Зов леса

      Что такое жизнь? И что такое реальность? Реальна ли наша жизнь и мир, в котором эти жизни рождаются и умирают одна за другой? Что, если это всё — просто иллюзия? Игра несуществующего разума. Может, сейчас я моргну и всё, что меня окружает, пропадёт вместе со мной? Эта квартира, семья, любимая кошка и вся планета. Определённо нет, ведь я лежу с закрытыми глазами и просто не смогу моргнуть, пока не открою их.       Но что, если я сейчас разомкну веки, а завеса тьмы никуда не пропадёт? И тогда не будет ничего. Всё исчезнет и не будет даже вечной тьмы. Не будет ни-че-го. Даже играющей в ушах музыки.       А, может, именно это состояние испытывают мёртвые? Может, нет никакой загробной жизни? Возможно. Не проверишь — не узнаешь, как говорится. Но узнавать мне, что-то, не хочется. Да, определённо не хочется. Лучше я просто и дальше буду лежать и слушать музыку лёжа на полу в своей комнате. Определённо так лучше, чем смерть.       И я бы с удовольствием делала это и дальше, если бы моё сердце не подскочило от того, что кто-то стянул с меня дорогие сердцу наушники.       — Элиза! — раскрыв глаза, я увидела недовольное лицо моей мамы, что наклонилась надо мной. — Как обычно: дверь закроешь и не слышишь ничего в своих наушниках! Я тебя зову, зову, а тебе хоть бы хны! Иди, сходи мусор вынеси! Сидишь в своей комнате, уже поди забыла, как свет белый выглядит. Воздухом хоть подышишь.       Читая эту возмущённую тираду, мама вышла из моей комнаты, продолжая свою речь уже где-то на кухне, но я прекрасно всё слышала. Наушники женщина положила на пол возле моей головы, поэтому я, со вздохом сев на нём, взяла их и выключила.       — Хорошо, мам, щас, — крикнула я, поднимаясь на ноги.              Размяв затёкшие конечности, я подхожу к вешалке, висящей на ручке шкафа. Уютная домашняя одежда быстро сменяется на тёмно-зелёную водолазку и рваные синие джинсы с цепью на бедре. Я включаю свет и иду к зеркалу. Из отражения на меня смотрит девушка с заплетёнными в незамысловатую косу русыми волосами, серо-зелёными глазами с большими серыми кругами под ними и пухлыми губами. В целом, я могу назвать себя симпатичной, только мальчики за мной, что-то, не бегают. Будто они мне нужны. Ну или, может, стоит чутка опустить себе самооценку? Хотя не, мне и так хорошо. Себя нужно любить.       Поправив волосы, я выхожу в коридор, а затем останавливаюсь. Возвращаюсь обратно и беру телефон, чтобы написать подруге с интересным предложением.

Элиза:

«Гулять пойдёшь?»

15:37

Маргарет: «Ща пока не могу» «Через час норм будет?» 15:39

«Норм. Я буду на районе.»

15:39

      — Я если что гулять после этого пойду, — довела я до сведения маму, что-то готовившую на кухне.       — К девяти будь дома.       — Ладно.       Я надела сумку и схватила пакет, которому суждено оказаться на помойке. Придётся покинуть свою берлогу и выйти на других посмотреть да себя показать. Нечего сказать, повод просто прекрасный, лучше и не придумаешь.       Небо пасмурное, а воздух до невозможности сухой. Кажется, сегодня обещали дождь. Последние несколько дней стояла иссушающая жара, поэтому немного влажности этому городу не помешает, иначе я скоро засохну, как еле живые цветы на моём окне. Садовод из меня такой же, как из огурца яблоко, то есть никакой. Нет, ну реально… Как огурец может быть яблоком, если это огурец?       Не обращая внимания на поступившую к горлу жажду, я вдыхаю грязный воздух и спускаюсь с крыльца подъезда. Экология здесь… Мягко говоря плохая. И под «мягко» я имею ввиду так мягко, что почти неосязаемо. Потому что всё куда хуже. Наверное, если рассматривать лёгкие местных жителей, то их будет тяжело отличить от лёгких курящего человека, живущего в какой-нибудь деревне, находящейся далеко от городов. Неудивительно, что тут проживает так мало людей, а астматикам тут и подавно делать нечего.       Выполнив дело, ради которого меня отправили на улицу, я оглянулась и приняла решение зайти в магазин. Сушняк неимоверный. Так и от жажды помереть можно, по крайней мере, духовно точно. Сколько у меня там денег…       А нет, голяк. Все карманные деньги я с удовольствием потратила в кафешке с подружаней ещё в конце мая, а потом начались экзамены, и больше мы не гуляли. Деньги, соответственно, я это время у родителей не брала, зачем? Зато теперь, милочка, гуляй и, если сойдёшь с ума, пей из луж. Может, в такую сухоту разум невменяемого от жажды человека сможет их увидеть.       Но делать нечего. Идти домой и просить пятьдесят рублей на газировку не хочется. Лень. А вот шастать по городу и ждать, когда можно будет испить воды дома у подруги, не лень. Потому, пнув какой-то камень, я засовываю руки в карманы и иду, куда ноги несут, так как глаза глядят в серую пыльную дорогу.       Подумать только. Уже середина июля! Казалось, что нас только что в начале сентября пугали предстоящими экзаменами, а сейчас мне уже шестнадцать лет и последнее ОГЭ я написала на той неделе. А ведь уже после завтра выпускной справлять будут. Не скажу, что я прям этому рада, ведь с одноклассниками я не хочу иметь ничего общего, да и мне потом ещё в десятый класс идти. Но с другой стороны, это ведь праздник, верно? Погуляю, посижу в компании своих имбецилов, голову проветрю, похаваю… В целом, всё не так уж и плохо. По крайней мере, хорошего в этой ситуации можно найти больше, чем плохого.       Стоит мне подумать о школе, как я поднимаю глаза и вижу её. Невзрачное здание обычной МБОУ СОШ, каких полно по стране. Здесь прошли девять лет моего становления личности, были первые успехи и падения. Очень банально так говорить, знаю. Но, наверное, моим характером я обязана именно школе. Противным, саркастичным и эгоистичным. А ещё очень щедрым, особенно на прилагательные, характеризующие меня в плохом свете, ага.       На школьном дворе делать нечего. А ещё там скоро начнутся занятия спортивного кружка, поэтому у меня нет желания находиться там. Да и чем там заниматься? Лучше я поверну направо и буду неспешно шастать среди панельных домов, наслаждаясь тихими звуками невзрачных улиц. Этот мир серый и мрачный, такова моя реальность, в которой я проживаю на данный момент. И в этой реальности нет места чудесам и радужным краскам. Даже когда я в будущем перееду в какую-нибудь Москву, Санкт-Петербург, или куда-нибудь ещё, то максимум, что изменится — восприятие мира вокруг. Когда-то мне довелось побывать в культурной столице России. По сравнению с моим городком — словно другой мир, но даже там невозможно найти чуда, какое так хочется увидеть невинным глазам наивного ребёнка.       Я тёмной тенью хожу по парковочным и детским площадкам. Где-то орут дети, где-то лают собаки, и дерутся за голубей кошки. И чем их обделили, этих летающих крыс пруд пруди, ешь и заражайся болезнями. Оптимистично, нечего сказать.       Возможно, я бы и дальше могла так беспечно гулять, слушая свои порядком мрачноватые мысли. Вот только… Собачий лай стал подозрительно громким. Сердце аж ёкнуло, внутри всё охладело… Я поднимаю глаза и вижу, как в мою сторону угрожающе надвигается стая дворовых псов. Их было… Трое? Четверо? Не важно, важно то, откуда им тут взяться?! Все собаки же по весне разбрелись по городу, да и у нас на районе все дворняги чиппированные, а эти не факт, что не заражены каким-нибудь бешенством.       Я начинаю пятиться назад, чувствуя, как отдаётся пульс в ушах от медленно затягивающего в свои глубокие воды страха. На ноги словно надели железные давящие браслеты, такие уж они сейчас скованные моими же чувствами. А собаки всё ближе… Они медленно подступают и громко, громко рычат, словно желая извести свою жертву смертельным ужасом.       Не делая резких движений, моя рука медленно тянется в сумку и нащупывает там небольшой перцовый баллончик. Чёрт, нужно было переложить в карман. Я всё так же медленно достаю руку и держу её наготове. Как оказалось, не зря…       Один из псов с громким лаем начинает бежать в мою сторону. Адреналин огромной дозой будто бы влили кровь, и я делаю резкий выпад вперёд, почти сразу зажимая кнопку своего оружия. Содержимое баллончика распыляется по воздуху, и лай собак резко обрывается жалобным скулежом некоторых из них. Я же начинаю убегать прочь, что есть мочи.       Я выиграла себе чуть больше шансов на успех. К сожалению, собак слишком много, чтобы того небольшого выплеска хватило на них всех. Но хотя бы пару-тройку псов это задержит. Сейчас вопрос в другом: куда мне бежать? Ведомая инстинктом самосохранения, я побежала в противоположную сторону от собак, прямо вглубь дворов. Нужно попробовать выйти в более-менее людное место, там, дай Бог, люди добрые найдутся и спасут мою шкуру. Но если меня догонят…       Нет, лучше не думать об этом. Мне вообще сейчас думать опасно. Я довольно давно так быстро не бегала, но усталости я совсем не чувствую. Видимо, эта та самая ситуация, когда желание выжить берёт верх над всеми потребностями. Потому что сейчас я бегу, перепрыгивая через перегородки почти пустых или не очень детских площадок, слыша краем уха, как в страхе визжат маленькие дети, петляю между растущими во дворе деревьями и бегу на выход из этой улицы. От людных мест меня отделяет всего лишь несколько панельных зданий. Насколько я помню, где-то между ними находится выход.       Всё это время за мной бежит стая разъярённых псов. Они громко лают мне в спину и даже не собираются останавливаться. И почему они ко мне привязались?! Пусть и не так много, но нам уже попадались люди, так почему эти твари не переключат своё внимание на них? Дело дрянь.       Пульс в ушах отдаётся до невыносимого громко. Сердце стучит так сильно, что кажется, будто оно остановится прямо сейчас, и я умру, даже не осознав этого. Глаза от бьющего в лицо потока воздуха начали высыхать. Кажется, дыхание начинает сбиваться… Как не крути, а выносливость начинает потихоньку кончаться. Я не смогу бежать от собак вечно. Нужно скорее спасать себя…       И тут я понимаю, что мне страшно. Всё это время я бежала под выплеском адреналина и не задумывалась, что могу устать. Собаки догнать меня могут, да, но что, если я просто упаду от бессилия? А ведь я всегда боялась бездомных псов и обходила их стороной… Как меня угораздило так на них наткнуться? Я боюсь. Дыхание, и без этого неровное, перехватывает, зрачки сужаются, и еще секунду назад сосредоточенный взгляд наполняется ужасом.       Что, если это конец?..       Нет. Я не сдамся. Цена вопроса — жизнь. Мне нельзя сдаваться.       Впереди, между двумя домами, наконец-то вижу просвет. Вот он, спасительный выход наружу. Там люди, там мне помогут. Я собираю последние силы в кулак и ускоряюсь, желая как можно скорее прекратить этот кошмар. Пробегаю между домами и уже хочу закричать просьбу о помощи, и…       И я забываю, что прямо за домами находится дорога.       Чьи-то крики, скрежет тормозов, лай собак и удар. Словно мощный поток силы ударил по мне, вышибая дух из тела.       Я уже не помню того, как я падаю на асфальт. И как безжизненно откидывается в сторону моё запястье.       Темнота.