Звёзды над Парижем

Слабая надежда на то, что ему удастся не развалиться по дороге домой, не оправдалась, и Антуан не стал спорить, когда Сорель предложил всё же показаться специалисту — вернувшаяся острая боль в груди и немеющая левая рука испугали даже его самого. Однако от пребывания в стационаре Эго сразу же отказался, несмотря на все предостережения дежурного хирурга. Сделанная кардиограмма показала неутешительный диагноз — микроинфаркт средней степени тяжести, — но, судя по всему, — далеко не последний. Его накололи сильными препаратами, велели соблюдать строгий постельный режим и при новых болях не ждать у моря погоды, а вызывать врача, при условии, конечно, что он не собирается на тот свет досрочно. Антуан, которого уже волновало кое-что другое, почти слушал — он понадеялся на Сореля. — …ты… знаешь план здания «Ледойен»? — спросил он у Жана по пути к дому. — Видел? — Чего? План здания? — недоуменно переспросил тот. — Ты о чем? Нафиг мне это! — …да так, на досуге приглядись… — ответил Антуан. — Зуб даю — там должен быть проход… — Какой ещё проход? — …секретный! В кабинете Адсорбт до нас с тобой был человек… он явно не на пару минут заскакивал… ты видел бутылку и бокалы — они же пили… но стоило нам зайти — и он тут же испарился… не кажется ли тебе это странным? — Ой, да мало ли кто у неё там восседал — пиар-агент, очередной пижонский любовничек или… — …или мой отец, — сказал Антуан, видя, как ошарашенно уставился на него Сорель. — …стой, ты себя не накручиваешь, часом? — прищурился Жан. — Тош, я понимаю, ты сейчас только об этом и думаешь, но… — …но она с кем-то говорила по телефону… говорила про меня, когда я вошёл утром… держу пари — с ним! — Ага, ты хочешь сказать, что наша старушка-веселушка заодно с криминальным авторитетом? Эго кивнул — сейчас все те туманности, с которыми он, так или иначе, уже сталкивался в отношении Адсорбт, стали явью. Он понял, что Дилан видел тогда в странной маске именно его папашу, который встречался с Жанной в дорогой гостинице. Он понял, что тот частенько захаживает в ресторан, а вернее — в кабинет Адсорбт, где всегда оставляет свой чертов запах. Запах, который Антуан запомнил, — словно чокнутый парфюмер впитал в себя — с их первой встречи. — …они чё — спят или так — бизнес-партнеры? — любопытно спросил Сорель. — …да мне плевать на это, — сморщился он, — но если бы было по-другому, она бы никогда не дала мне денег. Ты думаешь, что и на работу она меня позвала случайно? Вовсе нет. — Охренеть… но какой у неё, блядь, мотив? — выдал Сорель, хорошенько задумавшись над всем, что услышал. — …уверен, что она знает, что я владею информацией про алмазы, за которыми и охотится мой папочка… и видимо, рассчитывает, что я, каким-то образом откопав в своей памяти то заветное местечко, и может, помня про её заслуги, захочу лично с нею поделиться… — Так-так-так, а твой папочка, разве, с ней не поделится? — Сорель усмехнулся. — Хотя — да, волк волку… быстрее глотку перегрызет, чем уступит… к тому же — поиметь с вас обоих куда выгоднее, чем с кого-то одного… Едва они вошли домой, послышались крики и нецензурная брань — Эго мог поверить в то, что столь интеллигентные и на вид — крайне спокойные люди в критических обстоятельствах способны поменяться, но матов от своего дворецкого он никогда прежде не слышал, — в гостиной всё больше разгорался скандал: Розенкранц и отец Колетт, яростно сверля друг друга взглядами, но пока ещё, слава богу, не дерясь, пытались доказать каждый свою точку зрения — стоит ли обращаться в полицию или сидеть и ждать инструкций от похитителей. Лингвини с растерянным видом бегал вокруг них, пытаясь поддержать то одного, то — второго, и буквально бросился ему на шею, прося уже хоть что-нибудь прояснить. — …ну, главное — условие выполнено, деньги есть — остаётся только ждать указания, куда их привезти… — ничего другого он пока сказать не мог, хоть и понимал — выглядит тряпкой, — мысли у кого-то появились? Кроме тех, что вы только что озвучили не в самой вежливой форме? — …да, есть мысли пойти наконец в полицию! — …мы же это обсудили! — Антуан повернулся к отцу Колетт. — …а я не маленький мальчик и не верю в то, что эти твари остановятся на одном условии! Будет и второе, и третье, и так — до бесконечности! Опомнись! — …да не! Ну, а что им мешало тогда сразу все озвучить? — попытался пошутить Лингвини, но взгляда Сореля не выдержал и заткнулся, плюхаясь на диван. — …полиция не поможет, — Антуан надеялся, что решение мужчины ещё не успело обрасти бетоном, и что его можно каким-то образом остановить, — сами не знаете, что ли — допустим, они примут заявление о похищение, но искать начнут по истечение трех-пяти суток! — …мы уже день потеряли! Хватит! — …а я вам повторяю — хватит питать иллюзии насчет копов! Они далеко не супергерои! И вообще — здесь я решаю, что и когда делать! — Антуан высказался резче, чем планировал. — …я тебя под суд отдам! — вскочил отец Колет, смотря теперь уже с яростью, а не с тем шокированным страхом, читающимся в его глазах ещё вчера. — Слышишь — если мою дочь в ближайшее время не вернут — ты, Эго, сядешь вместе с теми, кто посмел её трогать! Первым сядешь! — …да уж — я думаю, он будет не против сесть, — подхватил неожиданно Лингвини, кажется, заметив его плачевное состояние, — в смысле — лечь! На кровать! И отдохнуть! Антуан ничего не ответил, только опустил глаза. — …да, Тош, давай-ка, приляг, а? — Сорель, чье беспокойство в голосе было отчетливым, как и во взгляде Розенкранца, — мигом засуетившегося вокруг него, — взял верхнюю одежду. — …нет-нет, я в порядке… — Антуан не хотел, чтобы кто-нибудь жалел его сейчас — он чувствовал, что до тех пор, пока он не начнет действительно что-то делать, отец Колетт ни за что не поверит в его состояние. — В любой момент может позвонить… Трель дверного звонка пронзила слух — все застыли с абсолютно потерянными лицами. Розенкранц опомнился первым. Антуан рванул за ним. Дворецкий на мгновение оглянулся, одними глазами спрашивая, не надо ли перестраховаться. И затем, не дожидаясь ответа, осторожно выглянул в глазок. Спустя мгновение он повернулся. — Это Байо… — проронил он, побледнев, — и не один… Антуана перекосило. Звонок повторился. — Открывай… — сказал он Розенкранцу, чувствуя, что будет просто нереальным героем, если ему, вновь увидевшему рожу мерзкого Франсуа, хватит силы воли сдержаться, — он уже всё знает. Двери распахнулись. Антуан поднял глаза — перед ним стоял Байо, а за его спиной — ещё двое мужчин. Только когда они прошли внутрь, едва не напугав впечатлительного Розенкранца, он понял — их проблемы только начинаются. — …у меня не было другого выхода, — с порога начал Франсуа, — да и у вас, я вижу, не сильно много… м? — …я вижу, что ты не сильно-то искал этот другой выход! — процедил Эго, когда узнал в одном из гостей Филиппа Фрая. — Продолжаешь прикрывать свой зад, а? — …господа, спокойно, — тут слово взял следователь, — сейчас никак не до выяснения отношений, насколько я понял из рассказа мсье Байо… так, Антуан? — …это ещё кто? — в прихожей стало тесно, когда подтянулись Лингвини, отец Колетт и Сорель. Напарник Фрая, молча буравя всех взглядом, продемонстрировал удостоверение. Сам следак, избавившись от формы, выглядел чуть менее решительным, чем в любой другой раз, когда они встречались, — Антуан едва сдерживал все «хорошие» слова в его адрес при себе. — …ты же должен сидеть в камере! — не сумел смолчать Эго. — …считай, что за меня внесли залог, — хохотнул Фрай. — Я отстранён от ведения дела, это так, но… — …но я подумал, — влез тут Байо, — что ему будет полезно узнать, что ты решил действовать самостоятельно, в ситуации, замечу, когда любая самодеятельность может привести к самым печальным последствиям! — …а ты давно ли таким благородным стал, слышь? — Сорель смерил того презрительным взглядом. — …так-так-так, всех лишних я попрошу сохранять спокойствие и… нам бы уединиться на время беседы, — Фрай кивнул Эго. — Байо, пошли… Антуан вовсе не горел желанием вести их в свой кабинет, но пришлось. — …какого хрена, ты, урод, делаешь?! — зашипел он в спину Франсуа. — А если за тобой следят, кретин! Башкой совсем не думаешь? Какого… ты — приперся сам, да ещё и приволок мне подарочек! — …угомонись, нытик, кто-то из нас должен что-то делать, а не сидеть и сопли размазывать! — Байо, судя по всему, был уверен в своей правоте. — Сечёшь? — …как только Колетт вернется, я добьюсь того, что ты свалишь в не самые теплые края, очень надолго свалишь! — не остался в долгу Эго. — Все силы на это положу, слышишь? — …ага, не рассыпайся, я сам всё рассказал копам… Антуан не успел переварить сказанное. Сначала следак расспросил его о похищении, без конца пытаясь нащупать какие-нибудь, как он сам говорил, «зацепки», потом — всё записал, а его помощничек уже куда-то звонил. Когда он возмутился, Фрай принялся успокаивать его тем, что, несмотря на сложенные полномочия, всё ещё жаждет посадить его отца. — …я уже сказал — нахрен мне такая помощь! — Антуан кривился, показывая на всё ещё что-то трындычащего сержанта. — Нашли дурака! — Антуан, послушай, я понимаю, что ты волнуешься за мадмуазель Тату… — Фрай снова начал свою речь. — И это нормально… но… всё же, прошу, — не забывай, о ком идет речь, кроме пострадавшей! О матером преступнике! О большой преступной группировке, которая может весь Париж на уши поставить! — …и мне, я напоминаю, — Антуан схватил Фрая за воротник куртки, — запретили соваться к полиции! На кону не просто «что-то там», а жизнь Колетт! Жизнь! — …поверь — нас она тоже волнует, и в самую первую очередь! — …да, втирай очки кому-нибудь другому! И почему это, он — один из них, между прочим, — Антуан ткнул пальцем в Байо, закатившего глаза, — до сих пор на свободе! Не подскажешь?! — …потому что у меня есть план… — сказал тогда Фрай, усаживаясь на край его стола, — давай ты, хотя бы, выслушаешь…? — …товарищ майор… — по старинке отрапортовал сержант, — дозвонился, сказали, есть свободный аппаратик, пришлют к вечеру, а резерв… связи с вами ещё помнят, так что… если всё действительно перейдет в наступательный режим, отряд спецназа будет… — …да уж, молодец, — буркнул Фрай, явно несобиравшийся «рассказывать» именно об эти планах. — …чего? — скривился Антуан. — Снова спецназ? Ты не помнишь, чем всё кончилось в прошлый раз?! — …ну, в прошлый раз мы его недооценили, сейчас всё будет иначе… — …всё, я не собираюсь иметь с вашими планами, — Антуан указал на двери, — ничего общего! Пошли вон! — …на, держи! — и Байо кинул ему что-то. Антуан разорвал пакет. Внутри он увидел паспорт гражданина Японии. Фотография всё же была отдаленно похожа на его папашу, но и новое имя, фамилия давали понять — перед ним новый человек. — Ну и что это такое? — силясь не запустить документом обратно в Байо, спросил он. — …с этим твой папочка благополучно намеревается свалить… — А то я не понял, настолько тупой, мать твою, — пробубнил Антуан, — что мне с этим делать? — …не тебе, — Байо покосился на Фрая, — он будет ждать меня с документами завтра… — …а-а-а, ясно! — Антуан швырнул паспорт обратно. — Ты, Фрай, что — совсем?! Ты думаешь, что сможешь его поймать? На живца? — Нет, я не думаю, Антуан, — выделил его имя голосом Филипп, — я должен поймать. — Я считаю, это абсолютно бредовая затея, — выдохнул Эго, снова едва не схватившись за сердце. — Это ещё почему? Антуан не знал, стоит ли ему говорить следователю о том, что он подозревает Клауса в двойной игре. Но вопросов становилось всё больше, а ответов — меньше. — …что будет, когда он получит эти документы? Байо изобразил гримасу, означавшую, что он, очевидно, идиот. — …может, сразу свалит, а? — …нет, мы его возьмем… — уверенно заявил Фрай. — …ты в это правда веришь? — криво усмехнулся Антуан. — И к тому же — сделка у меня назначена с Клаусом! — …с Клаусом? — уставился на него Фрай. — Да! На послезавтра! — Эго стукнул кулаком по столу. — Колетт, судя по всему, у него! А Вы совсем охерели — предлагаете мне принять участие в ваших грандиозных планах, рискуя её жизнью?! — Антуан, стоп, держи себя в руках… — Фрай качнул головой. — Лишний шум точно не поможет! — вставил свои пять копеек и сержант. — А что, если твой долбанный спецназ снова промажет? Что, если он успеет капнуть этому уроду — неизвестно, что тот может сделать с Колетт! Понимаешь ты или нет?! — Понимаю, и скажу — вот возьмем его, и тогда… — …да пошёл ты! — Антуан уже готов был лезть драться. — Клаус не может действовать сам! — вмешался Байо, едва ли не локтями их с Фраем расталкивая. — Иначе его ждет пуля в башку! Ты чё, думаешь, типа, твой папа ему спасибо скажет, если узнает, что тот свои условия ставить вздумал?! Не, у него с такими разговор очень короткий! Я, блядь, на себе это испытал! — Неужели, ты уже и за своих детей не трясешься? — Антуан бросил уничтожающий взгляд сперва на Фрая, а после — на Байо. — Ты думаешь, что он тебе спасибо скажет, если узнает, что ты за его спиной с копами мутишь?! В кабинете вдруг повисла столь тяжелая, ощущаемая тишина, что стало страшно. — Не поверишь — именно ради детей я это и делаю, — Франсуа стал максимально серьёзным. — Ради того, чтобы он не забрал их с собой… — Что — это ирония такая? — едко усмехнулся Антуан. — Что ж ты имеешь в виду — не забрал с собой… а позволь-ка спросить, куда? На тот свет, может? — …нет уж, детей мы обезопасили, слава богу… — Фрай не позволил чужому кулаку дотянуться до него. Антуан, фыркнув, отошел от стола, поедая чертового Байо ненавидящим взглядом. — Да если хочешь знать… мне, сука, пришлось их сдать в приют! — донеслось до него, когда он уже считал, что сказать тому нечего. — Понял?! Так вот — нехер строить из себя униженного и оскорблённого! Бедного и несчастного! Твоя Колетт со дня на день вернётся, и будете вы жить долго и счастливо, а я сяду, может, лет на пятнадцать! И мои дети будут расти в чертовом приюте! Так что — лучше закрой пасть! Даже несмотря на то, что слова Байо порядком удивили его, — не с первого раза, но заставив поверить в то, что, раз уж тот пожертвовал своим общением с детьми, попытку исправить ситуацию засчитать можно, — Антуан метался, не в силах принять окончательного решения, которое, кажется, уже было принято за его спиной. — …чтобы узнать наверняка, мы попробуем отследить звонок… — сказал Фрай, — и лишь, когда будем полностью уверены, что его можно брать — тогда и на курок нажмём, слышишь? — …ну, а что будет, если твой гениальный план даст осечку? — скривился, чувствуя проклятую ноющую боль в груди, Антуан. — Да вы ведь даже Клауса не смогли за решеткой удержать, только потому, что ему приспичило дать тому билет на волю, м? Что скажешь — не так? — Но сейчас у нас есть козырь… Байо он доверяет как никому, — Фрай покосился на бродящего туда-обратно Франса. — Мы должны этим воспользоваться… Следующие несколько часов его квартира жужжала, как улей — Антуан закрылся в кабинете, не в силах выносить терзающие его взгляды и бесконечные вопросы от Лингвини, отца Колетт, Сореля. Фрай, конечно, для порядку, попытался разогнать «свидетелей», как он выразился — но не тут-то было. Все изъявили твёрдое желание дождаться конца операции и главное — того момента, когда Колетт будет в безопасности. А вот о «безопасности» некоторых, — как показалось Эго, вышедшему в гостиную под вечер, — коп побеспокоился куда больше: Фрай как раз показывал Байо суперлегкий и навороченный бронежилет — такой, по его словам, можно «надевать даже под рубашку и не палиться». — …герой херов, — буркнул себе под нос Эго, наблюдая как Байо, будто на подиуме, повертелся перед немногочисленными зрителями. — …ну, ладно-ладно тебе, Тош, — Сорель оказался поблизости, — пусть позвездит напоследок, да и копов тоже можно понять — терять очередного информатора им тоже не улыбается, верно? — …информатора? — выплюнул Антуан. — Я тебя умоляю! — …не скажи — вот возьмут твоего папку за жопу, и посадят, допустим, Байо — первым делом его ж начнут трясти — он же близко общается, я так понял, с этими упырями… и знаешь, как его дрюкать на зоне будут за то, что он слил инфу? Ох, я не завидую, если честно… так что — надо думать, он надеется, что броник хоть сейчас-то ему должен душу погреть! К концу второго дня мучений, Антуан окончательно потерял надежду хоть на что-то. Сержанта уже сменил эксперт по шпионской, судя по всему, технике, которую привезли максимально скрытно и оставили под дверью. Оказалось, что это не так и просто — подключить телефон к небольшому прибору, показывающему местонахождение любого, кто позвонит. — …почему ты считаешь, что Колетт… — начал Фрай, поглядывая на Байо, по-прежнему нервно мечущемуся и угла в угол, — находится у Клауса? — …потому что он требует с меня выкуп! — зашептал Антуан. — Он связался со мной ещё вчера! — …и много? — приподняв бровь, поинтересовался Фрай. — …достаточно, — он решил не вдаваться в подобности. — …уже достал деньги? — …да, конечно, — Антуан покрылся холодным потом, едва упомнив, каким образом он «доставал» эти деньги. — …стало быть, твой отец на связь не выходит? — …и это странно, ты не находишь? — Антуан мотнул головой. — …ну, это вполне объяснимо — мы его в прошлый раз здорово напугали, — нашел, по его мнению, слишком жалкое оправдание Фрай, — мне кажется, что он просто отсиживается в тени, дабы… получить возможность свалить из страны… — …без того, что ему нужно, он явно не свалит, — Антуан понимал, что Фрай вряд ли снова всерьёз отнесется к теме алмазов, но поделиться хоть с кем-то должен был, — тогда он мне прямым текстом сказал, что приехал восстановить со мной отношения, а ещё — раскрыть мне глаза на смерть матери… — …да, но у меня другой вопрос — мне тут сообщили, что ты… ездил в пригород, в дом матери Розенкранца…? — Антуан застыл, не зная, как реагировать — слова Фрая застряли где-то в голове, но не желали превращаться в нечто цельное. — Ты попросил Савинни отвезти тебя туда — риэлтора, который решил целесообразным связаться с полицией, утверждая, что ты… что-то там искал? Антуану понадобилось несколько минут, чтобы переварить этот вопрос. Или — утверждение. Или — сразу подозрение. Какого черта Фрай так делает — сперва навынюхивает черт знает чего, а потом — бесцеремонно припирает к стенке и начинает трясти?! — …стой-стой-стой… — он прислонился к ближайшему косяку, боясь рухнуть, — ты что хочешь сказать… что та… старуха полоумная… — …успокойся, кто тебе сказал, что она полоумная? — Фрай прожег его колючим взглядом. — Со слов службы, что чинила ей потолок — старушка малость нервная была, но адекватная, просто у неё на чердаке жила целая колония крыс! — …стой, ты сказал — мать Розенкранца, верно? — зацепился за слова следователя Эго, начиная сам задавать вопросы. — Какого черта?! Откуда ты это знаешь? Его мать бросила его, и он рос в приюте! Разве не так? — Антуан, упокойся, — снова осадил его следователь, — это просто ещё одна маленькая деталь в нашей большой мозаике… — …откуда ты знаешь? — повторил он, не давая Фраю отойти, когда его позвал эксперт, кажется, собравший «франкенштейнову» машину. — Ты проводил тест? С чего ты взял, что она — мать Розен… — …да, я брал анализ у Розенкранца, — отчеканил ему старик, — и у мадам Мэйбл Бри, в прошлом — Де-Ришаль, — а фамилию она сменила после того, как началась вся эта катавасия с делёжкой вашего имущества, — тоже прихватил, когда мне сообщили о её смерти. Она — мать Гильднстера Розенкранца. Доволен? А вот, что ты там делал — большой вопрос! Антуану показалось, что он забыл, как дышать. — …значит так, — тут начал докладывать эксперт, не давая Фраю возможности объясниться конкретнее, — я всё подключил, но нужен ещё стабильный вай-фай и ноутбук с картой, желательно, помощнее, чтобы было куда базы данных слить… — Так и как это работает? — следователь разглядывал многочисленные шнуры, соединяющиеся воедино, и через распределитель идущие прямиком к телефону Байо. — …всё элементарно — практически все новые модели смартфонов, так или иначе, чипированы — типа защитка от краж, так вот — эти чипы как раз и оставляют следы, и как бы многие не пытались скрываться — если эта чудо-детка засечет — не уйти… а уж она засечёт, поверьте… достаточно чтобы разговор продлился больше трёх минут — и вуаля! — …скажешь тоже — больше трёх минут! — фыркнул подошедший Байо. — Да иногда мы и минуты не наговариваем — я слушаю указания за секунды, он быстро отключается, и в путь! А если он ваще сообщением кинет адрес? Чё тогда твоя супер-детка сделает?! — …значит, ты будешь делать так, чтобы он не клал трубку как можно дольше! — Фрай сурово поглядел на Франсуа, тут же заматерившегося. — Ну, а если всё ж таки не выйдет засечь… можно и по старинке, так? — мигнул бывшему следователю эксперт. — …э-э-это как? — закашлявшись, спросил Байо. — Вот так — молча поедешь по указанному адресу, а мы — будем следить за тобой… — Фрай привёл не только Франсуа, но и всех остальных, в нехилый шок. — Спокойно — этот ход отработан и оправдывал себя годами, ясно? Надеваем старую-добрую «петельку», и ты нам в режиме реального времени передаёшь всю информацию непосредственно из логова! — …эй, мы так не договаривались! — и тут всё благородство Байо посыпалось как карточный домик. — Одно дело — знать заранее, где он находится, подготовиться и сразу подогнать туда спецназ, а другое — с камерой в жопе ехать хуй пойми куда и даже не иметь гарантий — успеете ли вы!!! — …ну, во-первых, не в жопе, а в носу, — поправил его тут эксперт, усмехнувшись. — Да он же меня кончит, блядь! — заорал Байо, привлекая внимание дремлющих на диване Лингвини и отца Колетт. — Вы чё, ребята! — …именно поэтому на тебе будет бронежи… — …идите в одно место! Ясно?! Мне ещё детей растить! — Байо замахал руками, явно показывая, что на такие условия не согласен. — …ну, что и требовалось доказать, — тихо сказал Антуан, смерив его презрительным взглядом. Байо тут же показал средний палец и принялся материться с удвоенной силой. — Всё, хватит истерить, — приказным тоном заговорил Фрай, разозлившись, — соберись, тряпка! Ты, мне казалось, ещё утром готов был на жертвы… ради будущего своих же детей! Нет? — …а я ещё пожить хочу! — …да уж лучше сдохнуть героем, чем жить за решеткой, дружище, — Сорель, проходящий мимо, задел блондина плечом. — …ага, тебя не спросили, пидор! За подобные слова Байо чуть было не схлопотал по ребрам, но тут случилось то, что, казалось, смогло вышибить дух из всех присутствующих за долю секунды — на мобильном, подключённом, будто пациент к аппарату искусственной вентиляции легких, к прибору слежения, загорелся дисплей и выехала надпись: «Входящий. Имя — неизвестно».