаосюаню фак.        Глаза Ибо коварно сузились, закономерно получая в ответ изумление. Столь странное и глупое предложение было продиктовано вовсе не дуростью и обычной прихотью насолить брату. Нет, нет. Ибо преследовал куда более высокие цели. Он хочет этого парня рядом с собой, всегда. Хочет, целовать, ласкать, оберегать, смеяться с ним и играть. Хочет им дышать, есть из одной чашки и пить из одной кружки. Вжимать его всем своим весом и силой каждую ночь в постель в порыве страсти, заполняя собой. И для этого ему необходимо самую малость, превратить Чжаня для других в подобие себя. Конечно, такая неслыханная дерзость, как просто показать фак и послать ревнивого брата в долгое эротическое пешее, для Сяо Чжаня практические невозможная вещь. Но это пока, а Ибо хороший воспитатель. Он прикроет своего Чжаня, если Хаосюань вознамерится ответить. Теплоты между ними не прибавится, зато парень с родинкой под губой сумеет поставить того на место.        Чжань замер, прокручивая мысли в голове. Если он пойдет на такой немыслимый шаг, то снова придется драться. И Ван Ибо пустится с кулаками его защищать. Выходит, что обставил даже на такой мелочи. Так вот почему он сильнее и богаче, умен и расчетлив.        - Это звучит безумно, - шепнул в ответ парень. – Ибо, можно, я не буду выходить из комнаты? Я понимаю, тебе нужно к семье, и я лишний. Так будет лучше.       Не это хотелось услышать в ответ, но он лишь шумно выдохнул, укладывая того к себе на плечо. В сон клонило так, что о походе в душ никакой речи не шло. Мин Юй не просто так дала всего лишь час, он непременно должен был спуститься вниз. Ребята успели сообщить в краткости о случившемся, но о состоянии пострадавших еще никто ничего не знал. Ван Ибо был уверен, врачи делают все возможное.         Они остались одни, без старших, без какого-либо ведения как действовать и поступать дальше. Их противник потирал довольно руки, дожидаясь отчетов от исполнителей. А впереди неизвестность. Чжань затих на плече, устало прикрыв глаза. Его организм сдался, наконец-то приняв горизонтальное положение. Плевать, что они валялись в верхней одежде поперек кровати. Такой теплый, белый свитер на Чжане грел обоих. Прижатый телом любимого, Ван Ибо боролся со сном и усталостью изо всех сил. А когда к его шее подобралась Орешек и привычно свернулась клубочком, заурчав, он окончательно сдался.               ***   ***   ***         В квартире стояла тишина, почти мертвая. Стрелки часов подбирались к десятому часу утра. После чашки горячего чая Сюань Лу все же смогла уснуть, почти заставив саму себя провалиться в беспамятство. Все, что с ней произошло, никак не укладывалось в голове, начиная от похода в театр и заканчивая проникновением в хоспис. Цао Юйчэнь и его братья, дрожащий, словно осенний лист парнишка на кухне квартиры младшего. Лекарства и спящая мама.       Она отставила чашку с кофе в сторону и потянулась к пульту от телевизора. Может новостной канал позволит ей отвлечься и собраться с мыслями.        Девушка-диктор защебетала с голубого экрана, рассказывая об открытии какой-то выставки, привычно улыбаясь. За окном, кажется начинало подсыхать. Пусть яркого солнца так и не дождались, зато тучи заметно посветлели.        Поджав губки, Лу бросила взгляд на экран сотового. Цао вчера так быстро умчался, что-то прочитав, озадаченный, он и не заметил ее поцелуй. Глупо, как глупо было надеяться сейчас на то, что он напишет ей. С чего бы возиться, когда своих проблем немало. Лу потерла ладошками лицо, чтобы привести себя в чувства. Нужно подниматься и идти на работу в свой маленький цветочный магазин, а не слюни распускать в надежде, что этот красивый молодой человек вдруг проникнется к ней чувствами.        А ведь проклятая память, как назло, выхватила из всей этой суматохи его слова и вопрос, брошенные так некстати еще тогда вечером в квартире. Он говорил, что она ему нравится и хотел встречаться. Опять ей приходилось бороться с самой собой и заставлять не думать о подобном. Главное – мама жива, и за нее заплатили, пусть пока и на месяц. А дальше, Лу должна попытаться найти новую сумму, вот и все.        Новостной канал сменил тему, в этот раз перечисляя происшествия. Где-то кто-то что-то украл. Припомнили о пожаре в театре и его ущербе. Полиция ищет виновных и расследует дело, пока другие подсчитывают убытки. А потом, совсем коротко упомянули об аварии. Несколько внедорожников учинили гонки. Даже записи с дорожных камер слили в СМИ. У нее отчего-то сердце кровью обливалось от кадров. Сначала один автомобиль, затем второй. А еще из головы не выходил образ парня, которого младший брат Цао так отчаянно искал, а затем старательно оберегал. Нет, для нее не было новостью предпочтение в сексуальном плане партнера своего пола. Хотя все прекрасно понимали в какой стране живут. Куда больше интересовал тот факт, что эти большие глаза Сяо Чжаня ей знакомы. Там, за столом Лу не придала этому значения, а сейчас, чем больше всплывал образ парня, тем глубже она убеждалась в своих размышлениях. Вот только где и откуда она могла его узнать.        В дверь постучали. Четко, громко и настойчиво. Неожиданно, так что тело пробрало до мурашек. Лу никого не ждала, возможно лишь девушка, что помогала с работой в магазине. Наверное, устала пахать и решилась заявить об этом в лицо.        Распахнутую с задержкой дверь бесцеремонно пнули ногой снаружи, брезгливо оглядывая внутреннее убранство. Ручка стукнулась о край прихожей. Лу буквально отскочила назад, боясь остаться задетой.       - Что вы?         Без приветствия и каких-либо церемоний внутрь уверенно шагнули, и перед Сюань Лу возвысилась стройная фигура в бледно-бежевом деловом костюме. Всегда изящная, дорого пахнущая и недовольная до мозга костей. Мадам Сю растянула губы в кривой ухмылке, оценивающе бросив взгляд на потертую простую футболку и домашние брюки на хозяйке квартиры.         За ней внутрь шагнули два амбала, крепкие мужчины в серых костюмах. Охрана, ну конечно, эта женщина видимо без них и до туалета не дойдет. Грязную обувь никто из гостей и не потрудился снять. А вот что сделали точно. Это один из мужчин крепко ухватил девушку за запястье и буквально протащил к стулу на кухне.        - Да, у тебя незавидно. – На выдохе заключила цинично женщина.  – Вот как значит, выглядит твоя берлога.        Лу дрожью окатило от страха.         - Я перейду сразу к делу. Ты недавно являлась к моему мужу. Чуть не подставила всех нас собственной мордой. Это с твой стороны нагло и невоспитанно.        Девушка поджала губы, боясь, что сорвутся возмущения и в ее адрес. Воспитанно ли врываться вот так в ее дом? Но она тут же прикусила себе язык. Незваной гостье едва заметно кивнули.         - У тебя была причина? Знаю, не отвечай. Тебе нужны деньги на твою мать. Она еще не собирается освободить нас всех от сомнительного удовольствия возиться с ней?         В горле обидой кольнуло, перехватывая дыхание. Лу отвернулась, чтобы скрыть вновь наливающиеся в уголках глаз слезы.         - Ты ведь понимаешь, что обуза для него? Нерадивая дочь, которая годится лишь в содержанки. А мы возимся с тобой и каждый раз боимся, что тебя разменяют в угоду прихоти разрушить бизнес Сю Цина.    - Я больше не стану приходить к вам, - шепнула девушка.         Женщина колко глянула на нее. Она продолжала стоять перед ней, боясь коснуться любого предмета в этой квартире. Будто это для нее могло стать смертельным. На самом деле, все сводилось к одной простой вещи. Сю брезговала.         - Станешь, - резко ответили ей. – И больше скажу, отработаешь каждый юань, потраченный моим мужем на тебя.        Лу ошарашенно распахнула глаза, не смея даже подобрать нужных слов, чтобы хоть что-то произнести в ответ.       - Твой магазин, эта квартира, даже паршивое шмотье, что болтается на тебе, ты ведь понимаешь, что это все  имеешь только благодаря Сю Цину. Он по дурости распорядился оставить на тебе метку родства, и теперь вынужден содержать, каждый раз подставляясь. Это какой же надо быть дурой, чтобы не понимать, что за это тебе не придется расплачиваться. Больше, ты ведь продолжаешь качать с него деньги.         -Прошу вас, не говорите так, мы с матерью… - Заткнись! Твое нытье мне не интересно, - грубо рявкнула женщина. – Я сказала, ты будешь отрабатывать.       Из дорогой сумочки вытащили небольшой конверт и швырнули его на стол перед девушкой, взглядом указывая на то, чтобы она развернула и достала содержимое. Охранники, кажется, наконец-то отмерли. Один из них решил пройтись по всей квартире, в поисках чего-то. Удостоверившись в том, что они без посторонних, верзила вернулся и с каменным лицом кивнул своей работодательнице.         Лу медлила, дрожащие пальцы неуверенно теребили край конверта.         - Открывай. Живо. Здесь…         Несколько красивых фотокарточек высыпали на стол ярким веером. Сюань Лу даже дышать перестала, сквозь слезы узнавая тех, кто на них был запечатлен. В основном в строгих костюмах, в офисных помещениях, где-то сбоку или сверху. Словно за ними следили, пока те работали. На глянцевой бумаге было по меньшей мере человек семь. Еще сутки назад, Лу только знакомилась с ними. Веселый и шумный Ван Чжочэн сейчас на фотографии смотрел куда-то вдаль, приложив телефон к уху, опасный и злой Ван Хаосюань непривычно мило улыбался девушке-барменше в каком-то кафе. Ван Ибо с серьезным выражением лица, следящий за сигналом светофора, верхом на дорогом мотоцикле. Лу узнавала и других ребят.        - Их имена подписаны на обороте. Сыновья господина Лю, - холодно говорила женщина. – Сейчас эти выродки разоряют бизнес твоего отца. Им удалось украсть немалую сумму и сместить компанию на нижние чарты в списке самых надежных. Они продолжают разрушать все в округ, цинично вышвыривая на задворки тех, кто так славно трудился.         Лу осторожно опустила ладонь на фотокарточку с Цао Юйчэнем. В белоснежном костюме с документами в руках парень выглядел словно айдол.        - Только богам известно, куда свои руки они еще не запустили.        -  Но?        - Ты вроде как не дурная, с более-менее приличным лицом и фигурой. Твоя задача залезть в штаны к одному из них. Плевать, кому, сама решай. Сделать должна в ближайшие пару дней. Мне нужен полный отчет и знания всех их шагов. Будет информация – будут деньги на мать. Спалишься -уберу как ненужный товар, -  холодно чеканила женщина, немигающим взглядом буравив девушку. – И да, вот что еще. На случай, если вздумаешь взбрыкнуть или же прикрыться тупыми отговорками, - Сю достала из сумочки дорогой смартфон и быстро выискала пару фотографий, которые тут же продемонстрировали хозяйке квартиры, не без едкого самодовольства на лице.         Сюань Лу охнула, проглатывая слезы от ужаса. На паре наспех сделанных фотографий был ее цветочный магазин. А если точнее - то, что от него осталось. Стеклянные витрины разнесли в хлам, осыпая осколками букеты. Увядшие, разбросанные цветы смешались с остатками ваз, не пощадили оберточную бумагу, вытрепав и разорвав ее всю без остатка. Что было говорить об остальном. И эти, стоящие перед ней люди даже не скрывали, что это их рук дело.       - Твоя конторка временно на ремонте. Я позаботилась, чтобы ты не отвлекалась от настоящей работы. Повторюсь. Залезть в штаны любому из них как можно скорее, мне нужна вся информация. Куда ходят, что едят, планы, передвижения и далее по списку. Это и в твоих интересах теперь. Ясно? Задумаешь свалить – Хун Тао, - женщина кивнула в сторону одного из верзил в сером костюме, - сообщит об этом. И поверь мне, он догонит и свернет тебе шею. И да, мамочка твоя тоже без присмотра.        Слова, словно смертельным ядом скатились внутрь осознания. Без права на возмущения и отказ, какой-либо попытки ответить, Лу в один миг превратилась в заклятого врага того, кто так понравился ей. В глазах мадам Сю не было сочувствия, только лишь железное желание добиться своего. Найти, унизить и растерзать. Привычка молчать для Лу была лучшим другом. Именно благодаря ей эти сволочи не догадывались о том, что девушка уже сумела познакомиться ближе с братьями Лю. Боялась? Верила ли словам о них? Увы, она ни в коем случае не питала надежд на то, что они невинны. Опасны, властны и, кажется, сильны, раз отец вспомнил о дочери. Деньги предлог, мать – как способ надавить на слабое место. Они разгромили магазин - маленький островок ее дохода, а теперь требовали настоящей расплаты за эти годы.          В ушах от собственных мыслей и безысходности так заложило, что она не услышала, как ушли незваные гости. Остался наглец Хун Тао, по-хозяйски вальяжно развалившись в кресле напротив телевизора. Это он обходил квартиру в поисках посторонних. А что, если бы Цао Юйчэнь захотел остаться прошлой ночью? Тогда она бы подставила его. И ведь так и есть, молчала, скрывала происхождение, тогда как он постепенно знакомил со своей семьей  и делился проблемами.       Ее прошибло холодом от воспоминаний в театре. Какое счастье, что Ван Чжочэну удалось удалить записи. А вот мадам Хэ помнила, что девушка находилась там. Значит, Сю все равно узнает об этом.  У нее просто не остается иного выхода.            ***  ***  ***    Когда Ибо закрывал глаза, он надеялся вырваться из сна минут через пятнадцать. Ему нужна была небольшая передышка, чтобы собраться с силами и встать в строй с братьями для борьбы с общим врагом. Он понимал, что Сяо Чжаня принять семье будет трудно, но вовсе не рассчитывал на столь бурную реакцию. Под тяжестью теплого тела его организм расслабился, Чжаня, мирно сопящего ему в плечо, только обняли, даже не стали сдвигать. Теплый свитер грел обоих ровно до того момента, пока будильник на мобильном Ибо не возвестил о начале девятого часа утра.         Орешек сладко потянулась, заурчав под ухом, ее мягкие лапки скользнули по щеке. Хозяин комнаты поморщился, лениво зашарив по кровати в поисках поющего аппарата.        - Блять, - шепнул он сокрушенно, когда понял, что мобильный далеко, на самом краю. Один глаз хитро приоткрыли. Чжань зашевелился, крепче прижимаясь, его будить не хотелось.         - Эй, Орешек! – шепнул хрипло Ибо в адрес котенка, для внимания в ушко легонько дунули. Та потрясла головой и уставилась на него с интересом вперемешку с удивлением. – Ксс, телефон принеси.        Ему лишь поластились мордочкой в ответ. Благо, будильник сам отключился, и тот выдохнул с облегчением.        Голова кружилась от всплывающих одна за другой мыслей. Ван Ибо успел узнать лишь самую короткую версию о том, что произошло. Сделка состоялась, несмотря на все проволочки. Найденный на корабле неучтенный груз даже попытались спросить с них, но все же этот Сю Цин отступил и перевел деньги, следом отправляя «вышибал». Столько наглый и открытый поступок буквально кричал о том, что им объявили войну. Старшие и прежде умело вели дела, постепенно поднимая компанию с колен. Вероятно, сейчас им удалось это сделать особенно хорошо. Он видел сообщение о зачислении. Сумели в последние секунды переиграть. К градусу злости противника еще плюс сотня.         Мирно спящего парня осторожно переложили рядом, высвобождая затекшее тело из сонного плена. Он осторожно уложил его на подушку и уже в который раз заботливо укрыл одеялом, засунув в объятья котенка.         Выпотрошив из собственной сумки чистые джинсы и футболку, Ибо скрылся в ванной. На почти ледяной душ ушло чуть больше пяти минут. Только лишь для того, чтобы прийти в себя и заставить мозг работать. Он бы хотел провести этот день в кровати, в объятьях красивого мирного парня, так на него непохожего. Вытянуть из него нежности и позволить себе насладиться ими. Но расклад предстоял иной. Мало ему внешней войны, в стенах родного дома приходилось держать кулаки наготове. Сяо Чжаня было решено оставить отдыхать. Он просил не тащить его вниз. Что ж, принесет завтрак сюда.        Дом утопал в мертвой напряженной тишине, пусть через большие окна вливался солнечный свет, выхватывая каждый клочок в помещении, радости это не прибавляло. На третьем этаже было тихо. Врачи только-только закончили, позволив себе небольшую передышку, предварительно отчитавшись перед хозяевами. Ибо слышал голос Цао Юйчэня, который благодарил их, а затем его удаляющиеся шаги. Они успеют поговорить. Прежде Ван Ибо спустился вниз, на кухню.        Он слетел в этот раз по лестнице, как полагается подростку лет пятнадцати, жаждущему поскорее добраться до лакомства. Но на самом деле, внутри горело совершенно иное желание. Парень так давно не видел Мин Юй. Ночная встреча случилась холодной и до боли неприятной. Ему даже становилось стыдно только при одном упоминании об этом. К тому же, Ибо посмел ослушаться и не спустился сразу, как сказали, через час.        Он замер в дверном проеме кухни, словно нашкодивший мальчишка, пришедший извиняться. У него ноги подкосились, когда парень увидел хрупкую фигуру женщины, так привычно у плиты, спиной к нему. Аромат свежих баоцзы маняще витал в воздухе. Ибо готов был сейчас сожрать их все, не жуя и не делясь с остальными. Но на это требовалось разрешение.    Какое-то время они находились в тишине одни, пока новая порция булочек не отправилась в паровую.       Мин Юй устало выдохнула, она не может больше ничего пока сделать, кроме завтрака. Будет стоять у плиты весь день, обед, ужин, полдник. Не сомкнет глаз, бесконечно спрашивая ответов о состоянии Лю и мальчиков. Она не ложилась спать всю ночь, просто потому что душа была не на месте. Рядом с ней просидел самый младший - Фэньсин, умоляя прилечь, хотя у самого глаза от слез были красные. Юйчэнь с привычной ему выдержкой взял на себя роль старшего. Умный, ответственный мальчик, коротко объяснил ей о том, кто такой Сяо Чжань.  Гаркнул на Хаосюаня, озадачив работой. Цзи Ли и Юй Бин помогали. А когда от усталости прямо в гостиной на диване и их сморило, Мин Юй заботливо стянула с них одежду и накрыла пледами. Живы. Вот главное слово, которая она услышала от врачей. Все живы, но в разной тяжести состоянии. Чжан Лин созвал целую бригаду самых лучших. Он позволил ей зайти к мальчикам на немножко, когда те спали. В любящем сердце с болью защемило от увиденного. Как же хотелось всех обидчиков наказать, но она может лишь самую малость - позаботиться о своих детях здесь. К Цижэню пока не пускали, уклончиво отвечая на вопросы. И потому Мин Юй оставалось терпеливо ждать. Она выспится еще потом как-нибудь обязательно.        Ибо неуверенно шагнул, посчитав маленькую паузу хорошим моментом.         - Ну же, иди сюда, -  ласково шепнула женщина и с теплой улыбкой неожиданно обернулась к нему. Мин Юй знает их всех по шагам и дыханию. Попробуй только скрыться.  В уголках любимых глаз с морщинками заблестели слезы. Вмиг плевать стало на потасовку на заднем дворе. Велика беда – подрались глупыши. Сейчас она раскрыла свои объятья и поманила к себе Ибо. Любимый мальчик наконец-то не в далеких Штатах, будь неладны все их звезды с полосками, а здесь, дома.        Ибо нырнул в теплый плен заботливых рук и тут же с жадностью наскучавшийся сжал ее. Она пахла так вкусно, булочками и любовью. Это для всех он злюка-кусука с наглой мордой, а с ней тут – львенок-паинька совершенно безобидный.    - Малыш мой, вернулся. Почему не сказал раньше, - запричитала она радостно, оглаживая широкую спину. Возмужал, стал выше и крепче. Волосам вернул родной цвет. Ее славный котенок. – А-Бо…         - Прости, - хрипло на выдохе шепнул он, стараясь проглотить подступившие слезы. – Я не мог.  Случайно уснул и не спустился, как ты просила.        - Глупости. Устал мой хороший. Голодный… ты ведь совсем голодный. -  Мин Юй чуть отстранила его и заключила в ладони его щеки, нежно поглаживая. – Совсем осунулся на гадостях американских. Говорила же я господину Лю, здесь оставить надо ребенка.        Ибо даже щеки втянул игриво, демонстрируя как он исхудал. Всегда прокатывало на дополнительную порцию. Она это любила, знала, что мальчишка попрошайничает нагло, но делала вид, что верила.       - Садись, скорее. И рассказывай. Все- все.        Нехотя, но пришлось отстраниться, чтобы усесться за стол рядом.        - Ничего особенного, я жив и цел. И готов всем головы поотрывать, кто тронул дядю и старших братьев. Как только мне сказали, я сразу же сорвался сюда.         Бойкость и дерзость в родном голосе только ласкали уши женщины. Она сейчас торопливо накрывала на стол, выставляя перед ним все, что было наготовлено.         - Куань-гэ заверял, что они справятся. А на деле, как всегда.          - Ну, угомонись. Прекращай возмущаться. Мальчики сразу очень сильно волновались из-за этого гада. Господин Лю  Цижэнь тоже беспокоился.         - Меня не было. Надо было сразу бить, а не ждать, как любят они. -  Он с негодованием стукнул кулаком по столу.        Мин Юй лишь тяжело вздохнула. Бить. Вот опять он за кулаки свои. Первая булочка отправилась в рот, тогда как Ибо обняли за плечи сзади, приятно поглаживая. Она и его успокаивала, и себя.         - Ты их видела? -  с беспокойством спросил Ибо.         - Чжан Лин сказал, что живы. Но им пока нужен уход и покой. Они очень пострадали.        - Не волнуйся. Я теперь здесь. Я найду каждого, кто посмел тронуть нашу семью. Разнесу в щепки и повыдергиваю глотки. За каждую царапину на них, -  прошипел Ибо. И ведь он в эту минуту был искренен. Не просто кидал обещания в порыве гнева и злости. Мин Юй знала, ее мальчик сдержит каждое слово, и пусть. Она сама встанет рядом с ним, лишь бы только в этом потоке Ибо сам не пострадал.         - Не торопись, мой хороший. Только не торопись. Лучше вот что скажи своей Мин Юй.          Ибо развернулся к ней в пол оборота.        - Почему ты спустился один?  - строго спросила женина, нахмурившись.          Ибо насторожился, пытливо вглядываясь в ее глаза. Он искал в них ответы, много ответов. И находил их, кроме одного – как Мин Юй относилась к Сяо Чжаню. Успел ли Хаосюань наговорить ей гадостей про того, и скольких братьев еще настроил против парня, которого так хотелось не выпускать из рук.          Ибо молчал. Мин Юй тоже, изучая его обеспокоенное выражение лица. Вместе со злостью в родных чертах было что-то еще. Новое для нее, неизведанное.        - Он спит, - ответил наконец-то Ван Ибо.         - Хорошо, я попозже поднимусь…         - Нет! – неожиданно резко перебил ее парень. Он в одну секунду превратился из ласкового мальчишки в дикого зверя. И заметив испуг на лице женщины, тут же осекся, отворачиваясь и виновато опуская голову.         Мин Юй отстранилась, пряча внутри обиду.        - Тогда сам его приведешь к нам и познакомишь, как требуется. Нам в доме не нужны чужие.