Сердце в оковах, змея и кудряшки

Бессмертных с трудом доволок тело до комнаты и кое-как уложил парня на кровать. Юноша по-прежнему был без сознания, и только тяжёлое дыхание напоминало о том, что он был жив. Ваня сел рядом, молча оглядывая Пешкова. В голове роилась тонна мыслей, но все они будто меркли перед одним единственным вопросом: а что ему делать теперь? Сейчас, когда Иван вернулся своё настоящее тело, он мог наконец-то уйти. Больше не было необходимости терпеть этого придурка. Ему больше не надо было притворяться, что ему нравится здесь жить, что ему по кайфу жрать куриную грудку каждый день и засыпать на удобной лежанке. Он больше ничего и никому не должен, а то, что случилось на вечеринке - всего лишь своеобразная плата за жильё и еду. За какую-никакую заботу. Отдал долг, да и дело с концом. Ваня осторожно поднялся на ноги, окидывая словно в первый раз комнату, хотя эта их встреча точно будет последней. Так вот как это всё выглядит человеческим взглядом. Помещение было выполнено в довольно необычном стиле: разноцветные занавески, почему-то постельного цвета шкаф, бордовый плед, аккуратно прикрывающий тушу стримера, многочисленные черные и розовые шмотки, брошенные в углу. Всё это создавало ощущение, будто человек, живущий здесь, никак не мог определиться, кем же он является на самом деле. Стандартное черное худи или ярко-розовый свитшот с глубоким вырезом, размалёванные занавески и пара тройка рубашек, выглядывающих из-за створки шкафчика. Максимально странное сочетание, как будто две противоположности пытались вытеснить друг друга, но каким-то чудом пришли к компромиссу и теперь живут в таком непонятном симбиозе. Сергей выглядел на редкость органично в этой обстановке, кажется, он будто дополнял собой все странности и несуразности интерьера, неплохо смотрясь на фоне светлых стен. Бессмертных пора было уходить. Его ждала окутанная привычным холодом квартира, стримы с бесконечными обсуждениями новостей и поливанием грязью всех и вся и долгие часы в попытках погрузиться в сон. Так почему он всё ещё тут? — Ну что ж.. Бессмертных встал, напоследок окинув взглядом чужой силуэт, как будто пытаясь запомнить все те незаметные черты, которые он не видел, будучи в теле змеи. Объёмное фигурное тело, разбросанные по подушке волосы, прижатые к груди инстинктивно сомкнутые в кулак руки.. Это странно, но.. Юноша не видел в лежащем перед ним человеке изъянов. Глаза не цеплялись за отсутствие пропорций и симметрий, наоборот, они выделяли слегка подрагивающие во сне веки и изящный контур лица, неряшливый внешний вид, придающий ему сходство с героиней Эйфории. — А выглядишь ты не так уж и плохо.. - парень вышел в коридор, спешно надевая стиснутые у кого-то кроссовки и хватая первую попавшуюся под руку куртку. - Мы в расчёте, я тебе больше не должен ничего. В груди что-то защемило, но Иван, списав это на последствия то самой драки, быстро вышел из квартиры, закрыв входную дверь и положив под коврик ключ. Банально, да, но не оставлять же квартиру незапертой. Мало ли что... На душе было как-то погано. Ощущение, словно его вечно глухое и бесчувственное сердце изнутри начало жечь, будто оплавляя грубый металл. Однако парень продолжал идти вперёд, не оборачиваясь. Их с кудрявым больше ничего связывает. Кроме разве что общего прошлого. - Наконец-то я дома. - слова, казалось, не шли из горла. Сложно вернуться к привычному ритму, особенно после всех потрясений, выпавших на него за всё время отсутствия. В голове все обычные звуки отдавались странным шумом, юноша привык к тишине, изредка нарушаемой перемещениями Пешкова в непосредственной близости от него. Кудрявый был странным. Парень никогда не мог его понять. Он словно пытался угнаться за чем-то, поймать судьбу за хвост своими бесконечными попытками измениться, но вместо этого каждый раз падал лицом в грязь. И даже так, несмотря на это, этот чудик умудрялся оставаться на плаву. Его грубая, неотесанная искренность привлекала людей, тогда как жесткая и агрессивная правда самого Вани их только отталкивала. Он сам отталкивал своих же фанатов от себя, предпочитая не обращать внимание на чьи-то недовольства и возмущения. Ему было плевать на них, на их никчёмные донаты. Парень не говорил этого вслух, но зрители были для него всего лишь источником доходов и возможностью изрыгнуть из себя долгожданный негатив. Ненависть подобно дикому зверю давно обглодала его сердце, пока кудрявый своим непостоянством и периодическими загонами по мелочам продолжал заниматься тем, что ему нравится. Да, он тоже в тайне ненавидел. Но юноша ненавидел себя самого, свое груздное тело, неидеальное, а потому притягивающее к себе столько внимания. Он был другим. А его ненависть скрывалась за маской счастливого и вечно смеющегося стримера. Они оба ненавидели, но Пешков - только себя, а русый - всех и каждого. Пока парень постоянно шутил и смеялся, Иван только и мог, что искать поводы для очередного выплеска эмоций. Забавно, но клоунов в мире любят гораздо больше, чем тех, кто глаголит истину, разрушая всевозможные иллюзии вокруг. Сережа был странным. Непонятным. Неправильным. И такое жалкое, добродушное создание никогда не должно было попасть в интернет. А что же Бессмертных? Вот же он, снова стоит здесь, с мерзкой ухмылкой поглядывая на двор за окном. Можно было начать возвращаться к постоянному негативу, сопутствующему его жизни на протяжении не одного года. Юноша взглянул в покрытое инеем стекло и увидел своё отражение. В груди резко похолодело. Перед ним был совершенно другой человек. Тот, кого когда-то парень всем сердцем любил, но вскоре стал ненавидеть. Этот жизнерадостный, светлый юноша, который теперь был для него страшным кошмаром. Он ненавидел себя, ненавидел эту личность, хорошую, любящую всех и каждого. Презирал этого милого паренька, чья улыбка сражала девушек наповал. Но потом светлый мальчик умер, не пережив предательства, и Бессмертных перешёл на темную сторону. Он запрятал остатки теплых чувств глубоко внутри, надеясь похоронить всё лучшее в себе. Но сейчас... Глядя в своё отражение, он снова видел себя прежнего, чей беззаботный образ разбился на миллиарды кусочков под давлением внешнего мира. Эти глаза, сияющие счастьем в кромешной тьме - пугали. Ваня был не готов. Не готов к этой встрече. Но кудрявый придурок перевернул всё вверх ногами, вызывая у него давно забытое желание любить... Ваня с вскриком отшатнулся, и легкое наваждение пропало, словно его тут и не было. На него снова смотрел всё тот же русоволосый юноша с тусклыми глазами и пустым взглядом. Слишком посредственный. Слишком неуместный. Парень одёрнул нелепую толстовку и быстро отвернулся, выходя из спальни. Ему было холодно. Но не от слегка приоткрытой форточки или выключенного отопления, а от пустоты. Странное чувство, как будто одиночество, такое обыденное для него, вдруг стало для стримера невыносимо. Звук вскипевшего чайника неприятно давил на уши, но немного привел юношу в себя. Бессмертных взял с полки чашку и чайный пакетик, заливая туда дымящуюся жидкость. Осторожно помешивая несладкий напиток, молодой человек сел, по привычке закинув обе ноги на диванчик, и затянулся. Неразбавленный чай противной горечью отдавался на языке, но парню было глубоко плевать на эти мелочи. Ему было жизненно необходимо посидеть вот так на кухне, грея огрубевшие от холода руки о посуду. Как курильщик не может жить без никотина, так и Иван не мог провести и дня, не обжигая горло невкусным напитком в попытках найти ответ на очередной вопрос в своей голове. Правда, в змеином теле юноша не мог как следует насладиться этим моментом, потому что Пешков постоянно наливал ему молоко или воду, а никак не чай. Хотя, быть может, оно и к лучшему?.. Парень медленно прильнул к кружке, осторожно попивая чай, и снова вспомнил про кудрявого. Это уже странно, вспоминать о человеке, который тебе должен быть безразличен. Но это безмятежное лицо, искаженное болезненной гримасой, казалось, смотрело на него из каждого угла. Так прошли несколько дней. Мучительных дней, когда кошмары неотступно следовали за ним, и в каждом кглу, в каждом отражении гладкой поверхности он видел себя, свой гнилой труп, держащий в костлявой руке остатки некогда бьющегося сердца. Этот образ был повсюду, во сне наяву он преследовал юношу подобно дворовому псу. Ваня просыпался в слезах, потому что в очередном кошмаре его зарубали ножом, и перед тем, как проснуться, он вновь и вновь видел себя. Мерзкого, прогнившего насквозь, до такой степени, что мог разглядеть паразитов, пожирающих остатки сгнившей кожи на костях. Он стал своим главным страхом, пугаясь любого шороха. Ромашковый чай не спасал, таблетки не помогали. Парень всё чаще выбегал из квартиры в одной толстовке, пытаясь довести и без того нестабильное тело до окоченения. До того, чтобы холод затмил его мозг, лишь бы больше не видеть его. Каждый вечер русый заливал в себя чай, безуспешно пытаясь отогреть давно застывший ледник. С новым днём история повторялась. Беспокойный сон, вместо завтрака кофе, на обед таблетосы, а на ужин очередная порция чая и долгие часы листания соцсетей. Он скролил их бесконечно долго, хоть так ничего не нашёл. Чей-то стрим включен на фоне, просто чтобы заполнить эту глухую тишину. Он не живёт, юноша пытается существовать, правда, получается ужасно. Бессмертных сильно похудел на фоне душевных терзаний, в доме почти не было еды, на счёт приходили только крохотные суммы за рекламу, остаток авансом, который он запросил. Одиночество становилось пыткой, уединение - пережитком прошлого, но другого пути у него нет. Парень совсем один в огромном городе, где даже подписчикам он нахуй не нужен. О родителях не могло быть и речи, они остались там, в его далёком прошлом под названием Омск, передав ему только ненависть. Ненависть и боль. Про мать с отцом парень никогда не думал, да и не хотел, эта часть его жизни давно была перечеркнута жирной чертой, вырвана из тетрадки, сожжена в печи, а пепел развеян по ветру. Юноша запутался. Заблудился в чаще леса под названием душа, потерялся в лабиринте страха и безумия, утонув в черном омуте боли и ненависти.

***

А Серёжа? Серёжа пришёл в себя в своей квартире, лежа на расправленной кровати. Он помнил Гаечку, помнил светловолосого парня и заливистый злобный смех. Помнил мигающий огонёк камеры и как тело теряло связь с головой. Но воспоминания прерывались на моменте, когда его грубо кинули на кровать, а одежду срезали одним быстрым щелчком канцелярского ножа. А потом... Юноша резко сел, почти сразу же схватившись за голову. Что было потом?Кажется, там был Горыныч.. Он пытался укусить этого придурка, но не вышло. Змею грубо отшвырнули в стену, а Куданова оставила его наедине с неизвестным мужчиной. Затем появился он. Пешков отчётливо видел, как откуда ни возьмись рядом с ними появился высокий русоволосый юноша без одежды. Это был... - Ваня Дипинс?! Да ну нет, мне, видимо, показалось. Это не мог быть он. Тогда кто? Кто голыми руками отмудохал и отправил головой в шкаф блондинистого верзилу? Кто привёл его домой и уложил в постель? Ответов не было, как и понимания, что делать дальше. От Дарьи не поступало никаких звонков, а то самое видео, которое девушка клялась божилась показать всему твич-сообществу, до сих пор не вышло в свет. От неизвестности хотелось волком выть, поэтому Серёжа пошёл в зал. Он тренировался день и ночь, гадая, что будет дальше с ним и с его репутацией. А вот Горыныча он так и не нашёл. Переждав пару дней, молодой человек вернулся в коттедж, но там он обнаружил лишь пустующий дом, полный мусора и кем-то забытых вещей. Он прошарил каждую комнату, но так нигде и не нашёл ни одного следа пресмыкающегося. Рептилия будто растворилась в воздухе, словно её никогда и не было, и единственное напоминание о его дорогом друге - шрам на запястье и кошачья лежанка под батареей. Без змеи в доме стало как-то... Пусто. Никто не шипел, возмущаясь по любому поводу и без, никто не пил литрами молоко из блюдца, закусывая хлебом. Никто не сворачивался в кольцо, неотрывно глядя, как парень играет в Minecraft. Без Горыныча было тоскливо... Юноша завёл себе привычку гулять перед сном, обходя все дворовые переулки поблизости. Он не терял надежды отыскать своего питомца, хоть и знал, что шансы снова встретиться с ним так же ничтожны, как песчинка в океане. Однако Пешков продолжал его искать. Это была его память. Память о близком по духу существе, которое оказалось гораздо умнее давно знакомых ему людей.

***

Юноша выбежал на улицу после очередной приступа, намереваясь избавиться от навязчивой паранойи. Густой снег сыпал на пустые улицы, часы круглосуточного магазина показывали без пяти минут пять. Было темно, редкие фонари освещали детскую площадку, мимо которой парень пронесся с огромной скоростью. В этот раз он даже куртку не надел, выбежав из дома в одном дедовском свитере и белых формах. На его лице застыл ужас, а глаза не видели ничего, кроме идущей вдаль дороги и сугробами по бокам. Парень бежал, перепрыгивая через бордюры и уворачиваясь от припаркованных машин. Быстрее, вперёд, подальше от него! Бессмертных бежал что есть сил, пытаясь не оборачиваться, ведь он знал, что зловонный труп из его кошмаров преследует его. Опять. Снова тот же образ, те же прогнившие глазницы, наблюдавшие за ним из каждого угла. Ваня старался, он хотел выбросить его из головы, но он, истлевший, пропитанный болью и ненависть, словно не хотел его отпускать, напоминая одним своим видом, что прежний, милый мальчик умер, оставшись в памяти людей лишь наброском на ленте времени. - Почему ты преследуешь меня?! Зачем я тебе сдался??? Его крик потонул в непроницаемой завесе, как, впрочем, и он сам. Организм, давно работающий в аварийном режиме, уже не выдерживал подобной нагрузки, и ноги сами начинали подгибаться. Дыхание спёрло, словно кто-то сел ему на грудь и с силой давил вниз, перекрывая доступ к кислороду. Юноша рухнул на колени, царапая хрупкую кожу лица, побледневшую из-за недостающих ферментов, ледяными осколками. Кажется, он лежит на тротуаре, а снег толстыми хлопьями падает на его спину. Парень задыхается, он больше не видит своё отражение. Его глаза крепко сжаты, а руки пытаются ухватиться за чт-нибудь, но вокруг лишь снег, холодный и грязный. Тело не слушается, только хрипы нарушают тихое поскрипывание колёс где-то в далеке, а юноша лежит неизвестно где, и едва заставляет окоченевшие губы приоткрыться и позволить ему вдохнуть. Кто-то проходит мимо, наверное, решив, что это очередной бомжара накидался водки и рухнул на асфальт, собирая на себе целые горы грязи. Футболка давно пропиталась водой, а к ногам перестала поступать кровь. Руки непроизвольно сжимались где-то в области живота, который в этот момент был в критическом положении. Ваня был награни. Холодные слёзы стекали на снег, замерзая на веках причудливыми узорами, русый пытался как мог, но встать не получалось. Организм и без этого был ослаблен постоянными голодовками и длительным пребыванием в стрессе, поэтому тело понемногу начинало сдавать. Пальцы не сгибались, позвоночник, казалось, примерз к камню, а перед его глазами мелькали размытые картинки. Он пытался разглядеть в них что-то важное, но последние, что парню удалось различить - это чей-то силуэт, склонившийся над его лицом. Обморок от переохлаждения наступил быстрее, чем юноша успел о чём-то подумать, и его мозг провалился в беспамятство. Он пытался вернуться в седло, хотел снова начать стримить, как было прежде. Но с каждым днём становилось только хуже, и вот исход: юноша лежит на холодном снегу подобно бездомному бродяге и медленно умирает от переохлаждения.