Месть Блэка: Хогвартс

Он знает, как все закончится, как и я. Но ему это не очень нравится. (с) Дж. Эстокадо

***

Прийми Тьму… Тёмми… Патронус, окружающий Аластора давно развеялся. Его фигура с трясущимся подбородком, окутанная тенетами тьмы, проникающими в рот, уши, глаза… вызывала лишь бесконечное удовлетворение. Все его преступления… все его поступки, которые он совершил и о которых смакуя рассказывал, в то время как я бился от нестерпимой боли. Череда жертв, показанные Тьмой терзающими его призраками была воистину огромной. Но сколько их скопилось у меня… — Съешь сердце… — шепот в голове сочился удовольствием. Черные пасти вокруг замерли в предвкушении, и откуда-то я знал, что стоит мне сделать то, о чем просит Тьма, то те способности, которые я использовал до этого покажутся мне жалкими фокусами, на фоне практически безграничной мощи древней сущности… Я смотрел на ещё бьющееся сердце в своих руках, которое услужливо положила оскаленная пасть. Рука сама собой потянулась ко рту, подталкиваемая черными нитями… Тьма… Она могла дать очень, и очень многое. Всплывающие в глубине сознания картины полного превосходства, тысячами растерзанных зияющих кровавыми ранами тел. Исковерканные смертельным ужасом лица. Превращенные в кровавое ничто… Сделай я это раньше, Волдеморт, Дамблдор, кто угодно — с моей естественной силой, обладая бесчисленным множеством орудий Тьмы, неуязвимый к обычным заклятиям, способный заново отрастить тело если это необходимо, они были бы всего лишь досадной помехой. Даже Патронус, магия света… один взгляд в глаза подготовленного, защищенного, упивающегося своим превосходством Грюма в буквальном смысле вывернул его душу наизнанку. И это все было бы в моей власти, стоит мне только захотеть… Но в то же время я знал, что пути назад уже не будет. Теперь я понял, почему записей о фамильном «проклятии» не было в книгах, и лишь Арктурус решил записать свои рассуждения на страницах фамильной истории, не раскрывая всего. Обрывки памяти предыдущих владельцев, надежно спрятанные в цепи заклинания удерживающие Тьму и не позволяющие ей завладеть моим телом без разрешения — все они давали один четкий ответ. Стоит мне хотя бы один раз поддаться ей, тьма уже не отступит, меняя и коверкая мой разум для достижения всего лишь одной цели — больше смертей, больше силы, уже ничем не сдерживаемой. Какой-то частью разума, я понимал, что именно так и рождаются по-настоящему чудовищные монстры, саму память о которых стараются вымарать из истории. «Но вместе с тем…» — на глаза вновь упала пелена той безумной ненависти, которую вызывал во мне один вид искаженного в мучениях, все еще живого, несмотря на вырванное сердце Аластора. — «Это было так заманчиво…» — Ма.ма… — своим обостренным слухом услышал я стон очнувшейся девушки. Слезы феникса, без остатка отданные Альбусом ради крохотного шанса спасения ученицы, тело которой захватил крестраж — все-таки сработали. Она очнулась… И это помогло очнуться и мне. — Меня зовут… Сириус Блэк, — произнес я в слух, хотя необходимости в этом не было. Просто собственный голос помогал бороться… отчасти с самим собой. Тьма и так знала практически все мои мысли, чувства, желания… запутывая, и выдавая навязанное за собственно. Но все-таки, она знала не все. Одно несоответствие царапало слух. Я уже давно не был тем, кем она меня считала. Спасибо, дедушка. Теперь, я окончательно понял твое послание. — Toujours Pur! Девиз рода Блэк. Ключ к заклинанию на мгновение сковал волю древней сущности, помогая справится с ее безграничными силами. Сердце в моих руках, повинуясь команде было выхвачено двумя жадными пастями и разорвано на две половинки. Вот кто-кто, а Аластор точно не заслужил спокойного посмертия, достойный веками перевариваться в желудке у той, что древнее самих звезд. «Зря…» — на секунду ожил труп уже обмякшего аврора, улыбнувшись злобной усмешкой… после чего поток хаотичных частиц с моей правой руки оставил от него только упавший и покатившийся по неровному полу волшебный глаз. «Ха-ха-ха…» Угасающий голос теперь явно источал злобу. Теперь, после моего отказа, тварь, обладающая своей и крайне изощренной волей явно попробует отомстить, но… Теперь я знал, что достаточно всего лишь никогда больше не произносить слова, вызывающие ее. А уродливый собеседник, приходящий в кошмарах во сне и наяву… Чтож. Мне всего лишь нужно было то, что и так являлось основой магии. Воля, сила, намерение. Надеюсь, я справлюсь.

***

Когда Тьма оставила мое тело, боль с новой силой навалилась на меня, пригибая к земле. Я рухнул на одно колено, нащупывая в кармане остатки от зелий. Я использовал практически все что есть в борьбе с Волдемортом, остались всего несколько склянок. В том числе и обезболивающее. — Тфу… — чуть не вывернул я желудок наизнанку, когда мерзкое зелье оказалось внутри, смешавшись с уже имеющимися. Помогло не особо, но стало… терпимее. Дальше я поднял выроненную Аластором шкатулку с палочками и поспешил к девушке, которая вновь находилась в тяжелом забытье. Но хвала Мерлину, дыхание стало гораздо стабильнее. Я уложил ее на трансфигурированные носилки, еще раз осмотрев рану от меча. Та уже полностью затянулась, оставив небольшой шрам. Хотя ей все равно нужно было под присмотр целителей. Такие вещи бесследно не проходят… Не удивлюсь, если девушка и вовсе останется сквибом. Но, в любом случае она жива. А это главное. И за это следует благодарить на самом деле именно директора… — Альбус, — на всякий случай проверил я его тело диагностическими чарами. Но нет. Чуда не произошло. Дамблдор все-таки умер. Его грустно улыбающееся безжизненное лицо так и осталось на полу, рядом с горсткой пепла, в которую превратился до последнего защищающий его Фоукс. Также неподалеку валялись две половинки диадемы и вполне целый «ловец», который с удовольствием был насажен мной на клык Василиска. Остов мертвого гиганта так и остался лежать, практически полностью растворенный в кислоте. Невредимой осталась только шкура и кости. Звезда, насквозь пронзенная все еще ядовитым клыком дохнула темной дымкой, да где-то на грани восприятия послышался стон полный боли. С этим осколком было точно покончено. Или считать их разными частичками… я до сих пор не понял, как это работало. Остался только феникс. Кажется, нужно какое-то время, чтобы тот возродился. Что там делал тогда Альбус…

***

— А вот что мне делать с тобой… — разобравшись с фениксом, а также с телом директора, я подошел к так и оставшемуся лежать на мраморе зельевару. Аластор надежно сковал довольно сильного мага, используя тот же комплекс заклятий, что и на мне. Без посторонней помощи освободиться от такого… наверное, я бы в конце концов смог, как и Реддл и покойный директор. Но ослабленный после схватки с Волдемортом, отравленный зельем Снейпа, еще и после круциатруса… нет. Единственное, в чем просчитался Аластор, это в том, что решил выговориться и выместить свою злобу на мне, прежде чем убить. Стоило это сделать сразу… впрочем, судя по обрывкам образов, он поступал так достаточно давно, наслаждаясь подчинением и унижением тех, кто попадал в его руки. И давно впал в зависимость от применения «непростительного» заклинания, позволяя себе выговориться о том, что никогда не сможет рассказать никому. Альбус… слишком поздно для знатока человеческой психики ты начал подозревать своего «верного товарища», наконец показавшего свое изменившееся за годы безнаказанности лицо. Впрочем, несмотря на то, что о мертвых либо хорошо, либо никак, «ошибок» у светлого мага за его жизнь накопилось слишком много… И когда-то за них ему пришлось бы ответить. Впрочем… — Живой? — предварительно обыскав, и изъяв еще несколько флаконов из подсумка поднял я Снейпа, сняв все навешенные на него заклинания. Из носа мрачного мага всё ещё лилась кровь. И он подозрительно смотрел на меня странными глазами. — Это была та тварь, да? — вместо ответа, спросил он. — Которая… — Да, — ответил я, не став вдаваться в подробности. Как видно, Снейп все если не видел, то слышал. Впрочем, неважно. Не разрешенным остался один вопрос, что с ним по итогу делать. — Ясно… — поморщился зельевар, с хрустом вправляя себе нос рукой. Кровь полилась с новой силой. Да и сам декан Слизерина выглядел как-то потерянно. Даже жгучее желание добавить переломов практически исчезло. — Не одолжишь палочку? — Ты убил Дамблдора, — напомнил я ему. — Почему? — Потому что он все знал, Сириус, — вздохнул Снейп, поняв, что палочки точно в ближайшее время не дождется. — И даже то, что нашел я это в голове Грюма, не отменяет того факта, что директор все знал. Именно он виновен в смерти Лили. — C чего ты вообще это взял? — задал я вопрос, на который не мог найти ответа. — Это долгий разговор, а Пенни нужно показать Помфри… — начал было говорить Снейп, но несмотря на его правоту, я все еще не решил. Стоит ли вообще зельевару покидать это место. — А ты постарайся вкратце, — красноречиво нацелил я на него волшебную палочку. — И учти, что все что ты скажешь придется подтверждать клятвой. — Хорошо, — еще больше помрачнел тот. Затем продолжил, тщательно подбирая слова. — Что ты знаешь о пророчестве? — Если ты про текст, то он мне известен, — ответил я. — И о том, кто именно принес его Волдеморту. — Тогда действительно получится кратко… — произнес Северус. — О многом я догадался сам. После того, как я узнал, что под пророчество подходит Лили, и ее ребенок… я отправился к Дамблдору. Только он смог бы их защитить. Я согласен был на любые клятвы, на все, что угодно, чтобы тот сделал это. Но у Дамблдора были другие планы. Так как Волдеморт избегал сражения с Альбусом, опасаясь проигрыша — который явно бы пошатнул уверенность всех в его непобедимости, директор решил заманить темного лорда в ловушку. То место, которое он посетит лично. И это был дом Лили… — Повторю, с чего ты это взял? — хмуро спросил я. — Джеймс рассказал бы мне… — Да потому что они говорили об этом! — воскликнул Снейп. — Альбус и Грюм. Этот лживый кусок дерьма должен был для подстраховки находиться в доме Френка и Алисы, а Альбус — в Годриковой лощине, возле Поттеров, чтобы в нужный момент оказаться там! Но он этого не сделал! А я ведь даже сказал ему, когда именно… — Хорошо, погоди, — внезапно, история Снейпа начала казаться мне не такой уж и безумной. В его версию как-то хорошо укладывалось, зачем Джеймс отдал Дамблдору мантию невидимку. — А как бы он проник под фиделиус, если… И тут я начал понимать. Почему именно Дамблдор так и не пришел. Чертов Питер… чертова крыса, которую именно я посоветовал сделать хранителем. Он тоже был двойным шпионом, которому было поручено показать обиталище Поттеров Волдеморту. Почему не я?! Если бы я знал о плане… я никогда бы не скинул с себя такую ношу. Почему Джеймс доверил это именно ему?! Питер, который в нужное время должен был провести Дамблдора, заранее, захлопнув ловушку. Привел только Волдеморта… — Я понял… — медленно произнес я, передавая тому палочку. — Теперь клятва. «Клянусь жизнью, что говорил сейчас только правду… Люмос, нокс» После слов клятвы, я понял, что он действительно произнес правду. — Петтигрю… я должен был догадаться… — по бледной щеке зельевара потекла слеза, оставляя за собой кровавые разводы. Он протягивал мне свою палочку обратно, рукоятью вперед. — Если это был бы ты… Если бы Дамблдор не… Он все еще не отпустил это… Хотя и я, наверное, никогда не отпущу. Впрочем… — Да. — проигнорировал я протянутый мне концентратор. Все-таки, как бы я не относился к Альбусу, судить Снейпа у меня просто не было морального права. Мстить я ему не собирался. — Но как бы то ни было, нам нужно уходить отсюда. Пенни нужна помощь. Как ты сюда добрался? — Я давно следил за вами, — после небольшой паузы ответил Снейп, успокаивая эмоции и опуская протянутую руку, пока я левитировал носилки, накладывая необходимые чары. Пространственный карман был занят Альбертом, которого также нужно было доставить к медикам. — Знал, где примерно находится вход. Знал, что камень в кабинете — это фальшивка для очередной ловушки на темного лорда. Я парализовал Грюма этим же зельем… Аналогов ему еще нет, как и защиты. Это мой проект, на которым я работал долгие годы. Затем, я просмотрел его воспоминания и поспешил сюда. — Чтобы добить Альбуса? — отозвался я, направляясь к выходу. — Или просто воспользовался ситуацией? — Чтобы помочь… — угрюмо произнес Снейп. — Но я ни о чем не жалею, если ты об этом. Я сделал это — и понесу заслуженное наказание. — Сдается мне, не просто так тебе Аластор позволил прочесть те воспоминания, — покачал я головой. — Но поступай как знаешь. Мне все равно. Нужно выбираться отсюда…

***

Путь обратно был достаточно труден. Защищая старшекурсницу от воды, я напрягал из без того измученное тело. К счастью, Снейп помог мне в этом, и вместе мы успешно преодолели водную преграду. Можно было бы поискать другой путь, но я подозревал что без знания парселтанга, его не открыть и изнутри. Дальше — полет до Хогвартса, и вот мы уже оказались на опушке ночного замка, освещенного огнями изнутри. Нас не было всего несколько часов, большая часть времени которого ушла на дорогу. Замок спал. Возможно только преподавательский состав бодрствовал, так как распоряжение об охране гостиных никто не отменял. Я стоял и смотрел на замок, испытывая очень смешанные эмоции. Вроде бы все закончилось, нам даже удалось вернуть девочку, шансы которой были откровенно говоря небольшими…, но рядом со мной стоял не Альбус, а мрачный Снейп. И мне нужно было как-то об этом сказать остальным. Пенни и Нимфадора в итоге пострадали, Альберт и вовсе окаменел. Сигнус по видимому навсегда потерял руку. Прорыв и людские жертвы в Лондоне. Нападение на наши объекты. Я едва не стал марионеткой Тьмы… Еще Волдеморт что-то говорил про то, что помощь не придет. И она не пришла, чего точно не могло случиться, если с Краучем ничего не произошло. Мне нужно было во всем разобраться, а где-то во Франции уже должна была начаться, или уже началась процедура по уничтожению крестража в голове Гарри… — Чертов Реддл… — вздохнул я, сжимая кулак. — Почему нельзя было просто сдохнуть… — Он слишком боится смерти, — неожиданно отозвался Снейп. — Слишком сильно, для того, кто ее причиняет. — А ты? — спросил я у зельевара. — Я не питаю иллюзий, — произнес тот. — Жизнь, обычно, никогда ничем хорошим не заканчивается. Так или иначе.

***

— О боги! Вы вернули ее… — охнула Макгонагал, бросившись к носилкам, стоило нам преступить порог территории Хогвартса. Через домовиков я тут же сообщил Мадам Помфри, но Минерва успела первой. — Где Нимфадора? Где Альбус?! — Нимфадора в порядке, — поспешил успокоить я женщину. — Я отправил ее в безопасное место… А Альбус… Я молча трансфигурировал обратно тело директора, прикрытое темной материей. Словам бы она не поверила… — Но… я не понимаю, — беспомощно переводила взгляд разом постаревшая женщина с моего лица на лицо Снейпа. — Как… — Я… — начал было говорить неестественно бледный Северус, но я прервал его. — Его убил Волдеморт, Минерва, — все же сделал я нелегкий выбор, о котором думал всю дорогу, доставая клетку с пеплом феникса и вручая ее в руки потрясенной Макгонагал. — Но он успел спасти девочку. Всех нас, на самом деле. Больше замку ничего не угрожает. Позаботься о нем. — Но Сириус… я… — внезапно обняла меня женщина, заходясь в сдавленных рыданиях. Больше она не могла произнести ни слова. — Мерлин… — выбежавшая из ворот Мадам Помфри тут же стала накладывать диагностические заклинания на Пенни, с ужасом глядя на тело Альбуса. — Что с ней случилось… Состояние стабильное, но ей срочно нужно в Мунго! — Минерва, — мягко отстранил я плачущую женщину. — Нужно организовать перемещение ученицы. Я не могу доверить это никому, кроме тебя. — Да… я. да, — наконец переключилась заместитель директора на рабочий лад. — Хогвартс заблокирован… нужно перевезти ее на карете до Хогсмита. К тому же, Абефорт… Дальше я уже не слушал, раздумывая над тем, что мне также нужно торопиться. Как бы ни хотелось помчаться к Гарри, там я ничего бы не решил. Но возможно Краучу еще можно помочь, что бы Волдеморт там ни планировал сделать… Единственное, что осталось, это отменить собственное распоряжение и попробовать оживить Альберта. Что бы там ни было, помощь мне не помешает… А в больничном крыле уже дожидались своего часа зелья на основе корня мандрагоры.

***

— Зачем? — спросил меня Северус, до этого момента какой-то прилипчивой тенью следовавший за мной, пока я быстро обходил гостиные, сообщая новости, раздавая поручения… и в общем-то сваливая все на Минерву. Ей сейчас полезно будет заняться делами. И только после этого, как будто отдав собственный долг, самолично взглянув в глаза всем тем, кто узнал о смерти действительно одного из величайших магов, Северус решился спросить меня почему я сделал то, что сделал. А именно, самостоятельно перекинул смерть Альбуса на Волдеморта. Все происходившее еще, конечно, требовало вдумчивого объяснения, но самая первая новость — самая запоминающаяся. И сейчас я собственноручно создал легенду бывшему шпиону. — Как я уже однажды сказал, сделанного не изменить. Альбус мертв. Ты убил его. И я могу… понять, почему ты так сделал. Но на самом деле — не важно, решишь ли ты сдаться аврорам, и будешь гнить в Азкабане до конца своих дней. Это не изменить, — серьезно посмотрел я на сжавшего кулаки зельевара. — Он будет мертв, и этот груз будет на тебе до конца жизни. Можно только двинуться дальше, чтобы не допустить подобного снова, и попробовать как-то исправить свои ошибки. Честно сказать… мне тебя жаль, Снейп. Возможно, если бы судьба сложилась иначе — мы могли бы даже стать друзьями. И я просто решил дать тебе шанс. Тебе решать, как им воспользоваться. Ну а дальше… дальше я просто пошел вперед, оставив после себя замершую на месте фигуру. Я не знал, как он распорядится данным ему шансом, но точно знал, что не хотел бы оказаться на его месте. Может быть… Уже не услышал я горьких слов, скрывшись за очередным поворотом, ведущим вниз, к больничному крылу.

***

— С-с-сир-иус!!! — проходя мимо директорской башни, неожиданно наткнулся я по пути на того, кого точно не ожидал здесь увидеть. — Квинитус! — ошеломленно произнес я, но в отличие от многого за сегодня, это был приятный сюрприз. Сам Квиррел правда выглядел не очень. Круги под глазами, худоба, болезненный вид. Только привычный тюрбаны был на своем месте. Последствия атаки василиска и долгое лежание в больничной койке явно были достаточно серьезными. Хорошей новостью было также то, что жертвы Василиска начали приходить в себя. — Ты уже очнулся! — Д-д-да, — явно волнуясь, начал сильно заикаться тот. — Я-я очн-нулся в б-б-боль-ничном к-крыл-е, т-там ник-кого не б-было. — Да, мадам Помфри покинула замок, — понял я ошеломление преподавателя магловедения. Там должен был быть еще Локхарт, но этот индюк, похоже, решил проигнорировать мой приказ. Чертов писака. — Как ты? Зачем ты встал? — М-мне н-нуж-но к Д-дамблдору! нахмурился Квиррел. — У мен-я ес-сть и-инф-формация о н-нападавшем, это ст-таршекурс-сница, с-с П-пу-ф-фен-дуя… — Да, я уже знаю, — сразу же понял я, что тот говорит о Пенни. Видимо Квиррел все-таки как-то вычислил, или случайно узнал о планах Волдеморта и тот решил его нейтрализовать первым. — Пенни Хейвуд. Мы уже разобрались с духом, девочка в порядке. Василиск мертв. Вот только Дамблдор… хм… — С-сириус, что с-с-с Альбу-с-сом?! — явно обеспокоенно прервал меня Квиррел. — Альбус мертв, — ответил я шокированному магу, который изумленно уставился на меня. — Ценой своей жизни он спас девушку, да и нас на самом деле… Но Волдеморт тоже умер. Как и его василиск. — Что… — Что?! — откуда-то из-за угла раздался истеричный возглас, а затем появился и его обладатель. Гилдерой Локхарт собственной персоной. Вид у него был какой-то пришибленный. Волосы растрепанные, и он явно был не в себе… — Что слышал, — несколько грубо ответил я. — Я же ясно сказал, что ты должен находиться в больничном крыле! — Дамблдор… мертв, — как-то потерянно произнес писатель, уйдя в себя. Затем он вдруг посмотрел на меня, его глаза расширились, а трясущаяся рука медленно навелась на меня. — Это… он… — Что? — совсем не понял я о чем говорит Гилдерой, насторожившись. А лицо того уже буквально посерело, он как будто увидел боггарта, дементора и шесть демонов ада вместе взятых. — Это был он… Сириус… это… Аvada kedavra! На каких-то рефлексах я закрылся всей всевозможной защитой, превращая воздух в сотни стальных пластин, которые словно пушинки пробил выпущенный будто из артиллерийского орудия зеленый снаряд. Меня отнесло в сторону взвизгнувшего Локхарта, который тем не менее достал свою лощеную палочку, направив ее против… — А ведь все могло обойтись без жертв, — как-то даже устало произнес Квиррел, где-то позабыв свой дефект. Вот только это был уже не Квиррел. — В-в-волдеморт! — пошептал Гилдерой, во все глаза глядя на метаморфорзы, которые происходили с лицом веселого профессора. Ленты тюрбана, стекая по лицу Квиррела, казались живыми и тягучими, как если бы сама его плоть медленно таяла под невидимым огнём. Черты его лица искажались, будто размывались, и из-под них проступало нечто иное — тёмное и уродливое, как ночной кошмар, пробивающийся наружу. Гладкая кожа расползалась, обнажая бледные, как мрамор, изуродованные скулы, впалые глаза и безгубый рот, исказившийся в болезненной гримасе. Лицо Волдеморта медленно проявлялось из-под оболочки, которая когда-то принадлежала Квиррелу, словно какая-то тёмная сущность захватывала контроль, выталкивая прежнюю оболочку прочь, как ненужный хлам. Карие глаза профессора магловедения смотрели холодно и яростно, загораясь красным огнем, а кожа становилась всё бледнее и более отвратительной, как если бы сама смерть коснулась её, оставив только пустоту и тьму. Квиррел словно растворялся, медленно исчезая, уступая место зловещему и неумолимому облику Волдеморта. И это был не тот молодой Реддл, с которым мы сражались в тайной комнате. Даже не та более взрослая версия из пещеры Когтевран. Это был именно Волдеморт, в его уродливой ипостаси, который смотрел на мир с ненавистью и презрением, казалось бы готовый уничтожить всё, что стояло у него на пути. И теперь, я был против него один.