Последние мгновения

Посреди безлунной ночи, в кромешной темноте, раздался телепортационный хлопок, и словно из ниоткуда появились двое юношей. Один из них, крепко сжимавший руку второго, огляделся вокруг. Он посмотрел на небо, полотно которого заволокли хмурые ночные тучи. Ушедшие во тьму, небесные светила больше не указывали пути, не давали ответов и не вели за собою. И юноша, чье сердце было полно печали, заглянул в глаза своего спутника.  — Гарри, что я наделал? — бессильно спросил он.  — Ты все сделал правильно, — ответил Поттер, крепко сжимая его руку в своей. — Ты был честен и с собой, и с матерью. Теперь дело за твоими родителями.  Однако его слова не произвели никакого эффекта: Малфой был все так же беспокоен. Второй рукой он теребил ткань мантии, а на его лице вырисовывался страх. Конечно, одно дело быть храбрым, когда ты только решаешься сделать что-то, и совсем другое, совершив задуманное, столкнуться с тяжелой реальностью. Глядя на Драко, растерянного и дезориентированного, Поттер попытался вселить в него собственную уверенность. Он обнял его, крепко прижимая к себе. Драко мелко подрагивал в его руках.  — Мне страшно, Гарри, — тихо признался он. — Что, если у нас ничего не получится? Что, если отец не согласится?  — Он не настолько глуп, — вырвалось у Поттера, и он тут же прикусил язык. Сдерживать себя было не легче, чем успокаивать Драко. Мерлин знает, сколько злости сейчас было в Гарри. Только представив, что Люциус мог отказать им, прекрасно зная, что тем самым поставит на кон жизнь Драко, он приходил в бешенство. Поттер мог понять Нарциссу, которая так боялась за сына, что стала уговаривать его вернутся к ним. Но не Люциуса, который, по ее словам, просто отказался бы от Драко за то, что тот их «предал». Нет, Гарри не позволит этому случиться. Его надежда вытащить Малфоя из этого дерьма не рухнет из-за его чертового отца!  — Драко, послушай, — выдохнув, произнес он. — Твои родители очень тебя любят. И они поймут, что все, что мы делаем, защитит не только их, но и тебя.  — Но отец…  — Он поймет, — мягко перебил его Гарри, внутренне, однако, сомневаясь в собственных словах.  После его слов Драко ненадолго замолчал, прислушиваясь к тому, что говорил ему внутренний голос, и тот, к счастью, настойчиво вторил Поттеру.  — Надеюсь, ты прав, — кивнул Малфой, наконец расслабляясь в его руках.  Почувствовав это, Гарри прижался губами к его макушке и простоял так еще какое-то время, вдыхая запах платиновых волос. Они, словно молодые пшеничные колосья, щекотали его лицо.  В голове всплыли приятные образы летнего поля, что шелестело злаками и цветами. Солнце ласкало их своими лучами, а теплый ветер приводил их тонкие стебли в движение, рождая целую симфонию звуков. Посреди этого поля стояло дерево. Оно с надеждой и нежностью любовалось безграничным желтеющим простором, наблюдая за тем, как он растет и крепнет с каждым днем. И ничто не могло разлучить дерево и поле: ни свирепая зима, ни летние пожары, ни весенние грозы, ни холодное дыхание осени. Будто застыв во времени, они всегда были вместе, корнями соединяясь в земле.  — Пойдем домой? — тихо спросил Драко.  — Пойдем, — улыбнулся Гарри.  Дорога не заняла много времени, и уже спустя десять минут они вошли в дом. Кругом стояла тишина: все уже давно легли спать. Сейчас звук часов казался таким отчетливым, и каждый вдох и каждый шаг были различимы, поэтому юноши старались вести себя как можно тише. Подойдя к своей комнате, что была практически у входа, Драко замешкался. Он неуверенно посмотрел на Гарри, словив точно такой же взгляд в ответ. После всего, что случилось, Малфою совершенно не хотелось оставаться одному. Но что ему было делать? Звать Поттера в свою комнату? Нет, это уж слишком. Вот если бы Поттер сам предложил остаться…  — В общем, это, — прочистив горло, начал Гарри, и внутри Драко зажегся огонек надежды. — Спокойной ночи, Драко.  Малфой разочарованно поджал губы и, отведя взгляд в сторону, пробубнил себе под нос: «Доброй ночи». Не желая чувствовать себя еще большим идиотом, он быстро проскользнул в свою комнату. Захлопнув дверь, Драко простоял возле нее еще с полминуты, слушая отдаляющиеся шаги Поттера. Окончательно убедившись, что тот поднялся по лестнице, Малфой отлип от двери. Он подошел к кровати и устало рухнул в нее лицом, пытаясь отогнать все посторонние мысли.  «Ну почему Поттер такой придурок?» — звенело в его голове. Неужели не ясно, что сейчас он был нужен Драко? Хотя, если подумать, с чего это вообще должно быть понятно? Драко ведь сам не сказал об этом ни слова. Так с чего вдруг Поттеру с ним оставаться? И вообще, он и так слишком многое для него сделал!  Ругая себя за собственную нерешительность и эгоизм, Малфой вцепился в первую попавшуюся подушку, пряча в ней лицо. Пострадав над собственной глупостью еще какое-то время, он со вздохом поднялся, чтобы раздеться. Когда вся одежда аккуратной стопкой лежала на стуле, он юркнул под холодное одеяло, укутываясь в него с головой, всеми силами пытаясь согреться. В комнате было довольно прохладно и, по мнению Драко, ужасно пусто.  Сон, как назло, не шел, поэтому Малфой непрестанно ворочался, силясь подобрать себе удобное положение. Внезапно в дверь тихонько постучали, и спустя пару секунд из-за нее показался Поттер. Увидев его, Драко взволнованно привстал с кровати.  — Прости, ты ведь не спал? — дождавшись отрицательного покачивания головой, Гарри добавил. — Отлично. Дома холодно, я принес тебе теплое одеяло.  С этими словами он, с обещанным одеялом в руках, протиснулся в дверь. Поспешно выпутавшись из своего импровизированного кокона, Драко собрался пойти к нему навстречу, как вдруг сообразил, что на нем ровным счетом не было ничего, кроме нижнего белья. Он вмиг закутался обратно, стараясь при этом выглядеть непринужденно. Сам не зная почему, он до жути смущался показываться Поттеру в таком виде. Мерлин, какой абсурд! Они ведь оба парни, так с чего бы ему так себя вести?  — Я оставлю его здесь? — спросил Гарри, явно озадаченный его молчанием.  — А? Да, — кивнул ему Драко, наблюдая, как на изножье кровати ложится толстенное одеяло. — Спасибо.  Между ними вновь повисла неловкая тишина. Внутри Драко все еще теплилась надежда, что вот сейчас Поттер скажет, что хочет побыть с ним еще немного. Ему казалось, что Гарри действительно не хотел уходить. Поэтому Малфой терпеливо ждал.  — Ты в порядке? — снова спросил Поттер.  «Тянет время? Неужели он правда хочет остаться?» — предположил про себя Драко. Но в таком случае ему было абсолютно не понятно, куда делась вся решимость Поттера. Вчера утром тот не особо церемонился, пришел сюда и делал, что ему вздумается. А сейчас поглядите-ка: сама невинность. Неужели ему тоже неловко просить об этом? Выходит, не такой уж Поттер и смелый.  Драко вдруг почувствовал, что совершенно не одинок в своем смущении и как-то сразу расслабился. Волнение ушло на второй план, уступая место азарту. А что, если он немного подразнит Поттера? Как в старые добрые.  — Я в порядке, — произнес Драко с деланным равнодушием. — В полном. Чувствую, что сегодня буду спать как убитый.  — Это хорошо, — выдохнул Гарри, машинально вытирая вспотевшие ладони о брюки и выдавая свое волнение. И тогда Драко понял: он был прав.  — Что-то еще? — Малфой равнодушно выгнул бровь, откровенно наслаждаясь смятением на лице Поттера. Мерлин, он выглядел словно пес, которому не разрешают запрыгнуть на кровать. Представив это в своей голове, Драко едва не прыснул от смеха, но вовремя удержался.  — Нет, я… — запнулся Гарри. — Ну, я пойду?  — Ты у меня разрешения спрашиваешь? — «удивился» Драко.  Ничего ему не ответив, лишь как-то неопределенно мотнув головой, Поттер все же направился в сторону двери. Но не успел он коснуться ручки, как Малфой окликнул его.  — Если вдруг спрашиваешь, — он сделал небольшую паузу, наблюдая, как Гарри оборачивается к нему, — то я против.  — Против чего? — тормозит тот, и Драко осторожно поясняет.  — Чтобы ты уходил.  — А, — Гарри требуется еще несколько секунд, чтобы понять окончательно. И когда до него наконец доходит, он уточняет. — То есть ты хочешь, чтобы я остался?  — То есть хочу.  — Понятно, — произнес Поттер и вышел из комнаты, оставив Драко в полнейшем недоумении. Конечно, Гарри понял, что он над ним издевается. Но чтобы просто уйти, ничего толком не ответив? Это уже чересчур! Надувшись, Драко лег обратно, отворачиваясь к стене. Но не прошло и пяти минут, как дверь в комнату вновь отворилась. Малфой внимательно прислушался к шагам, и как только их звук стал совершенно отчетливым, матрас под ним прогнулся. Он осторожно заглянул себе за плечо, и увидел, как рядом с ним пристраивается Поттер, подкладывая себе под спину подушку. Драко недоуменно выгнул бровь.  — Что? — усмехнулся Гарри. — Ты же хотел, чтобы я побыл с тобой. Не обессудь, но без подушки неудобно опираться о холодную стену.   Не дожидаясь ответа Драко, он развел руки в стороны, как бы приглашая его в свои объятия. И Малфой, не заставляя себя долго ждать, прильнул к нему, укладывая голову на плечо. Вот теперь все было так, как он хотел.  В комнате воцарилось уютное безмолвие. Слушая размеренное дыхание Гарри, Драко ощутил, как спокойствие затапливает его с головой. Несмотря на то, что сейчас его дом был так далеко, он все же чувствовал себя на своем месте. Пока между ним и родителями выстраивалась стена, Гарри был рядом, не давая ему впасть в отчаяние. С Поттером было спокойно и тепло.  — Гарри, — произносит его имя Драко, вкладывая в него всю свою благодарность и нежность.  — М? — Не могу уснуть. Расскажи что-нибудь, — просит он, прижимаясь крепче. Конечно, Драко лукавил. Ему ничего не стоило уснуть прямо сейчас, но ему так хотелось слышать голос Поттера, чувствовать его еще ближе и понимать, что все происходящее реально, что он не спит и Поттер не собирается оставлять его одного.  Немного подумав, Гарри все же согласно кивает и произносит:  — Я знаю не так уж и много историй, но одну интересную я могу рассказать, — он устраивается поудобнее и продолжает. — Помнишь, я рассказывал тебе про Джеймса Пенвеллина? Так вот, когда я узнал его историю, мне стало интересно, чем он занимался, помимо спасения ведьм и колдунов. И тогда профессор Люпин передал мне один из его дневников, — ровный и тихий голос Гарри убаюкивал, овладевая сознанием, и Драко, порадовавшись собственной просьбе, приготовился слушать рассказ.  — Джеймс много писал о своих наблюдениях за волшебниками и людьми, — продолжил Гарри. — Он говорил о том, что по природе своей мы все едины и что это было заложено в нас с начала времен. Будучи очень начитанным человеком, он приводил примеры из истории и культуры разных народов. Однако больший интерес для него представляли предки британцев, а именно кельты и древние валлийцы, — на этих словах Драко на мгновение задержал дыхание, внимательно вслушиваясь в то, что говорил Гарри. — Он изучал их обряды и культуру как самые близкие нам. По его словам, он собирал предания из разных уголков Британии. И больше всего его впечатлила одна сказка. Настолько, что он даже переписал весь ее сюжет в свой дневник. Представляешь?  — А о чем она была? — с искренним интересом спросил Малфой.  — Я могу ошибаться, но вроде там было так. Когда-то давно жила-была одна девочка по имени Серен. По-моему, это валлийское имя. Так вот, по легенде, она обладала ангельской красотой. Ее кожа была светлой и чистой, а волосы – точно спелые пшеничные колосья. Ее глаза были яснее неба, и в них всегда горел задорный огонек.  Серен росла в бедной крестьянской семье. Однажды летом она вместе с родителями вышла работать в поле. День выдался жарким, но работы было так много, что в лучшем случае они бы управились только к вечеру. Полуденный зной был настолько сильным, что, вскоре утомившись, Серен присела отдохнуть под одинокое дерево, стоявшее поодаль. Его тень дарила приятную прохладу и облегчение. Под деревом было так хорошо, что Серен уснула. Неизвестно, сколько времени прошло, но когда девочка открыла глаза, жара уже сошла на нет, а на небе стали вырисовываться первые признаки заката. Поднявшись с земли, Серен огляделась. Родителей нигде не было видно, и все вокруг заволокло серой дымкой тумана. Обеспокоившись, что родители ищут ее, девочка побежала в поле. Но сколько бы она ни искала, сколько бы ни звала их, никто не откликался.  «А что если они ушли в лес?» — подумала Серен и обернулась в сторону чащи, что была недалеко от поля. Конечно, ей было страшно идти туда. Ведь в лесу водились дикие звери и, по словам местных жителей, совершенно иные, потусторонние существа. Поговаривали, что те, кто забредал туда после захода солнца, больше никогда не возвращались. Но Серен, переборов в себе все страхи и надеясь отыскать родителей, все же вошла в чащу. И как только она это сделала, до этого легкий, едва уловимый туман стал еще сильнее. Но Серен не испугалась и упрямо пошла вперед. Навстречу ей тянулись влажные серые нити, обволакивая собой все вокруг. Кроваво-красное солнце выглядывало из-за огромных ветвей вековых деревьев, освещая дорогу. Но постепенно и оно ушло с небосвода, уступая место вечерним сумеркам. Серен еще долго блуждала по чаще, пока наконец не поняла, что она заблудилась. Куда бы она ни пошла, везде ее встречали заросли и глушь, и не было никакого намека на выход. В отчаянии девочка присела на пригорок и горько заплакала.  Вдруг кусты возле нее зашевелились, и Серен в страхе застыла в ожидании появления какого-нибудь хищника. Уже приготовившись бежать, она попятилась назад. Но тут из-за кустов показался молодой олень с еще совсем маленькими рогами, и сердце девочки, до этого бившееся в страхе, постепенно успокоилось. Олененок не выглядел опасным, наоборот, он с интересом смотрел на Серен. Он подошел ближе и доверчиво ткнулся носом прямо ей в руку. «Может, он хочет, чтобы я его погладила?» — подумала девочка и положила руку на голову оленя. Серен осторожно провела по нежной шерсти несколько раз и почесала оленя за ушком, слыша, как тот довольно фыркает в ответ.  — Откуда ты взялся, малыш? — спросила его Серен. — И почему ты один? Где твои родители?  Олень, конечно, ничего ей не ответил, лишь еще больше склонил голову, подставляясь под ласки. Внезапно как из ниоткуда вылетела стрела. Со свистом разрезав воздух, она вонзилась оленю прямо в брюхо. Раздался полный страдания визг, и животное упало на землю. Дрожа в предсмертных муках, олень извивался и кряхтел. Серен кинулась к нему и зажала его рану своей рукой, пытаясь остановить кровотечение. Но ничего не вышло. Перетерпев все страдания, вскоре олень испустил свой последний вздох.  Серен стало невыносимо больно. Только что на ее глазах угасла жизнь. Невинная жизнь, ставшая чьей-то добычей. Из глаз девочки брызнули горькие слезы. Ее тело задрожало от плача и нестерпимой печали. Серен не волновал ни стрелок, который мог найти ее в любую минуту, ни то, что она потерялась в лесу. Лишь мертвый олененок, жизнь которого так жестоко оборвалась. Вдруг поднялся сильный ветер. Деревья зашумели единым хором, и листья и трава затрепетали в его безудержном вихре. Пространство вокруг осветилось серебряным светом, и вдалеке показался сияющий силуэт. Он не спеша двинулся к девочке. Серен, затаив дыхание, следила, как вечерняя темнота расступается перед всепоглощающим светом. Словно полная луна на темном небосводе, перед ней предстала прекрасная дева. Ее лицо было мертвенно белым, глаза, лишенные зрачков, – как две белоснежные пустоты. Волосы девы, сияя, стекали по плечам, словно бесконечная река, и тянулись далеко за ней. Ее одежды были невесомы: платье легкой струей обрамляло ее силуэт. Не излучая ни единой эмоции, дева произнесла:  — Поднимись, дитя.  И Серен повиновалась. Не в силах отвести пораженного взгляда от прекрасной девы, она встала с земли.  — Ты пришла в мои владения, и тебя постигли неприятности. Я хочу искупить свою вину и помочь твоему горю. Я могу исполнить любое твое желание, но лишь одно. Тебе нужно только попросить.  Девочка не думала ни секунды.  — Вы можете вернуть к жизни этого оленя? — стерев слезы с лица, спросила она.  — Могу. Но для чего? Разве ты не хочешь, чтобы я помогла тебе вернуться домой?  — У меня еще будет шанс вернуться. А у него, — Серен перевела взгляд на оленя, — больше нет.  — А так ли важна его жизнь? — удивилась дева. — Разве твоя, человеческая, не стоит дороже?  — Любая жизнь ценна, — замотала головой девочка. — Этот малыш не заслужил прожить так мало. Если бы кто-то не вмешался в его судьбу, он бы продолжал резвиться в этом лесу. И если я могу помочь ему, то почему я не должна этого делать?  Дева промолчала. Она долго смотрела на Серен, пытаясь разглядеть в ней что-то, ведомое лишь ей одной. И когда, кажется, нашла, то взмахнула белоснежной рукою. Стрела вылетела из тела оленя, а рана на его брюхе затянулась. Через несколько мгновений олень торопливо задышал и поднялся с земли. Он медленно подошел к Серен и склонил перед ней голову. Девочка, не в силах поверить, что все это происходит взаправду, неимоверно обрадовалась. Она нагнулась к оленю и крепко обняла его за шею.  — Он благодарит тебя, — сказала дева, улыбаясь. — Ты спасла его жизнь, поставив выше собственной. Это дорогого стоит.  — Все благодаря вашей силе, — отойдя от оленя, девочка до земли поклонилась деве, не смея сказать еще хоть что-то. Настолько сильным внутри нее был благоговейный трепет перед этой женщиной, чье происхождение было не иначе как божественным.  — Поднимись, Серен, — мягким голосом, словно принадлежавшим заботливой матери, произнесла серебряная дева. — Имя твое, что означает «звезда», правдиво. Ибо суждено тебе быть указующим маяком в мире вселенской тьмы. Милостью своей я вознагражу тебя за твое чистое сердце. Прими божественный дар из рук моих и защищай людей, как защитила сегодня этого оленя, — она протянула Серен руку. — Если готова ты обладать моим даром, то протяни мне руку в ответ. Но помни, как только примешь это благословение, то уже не сможешь отказаться от него.  — Если я приму его, оно поможет мне защитить любого? — неуверенно спросила Серен.  — Истинно так, — ответила дева.  Тогда Серен поклонилась ей еще раз и подошла ближе. Она протянула свою маленькую ручку и вложила ее в ладонь девы. Белоснежная кожа тут же обдала холодом, но Серен стойко выдержала его. Внезапно она почувствовала, как по ее пальцам прошелся заряд. Постепенно он охватил всю ее руку, а затем и тело. Серен задышала чаще, ее сердце затрепетало в предвкушении чего-то необъяснимого. Все внутри нее на миг остановилось, но в ту же секунду задышало вновь. Однако теперь уже совершенно по-иному. Глядя на Серен, дева отпустила ее руку. Дав ей время перевести дух, она сказала:  — Береги мой дар, Серен. Во благо и только ты должна использовать его. Пообещай мне.  — Я обещаю, — робко ответила девочка.  И как только она произнесла эти слова, вновь поднялся сильнейший ветер. Невозможно было открыть глаз, чтобы разглядеть перед собой хоть что-нибудь. Неодолимый поток был сравним с огромным ураганом, сносящим все на своем пути. Серен закрыла лицо руками, борясь со страшным вихрем, свистевшим отовсюду. Как вдруг все смолкло и померкло. Серен открыла глаза и увидела, что она сидит под раскидистым деревом. Утерев выступивший пот со лба, она огляделась по сторонам. Солнце на небе все еще полыхало, а родители трудились неподалеку в поле. Ни темного леса, ни маленького оленя, ни серебряной девы не было видно. Решив, что ей приснился кошмар, Серен облегченно выдохнула и встала с земли. Потянувшись, девочка обернулась лицом к дереву. На нем уже висели молодые, еще совсем зеленые дикие плоды. Чтобы разглядеть их поближе, Серен сняла один из них с ветки. Но как только она коснулась его, плод тут же покраснел, созревая за считаные секунды. Серен распахнула глаза и застыла в удивлении. Она потянулась за другим плодом, но и тот зарумянился ее руках. Девочка не понимала, как это возможно, и уже было подумала, что просто перегрелась на солнце и ей все это чудится, как ее кожи коснулся не по-летнему холодный ветер. Словно поневоле, она перевела взгляд на лесную чащу. Там, прямо у старых деревьев, стояла белоснежная женская фигура, а рядом с ней прекрасный олень. Дева помахала Серен рукой и растворилась, словно мираж. И тогда девочка поняла, что все случилось взаправду. Так, Серен стала первой волшебницей на Британских островах. Долгие годы она училась управлять этим даром, и на исходе лет овладела им в совершенстве. На ее жизненном пути встречалось множество препятствий, но она сохранила в себе ту чистоту, которая однажды и стала ее наградой. Вот как-то так. Закончив свой рассказ, Гарри перевел взгляд на Драко. Тот мирно лежал с закрытыми глазами. Его дыхание было ровным и стройным. Решив, что Малфой спит, Поттер накрыл их обоих теплым одеялом и лег рядом. Однако почувствовав около себя какую-то возню, Драко на мгновение открыл глаза. — Гарри? — пробубнил он сквозь сон. — Да? — едва уловимым шепотом отозвался Поттер. — Спасибо, — произнес Малфой, снова проваливаясь в сон. На его губах играла легкая улыбка, а сам он сейчас казался невиннее самого светлого ангела. Гарри не стал спрашивать, за что Драко благодарил его. Ведь это сейчас совершенно неважно. Значение имело лишь то, что в груди Поттера разливалось приятное тепло. Ему давно не было так хорошо. Уже давно в его жизни не было момента, сравнимого с этим. И никогда у него не было человека, который бы одним своим видом заставлял его сердце сжиматься от счастья. Не в силах справиться с нахлынувшими чувствами, Гарри прижал Драко к себе. Он гладил его по волосам, изредка целовал костяшки пальцев, стараясь, однако, несильно тревожить его. И вскоре его самого настиг сон. *** Ночь. Такая ясная, что Гарри и вспомнить не мог, видел ли он когда-нибудь такое яркое сияние звезд на бесконечно темном небе. Он завороженно осмотрелся вокруг. И его тотчас же пронзило осознанием. Все здесь было ему знакомо: всюду его окружала высокая зеленая трава, неподалёку вырисовывались небольшие деревья и тропа, которая всегда вела его к собственным кошмарам. Не медля, Гарри бросился вперед, ища глазами темный силуэт. И вот, спустя мгновение, тень-таки показалась на горизонте. Поттер не желал ждать, когда в ушах снова раздастся кошмарный звон и все вокруг озарится зеленой вспышкой смерти. Он решительно направился к человеку, который так много раз страдал в его снах. Однако, подойдя чуть ближе, Гарри остановился. Он вдруг понял, что может отчетливо разглядеть фигуру незнакомца. Да, теперь это была не тень! А настоящий, живой человек. Сейчас он молча стоял к Гарри спиной, не двигаясь с места и будто ожидая чего-то. Внутри Поттера поселилась надежда, что вот он, тот момент, когда он узнает того, с кем связана его судьба. Не желая терять ни секунды, Гарри преодолел расстояние между ними. Подойдя к неизвестному совсем близко, он положил руку на его плечо. Худощавый юноша дернулся от неожиданности и обернулся к нему. На его лицо скользнул лунный свет, проясняя все черты. Его серые глаза беспокойно смотрели на Гарри, а его тонкие губы приоткрылись в немом удивлении. Его светлые волосы покачивались в такт прохладному ветру. Как только Гарри увидел его лицо, время закончило свой бег. Затихли звуки, и лишь гулкое биение сердца разбивало многотонную тишину. Тяжелый ком подступил к горлу. — Что ты здесь делаешь?! — разгневанно воскликнул юноша, обращаясь к Поттеру. Но у Гарри не было сил ответить ему. Он долго всматривался в его лицо, пытаясь внушить себе, что все не так, как ему видится. Все не так. Не так... — Чего молчишь? — продолжало напирать видение, становясь все менее похожим на иллюзию. — Ты ведь знаешь, тебе опасно здесь находиться! Один-в-один. Те слова, что он слышал из раза в раз, из кошмара в кошмар. И неужели всегда их произносил он? Со страхом и недоумением, которые сейчас так хорошо было видно в его глазах. И неужели все закончится так же, как и всегда? — Драко, мы должны бежать, — схватив его за руки произнес Гарри. Нет, на этот раз все будет по-иному! — Я останусь здесь, — замотал головой Малфой. — Я не могу уйти. — Почему? — дыхание Гарри сбилось, и к нему уже подступала паника. — Я не уйду без тебя! — Ты знаешь почему, — нахмурился Драко, но заметив взгляд Гарри, смягчился. Он торопливо положил ладонь на его щеку и прошептал. — Послушай меня. Так нужно. Совсем скоро все закончится, и мы будем вместе. Потерпи еще немного, хорошо? Несмотря на то, что Драко был крайне взволнован, в его голосе плескалась такая всепоглощающая нежность, что Гарри был готов поверить в его слова. Конечно! Раз Драко все еще здесь, то и не должно случиться ничего плохого. Быть может, они уже изменили судьбу? Или все эти сны были обыкновенными кошмарами, и никакого отношения к реальности они не имели? — Мы будем вместе? — на грани отчаяния спросил Гарри. — Конечно, дурень, — Драко улыбнулся ему, и одного этого было достаточно, чтобы Поттер поверил. — Я буду с тобой. Я ведь тебя... Но Малфой не смог договорить. Зеленая вспышка, стрелой пронзившая его тело, оказалась быстрее.