Твоя любовь — моя слабость

«я б сгорел с тобой до тла без всяких обсуждений,

ведь твои глаза – это ада круг девятый».

© Автор

POV Алина ωωω В то время, пока я сосредоточенно досушиваю свою голову, Дронов младший молча возвращается в комнату, уже одетый-переодетый, хвала Богам, теперь хоть не в трусах мельтешит, молча кидает на меня мимолётный взгляд и также без слов ложится спиной на застеленную кровать, положив руки себе на живот. Он меня собрался что ли ждать? Неужели у него нет других дел, кроме как составлять мне компанию, пока я старательно пытаются высушить свои влажные волосы феном? Да, знаю, что это его комната и всё такое, но хотелось бы знать, что он ждёт? Действительно меня? Ладно. Пожимаю плечами. Пусть валяется. Мне без разницы. Когда же я заканчиваю шуметь, то принимаюсь расчёсывать спутанные концы. Да, я не тот человек, который сразу делает два дела одновременно. Просто неудобно. И за всем этим увлекательным процессом с нескрываемым интересом наблюдает Яр, приподнявшись на локтях. Это я замечаю совершенно случайно краем глаза, когда уже начинаю пыхтеть и шипеть себе под нос, как колючий дикий ёжик, когда спутанные пряди отказываются меня слушаться и сами собой расчёсываться.  Блондин в этот миг оживляется и решает начать разговор. — Ты закончила? — спрашивает парень, все также не сводя с меня внимательного взгляда. Видимо он так решил, потому что я отложила в сторону массашку, пытаясь сконцентрироваться. — Почти, просто что-то кончики немного спутались. Сейчас.. Опять шумно пыхчу и уже порядком начинаю злиться, не зная как их расчесать, случайно не вырвав.

«Пожалуйста, перестань на меня так пялиться. Я не люблю, когда меня так насквозь сверлят глазами, блондин».

— Дай я, — его голос работает как мгновенный, отрезвляющий эффект. — Яр, я сама прекрасно спр... Не успеваю ему толком ничего корректного возразить, да и он сам особо не дожидается моего ответа, он ему и не нужен, так как Яр уже каким-то чудным образом оказывается прямо позади меня почти вплотную и осторожно дотрагивается руками до моих спутанных чёрных прядей так, что я сама от себя не ожидая, слегка вздрагиваю. И вздрагиваю тогда, когда чувствую, как кончики его пальцем задевают участок кожи на моей шее. С такой особой аккуратностью и трепетом принимается распутывать злосчастные волосы: то что-то делает руками, то работает массашкой, при этом без резкий движений, без неприятных дерганий, без какой-либо боли, не тянет и не рвёт, а я в свою очередь наслаждаюсь бегущими по коже головы мелкими, блаженными мурашками, и уже совсем забываю о своем возражении на его счёт. Пусть продолжает так делать, так и быть. Всегда нравилось, когда мама массировола мне голову, а я кайфовала, прикрыв глаза. Это одно из любимых ощущений, и непременно одно из моих слабостей. Только ему об том знать ни к чему. — Ты всё ещё злишься на меня? — как-то невзначай спрашивает Ярослав, пока его умелые пальчики заняты важным делом, но я не сразу слышу его вопрос, так как совсем погружаюсь в эту эйфории наслаждения. —  ... — Алин? Ты тут? Ты меня слышишь? Открыв глаза, я обнаруживаю расслабленное лицо Дронова прямо напротив своего. — О чем задумалась, принцесса? Распахиваю чуть глаза. Его опьяняющая и опасная близость возвращает меня на землю вместе с его прилетевшим вопросом в лобовую в одно мгновение. — Да так, — делаю бессмысленный взмах рукой в воздухе. — Сущие пустяки. Нужно быть собраннее! — Такие пустяки, что ты не услышала моего вопроса? — вопрошает парень, и какой-то странный блест проносится в его прищуренных, навостренных глазах. Чего это он? — Извини, я расслышала то, что ты сказал. А ты что-то спросил? На его губах мелькает лёгкая привычная усмешка. Я только сейчас обращаю внимание, что блондин сидит около моих ног, присев на корточки. И это вселяет какую-то неловкость в данной ситуации. — Я спрашивал: злишься ли ты ещё на меня ? — Уже нет, — быстро отвечаю я, при этом отрицательно мотнув головой. Он продолжает испытывать на мне свои гипнотические способности подчинения глазами, однако я не собираюсь трусливо отводить свои в сторону, и также беспардонно пилю его в ответку. По всей вероятности он думает прочесть что-то через взгляд, и ещё, видимо его забавляет моя неуступчивость. — Хорошо тогда, — издаёт неподдельно облегченный выдох, когда поднимается на ноги и прикрывает на секунду пасмурные глаза. — Я рад, что ты больше на меня не дуешься. Я тоже. Светловолосый отходит от меня, восстанавливая украденную дистанцию, и снова встаёт позади. — Что ты собираешься делать? — удивляюсь я его порыву. — Как что? Помогать своей любимой сестрёнке приводить в порядок волосы, — на веселе отвечает и принимается что-то там творить. Я хорошо ощущаю, как этот парень перебирает мои волнистые пряди, тем самым вызывая приятную мелкую дрожь, разбегающуеся по всему телу. — Я и сама в состояние с этим справиться, я же не инвалид в конце-концов, — дерзю я, и смешно поджимаю губы, хоть он опять же этого не видит. — Я просто не могла распутать кончики. Расчесать волосы я и сама могу. — Давай лучше я, к тому же тебе звонит мама. Не хочешь ответить? — А? Он про что это? Я поворачиваюсь обратно к столику и вижу пропущенный от матери. По всей вероятности звук на телефоне у меня почему-то отключен. Блин, я же хотела позвонить ей сегодня и спросить, как там у них дела, и как состояние у Софы. И когда мама снова звонит, я поднимаю трубку и подношу к уху, пока Дронов стоит позади меня и что-то мудрит там с моими волосами. — Алло, мам, ну как у вас там дела? Как Софа? — Привет, милая, всё хорошо. Вот наконец-то температура вроде спала, правда остался небольшой насморк. Как всё-таки приятно слышать родной голос. — Слава богу, что хотя бы температуры нет. Это уже хорошо, — искренне радуюсь, что сестре стало получше. Температура спала, а насморк есть, и это ещё пол дела. — Она у меня сегодня уже второй раз спрашивает, как ты там. Скучает ребенок. Её слова меня трогают до глубины души. Мне не терпится вернуться домой и повозиться с Софой, позаниматься чем-нибудь вместе, тем же рисованием или же полепить что-нибудь из пластилина. — Малышка... Ох, передай ей, что я тоже по ней скучаю... — А по мне нет? — театрально обижается мама. Ох уж эта хитрая женщина. — Да, и по тебе, мам, тоже... — Хорошо-хорошо, у тебя то как у самой дела там? Всё хорошо? — теперь маммурита решает переключиться на меня. — Да всё в порядке, не волнуйся. — А с Ярославом? — совсем нежданно задаёт она вопрос. — С Яром?.. Запинаюсь малёха и прикусываю нижнюю губу, когда вдруг заходит разговор о Яре в тот самый момент, пока он там спокойно колдует над моими волосами. Каким-то шестым чувством я прекрасно понимаю, что Дронов подслушивает наш разговор, в особенности когда речь зашла и вовсе о нём. — Всё в порядке. Общаемся. Что ещё?... Сероглазый в этот момент кладет массашку на столик перед моим лицом, а сам отходит и пристраивается напротив меня на краю кровати, впиваясь пронизывающим взглядом. Что это ещё такое? Сначала я нахмуриваю в недопонимании брови, пытаясь понять, а потом натянуто улыбаюсь, осознав, по какой причине он сел и подпёр голову рукой. Он, что, собрался подслушивать наш разговор? Слышу, как по ту сторону линии моя любимая женщина начинает мне в который раз затирать про то, какой Яр хороший парень, что из нас двоих получилась бы обворожительная пара, и что она нам моём месте к нему присмотрелась бы.

«Ага, мам, только в розовых сказках и твоих снах».

— Мам, не начинай... Нет, ничего такого, я же говорила. И пожалуйста, выбрось из головы эти мысли. Я ещё раз тебе могу сказать, да ты и сама превосходно знаешь, что я не хочу и у меня нет желания входить с кем-то в отношения. Это не обговаривается. Дронов продолжает внимательно наблюдать за тем, что я говорю матери, и скорее всего анализирует сказанное мной в своей голове, а ещё криво усмехается своим каким-то неозвученным мыслям. Ему действительно интересно вот так вот сидеть и слушать? После того, как мама отпускает дальнейшие попытки подтолкнуть меня к Дронову, а она явно понимает, что ничего не выйдет, ведь я упираюсь рогами, словно баран – мы ещё немного разговариваем с ней. Она делится со мной новостями с работы. Коллеги ей звонили и рассказывали, что к ним недавно поступил в больницу какой-то мальчишка, которого сильно покусала собака. Пришлось даже какие-то раны зашивать. Ужас полнейший. Естественно, делали всё под всеобщим наркозом, а мальчик примерно на год старше Софы. По голосу я отдаю себе полный отсчёт в том, что мама хочет вырваться на любимую работу и заняться этим делом, но ей остаётся ждать, пока сестрёнка полностью выздоровеет, да и я к тому же уехала... И только тогда она с успокоением на душе отправиться спасать пациентов. Помимо этого я ей рассказываю, что сегодня семья Яра устраивает небольшой банкетный вечер, однако я скрываю от неё факт того, по какому поводу он собран. Она желает мне приятно провести время и не делать глупостей, на что я привычно закатываю глаза. Когда заканчиваю разговор и вешаю трубку, вижу, что блондин всё ещё на меня пялится с нескрываемым интересом. — Не надо на меня так смотреть, — с тяжёлым вздохом бурчу я. — Как? — переспрашивает тот. — Будто хочешь что-то сказать или спросить. Только так я могу описать его этот ярый и прищуренных взгляд бездонных глаз. — Совсем нет, мне просто стало интересно, что тебе такое говорила в трубку твоя мама, из-за чего у тебя выражение лица приобрело кислый оттенок. Все то он высмотрит. — А сам не догадываешься? — Могу несколько предположений кинуть. — Такое ощущение, что собственная мама поддалась в свахи, — признаюсь и складываю руки на груди. Блондинчик — это первый парень, который оказался у нас дома после моего разрыва отношений с Максом, причем не я его привела, а он сам себя привел к нам домой. После последних оборванных больных отношений я ни с кем не встречалась, ни с кем не мутила, почти даже не общалась, ведь все мои разговоры, которые если и были с мужским полом – одного и того же формата. Я объясняла им одно и тоже, ведь все так и норовили со мной познакомиться, а я нет. Приходилось культурно и вежливо отшивать и давать понять, что у них нет шансов, что просто теряют время. И моя мама была крайне обеспокоена моим поведением и отношением, особенно после того, как я в открытую ей заявила, что я лучше себе руку отрублю, чем кого-то полюблю. Однако после того, как Дронов побывал у нас дома и пообщался с ней, нельзя не фиксировать тот факт, что этот парень просто напросто ей понравился, и теперь она от меня так просто не отстанет. — Дай угадаю, она хочет свести нас с тобой? — с лёгкой, но доброй издёвкой уточняет Дронов. — А помимо тебя вокруг меня ещё кто-то ошивается? — иронично задаю вопрос я. Он начинает смеяться. Видимо ему доставляет удовольствие тешиться надо мной. — Почему ты ей не рассказала по какому поводу сегодняшний фуршет? Она бы обрадовалась. — Ты смеёшься? Лыбится. Конечно же он смеётся. — Ни за что. Ей не нужно знать. Мне итак неудобно из-за того, что мы с тобой притворяемся сладкой парочкой, обманывая твою семью. Я не буду обманывать и свою маму. Нет. — Хорошо-хорошо. Там, кстати, видимо уже во всю идёт подготовка к сегодняшнему вечеру, — умело переводит тему в другое русло, переманивая мое внимание. — Ты о чём это? И у него это ловко получается. — Мама с бабушкой вовсю орудуют на кухне, подготавливаясь к приходу гостей. — Может им помощь какая нужна? — сразу же подрываюсь я с места и спешу к двери. — Я думаю, что это будет невежливо с моей стороны, если я не помогу. — Нет. Да и они тебя не пустят на кухню. — Это ещё почему? — оборачиваюсь к нему лицом. — Они привыкли справляться сами. Даже меня не пускают. — Конечно, наверное они считают, что мужчинам на кухню не положено, что это женская территория, однако я все же рискну и помогу. Не могу сидеть, сложа руки, когда бедные женщины со всем возятся. — Ну попробуй, спроси, но смотри, я тебя предупреждал, — информирует меня Дронов, и звучит это как-то предостерегающе, но и звучит, как вызов. — Ничего страшного. Не попробую — не узнаю. — Ты серьёзно пойдёшь? — Да. Думаю они не смогут передо мной устоять. — Какие мы самоуверенные. — Есть у кого поучиться, — и кидаю на блондина лукавый взгляд, и он посмеивается, качая головой. Волосы я убираю в чуть неряшливый заниженный пучок, который по большей части скорее напоминает дульку, но мне всё равно очень нравится и волосы не мешают, ведь я  решила для себя, что хочу принять участие в суетной готовке к сегодняшнему вечеру и присоединиться к компании двух любимых женщин Яра, поэтому с полной уверенностью и решимостью направляюсь прямиком в сторону кухни, откуда слышны неунимающиеся разговоры Людмилы Дроновой и Галины Михайловны, а ещё их добродушные беседы попутно сопровождает звонкое позвякивание посуды и звуки открывания и закрывания дверц ящиков. Хорошо, была не была. Не попробую – не узнаю. — Ооо, Алинушка, как твои дела? Как тебе бассейн? Хорошо с Яром провели там время? — заметив мою приближающуюся фигуру, вдруг спрашивает мама Яра, будто зная, чем мы там занимались. — Спасибо, всё в полном порядке. И да, несомненно хорошо, — мило улыбаюсь. — Думаю мне с ним будем некогда скучать. Ага, знала бы она, чем мы там занимались, и что за представление устроил там её сын. Без всяких рассуждений он мог бы получить Оскар за такую натуральную актерскую игру. И я не жалею, что одарила его воспитательным подзатыльником. Давно пора было треснуть. Это ему вместо Оскара. — Это уж точно. Яр никогда не сидит на месте, и вечно что-то выдаёт. Просто ходячее настроение. — С этим не поспоришь. Извините, Галина Михайловна и.. — Алинушка, давай просто бабушка Галя. Мне будет очень приятно, если мы обойдёмся без всякой официальности. Тем более что ты скоро станешь нам родственницей, — спешит меня прервать бабушка Яра. Да уж, стану родственницей... Ну как сказать... — Хорошо, я постараюсь. Бабушка Галь и мам Люд, извините, что я вмешиваюсь в ваши приготовления, суету и немного отрываю от дел и прочее, но может быть я могу вам помочь? Всё-таки такое радостное событие, скоро уже придут гости, а времени в обрез. Думаю пара свободных рук не помешала бы. Давайте я вам помогу с чем-нибудь? Думаю так будет проще. Надеюсь мои слова звучат совсем не обидно и никак не отражают то, что якобы я сомневаюсь в их способностях в готовке. А ещё безмерно надеюсь, что мои слова никак не задевают этих женщин, ведь я итак боюсь сказать что-то не так и выразиться совсем иначе. — О, Алинушка, солнце, поворковали бы с Яриком, пока есть время, — ласково отвечает мне бабушка Галя на мою предложенную помощь. — Ну что ты, успеем, ещё целая ночь впереди, — буркаю без задней мысли, а затем осекаюсь, поняв, что только что ляпнула. Сказанула, так сказанула. — Точнее, я хотела сказать, что это всё успеется, само собой. Нужно же, чтобы мы хоть какое-то время побыли по раздельности. Не все же вместе всё время крутиться. Соскучимся хоть друг по другу. Это ведь тоже важно. — Тоже верно. Фух, выкрутилась. — А ты готовить то хоть умеешь? — интересуется Галина Михайловна. Я расплываясь в лёгкой улыбке и интенсивно киваю головой. — Да. Любезно рассказываю бабушке Ярослава, где научилась готовить. — Значит, это заслуга твоей бабушки? — подытоживает она. Какая же бабушка у Яра всё-таки проницательная. Теперь понятно в кого у неё такой и внук. Настойчивости ей тоже ни у кого не занимать, у Яра точно также. — Да, я частенько с ней готовила разные блюда, мы любили с ней экспериментировать с едой. Благодаря ей, я немного разбираюсь в кулинарии, поэтому проблем особых с готовкой нет. Даже дома мама сразу предоставляет мне заниматься ужином или что-то печь, так как знает, что я люблю это. Однажды я даже сама смогла приготовить небольшой бисквитный тортик на день рождение мамы, — гордо заявляю я. — Ох, красавица, да ещё и умница, повезло же Ярику нашему с такой будущей женой! — восторженно ликует бабушка Ярослава, и я слегка улыбаюсь. Конечно, повезло, что тут ещё скажешь. — Ну что ж, моя хорошая, давай, иди сюда. Нужно нарезать вот эти вот овощи тоненько, тоненько, справишься с задачей? — ласково обращается ко мне Галина Рябых. — Конечно, бабушка Галь. — Отлично! Тогда принимайся за работу, а я пока сделаю свой фирменный салатик, — довольным тоном приговаривает Галина Михайловна и собирает на столе всё самое необходимое. — Так, Людочка, а у тебя там как идут дела? — Всё в полном ажуре, — отвечает на молодежном сленге мама Яра, и меня это улыбает. — Замечательно. Давайте девочки, нам надо успеть сделать всё к приходу гостей. Давайте за дело! — командует Галина Михайловна, и мы все вместе принимается за готовку. Через какое-то время бабушка Дронова подходит ко мне. — Надо же, как тоненько получилось. Умничка, — хвалит она меня за то, как я тоненько нашинковала овощи. Не зная, как правильно нужно реагировать на подобные комплименты, ведь я вовсе не умею на них реагировать, поэтому лишь покрываюсь лёгким румянцем и смущением, приняв её слова. — Спасибо, — искренне улыбаюсь. Наши дела идут своим чередом. По телевизору начинают проигрывать одна за одной песни группы «Воровайки» и мы все дружненько мурлыкаем одну из песен этой группы «Девчонка Рыжая» вслух, при этом забавно все втроём тихонько пританцовываем на месте и сами себе улыбаемся. Затем по телевизору начинает проигрыватель песня «Виктора Королёва и Ирины Круг — Букет белых роз» и мама и бабушка Дронова младшего скромненько и негромко, зато как задорненько подпевают в такт музыке.

Букет из белых роз

Любовь здесь в каждом лепестке

Букет из белых роз

Такая нежная к тебе

Букет из белых роз

Достойна ты любых красот

Кто любит, тот меня поймёт

Они зовут меня присоединиться к ним, и я решаю не быть занудой, не сопротивляться и наконец-то подпеть. Позволяю себе хоть немного расслабиться. В итоге у нас получается небольшой женский ансамбль. За непринуждёнными разговорами на разнообразные темы и под неплохую музыку, доносящуюся с экрана телевизора вместе с двумя родными женщинами Дронова – я замечательно провожу время. — Ну, что, мои девицы-красавицы, как идут ваши дела? — На пороге в кухню совсем неожиданно появляется знакомая статная фигура сероглазого и отвлекает меня. Слегка улыбаюсь, когда мы пересекаемся на несколько секунд взглядами, а затем спешу помочь его матери. — Давайте, я вам помогу. Держу, — перехватываю ухватками с её рук за ручки горячую кастрюлю, а она тем временем подставляет мне подставку для горячего. — Ой, спасибо. Будут добра, можешь подать мне вон ту вазочку с верхней полочки? — просит женщина, и я с удовольствием выполняю её просьбу без всяких затруднений. — Так, а ты что пришёл сюда? — Галина Михайловна переключает своё внимание на заявившегося внука, который подходит к нам и обнимает меня прямо на глазах у своей матери и бабушки так, что я почти ахаю от его неожиданного действия в свою сторону. Хоть бы предупреждал! Или знак какой дал бы! Кто так делает то? — Проверить, как идут ваши дела, — спокойно отвечает блондин и нежно чмокает меня в висок. Что он, черт возьми, делает? К щекам прилипает знакомая краска, а от его касаний по коже бежит электрический разряд. Я хочу его ущипнуть, но он шепчет мне на ухо так, чтобы услышала только одна я: — Они смотрят. Расслабься. Расслабься. Легко сказать. Как тут расслабиться-то? Когда-нибудь я на нём отыграюсь, обязательно, но вместо этого пока что снисходительно расплываюсь в милой улыбке. — Хорошо наши дела идут. Давай иди лучше отсюда. Знаю я тебя, зачем ты пришёл, — всё также продолжает ворчать на Ярослава бабушка. — Да нет, совсем нет, — ехидно отнекивается парень, продолжая меня обнимать со спины и прижимать к себе, из-за чего я не могу как следует сосредоточиться. — Смотри у меня, — грозится она. И когда обе женщины отворачиваются, блондинчик умело ворует с тарелки кусочек помидорки, и это не ускользает от глаз его бабули. — Говорила же, вот паразит какой! Не воруй со стола! — по-доброму сердится и легонько хлопает его по руке. — Кыш, кыш, кыш отсюда! — Я же должен продегустировать, — отвечает Яр в своё оправдание, улыбаясь, как Чеширский кот, и стаскивает со стола ещё один кусочек. — А ну-ка иди отсюда! — на веселе приговаривает его бабушка, замахиваясь на блондина полотенцем, прогоняя с кухни, и он с протяжным визгом, сломя голову, убегает. — Алина отучай давай его таскать со стола! Вот нельзя без присмотра оставить, прямо как кот. Только оставишь, сразу что-нибудь да стащит. Смотря на всю эту картину, я не могу удержаться от смеха и тихонько хихикаю. Затем через недолгое время на кухню заглядывает его отец и тоже хочет стянуть что-нибудь со столу, пробегая взглядом, но бабушка и его прогоняет. — Иди, иди отсюда, мужчинам не место на кухню. Только одного выгнала. Кухня – это женская территория. Не мешайте нам готовить, а то получится не вкусно. Когда будет готово, тогда и позовём. — Я уже ухожу, — проговаривает в своё оправдание и отступает. А я смеюсь. — Так, почти всё готово, остаётся накрыть на стол, и  самим привести себя в порядок, — говорит Людмила Дронова. — Алин, дальше мы сами справимся, спасибо, что помогла и составила компанию. Идите с Яром, собирайтесь к вечеру. — Была рада помочь. Я снимаю фартук и вешаю его на ближайший стул, а затем удаляюсь с кухни и по пути за заворотом меня встречает Яр. — Ты что здесь стоишь один? — Тебя дожидался. Закончила? Пошли. Надо бы собираться. Он прав. Стреляя в друг друга глазенками, мы поднимаемся с ним вместе на второй этаж в «нашу» комнату. И по пути до туда мою голову опять мучают многочисленные бушующие мысли, не дающие покоя. Что мне одевать на сегодняшний вечер? — Скоро начнут пребывать гости, — уведомляет Яр, открывая дверь в спальню и пропуская меня перед собой. Его слова меня ни капли не успокаивают, а наоборот производят эффект ещё большей взволнованности, расползающийся по телу. Присаживаюсь на край кровати, подминаю под себя ноги и обвиваю их руками, теснее прижав к себе и удобно устроившись на них головой. Яр прослеживает за моими действия, и также присаживается рядом, но поворачивается всем корпусом в мою сторону, закинув на кровать одну ногу. — В чём дело? — Платье, что же ещё? — с нотками заметного огорчения в голосе говорю я. —  Ты только поэтому такая хмурая? — выявляет Дронов, и я едва заметно киваю. — Не вижу здесь никакой проблемы. Сероглазый куда-то наклоняется и достает из-под кровати какую-то квадратную коробку с привязанным на неё сверху красным шелковым бантом. — Держи лучше, — и с этими словами передаёт её мне прямо в руки. — Это что? — в непонятках хмурюсь, пытаясь самой себе ответить на вопрос. — Считай, мой подарок тебе. Прикупил пока мы были в городе, пока ты сидела в машине и ни о чём не подозревала. — Подарок? — переспрашиваю я, держа в у себя на коленях коробку непонятно с каким содержимым внутри. — Да, потом отработаешь, — подмигивает и, прежде чем я успеваю швырнуть в него злосчастной подушкой, бежит, сломя голову к двери, и исчезает за ней, оставляя меня одну. — Придурок... Неисправим, — закатываю глаза и прикусываю нижнюю губу. — И как же с тобой быть? Ох, блондин, блондин... Я аккуратно присаживаюсь поудобнее на кровать, скрестив по-турецки ноги, а сам подарок Яра ставлю рядом с собой. Что же там? Что ещё за подарок? Борясь с собственным интересом, осторожно развязываю красный атласный бант и приподнимаю крышку у коробки. — Блондин...ты с ума сошел точно... Прикрываю ладошками рот, не в силах сдержать своего шока от увиденного. В коробке аккуратно сложено нереальной космической красоты вечернее чёрное платье. Слышу, как дверь в комнату тихонько открывается, а затем до меня доносится знакомый баритон: — Я подумал, что оно тебе идеально подойдёт. Оглядываюсь на обладателя этого знакомого баритона и вижу, что он выходит из-за двери и подходит чуть ближе. — Но это же стоит больших денег. Я не могу его принять, — на полном серьезне изъевляю я. Но Дронов не сдаётся. — Считай, что это мой тебе подарок. Ты ведь мне помогаешь. Я решил, что ты должна хоть что-то получить взамен за все свои нервы со мной, — парирует тот. — И между прочим кто-то говорил, что ему нечего надеть на сегодняшний вечер. Не благодари. Как всегда в своём репертуаре. — Сумасшедший безумец, — шепчу я, всё также завороженно оглядывая платье. — Опять же не отрицаю. Примеришь? Хочу убедиться, что не прогадал с размером, — быстро проговаривает Яр. — Только если ты выйдешь из комнаты и не будешь подглядывать, — выдвигаю ему условие. Я не собираюсь ни под каким предлогом переодеваться при нём. Пусть даже не мечтает. — Любой ваш каприз, мадам. — Иди уже отсюда Ромео, — коротко хихикаю, и Ярослав подхватывает мое хихиканье. — Как решит моя Джульетта, — и удаляется к двери. — Если что, зови, я буду тут рядом. Я ему в ответку молча киваю и перевожу всё внимание на его подарок перед собой. Точно безумец и идиот. Кто же так делает? Мне никто не делал таких шикарных подарков. Столь аккуратными движениями достаю из прилежной упаковки и растилаю этой фантастически нереальной красоты платью во всю кровать. Встаю напротив, складываю руки в замок, ставлю на них подбородок и завороженно любуюсь, не в силах выразить ни одного слова в адрес этого платья, которое служит примером воплощение роскоши и элегантности в одном флаконе. Слов нет и глаз не отвести. Разве это не чересчур? Чёрное длинное вечернее, приталенное платье в пол с разрезом на одну ногу, на тонких бретельках вызывает множественный спектр эмоций внутри. Сама ткань платья только чего стоит, такая прелесть. Такие платья я видела только на обложках журналов, или же на витрине дорогих бутиков магазинов, где не все могут позволить себе такую изысканность. Всегда, когда проходила мимо, не могла пройти и не задержать на них свой очарованный взгляд. Всегда восхищалась людьми, которые создавали своими руками такое ошеломляющее изящество. Просто какое-то настоящее искусство. Вот, что значит талантливые люди. Мне даже жалко и боязно его одевать. Наверняка оно стоит немалых денег, и я чертовски боюсь его случайно испортить. Сама бы себе не позволила купить что-то столь изысканное и фееричное. Платье будто из другой галактики. Даже моё то красное, в котором я была на вечере с блондином в ресторане – не сравнится с этим. Но зачем столько роскоши, блондин? Неужели нельзя было обойтись чем-то менее изысканным и дорогим? Дотрагиваюсь кончиками пальцев и провожу по поверхности скользкого и приятного на ощупь шелкового материала. Моя душа в полном восторге, и сам восторг так и отражается в моих глазах. Что ж, попробую примерить, раз на то пошло. Гладкая, атласная и струящаяся ткань переливается при свете, а также создаёт женственные линии, подчёркивая утончённый силуэт. Также придаёт сексуальности и соблазнительности – пикантный вырез на ноге, цепляющий внимание, а тонкие бретельки открывают вид на утонченные ключицы. Помимо всего остального только во время примерки этого бесподобного наряда обращаю внимание, что данное платье с оголенной спиной на лёгкой шнуровке сзади хоть немного, но прикрывает кожу открытой спины. Так-с... Кажется мне нужна будет помощь... Наврятли я смогу справиться в одиночку со шнуровкой. Не хочу нечаянно что-нибудь порвать. Провожу руками по шелковой на ощупь ткани, и ещё раз прикладываю ладони ко рту. — Обалдеть.. Но тут в голову неожиданно стучится один до остолбенения тревожный и по-настоящему важный вопрос, который меня теперь волнует гораздо больше, чем то, что я сейчас вынуждена попросить блондина помочь мне зашнуровать платье.

«Как он угадал с размером платья?»

Вот это действительно стоит размышлений. Чтобы не помять наряд, осторожно присаживаюсь на край кровати, чуть задрав длинный подол и оголив коленки. Ставлю локти на колени, а подбородком удобно устраиваюсь на раскрытых ладошках, и теряю дальше способность двигаться от душевного потрясения и такого оцепенения. Но как? Неужели за ночь успел измерить меня лентой? Нет, чушь. Он узнал об торжественном вечере только потом. На взгляд определил? Неужели маг-черодей? С кольцом он тоже успешно угадал. Оно мне идеально подошло. Просто в пору. Но это может быть лишь случайность. А сейчас? Тоже чистая случайность, не более? Наверное это останется для меня  неразгаданной загадкой. Спрашивать напрямую я не очень горю желанием, но, чтобы угомонить свое любопытство и всяческие неоднозначные мысли в голове – видимо другого выход нет, как спросить об этом у него самого. Если не забуду. Я не слышу, как кто-то несколько раз стучится с внешней стороны двери. Только когда сам источник данного стука не появляется в моём поле зрения. — Алин? Я тут же верчу головой в сторону звука. В дверной проем просовывается голова блондина, а затем следом появляется и он сам, собственной персоны. — Ты почему без стука? А если бы я была раздетая? — чуть возмущаюсь, вставая на ноги и отворачиваясь спиной в противоположную сторону комнаты. — Я бы мог красиво пошутить, но не стану, — улыбается он. — И я стучал, но ты не отвечала. Всё в порядке? — с обеспокоенностью в голосе спрашивает Дронов, поднимая на меня голову. ***** POV Ярослав ωωω Как только я поднимаю на Алину свои глаза — тут же замираю в немом шоке и теряю на какое-то время способность разговаривать, разомкнув розоватые губы, будто меня ударило током. Я, конечно, знал, что это платье восхитительное, но чтобы до такой степени, я и представить себе не мог, особенно, когда она его одела. Кажется, будто на неё сшито. — Да, — сжато отвечает она, затем кидает неуверенный и смущённый взгляд в зеркало на свой силуэт, а потом обратно на меня. Вместо того, чтобы что-то ей сказать, я стою, как настоящий истукан, и не могу перестать жадно бегать по ней глазами и восторгаться каждым сантиметром, потому что это платье точно создано для неё, а слова застревают где-то в горле, поэтому я не нахожу никаких сил, чтобы что-то вымолвить. Я прекрасно знаю, что выгляжу, как дурак, когда так в открытую нагло на неё пялюсь и пожираю глазами. И также прекрасно знаю, что надо бы перестать так смотреть, но ничего с собой не могу поделать. Она просто меня обезаружила одним взглядом. Одним своим видом смогла выбить у меня землю из-под ног. Я обескуражен и поражен. Она похожа на маленькую, хрупкую куколку в этом платье. Маленькая принцесса. — Точнее не совсем всё в порядке. Я не знаю, как сказать. Слушай, Яр, это платье... Не слишком вычурно? Нормально сидит? Я просто смотрю и что-то сомневаюсь, стоит ли вообще в нём туда спускаться... Не чересчур ли? Видно, что девушка вся взволнованна и не находит себе места, будто на иголках. — Ты божественна, — всё, что я могу сказать. Брюнетка с удивлением уставляется на меня во все глаза. — Тебе стоит отбросить в сторону свои сомнения, ведь ты выглядишь в нём доумалишения великолепно. Не хватит всех слов в мире, способных передать мое восхищение. Оно изумительно на тебе сидит, будто создано для тебя. Я искренне ею поражен, и не могу не сказать о том, что она выглядит изумительно. Хотя она итак выглядит изумительно, но в этом платье просто глаз не оторвать. Её губы трогает искренняя и широкая улыбка, растягивающая до ушей. Мне приятно видеть, что она не злиться на меня, а улыбается и от этого внутри становится теплее. ***** POV Алина ωωω — Спасибо, — коротко благодарю его, чуть покраснев, а потом вспоминаю о своей просьбе. Тяжело вздыхаю и набираю в лёгкие побольше воздуха, прежде чем попросить его об этом: — Яр, так вот, я только сейчас увидела, что платье на шнуровке сзади, и.. я сама не смогу затянуть и зашнуровать его,  — вот теперь то я краснею, как помидор, объясняю всё это под несводящим взглядом Ярослава. — И я хотела бы тебя попросить... — Попросить о чём...? — специально переспрашивает этот сероглазый лис, приподнимая брови домиком и улыбаясь одними уголками губ. Сминаю губы и отвечаю, бегло бегая по комнате глазами и часто моргая: — Попросить, чтоб ты помог мне. Будь добр и будь другом, помоги мне затянуть шнуровку на платье, я сама не могу. Пожалуйста, — добавляю в конце. Мне очень неловко просить его о чём-то подобном, но выхода нет. — Если ты вздумаешь сейчас шутить... – я тебя прибью, — сразу же предупреждаю. — Даже в мыслях не было, — вскидывает руки ладонями вверх. — Хорошо. Я разворачиваюсь к нему спиной и позволяю подойти к себе поближе. Так как у меня волосы убраны уже в неряшливый пучок, перекидывать их наперёд не надо. Яр же в свою очередь медленно подходит сзади и нежно касается оголенного участка спины, вызывая лёгкую дрожь от своих касаний. Пальцами начинает осторожно шнуровать, и в какой-то непредсказуемый момент резко затягивает так, дёргая меня к себе прямо в объятия со спины. Я впечатываюсь в его грудь. Поворачиваю голову в сторону и встречаюсь с туманными взглядом серых темных глаз напротив. И это настолько интимно, что не передать словами. Тело бросает в лёгкий жар от близости наших лиц. Чувствую его прерывистое дыхание у себя на шее и спешу отвезти глаза в сторону, опустив ресницы. Мне неудобно от нашего положения, а главное мне некуда спрятаться от его многозначительного взгляда. — Почти готово, — прерывает он тишину, возникшую между нами. Он ещё немного затягивает и завершает это всё крепким бантом, который, как он обещает, не должен развязаться. Хочется верить. — Ты будешь самой красивой на этом вечере. — Только на вечере? — заинтригованно переспрашиваю я. Не знаю почему, но мне захотелось спросить. — Вообще, всегда. А сегодня ты можешь покорить многие сердца, — утвердительно говорит блондин. — Ладно, так и быть, доверяюсь твоим словами, но всё равно мне очень страшно, — признаюсь и поворачиваюсь к нему лицом. — Выглядишь ты превосходно, а насчёт другого можешь не волноваться. Они все люди, никто тебя там не съест, а я буду рядом. ***** POV Ярослав ωωω Я могу повторить это ещё хоть сто раз подряд, если это внушит ей спокойствие. Через определенное количество времени мы уже успеваем собраться и привести себя полностью в порядок. Не люблю костюмы и прочее, но ради такого случая прийдётся потерпеть, к тому же Макарова тоже не приходит в восторг от всего этого, и я разделяю её мнение. Я ещё до этого понимал, что чего-то подобного стоит ожидать и этого не избежать, когда вёз спящую Алину в дом к своей семье. Алиша решила оставить волосы распущенными. На мои уговоры помочь ей с прической, я ведь в этом разбираюсь, сам же делаю музыкантам прически и они никогда не жаловались – брюнетка снисходительно отказывается, сказав, что так она чувствует себя лучше. А ведь и вправду. Её волосы сами по себе немного вьются, и мне это нравится. А что касаемо обуви, то я втихаря подсмотрел размер её любимых берц и прикупил подходящие в том же магазине, где и вечернее платье. Не слишком броские, чёрные, на невысоком квадратном каблуке. То, что нужно, так как я уже смог понять, что с каблуками она на «Вы». И я рад, что угадал с размером платья. Алина ещё раз делает глубокий медленный вдох и такой же медленный и глубокий выдох, чтобы немножко себя настроить. Я в который раз пытаюсь её расшевелить своими саркастическими и пошлыми шуточками, и они помогают и на какое-то время её отвлекают, а потом брюнетка снова, как по замкнутому кругу начинает нервничать из-за предстоящей встречи со всеми моими близкими родственниками: то переминает с ноги на ногу, то ходит взад перед по комнате, мельтеша у меня перед носом. Вроде ничего особенного. Тем более, что это всё не по-настоящему, ведь так? Тогда почему она так парится из-за этого? Хотя, кто бы говорил, я и сам не лучше, сижу и стараюсь внушить ей спокойствие, когда сам толком не спокоен, и не могу не думать, как пройдет сегодняшний вечер и что вообще с него ждать. — Так, если ты сейчас не успокоишься и не сядешь, я вынужден буду предпринять крайние меры, — уверенно заявляю, ведь Алина в тысячный раз наворачивает круги ко комнате. Она ходит, а из-за этого начинаю почему-то нервничать уже я. — Ну не могу я расслабиться! — обречённо лепечет брюнетка. — Не могу. — Я знаю, что тебе в таком случае нужно. — И что мне нужно? Успокоительные..? — и резко как-то замолкает. Я не понимаю её внезапного молчания, но стараюсь не придавать особого значения. — Для начала сядь сюда, — и хлопаю ладошкой по месту на кровати рядом с собой. Лина сверлит меня лазерным взглядом, но покорно садится, прикрыв веки. Я разворачиваюсь к ней. — Развернись ко мне, — прошу я мягким голосом. Я искренне надеюсь, что мои действия её не напугают и она не захочет от меня сбежать. Алина чуть изгибает брови, но всё же поворачивается и в ожидании всматривается в мое лицо. И я не смею говорить загадками, ходить вокруг да около, поэтому просто беру её лицо в свои большие ладони, чуть притягиваю к себе, на что девушка реагирует навостренно и сразу же кладет свои руки поверх моих, пытаясь их убрать, однако я не подчиняюсь. — Посмотри на меня, — снова прошу её ласково, так как Лина опускает глаза. — Посмотри, пожалуйста, на меня. Я тебя прошу, Алин. Наконец-то Макарова поднимает свои большие и чистые тихоокеанские глаза на меня. Я в ответ же смотрю на неё, не прерывая контакта. — На сегодняшнем вечере нам с тобой надо всем показать, что мы очень сильно друг друга любим. До безумия. Я знаю, что это будет непросто, но мы должны это сделать. Верь мне, хорошо? Всё будет супер. Я тебя не оставлю. Я буду рядом. Я никуда от тебя не денусь, договорились? Я знаю, как тебе страшно, но я там буду с тобой рядом, поэтому тебе нечего бояться. Но если всё-таки вдруг тебе будет очень страшно, моя рука рядом, можешь держать её и сжимать крепко-крепко, если это поможет. Я обещаю, что шутить не буду на эту тему. Если моя мама или кто-то из других родственников вдруг спросит что-то, на что ты не сможешь ответить, или затрудняешься ответить, отвечу я, только дай знать. — Ох, Дронов, куда ты меня только не втянешь. Точно ли это надо? — едва слышно спрашивает Лина, всё также смотря во все глаза на меня. Видимо мои слова её хоть немного ободряют и утихомиривают. Это не может не радовать. — Не мог же я совершенно левого человека привезти сюда и представить своей невестой. Ты меня уже спасла, спасай и сейчас, иначе меня женят, — со всей серьезностью, но в шутливой интонации проговариваю я. Алина сама убирает мои руки со своих щёк так, что каким-то чудным образом наши пальцы оказываются переплетены меж собой. И по-видимому девушка решает оставить так. И я это свожу к тому, что ей уже страшно, иначе она бы давным давно расцепила наши руки и нагрубила бы мне. — А так тебя женят на мне. Ты этого добиваешься? Хорошего в этом мало. — Но ты же довольно-таки неплохой вариант, — подмечаю, продолжая смотреть на наши переплетённые руки. — Дронов! — выпаливает Лина и выдяргивает свои руки. — Всё, всё, понял,  — смеюсь, а затем тянусь к ней, обхватываю руками за голову и оставляю на лбу свой долгий и нежный поцелуй, — а это, чтобы всё прошло гладко и без происшествий. Она не сопротивляется. Первый поднимаюсь на ноги и подаю ей руку. — По-моему пора выходить. Ты готова? — Ты издеваешься? Конечно нет! — Значит пошли. Макарова с секунду прожигает взглядом, но потом сдаётся и аккуратненько вкладывает свою маленькую руку в мою большую ладонь и приподнимается. — Смотри мне, ты обещал быть рядом, — напоминает она. — Я помню, — улыбаюсь одними уголками губ. — Бери меня под руку. Подставляю ей свой локоть, чтобы она смогла зацепиться за него рукой, и только тогда мы выходим из спальни. ***** POV Алина ωωω Как только Дронов появляется со мной под руку на небольшой лестничной площадке, все прибывшие ранее гости оглядываются на нас двоих, и мы попадаем под всеобщее внимание и становимся центром приковывания взглядов. Всё, пятиться назад уже поздно. Все нас заметили. Мы слышим в свою сторону восторженные ахи, довольные возгласы, громкие овации и аплодисменты. И в этот момент я начинаю ощущать себя дискомфортно. Мне никогда не приходилось быть в центре внимание, тем более у стольких людей одновременно. И от всех этих изучающих и заинтересованных взглядов на нас, которые доставляют малость неудобства, я рефлекторно сжимаю локоть Яра. — Всё хорошо? — шепчет мне. — Вполне. Глубоко вздыхаю. Назад дороги нет. — Я рядом, — шепчет снова мне. — Спасибо, — благодарю его. Так хоть мне немного спокойнее. Спускаясь по ступенькам, я стараюсь не смотреть ни на кого, и перевожу внимание, как всё оформлено. Не броско, но со вкусом и уютом. Чуть с краю от стены расположился длинный стол с белой скатертью с готовыми блюдами ручного приготовления. Помимо этого этого стоят прозрачные фужеры и три бутылки вина: две красного и одно белое, но что-то мне подсказывает, что это не всё. Сомневаюсь, что мужчины будут пить вино. В первую очередь Ярослав ведёт меня к Людмиле Дроновой, которая увлечена интересной беседой с какой-то женщиной средних лет, одетую в облегающее розовое платье чуть выше колена, с аккуратненьким убранным пучком, а на лицо свисает одна вьющиеся прядь блондинистых волос. Как оказывается позже это его тётя Таня, а рядом с ней её муж Эдвард, который является дядей Яра. Также я замечаю среди прибывший гостей, друга Яра – Дорохина Артёма. Он пришёл, как и обещал. Заметив на себе наш с Яром взгляд, он кивает, радостно улыбаясь и приветствуя, а затем поднимает большой палец вверх, показывая этим своё одобрение и восхищение, что он оценил, как мы выглядим. Гостей не так много, но они есть, и это всё равно побуждает внутреннюю тревогу, которая явно останется со мной на протяжении всего этого вечера. Дронов берет на себя обязанность, как «моего мужчины», представить меня всем своим родственникам, и я всем любезно отвечаю с лёгкой милой улыбкой на губах, продолжая крепко держать Яра под руку. Людмила Дронова зачем-то гордо заявляет, что я помогала им с бабушкой сегодня готовиться к банкету, после чего тётя Таня делает мне комплимент: — Мало того, что такая хорошенькая, что глаз не отвести, дак ещё и настоящая хозяюшка. — Спасибо, — скромно благодарю я, улыбаясь уголками губ. — Безусловно. Она такая умница у меня, — хвастается без конца сероглазый, и мне хочется его ущипнуть, но с другой стороны он делает всё правильно. Мы должны показать, что до беспамятства друг друга любим. — Ярик, Ярик, где такую нашёл? Ну-ка рассказывай, — требует его тётя. — Там, где нашёл, таких больше нет. Одна одна такая. Эксклюзивная. Такая только для меня. Хвастун всё-таки. Ох, хвастун. После недолгих  разговоров и милых бесед про нас с Ярославом, его отец приглашает всех присаживаться за стол и занимать свои места. Естественно, мы с блондином сидим рядом. Руки придется расцепить, так как неудобно будет есть. На столе столько всего, что разбегаются глаза. Я не знаю с чего начать, ведь хочется попробовать всё. Я вроде почти всё ем, но вижу из знакомого только салат Цезарь и ещё несколько красиво оформленных блюд, и решаю начать пока что с этого. Особого аппетита у меня нет, так как из-за многочисленных нервов, живот стянулся в один большой и тугой нервозный узел. Надеюсь это временно. Мужчины берут на себя инициативу открыть вино и наполнить пустые фужеры у всех гостей. Видя, что наливают и Яру, я не могу скрыть своего недоумения. — Ты выпиваешь? — шепчу и удивлённо уставляюсь на него во все глаза, ведь я не думала, что заслуженный артист и настоящий патриот России позволяет себе алкоголь, с его то мощным голосом. Не боится связки повредить? — Да, бывает. Немного и редко. Затем наливают и мне, заполняя фужер наполовину красным вином. — А ты выпиваешь? — задаёт мне встречный вопрос, и я усмехаюсь от темы нашего разговора. — Вообще я не пью, а так редко, только по праздникам и то немного. — Мы с тобой, значит, похожи, — довольно делает вывод Дронов. Я улыбаюсь одними уголками губ, разделяя его довольно брошенную фразу. — Минутку внимания, дорогие друзья! У меня есть тост, — Мужчина в тёмно-синем костюме поднимается со своего места и несколько раз трезвонит вилкой по стеклянному фужеру с игристым шампанским, переманивая все внимания на себя. — Я хотел бы сказать пару слов в честь той замечательной пары, ради которой мы все тут собрались. Мы с Яром переглядываемся, и он одними глазами, моргая, показывает мне, что всё в порядке. — Предлагаю поднять бокалы за счастье молодых, за ясное небо над их головами и за наполненное счастьем будущее. Не дайте погаснуть вашему огню любви, пусть он вас сопровождает даже через десять лет. Помните, что вы должны зажигать друг друга, а не сжигать! Чтобы вас не разделили: ни время, ни расстояние, ни проблемы, ни обстоятельства, ни люди, ни сама жизнь. Очень хотелось бы погулять на вашей свадьбе, так что с ней не затягивайте, а ещё хотелось бы понянчиться с вашими детками. Смотря на вас двоих, уверен, что детки будут, что надо! Так, что, давай, Яр, дело за тобой! — подмигивает так, будто никто не видит. — За молодых! И все присутствующие единогласно поддерживает его, приподнимаясь со своих мест и принимаясь со всеми обмениваться взаимным чоканьем. Я натянуто усмехаюсь и прикусываю нижнюю губу. Ожидаемо. Кошусь на Дронова, он улыбается, опустив уголки губ вниз и лишь виновато пожимает плечами, после чего подставляет мне свой бокал с вином, предлагая чокнуться. Я поднимаю свой бокал, и мы с ним обмениваемся громким звоном, смотря друг другу в глаза. Затем то же самое проделываем и вместе с гостями, приподнимаясь со своих мест. И в этот отчаянный момент этот нахал меня решает быстро поцеловать в щеку, да так, что к моим щекам вновь приливает кровь. Его родственники мило улыбаются, заметив это, а мне хочется провалиться сквозь землю и хорошенько его треснуть, но вместо желаемого, улыбаюсь и прожигаю его глазами на месте, испепеляя в своей голове. Надеюсь он это делает не для того, чтобы лишний раз позлить меня, а для того чтобы не возникло никаких подозрений. Делаю пару глотков со своего фужера, и мгновенно немного морщусь, чувствую, как по горлу разливается горьковатый привкус вина. По вкусу определяю нотки малины. За столом во время того, пока все кушают и пробуют различные блюда, запивая алкоголем, помимо уплетания еды, паралельно родственники блондина увлечённо начинают мне рассказывать, а заодно и вспоминать все моменты, связанные с Яром: каким он был в детстве непоседой; как даже разбил телевизор; как танцевал в кроватке точно в такт песням; как мычал постоянно на уроках в школе и никто не хотел с ним садиться и многое другое. И пока они об этом рассказывают, а я внимательно впитываю каждое слово – сероглазый заметно смущается. И тут я сама удивляюсь. Неужели этого парня способно хоть что-то смутить? Надо же. А это оказывается то ещё зрелище. Пока его щеки покрываются лёгким румянцем, я довольно улыбаюсь, понимая, что у меня теперь есть хоть какой-то компромат на него. Не всё ему только мои альбомы рассматривать, вечно вгонять в краску и издеваться своими шуточками.  ****** — Алиночка, подойди пожалуйста! — окликает меня чей-то женский голос. Повернувшись в нужную сторону, вижу, что мне машет тётя Яра, тётя Таня. Вот только этого мне не хватало для полного «счастья». Я не имею ничего против неё, но интуиция редко когда меня подводила, и сейчас она мне подсказывает, что не просто же так эта женщина меня к себе зовёт. Чувствую сейчас начнутся вопросы, а это просто кошмар, ведь этот проклятый блондин пропал в самый нужный момент! Оставил меня на произвол судьбы! И именно когда он куда-то делся, меня захапала в лапы его тётя. Чувствую себя несчастной букашкой, попавшей в паутину паучихи. Не медля, я подхожу к ней, и она расплывается в добродушной улыбке. — Тебя ведь так зовут, да? — Да, всё верно, — киваю головой и слегка улыбаюсь кончиками губ, настораживаясь и пытаясь настроить саму себя на разговор. — Просто уточняла. Алин, ты ведь не против, если мы с тобой познакомимся поближе? — спрашивает его тётя, беря меня под руку и чуть отводя в сторонку. Меня всё это крайне смущает. — Совсем нет, — вежливо отвечаю я, а сама разыскиваю глазами Дронова. Блондин, где же ты? Куда же ты запропастился? — Давай с тобой немного выпьем, сядем и поболтаем, узнаем друг друга получше. Расскажи мне, как тебе мой племянник? — задаёт вопрос женщина, словно стреляет пулей в лоб. Замечательно.. и что мне на это ответить? — Яр то? — запинаюсь я, теня время. — Да, Яр, он самый, а кто ещё? Мы присаживаемся на какие-то места, разворачиваясь друг к другу, и тётя Таня берёт бутылку и наполняет наши с ней бокалы вином. — Всё, всё, всё, мне хватит, — спешу её остановить. — Так, ну давай, рассказывай, как тебе Яр? — не отстаёт от меня эта неугомонная женщина, и мне остаётся лишь молиться, чтобы Дронов появился из неоткуда, как исчез и спас меня. — Ну, он..он.. — Тань, — какой-то мужчина вовремя подходит к нам и касается плеча женщины. В его лице я узнаю мужа Татьяны и дядю Яра. — Извините за то, что прерываю ваши женские беседы, но Танюш, тут Саша звонит, тебя спрашивает, говорит что-то срочное. — Сейчас отвечу. Прости, Алин, потом как-нибудь договорим, и ты мне обязательно ответишь на этот вопрос. Женщина в розовом платьице поднимется с хитрой улыбочкой на губах и удаляется, и я киваю ей вслед, а сама внутреннее понимаю – нужно как можно срочно разыскать Дронова! Оглядываюсь вокруг и запримечаю около стены его друга – Дорохина Артёма, который стоит немного отдельно ото всех в стороне, но с фужером сухого белого вина в руке. Он пришёл в довольно-таки приличном сером костюме, который сидит на нём, как влитой. Гладко выглаженная белоснежная рубашка, поверх которой накинута серая жилетка, и весь этот прикид завершает такого же цвета серый пиджак и брюки. Прям-таки настоящий суровый бизнесмен. Не знаю куда подевался Яр, поэтому направляюсь прямо в сторону его друга, чтобы разузнать об этом. Мало ли он знает, ведь я действительно нигде этого проклятого блондина не вижу. Был, был и сплыл, будто сквозь землю провалился. Подевался куда-то. Смылся с глаз долой. Решил кинуть меня одну на растерзание своих родственничков. Прекрасный ход. Я ему припомню. — Привет, Тём, ты не видел Яра? — сразу с ходу начинаю я, как только подхожу поближе. — Что-то нигде не могу его найти. Может быть ты его видел? — Ищешь своего любвеобильного? Где-то бродит. Он же вечно не сидит на месте, тебе ли не знать. Всегда ему что-то мешало сидеть смирно на месте. Вероятно на пятой точке иголки вечно. Вроде я видел, как он уходил на второй этаж, — весело оповещает шатен, указывая в нужном направлении и отпивая немного содержимого в бокале. — Понятненько, — улыбаюсь. — Спасибо. — Кстати, Алин. — А? — Прекрасно сегодня выглядишь. За тебя, — делает комплимент мне его друг и поднимает бокал с белым вином. — Спасибо. Мне не хочется одной отдуваться за двоих, поэтому я, убедившись, что меня никто не ищет, никто не желает расспросить о нас, тоже тихонечко смываюсь вслед за Яром на второй этаж. Поднимаюсь по ступенькам, придерживая в одной руке подол платья, а во второй фужер с красным вином, и прохожу по небольшому коридору, оглядываясь по сторонам в поисках блондина. Куда же он запропастился? Хоть бы предупредил. И вдруг откуда не возьмись из-за угла вылетает Ярослав, собственной персоны, и его внезапное появление меня принуждает невольно вздрогнуть и подпрыгнуть на месте. — Меня уже ищешь? — довольным тоном щебечет сероглазый, пробегаясь по моему выражению лица лукавым взглядом. Встряхиваю головой, и стараюсь восстановить сбившееся дыхание, облокачиваясь спиной об стенку. — Да, тебя, — выдыхаю. — Уже соскучилась? Мне приятно, — обольстительски улыбается. — Я всего лишь отошёл в туалет, а ты меня успела потерять. Звучит глупо, да. — Ты обещал, что никуда не денешься, а в итоге смылся, мог бы и предупредить. Тем более, мне неудобно сидеть с твоими родственниками одной, — признаюсь я и делаю маленький глоточек вина, и по горлу моментально протекает лёгкий, горький привкус. — Почему? — спрашивает блондин, тщательно наблюдая за всеми моими движениями. — Ты пропал, а меня уже твоя тётя похитила. Слава богу, я смогла, как и ты втихаря смыться, потому что мало ли кто-то ещё захочет что-то спросить, а я не смогу как следует ответить. Издает короткий смешок.  — Хорошо, в следущий раз, когда ты захочешь отойти в туалет, или я, мы пойдем в это место вместе. Так и быть. — Знаешь, Дронов, иди ты в задницу! — восклицаю я на полном серьёзе. — Ладно ладно, только если вместе. С другой стороны, видишь, ты меня уже ищешь, как настоящая невеста. Переживаешь, что я куда-то пропал, — довольно повествует сероглазый. — Я сейчас тебе прям тут такую взбучку устрою, и никуда не пойду. — Всё, всё, всё, понял, — в знак поражения поднимает руки вверх, давая понять, что сдается, — пошли к гостям, а то они нас наверное потеряли. — Да, так будет лучше. Он подставляет мне галантно свой локоть, намекая, чтобы я обвила его своей рукой. — Только потому, что я боюсь запнуться об подол платья. — Да-да. И мы вместе выходим из-за угла и спускаемся вниз по лестнице, снова присоединяясь ко всем гостям ***** — А теперь объявляю медленный танец, где мужчины приглашают своих дам, — провозглашает дядя Яра. — Давайте, мужчины, будьте смелее и покажите, кто во что гораст. Женщины ждут. На фоне включается знакомая мелодия, под которую я уже танцевала, авторская песня Ярослава Дронова, он же SHAMAN «Ты моя». Мужчины подрываются со своих мест и активно принимаются приглашать своих любимых на медляк, те им с любезностью и широкой улыбкой подают руки, а затем они вместе выходят на предоставленный небольшой, хоть и выдуманный танцпол. Яр подходит ко мне со спины, совсем нежданно обвивает руками за талию, спиной прижимая к себе так, что я немного теряюсь в пространстве, но милостиво опускаю свои руки поверх его, наглядно показывая нашу безграничную и натуральную, светлую «любовь» друг к другу во всем виде, чтобы не выделяться из толпы и не нацеплять сомнений. Сероглазый удобно укладывается подбородком мне на оголённое плечо и шепчет на ухо, щекоча кожу и опаляя вокруг зону жарким дыханием. — Даёте ли вы мне права пригласить вас на медленный танец, мадмуазель? Я хочу возразить, но блондинчик меня лихо прерывает: — Мама смотрит, — уведомляет, ставя в курс, и с этими словами нежно оставляет лёгкий поцелуй на моей щеке, отчего в последствии я покрываюсь румянцем, и хочу ему треснуть за такое движение. — Дай знать, чтобы я тебе не забыла треснуть, когда твоя мама отвернётся, — сквозь стиснутые зубы, но с натянутой лёгкой улыбкой отвечаю я, и слышу короткий смешок с его стороны. — Как же я уже мечтаю, чтобы этот вечер закончился, дабы уйти в комнату, снять это платье, чтобы твоя мама не смотрела и просто наконец выдохнуть и расслабиться. — Успеешь. А сейчас прошу составить мне компанию. Соизволите ли вы подарить мне этот танец? — Дарю. — Спасибо, вы не пожалеете. Дронов, как настоящий кавалер и джентльмен, подаёт мне свою раскрытую ладонь, и я не медля, вкладываю в неё свою. Яр выводит меня в самый цент комнаты под свою играющую песню и разворачивает к себе лицом. Немного теряюсь от этого, но он, увидев мою скованность, совершенно спокойно наклоняется к моему уху и шепчет, в который раз за вечер обжигая меня, будто огонь: — Просто положи руки на мои плечи и скрепи их в замок. Я в ответ сделаю то же самое, но на твоей талии. Я понятно киваю, и он притягивает меня к себе за талию одним дерзким, но красивым жестом так, что наши лица опять между собой составляют тонкую границу, разделяющую нас друг от друга. С моей стороны издается тяжёлый и шумный вздох. — Мне кажется, ты уже этим пользуешься, — выпаливаю я, когда скрепляю руки в замок на его шее, и мы после начинаем двигаться на танцполе в такт музыки, как и другие пары. — Нисколько, — отвечает парень, и даже бровью не ведёт. Во всей вероятности, теперь, когда мы несколько раз уже были в таком опасном положении, на такой близкой дистанции, он решил, что имеет права делать так постоянно. — Не стоит лишний раз так делать. — Как ? — не совсем понимает, что я имею ввиду. — Ты знаешь, — упрямюсь, ведь я не хочу это озвучивать. Почти все гости сегодняшнего важного торжества в открытую подглядывают на нас и любуются, не скрывая восхищения, которое отражается в зеркальных глазах. Мне приносит дискомфорт это большое количество внимания к нашей заметной «парочке». Настолько приносит дискомфорт, что мне хочется, как черепашка заползти в свою раковину и до завтрашнего дня не высовываться, и чтобы никто меня не трогал. Но облом: я не черепашка и у меня раковины, а значит спрятаться я так не смогу. От одного хитрожопого лиса уж точно не спрячешься. Кажись, он везде может найти. Даже достать из-под земли, если понадобится. — Алин, все вокруг в таком же положении, что и мы, так что ничего особенного для других в этом нет, — со всей присущей безмятежностью и без капли на то тревоги доводит до моего сведения Дронов. — А что касаемо нас? — пикантно интересуюсь, не прерывая нашего глазного контакт. Надеюсь он придумает что-нибудь остроумное. — Придется помучиться, — чуть дрыгает бровями вверх. Да уж, выбор не велик. — Яр, они пары. — Мы для всех тоже. Давай подыграем. Можешь просто рассматривать мои черты лица, пока есть такая возможность, — я испускаю короткий смешок, что безусловно улыбает Дронова. — Ну что ты смеёшься? Я серьезно. Постарайся не придавать этому такое большое значение, иначе могут что-то заподозрить. Успокойся, все хорошо. Мы просто танцуем. Он нежданно-негаданно чуть меняет позу в танце, соединяя свои руки на моей талии и теснее притягивая к себе, почти впритык. Подыгрываю и руками обнимаю его за шею, удобненько устраиваясь. Поняв, что я не отодвигаюсь, крепче обхватывает двумя руками за талию, а носом зарывается в мои распущенные локоны. Это вызывает приятные мурашки, но я об этом молчу. — А если что похуже будет? — не угоманиваюсь я. Меня начинают тревожить собственные мысли. Это не даёт покоя. Мне нужно, чтобы он мне дал полную уверенность и безопасность того, что ничего за рамки допустимого не выйдет. — Что ты имеешь ввиду? — по голосу понимаю, что он немного хмурит русые брови. — Например, поцелуй, — выдавливаю из себя, немного отодвигаюсь, заглядываю в его лицо и жду, что он на это скажет, потому что мне важно. — Если нас попросят. Он довольно ухмыляется. Мне не нравится его хулиганская ухмылочка. Она не внушает ничего хорошего, и совсем не успокаивает. Только нагоняет ненужного ужаса. — Значит продемонстрируем в лучшем виде, чтобы всё, кто смог это улицезреть – обзавидовались. — Яр! — шикаю на него, и он театрально вытаращивает на меня свои нахальные, по-дьявольски искусительские глаза. Опять он за своё. Всё ёрничает, но не совсем издевательски, скорее пытается разрядить обстановку своими фразочками. — Успокойся, красавица. Думаю до этого дела не дойдет, — спешит утешить мой разгореченный пыл. — А если всё-таки дойдет? — не унимаюсь я. — Сомневаюсь. Но что-то его ответ кажется мне дискуссионным и спорным, впрочем глубоко в душе я всё-таки таю надежду, что ничего опасаемого не произойдет. ***** Десятью минутами позже... — Хорошо себя чувствуешь? Голова не кружится? — в который раз заботливо интересуется Дронов. Видимо боится, что мне станет плохо, если я переберу с алкоголем, но мне сейчас наоборот хорошо, хоть и перед глазами немного плывёт, но самое главное, что я соображаю, что делаю. Как бы то ни было, если признаться самой себе честно, мне приятно, что он так печётся обо мне, что так беспокоится. Это несомненно странно, но заведомо приятно. Приятно, когда кто-то так трепетно о тебе переживает, ведь переживать правда есть о чём. Я же с алкоголем на «Вы», выпивала только по праздникам и то немного, а тут во мне уже точно два бокала красного вина. Алкоголь давно даёт о себе знать в моём организме и подгоняет на дружелюбные, душевные, и такие незатруднительные беседы с Яром. Мы стоим совсем рядом друг с другом, прислонившись плечом к плечу. Настолько рядом, что я могла бы уже положить свою голову ему на плечо. Почему? Сначала я думаю, что не знаю, что ответить даже самой себе на этот вопрос, но потом вспоминаю почему я сама пододвинулась. Из-за влияние алкоголя в моей крови, мне пришлось подойти поближе к блондину и вслушиваться, боясь упустить мимо какую-то важную для себя информацию с его уст. — Не переживай, я же говорю, что всё хорошо. — Сколько ты выпила? — Да всё хорошо со мной, Яр, успокойся. Правда, все в порядке. Настроение хорошее, и я думаю его ничто не сможет подпортить, — лучезарно и искренне улыбаюсь, а он скептически посматривает на меня сверху вниз, приподняв густые брови. — Да? — переспрашивает. — Ну, кроме твоих пошлых и саркастических шуточек, — с коротким смешком отвечаю я. Он как-то криво усмехается мне в ответ и в этот до боли прекрасный момент появляется откуда-то его мама. — Так, попрошу всех внимания, давайте сделаем семейное фото! — взбудоражено просит женщина с фотоаппаратом в своих руках. — Все вместе! Мы с Ярославом молча переглядываемся, он мне чуть кивает, давая понять, что ничего страшного с этого нет, всего лишь сфоткаться со всеми, только и всего, значит не стоит лишний раз так переживать. И после подставляет мне свой локоть, чтобы я за него ухватилась, что я и делаю, однако всё равно шестое чувство меня не покидает. Моя интуиция чувствует какой-то подвох. Мы встаём вперёд перед всеми, ведь так просит его мама. Блондин по-хозяйски обнимает меня за талию, ближе притягивая к себе. Его обволакивающий аромат западает прямо в дыхательные пути. — Так надо. Улыбайся. — Хорошо, — мило улыбаюсь, и в ответ кладу одну руку ему на грудь, а второй также, как и сделал ранее он, обвиваю его спину. Вижу, что Ярослав ощущает себя не меньше неловко, чем я, бегая глазами туда-сюда, и пытаясь вести себя, как обычно. Я же решаю вообще повернуться полубоком к нему, чтобы хоть немного спрятаться от глаз присутствующих людей. — Так, а теперь я попрошу молодых развернуться друг к другу лицом и обняться, соприкоснувшись лбами. Вздыхаю, но продолжаю давить улыбку, в то время, как сероглазый совсем наоборот сдерживает её изо всех сил. Как и ранее попросила Людмила Дронова, мы поворачивается друг к другу лицом. Блондин первый кладёт обе руки мне на талию, ближе притягивая к себе, в точности, как это было сегодня в бассейне. И я незамедлительно повторяю то же самое, положив руки ему на плечи и скрепив их у него на шее в замок. Мне положение наших тел совсем не нравится, и не внушает ничего хорошего, лишь скользкое ощущение под кожей того, что это ещё не всё. Но даже это мне не нравится, не говоря уже о том, если его мама придумает что-то «получше». Дронов первый тянется ко мне, и на подсознательном уровне я понимаю, что мне нужно сделать тоже самое, чтобы не привлекать больше внимания, хотя куда уж больше. Если посмотреть в округе, все собравшиеся так и прикованы к нам взглядом. Наши лбы и носы соприкасаются друг с другом, и это уже странное чувство. Как же близко. Мы впервые с ним так близко сейчас. Даже ближе, чем... И в этот момент вдруг с ужасом осознаю, что расстояние, разделяющее нас, меньше, чем десять сантиметров!

Меньше десяти сантиметров...

Это не может не беспокоить. Кошмар! Как же опасно и как же близко! Слишком... Ещё слишком будет, если я чуть склоню голову под другим углом и тогда расстояние напрочь стерется, и наши губы соединяться... От таких недуманных и непроизвольных мыслей чувствую, как кровь приливает к щекам пуще прежнего. Хоть бы не было видно... Почему я вообще вдруг об этом подумала? — Чего ты так трясёшься? Всё же хорошо, — шепчет Яр, тем самым опаляя мои губы и всю зону вокруг них своим обжигающим дыханием. Чего я трясусь? Если бы ты Дронов знал, о чём я подумала... Да и просто.. просто не могу выбросить из головы мысль, что между нами какое-то жалкое расстояние. Не могу не перестать об этом думать. Тем более, когда ещё его опьяняющий аромат работает хуже любого алкоголя, да так, что голова идёт кругом. А из-за того, что я выпила вина, у меня итак малёха всё плывет перед глазами, и плюс его присутствие рядом с его искусительным ароматом работает в двойной силе, как двойной спецэффект. — Что-то мне не нравится куда несёт твою маму, — честно признаюсь, продолжая смотреть ему в глаза. Одно движение... Если он меня на себя дёрнет, то мы поцелуемся. И если он это сделает, ему не жить. — Перестань, она просто радуется, что её сын наконец-то обзавелся любимой женщиной, — объясняет он, также обдавая горячим дыханием, и от этого горячего дыхание я продолжаю трястись, словно в лихорадке. — Мне бы твою беззаботность и спокойствие. Он мне улыбается. Всё-таки у него обворожительная улыбка. — Прекрасно! Мы отстраняется друг от друга наконец-то на приличное расстояние, и я нормально вздыхаю. Слава богу... Но не успеваю я, как следует выдохнуть, как его мама выдает следующее: — Так, а теперь я, как законная мама своего сына, попрошу молодых поцеловаться для совместного фото. У меня буквально отвисает челюсть и чуть не выпадают глаза из орбит. — Ярославчик и Алинушка, прошу вас. Растерянно смотрим друг на друга во все глаза. Мы понимаем друг друга. По одним нашим глазам всё становится понятно. Сейчас не нужны никакие слова, но внутри мне отчаянно хочется верить, что мне послышалось. — Горько! Горько! Горько! — подхватывает народ вокруг. Все с ума что ли посходили? Это не может быть правдой. Этого не может быть. Ущипните меня кто-нибудь. Умоляю... — Ну поцелуй же свою невесту. Ну что вы, как не родные? Не стесняйтесь, здесь все свои. Тем более, что тут нет ничего такого. На свадьбе вы же тоже будете целоваться у всех на виду, для скрепления уз. Так что, самое время прорепетировать. У меня в горле как-то резко образовывается пустыня. Даже слюней нет. И также резко начинает кружиться голову. Я понимаю, что мне надо на воздух. — Яр... — тихо, едва слышно звучит мой голос, словно писк в пустоту. Гости снова подхватывают и продолжают дружно, хором выкрикивать: — Просим! Просим! Горько! Горько! Какой кошмар.... Отмечаю для себя, что Дронов тоже маленько в замешательстве. Нас обоих это застаёт врасплох не по-детски. Сейчас явно не место шуткам. Сердце пропускает удар один за другим и всячески отказывается меня слушаться! И это только от одной допустимой мной мысли о том, что мне придется целоваться с Ярославом на виду у всех его присутствующих здесь родственников! Действительно, с момента появления этого парня, в моей жизни начали происходить одни казусы и много всяких интересных заварушек, в одной из которой он меня втянул сам, и вот чем всё обернулось. В подступающей по пятам панике и охваченными страхом глазами кошусь на блондинчика, который, если судя по его, малость, ошломленнным и растерянным глазам, – тоже не был готов к такому повороту событий. Он ловит на себе мой испуганный до чёртиков взгляд и с лёгкой, нервной усмешкой читает в них немой вопрос : «Что прикажешь нам делать в данной ситуации?» Вот тебе и «дело до этого не дойдет»... Похоже мы влипли. Мама Мия, что же мне теперь делать? Продолжаю на него косится, и чуть, совсем незаметно для всех, мотаю отрицательно головой, давая понять, что я отказываюсь.

«Блондин, думай, думай, думай... Я тебя прошу. Придумай что-нибудь. Вся надежда на тебя».

Я всеми фибрами души и каждой клеточкой своего тела судорожно молюсь, чтобы он придумал что-нибудь остроумное, или выдумал какую-нибудь причину, хоть что-нибудь сморозил бы, дабы избежать этого поцелуя! Не дай, Бог! Не дай, Бог!

«Откажись, пожалуйста, под любым предлогом, я тебя прошу».

Однако, несмотря на все мои мысленные просьбы и молитвы, Ярослав медленно поворачивается всем корпусом в моём направлении и с лёгкой усмешкой на губах подходит вплотную, заставляя мое сердце бешено колотиться, а в груди всё вспыхнуть ненормальным пламенем. И я понимаю, что этот поцелуй неизбежен...