Я приду к тебе на помощь

Путь между третьей и четвёртой станциями метро туда и обратно занял восемнадцать минут. Расстояние между этими станциями было довольно длинное, да и ехать Нушрок быстро не мог. Состояние здоровья не позволяло это сделать. Подросток ехал медленным шагом, чтобы не усиливалась отдышка и была возможность осматривать все вокруг. Нушрок уже не знал, где ещё смотреть, ведь он прошёл уже почти весь лес, до конца ветки оставалось две станции, а Олю он так и не нашёл. Нушрок был уверен, что он всю территорию леса тщательно осмотрел, но девочки нигде нет. Приехав к третьей станции метро, Нушрок подвёл коня к пеньку, и, очень медленно и аккуратно слез с коня. Совершенное физическое движение усилило боль в груди, но боль оказалась на настолько сильной, чтобы приходилось обнимать грудь руками и наклоняться, чтобы уменьшить боль. Подросток пристегнул корду к коню. Несмотря на то, что Нушрок принял недавно пилюлю от температуры, он не чувствовал особого облегчения. Ещё сидя верхом на лошади, подросток чувствовал, что головная боль вновь усилилась, начало морозить и клонить в сон — усилилась слабость. Это значит, что температура вновь растёт. Действия принятой пилюли хватило только на тридцать минут, а теперь все по новой. Стоя на земле, министр почувствовал головокружение и наклонился коню, ожидая когда пройдет. Министр понял, что ему надо срочно сбивать температуру. В таком состоянии он не сможет дальше идти. Хотелось пить, но боль в горле была такой силы, что министр был уверен, что не сможет сделать даже глоток. Подросток на пробу глотнул слюну. В этот момент резко горло начало спазмировать и усилилась боль. Министр схватился рукой за горло. Начался сильный отек в горле. Подросток схватился руками за голову, он не знал, что делать. Противоотечного препарата у него с собой не было. Обезболивающее не поможет, он все равно не сможет глотать. Надо снимать именно отек. Находясь практически в состоянии паники, Нушроку резко пришла идея в голову. Использовать ромашки, которые он собрал на поляне. Из этих цветков можно сварить отвар. Нушрок читал очень много книг и прекрасно знал, как варить отвар. Но знаний одного рецепта мало, надо ещё понимать, каким образом его сварить и где. Нушрок медленно спустился с пенька. От этого движения стрельнуло в грули и под лопатками. Усилилась отдышка, но кашель не начался. Этому министр был очень рад. Подросток стал медленно дышать, чтобы немного слабее стала отдышка. Лёгкие необходимо пополнить кислородом. Нос, по прежнему, совершенно не дышал и приходилось дышать ртом. Отекшее горло от этого начинало болеть еще сильнее. Воспаленные мягкие ткани остро реагировали даже на воздух. Они воспринимали это как что-то инародное. Выровняв дыхание, Нушрок достал из кармана спрей для горла. Ещё в предыдущие разы, подросток понял, что у этого лекарства именно противовоспалительный эффект, а не обезболивающий. Это сейчас то, что нужно. Если сойдёт хоть немного воспаление, то и отек спадёт. Спреем, конечно, пользоваться Нушрок совершенно не хотел. Министр знал, что это вызовет кашель, так было все разы, но выпить отвар сейчас важнее, поэтому Нушрок не задумываясь открыл рот и брызнул несколько раз в горло. Нушрок мгновенно поморщился и схватился рукой за горло. Горло окатила нереальная боль, и, ожидаемо, вслед за ней, начался сильный кашель. Министр упал на колени и наклонился к земле, так откащлять было легче. Во время приступа у Нушрока покраснело лицо, была невыносимая боль в груди и в два раза усилились головная боль. Сорванное горло во время кашля как будто пилили изнутри. Кашель был такой силы, что вновь началась рвота желчью, но слизь так и не получилось откашлять. Из-за того, что слизь уже не отходила, кашель стал более густым и влажным. Когда приступ прошёл, Нушрок сплюнул горькую слюну на землю, вытер потное лицо рукой, и, взявшись руками за пенёк, поднялся на ноги. Это вызвало резкую боль в груди, но Нушрок слегка наклонился, медленно подышал и боль стала меньше. Прошло семь минут с того момента, как Нушрок слез с коня. Министр принял решение срочно варить отвар. Чтобы сварить, необходим огонь, а для огня нужны дрова. Подросток начал осматривать территорию вокруг себя, чтобы найти сухие ветки, которые можно расжечь. Их оказалось не сложно найти. Возле пенька стоял конь, он сам пришёл к своему хозяину. Министр взял в руки корду и медленно пошёл собирать ветки. Каждое движение сопровождалось болью в груди и сильной отдышкой, но Нушрок старался не обращать внимания на эти симптомы. Норов послушно шёл за ним. Нушрок брал в руки каждую ветку и складывала в одну кучу. Наклоняться было очень тяжело, это усиливало отдышку, а так же вызвало такую сильную боль в груди и в спине, что приходилось падать на колени и только потом брать ветку. С полного роста, Нушрок наклониться без боли уже не мог. Нушрок обратил внимание на то, что раньше он не мог без боли с полного роста куст раздвинуть, а сейчас не может элементарно наклониться. Министр мысленно отметил, что чем дольше он находиться в лесу, тем усиливаются симптомы и ему становится ещё хуже. На сбор веток ушло десять минут. Нушрок собрал небольшую горку сухих веток, которые валялись на земле, и, сейчас, он собирается кинуть их к реке. Варить отвар надо возле воды. Сперва подросток решил привязать коня, вести его вниз по камням, Нушрок точно не собирался. Подведя к дереву, подросток отстегнул корду от коня, обвязал её вокруг дерева и пристегнул обратно к коню. Пусть стоит здесь и ест траву. Нушрок наклонился, чтобы собрать все ветки сразу, и, почувствовал, что нос резко заболел и начало что-то капать. Подросток провел рукой под ноздрей и увидел красное — от перенапряжения пошла кровь из носа. Нушрок сел на траву, вытащил из кармана салфетки, наклонил голову вперёд, и, вставил одну в нос, чтобы остановить кровь. Министр понимал, что он себя перегружает. Высокая температура и интоксикация дают о себе знать — он почти не может двигаться. В таком состоянии приходится работать сверх силы, и, от этого поднимается давление. Через две минуты кровь остановилась, но вытаскивать из носа салфетку подросток не стал. Он медленно опустился на колени, взял в руки хворост, и, медленно пополз к спуску к реке. Нушрок бросил вниз ветки и они упали на камни. Убедившись, что ветки не упали в воду, Нушрок сел на дорогу и опустил ноги на камни, из которых состоял спуск к реке. Уперевшись руками в землю, министр начал медленно спускаться вниз, ставя ноги все ниже и ниже, а руками держась за верхние камни. Спуск к реке занял девять минут и был для подростка пыткой. Во время физического движения сильно болели мышцы рук и ног, а так же усилилась отдышка и боль в груди. Кровь из носа, к счастью, не пошла. Министр был уверен, что так медленно он ещё никогда не спускался, ведь высота была небольшая — два метра. Он сильно потел, но этот пот сразу становился холодным от высокой температуры. Оказавшись возле реки, Нушрок сел, чтобы отдышаться, и, в этот момент, у него начался кашель. Нушрок наклонился, чтобы легче было откашлять. Голова кружилась. Кашель прошёл спустя пятьдесят секунд. К счастью, рвота не началась, но голова заболела гораздо сильнее и усилилась боль в груди. Нушрок чувствовал тошноту и вялость от усталости и высокой температуры. Несмотря на лето, Нушрок чувствовал, что его морозит. Сейчас температура явно выше 39. Возле реки не было никакой тени и солнце светило прямо. Нушрок почувствовал, что вот сейчас он точно чихнет. — Апчхи! Апчхи! Апчхи! Горло резко отдало очень сильной болью, его аж резать изнутри начало, а из носа вновь пошла кровь. Подросток вытащил старую салфетку и поставил новую, ожидая, когда кровь остановился. Это случилось спустя две минуты. Министр приподнялся с камня, опустился на колени и посмотрел вокруг, чтобы решить в чем он будет варить отвар. Слева от себя, Нушрок увидел железную кружку. Подросток сразу же протянул руку и взял её. Конечно, министр насторожился. Он не был уверен, что кружка чистая, но это единственное, в чем он может закипятить воду. Нушрок медленно подполз с ней к реке и набрал в кружку воду. Министр убрал кружку в сторону и подполз на коленях туда, где лежали ветки. Нушрок аккуратно собрал в кучу ветки, которые он бросил изначально вниз с дороги. Поставив их вертикально по кругу, Нушрок достал из кармана зеркало и направил через него лучи солнца. Читая энцеклопедии, Нушрок знал, что если луч света пройдёт через зеркало, то образуется огонь. Вскоре ветки, действительно, начали гореть. Министр был рад тому, что не было ветра и огонь не потухнет. Дополнительно ничем он не мог разжечь огонь. Спичек он с собой не носит, зажигалки тоже нет — он не курит. Когда костёр хорошо разогрелся, Нушрок взял в руки кружку с водой и поставил её на огонь. Пусть закипает. Пока вода закипала, Нушрок достал из кармана бутылку и набрал в неё воду. Костёр надо будет потом потушить и вода — это самый лучший вариант. Вода закипела спустя пять минут. Нушрок снял кружку с огня, насыпал в неё цветы ромашки и вернул обратно на огонь. Сейчас, когда вода будет кипеть, цветы должны размокнуть и завариться. Каждое движение сопровождалось болью в мышцах и груди. Отвар с цветами, Нушрок кипятил около десяти минут, затем снял с огня кружку и принялся вытаскивать из отвара цветы. Больше они не нужны. Очистив отвар от последнего цветка, Нушрок убрал кружку в сторону, чтобы случайно её не задеть. Министр упёрся руками в камни и поднялся на ноги. Это вызвало боль в груди, под лопатками и ногах, голова тоже начала кружиться, но Нушрок смог устоять на ногах. Министр достал из кармана бутылку с водой и потушил костёр. Палки он решил не убирать, пусть тут и остаются. Нушрок вернулся к кружке. Министр знал, что после варки, отвару надо настояться пятнадцать минут. Да и пить сейчас из кружки невозможно, она очень горячая. Нушрок сел на камень и принялся ждать. Пока отвар настаивался, у Нушрока заурчало в животе. Подросток вспомнил, что он ничего не ел ещё с вечера и его рвало несколько раз. Перед приёмом товара обязательно надо что-то съесть, но где взять еду? Министр начал обыскивать свои карманы, и, неожиданно, нашёл протеиновый батончик. Он всегда его с собой носил, чтобы была возможность подкрепиться в дороге, если он поехал по важным королевсуим делам. Подросток открыл батончик и медленно съел его. И хотя была тошнота, рвота не началась. Когда прошло пятнадцать минут, Нушрок взял в руки кружку и добавил туда немного воды из речки. Чистый отвар пить горько и он очень крепкий. Разведя отвар с водой 1:1, Нушрок начал его пить. Сперва пить было очень больно. Горло очень сильно болело и отек лишь немного сошёл. Нушрок понимал, что от спрея хорошего эффекта не будет, но благодаря ему он хоть как-то сейчас может глотать. Допив отвар до конца, Нушрок убрал кружку в сторону и лег на камни, ожидая, когда станет легче. Министр чувствовал себя не комфортно, сидя у костра он очень сильно вспотел и был весь мокрый. Одежда очень неприятно липла к телу, а от высокой температуры от этого становилось ещё и очень холодно. Через двадцать минут Нушрок почувствовал облегчение. Перестало морозить, немного уменьшилась головная боль и стало меньше болеть горло. Головокружение тоже ушло. Отвар имеет противовоспалительный и жаропонижающий эффекты, благодаря которым и облегчилось состояние здоровья министра. Нушрок решил, что пока есть силы, надо подниматься наверх. Слабость так же стала меньше, но боль в мышцах и груди никуда не прошла, она лишь немного уменьшилась. Перед тем, как подняться, Нушрок подполз на коленях к реке и набрал воду в бутылку. Ему она ещё пригодится, в больше нигде он не наберёт. Набрав полную бутылку воды, министр убрал её в карман. Кружку он тоже решил спосолнуть в воде один раз. Пять минут ушло на то, чтобы встать с камня, помыть кружку и набрать воду. Министр решил подниматься наверх точно так же, как и поднимался возле седьмой станции. Возле третьей станции метро на стене обрыва не было земли, только камни. Нушрок поднимался очень медленно. От тяжелого физического напряжения усиливалась отдышка и начинался спазм дыхания. Боль в горле никуда не делась и дышать, по прежнему, было очень тяжело и больно. На дороге Нушрок оказался лишь спустя восемнадцать минут. Он упал на дорогу и начал просто глубоко дышать. Это вызывало сильную боль, но, Нушрок её игнорировал и старалася изо всех сил выровнять дыхание. Когда дыхание пришло в норму, неожиданно начался кашель. Кашель был очень влажный и сильный. В этот раз Нушрок вновь сильно надорвал горло, но смог выкашлять немного слизи, видимо отвар хорошо подействовал на весь организм. Нушрок сплюнул на землю густую зелено-жёлтого цвета слизь. Когда кашель отступил, Нушрок полежал ещё немного на траве. Отвар подействовал и на нос. Из носа начала вытекать слизь и Нушрок почувствовал, что он сейчас чихнет. — Апчхи! Апчхи! Апчхи! Нушрок громко чихнул и начал высмаркивать нос. Кровь не пошла, однако вылетело немного слизи. Это были жуткие, гнойные темно жёлтые сопли. Нушрок ужаснулся, таких соплей у него ещё ни разу не было за тринадцать лет. Всего Нушрок лежал на земле семь минут. Министр увидел коня, который стоял возле дерева и жевал траву. Нушрок пополз на животе по дороге, чтобы добраться до коня. После дождя дорога уже высохла и грязь не прилипала к одежде. Нушрок дополз до травы за две минуты. Чтобы не напугать коня, министр решил позвать его. — Норов! Норов! Конь поднял голову и радостно захрипел. Он сразу же подошёл к своему хозяину. Нушрок взялся рукой за повод и осторожно поднялся на ноги. Это вызвало боль в груди и министр обхватил руками грудь, чтобы немного унять боль. Нушрок отстегнул корду, отвязал её от дерева и пристегнул обратно к коню. Надо идти дальше. Министр обратил внимание на то, что трава от третьей станции метро до второй не высокая и почти нету кустов и деревьев. Нушрок решил проехать до второй станции метро верхом, чтобы поберечь силы. Ведь после леса коня надо будет оставить в конюшне и домой идти уже ногами. Возле дороги оказался удачный пенёк. Нушрок подвел коня к пеньку, отстегнул корду, и, поставив ногу в стремя, сел верхом. На то, чтобы сесть не коня у министра ушло две минуты. Министр дал коню команду идти, выехал в траву и поехал по траве прямо до второй станции метро. Нушрок ехал шагом. Поднимать коня в рысь он не собирался, все-таки ему надо тщательно осмотреть территорию леса, а возле горы можно уже и рысью проехать. Нушрок чувствовал, что силы на это у него будут. По дороге он решил не только глазами смотреть, но и голос подключить, несмотря на то, что горло сильно болело. — Оля! — громко крикнул Нушрок. — Оля! Оляяя! От этого крика горло заболело сильнее. Нушрок сам ужаснулся от того, как его голос звучал — он был очень хриплый. Нушрок достал из кармана бутылку с водой и сделал три глотка. Во время каждого глотка он морщился от боли, но игнорировал её. Ему не нужна дегидратация. Нушрок доехал до второй станции метро за десять минут. Он остановил коня и слез с него. Рядом не было пенька и пришлось прыгать на землю. Это вызвало боль в груди и мышцах ног. От неожиданной резкой боли министр едва не упал на землю. Лишь благоря тому, что он ухватился за повод, Нушрок устоял на ногах. Нушрок пристегнул корду к коню и осмотрел вокруг. Сейчас надо осмотреть территорию леса возле второй станции метро от речки до горы. Тут трава уже выше и её больше. Так же есть кусты, поэтому надо идти пешком и осматривать все вокруг. Нушрок повернул в сторону горы и пошёл прямо по траве. Норов пошёл вслед за ним. Путь до горы занял десять минут. Несмотря на то, что расстояние было короткое, состояние здоровья министра не позволяло ему быстро идти. Благодаря принятому отвару у Нушрока не было головокружения и не подкашивались ноги, но сильная отдышка, слабость, боль в мышцах ног и груди остались. Они то и мешали ему пройти расстояние за то время, за которое он пошёл бы будучи здоровым. По дороге министр тщательно осиаотвал траву, заходил вглубь влево или вправо от тропинки, по которой шёл, чтобы тщательно осмотреть всю траву. Раскрывал каждый куст на коленях, а поднимался на ноги исключительно с помощью коня. На середине пути, министра накрыл кашель. Кашель был очень сильный и густой. Нушрок упал на колени, чтобы легче было перенести приступ. До рвоты, к счастью, не дошло, но слизь тоже не отошла. Это получилось только один раз. Оказавшись возле горы, Нушрок сел под дерево, чтобы отдышаться и передохнуть. Было очень жарко по лицу и спине тёк пот. Он возле костра особенно сильно вспотел. Министр был уверен, что его одежду уже можно выжимать. Только, в этот раз, уже от пота, а не от дождя. Нушрок медленно отдышался и отдохнул за пять минут. Посидеть в тени сейчас было огромное удовольствие. Нушрок достал из кармана последний леденец с анестетиком и закинул его в рот. Он уже почти вышел из леса, а ещё надо до дома доехать, поэтому нужно, чтобы горло болело меньше. Подросток взялся рукой за дерево и медленно поднялся. В груди отдало сильной болью, но, она была приступообразной. Встав ровно на ноги, и, слегка наклонившись, подышав — боль уменьшилась. Идти пешком вдоль горы, где нет деревьев и тени, Нушрок не хотел, поэтому он решил проехать верхом. Норов стоял рядом с деревом, под которым сидел Нушрок и мирно жевал траву. Министр потянул корду на себя и конь подошёл к нему. Нушрок обратил внимание на то, что в самом лесу был пенёк, поэтому министр подвел коня туда. Встав на пенек, подросток отстегнул корду, поставил ногу в стремя и сел на коня. Затем дал лошади команду, развернул коня и поехал к горе, чтобы проехать вдоль неё. На это он потратил три минуты. До горы Нушрок ехал шагом, а вдоль неё уже поднял коня в рысь. Ехать шагом под солнцем никакого смысла нет, да и силы есть, чтобы рысью проехать. Нушрок доехал до первой станции метро за пять минут и увидел, что между горой и речкой почти нет леса. Тут в здоровом состоянии на путь уйдёт две минуты. Сразу за рекой начинались дома, а там, уже, широкая волнистая дорога с фонарями по которой он шёл ночью под дождём. Нушрок решил не слезать с коня, а уже ехать до реки и переходить через неё верхом. Мост был, как раз, рядом с ним. Даже не надо было обходить. Министр доехал до реки за две минуты. Нушрок решил ещё осмотреть последнюю территорию леса. Тут была просто трава, деревья. Кусты лишь вдоль дороги и короткие. Их сильно рассматривать смысла не было. Собирался он это делать, конечно, верхом. Осмотрев территорию за пять минут, Нушрок перешёл мост за минуту. Оказавшись возле домов, Нушрок обречённо упал на шею коню уже не в силах сдержать слезы. Ведь и этот путь оказался напрасным — Оли нигде нет. У Нушрока уже были мысли про летальность, но он искренне верил, что она ещё жива.