Эхо другого мира

       — Я не позвал бы тебя, если бы это не было важно, — произнес Ге’эльс.       Они сидели на широком балконе, полукруглым выступом нависавшим над внутренним садом. Птицы порхали с ветку на ветку, перекликаясь звонкими трелями. Воздух был насыщен ароматом благоухающего жасмина. Откуда-то доносилось ненавязчивое журчание фонтана.       Аваллак’х отставил перламутровую чашку на блюдечко. Тонкий фарфор едва слышно звякнул.        — Я слушаю, — коротко ответил Знающий.       Наместник окинул задумчивым взглядом сидящую с ними за столом девочку. Эате не поднимала головы, размазывая содержимое тарелки по краям.        — Твоя протеже понимает, о чем мы говорим?        — Да. Она прекрасно владеет нашим языком.        — Любопытно. Хотя у нас, насколько я понимаю, не так много лингвистических различий с Народом Гор.        — Я говорю именно о нашем наречии. Об эллилоне.       Холодное выражение на лице Ге’эльса сменилось на заинтересованное.        — Даже так?       Эате упорно игнорировала наместника.        — Видимо, ее отец — представитель нашего народа, — пояснил Аваллак’х. — Она почти ничего о себе не рассказывает, но такие вещи и так понятны.        — С трудом верится, что кто-то из нашего народа обратил бы внимание на человеческую самку. И тем более завел бы с ней потомство.        — Такие… прецеденты уже случались, — без тени эмоций напомнил Креван.        — Ах, да, — протянул Ге’эльс. — Лара Доррен. Однако все мы помним, чем это окончилось.       Лицо Аваллак’ха оставалось непроницаемым.        — Зачем ты меня позвал?       Наместник перевел взгляд на Знающего.        — Ты наверняка помнишь, что более четырех лет назад Белый Хлад вплотную подступил к нашим владениям?        — Помню.        — После того, как Зираэль удалось избавить нас от этой проблемы, обстановка в Тилат на Лиа и Тилат на Кров’ве начала стабилизироваться: температура окружающей среды повысилась примерно на двадцать градусов и снежный покров растаял. Более того, даже в Тилат на Буне, которую мы считали безвозвратно утерянной, постепенно начали появляться первые признаки оттепели. В провинцию даже вернулась небольшая часть эльфов, которые жили там до прихода Белого Хлада.        — Подходи к сути, пожалуйста.       Ге’эльс поджал губы, словно пытаясь сформулировать свои мысли, потом ответил, взвешивая каждое слово:        — Несколько месяцев назад стало понятно, что радость наша была преждевременной: снова начались заморозки, пусть и не такие сильные, как раньше, а на земле, которая ранее была плодородной, из-за суровых погодных условий почти ничего не вырастает. Саженцы фруктовых деревьев либо гибнут, либо превращаются в нечто лишь отдаленно напоминающее оригинал.       Креван окинул наместника удивленным взглядом:        — Моя сфера деятельности далека от агрономии. Вряд ли мои навыки будут полезны в этой ситуации.        — Дослушай, пожалуйста. Дело в том, что заморозки начали понемногу затрагивать и соседние области и я отправил туда твоего коллегу — Аэглора. Тот посчитал, что причина таких погодных аномалий может крыться в долгосрочных последствиях Белого Хлада, с которыми можно бороться только магическими способами.        — Так пусть он этим и занимается, если уж начал.        — Он пропал.       Наступила тишина, которую нарушал лишь скрип вилки, которой Эате возила по тарелке.        — Давно?        — Последнее его донесение было две недели назад. Он сообщал, что собирается проверить окраины, где холоднее всего. Следующий рапорт должен был поступить через пять дней, но я так ничего и не дождался. Семья, которая живет неподалеку, утверждает, что как раз около двух недель назад в их краях появлялся Знающий. Значит, по меньшей мере, до места Аэглор добрался, но назад не пришел.       Аваллак’х нахмурился.        — А эта семья — из тех, кто вернулся обратно после того, как отступил Белый Хлад?        — Да, они были одними из первых. Они владеют небольшим поместьем на окраине пахотных земель.       Креван помолчал, разглядывая порхающих над витыми перилами балкона бабочек. Синие, желтые, белые, оранжевые крылья быстро-быстро мелькали в воздухе. И их обладателям не было никакого дела до эльфов и их трудностей. Примитивная жизнь без страха и осознания последствий. Иногда Аваллак’ху встречались и люди с подобным мышлением. И иногда, на какую-то тысячную долю секунды он им даже немного завидовал.        — Ты хочешь, чтобы я выяснил, что случилось? — наконец спросил он.        — Хочу. Если все эти аномалии — действительно следствие пребывания на нашей территории Белого Хлада, то ты о нем знаешь больше, чем кто бы то ни было.       Лис перевел на него внимательный взгляд:        — Вынужден разочаровать, но мои данные о Белом Хладе сопоставимы с информацией, которой обладают и другие Знающие.        — Может быть, — согласился наместник. — Однако кроме тебя никто не смог с ним справится.        — Это сделала Зираэль — не я.        — Но это же ты провел с ней немалую работу, чтобы она одержала победу.       Скрип вилки снова резанул уши — Эате продолжала выводить невидимые вензеля по тарелке. Ге’эльс едва заметно поморщился.        — Я до последнего не был уверен в успехе, — признался Аваллак’х, словно невзначай придерживая руку девочки. Длинный рукав ее платья при этом движении слегка завернулся и на солнце блеснул тонкий ободок двимеритового браслета.        — Это обязательно? — поинтересовался наместник, подметив сомнительное украшение. — Зираэль, если не ошибаюсь, ничего подобного не носила.        — Зираэль не разрушала города, — ответил Знающий. — Это необходимая страховка. В первую очередь для нас. Как только девочка начнет контролировать свои силы, потребность в браслете исчезнет. И раз уж речь зашла о моей подопечной — я бы предпочел взять ее с собой.        — Разве у тебя дома нет слуг, которые могли бы за ней присмотреть?        — Мне не хочется надолго предоставлять ее самой себе.       Даже несмотря на то, что рука Кревана лежала на ее ладошке, девочка все равно ухитрилась опять скрипнуть по гладкой поверхности тарелки.        — Прекрати, — шепнул Лис.       Эате наконец подняла голову и посмотрела на него со злым весельем в глазах. Аваллак’х одарил ее строгим взглядом. Ге’эльс, прищурившись наблюдал за ними обоими.        — Там может оказаться опасно для ребенка, — наконец произнес он. — Если девочка действительно подает немалые надежды, можешь даже оставить ее здесь — во дворце.       Креван покачал головой:        — Эате эмоционально неустойчива. С ее хаотичными выплесками энергии могу справиться только я.        — На ней же двимерит.        — На ночь, когда она спит, я его снимаю. На ее самочувствие он влияет негативно, а во сне вероятность таких приступов почти нулевая. Но если что-то все же случится — я буду рядом.       Ге’эльс откинулся на спинку витого кресла, задумчиво проведя указательным пальцем по острому подбородку.        — Удивительно, как в таком случае ее родители справлялись, не обладая теми знаниями и умениями, которыми обладаешь ты.        — Сложно сказать. Возможно, они старались поддерживать эмоциональную стабильность, потакая капризам девочки.       Наместник не сводил взгляда с молчавшей Эате.        — Если это так, то я могу только приветствовать твое решение привести ее сюда. Как знать, кого бы они вырастили в итоге. Возможно, она бы стала кем-то, хуже Карантира.        — Карантир не был злодеем, — уязвленно возразил Аваллак’х. — Это его честолюбие сыграло с ним дурную шутку.        — Может быть, — не стал спорить Ге’эльс. — Но когда почти каждый второй твердит о твоей исключительности, в это поневоле начинаешь верить. И самомнение взлетает в небеса. Что до этой полукровки, то у нее, пожалуй, даже есть шанс вырасти достойным членом нашего общества. По крайней мере, в отличие от Зираэль, в ее чертах присутствует лишь легкий налет человеческой линии. Возможно, стоило бы подпилить ей клыки, чтобы еще немного приблизить к эльфской внешности.       Впервые Эате посмотрела прямо на наместника. Холодно и зло.        — Мой дедушка любит коллекционировать трофеи, — произнесла она. — В том числе и головы монстров. Но твоя тоже подойдет, если ты причинишь мне вред. Рано или поздно мои родные обо всем узнают — и придут сюда за мной.       Аваллак’х еще сильнее сжал ее руку, но она не обратила на это внимания.       Ге’эльс со скучающим видом бросил на девочку многозначительный взгляд:        — Тебе стоит привыкнуть к мысли, что сюда за тобой никто не придет. Ни родители, ни дедушка — ни кто-либо еще. Попасть сюда почти невозможно. Это — другой мир, в котором царят порядки, устанавливаемые нашим народом. Никто не станет здесь носиться с тобой, словно с драгоценностью, несмотря на то, что ты — далекий потомок Лары Доррен. Твои способности могут оказаться нам полезны, но чтобы эту полезность доказать, тебе придется как следует потрудиться, иначе ты просто пополнишь ряды наших слуг — в лучшем случае. Надеюсь, это понятно?       Полукровка молчала, словно что-то обдумывая и не сводя с него ледяного взгляда. Ге’эльс удовлетворенно кивнул:        — Вот и чудес…        — Ты король? — перебила Эате наместника.        — Мы с тобой уже говорили об этом, — вмешался Лис. — Я рассказывал тебе, что у нас пока нет короля, так как на трон претендуют представители сразу нескольких побочных линий. И у всех примерно равноценные притязания. Мы стараемся сделать все возможное, чтобы не допустить повторной узурпации власти. И пока мы решаем эту проблему, нашим народом фактически управляет Ге’эльс. Так что, отнесись к нему с должным почтением как к правителю. И эльфу, который намного старше тебя.        — Хорошо, что ты про это напомнил, — ядовито откликнулась Эате. — Тогда напомни еще и Ге’льсу, что я тут — единственный прямой потомок не только Лары Доррен, но и Ауберона.       Наместник насмешливо изогнул бровь:        — Намекаешь, что тебя следует короновать? Креван, очевидно, в силу своей эволюционной неполноценности ребенок не понимает своего места в эльфском обществе — тебе следует подробнее прояснить этот вопрос.        — Неполноценности? — фыркнула Эате. — Разве кто-то из вас обладает той же силой, что и я?        — Ты — инструмент, — снисходительно объяснил Ге’эльс. — Допустим, взять обычную палку: в нужных руках она становится грозным оружием, но без них — это просто палка.        — Палка сама по себе не может уничтожить город, а я могу! — выпалила девчонка. Ее зеленые глаза, так похожие на глаза Лары, засверкали от ярости.        — Идти на поводу у своих эмоций могут только примитивные существа, ничего не знающие о самоконтроле.        — Достаточно! — снова вмешался Аваллак’х, тем самым заставив открывшую было рот Эате недовольно засопеть. — Ты постоянно пререкаешься, не желая понять того, что именно твои силы, которыми ты почти не умеешь управлять, стали причиной всех твоих несчастий. Здесь, в Тир на Лиа, будучи почти в полной безопасности от преследовавших тебя врагов, у тебя есть время обуздать свой могущественный дар и заставить его служить чему-то действительно важному. Но ты не ценишь этого, продолжая выказывать свой капризный норов.        — Так верни меня Цири! Или Геральту! — выкрикнула эльфка. — И тебе не придется со мной нянчиться!        — Зираэль сама согласилась, что тебе лучше пойти со мной. Она как никто другой понимает важность самоконтроля и опасность стихийных выплесков энергии.       Глаза Эате наполнились слезами, став похожи на два прозрачных лесных озера:        — Папа тебе голову оторвет! — всхлипнула девчонка.       Креван устало вздохнул:        — Вижу, более-менее разумные аргументы ты исчерпала.        — Кстати, о Зираэль, — медленно произнес Ге’эльс, убедившись, что перепалка закончена. — Недавно мне доносили о ней такие… странные сведения, что я сначала даже не принял их всерьез. И до сих пор сомневаюсь в их правдоподобности.       В аквамариновых глазах Аваллак’ха промелькнуло нечто, похожее на любопытство:        — Вы следили за ней?       Наместник усмехнулся:        — Я бы сказал — приглядывали. А это не так просто, учитывая ее способности. Но такой талант нельзя выпускать из поля зрения. Ты согласен?        — И о чем же тебе донесли?        — Незадолго до разрушения Новиграда ее там видели в странной компании.        — Странная компания — это Морвран Воорхис, нильфгаардский генерал. Он сопровождал ее к императору.        — Как утверждает источник, генерал и его помощники были убиты Зираэль и ее спутником. И здесь наибольший интерес представляет этот спутник.        — Ты намеренно выдерживаешь драматическую паузу?       Ге’эльс покачал головой:        — Нет, хочу лишь подчеркнуть неприятность момента, если информация не ошибочна. Дело в том, что Зираэль действовала заодно с кем-то, очень сильно напоминающим Эредина.        — Эредина? — не скрывая своего изумления переспросил Знающий. — Ты прав — вряд ли эти сведения правдоподобны. Даже если ему каким-то образом удалось бы выжить, Зираэль ни за что бы не стала с ним не то что сотрудничать, но даже и разговаривать. Кроме того, тот Эредин, которого мы знаем, нашел бы способ вернуться в Тир на Лиа, хотя бы для того, чтобы выяснить, почему на Ундвик не прибыло подкрепление, которое он запрашивал.        — Я рассуждал примерно в том же ключе. Но если все же предположить, что это правда, то новости неприятные.       Аваллак’х молчал, глубоко задумавшись. Ге’эльс его не торопил, вновь обратив внимание на насупившуюся Эате. Девчонка вернула ему взгляд, но на этот раз в нем сквозила насмешка, будто она знала что-то, известное только ей одной. Наместник сжал губы в тонкую ниточку.        — Я склоняюсь к тому, что все это ошибка, — наконец произнес Креван. — Эредин не стал бы скрываться столько лет неизвестно где. Он вернулся бы сюда. А Зираэль не стала бы с ним общаться, а бросилась бы в драку. Вероятно, тот эльф, которого она встретила, действительно лишь похож на него.        — Согласен. Но, к сожалению, проверить этого никак нельзя — когда Новиград стал рушиться, они исчезли, телепортировавшись. И отследить их не получилось.        — Не стану лгать, — признался Аваллак’х, — мне это не нравится. Не думаю, что это Эредин, но кем бы он ни был, надо принять во внимание, что он с легкостью расправился с приближенными нильфгаардского императора, не задумываясь о последствиях. И Зираэль, видимо, неплохо его знает, если телепортировала вместе с собой.        — Мы не смогли отследить точку выхода, — повторил Ге’эльс.        — Ничего страшного. Куда бы не заносила ее судьба, Зираэль всегда находит дорогу домой. Отыщите Геральта. Могу поспорить, что рано или поздно, она вернется и обязательно встретится с ним. И тогда мы сможем прояснить все вопросы. Я лично поговорю с ней.        — Хорошая мысль, — одобрил наместник. — Если кому-то из нашего народа она и доверяет, то тебе.        — Дело не в доверии, — возразил Креван. — Я достаточно хорошо ее знаю и пойму, если она соврет. Хотя насчет Эредина ей нет смысла врать. Ну а пока я займусь делом и отправлюсь в Тилат на Буне. Посмотрим, что мне удастся выяснить. Эате, идем.       Он поднялся, отодвигая кресло. Девчонка, глянув исподлобья, подчинилась, сползая со стула.        — Ты все же берешь ее с собой? — поинтересовался Ге’эльс.       Лис обернулся:        — Сам видишь, что характер у нее далек от покладистого. Пока она не научится себя вести, ей придется довольствоваться моим обществом.        — Понятно. Только, Креван… — наместник на мгновение замолчал, словно подбирая слова, но затем решил не подслащивать пилюлю. — Не взрасти из нее второго Карантира.       Аваллак’х ничего не ответил, подзывая Эате к себе.       

***

      Портал, созданный Креваном, открылся посреди заснеженного пустыря. Видимо, Ге’эльс сильно преуменьшил масштаб проблемы, говоря о небольших заморозках, или ситуация ухудшилась за короткий период времени.       Эате, одетая в теплую курточку, купленную еще Геральтом, ойкнула, натягивая капюшон поглубже. Аваллак’х пару раз пытался переодеть ее во что-то более изящное по эльфским меркам, но девочка цеплялась за куртку с такой пугающей одержимостью, словно от этого зависела ее жизнь, и смену гардероба пришлось отложить до лучших времен.       Взмахнув рукой, Лис произнес простенькое заклинание, ограждающее от мороза и непогоды, а затем огляделся. Пустырь оказался небольшим полем, на границе которого виднелась большая усадьба, огражденная невысоким каменным забором с кованными воротами посередине.        — Не отставай, — бросил через плечо Знающий и зашагал к строению.       Эате семенила за ним, то и дело увязая в сугробах.        — Нас там покормят? — поинтересовалась она.       Креван бросил на нее слегка раздраженный взгляд:        — С чего бы? Мне просто надо подробнее расспросить местных эльфов об Аэглоре и его возможном маршруте. А тебе следовало поесть во дворце.        — Мама всегда говорит, что в доме врага лучше не есть.        — Ге’эльс тебе не враг.        — Он хочет подпилить мне клыки!        — Это была шутка.        — Неправда. Когда кто-то шутит, всем смешно, а мне было совсем не смешно.        — Будь к нему снисходительнее, — Аваллак’х вздохнул, тоже набрасывая на голову капюшон своего светло-коричневого плаща. На практике заклинание оказалось вовсе не таким уж непроницаемым. — Ге’эльс редко общается с детьми. Поэтому и шутка получилась так себе. Но и тебе не стоило ему хамить. Возможно, ты привыкла к такому поведению и тебе все сходило с рук, но в Тир на Лиа — другие порядки. И тебе придется к ним привыкать, потому что отныне твой дом тут.        — Нет, — возразила Эате.       И Знающий привычно за последнее время ощутил прилив раздражения. Девчонка не собиралась ему уступать, с самых первых минут пребывания в мире эльфов требуя, чтобы он вернул ее обратно. Он помнил, что Цири тоже рвалась домой, но с ней, по крайней мере, можно было о чем-то договориться или как-то убедить. Эате была куда упрямее, прекрасно осознавая скрытое в ней могущество, и не желала идти на компромисс.        — Клыки есть только у хищников, — внезапно произнесла эльфка, словно на что-то намекая.        — Ты не хищник. Ты — маленькая, невоспитанная девочка, — процедил сквозь зубы Креван.        — Я не вижу смысла вести себя дружелюбно с похитителями, — огрызнулась Эате.        — Ты сама отказалась сообщить мне, где твои родители, — напомнил Лис. — А мне бы очень хотелось поговорить с ними о тебе и твоем опасном даре, который ты сможешь контролировать лишь в том случае, если пройдешь серьезное обучение у эльфского Знающего, вроде меня.       Эльфка долго молчала. Они почти дошли до усадьбы, прежде чем она заговорила снова:        — Мне нельзя сейчас возвращаться. Это все обрушит.       Она не первый раз говорила загадками. Аваллак’х очень хотел бы знать, что творится в ее темноволосой голове, но каждый раз пытаясь проникнуть в ее мысли, словно натыкался на глухую стену. Кто-то надежно оградил ребенка от ментального вторжения. И этот кто-то явно не уступал ему в мастерстве.        — Но ты можешь вернуть меня Геральту. Пока не поздно.        — Ты останешься здесь, со мной, — отрезал Лис. — И давай договоримся больше эту тему не поднимать.        — Хорошо, — подозрительно легко согласилась девчонка       И едва слышно добавила:        — Тебе же хуже.       Они уже стояли возле ворот, украшенных искусно отлитым в металле плющом. По ту сторону виднелась мощеная дорожка, ведущая к дому.        — Постарайся вести себя прилично, — попросил Креван, решив проигнорировать ее бурчание. — Эльфам, живущим здесь, и так досталось.        — А что с ними случилось?        — На их земли несколько лет назад пришел Белый Хлад. И они были вынуждены переселиться в более теплые провинции. А теперь, когда они вернулись, он снова по какой-то причине дал о себе знать. Возможно, это просто остаточные явления. И мне это предстоит выяснить.       Эате пристально вгляделась в его бледное лицо, сейчас залитое легким румянцем от мороза.        — Ты не веришь в то, что это обычная непогода, — проницательно проговорила она.        — Нет.       Он провел рукой над сигнальной руной, начертанной чуть выше замка́, чтобы привлечь внимание хозяев усадьбы или их слуг. Начинал перепархивать снег. Маленькая эльфка переминалась позади Знающего с ноги на ногу.        — Ге’эльс пару раз упомянул о каком-то Карантире, — внезапно вспомнила она. — Кто это?       Уголки губ Аваллак’ха чуть опустились.        — Мой ученик, — ответил он, спустя непродолжительное молчание.        — С ним что-то случилось?        — Он погиб, — бесцветным голосом произнес Лис.        — Как?       Креван подарил ей хмурый взгляд:        — Он переоценил свои способности. Так же, как и ты сейчас переоцениваешь свои.       Эате промолчала.       Из усадьбы никто не спешил выходить. Аваллак’х снова провел ладонью над слабо светящимся знаком. Дом массивным силуэтом темнел в конце садовой дорожки на фоне начинающегося снегопада.        — Может, они снова решили уехать? — предположила девочка.       Креван слегка оперся на ворота, надеясь разглядеть какое-то движение в усадьбе, и от этого слабого толчка одна из створок бесшумно приоткрылась, прочертив в снегу неполный полукруг.        — Мы пойдем внутрь? — почему-то шепотом спросила Эате.        — Да. Держись ближе ко мне.       Отчего-то ему было тревожно.       Снег валил уже частыми крупными хлопьями. Начиналась метель.