Больше не буду

Когда я постоянно чем-то занята, время проходит быстро, а когда знаю, что мне, возможно, осталось пожить совсем чуть-чуть, то оно летит ещё стремительнее. Тренировки закончились и остаётся пара финальных рывков, а потом начнутся Голодные игры. То, ради чего мы здесь и собрались. А теперь я должна показать себя распорядителям с наиболее выгодной стороны и, возможно, получу не совсем уж посредственную оценку. Джей уже ушёл в тренировочный зал, сижу в полном одиночестве, ожидая пока меня вызовут. Проходит минут десять и объявляется моё имя. Как будто тут остался ещё кто-то. Делаю глубокий вдох, расправляю плечи и толкаю дверь. Первое, что я чувствую войдя в зал — разочарование. Думала, что встречу здесь десяток оценивающих взглядов. Нет, это сборище придурков даже не посмотрело кто пришёл: распорядители слишком увлечены симпатичным розовым тортиком. Таким же розовым, как лысина одного из них. По правде говоря, я понимаю, что десерт гораздо интереснее моей персоны. И живут же люди: им деньги платят за то, что они даже не смотрят в мою сторону. Иду к стойке с ножами. Беру один, швыряю в мишень, в которую он, с глухим стуком, вонзается. Неплохо, довольно близко к центру. По правде говоря, я ожидала худшего. Смотрю на распорядителей: никто из них не обращает на меня внимания. Им плевать. Бросаю ещё один нож, на этот раз даже лучше, но те не утруждают себя даже взглядом в мою сторону. Злость и раздражение вот захватят мой разум, но я загоняю их подальше. Нужно мыслить трезво. — Понимаю, это не очень впечатляет, особенно учитывая, что с ножом уже выступила, как минимум, дюжина трибутов, — добродушно говорю я, с силой метнув следующий клинок, который вонзился значительно глубже чем остальные. Несколько распорядителей, соизволивших повернуть ко мне физиономии, удовлетворённо кивнули, — а ещё я бы попросила вас пересмотреть форму для тренировок. Может, брюки сделать пошире. Просто из-за того, что одежда такая обтягивающая, мне кажется, что я похожа на бешеного кузнечика. Без сомнений, кому-то очень идёт, например парню из Дистрикта-2. Его стилисту крупно повезло: с чистой совестью можно оставить трибута голым и не заморачиваться насчёт одежды. Посмеиваюсь. Некоторые распорядители чуть улыбаются, но большинство продолжает увлечённо резать торт. Придурки, я для кого эту чушь несу? Продолжаю бросать ножи. К моей чести, все попали в мишень: некоторые ближе к центру, некоторые к краю, но ни один не проскочил мимо. — Да, ещё, молю вас, запретите давать трибутам сладкое, — театрально взмахиваю руками, — я впервые попробовала пирожные три дня назад и теперь никак не могу остановиться. Так что, скорее всего, из-за сахарной ломки мне туго придётся на Арене. В очередной раз поражаюсь тому, как непринужденно звучит мой голос, в то время как пальцы моей левой руки с силой впиваются в ладонь. Один захмелевший распорядитель затягивает застольную песню. Мы учили такую в школе, но там она почему-то проходила под названием «Баллада о любви», а не «Для весёлых попоек». Подпеваю. Он ловит мой взгляд и подмигивает. Ага, радуйся что у тебя до сих пор оба глаза на месте, потому что лично изумлена этим фактом. Бросаю два оставшихся ножа из-за спины, отчаянно надеясь, что не промахнусь. Попала. Хорошо. Побалую себя эклерами, когда вернусь в комнату. — Спасибо за внимание, хорошего дня, —щебечу я. «И чтоб вас утки затоптали.» — вспоминаю проклятье, часто звучавшее из уст матери. Очаровательно улыбаюсь напоследок. Хеймитч может мной гордиться. Так я ещё никогда не лицемерила. *** Вечером наш квартет — в лице меня, Джея, Синтии и Хеймитча — устраивается в общей гостиной. Ментор включает телевизор. Волнуюсь: для спонсоров баллы вполне весомый ориентир. Конечно, они никак не предсказывают события, что развернутся на Арене, но на дальнейшее действо влияние всё-таки имеют. Например, если не смогу найти еду, то спонсоры могут спасти меня, прислав что-то съестное. Надеюсь, на пятёрку я наулыбалась и голодная смерть меня не настигнет. — Ну, как попозорились? — Хеймитч бросает сахар в кофе. Как он его пьёт? Мне эта горькая жижа совсем не нравится. — Их больше интересовали креветки, — Джей хмурится, — но, надеюсь, баллы будут сносными. — А ты? — Хеймитч поворачивается ко мне. — Ну, они никак не могли поделить торт, на меня мало смотрели. И я стала нести всякую чушь, чтобы привлечь их внимание. Знаете, когда люди выпьют, они часто хотят компании. Потом мы спели песню… Я должна была развернуться и уйти, когда поняла, что распорядителям всё равно. Бросила бы пару ножей, чтобы показать что не неумёха и ушла бы восчушь вояси, но вместо этого стала лебезить и пресмыкаться. Отвратительно. — Песню? — Хеймитч смеётся, — да, таких персонажей у меня ещё не было. Ага, ещё никто с таким рвением не закапывал собственные достоинство и самоуважение. Результаты. Вначале на экране показывают фото трибута, через пару секунд — его баллы. В среднем около пяти. Профи получают оценки от восьми и выше. Наш Дистрикт, естественно, идёт последним. — Смотрите, семёрка! — Джей радостно улыбается. Выше среднего. Результат хороший, особенно для мальчишки его возраста. Моё фото. Сердце пропускает удар. Вспыхивает цифра. Девять. На секунду кажется, что я не слышу ничего кроме собственного сердцебиения. — Ого, кажется, ты хорошо поёшь! — Синтия улыбается. — Вообще —то ужасно. Но, похоже, у них от алкоголя не только мозг поплыл, но и слух. Я рада хорошим баллам, но чувствую во рту вкус желчи. Вот за сколько можно купить мою совесть. Мы с Джеем поздравляем друг друга с результатами и я отправляюсь к себе. — Ну что, уже раздумываешь о карьере ведущей корпоративов, когда вернёшься с Игр? — Хеймитч догоняет меня в коридоре. «Не если, а когда… Интересно, он правда в это верит или просто подбадривает?» — Ещё одного раза не выдержу. Кажется, ментор чувствует мой настрой. — Ты уже была на крыше? Отрицательно качаю головой. — Пойдём.