Миротворец

      Удар. Боль. Шок. Сирены. Моë чутьë меня не подвело. Но я к нему не прислушался. Больно. Я вижу кровь. Много крови. Рядом суетятся люди в белых халатах. Хах, они похожи на учëных из моих снов. Такие же белые и так же суетятся. Меня на что-то загрузили. Теперь в машину скорой помощи. Темно. Я отключился.

***

      Опять лаборатория. Опять про неё сны будут? Хотя нет, эта какая-то другая. Она выглядит маленькой, пол прозрачный, да и намного белее, чем моя родная лаборатория. Да и я думаю сейчас не как "993", а как обычно — собой. Я вижу человека, похожего на меня, но оранжевый. Клон? Да нет, бред какой-то. Он идëт куда-то. Теперь он с крылатым человеком из моих ведений, не связанных с лабораторий. Они о чём-то долго говорили, Джодах, вроде так зовут, недовольно что-то перечил рыжему, а второй уходил в дебри и говорил всякую непонятную чушь. Вдруг он повернулся в мою сторону.       — А теперь ты! Когда земля оденется в белое платье... — начал оранжевый, но его перебил Джодах.       — Что ты несëшь?       — ...рядом со спящим енотом,... — продолжил невозмутимо он.       — О чëм ты? Какие еноты?! — пытался разобраться Джодах, но его не слушали.       — ...так вот, мы увидимся вновь! — закончил оранжевый весёлым тоном, расставив руки. Джодах хмуро хмыкнул, убирая руки по бокам.       — Закончил? И что это было?       — Это была... Загадка!       Дальше я не вслушивался, мысли путались. Голова болела, всё стало мутным, бледнело, а затем темнота. Тишина.

***

      Я очнулся уже в больнице. Она похожа на лабораторию из моих снов. Но лаборатория ощущалась родной, а тут... как то неуютно. Я решил встать и осмотреться. В груди побаливало. Похоже Вспышка (хотя мне кажется что правильней называть ОМП — Искрой, но раз Шерон так сказала, значит так и называется этот орган, наверное...) решила меня отрегенерировать. Я, вроде, как попал в аварию. А где тогда Брендон?       — Чего вы это по палате ходите?       Я аж дëрнулся от испуга. Это вошла напуганная медсестра. Она сказала мне "Лечь спать", что я и сделал, но так и не заснул, лёжа с закрытыми глазами. Я услышал скрип двери.       — Как думаете, он очнулся?       Они подошли ко мне. Я это понял по звуку шагов и решил подняться. Это были мои сожители. Они обрадовались, что я жив, роняя горюющие слёзы. По их грустным лицам, которые пытались скрыть под улыбками, я всë понял, но у меня была надежда.       — А где Брендон? Как он? — спросил я у них, испытывая большую надежду. Карл расплакался сильнее от моих слов, вопя, Чед начал его успокаивать, а говорить начал Дилан.       — Брендон... не очнулся. И не очнëтся уже никогда...       Пустота — то, что я ощущал в тот момент. Не грусть, печаль или тоску, а именно пустоту. Кажется я уже не первый раз кого-то теряю. С большой вероятностью и не последний. Пустым взглядом я проводил ребят и начал смотреть в потолок.       Ощущать это казалось таким неправильным и одновременно правильным. Я даже немного чувствую вину за эту пустоту, но ничего не могу с собой поделать. Стоит уйти отсюда. Пока я думал даже медсестра заходила и что-то говорила про то, что меня можно выписывать.       Я спустился на 1 этаж больницы, поговорил с консьержей и вышел. На стойке регистрации мне сказали что за меня заплатил Саймон Солус. Странный дед он конечно. Откуда у него столько денег и зачем я ему — непонятно.       Доехав до общаги и дойдя до нужного номера, я зашëл. Ребята начали меня спрашивать, переживать, предлагали денег и всë в таком духе. Я сказал, что мне нормально. Мне и правда было хорошо, но я дико хотел спать. Что и сделал зайдя в спальню и упав на кровать. Пусть и был полдень, а солнце давно было на зените, я быстро вырубился, не смотря на яркие лучи прохладного солнца.

***

      Я всë ещё здесь. Хочу сбежать, но в одиночку это опасно. Скууучно. О! Свет выключили в помещении! Но я не хочу спать. Лежу на кровати. Вдруг стук по стеклу и шёпот.       — Эй! Это ты тот клон, который сбегал? Ну, как там снаружи? Круто? — спросил паренёк за стеклянной камерой. Он очень подозрительно похож на меня, но чем-то отличался. Миловидное личико, любопытное и желающие приключений. Мягкий в прямом и переносном смысле: волосы пышные и по текстуре мягкие, а щёки розоватые и очень здоровые. Глаза у него очень сильно привлекали внимания: один зелёный, а другой голубой.       — Ты кто?! — крикнул я ему сквозь толстое стекло, подскочив на кровати. Паренёк аж сам испугался от моей реакции, отшатнувшись.       — Не кричи. Я 892-й, а ты, похоже, 993. Я правильно понял? — спросил 892-ой, снова приближаясь к стеклу.       — Ну да... Что ты от меня хочешь? — с подозрением пришурил глаза.       — Давай вместе сбежим? — предложил разноглазый человек, улыбнувшись мне. Я напрягся от предложения.       — Не думаю, что это безопасно...       — Я всë прошарил, они ушли по домам. Судя по разговорам халатиков, они думают, что ты побоишься снова сбежать после прошлого раза, — упомянул 892-ой за стеклом про мой неудачный побег. Я коротко кивнул.       — Ну да.       — Так теперь мы вдвоём сбежим! А потом и другие притянутся!       — Другие? Ты как, кстати, по лаборатории ходишь? Разве ты не должен, как я, быть в этой камере? — я показал руками квадратный купол, в котором нахожусь.       — А, то есть ты не знаешь, как выходить из камеры? Я помогу! — Он подходит к двери и что-то делает с ней. Стеклянная дверь вдруг от нескольких махинаций отворилась, выпуская более свежий воздух из лаборатории. — Вот и готово!       — Ого! Так просто?       — Ага. А теперь уходим быстрее! Мало ли. Я с другими тебя познакомлю.       Мы шли вместе с 892 до дальней части лаборатории спокойными и тихими шагами. Он выглядел так, как будто каждую ночь выбирается из своего купола. Вдруг я вижу большую толпу людей, похожих на меня, но у каждого что-то отличалось от меня. Какая-то у каждого была изюминка. Самое заметное было: глаза, рост и форма волос. Но у каждого, похоже, характер тоже отличался. Я не могу поверить, что мы все клоны. Это так... Странно и необычно. Мы подошли ближе к ним, и они быстро и любопытно начали меня осматривать.       — Ого! Тут столько клонов! — сказал я, пытаясь уловить каждого, кого вижу.       — Привет, ребята! Я привëл к нам 993! — 892-ой поприветствовался с клонами, показывая меня. Я чувствовал себя растерянным, не каждый день можно "поговорить с собой".       Они начали со мной говорить, задавать вопросы и всë в таком духе. Лидером оказался 992, которого прозвали "Вививилкой" из-за того что нулевого звали "Лололошкой". Странные имена, но ещё страннее называли помощника 992-го — 991 "Нононожик". Сборище столовых приборов, ей-богу.       Часть посиделки мы обсуждали побег. Мы с 892 должны были сбежать в одну из следующих ночей, а после открыть главный вход и выпустить остальных. Неужели я буду свободен?       Проходит несколько дней. Ночь. Теперь пора. Я выбрался из камеры и пошëл к назначенному месту. Мы с 892 пробирались скрытно и тихо. Во всей лаборатории, как оказалось, охраняется НАМНОГО сильнее входы, чем сама часть с клонами. Видимо, после моего побега они решили не мелочится. Мы пробирались под камерами, возле охраны и добрались до первого окна. Закрыто. Чëрт.       Спустя пару десяток окон нам удалось выбраться. Теперь к заднему входу. Открыли. Мигом вывалилась толпа клонов. Сирены! Бежать! Бежать! Мы бежим. Крики! Халатники! Мы толпой уносимся в разные стороны. Кого-то поймали. Ещё одного. Я и 892 залезли на дерево. Нас пока не видят. Страх. Схватили ещё двух. Большая часть, вроде, сбежала. Но тут один из учëных поднимает голову наверх. Нас заметили. Мы пытаемся прыгать по деревьям. 892 срывается, и я хватаю его за руку. Мы упали. Нас поймали. Я отключился.       Спустя какое-то время я очнулся на стуле привязанным. Передо мной также сидит связанный, как и я, 892. Учëные кричат и ругаются. Голова раскалывается от боли. Подходит один из халатников и разливает что-то на 892. Это явно не вода. Вода не бывает такого цвета. Один из белых берёт спичку и поджигает её. В полумраке огонёк разливается яркими и тёплыми цветами. Значит, это керосин? О нет! О нет! О нет! О нет! 892 тоже понял это и начал дëргаться, крича. Я не могу пошевелиться. Спичку подносят к нему. Я зажмуриваю глаза. Крики! Громкие и истошные крики! 892 явно горит, но я не могу ничем помочь. Эти крики бьют по ушам, как будто глотку разрывает из-за этого. Ему больно, очень больно. Крики медленно прекратились. Я боязливо приоткрыл глаза и смотрю на него. Эти ожоги, такие глубокие и страшные. Одежда была немного сожжена, участков кожи почти нет. Где-то виднелись красные мышцы с сухожилиями, подгоревшие чёрные бугорки и кровь. Кажется, он мёртв. Я уже не могу нормально соображать. Его отвязывают и уносят из этой комнаты неизвестно куда.       — Будешь сбегать — станешь следующим, — угрожающие предупредил меня один из учёных, хмуро смотря на меня.       Меня отвели в мою камеру. Это моя вина. Это моя вина. Я начинаю плачу. Это моя вина. Это моя вина! Это моя вина! Это моя вина! ЭТО МОЯ ВИНА! ЭТО МОЯ ВИНА! ЭТО МОЯ ВИНА!       — ЭТО МОЯ ВИНА! ВИНА ВИНА ВИНА! — я повторял одно и тоже словосочетание, рыдая и крича. Всё моё тело слабело, в голове быстро мелькали мысли с изуродованным 892. В глаза темнело. Я отключился.

***

      — ЛОЛОЛОШКА! ЛОЛОЛОШКА! ЛОЛОЛОШКА МАТЬ ТВОЮ! — кричал и пытался меня разбудить Дилан, качая мои плечи. Я рекзо проснулся в слезах. Это просто воспоминание. — Я уже пол часа тебя бужу! Ты кричал во сне. Что случилось?       Дилан дал мне стакан воды, и я выпалил весь свой сон наружу. Мой сосед всё слушал и слушал, а его лицо становилось всё напряжённым и напуганым. Когда я закончил, то посмотрел на Дилана.       — Ну и трэш. Как себя сейчас чувствуешь? — Он сказал это с обеспокоенным тоном.       — Вроде... нормально, но голова раскалывается, — Дилан услышал меня и ушёл за таблетками. Через несколько секунд он вернулся.       — На держи, — сказал сосед мне, протягивая таблетку от головы. Я принял её. — Сегодня похороны Брендона. Ты всë ещё собираешься идти?       — Да, конечно, — я кинул ему.       Дилан ушёл. Ощущение пустоты вернулось. Если сравнивать ситуации, то в них обеих есть моя вина и... случайность? Возможно. Событие с 892 давно в прошлом, а значит я могу о нём лучше подумать, чем с недавним событием. Я. Не. Виноват. Стоит себя убедить в этом. Я. Не. Виноват. Это... учëные виноваты! Они нас не выпускали и сожгли заживо 892-го... Брр. Лучше не вспоминать. Жаль его, но это прошлое. Прошлое нельзя изменить. Не стоит себя винить. Не стоит. Значит и с Брендоном тоже. Виноват водитель грузовика! Он нас сбил, значит он виноват! Да! Эта техника определëнно мне помогает! Когда я не виноват, я не должен чувствовать себя плохо. Ладно. Пора собираться.