Моя милая Демоница

Юная мисс Мэрайя была вторым ребёнком главы династии Агарес из всех четверых. С самых юных лет, как она помнит себя, она училась боевым искусствам, манерам и к контролю над своей внутренней демонической силой. Семейство Агарес было потомками ранних Дьяволов, которые так безжалостно уничтожали и тиранили человечество много тысяч лет назад. А сейчас же данное семейство живёт мирной и спокойной жизнью, как самая обычная богатая, влиятельная семья. Данное потомство дьяволов внешне ничем не отличалось от обычных людей. Только вот внутри них уживалась устрашающая демоническая сила, которая выходила наружу, когда её носитель терял контроль над собой и над своими эмоциями, ибо специально призывал свою истинную сущность. Именно поэтому юных наследников и наследниц семейства Агарес строго и усердно обучали к оседланию своих внутренних демонов с тех самых пор, как только они выдавали первые слова.. Среди наследников семейства Агарес, юная мисс Мэрайя была второй дочерью после своего старшего брата Аллена и старшей сестрой своим двум младшим братьям Аори и Хаян.

***

В свои восемнадцать лет к Мэрайе около восьми раз приходили с предложением о помолвке наследники самых разных влиятельных семейств. Но все они были тщетно отказаны, то самой девушкой, либо её родителями. Но в этот раз по непонятным для неё причинам, её родители не хотели её слушать и были настойчивы на том, что нынешний будущий жених, тот самый молодой человек, который, по их мнению, был достоин руки и сердца их дочери. Но юная мисс Мэрайя не хотела верить в тот факт, что её родители приняли за неё решение её судьбы. И никак не хотя в это верить и много обдумав, молодая наследница решила принять окончательное решение сама. Подойдя к дверям комнаты своего отца, Мэрайя никак не осмеливалась её открывать. От мыслей о том, что сейчас будет там сказано ею, у неё дрожали колени, и сердце её билось также, как и в тот момент, когда она впервые пробежала сто тридцать километров за два часа в свои девять лет. Она не хотела верить тому, что сейчас происходило. Но она думала и настырно верила, что она сама, только она сама должна выбирать себе спутника по жизни. И в её голове промелькнули слова её матери, сказанные ей, когда ей было семь лет: «—Мэрайя, запомни, ты единственная дочка семейства Агарес, и выбирать свою судьбу, своего спутника, в праве только ты. Никогда, никому и ни за что не позволяй отбирать у тебя право выбора. Запомнила? — Да, мамуля! — произнесла с улыбкой на все лицо Мэрайя. Хмыкнув, Памела сказала: — Иди ко мне, родная, — и обняла её. Этот момент, этот отрывок из её жизни, эти гордые слова матери никак не покидали её голову.» «Мам, ведь ты сама воспитала во мне эту самостоятельность, ты же сама учила меня делать выбор самой. Так почему, почему же ты так сейчас поступаешь.» — думала она про себя и сжимала кулак возле груди. Собравшись мыслями и духом, тихо, но гордо открыв дверь комнаты отца, Мэрайя зашла внутрь. Отец сидел в своём любимом кресле, а с её левой стороны стояла её мать, держа плечи своего мужа, а с крайней стороны стола отца, сидел её старший брат. Несмотря на то, что Мэрайя была единственной дочкой в семье, она ничуть не была избалованной. Её мать воспитала в ней совершенно прекрасный характер. Она была спокойной, но прямолинейной, невероятно умной и до невозможности закрытой, никогда не говорила то в чём не была уверена и была из тех крайне редких людей, кто и вправду никогда не повторял свои слова дважды. Поклонившись и подняв голову, она посмотрела на старших членов своей семьи. И глубоко вздохнув, она начала свои слова, которые в прямом смысле разрывали её и тянулись наружу. — Отец. Матушка. Брат. Много обдумав, свои дальнейшие слова... Я решила, что вы не должны принимать за меня решения, которые относятся ко мне. И твердо придя к окончательному решению, я хочу сказать, что я покидаю этот особняк и вас. А лишать меня наследства или нет, этот выбор делать вам. Я не буду повторять эти слова дважды. Да и не хотелось бы. А если вы захотите помешать мне и оставить в этом поместье, то я вас уверяю, до дня моей свадьбы меня в этом мире с вами не будет. От услышанного Аллен вскочил с места и посмотрел на сестру так, как никогда до этого раньше не смотрел на неё. Его глаза были полны ужаса и удивления. Он был ошарашен её дерзостью. Сейчас уже он смотрел на свою сестру не так, как раньше с любовью и заботой. А с раскрытыми от ужаса презирающими глазами, что эта девочка, которая стоит прямо перед ним раньше будучи милой, скромной и умной девочкой, посмела поступить так безрассудно. И в тот миг: — Мэрайя, — сказала ее мать с дрожью в голосе и полностью уверенная в том, что она говорила это всё всерьёз. — Дорогая, не делай такую глупую ошибку, пожалуйста. Возьми свои слова обратно, — тихо и со слезами в глазах произнесла мать. — Дорогой, ну зачем ты молчишь, промолви же ты хоть словечко, — сказала Памела мужу. Тот не торопясь, словно хочет продлить эти мгновения чуть подольше и со спокойным голосом, с нотками любви произнес: — Мэрайя, милая, ты уже совершенно взрослая и умная девочка с открытыми глазами. И ты понимаешь, как лучше будет для тебя самой же. И, вопреки этому, я не собираюсь отговаривать тебя от твоего же собственного выбора. — Милый, ты о чём? Ты что говоришь? — произнесла мать, посмотрев на мужа с полными слезами в глазах. — Если, родная моя, ты так решила по собственному желанию, мы тебя держать и тем более сажать под замок не собираемся. Я только что удостоверился, насколько же моя маленькая принцесса выросла, — сказал отец, после чего встал с места, направился к дочери и с теплой улыбкой на лице обнял её. Мэрайя же была удивлена такому решению отца. Ведь она никак не ожидала этого, как-никак от своего отца. Чуточку успокоившись, она вышла из тёплых объятий отца. Сделав пару шагов назад, она глубоко поклонилась и сказала: — Спасибо вам, я правда очень ценю ваше понимание, отец. Матушка, прошу, простите свою глупую и упрямую дочь. Я буду стараться изо всех сил, чтобы не очернить имя нашего семейства, — закончила она и подняла голову, затем развернулась и также тихо вышла из комнаты. Её дико мучали и терзали слёзы на глазах матери, но отступать уже было поздно. Она понимала, не сделай это сейчас, она бы потом всю свою жизнь провела бы в таком виде, как её мать была сейчас. Поднявшись в свою комнату, Мэрайя заперла дверь, чтобы никто не мешал ей собирать свои вещи. Время было полвосьмого вечера, в это время они обычно всей семьей ужинали. Но в этот раз Мэрайя решила не спускаться и не сыпать соль на рану. Умывшись, она отправилась в глубокое царство сновидений. Но что-то вернуло её назад. Оглянувшись на часы, которые висели над тумбой, где цвели фиалки, до неё дошло, что время уже за полночь. Услышав стук в дверь, который её разбудил, она встала с места, накинула халат сверху ночнушки и направилась к двери. Открыв дверь, она увидела своего старшего брата Аллена. Посмотрев ему в глаза, она поняла, что той жажды ненависти и непризнание, которую она видела в комнате отца, исчезла. Вместо этого он смотрел ей с простившими, щенячьими, невинными, полными любви и заботы глазами. И молча протянул ей коробку, обмотанную красной тканью. — Я знаю, у тебя должно быть немного карманных денег. Ведь ты никогда за пределы особняка не выходишь... Это набор драгоценных изделий, и стоит он не малую сумму. Я хотел подарить их тебе на свадьбу, но видать, не судьба мне его для этого случая дарить. Но и не пропадать же им в моём шкафу без дела, — сказал тот, не дожидаясь её ответа, и просунул набор ей в руки. В глазах Мэрайи невольно собрались слезы и, не выдержав, она крепко обняла своего брата. И нежно прошептала: — Спасибо, братик. Я буду скучать по тебе. — Пиши в любое свободное время. И не смей пропадать без вести больше месяца! Иначе таких пиздюлей от меня получишь, что родная мать не узнает, — в шутку пробормотал тот. — Будет исполнено, братик! Вы только не волнуйтесь за меня. И, пожалуйста, проследи, чтобы матушка сильно не скучала и не тосковала по мне, — сказала Мэрайя с широкой улыбкой на лице. — Будет сделано, сестрёнка. Береги себя, — сказал тот нежно и с теплинкой в голосе. Отпустил сестру из объятий и медленно направился к себе, стиснув зубы, и с полными слезами в глазах. Ранним утром, когда солнце ещё не вышло из своего гнезда, Мэрайя отправилась в своё удивительное путешествие. Она надела чёрное винтажное многослойное платье. Соблазнительные чулки, и не сочетающиеся с ними кожанные ботинки. Мэрайя искренне ненавидела солнечный свет и солнечный день в целом. И поэтому сверху ещё накинула кроваво алую накидку, которая, кстати, напоминала цвет её глаз. Она была с огромным капюшоном, что защищал её лицо от прямых солнечных лучей. Жара для неё не была страшна, ибо её вечно холодное тело никогда не было тёплым, не говоря уже о поте, которую она почти никогда не ощущала на себе. Аккуратно накинула небольшую сумку через плечо, внутри которой были её любимые мятные леденцы, подарок, который ей дал брат, небольшая аптечка, парочка её любимых книг, копившиеся ею самою немалая сумма денег и карта её маршрута. Выйдя из ворот огромного особняка, юная леди направилась на юг. Она держала путь к огромному и не мало наслышанному городу Йоркшин. Пройдя пешком около сорока километров, она наткнулась на небольшой городок, который назывался Одавара. Время было около обеденного часа. Солнце пекло так сильно, словно хотело обжечь ей голову. Не выдержав такой напечьки, она зашла в первый попавшийся под её взор кафетерий. Впервые попробовав лимонад приготовленный вне дома, она невольно прищурилась от огромного количества сахара, который отдавал терпкой сладостью. Остудив горящее тело, она покинула приятно холодное помещение с большой неохотой. «М-да уж, насколько же я была избалованной, что до этого дня и не знала какого это испытать солнечный нагрев над головой.» — подумала она. Но её мысли были напрасны. Её мать взростила в ней прекрасный характер. Предположительно через час она покинула данный город. Продолжая свой путь, она поднялась на гору Окузияку, которая возвышалась над её маршрутом. Поднимаясь всё выше и выше по горе, она понимала, насколько же красивой становилась зона её взора. И она была несказанно счастлива, что ей удосужилась возможность покинуть тот особняк, который держал её в своих бесконечно огромных стенах, как пленницу все эти восемнадцать лет. Она была уверена, что пробыла там настолько достаточно времени, что запомнила каждый камушек, каждую изъяну, каждую трещинку того поместья наизусть. Она сняла капюшон с головы и освободила свои волосы. Вечерние холодные потоки ветра дразнили её, то исчезая, то появляясь из ниоткуда и играясь с её шелковистыми прядями цветом темного шоколада. Она любовалась ежеминутно меняющимся горным ландшафтом, наслаждалась пением птиц и воем диких зверей. Она чувствовала себя так, будто попала в одну из ранее прочитанных ею книг, будто попала в какое-то другое измерение. Её внутренние Инь и Янь балансировали идеально. Она проникалась умиротворением и гармонией с природой, которая раньше была чуждой для неё. Она покидала гору вопреки своим желаниям, будто совершала этот поступок вне своей воли. Будто что-то в этих горах манило её и тихо прошептывала ей на ушко остаться здесь, и упокоится в объятиях матери природы. Но позволить себе поддаться искушению и остаться на горе ещё дольше, она не могла. Ибо ещё больше тянула к себе тайна и магия ещё не открытых и не обузданных ею земель. Покинув гору, ей не пришлось ходить долго. Прямо у подножья горы располагался ещё один небольшой городок. Но в этот раз уже с намного большим количеством поселенцев. Жизнь в этом городке кипела и бурчала, в отличии от предыдущего, тихого, спокойного и мирно спящего городка. Углубляясь все больше, она незаметно слилась с толпой так, будто бы всегда являлась её частью. Время было позднее, и от увиденного и узнанного Мэрайю не на шутку наполняла ужасная усталость. По дороге она встретила множество гостиниц. Но она выбрала с виду не выдающийся, маленький, более уютный, по её мнению отель. Зайдя в свой номер, она не переобувшись и не умывшись упала на кровать. Следующим же утром она уже не спеша выполнив свои рутинные дела, покинула отель. Этот находившийся в вечном движении, крайне живой городок, ненароком сильно заинтересовал её. И она решила остаться здесь еще на несколько дней. Её внимание притянула к себе выставленный яркими вывесками, бар, который имел огромную популярность у местных жителей. Впервые попав над барной стойкой, она терялась, бегая глазками по всему бару, не зная что заказать. Заметивший это бармен, посоветовал ей сначала попробовать безалкогольные напитки. Начать с них, и постепенно укрепляя их. Медленно и элегантно распивая свой напиток и расположив свои уши заостренно, она прослушивала разговоры посетителей. Крутились самые разные и порой даже непристойные темы. Не обращая на это внимания, она продолжала прослушивание. Таким образом она пыталась разузнать о внешнем мире хоть чуточку побольше и явно чувствовала, что попала не в самое подходящее место. И через некоторое время в бар зашли трое молодых парней. Сели неподалеку от Мэрайи, и уплетая бокал за бокалом виски, болтая о всякой всячине, частенько проглядывались к девушке. И внезапно, словно просыпаясь от какого-то сна, дернулась, и повернула голову к парням. Её крайне заинтересовала тема, о которой они болтали в данный момент. Не отрывая взгляд, от бурно о чём-то толковавших молодых людей, она очень внимательно их слушала. После встала с места и подошла к ним. Все троя посмотрели на неё с удивленными, и маленько поплывшими, может даже и чуточку возбуждёнными глазами. Таращяс к ним, она спросила: — Где проходится этот отборный экзамен на, как вы сказали? Хантера? Верно? — Ага, — сказал один из них с каменным лицом, находившись под её гипнозом. — Ну, и где он проводится? — Сперва надо найти "берёзовую аллею", куда тебя направляют прямо к вступительному экзамену. — Но это лишь метафора. Под этой "берёзовой аллеей" имеется в виду вовсе другое место, которое проходимец сам должен найти, — сказал другой рядом сидящий. — Хорошо, спасибо. — сказала Мэрайя, щелкнув пальцем и не медля отправляясь к выходу. Те же продолжили сидеть, недоуменно бросая друг-другу взгляды и не понимая, что сейчас произошло. Покинув бар, Мэрайя пошла к местным прилавкам, где продавались карты более мелкого и точного масштаба. Выбрав карту, где все рисовалась точно и ясно, она заплатила за неё и ушла, внимательно исследуя свою покупку. На карте был ясно подмечен берёзовый лес, недалеко от городка. Ни о чём не подозревая, она выдвинулась туда. Придя на место назначения, она нигде не увидела, что-то, что могло бы напоминать ей аллею. Лишь завораживающая глаза черно белая роща. И тут у нее в голове промелькнули слова второго молодого человека: «— Но под этой "берёзовой аллеей" имеется в виду вовсе другое место.» И она активно стала вспоминать и искать у себя в голове, где и когда она могла увидеть что-то, что могло бы напомнить ей об аллее. И тут она вспомнила бабушку, которая сидела у входа в городок и продавала на ярмарке игрушечные аллеи из белого дерева. И она не медля отправилась к той бабушке. Бабушка всё так же сидела и продавала деревянные игрушечные аллеи. Она подошла к ней, и аккуратно: — Здравствуйте, бабуля. Не вы ли случаем та самая "берёзовая аллея"? — спросила Мэрайя. — Может и быть, — хихикнув ответила та. — Это смотря кто спрашивает, — ответила бабуля. — Это у вас, уважаемая, спрашивает претендент на звание хантера! — уверенным и манерным тоном сказала Мэрайя. — Ну, что ж, в таком случае у нас разговор краткий, — сказала та и призвала своего внука к себе и пробормотала ему на уши что-то, затем указала на Мэрайю. Тот с улыбкой на лице: — Рад знакомству, меня зовут Грети. Прошу пройтись со мной, юная леди, — указал руками и ступил первым. — Что же сподвигнуло вас в столь юном возрасте решить становиться хантером? — спросил Грети. — Наверное, сама работа и это чудное призвание, — сказала Мэрайя и с широкой улыбкой на лице посмотрела на юного мальца. — Ясненько, — ответил тот. Пройдя молча, ещё пару часов они пришли к разваливающемуся домику на склоне горы. — Зайдя внутрь, вы увидите старенького дедушку, отвечая на его вопросы, будьте по вежливее с ним. Он очень вспыльчивый, не понравится ответ или манера, следующий этап, вам уж точно не видать, — сказал тот, чеша затылок, и с порозовевшими щеками. — Я это вам сейчас не должен говорить, ибо оно является частью отборного экзамена, но не сказать вам этого, я не могу, — кинул тот, после чего отвернулся и убежал подальше. С довольной улыбкой на лице Мэрайя не сильно постучала в дверь и аккуратно зашла внутрь домика. Увидев по центру сидящего на кресле дедушку, Мэрайя поклонилась и тихо поздоровалась с ним. Со спокойным и приятным тоном, она обратилась к старику: — Добрый день, сэр. Вас беспокоит претендент на звание хантера, — подняла голову, внимательно присматривась к его лицу.