Всадникам третьего звена приготовиться

«Летние Игры, уже ставшие традиционными, представляют собой состязание между четырьмя звеньями. Подобные соревнования направлены на проверку боевой подготовки, тактического мышления и командного взаимодействия кадетов. Основная цель этих испытаний — не только выявить сильнейших потенциальных всадников в ментальном и физическом плане, но и укрепить сплоченность внутри каждого звена, развить навыки сотрудничества и взаимопомощи в условиях боевой симуляции.

Перед началом Игр все участники делятся на две команды: «Солнечные» и «Теневые». Обе стороны получают равные возможности и полномочия для выполнения главной задачи: защищать собственный флаг и одновременно захватить флаг противника. Для победы кадетам необходимо продемонстрировать не только силу и ловкость, но и уровень стратегического мышления, способность просчитывать действия оппонентов, а также умение работать в команде, преодолевая разногласия ради достижения общего успеха»

      

Полное руководство для молодых драконьих всадников

Чарльз Уизли

Внутренний двор Академии Виридра       Никогда ранее двадцать пятое августа для Драко не наступало так мерзко, как сегодня.       Все началось еще среди ночи, когда разбушевавшаяся за окном гроза выбила створку окна, обрушив всю мощь проливного дождя прямо на пол его комнаты. Из-за двух выпитых склянок зелья Сна без сновидений он даже не проснулся, чтобы хоть что-то предпринять в целях прекращения развернувшегося апокалипсиса внутри комнаты. Только рано утром, когда эффект от зелья сошел на нет, а в пучинах его кошмаров снова возникли красные глаза Темного Лорда, Драко проснулся заме́рзшим под насквозь отсыревшим одеялом. Когда он быстрым движением скинул его с себя, послышался всплеск: дождевая вода ровным слоем покрывала всю поверхность пола. С тихой, закипающей злостью Малфой сжал челюсти и потянулся за волшебной палочкой, лежавшей под подушкой.       Осушение всей комнаты, мебели, одежды и восстановление оконной рамы заняли у него все свободное время, едва дав Драко возможность не опоздать на построение во внутреннем дворе и быстро прихватить по пути из Общего зала пару сэндвичей с собой. Поэтому, стоя сейчас под мелким, едва моросящим дождем неподалеку от своего звена, он с мрачным видом дожевывал свой несостоявшийся завтрак, стараясь не обращать внимания на преследующее каждый дюйм его тела ощущение все еще недосушенной одежды.       — Гребаный дождь, — Финч-Флетчли уже в сотый раз за последние десять минут угрюмо взглянул на небо и поежился, — из-за него только сложнее будет. Почему бы тебе просто не разогнать тучи над Долиной? — Джастин умоляюще взглянул на Нику Василеву.       Ее дракон, Саббатис, одарил свою всадницу способностью управлять потоками ветра. И Малфой, как никогда, сейчас был согласен с Финч-Флетчли, но сам ни за что о подобном Василеву просить не собирался. Будь Джастин более проницательным, он заметил бы, с каким недовольным видом всадница спускалась по ступеням Академии, прежде чем занять свое место в строю рядом с ними. Провести пару дней в компании кадетов, бегающих по лесу в поисках флага вражеского лагеря, явно нельзя было назвать пределом мечтаний Василевой. Напрашивался вывод, что Драко был не единственным, кого Чарльз Уизли загнал сюда угрозами различной степени устрашаемости.       Ника медленно развернулась в сторону Джастина, и Малфой был готов поклясться, что услышал тихий скрежет ее зубов.       — Кадет, через пятнадцать минут я стану твоим командиром на ближайшие сорок восемь часов, — Василева приблизилась к Финч-Флетчли вплотную, и бусины, вплетенные в ее косички, звонко стукнулись друг о друга, — но уже сейчас готова поделиться советом, который поможет тебе, если ты все же захочешь сохранить себе жизнь, — темные, подведенные глаза сузились до едва различимых щелочек. Джастин тяжело сглотнул. — Никогда не смей мне указывать, что делать, тебе понятно?       Тяжелые серые тучи, подгоняемые резко поднявшимся ветром, угрожающе сгустились над их головами. Драко поднял лицо к небу в тот самый момент, когда первая тяжелая дождевая капля сорвалась вниз, разбиваясь о его щеку.       — Блеск, Финч-Флетчли, — Малфой вынул палочку, создавая вокруг себя защитный купол от дождя, — напомни, если что, не брать тебя на переговоры.       Джастин полоснул по нему недовольным взглядом, а затем и он сам, и Майкл последовали примеру Драко, создав над своими головами такую же защиту от дождя.       — Вот это погодка сегодня! — Чарльз с непомерно радостной для подобного утра улыбкой взбежал на деревянный помост, держа под подмышкой стопку пергаментов. Его взгляд скользнул по каждому звену, на секунду дольше задерживаясь на Нике. — Итак, — он прочистил горло, прежде чем продолжить, — не знаю, как вы, но я чертовски рад, что этот день наступил. Клянусь, подобные соревнования разжигают во мне дух братства и единства похлеще, чем совместные полеты на драконах!       — Конечно, ведь он в этих соревнованиях не участвует, — хмуро добавил Драко, тут же улавливая косым взглядом согласную усмешку, мелькнувшую на губах Ники.       — Что же, — он вновь обвел взглядом толпу кадетов, во главе которых стояли несколько всадников, и от каждого в ответ была лишь тишина, сдабриваемая булькающими звуками дождя в лужах, — раз никто не разделяет моей радости и не желает поднимать боевой дух своих товарищей, то перейдем к практической части, — и он развернул первый лист пергамента. — Всадники из четырех звеньев делятся на две равные по количеству участников команды: «Солнечные», куда войдут третье и четвертое звено, и «Теневые», соответственно, первое и второе звено. Каждая из команд получит собственный флаг и «крепость», скрытую в лесной части Долины в специально обозначенной зоне, которая будет отмечена мною на выданной вам карте. Никто, кроме меня, не знает, где будет находиться крепость соперника. Вам самостоятельно придется отыскать ее, а затем заполучить флаг противников. Первый отряд, который получит флаг, победил. Оба знамени помечены Сигнальными чарами, и они активируются, как только кадет из противоположной команды коснется знамени. В отряде у каждого будет своя роль и собственное задание, — Чарльз достал второй лист пергамента. — Первая команда — «Солнечные», все, кто входит в третье и четвертое звено, отходят направо, — он движением руки указал им направление, кадеты послушно перестроились. — Как вы уже могли заметить, командующих вашими звеньями сейчас нет, их должность временно будет замещать другой всадник, который так любезно, — еще один взгляд в сторону Василевой, — согласился стать вашими помощниками в этом соревновании. Итак, вводным в команде «Солнечных» назначена Ника Василева. Для тех, кто забыл, я напоминаю, что вводный — это командир, направляющий совместно разработанную тактику отряда, задающий план действий и следящий за соблюдением правил. Только вводный может координировать перестановки игроков и отдавать сигналы для наступления или обороны.       Корнер послал Малфою довольный заговорщический взгляд, намекая на то, что все, что он сказал ему ранее на тренировке, — правда. Драко с усмешкой возвел глаза к серому небу и покачал головой.       — Роль лекаря в команде «Солнечных» займет Гермиона Грейнджер, которая присоединится к вам после того, как мы тут со всем закончим, — продолжил свои наставления Чарльз. — Лекарь, как вы понимаете, обеспечивает любое экстренное лечение и помощь пострадавшим кадетам и всадникам. Лекарям запрещено участвовать в захвате флага или атаках, они сосредоточены только на поддержке игроков. В команде также есть следопыт — скрытный разведчик. В его обязанности входит поиск подходов к флагу противника как можно незаметнее. Использование магии для маскировки и обхода расставленных ловушек не запрещено. Главная задача следопыта — дезориентировать стражей команды противника и организовать прорыв их обороны. Все остальные игроки являются стражами, чья ключевая роль в соревновании — защитить свой флаг и не дать противнику его забрать. Стражи могут применять любые защитные заклинания, создавать барьеры, отражать атаки следопытов или других стражников. В общем, делать все, чтобы противник не смог выиграть. Следопыта и стражников каждая команда назначает позже по своему усмотрению, чтобы вы не знали, на кого в первую очередь открывать охоту, — на лице Чарльза вновь расцвела довольная улыбка. — Вторая команда — «Теневые», — Уизли повернул голову в сторону кадетов первого и второго звеньев, во главе которых, скрестив руки на груди, стоял Крам. — У вас в роли вводного выступит Виктор Крам, команда которого, к слову, еще ни разу не проиграла ни одни из проводимых Игр, так что сегодня и у вас есть все шансы получить звание чемпионов в этот раз. Лекарем «Теневых» назначена Парвати Патил, которая, как и Гермиона Грейнджер, займет свое место чуть позже. Во всем остальном — без изменений. Правила едины для всех — никаких смертей, темных заклинаний, родовых проклятий и прочих неудобств для ваших лекарей. Все поняли?       По двум командам прокатился согласный гул.       — Отлично, — Чарльз с помощью палочки зачаровал два пергамента, — вводные каждой команды могут забрать карты.       Василева опередила Крама, ловко запрыгнув на деревянный помост и забрав карту своей команды первой. Она встретилась со взглядом болгарина и едко улыбнулась ему.       — И, чтобы немного подсластить сегодняшний хмурый день, я назначаю награду для команды-победителя — каждый из игроков, включая командиров и целителей, сможет рассчитывать на один дополнительный выходной день в любое время, выбранное по собственному желанию, — в конце объявил Чарльз, но продрогшие от дождя кадеты не встретили назначенный приз явно ожидаемыми им радостными криками.       Драко был уверен, что уже сейчас все присутствующие были готовы обменять этот дополнительный выходной на сегодняшний день, только бы никуда не идти, и унылые взгляды сгорбившихся от холода и сырости Финч-Флетчли и Корнера были тому прямым подтверждением.       — Перед тем как отправиться в Долину, вам всем нужно зайти к Лаванде Браун, она выдаст вам рюкзаки с необходимым снаряжением. На этом у меня все, — закончил Уизли, еще раз обводя взглядом кадетов, и сошел с помоста. Административный блок Крепость Академии Виридра       Драко подцепил лямку одного из походных рюкзаков, что были выстроены рядами на длинном столе у двери кабинета Браун, и забросил его на плечо.       — Вы туда камней напихали? — он повел плечами, распределяя неожиданно ощутимую нагрузку.       — Разумеется, — Браун сделала очередную пометку в журнале и взглянула на Драко, — так что в твоих же интересах обходить стороной глубокие озе́ра.       — Или оказать нам всем услугу, — Рон Уизли, сидящий на стуле позади Лаванды, крутанул палочку между пальцами и провел ее кончиком по своему горлу, — мы были бы так счастливы.       — На твоем месте, Уизли, пока я хожу по тем же коридорам, что и ты, пока я знаю, из какой именно тарелки ты ешь и в какой комнате спишь, я бы не раскидывался угрозами, — Малфой потянул косую ухмылку, — и… смотрел бы в оба.       Кровь моментально прилила к лицу рыжего, и его щеки ярко заалели. Браун возмущенно раскрыла рот и выкатила глаза, пока ее руки с журналом с отметками безвольно опустились вниз.       — Ах ты! Да Рон! — пылко воскликнула она, делая шаг в сторону Драко, но рука младшего Уизли остановила ее, мягко взяв за запястье.       — Иди к черту, Малфой, — процедил он, совладав с эмоциями, а затем уже громче крикнул. — Следующий!       Дверь за спиной Драко тут же открылась, пропуская внутрь Энтони Голдстейна. Он обвел их удивленным взглядом, заметив, как раскрасневшийся Уизли удерживал Браун за запястье, пока та буравила хмурым взглядом ухмыляющегося Малфоя.       — Может, я… — он вновь взялся за дверную ручку, намереваясь вернуться в коридор.       — Все нормально, он уже уходит, — ответила Лаванда и, показательно взявшись за перо, снова вернулась к записям в журнале.       Драко напоследок помахал рукой младшему Уизли и вышел из кабинета Браун, сразу же натыкаясь в коридоре на Финч-Флетчли и Корнера, получивших свои рюкзаки раньше него.       — Вы чего тут стоите? — Малфой нахмурил брови, оглядывая остальных кадетов, окружавших их, которые стояли с пока еще пустыми руками.       Корнер хотел было что-то ответить, но Финч-Флетчли его опередил:       — На улице льет как из ведра, — Джастин лениво оттолкнулся от стены, подхватывая свой рюкзак, что валялся у его ног, — неохота было спешить.       — Ага, — кивнул Майкл в подтверждение и, следуя примеру друга, сунул руку через лямку рюкзака, — а ведь нам еще добираться до лагеря.       — Можете не спешить, — в стороне послышалось фырканье Эрни Макмиллана.       Корнер, Финч-Флетчли и Малфой развернулись в его сторону, тут же натыкаясь на насмешливые взгляды кадетов из второго звена.       — Пока вы припретесь к своей стоянке, мы уже заберем ваш флаг, — Макмиллан сунул руки в карманы и чуть выступил вперед из общей линии очереди. Его губы скривились в презрительной усмешке, а голубые глаза шарили по их фигурам, — звено неудачников.       — Идем, — Драко прошел мимо Майкла и Джастина в сторону выхода.       — Что? Уже убегаешь, Малфой? — крикнул ему в спину бывший пуффендуец. — Даже ничего не ответишь мне? Не станешь в красках расписывать то, как убьешь меня при первой возможности?       Драко остановился и чуть повернул голову в сторону Макмиллана, пока на его губах растягивалась довольная улыбка.       — Макмиллан, неужели ты думаешь, что я буду тратить время на угрозы тому, кто так и не научился завязывать шнурки? — взгляд серых глаз Малфоя тут же устремился на ноги Эрни, где у левого ботинка в разные стороны торчали развязанные шнурки. — Ты, скорее всего, убьешься еще на ступенях Академии, так что мне и руки марать о тебя не придется.       На лицах у Финч-Флетчли и Корнера проявились старательно скрываемые усмешки, пока самого Макмиллана, уязвленного колким замечанием, потряхивало от злости. Внутренний двор Академии Виридра       — Черт, ну вы видели лицо Эрни, когда Малфой сказал ему про шнурки? — восторгу Джастина не было предела. Теперь уже казалось, что все еще идущий дождь его ни капли не беспокоил, он даже с последней ступеньки со смехом спрыгнул прямо в набирающуюся лужу. — Это было гениально! Серьезно!       Драко лениво пожал плечами, встретившись с ним взглядом.       — Вам бы тоже научиться посылать его куда подальше, — сказал он, обращаясь одновременно к обоим кадетам.       — Может, ему придумать какое-нибудь неприятное прозвище? — предложил Майкл, оттягивая лямки своего рюкзака, когда они втроем остановились у главного входа в крепость.       — Например? — Малфой заинтересованно взглянул на него, ожидая его вариант.       — Ну-у-у, — протянул Корнер, почесывая затылок, — что насчет… м-м… Пшикмиллан?       — Пшикмиллан? — Драко скептически вздернул бровь. — Корнер, тебе пять лет? Это, по-твоему, по-настоящему обидно?       — А мне кажется, вполне себе… Пшикмиллан! — Финч-Флетчли рассмеялся, еще раз пробуя на звучание выдуманное прозвище.       — Ну, а что ты предлагаешь? — Майкл насупленно скрестил руки на груди. — Мы же не можем ходить и просто при встрече ему орать: «Эй, ты, мудак пустозвонный, чего еще промямлишь, пока рот членом не занят?».       — Потрясающе, Майкл, — позади раздался знакомый недовольный тон.       Парвати Патил, облачившись в закрытый темно-зеленый костюм, напоминавший своим фасоном их летную форму, стояла в дверях крепости, держа в руках сумку на длинном ремешке, которая по виду была доверху набита снаряжением полевого целителя. Эта новая форма была удивительно ей к лицу, оттеняя смуглый, даже можно сказать, карамельный оттенок кожи и черные волосы, что сейчас были сплетены в косу вокруг ее головы, венчая ее словно короной, а обтягивающая посадка брюк подчеркивала стройные ноги и плавные линии ее бедер. Карие глаза проницательно сузились, сосредоточившись на Корнере, который мигом потупил взгляд и покраснел.       — И кому же причитается столь чрезвычайно глубокомысленное и располагающее обращение? — она скрестила руки на груди. — Надеюсь, не мне?       — Нет, Парвати! Конечно, нет! — рьяно бросился в оправдания Корнер, вскидывая руки в сторону девушки. — Как ты могла подумать, что я вообще способен обратиться подобным образом к тебе?       — Парвати? Что-то случилось? — за спиной Парвати показались очертания приближающейся фигуры Грейнджер.       Если до этого он считал, что Патил выглядела впечатляюще, то с появлением Грейнджер Малфой теперь и вовсе уверен, что у него явно что-то случилось с самого утра с головой, ну а как иначе объяснить его эту внезапную реакцию школьника в пубертате?       Во рту мгновенно пересохло, и Драко машинально облизал губы, пока его глаза были прикованы к облику Грейнджер: распущенные кудрявые волосы были перекинуты на одну сторону, плавно спускаясь по обнаженному загорелому плечу вниз, прикрывая обтягивающую грудь майкой на тонких бретелях, заправленной за пояс таких же светло-зеленых, как и у Парвати, брюк. Она быстрым движением вывернула рукава своей летной куртки, набрасывая ее себе на плечи и тут же скрывая их. Ловкими движениями ее пальцы собирали кудрявые волосы в мягкую косу.       Драко встретился с ней взглядами. Блестящие карие глаза смотрели на него в ответ, на ее щеках все еще сохранялся розовый румянец, а из-за частого дыхания грудь быстро-быстро вздымалась, пока ее пальцы никак не могли сложить все прядки волос воедино. Малфой скользнул взглядом ниже, к ее припухшим, словно слегка искусанным губам.       У Грейнджер был секс. И, видимо, этот утренний секс был настолько хорош, что Грейнджер позволила себе опоздать.       Блядство.       Это паршивое осознание застало Драко врасплох, отчего-то ощущаясь смачным ударом бладжера в лицо. Таким, от которого у тебя еще час звенит в ушах, а из сломанного носа хлещет кровь, превращая зеленый оттенок факультетской формы в практически черный, пока ты, с метлой наперевес, уныло тащишься в сторону раздевалки.       После Хогвартса у Драко не было долгих отношений с девушками, ни каких-либо вообще отношений, имеющих в своей основе постоянство. Во время войны, пока жизнь существует в промежутках между заданиями Темного Лорда, ты не можешь позволить себе расслабиться. Ты даже не можешь думать о подобном, не можешь не оглядываться, не можешь не проверять охранные заклинания по сотне раз в день, не можешь избавиться от липкого ощущения постоянного наблюдения и чужого присутствия. И если тебе выпадает шанс испытать что-то помимо быстрой дрочки в душе, этот шанс пролетает как мгновение, тут же становясь скомканным воспоминанием, случайным наваждением, после которого вы оба быстро поправляете одежду, стираете отпечатавшуюся помаду и расходитесь по сторонам, уже вновь встречаясь быстрыми и благодарными взглядами между рассеянными толпами гостей, которые собрались на очередной прием в очередном поместье по очередному бессмысленному поводу. Ты больше не видишь ни блеска в глазах, ни румянца на щеках, ни припухших губ, что вновь так жадно манят к себе, не чувствуешь нежных касаний, не слышишь биения сердца под собой, пока лежишь на мягкой груди. Никто не перебирает пряди твоих волос, пропуская их сквозь пальцы, и, тем более, тебя не ожидает никакого сонного поцелуя с утра, убеждающего вновь вернуться в кровать, скользнуть рукой вдоль бедер, вызывая волну мурашек, коснуться губами протянутой тебе ладони, а затем переплести пальцы, вновь падая на подушку рядом и зарываясь носом в шелковистые спутанные волосы, позволяя себе опоздать везде, где только можно.       Драко резко разворачивается на месте и, насколько это возможно, быстрым шагом уходит в сторону ворот, ведущих за пределы крепостной стены.       Становится противно от понимания того, что ближайшие сорок восемь часов ему предстоит провести в одной команде с грязнокровкой Грейнджер. Слушать ее болтовню, видеть ее лицо, ощущать ее присутствие вблизи от себя. И какого же черта Патил досталась второй команде? Выносить ее фырканье было гораздо легче, чем наблюдать, как взгляд Грейнджер становится мечтательным, а на губах внезапно расцветает дурацкая улыбка, пока она сама предается воспоминаниям.       Малфой больше не чувствовал тяжести рюкзака, он даже позабыл о том, как раздражался с утра из-за разбитого окна, сырой одежды, пропущенного завтрака и все еще непрекращающегося дождя. Все это померкло на фоне внезапной разбушевавшейся злости, вызванной появлением Грейнджер.       Он так бы и прошел мимо нескольких ожидающих их кадетов из четвертого звена во главе с Василевой, если бы ее рука не впечаталась ему в грудь, останавливая его на ходу.       — Ценю рвение, но мы ждем остальных, — Ника кивнула в сторону плетущихся позади Финч-Флетчли, Корнера и Грейнджер.       Драко раздраженно стиснул челюсти, но все же послушно остановился недалеко от их вводного, ожидая, когда отстающие нагонят их.       — Так, раз все уже собрались, то мы можем выдвигаться, — Ника раскрыла выданную ей Чарльзом карту, на которой тут же засветилась точка, указывающая на стоянку их лагеря.       Малфой коротко взглянул на развернутый лист пергамента, убеждаясь, что путь предстоял неблизкий — не менее десяти миль отделяли их от обозначенного в южной части Долины лагеря.       — Конечно же, нас засунули в самую задницу, — Василева шумно выдохнула, закатив глаза, — ладно, выдвигаемся.       Кадеты похватали свои рюкзаки с земли, с кряхтением взваливая их себе на плечи. Финч-Флетчли тут же возник рядом с Джулией Спрутс, кадеткой из четвертого звена, со всей возможной учтивостью предлагая свою помощь.       Теперь был черед Драко закатывать глаза. Долина озера Видра       Благодаря густому мху, что плотным ковром выстелил все петляющие между сосен тропинки в лесу, идти было гораздо проще, чем Драко представлялось в начале. Несмотря на довольно сильный дождь, который, слава Салазару, кончился в тот же момент, как только они углубились в лес, почти вся влага уже успела впитаться в почву, оставляя после себя лишь приятную прохладу, смешанную с запахом хвои и наполняющую легкие при каждом вдохе.       В нескольких футах впереди послышался громкий смех Корнера, который тут же спугнул птицу с ветки дерева над ним. Та, в страхе встрепенувшись, улетела, а на двоих кадетов из четвертого звена, идущих прямо перед Драко, упали сорвавшиеся с покачивающихся листьев капли воды.       Он шел в самом конце, практически успешно игнорируя плетущихся позади Грейнджер и Голдстейна, чей негромкий разговор изредка отрывками доносился до его ушей, в то время как Корнер вместе с Финч-Флетчли шли позади Василевой и Спрутс, возглавлявших их колонну.       Внезапно мимо прошмыгнул Голдстейн, нагоняя кадетов из своего звена — Армана Заббитса и Тони Кранхема, а рядом справа от Малфоя возникла Грейнджер, подстроив свой шаг под его. Драко недовольно поджал губы, пряча руки в карманы куртки.       — Малфой, — избегая лишних приветствий, обратилась к нему она, едва ли поворачивая голову.       — Грейнджер, — Драко лишь скосил в ее сторону взгляд, отвечая ей в том же тоне.       — Ты сегодня поразительно молчалив, — Грейнджер улыбается, играя пальцами с кончиком своих заплетенных в косу волос. От влажности свободные пряди скрутились в совсем мелкие кудряшки, обрамляя ее лицо.       — И поэтому светские беседы вести не настроен, — он все же разворачивается к ней, о чем тут же жалеет, ведь вновь упирается взглядом в ее губы, которые, пусть уже и приняли былой вид, но для Драко все равно выглядели иначе, — найди себе другую жертву.       — Что ж, — протянула Грейнджер, — я думала, ты захочешь узнать, что Чарли и Билл допросили Виктора. Ну раз нет, то я пойду…       — Стоять, — Малфой резким движением схватил ее за локоть, притормаживая. — Стоило с этого и начать.       — Мне хотелось иметь преимущество на случай твоего дурного настроения, — пожала плечами она, выстраиваясь на одну параллель с Драко, — как видишь, ты стал довольно предсказуем. Драко Малфой совсем потерял хватку?       — Тебе стоит меньше меня анализировать, — Драко вновь вернул руки в карманы куртки и отвел взгляд в сторону от бывшей гриффиндорки.       — А тебе стоит перестать строить из себя того, кем ты не являешься, — обвинительно заявила Грейнджер и, заметив недоумевающий взгляд Малфоя, пояснила: — Я сейчас говорю о Падме. После дежурства она рассказала нам с Парвати, что ты ей наговорил тогда.       — Поправочка, — Драко деловито выставил указательный палец, — после дежурства, с которого она сбежала за два часа до его окончания, о чем я, к ее неслучившейся благодарности, никому не сказал.       — Твои слова расстроили ее! — тут же возразила Грейнджер, будто это могло бы сойти за веское оправдание перед командирами звеньев.       — Не моя вина, что вы здесь не хотите принимать правду, — Малфой небрежно пожал плечами и приостановился, когда тропинка стала у́же, пропуская девушку вперед.       — Есть большая разница между правдой и намеренным желанием посильнее задеть собеседника, — она сравнялась с ним, когда тропинка вновь приняла привычную ширину. — Неужели ты поспоришь с этим?       Их взгляды снова пересеклись, прежде чем Драко спросил:       — Ты ведь этого от меня хочешь? Признай, Грейнджер, тебе до ужаса нравится спорить, но тут, в вашей Академии, никто тебе не противник, ведь все только и делают, что соглашаются с тобой, кивая как зачарованные болванчики. А тебе самой хочется идти наперекор, хочется заваливать аргументами, хочется отстаивать, убеждать, доказывать…       — Вовсе это не так! — всплеснула руками ведьма, перебивая его.       — …но у тебя здесь нет достойных оппонентов, и тебе наскучило это, я прав? Тебе жизненно необходимо доказывать свою правоту, поэтому ты и таскаешься за мной, — Драко потянул едкую ухмылку, пока его взгляд все так же оставался нарочито спокойным.       — Глупость! Я вовсе не таскаюсь за тобой! Это ты меня везде преследуешь! И нет, я не хочу ни с кем спорить, — насупилась она, покачав головой. — Я ценю то, что у нас в Академии царит взаимопонимание со всеми.       — Врешь, — продолжал подначивать ее Малфой.       — Нет, — и следом послышалось сердитое причитание.       — Да, и не спорь, Грейнджер, — он строго посмотрел в сторону бывшей гриффиндорки, замечая, как ее брови грозно нахмурены, а на щеках вновь разливается румянец.       — Ты невыносим! — она резко остановилась, уперев руки в бока, но другие кадеты этого не заметили и продолжили идти вперед. — Об этом и говорила Падма: ты переиначиваешь все слова, извращаешь их смысл, вынуждаешь сомневаться! Почему ты не можешь принять, что есть люди, которые не просто цепляются за красивые идеи, для которых борьба — не обязательство перед кем-то, а осознанный выбор, их желание сражаться за свою свободу? Они не ждут, когда кто-то решит за них, каким должен быть этот мир, а сами прокладывают свой путь, отстаивают право жить по своим убеждениям, строят мир, в котором свобода — не иллюзия. И да, они верят, что справедливость — не пустой звук, что то самое добро способно победить, но не потому, что так должно быть, а потому, что они готовы добиваться этого! — Грейнджер вновь вскинула руки к небу, даже зарычав от раздражения. — Неужели тебе здесь это так и не стало понятно? Признай уже, что ты делаешь это все специально!       Малфой с кипящим внутри удовлетворением наблюдал за тем, как эмоции одна за другой сменяются на лице девушки, как ее пульс и дыхание учащаются, как она жестикулирует, едва сдерживаясь, чтобы не топнуть ногой. Драко медленно склоняется к ее уху, замечая, как глаза Грейнджер расширяются от удивления, а сама она слегка подается назад.       — Сразу после того, как ты признáешь, что споришь прямо сейчас и тебе это жутко нравится, — говорит он низко и так тихо, что практически переходит на шепот.       Кончика носа достигает уже знакомый аромат ее духов, который на ее влажной коже пахнет еще более явственно. Драко не может сдержаться. Он глубоко вдыхает, ощущая, как ветер, море и соль встречаются в его легких, заполняя каждый их дюйм. В груди мягко растекается незнакомое тепло и, постепенно накатывая волнами, добирается до его головы, дурманя рассудок настолько, что Драко так и замирает, абсолютно беспричинно зависнув у виска Грейнджер. Он не спешит интерпретировать реакцию своего тела на то, как отдельные кудрявые пружинки волосков, выбившиеся из ее косы, щекочут ему лицо, и даже не пробует объяснять себе причину собственного пристального внимания к тому, как влажная испарина подсвечивает ее кожу в косых рассеянных лучах солнца, пробившихся сквозь плотный слой облаков.       Она отступает первой, резко отшатываясь назад, и Драко тут же выпрямляется следом, перехватывая почти соскользнувшую лямку рюкзака.       — Мы отстали, — слишком медленно произносит Грейнджер, тут же сорвавшись с места в ту сторону, где вдали единой точкой мелькали спины кадетов.       Малфой шумно выдыхает, борясь с желанием дать самому себе отрезвляющую пощечину. Какого хрена он сейчас творил? Зачем полез к ней? Почему вообще подошел так близко? Какого черта он позволил себе забыть о том, кто она?       Гермиона Грейнджер. Та, с кем он спорил не только словами, но и самой сутью своего существования. Непрошибаемая идеалистка. Принципиальная до безрассудства. Олицетворение всего, что он должен ненавидеть. Его чертово вечное напоминание, колкое доказательство, что слова о крови ничего не значат, когда речь идет о настоящем таланте.       Он хочет вдоволь надышаться, выгнать ее запах из своих легких, но влажный воздух вгоняет его только глубже, заполняя каждую пусто́ту, каждый свободный дюйм. Лицо пылает в том месте, где кудряшки касались его кожи, жжется сильнее, чем задевшее бы его по касательной заклятие.       Драко с силой стискивает пальцы на лямках рюкзака, настолько, что костяшки на тыльной стороне ладони белеют.       Это была ошибка. Безрассудная, глупая, необдуманная ошибка. И он даже не может оправдаться тем, что это был всего лишь порыв. Ведь на самом деле это был он — Драко Малфой, совершивший очередной промах.       Он стиснул зубы, стараясь развеять наваждение, прогнать эти мысли и эти сумбурные эмоции. Его не должен волновать ни ее запах, ни ее волосы, ни ее присутствие, ни что бы то ни было еще, связанное с ней. Драко должно волновать только одно — спасение своей семьи, когда такие, как Грейнджер, запустят для них обратный отсчет, напав на Темного Лорда.       И все же, даже сейчас, догоняя ее, стремительно направляющуюся следом за их отрядом, взгляд Малфоя предательски цепляется за изгиб ее плеча, виднеющийся из-за сброшенной куртки, за, в раздражении резко убранный за ухо, выбившийся локон. Драко с силой пинает встретившуюся ему на пути шишку, чувствуя, как отвращение к самому себе вновь поднимается, словно жгучая волна.       Никогда больше.       Он должен пообещать себе это.       — Так что там с допросом Крама? — Драко доволен тем, как отстраненно сейчас звучит его голос, когда он в конце концов нагоняет Грейнджер у раскидистой ели. Им приходится придерживать колючие ветви, чтобы пройти дальше по тропинке.       — Это был не он, — коротко отвечает она, ныряя под приподнятой веткой.       — И на этом все? — недоуменно вновь спрашивает Драко. — Больше никаких подробностей? Он отвечал под Веритасерум? Ты сама говорила, что всадники владеют окклюменцией, так что Крам мог и противостоять эффекту сыворотки.       — Да, но никаких особых подробностей у меня нет, — Грейнджер старалась не смотреть на него в ответ, упорно буравя взглядом спины кадетов впереди. — Не думаю, что Виктор мог бы противостоять ее эффекту, его способности к окклюменции не настолько впечатляющие…       — Как у меня, — закончил за нее предложение Малфой, тут же замечая ее недовольный взгляд.       — Я этого не говорила, — покачала головой ведьма, закатив глаза.       — Но подумала.       — Считай так, как тебе заблагорассудится. Я не собираюсь препираться по такому глупому поводу, — эмоция раздражения сквозила в каждом ее слове, и Драко решил, что не станет напирать, учитывая, чем закончилось все несколько минут назад.       — Допустим, не он, — Малфой чуть понизил громкость своего голоса, когда они совсем догнали идущих в самом конце Заббитса и Кранхема, — но кто тогда? Чарльз собирается допрашивать остальных? Кто-то ведь в итоге должен признаться.       — Ты совсем не рассматриваешь вариант простой случайности? — Грейнджер поправила длинную лямку своей сумки на плече.       — Грейнджер, — он снисходительно покачал головой, — я слишком часто видел, как на светских приемах умирают после бокала шампанского из-за внезапной остановки сердца. Верить в случайности и совпадения бывает смертельно.       Она не удержалась от внезапного смешка. Драко встретился с ней вопросительным взглядом.       — Пожиратели такие… трогательно единодушные, — Грейнджер не скупилась на сарказм. — Никогда не жалеть ни чужих, ни своих — это же почти семейная традиция. Лишь бы не мешались под ногами. Прямо-таки закрытый клуб высоконравственных идеалистов, да? — она покачала головой, и кудрявый локон вновь упал на ее лицо. — Ваша вера в чистоту крови, ради которой вы разжигаете войны, убиваете целые семьи… — карие глаза без толики трусости взглянули на него, словно пытаясь проникнуть как можно глубже, залезть под кожу, сдернуть с его лица ту маску, которую он привычно носил, отгораживаясь от всех них. — А потом без единого сожаления готовы перерезать горло «союзнику», если так прикажет ваш Лорд. Как ни крути, но саморазрушение — у вас в крови. Иронично, правда?       И Драко, замерев на мгновение, даже не успел сообразить, что следует сказать ей в ответ, как от Грейнджер остался лишь легкий запах духов, а сама она уже поравнялась с идущими впереди Василевой и Спрутс.       

•••

             Последние пять миль дались им всем с трудом. Дождь, который, как им раньше казалось, закончился, вновь принялся лить, но уже с удвоенной силой. Если над головой еще можно было создать защитный купол, то вот с их ботинками дела обстояли гораздо печальнее. Тропинку быстро размывало, и уже через пару минут после начала ливня подошвы со всасывающим звуком с трудом выскальзывали из почвы, что довольно сильно замедляло движение всего отряда.       Драко едва не налетел на спину резко остановившегося перед ним Тони Кранхема, когда на пути того внезапно оказался лежащий в грязи на спине Финч-Флетчли.       — Решил с землей слиться? — Драко взглянул сверху вниз на распластавшегося Джастина.       Брезгливо сморщив лицо, он поочередно поднял руки, представлявшие собой сейчас два куска грязи, в надежде оттереть испачканное лицо.       — Нет, проверяю, насколько глубоко можно здесь утонуть, — процедил в ответ Финч-Флетчли, пока Корнер тянул его за плечо вверх. Его ноги снова разъехались, и очередная порция грязевых брызг разлетелась во все стороны.       — Отлично, продолжай, — хмыкнул Малфой, отступая назад, чтобы избежать попадания на него грязи. — Грейнджер как раз нуждается в подопытном для отработки заклинаний целителя.       Джастин недовольно фыркнул, но не ответил, будучи слишком занятым тем, чтобы вернуть себе хоть какое-то равновесие.       Грейнджер, прищурившись, выразительно оглядела Малфоя, но также промолчала, только крепче сжимая свою сумку.       — Повезло же нам, — негромко хмыкнул Заббитс, чуть склоняясь к Кранхему и наблюдая за тем, как Корнер наконец вытягивает Финч-Флетчли из грязевого болота, — за какие такие заслуги нас засунули в один отряд с… этими?       — Ага, — согласно кивает ему Кранхем, — могли бы уже сразу дать победу второй команде, чтобы никого не мучить. К чему эта «интрига»?       Драко уже намеревается им ответить нечто колкое, но всеобщее внимание приковывается к Василевой, чей громкий голос прерывает так и не успевшую начаться перепалку.       — Финч-Флетчли! Корнер! — Ника, держащая смятую в руках карту, появилась перед кадетами. Даже раскаты грома были не в силах заглушить ее командирский тон. — Если вы не приведете себя в порядок и не дотащите свои задницы до лагеря, то я оставлю вас на этом болоте за ненадобностью.       Джастин и Майкл тут же кивнули и вынули палочки, счищая со своей формы щедрые слои грязи. Стоянка лагеря команды «Солнечных» Долина озера Видра       Когда их отряд добрался до отметки, обозначенной на карте, где по задумке и располагалось место для их лагеря, вся команда «Солнечных» уже выглядела так, будто поучаствовала в масштабной грязевой битве. Но каждый из них почувствовал прилив в некоторой степени облегчения, когда перед ними открылся вид на укромную лесную поляну. Высокие деревья с раскидистыми кронами окружали ее со всех сторон, образуя естественный защитный барьер от ветра и дождя сверху. Благодаря плотным переплетениям ветвей и густой листве капли дождя практически не попадали на мягко стелящийся по земле вереск и редкие, почти бесцветные лесные цветы.       На поляне нашлось несколько удачных мест для установки палаток и устройства общего кострища, и пока все были заняты сооружением лагеря, Голдстейн нашел протекавший неподалеку родник — их будущий источник запасов пресной воды.       — Начнем с выбора разведчика, — сказала Ника, сидя на одном из пней, окружающих разведенный огонь. Защитный купол, раскинувшийся над поляной, рассеивал дым, чтобы тот не стал той самой глупой причиной, из-за которой их бы обнаружили в ближайший час. — Это, на мой взгляд, ведущая роль в команде. Нам нужно выбрать того, кто способен действовать скрытно, не привлекать внимание, того, кто способен выследить команду «Теневых» и сообщить нам о месте нахождения их флага. Слушаю ваши предложения.       — Я готов, — Драко заявил себя первым, чем сразу привлек к себе взгляды. — Никто не владеет здесь таким же арсеналом заклинаний, как у меня.       — В правилах указано «без убийств», — вставил язвительный комментарий Кранхем.       — К тому же я не испытываю сантиментов ко второму звену, — Драко посмотрел на него, — так что в случае необходимости колебаться не стану.       — Проблема в том, что ты сам можешь исчезнуть, Малфой, — добавил Заббитс, сидящий неподалеку от своего друга. — Сбежишь к своим при первой же возможности, как пить дать.       — Я понимаю, мое нахождение в Академии ущемляет вас не меньше, чем тот факт, что у меня уже есть дракон, — Драко ухмыльнулся, обнажив зубы, — однако вам придется смириться с этим, — затем он вновь обратился к Василевой. — На роль скрытного разведчика я подхожу лучше любого из них.       — Но доверия к тебе все равно нет, — Спрутс тряхнула головой, перекидывая светлые, собранные в хвост волосы себе на плечо. — Нам не нужен разведчик, которого мы будем подозревать больше, чем врага.       — Я предлагаю свою кандидатуру, — вновь встрял Арман Заббитс, глядя на Драко с кривой усмешкой. — Я быстр, точен и не боюсь риска. Четыре года за сборную Германии по квиддичу точно дали мне фору в этом вопросе.       Драко с презрением уставился на него в ответ. Заббитс, как бы ни хотелось признавать, был прав — кандидат из него отличный. Он крепко сложен, ловкий, хорошо владеет боевой магией, на что совершенно точно повлияло обучение в Дурмстранге. Если он еще и искусен в маскировке, а Дезиллюминационные чары для него как вторая кожа, то лучше претендента им не найти. Но, разумеется, Драко будет все это отрицать:       — Заббитс, а не слишком ли это удачно для тебя? Учитывая, что ваше звено, как ни посмотри, все вьется вокруг Крама и его кадетов. Ты уверен, что не приведешь случайно команду «Теневых» к нашему флагу?       — Хватит! — вмешалась Грейнджер, резко поднимаясь со своего места рядом с Василевой. — Малфой, Заббитс, ваш спор бесполезен. Мы должны выбрать единого кандидата, который устроит всех, а не спорить друг с другом.       Драко встретился взглядом с карими глазами, в которых отражалось мерно подрагивающее пламя костра.       — Тогда я предлагаю Корнера, — громко заявил он, несильно подтолкнув в плечо молчаливо сидящего справа от него Майкла. — Он тихий, незаметный, двигается, как чертово приведение. Ну и его вряд ли кто-то сочтет настоящей угрозой, даже если заметит. Уж без обид.       — Ну спасибо, — буркнул Корнер, кидая на Малфоя косой взгляд, — не уверен, что я — лучший вариант.       — И я тоже так считаю! — запротестовал Кранхем, и к нему тут же присоединились Заббитс и Спрутс.       — Парвати, — Драко склонился ближе к Корнеру, воспользовавшись возникшим шумом от разгоревшегося спора, и тихо шепнул в его сторону. — Разведчик имеет полное право следить за противником, и в правилах не запрещено приглашать целителя из команды врага на свидания. Это твой шанс — появишься перед ней в роли разведчика, она точно не устоит, — с видом настоящего знатока заверил Драко.       — Думаешь? — лицо Корнера просияло от неприкрытого восторга.       — Уверен, — уверенно подытожил Драко, кивая ему. — К тому же там будет Макмиллан, так что можешь воспользоваться маскировкой и отвесить ему смачного пинка.       — Так, тихо всем! — взревела Ника, и на секунду яркая вспышка молнии пронзила небо над лагерем. — У меня уже уши вянут от вашего галдежа! Если вы не можете определиться, то я назначу! Корнер, ты готов быть разведчиком?       — Да, готов, — воодушевленно заявил Майкл, поднимаясь со своего пня.       Финч-Флетчли удивленно взглянул на него, а затем на Малфоя, тот прошептал ему в ответ: «Позже».       Драко понимал, что его самого никогда бы не выбрали на роль скрытного следопыта. Их опасения по поводу его возможного побега были ясны, и спорить было бесполезно, а значит, важно протолкнуть на эту роль кандидатуру того, кто не доставит ему неудобств. Майкл был отличным вариантом. Следящее заклинание, скрытным движением брошенное на его ботинки, приведет Драко прямо в лагерь Крама. Было глупо верить словам Грейнджер о том, что болгарин не имеет никакого отношения к нападению на них, поэтому возможность лично решить вопрос с Крамом манила Драко с самого построения во внутреннем дворе. Оставалось только выманить его за пределы лагеря «Теневых». Конечно, при условии, что Корнер все же найдет туда дорогу.       Василева скользнула по лицам кадетов, будто ожидая, что кто-то вновь вознамерится спорить, а затем вздохнула, устало махнув рукой.       — Отлично, Корнер — разведчик, — Ника сделала пометку на полях карты. — Стражами флага назначаются все остальные автоматически. Между вами поделим обязанности. Голдстейн, раз уж ты нашел родник, то будешь отвечать за воду, — Энтони на ее слова согласно кивнул. — Финч-Флетчли и Малфой займутся защитными заклинаниями. Кранхем и Заббитс отвечают за установку магических ловушек вокруг лагеря, — Василева взглянула на двоих кадетов из четвертого звена, — только не забудьте их все нанести на мою карту, понятно? — дождавшись и от них кивка, она продолжила: — Спрутс, ты ответственна за защиту самого флага, будешь последним рубежом, — Ника передала в руки кадетки желтый флаг. — Надеюсь, что каждый из вас будет действовать слаженно. Взаимные упреки оставьте в стороне на время соревнований. От наших успехов зависит не только общая победа, но и репутация каждого из вас. Личная оценка имеет большое значение. Драконы, которые намерены участвовать в Ритуале инициации, будут осведомлены о ваших достижениях или неудачах, так что проявить себя с хорошей стороны — это ваша не менее первостепенная задача.       Она подняла глаза к небу, где за тяжелыми серыми облаками были едва заметны пробивающиеся косые лучи солнца.       — Из-за облачности потемнеет раньше, так что, Корнер, — взгляд всадницы вновь устремился в сторону Майкла, — ты выступишь с темнотой. Уверена, что лагерь команды «Теневых» не за первым же кустом, поэтому тебе предстоит за ночь отыскать их стоянку и вернуться. Всем остальным нужно приступить к устройству лагеря прямо сейчас, а затем заняться защитой и ловушками. Все, за дело! — она, поднявшись, хлопнула в ладоши, давая сигнал к действиям их команды. Палатка Драко Малфоя, стоянка лагеря команды «Солнечных» Долина озера Видра       Первый взмах палочки, и внутри палатки Драко небольшой походный стеганый спальник превратился в довольно узкую, но все же настоящую кровать с мягким матрасом, одеялом и подушкой. Второй взмах палочки, и поверх холщового основания расстелился ворсовый ковер. Малфой скинул свой рюкзак в угол не слишком просторного жилища, на которое заранее были наложены базовые чары Незримого расширения, благодаря чему места вполне хватило на кровать, небольшую тумбочку и бадью для умывания.       — Недурно, — полог палатки приоткрылся, запуская внутрь вместе с гостем прохладный и влажный воздух с улицы, — не думала, что Пожирателям нужны знания трансфигурации. Неужели за́мки стали малы?       Драко обернулся, наблюдая за тем, как Грейнджер пристально разглядывает результат его трансфигурационных способностей.       — Буду считать это комплиментом, — он вернулся к раскладыванию своих вещей. — Чего тебе, Грейнджер?       — Серьезно, — она ступила дальше, проходя ближе к деревянной бадье и заглядывая в свое отражение в воде, — для чего вам было нужно изучать такие сложные формулы заклинаний? Не думаю, что вы каждый день меняете мягкость своих матрасов.       — За нас это делают верные домашние эльфы, — Малфой знал, что она так и отреагировала бы — закатила глаза и сцепила зубы. — На самом деле ты не хочешь знать, для чего нам усложненные трансфигурационные формулы.       В действительности у Драко не было ответа на ее вопрос. Он не знал, насколько распространена трансфигурация среди Пожирателей, но он точно знал, что она обязательна для совершенствования навыка окклюменции. Умение менять предметы в реальности отлично помогает трансформировать собственные мысли: вместо стен в своей голове строить неприступные скалы, там, где шла дорожка среди закоулков памяти, создать обрыв, сундуки для самых потаенных воспоминаний быстро превращать в запечатанные гроты. Трансфигурация упрощает этот процесс, доводя его до автоматизма, превращая его в нечто интуитивное.       — Вы… — Грейнджер внезапно осеклась на полуслове, — это чтобы делать клетки для маглорожденных и переправлять их в ваши тюрьмы? Я права?       Малфой едва смог скрыть свое удивление. Да, Пожиратели не чурались любых варварских способов, которые только могли бы изобрести, но Грейнджер шагнула даже немного дальше их в своей фантазии.       — Да, — Драко кивнул ей, видя, как ее взгляд тускнеет и утыкается в колышущуюся от ветра стенку палатки. — Зачем ты пришла? Соскучилась?       Грейнджер бросила быстрый взгляд на полог палатки, из-за которого доносились голоса остальных членов их команды.       — Почему ты предложил Майкла на роль следопыта? — она скрестила на груди руки, следя за каждым его движением и выражением лица, передающим эмоции. Драко ощутил, как внутри него поднимается очередная волна раздражения — цепкий, полный напряженного ожидания взгляд буравил его насквозь. Все снова было точно так же, как и обычно. Встречаясь с очередной загадкой, ей не терпелось ее разгадать, узнать ответы на все свои бесконечные вопросы. И Драко был уверен, что Грейнджер даже в теории не предполагает такого варианта, что может о чем-то не знать, что что-то утаится, скроется от нее. — Это ведь было неспроста? — добавила она, слегка наклонив голову, как будто пыталась проникнуть в его мысли.       Драко выдвинул ящик тумбочки и убрал туда последний сложенный комплект одежды. Его движения были размеренными, почти нарочито спокойными, хотя внутри начинало закипать недовольство. Этот разговор обещал быть трудным. Он захлопнул ящик и наконец повернулся к ней, снова встречая ее взгляд.       — Грейнджер, тебе никогда не приходило в голову, что ты не можешь знать абсолютно все? — Малфой сделал шаг к ней. Его голос прозвучал холодно, но без злобы. — Может, у меня действительно был мотив. Может, у меня его не было.       Она не отступила, ее карие глаза сверкнули, как у хищника, увидевшего в поле зрения жертву.       — Ты думаешь, я поверю, что ты предложил Корнера без причины? Учитывая твою склонность к интригам, — Грейнджер с вызовом вздернула подбородок, — я уверена, что там есть что-то большее.       — Корнер хорош для этой роли, — ответил он, стараясь придать голосу равнодушие. — И если ты считаешь, что знаешь обо мне все, то мне стоит разрушить твою иллюзию.       Он заметил, как ведьма едва заметно дернула уголком губ, словно его реплика ее позабавила.       — Значит, это все, что ты можешь сказать? — тихо спросила она, но ее голос прозвучал скорее как вызов.       — А что ты хочешь услышать? — Малфой отзеркалил ее позу, также складывая руки на груди. — Может, я все это устроил ради того, чтобы Корнер увидел свою ненаглядную Парвати? Девушкам ведь нравятся отважные герои, да? Вот пусть и у Корнера будет шанс им стать.       Грейнджер замерла на мгновение, ее лицо отражало смесь удивления и легкого разочарования его ответом.       — Ты играешь опасную игру, Малфой, — сказала она, направившись к выходу, а затем, остановившись у полога и приоткрыв его край рукой, обернулась, добавляя: — Только не удивляйся, если в какой-то момент ее правила начнут работать против тебя.       Драко лишь усмехнулся, скрывая за этой реакцией собственное беспокойство.       — Я уже привык, Грейнджер. Стоянка лагеря команды «Солнечных» Долина озера Видра       Ночь опускалась на лагерь, и вместе с ней сгущалась атмосфера общей напряженности. Костер трещал, отбрасывая длинные, вытянутые тени на стволы сосен, чьи вершины устремлялись ввысь в темное звездное небо, теряясь в сгустившемся сумраке. Дождь окончательно прекратился, а серые тяжелые тучи ушли на восток, гонимые сильными ветрами. От недавней непогоды осталась только сырая роса, покрывавшая вересковые заросли под ногами, и непривычная ночная прохлада, от которой за лето явно все отвыкли, поэтому еще теснее жались к яркому пламени.       — Все ловушки установлены, — сказал Арман Заббитс, вытянув промокшие ботинки ближе к огню. Его голос звучал буднично, но нотки настороженности все же чувствовались. С приходом темноты всегда так — днем ты можешь сколько угодно храбриться, говоря, что противнику будет нелегко достать тебя, но ночью… Ночью твое восприятие действительности искажается, слух все чаще улавливает то, чего нет, а в душе начинают проклевываться первые ростки неуверенности в собственных силах. — Мы расположили их вдоль западной и северной границы лагеря. Вдоль южной стороны — пара заклинаний путево́го паралича и несколько чар помех.       — А восток? — Ника сидела одной рукой, сжатой в кулак, подперев подбородок, а второй — длинной палкой шевелила раскрасневшиеся угли в основании костра. Сноп ярких искр вновь взметнулся вверх, когда одно из поленьев перевернулось с бока на бок.       — Там болото и блуждающие огни, — ответил Карнхем. Он был такой же насквозь сырой, как и его товарищ по звену, поэтому отогревал замерзшие пальцы у самых кончиков языков пламени. — Сомневаюсь, что кто-то сможет пройти с той стороны. Если только у них нет желания увязнуть по самую макушку.       — Или они попытаются использовать этот путь, считая, что мы не ждем нападения оттуда, — заметила Ника, приподнимая вопросительно бровь.       — Мы оставили парочку сигнальных заклинаний на кромке болота, — Заббитс потянулся к протянутой для него кружке, что подавал Голдстейн. Сам он решительно воспринял назначение на роль ответственного за питьевую воду, поэтому при любом удобном случае старался напоить всех. — Завоет так громко, что распугает всю живность в округе.       — Блеск, — подал голос Драко, все это время неотрывно наблюдающий за гипнотизирующим танцем пламени в костре. — А если они просто аппарируют через болото?       — Пусть попробуют, — довольно хмыкнул Арман. — Сигнальные чары стоят куполом над всем болотом. Незаметно пройти не получится.       — Замечательно, — саркастически вставил Малфой, наконец переводя взгляд с пламени на кадета из четвертого звена. — Это все, конечно, замечательно, но что, если они просто обойдут все ловушки, обнаружив их заклинаниями?       — Хочешь выступить добровольцем и проверить эту теорию? — съязвила Спрутс, потянув ухмылку.       Драко лишь усмехнулся в ответ, промолчав. Он уже знал, что будет делать этой ночью. Сейчас же стоит лишь аккуратно исследовать обстановку.       — Корнер, — голос Ники вернул всех к разговору, — ты отправляешься на разведку через пару часов, — она подняла взгляд на глубокое темное небо. — Сделаешь пару кругов вокруг периметра «Теневых», понаблюдаешь за их территорией. Главное — найти лагерь.       — А что потом? — спросил Корнер. Весь его вид говорил о крайней степени сосредоточенности и важности — пальцы сложены в замок, прямой взгляд из-под сведенных к переносице бровей был устремлен на их командира.       — Потом ты возвращаешься, — ответила она. — Не нужно геройствовать в первой же вылазке.       Драко подавил смешок, видя, как рьяно закивал Майкл.       — И, Корнер, если вдруг наткнешься на Парвати, не забудь рассказать ей, что ты теперь стал повелителем теней и мастером ночных вылазок. Может, она так впечатлится этим, что решит подарить тебе хоть один вежливый взгляд, — поддразнил его Малфой.       Корнер вспыхнул — его уши порозовели, а губы смущенно поджались, в то время как взгляд яростно вперился в Драко.       — Малфой, — зашипел Майкл, — это не смешно!       — Наоборот, очень даже смешно, — добавил Заббитс, пряча улыбку за кружкой с водой.       Вокруг костра катилась волна тихих смешков. Корнер краснел.       — Так, хватит! — Василева громко хлопнула ладонью по колену, привлекая внимание своей команды. — Корнер, твоя задача — собрать как можно больше информации об их лагере, ловушках, понаблюдать за перемещениями кадетов, а после — вернуться. Никаких незапланированных атак, мы не можем рисковать потерей разведчика.       — Понял, — коротко ответил он.       — Отлично, — Ника кивнула, а затем оглядела всех остальных. — Значит, план у нас следующий: ловушки Заббитса и Кранхема держат периметр лагеря. Малфой и Финч-Флетчли продолжают возводить защитный купол вокруг. Корнер выдвигается через два часа, Спрутс с флагом ни на шаг не покидает нашу территорию, — она взглянула на кадетку, — держись всегда так, чтобы кто-то из нас был рядом и видел тебя, ясно? — дождавшись от нее кивка, Василева продолжила. — Если они решат атаковать нас до того, как мы ударим первыми, то нужно быть готовыми, — она выдержала небольшую паузу, прежде чем закончить общее собрание. — У нас есть все шансы победить, так что давайте воспользуемся каждым из них. Действуйте сообща и помогайте друг другу по возможности, и тогда победа у нас в кармане.       Когда разговор совсем стих, а Корнер ушел готовиться к вылазке, Драко и Джастин вновь направились к дальним границам лагеря, где возобновили создание защитного купола. Долина озера Видра       Серебристые мерцающие нити тянулись из их палочек, сходясь в одной точке, где концентрация магии создавала хитро сплетенные узоры защитного купола. Он формировался медленно, почти лениво, словно кто-то из них работал в половину силы. Драко нахмурился и направил еще больше своих сил через тонкие полупрозрачные нити. Мерцающие волны разрастающегося защитного поля над ними усилили движение с его стороны, встречая внахлест с едва колышущимися краями магического барьера, создаваемого Джастином. Драко обернулся в его сторону.       Финч-Флетчли, стоявший неподалеку, позади него, вяло двигал руками, выводя защитные узоры. Его обычно оживленный взгляд был потухшим, губы сжаты в тонкую линию, словно он удерживал внутри нечто, что никак не хотел произносить.       — Ты сегодня молчаливее обычного, — наконец нарушил тишину Драко, продолжая направлять собственную магию в возводящийся купол. — Что-то произошло? Или ты просто решил проверить, сколько я могу выдержать в этой гнетущей тишине?       — Ничего, — коротко ответил Джастин, даже не удостоив его взглядом.       — Ага, конечно, — Малфой фыркнул, наблюдая за тем, как мерцающие нити из его волшебной палочки переплелись с нитями Финч-Флетчли. — Ты это «ничего» уже минут двадцать таскаешь за собой, как мешок угля. Если тебе что-то не нравится, скажи прямо.       Джастин вновь сделал вид, что сосредоточен на их задании. Его руки задвигались все быстрее и ловчее, а купол начал расти с удвоенной скоростью. Однако после затянувшейся паузы он тяжело вздохнул и, наконец, ответил:       — Ты предложил Майкла на роль разведчика.       — И? — Драко вопросительно поднял бровь и на мгновение отвлекся, опустив палочку. — Он хороший кандидат для этой роли. Тихий, незаметный, сообразительный…       — Но ты даже не подумал о том, что я тоже мог бы справиться, — перебил его Финч-Флетчли, встретившись с ним глазами.       Драко подавил желание усмехнуться, увидев, насколько серьезен был Джастин. Хотелось ли ему сейчас выслушивать сетования Финч-Флетчли, глубоко оскорбленного высказанным предложением Драко у костра? Нет. Хотелось ли ему как-то оправдаться за свои слова? Тоже нет. Но в душе Малфой ощущал необходимость что-то сказать, чувствовал, что должен что-то сказать, ведь весь вид Джастина показывал, что он ожидал этого.       — Финч-Флетчли, неужели ты думаешь, что у нас всех одна универсальная роль? — Драко слегка склонил голову, наблюдая за бывшим пуффендуйцем. — Никто не идеален во всем. Да даже Корнер, — тут он уже не удержался, и улыбка растянулась на его губах.       — Да? — Джастин, опустив свою палочку, скрестил руки на груди. — Ты так уверен, что знаешь слабые стороны каждого?       — Конечно, — хмыкнул Драко. — У Поттера — это его геройский комплекс. У Уизли, очевидно, — его неумение думать до того, как он откроет рот. У Грейнджер… — он на секунду замялся, вспомнив кареглазую ведьму, но затем быстро продолжил, — ее раздражающее желание обладать всеми возможными знаниями.       — А у меня? — спросил с улыбкой Финч-Флетчли.       — Ты слишком зацикливаешься на одобрении других, — спокойно ответил Драко, пожимая плечами и снова поднимая свою палочку. — Это мешает тебе спокойно жить.       Финч-Флетчли ухмыльнулся, услышав свою характеристику, и последовал примеру Малфоя, направляя новую мерцающую нить в сторону защитного барьера.       — А у тебя что? — спросил он спустя несколько мгновений тишины.       — Я — исключение из правил, — с непроницаемым выражением лица произнес Драко.       Джастин слишком громко фыркнул, и это свидетельствовало о его явно улучшившемся настроении.       — Исключение из правил? Ха! — рассмеялся он. — Я бы сказал, что твоя слабость, Малфой, — это твоя самооценка. Она явно может пробить этот купол, если что.       Драко поморщился, но краем губ все же улыбнулся ему в ответ, наблюдая, как границы защиты вытянулись вверх, практически достигнув максимальной точки, где должны были сойтись воедино и создать непроницаемый магический свод над их лагерем.       — Следи за своей магией, Финч-Флетчли, может быть, тогда и у тебя получится сделать что-то полезное, чтобы отметиться в глазах командования по итогам соревнований.       — Да иди ты, Малфой, — беззлобно бросил в его сторону Джастин, и они оба продолжили работу над магическим барьером, чувствуя, что напряжение вокруг стало куда меньше. Палатка Драко Малфоя, стоянка лагеря команды «Солнечных» Долина озера Видра       Драко довольно давно не пользовался своей магией. Он ощутил это сразу, как только долгая и кропотливая работа над защитным барьером вокруг лагеря была завершена. Чувство опустошения холодком свернулось в его груди, руки налились свинцом, колени подгибались от усталости, а кофта прилипла к влажной от пота спине и груди. Он вложил слишком много своей силы в создание купола, не успев как следует восстановиться после длительного ношения двимерита. Желание добраться до кровати, чтобы перевести дух перед ночной вылазкой вслед за Корнером, вело его через весь лагерь к мерно колышущемуся на ветру пологу его палатки. У него точно было пару часов в запасе, если не больше. Рассчитывать на быстрый успех Майкла в разведке было бы слишком дерзко.       Свернув вправо от кострища и обогнув палатку Финч-Флетчли, где тускло горело пару свечей, и пустующую темную палатку Корнера, он достиг своей. Зайдя внутрь, Малфой со вздохом рухнул на кровать, садясь и запуская пальцы во влажные волосы. Драко чувствовал, как бешено колотится его сердце, как тяжело работают легкие, наполняясь кислородом с каждым глубоким вдохом, призванным немного успокоить его стучащий пульс. Пальцы мелко дрожали, пытаясь подцепить края прилипшей к телу кофты.       Прикрыв глаза, он сосчитал до десяти, прежде чем начал ощущать, как дыхание становится ровнее, а стук его сердца вновь замедляется. В этот момент носа коснулся едва уловимый аромат — что-то легкое, прохладное, напоминающее соленый запах моря, что приносит с собой встречный ветер… Драко замер, его веки слегка приоткрылись. Этот запах он знал и ни с чем бы не спутал.       Он продолжал сидеть в той же позе, не подавая виду, но уже исподлобья осматривая свою палатку. Лунный свет, рассеивающийся через холщовую ткань, голубоватым светом освещал внутреннюю обстановку, очерчивая углы и границы предметов мебели, углубляя чернильно-синие тени и еще больше выбеливая все светлые поверхности. С каждым вдохом его грудь все больше наполнялась ароматом ее духов. Наконец, Малфой заметил слабую, почти неразличимую рябь в правом углу палатки, недалеко от деревянного таза с водой. На его губах растянулась хитрая улыбка.       — Грейнджер, — лениво протянул он, все так же не поднимая лица. — Ты либо что-то очень важное забыла в моей палатке, либо решила, что я вовсе не заслуживаю уединения.       Ответа не последовало, и Драко усмехнулся.       — Дезиллюминационные чары у тебя выходят неплохо, признаю, — Малфой снял с себя кофту, небрежно смял ее в комок и замахнулся в сторону того угла, где до этого заметил рябь, — но твои духи выдают тебя.       Одежда полетела дугой и ударилась о невидимую фигуру, зависнув в воздухе. Из угла раздалось возмущенное фырканье.       — Фу, Малфой! Она же мокрая! — кофта упала на пол, и перед ним предстала крайне недовольная Гермиона Грейнджер, с которой спало действие Дезиллюминационных чар.       — Попалась, — победно блеснули серые глаза Драко. — Иногда приходится попотеть, Грейнджер. Это, знаешь ли, неизбежная часть настоящей работы.       — О, ты, конечно, известный трудяга, — огрызнулась она, закатив глаза с раздражением. — Ты неприятный.       — Только в присутствии некоторых личностей, — парировал Малфой. — Ну так зачем пришла сюда… опять? Тебе не кажется, что целый день торчать в палатке Пожирателя Смерти слегка компрометирующе?       Грейнджер смерила его холодным взглядом, но, казалось, не собиралась отступать.       — Я пришла проследить за тобой и убедиться, что ты точно ничего не задумал.       — Тогда перебирайся, — Малфой мягко похлопал по пустому месту на кровати рядом с собой, прекрасно зная, какую волну порицания это вызовет. — Отличное место для наблюдений. Можешь следить за мной хоть всю ночь.       — Ха-ха, очень смешно, — саркастически рассмеялась Грейнджер, сделав несколько шагов к нему. — Если ты покинешь пределы лагеря, я узнаю об этом.       — Так почему бы тогда не остаться, м? — ухмыльнулся Малфой, глядя на девушку снизу вверх. — Возможно, я даже уступлю тебе подушку.       Она лишь покачала головой, прикусывая нижнюю губу, чем пыталась скрыть тень улыбки, хотя взгляд ее оставался запредельно подозревающим.       — Я слежу за тобой, Малфой, — сказала Грейнджер и направилась в сторону выхода. — У тебя ничего не выйдет, помни об этом, — полог за ней быстро опустился, не давая Драко возможности ответить ей.       — Приятных снов, Грейнджер, — насмешливо произнес он в пустоту, откидываясь головой на подушку.       Не прошло и суток, как Драко вновь нарушил данное себе обещание — больше не делать этого.       Никогда больше.       Малфою хотелось рассмеяться, но смех, казалось, застрял в горле. Он был полным идиотом, непрошибаемым придурком и, что хуже всего, кажется, начал смиряться с этим. Из раза в раз он идет все той же дорогой, повторяя одни и те же ошибки. Почему ему так нравится все это? Подначивать Грейнджер, изводить ее колкими фразами, вытягивать из нее гневные взгляды и резкие реплики…       Грейнджер была его соперником столько, сколько он ее помнил. Всегда была и будет. Они сражались за противоположные идеи и ценности, и даже здесь, в лагере, в одной команде, они не были объединены общей целью. Если бы они встретились на поле боя, то Драко ни на миг не сомневался бы, что Грейнджер не колебалась бы на его счет, держа палочку в руках. Она выбрала бы его уничтожить, как того бы безвариантно требовали обстоятельства.       И все же…       Когда представился шанс, сам Малфой поступил иначе. Несмотря на войну, все еще идущую за границами Долины, несмотря на все то, что разделяло их, разводя в разные стороны, он спас ее. Бросился на оборотня, хотя мог бежать как можно дальше оттуда. Да, для всех в Академии это выглядело бы так, словно оборотень Сивого признал в Драко «своего», а затем помог бы ему сбежать, жестоко расправившись с Грейнджер. И это было бы реалистично. Настолько, что в этом мало кто усомнился бы.       Но в действительности Малфой сам едва избежал смерти, взяв на себя всю свирепость зверя. Он не успел тогда подумать о последствиях, о своей уязвимости или о том, почему он, черт возьми, это вообще делает.       Но Драко помнил ее взгляд, помнил, как Грейнджер, перевесившись через край оврага, бросала ему свои ножи. Испуганные, полные смеси шока и паники, глаза наблюдали за тем, как он отбивался от скалящейся пасти оборотня.       — Да какого черта, — Драко со стоном перевернулся на живот, утыкаясь лицом в подушку, вжимаясь в нее так крепко, словно та могла впитать все его мысли.       Сомнение въедалось в сознание медленно, но неотвратимо. Он ненавидит ее? Так ли это на самом деле? Или он ненавидит то, что она заставляет его сомневаться, спорить с самим собой, ненавидит то, что она заставляет его чувствовать?       Драко стиснул края подушки в кулаках, ощущая, как напрягается мускул за мускулом в его руках, как усталость снова накатывает на него волной. Грейнджер не должна была его так беспокоить. Она была врагом. Всегда была врагом.       Но почему ему вдруг стало казаться, что это уже не вся правда?