Ярость в сердцах несчастного случая

Нападение остановилось. Король Влад немедленно вызвал помощь, как все утихло и появилась связь, которую до этого глушили. Пожарные, скорая и другие герои приехали спустя пятнадцать минут, после вызова. Из сорока учеников пятнадцать попали под действие ядовитого газа злодеев. И большинство до сих пор находятся в критическом состоянии. Одиннадцать учеников получили раны различной степени тяжести. Двенадцать остались целы, а местонахождение двух никому неизвестно. Из про героев один находиться в критическом состоянии из-за травмы головы, а другой — пропал без вести. От него нашлись лишь кровавые следы в большом количестве. Это всё было тёмной стороной итога, полученного от нападения злодеев на летний лагерь. Если же посмотреть на ситуацию с положительной стороны, что казалось практически невозможным, то трое злодеев были пойманы. А остальные исчезли, не оставив и следа… С такими результатами летний лагерь, которого все ученики ждали с предвкушением обернулся настоящим кошмаром. Для академии же произошедшее стало вызовом к новому. Все таки провокацию в виде похищения двух студентов и героя никак не могло проигнорироваться. За кулисами началось движение, которого никто не ждал…

* * *

В тоже самое утро, того же самого дня на порог академии ворвалась толпа митингующих. Среди них были, как обычные люди, так и репортёры с журналистами, что только и ждали возможной сенсации в геройском обществе, что в нынешнем обществе является ещё более яркой темой нежели обсуждение интрижки какого-нибудь известного актёра или любой другой медийной личности. Конечно, они уже успели написать и выпустить статьи о самом факте произошедшего нападения, как и о безответственности учителей, героев и академии в целом, которые оказались не способны защитить своих учеников. В примерно такое же время где-то в просторах Японии, в подвальном помещении больницы, на операционном столе сидела, деловито перекинув ногу на ногу и широко улыбаясь, читающая эти самые выпущенные статьи девушка. Ей нечем было заняться в свободное время, так что она решила увидеть воочию всю степень тяжести той ноги, которая свалилась на UA после неудачного столкновения со злодеями в самом неожиданном для них месте. — Вау, я и не подозревала, насколько грязными могут быть человеческие рты, — воодушевленно удивлялась девушка нашедшая около сотни статей, где почти всё было, как под копирку списанное, просто формулировка отличалась, чтобы скрыть факт плагиата. — Как же это жалко. Сами нифига не могут, а других критикуют. Посмотрела бы я на них, окажись они там без героев. Жалкие ублюдки. Раздражение выразилось в желании разбить планшет, который та держала в своей руке. Однако, она не хотела быть как все подобные люди и поддаваться эмоциям, поэтому она заглушила это чувство раздражения, выключая гаджет, и с недовольством посмотрела на происходящее перед ее глазами. Доктор всё продолжал ходить туда сюда перемещая всё, что требовалось для их операции. Носился из одного угла кабинета в другой, не останавливаясь. — Доктор, ну я же просила вас подготовить всё заранее. У нас нет времени на лишнюю подготовку, — пробурчала девушка, глядя на суетливого старичка, которого её слова не особо беспокоили. — Всё уже почти готово. Не стоит так торопиться, в подобном деле нет места скорости, нужно набраться терпения и ждать, пока процесс не завершится и не покажется результат. Хоть он и давал обещание о втором начале уже почти полчаса, в последний раз он не соврал. — Ложись, мы начинаем. Доктор решился подойти к ней, только в ту секунду, когда та уверенно легла и расслабилась. Слишком уж он боялся её непредсказуемости, которой обладали оба подростка семьи Тодороки с которыми ему приходилось работать. А ещё его беспокоило тот факт, что даже Шигараки никогда не мог понять её намерений. Его абсолютное влияние на всех своих «друзей» не работало на ней и причину проблему он находил в её второй причуде. — Всё было бы намного легче будь у нас достаточно времени, но раз мы торопимся, появятся неопределенные последствия. — Я уже давно готова ко всему. Всю жизнь жила с мыслью: «Сейчас или никогда». — Довольно страшный девиз для того, кто чья жизнь может в любой такой момент оборваться, — дал свой комментарий доктор, который жил «идеалами», но лишь с учётом гарантии того, что эти «идеалы» будут жить долго и никто не узнает о его причастности к «их» созданию. — Хотя если говорить конкретно о тебе, то не думаю, что об этом стоило когда-либо волноваться… — вздохнул доктор беря в руки тот самый планшет, с которым парой минут назад игралась девушка. Сейчас на его экране больше не было страницы новостей. На нем высвечивались все необходимые данные и программа, которая управляет абсолютно всем в этой огромнейшей лаборатории. — Благодаря твоему уникальному телу, получиться избежать серьёзных последствий, но воздействие на тело будет достаточно серьёзное. — Звучит обнадеживающе, — усмехнулась Аямэ, чувствуя, как одним прикосновением к экрану, доктор заставил стол двигаться. Руки, ноги, поясница и шея окольцевали железные полукольца, которые в последствии придавили тело настолько сильно, что она не имела возможности даже шелохнуться. «Неприятно не иметь возможности пошевелиться», — девушка продолжала улыбаться, хотя всем лицом выражала протест такому способу ограничен я. — Извини, но эти меры просто необходимы, как для твоей, так и для безопасности моей лаборатории, и моих творений… «Он сейчас совершенно точно наврал о том, что это может быть небезопасно для меня, скотина». Теперь уже было поздно что-либо предпринимать, Аямэ была прекрасно знакома со сплавом из которого сделаны держатели. Эта херня ни за что не расплавиться и максимум сломается в случае если по ней ударит Всемогущий. — Будь у нас больше времени я бы не проводил метаморфоз в сознании, но так как мы торопимся мне пришлось подготовить специальную камеру для тебя. — Офигенно. Вы так старались ради меня, что мне даже сказать нечего, — посмеялась она, чувствуя то, как на шею при напряжении начинает прилично давить. — Просто расслабься, как только процесс начнётся ты перестаешь беспокоиться об этих мелочах, как оковы. «Это он меня сейчас успокаивает или наоборот заставляет испытать страх перед тем, что меня ждёт дальше?» — в любом из вариантов Аямэ не видела ни утешения, ни страха. Бояться неудачи бессмысленно, всё-таки, если оно тем и закончиться её перестанет что-либо волновать. А если же наоборот — это станет очередным удачно выполненным пунктом её плана идеальной концовки. Тодороки расслабилась, наслаждаясь последними секундами своей человечности. После того, как всё закончиться и не важно чем, она перестанет быть той, кем является сейчас. Ному — идеальная форма жизни способная выдержать запланированный ею «конец». «Если я стану Ному… Мое тело станет идеальным… Я не умру от оружия, не умру от чужой причуды… Только с таким телом я…» — Что ж… Как только программа запуститься и прибор начнёт работать обратного пути назад уже не будет, — доктор ещё раз перепроверил её жизненные показатели, чьи составляющие были в норме. Аямэ была идеально подготовлена к перевоплощению, поэтому доктору просто не терпелось начать и увидеть настолько идеальным может получиться итог. Со стороны краем своего уха, Тодороки услышала едва уловимые спокойные шаги. По увеличению громкости данного шума, она понимала, что это существо движется прямо к ним, но доктор странным образом не обращает на «него» никакого внимания. Повернуть голову не получалось. Шею настолько сильно придавливало. Аямэ предположила, что если всё-таки повернёт шею, ее придавить ещё сильнее и вернуться в стол удобное положение больше не получиться. Она просто лежал и ждала, когда этот человек явит ей свое лицо самостоятельно, а не дождется, пока она сделает это самостоятельно. Совсем скоро шаги утихли, но гость не подошёл достаточно близко, чтобы хотя бы боковое зрение позволило разглядеть его. Однако человеческая фигура ощущалась совсем близко. Она не могла объяснить как, но чувствительность прямо сейчас удивительным образом возросла до предела. Словно тело протестовало планируемым изменениям, начиная усиливать ощущения, которых она собиралась лишиться. Её тёплую руку накрыла другая очень холодная полушершавая-полугладкая разделённая мелкими металлическими скобами. Аямэ улыбнулась и продолжая смотреть вверх, где она встретилась с мягким взглядом двух холодных и бесчувственных глаз. Она смотрела в них и не понимала, как с таким холодом внутри, он мог излучать пламя и давить ей столько тепла, которое тут же возникало в груди, стоило ему лишь показать своё обезображенное лицо. — Тоя, — счастливо улыбалась она, полная радости того, что он пришел поддержать её, а ведь очень долгое время был против «такого» способа стать сильнее. Она ухватилась за его пальцы, пытаясь их немного переплести, пускай прикованной это было немного неудобно. — Ты уверена в том, что делаешь? Другого способа точно нет? Даби смотрел на неё сверху вниз все такой же недовольный и противящихся этому всему, как и прежде. Видеть её такой… Прикованной к столу, готовящейся лишить самой себя человечности, ради достижения личной эгоистичной цели, было слишком неприятно для его любящей души, остатки которой существовали в нем лишь ради неё одной. — Разве меня тебе мало? Я же обещал, что сделаю всё то, что неспособна будешь сделать ты… Костьми готов лечь, если тебе будет нужно… Зачем же и тебе становится такой же? — парень осторожно присел на свободную часть подсвечивающегося стола, где ещё недавно сидела сама Аямэ, свесив ноги. — Я же уже тебе говорила… Человеческое тело слишком уязвимо и слабо для моих будущих действий. Мне нужно тело способное выдержать многие вещи, так что если я хочу выжить, мне нужно сделать это слабое тело неуязвимым. «Поэтому мне нужно отказаться от человечности и пойти по пути мутированного человека. Иного пути, по которому я могла бы стать сильнее, не прибегая к этому — не существует. Даже моя, казалось бы идеальная причуда недостаточно сильна, чтобы быть уверенной в полной победе в итоге». Даби молчал. Этот разговор происходил между ними не раз и результатом всегда было молчание. Он не признавал этого и сейчас, когда его сестра уже находиться на грани того, чтобы это, наконец-таки, свершилось. Он не хотел лишать Аямэ человечности, которая во всей семье присутствовала лишь в ней. Он не хотел лишать себя, чувства тепла рядом. Не хотел, чтобы она хоть как-то менялась, а оставалась такой же, какой была прежде, той сестрёнкой, которую он любил и ради которой до сих пор жил. «Братский комплекс… Личный эгоизм… Называйте это, как хотите, но это чувство необходимости так прекрасно. Он даже не представляет насколько делает меня счастливым лишь от одной мысли, что я ему настолько необходима. Ведь ни в прошлом мире, ни в этом, не было никого, кто дорожил бы мной настолько сильно, как он…» — Тоя… — протяжно позвала она угрюмого парня, который от неё отвернулся, не желая соглашаться на это. Только вот, как такой сестролюб мог проигнорировать такое обращение? Разумеется, он повернулся и посмотрел на неё, что сейчас выглядела невероятно счастливой. Прикованной к этому столу, но ужасно счастливой. — Я люблю тебя, Тоя… Даби был готов поспорить, что его мертвое сердце забилось вновь. Глаза его сестрёнки сверкали в полутьме, а губы натягивались до предела. Она была красива. Самой прекрасной на этом переполненной гнилью мире. — Как бы сильно я не изменилась, внутри я навсегда останусь собой. Мне есть ради кого существовать… — она сильнее сжала его руку, чувствуя, как по виску потекла счастливая и в тоже время грустная слеза. Это капля безысходности, внутреннего желания отказа, которое она в себе подавляет, ради желания жить дальше в желаемой ею будущем. — Я буду жить дальше и помнить о том, что я должна сделать… Ты же станешь моим героем, Тоя? Этот вопрос настоящее табу для этого парня. Он всегда гнался за Старателем, говоря о том, что обязательно воплотит эту фантазию в жизнь. Это желание его уничтожило, как и уничтожило практически всё, что связывало его с семьёй. Но если к чему-то подобному прикасается она, всё кардинально меняется. Другая его свободная рука приблизилась к её лицу вытирая эту одинокую слезу. — Кончено… — соглашается он, перенося свою руку на её ещё теплую щеку. Он опустил голову и соприкоснулся с ней лбами, пока глаза продолжали смотреть вдруг в друга. — Как и обещал, я буду рядом с тобой до самого конца. Ты никогда не останешься одна, чтобы ни произошло, Аямэ… Аямэ прикрыла глаза, чувствуя, себя отвратительно от того, что не может обнять его прямо сейчас. Она знала, что после метаморфоза у них, скорее всего, не будет возможности увидеться. От этого уже становилось тоскливо. — Начинается! — кинул доктор собирающийся незамедлительно начать процесс изменения тела своей подопечной. — Тоя, отойди. Доктор сказал, что это может быть опасно. Я не хочу испортить твое тело ещё сильнее, если вдруг потеряю контроль. Машины вокруг начали двигаться. Не хотя Даби поднялся из своего положения. Стол начал подниматься, от чего он потерял пол, до которого его ноги доставали. — Я буду ждать тебя, сестрёнка, — в последний раз сказал он прежде чем в последний раз взглянуть на неё и соскочить со стола, отпуская её руку. «Я обязательно вернусь… К тебе и… К остальным тоже…»

* * *

В это же время где-то в городской больнице Мидория очнулся после наркоза. Ему очередной раз пришлось перенести серьёзную операцию на свои руки. После пробуждения он пытался принять жестокую реальность и проанализировать произошедшее на больную голову, что выходило довольно размыто. Всё-таки мыслить рационально при осознании, что его друзей похитили выходило очень трудно, эмоции возвышались над разумом приписывая рассуждениям излишний эмоциональный окрас, который сбивал с нужных мыслей. В такие моменты он думал о том, насколько же герои невероятны, раз способны рационально думать в абсолютно любых ситуациях, даже когда дело касается их близких. Долго же ему, конечно, в таком состоянии находиться не пришлось. Появились гости, что очень жаждали его увидеть. Правда, их слова о пострадавших не внушили ему никаких надежд. Всё только усугубилось, накрыв его ещё большим отчаянием. Разбавил его такое состояние вдруг вставший перед ним Киришима, предлагающий невероятную авантюру, за которую им никто спасибо говорить не собирался: — Тогда давай теперь спасём их? Никто не понял, что подразумевал под этим предложением Эйджиро. А потому тот на пару с Тодороки принялся рассказывать всем о подробностях предлагаемой ими авантюры. Рассказали о приходе в больницу днём ранее о том, как случайно подслушали разговор Яойрозу с полицейскими и Всемогущим о прикреплённом на злодея отслеживающем датчике. — Значит вы хотите, чтобы она сделала ещё одно отслеживающее устройство? — более спокойно сделал своё предположение Иида. А затем громко заорал на всю палату, — Мы должны сделать так, как сказал Всемогущий! Этим должны заняться профессионалы! Нам там не место, дурак! — его голос поднялся настолько, что все уже начали сомневаться, что разговор по прежнему является тайной класса, а не всей больницы. И многих это хорошенько встрясло — Тенья никогда прежде не поднимал голос настолько сильно. Да и столько злости в нём почувствовали впервые. — Я знаю! Но!.. Но ничего не могу с этим поделать! — Киришима тоже не на шутку разошёлся, крича также громко, как и осуждающий его одноклассник. Его совесть била по нему настолько сильно, что он не в силах был этому сопротивляться. — Я знал, что за нашими друзьями охотятся! — говорил он о Бакуго и Аямэ, образы которых в своей памяти он видел слишком яркими и весёлыми. Одна мысль о том, что с ними могло что-то случиться или их могли убить приводило его в такой ужас, что он просто не мог себя контролировать. Не мог просто сидеть на месте, ничего не зная о том, где они и что с ними сейчас происходит. — Но не мог ничего сделать! Я ничего не сделал! Ему нельзя было ни выйти, ни пойти помочь им. Лишь сидеть на жопе ровно и ждать, пока их либо спасут целыми или ранеными, либо принесут их холодные трупы. Из двух разных вариантов в ум лез самый худший из них. — Если и сейчас ничего не сделаю… То это смерть для меня, как для героя! Как для мужчины! Да, возможно, у Бакуго и жуткий нрав, но он был ему другом, которого он ценил. И Аямэ тоже. Может она и немного отстраненная и не совсем воспринимает окружающий за своих друзей, она никогда не относилась к другим плохо, пока не сделают плохо ей. Аямэ, в его глазах, — удивительна. Прям настоящий пример человека идущего к званию героя. Но стоило ей лишь раз оступиться… Поддаться собственной слабости, пока она пыталась спасти других, как все обернулось против неё… Никто не оказал помощи. Никого не оказалось рядом с ней. Потому что в глазах остальных, как и в его собственных, её возможности оказались слишком завышены. Они неосмотрительно отправили её вперёд и тем самым загнали её в угол. И какой он после этого друг, когда не смог подать ответную руку помощи? Его начали успокаивать, но в этом не было никакого смысла. Эмоции бушевали в парне и хлестали, будто корабль в шторм, с риском в любой момент перевернуться и разбиться в дребезги. — Я знаю, что Иида прав! Вы все правы! Но… — Киришима обернулся к поднимающемуся в сидящее положение Мидории, что оказался, к несчастью для Ииды, заинтересован этой идеей. — Ты поймёшь меня, Мидория! Твои руки ещё могут до них дотянуться! Взгляд старосты очень давил на Мидорию, но он лишь виновато глядел на друга исподтишка, уже фактически давая ответ на вопрос о его участии во всём этом. Иида испытал дикое негодование и злость за то, что «эти самые ребята» — Мидория и Тодороки — собираются повторить его ошибки, пускай уже и знали, какими последствиями это может обернуться для них… — То есть берём у Яомомо отслеживающую штуковину и идём к сигналу… — предположительно представила план действий Мина, взволнованно смыкая указательные пальцы. Она догадывалась, что они всё-таки сделают это я поэтому готовилась участвовать, пускай и не была уверена в правильности происходящего. Она, как и многие переживала за Аямэ и Бакуго, но в ней не было столько решимости спасти друзей самостоятельно. Всё-таки этим занялись профи, поэтому их вмешательство казалось излишним, каким бы по итогу не оказался результат. — Вы собрались спасать Бакуго и Аямэ? — уже напрямую спросил Иида. И теперь уже ему пришлось столкнуться с самым худшим на вид лицом. — Хоть они и собирались убить остальных учеников, но Бакуго и сестру похитили… Возможно, они оставили их в живых, но я не могу быть уверен, что это надолго… Тодороки стоял весь напряжённый. Его руки уже долгое время смыкались в кулаки, от чего уже даже следы от ногтей на ладонях проявились. По его мешкам под глазами и измученному взгляду сразу стало понятно, что тот не спал. А всё от того, что своей вины во всём произошедшем он чувствовал больше всех. Ведь именно он позволил унести Аямэ в портал и не словил стеклянный шарик, в котором держали Бакуго. — Этим делом займёмся мы с Киришимой. — Прекратите даже думать об этом! Вы совсем уже не ведаете, что творите! Разъярённому старосте путь перегородил огромный гипс Шоджи. Мезо прекрасно понимал чувства одноклассников, но не был уверен, что стоит что-то делать отталкиваясь лишь от своих эмоций. Да и Аояма с Такоями высказались против данной затеи. А затем ещё и Асуи подлила масло в огонь, своими: «Вы тогда ничем не отличается от злодеев», — что заставило атмосферу обрести ещё более тёмные краски. Молчание и напряжение витали в палате переполненной школьниками. Эту напряжённую атмосферу уничтожил вошедший доктор, просящий учеников покинуть палату. Всё начали выполнять просьбу доктора незамедлительно, выходя один за другим. И пока остальные выходили, блокируя путь доктору, Киришима оставил Мидории пару указаний, в том случае если тот решиться к ним присоединиться, а затем только сам последний покинул палату…

* * *

Это были долгие часы мучений. Проходить через подобное в сознании оказалось ещё более мучительно, чем Аямэ предполагала. Она не чувствовала подобны ощущений раньше, но предполагала, что ощущения примерно так же, когда тебя живьём расчленяют, врезают органы и режут плоть. Тодороки трясло. Дико трясло. Её запястья, лодыжки, бёдра, поясница и шея, были стёрты в кровь, не смотря на то, что поверхность оков была гладкой. Сама она об этом даже не догадывалась, поскольку боль от самой процедуры перекрывала все остальное. Её органы будто взрывались внутри, превращаясь в кашу, а затем повторно делали это — из раза в раз. Тело горело, кровь в большом количестве растекалась по столу и по полу под ней. Тело самостоятельно дергалось, пытаясь вырваться и остановить это ад. Даже причуда активировалась, но способствующий защите купол, который был опущен почти сразу после начала процедуры, не позволил ей уничтожить всё вокруг себя, как предполагал доктор. Из глаз бесконечно лились слёзы и кровь из-за лопающихся в них сосудов. От этого глазные яблоки обрели кроваво красный цвет и радужки поменяли цвета смешавшись с цветом крови. Вид такого истязания был отвратительным. Аямэ уже давно сорвала голос, но всё равно продолжала перенапрягать голосовые связки, даже не издавая больше никаких звуков. Надежды на то, что кто-нибудь услышит её мольбы о помощи продолжали возникать в её разуме, вынуждая тело действовать за пределами своих возможностей. Губы высохли и потрескались, от бесконечного вдыхания воздуха через рот, поскольку одного носа в её ситуации было недостаточно. Доктор наблюдал за ней, видя, как постепенно его творение превращается в идеальную форму жизни, которой хотел стать он сам. Он был близок к этому, потому начал радоваться удачному подобранному образцу, что достался ему для экспериментов, причём добровольно. Но радоваться раньше времени, как говориться, не стоит. Иначе сглазишь. Так же произошло и в этом случае. — Эй, что происходит? — недовольно обратился Даби к доктору стоя у самого купола. Он чувствовал жар от пламени внутри, но ни капли его не боялся, поэтому бесстрашно всматривался в то, чтобы все прошло нормально и с его сестрой в последствии ничего не случилось. Даже сквозь пелену пламени он заметил, как кончики её пальцев левой руки и ноги почернели. — Что? — доктор обратил внимание на состояние девушки, отражающееся на показателях компьютера. — Неужели, принять такое количество причуд в своё тело, не способна без изменения даже она? — доктор задумался. Парень вздрогнул, понимая, что что-то в словах доктора его очень сильно затронуло. — Сколько причуд вы ей всаживаете? — он слышал о том, что в неё на первый раз собирались вживить только две причуды, но это казалось не слишком много. Только некоторые люди не выдерживались и теряли разум, превращаясь в безмозглых управляемых тварей. Но Даби не верил, что его сестра настолько низкий человек, чтобы не выдержать этого. Только не она. — Изначально планировалось только две причуды: ускоренная регенерация и причуда перемещения Курогири, но она потребовала дать ей причуду той схваченной героини… Об этом Даби слышал впервые. Аямэ не говорила ему о необходимости данной причуды, да и в его глазах она не выглядела столь необходимой, чтобы вживлять её в себя прямо сейчас. — А может причина в том, что её тело уже имеет двойную причуду и ещё одну? Всё-таки если учитывать эти причуды, как отдельные составляющие то, получается в теле будет находиться одновременно шесть причуд… — делал свои предположения доктор, который не учёл фактор того, что в ней и без того фактически находилось сразу три причуды. — А я говорил, что это может привести к рискам, но она потребовала иного. Доктор только и делал, что рассуждал, ничего не делая с тем, что тело Аямэ продолжало чернеть, увеличивая территорию распространения этой черноты. — Идеальная передача причуд без потери человеческой сущности ранее удавалось, только, когда причуда передачи была одна или две. Если вкачать три и более, то люди с результатом в девяносто восемь процентов начинали терять человеческий облик, эмоции и нормальную функциональность систем органов. То есть превращались в искусственно созданных существ — Ному… — И что дальше? Меня это не волнует Сделайте с этим что-нибудь! Если она превратиться в эту тварь, я уничтожу вашу чёртову лабораторию и вас вместе с ней! — Даби офигеть как не шутил. Он реально собирался так поступить и уже приготовился поджигать все подряд, потому угрозы дошедшие до доктора сильно его всполошили. — Я не смогу ничего изменить! — испуганно оправдывался доктор, начиная всё подряд тараторить себе в оправдание, пока прятался за своим стулом, который уносил его в самую дальнюю часть помещения. — Процесс метаморфоза — необратим! Превратиться она в Ному или будет способна существовать, как человек и дальше — зависит только от неё самой… Если же ты здесь всё уничтожишь или я остановлю процесс, то она совершенно точно умрёт. Даби шиндарахнул рукой по рабочему столу так, что всё с него подскочило и приземлилось назад в ином состоянии. Доктор дёрнулся в момент, когда это произошло, поскольку испуг у него был не маленький. Парень же чувствовал себя беспомощным. Ему только и оставалось наблюдать за сестрой, с надеждой на то, что всё пройдёт удачно и эта черная штука ника как не проникнет в её разум, уничтожая его полностью, вместе с памятью и самосознанием. — Ты не можешь вот так закончить… Иначе я убью того малого, которым ты так дорожишь, чтобы он последовал в другой мир вслед за тобой… Нам ли не знать, что того света не существует…

* * *

Вечер. Ребята встретились у заднего входа в больницу. Стоило им начать оглашать свои решения в принятии участия в этом сомнительном плане, как поперёк их горла встал появившийся из ниоткуда Иида. — Почему так вышло, что идёте именно вы?.. — он не мог поверить, что всё повториться вновь. Поняли его вопрос не все, но смысл нёсся один и тот же. Только вот действительно ли Иида правильно воспринял их слова или же это всё были его предрассудки и поспешно сделанные выводы? Спустя один удар по лицу Мидории и критики своих одноклассников, а также введение его в курс дела, они дали ему понять, что они не собираются сменять героев и идти напролом сражаясь со злодеями. — Иида, сейчас я, как никогда, понимаю твои чувства, — начал Тодороки. — Мою сестру забрали прямо у меня на глазах, а я… Я даже с места сдвинуться не смог ради её спасения. Всё знали, насколько для него это больная тема. — У меня появилось очень знакомое предчувствие, которое не даёт мне покоя. Посмотрев на его уставшее и отчаянное выражение лица, все поняли, что в его желании пойти с ними кроется нечто большее, чем просто желание спасти сестру от неизвестного. — Что за предчувствие, Тодороки? Ты об этом мне ничего не говорил, — Киришима бал у шоке, поскольку за пару дней договоров он впервые об этом слышал от Шото. — В детстве мне говорили, что между нашими сознаниями с Аямэ существует тонкая ментальная связь, имеющаяся у близнецов или двойняшек. Раньше мы оба её чувствовали, что нам очень помогало понять чувства друг друга… Но, после того как мы с ней расстались десять лет назад, я постепенно перестал это чувствовать. И теперь, кажется… — он схватился за грудь своими пальцами и с сильной смял рукой майку, а лицом показал всю испытываемую им сейчас боль. — Снова чувствую это. Всё его одноклассники испытали шок от того, что Тодороки был способен на расстоянии что-то почувствовать. И от этого им становилось ещё хуже, ведь если он настолько сильно сейчас страдал, то выходит с Аямэ происходило что-то ужасное. — То, что я испытываю сейчас, заставляет меня бояться… Внутри меня все дрожит. Я чувствую, что ей больно и очень плохо. Злодеи точно что-то с ней вытворяют… И почему-то мне кажется, что сестра находиться на грани… — Тодороки, не волнуйся! Ты же сам сказал, что эта грани слишком тонкая и что ты давно такого не чувствовал! Возможно, ты просто излишне чувствителен к этому чувству, от чего тебе все это кажется именно таким?! — попытался подбодрить его Киришима, чья рука судорожно дрожала, наполнившись страхом от слов одноклассника. Он прятал неё за спиной, чтобы никто этого не видел и не перенял это самое волнение. — Может быть ты прав… Я очень хочу на это рассчитывать… Тодороки положил руку на своё лицо и потер его, желая очнуться от этого чувства, что продолжало давить на него. Он не попросит взять и выкинуть из головы свои попытки уснуть. Любое закрытие глаз и впадение в лёгкий дрём сулили ему кошмары, в которых он видел плачущую сестру, выброшенную на порог дома, с обожжённой спиной и чувствам предательства на душе. Чувство вины просто невыносимо. — Тодороки… — Яойрозу не представляла насколько может быть схожей чувствительность близнецов и каким образом та передавала ментальные сигналы. Ей просто хотелось убедиться самой и убедить других, что герои справляться с этим и совсем скоро они все снова собираться в одном классе и продолжат учиться дальше. — С ней обязательно будет всё в порядке. Верь в неё… Яойрозу по-прежнему испытывала подавленность от чувства превосходства Аямэ над ней, но она не видела в этом причины желать ей зла. Момо видела в Аямэ неоспоримый потенциал и его качественное использование, от чего хотела стать к однокласснице чуть ближе и о многом её спросить. Только вот страх от проявленного в начале высокомерия не позволял. Теперь же, когда она увидела, что Аямэ вовсе не всесильная и не идеальная, то в ней проснулось желание сделать встречный шаг и всё-таки спросить её о многом том, о чем она умалчивала чуть ли не с самого начала учебного года. — Спасибо, — поблагодарил её Шото. После всех сказанных слов Иида всё-таки решился сделать невероятное: — …Тогда возьмите меня с собой. — Э… Э-э-э-э!.. Чего-чего, а этого от Ииды не ждал никто…

* * *

В скором времени ребята уже ехали на поезде в сторону района Камино префектуры Канагава. В этот район, указанный на отслеживающие устройстве Яойрозу, они прибыли спустя два часа, что означало, что по времени сейчас было около десяти вечера. Народу в этом местечке было поистине много, но не столько сколько в Шибуе в час пик. — Погнали, Яойрозу, где они там?! — Киришима сразу бросился бежать в непонятном направлении, даже не зная, куда именно им действительно нужно. — Может притормозишь? Мы должны быть осторожнее. Злодеи знают наши лица, — напомнила им осмотрительная Момо, тормозящая парней на месте. Но как сказал Иида: — Если мы будем прятаться, то ничего не найдём. Потому девушка предложила хорошее решение данной проблемы, путём удовлетворения своих эгоистичных желаний — пройтись по магазинам. Уже спустя какое-то время они вышли из первого попавшегося на глаза, преобразившись в совершенно других людей. — Хорошо, что тут полно ночных магазинчиков. Иначе кучка детей бы слишком выделялась, — Мосо осталась довольна результатом. Правда, чуть позже пришлось оправдываться, почему она не могла просто создать им нужные вещи. И несмотря на все её оправдания в честности и преданности экономике как полноправного члена гражданского общества своей страны Киришима заметил, что ей просто хотелось пройтись по бутикам. Пусть ситуация была не подходящая, но он закрыл на это глаза, уже будучи благодарным ей за содействие в их безумной авантюре. — Это же люди из UA? — учеников передёрнуло, поскольку они подумали, что их спалили и обращение идёт напрямую к ним. Но всё изменилось, стоило ребятам взглянуть на экран приближённого здания, где показались директор, учитель Айзава и учитель Влад. — И сейчас мы ведём трансляцию официального извинения на пресс конференции UA, которая только что началась… Все взгляды людей были обращены к экрану. Они самые сейчас были отрицательно настроены против академии, потому они желали выслушать их оправдания за их халатное поведение по отношению к обязанности обезопасить учеников от злодеев. Их опрашивали будто самых настоящих преступников, пока учителя и директор уверенно держали свои позиции, пускай сейчас никто не был на из стороне. Долго находиться на площади и выслушивать оскорбления в сторону академии ребята не собирались, потому продолжили дальше идти по сигналу, в то место, где предположительно должны были быть злодеи. — Вот место, к которому ведёт сигнал, — это место, на вид, являлось складом, что уже не вселяло в них никаких положительных эмоций. Ведь никто не знал, что может храниться или находиться внутри этой частной или государственной собственности. — Значит это их логово. Подходяще место. — Не знаю почему, но если верить сигналу, то злодеи не двигались с места весь день, — для злодеев это было довольно странно. Потому Яойрозу подозревала, что с этим что-то не так. — Хотя мы и знаем, где злодеи, но не факт, что Бакуго с Аямэ будут где-то вместе с ними. Сейчас мы должны принять во внимание всю информацию, которую имеем. Иида тоже внёс свою лепту, сказав друзьям о том, чтобы те не задумывали чего-то опасного, иначе он немедленно об этом сообщит. — Спасибо, Иида, — Мидория ещё раз покрутил в своей голове всё сказанное, — А теперь помозгуем. — Мидория начал думать за всех. Хотя его рассуждения больше напоминали бормотания в бреду. — Давайте найдём место, откуда сможем посмотреть внутрь, не заходя туда. Ребята начали, осматривая, обходить здание. И исходя из того, что они увидели сделали несколько выводов: по виду внутри никого не было — свет не горел и шума изнутри не раздавалось; даже складывалось впечатление будто им вообще не пользуются — на это указывал заросший травой вход. Всё указывало лишь на отсутствие, какой либо активности в сторону данного объекта, потому ребята предположили, что у него есть иной вход. Тодороки продолжал смотреть на здание, но ничего от него не чувствовал. У него не было ощущений, что Аямэ где-то рядом. Наоборот у него было ощущение, что её здесь нет. Но лучше было бы проверить эту теорию ментальной связи, ведь он мог, в принципе, ошибаться, из-за хрупкости их нынешней связи — Идём уже отсюда, — холодно сказал Шото, начиная двигаться дальше, пока Мидория и Иида ругались с какими-то пьяницами, заигрывающими с Яойрозу. Они приняли её за сотрудницу хост-клуба, которых здесь было предостаточно, да и её внешний вид очень соответствовал. — Давайте протискиваться между зданиями, стоять здесь, всё равно не имеет никакого смысла, — предложил свою идею Мидория, предполагая, что так они смогут найти хоть что-то. Никто не был против, поэтому они начали протискиваться по узкому промежутку между двух зданий. Пролазит было тяжело, особенно Яойрозу с её объёмными формами, что прибавляли ей толщины в теле. Хотя это было задачей непростой для всех и не очень приятной введу того, как там было сыро и пахло плесенью. О грязи, паутине и всяком прочем и говорить не стоило. — Смотрите! Оттуда мы можем увидеть, что внутри! — Мидория заметил удобно располагающееся двумя метрами выше окно, о котором поспешил сообщить другим. — Но там же темно. Мы ничего не увидим. — Если проблема в этом, то я могу создать очки ноч… — Стой! — прервал девушку Киришима. — На самом деле я принёс их с собой. Парень, как оказалось, предсказал подобную ситуацию, потому решив, что это может им пригодиться, взял их с собой. — Тогда мы с Иидой подымем вас с Мидорией. Конечно, Шото и сам отель туда посмотреть, но он понимал, что намного проще поднять Мидорию с Киришимой, чем кому-то из них поднять его. — Только сильно не наклоняйтесь, на случай если придётся приступить к отступлению. Вот так мальчики начали взбираться наверх. И когда у них это получилось, Киришима посмотрел внутрь, через очки. Сначала, он не особо присматривался и глядел на картину в общем, говоря, что там бардак и всё разбросано, пока не заострил внимание на деталях комнаты. Вот уже тогда он ужаснулся и чуть не упал с Ииды, едва удержавшись на его плечах. — Киришима?! — Что?! Что ты там увидел?! — Тодороки был взволнован. Ему требовалось знать, ошибся он или нет насчёт его сестры. — Внутри с левой стороны. Взгляни сам, Мидория! — увиденное пробуждало в парне отвращение. Ему было настолько противно, что блевать тянуло. Мидория тоже посмотрел туда, присматриваясь к указанному Киришимой месту. — Не может быть… Это всё там… Ному?.. Пока Мидория смотрел, появились странные звуки где-то со стороны, а затем по земле прокатилась сотрясающая волна. На здание обрушилось крушение в виде гигантской героини Леди Горы. Мальчики чуть не попадали кубарем в этом переулочке, от этой сокрушительной способности. — Склад с Ному захвачен, — докладывает Джинс по микрофону, пока сам удерживает своими нитями пятёрку Ному. Вместе с ним Леди гора, Босатка и Тигр из команды Диких кошек. Для них всё шло очень даже хорошо, а так же ли всё было хорошо с другой стороны?..

* * *

— Здрасьте! Доставка пиццы! Стена рушиться одним ударом сильнейшего героя этого мира, заставая злодеев врасплох. Сразу за Всемогущим вход идёт самое молодое дарование мира героев в нынешний момент — Древесный Камуи. Своими руками он схватывает каждого злодея, в свою древесную тюрьму. — Дерево? — усмехнулся Даби, выпуская своё пламя. — Думаешь меня это остановит? — конечно, остановило его не дерево, а ветеран мира героев Гран Тарино. Злодеи были удачно схвачены без шанса на побег или даже малейшее движение. Всемогущий посмотрел на Бакуго, стоящего померли помещения прямо перед злодеями в оборонительной позе, а затем на остальное помещение. — Шигараки, куда ты дел второго ребёнка? Бакуго услышал вопрос и дёрнулся. Он быстро понял, что к чему. — Они и дуру эту схватили?! Теперь уже слова Бакуго натолкнули Всемогущего на определенные мысли. — Значит её здесь не было… — Всемогущему это не нравилось. — Куда вы её дели?! — герой был поистине зол прямо сейчас. Ему страшно было представить, что с ней могли здесь сделать, особенно «этот» самый человек. Бакуго понял, что здесь что-то не чисто. Он её не видел, когда очнулся и толком не знает сколько времени прошло в общем. В лучшем случае день или два, потому произойти за это время могло многое и непонятно были ли Аямэ рядом с ним или же её изначально увели в другое место. Он думал о том, что её схватили, чтобы сделает подобное предложение, которое они сделали ему. Только вот он почему-то сомневался, что причина её похищения была та же. Потому он усердно стал искать другие причины «Почему?». — Чёрт… Мы так всё спланировали… Почему последний босс сам пришёл за нами? Обычно, всё должно быть иначе, разве нет? Выбора нет… — Шигараки дал Чёрному туману приказ на призыв. Но тот ответил ему тем, что никого из них на складе не осталось. Тогда Шигараки сменил тактику побег, они её оборвали путём очередного вмешательства героев. Меткий стрелок залез под крышку Курогири слегка пошевели его органами, для обездвиживания. От чего тот потерял всякую способность к движениям. — Вам больше некуда бежать… — предъявил точный факт старик. — Эй, Шигараки. Давно хотел спросить… Где твой босс? В ответ лишь молчание. Томура терпеть не мог это чувство беззащитности, когда он один и никто не способен что-либо сделать для него. Такое уже было. Такое уже приходилось проживать множество раз… А теперь на ещё один больше… Готов ли он принять эту беспомощность очередной раз или же, он способен, сейчас как-то это изменить?..

* * *

Тодороки замирает на месте, пока они стоят в переулке сразу после захвата склада с Ному. Он обездвижен и вновь хватается за грудь. — Тодороки, что-то не так? — спросила у него Яойрозу, что стояла рядом, думая, что ему стало плохо. — Сестра… Я её больше не чувствую… Снова…

* * *

— Как ты себя чувствуешь? — спрашивает мужчина, в кои-то веки вылезший из кресла, но нацепивший на свою голову, какую-то дурацкую маску. –… — девушка лежала на окровавленном операционном столе. Всё тело ломило, руки тряслись, как и ноги, пока по телу бегала волнами неунимающаяся боль. Она держала дрожащую левую руку поднятой, рассматривая почерневший участок тела. На её лице была довольно улыбка, поскольку она чувствовала присутствие новых причуд в своём теле, что циркулировали по ней похлеще той же крови, что уже давно смешалась с грязью, при её рождении от той высокомерной твари. — Прекрасно… — ответила она сломанным голосом, что едва ли даже годился на шепот. Помимо причуд и чувства боли, кое-что в своём теле она ощущала куда сильнее. Присутствии в её разуме этого мужчины, что прямо сейчас пытался установить с ней некоторую связь, которая пока была слишком мала. «Моя причуда не позволит ему управлять моим телом, подобно тому, как он собирается сделает это с Шигараки. Постепенно именно я буду той, кто поглотит эту мразь». Шигараки думал, что эта прекрасная улыбка является доказательством её нескончаемой радости в том, что она стала ещё сильнее, чем прежде. Но он очень сильно ошибался. Он даже понятия не имел о том, что эта улыбка знаменование к его будущему концу. Он, как дурачок, улыбался ей в ответ, пряча отвратительную ухмылку под маской, не зная, что пол коркой этого лживого прекрасного лица скрывается идеальнейший план его убийства. — Наступает мой выход. Не хочешь присоединиться? — она медленно покрутила израненной шеей, позволяя пылающей боли пройтись по нервам вдоль всего позвоночника. «Разве я не должна была забыть о чувстве боли? Не думало, что это мешающее ощущение останется со мной». Её мнение гласило, что несчастной ей ещё слишком рано появляться на сцене, но вот помочь с проблемами сейчас, она вполне могла, да ещё и испытать новенькие причуды уже слишком не терпелось. Пускай тело и ломило, и она почти не могла пошевелиться, она хотела сделать это. А ещё кроме связи с Все за одного, Аямэ почувствовала ещё одну нить ведущую её к разуму Томуры. Проследовав за этой тонкой нитью, она почувствовала настигнувшую его проблему, от чего появилась причина испробовать новую причуду. «Похоже у Томуры проблемы. Кажется ему нужна моя помощь…» Всё за одного почувствовал, как Аямэ попыталась ухватиться за связь между ней и Томурой. Он поразился тому, насколько быстро та её ощутила и смогла ею воспользоваться, от чего он очередной раз посчитал сделанный десять лет назад выбор самым правильным. Поняв её задумку, он оставил Томуру на неё, пока сам направился на склад, где совсем скоро должна была начаться хорошая шумиха. «А причуда Рагдолл действительно потрясающая. Не зря я приобрела её. Теперь найти кого-то не составит труда…» — улыбка девушки расширилась, а вместе с ней и искрящийся огнём взгляд, направленный в сторону закупоренных Ному. Стоило направить в них причуду, как её энергия вынудила их потрескаться. Затем чернота портала окутала существ, а вместе с ними и ее саму, что желала встретиться с ним теперь уже в новом обличии. — Не трогай этих ному! Они ещё не завершены! — доктор чуть ли не плакал, глядя на то, как его драгоценные сосуды начинают исчезать во тьме, пока девушка его совсем не слушала. У неё на уме было своё и ничто другое не могло это затмить. — Давай же Томура… Испытай очередное разочарование… И начинай расти, пока можешь…