Месть Блэка: Хогвартс

«Скрытое в отце проявляется в сыне, и часто в сыне я нахожу ответы на загадки отца.» — Фридрих Вильгельм Ницше *** Озеро, скрытое в глубине Запретного леса, выглядело мрачным и таинственным, словно само место было оторвано от всего мира. Воды его были темны и неподвижны, отражая высокие деревья, окружавшие озеро плотным кольцом. На первый взгляд, его поверхность казалась зеркальной, но присмотревшись, можно было заметить, как под поверхностью таились тени — едва уловимые движения, будто что-то невидимое шевелилось в глубине. Тёмная вода словно поглощала свет, отбрасываемый редкими проблесками луны, пробивавшимися сквозь тяжелые облака. Окружающий лес был зловещим и глухим: высокие, покорёженные стволы древних деревьев с длинными, изогнутыми ветвями напоминали скрюченные руки, тянущиеся к воде. Мох и папоротники ползли по земле, словно стремились окутать всё вокруг своим холодным, влажным покрывалом. На берегах озера росли густые заросли тростника, время от времени медленно колыхаемые лёгким, холодным ветерком. Его шорох был единственным звуком, который нарушал звенящую тишину вокруг, создавая ощущение, что лес сам наблюдает за каждым, кто осмелится подойти к воде. От озера веяло холодом, будто сама природа предостерегала от того, чтобы подходить слишком близко. Вода казалась глубокой и бездонной. У берегов можно было заметить тёмные пятна, возможно, следы древних существ, посещавших это место, или же останки тех, кто слишком сильно увлёкся его загадочной красотой. Лёгкий туман стелился по поверхности, будто само озеро дышало этим холодным, влажным паром. Конец зимы выдался достаточно прохладным, но температура воды явно была выше обычной. Возможно, где-то внутри дремали теплые источники… Хотя, кто его знает. Природа старого леса вообще была на редкость странной. Места, что я видел за наши поиски создавали впечатление, что время года не особо властно над этим местом. — И что, мы будем туда нырять? — недовольно проговорил Винсент, тронув воду кончиком пальца. — Если ты знаешь другой способ проверить — говори, — ответил я. В целом, мне нырять туда также не очень и хотелось. Но догадка, подкрепленная как минимум тремя случаями нападений древнего существа, плотно засела в голове. Раньше я считал, что вход должен быть где-то на земле, и особо рассчитывал на приметные места, вроде гор или оврагов. Вот только сухие факты говорили следующее — все нападения совершались возле воды. Конечно не на самом берегу, кроме как случая с подругой Нимфадоры, но достаточно близко. Слова Флоренца также склонили меня в сторону этой догадки. Если говорить очень упрощенно, Фениксы, очевидно, олицетворяли стихию огня. Единороги — силы природы, или же земли. Драконы, даже самые молодые также активно использовали стихию воздуха. Иначе бы многотонные туши не смогли бы подняться в небо. Старые драконы из легенд так точно активно воздух использовали, правда о говорящих ящерах давно уже никто не слышал. Ихор, не ихор — а способностями все эти магические создания обладали крайне любопытными и очень неординарными. Чего стоит залечивание ран, возрождение, окаменение взглядом, да и вроде как если съесть сердце старого дракона или искупаться в его крови вовсе можно было обрести магические способности или свои усилить. Почему бы гигантской змее не использовать еще один первичный элемент, а именно — воду? Звучит по крайней мере логично. Многие змеи умеют плавать как на воде, так и под водой. Ну а сделать вход там, где на него никто не подумает — еще логичнее. На самый замаскированный туннель можно все-таки наткнуться. Или отследить змею после ее охоты если вдруг посчастливится заметить. А тут — уползла себе в озеро, ищи многометровое создание под водой, где она чувствует себя как дома. Не зря же Салазар сделал ей лазы именно в водопроводной системе. Еще один аргумент в пользу такой версии был косвенным, но все-таки был. В озерах также водилось много всего питательного и в одном месте сразу. Крупной рыбы, я так полагаю, в воде много. Даже наверх можно не выползать… Правда, теперь я начал сомневаться в том, просто так ли охотится василиск на волшебных созданий. Как минимум мы знаем о единороге, и двуроге. Ингредиенты из них могут пойти много в какие зелья. Если исключить «проклятость» потрохов разумной магической коняшки, я бы даже сказал, что Реддл может готовить себе зелье для возрождения. Впрочем, он и в книгах не особенно качественные ингредиенты использовал. Мордред. Нужно проверить кладбище… — А если так… Revelio! — после недолгих раздумий, послал заклинание Винсент, в сторону темных вод. Сил он не пожалел, видимая взгляду волна дошла до середины, и… развеялась. — … — словил фэйспалм Альберт, который точно знал, что вода, тем более в таком объеме и явно не слишком обычная, очень быстро развеивает заклинания. — И как? — тем не менее спросил я. Может быть что-то да он «отсканировал». — Да рыба одна… Ладно, не знаю, — уныло ответил Винсент, гневно взглянув на скалящегося Альберта. — Ну что, так и будем здесь стоять? — произнес хмурый и очень бледный Сигнус, стоя рядом с нами в одних штанах и обычных магловских ластах. Его вампирские способности в воде также работали очень плохо. Если попробует превратиться в туман, то вообще рискует исчезнуть. Я хотел было предложить ему комплект артефактов, но он сказал, что как-то уже приспособился плавать, добывая себе рыбу в подземных водах. Только ласты попросил, за несколько минут самостоятельно отрастив перепонки между пальцами рук. — Да, пожалуй пойдем, — активировал я артефакты для «дайвинга». — Раньше начнем — раньше закончим. Второе озеро покрупнее будет. После моих слов, первый в озеро рыбкой нырнул Сигнус. Его длинное бледное тело, практически без всплеска погрузившееся в темные воды в этот момент напомнило мне инфернала. — Чертов Слизерин… — активировав артефакты, следующим, взметнув фонтан брызг, прыгнул Винсент. За ним, разминувшись на секунду под воду погрузился Альберт. Затем я. Под поверхностью озера в Запретном лесу царило мрачное, почти загробное спокойствие. Свет, проникающий сквозь воду, был тусклым и рассеянным, превращая всё вокруг в призрачные тени и полуразмытые силуэты. Вода здесь казалась густой и тёмной, её прохлада охватывала всё живое, а течение было едва заметным — словно озеро не дышало, а застывало в вечной тишине. На дне лежал толстый слой тёмного ила, взбаламученного от нашего погружения, делая видимость еще более низкой. На расстоянии пары метров я едва видел устремившегося вперед вампира. Чуть дальше, не тронутый нами, ил, был глубоким и вязким. Он казался бездонным, будто мог поглотить любого, кто осмелится ступить в него. Черная жижа покрывала остатки веток, затонувших стволов деревьев и старых камней, скрывая древние тайны, веками хранившиеся на дне этого озера. Немного освоившись в воде, используя артефакты, я поплыл вперед, обыскивать свой сектор. Озеро мы также разделили на несколько условных частей, по ориентирам на берегу. Мне досталась центральная, так что я зигзагами скользил под водой, прямо у дна, пытаясь отыскать следы входа в тоннель и каждые несколько метров повторял все возможные поисковые заклинания. Маленькие и невзрачные, толстые и безобразные рыбы скользили среди подводных растений, казавшихся тусклыми и лишёнными жизни. Они двигались медленно и беззвучно, как призраки, следуя невидимым путям, не нарушая покой вод. Их чешуя, обычно серебристая, в этих тёмных глубинах выглядела тусклой, почти сливаясь с мутной водой. Иногда вспышка серебра отражала редкий луч света, пробивающийся сквозь кроны деревьев наверху, но этот свет быстро исчезал, словно его не было вовсе. У дна росли длинные водоросли, медленно колышущиеся в едва заметном подводном течении. Они тянулись вверх, как тёмные тени, создавая ощущение, что глубины озера полны невидимой жизни, которая прячется за этой густой зеленью. Некоторые стебли водорослей обвивали затонувшие камни и коряги, словно чьи-то руки удерживали их на месте, не давая вырваться наружу. Из-за постоянного ожидания опасности, если моя догадка действительно оказалась верной, иногда казалось, что в глубинах можно заметить нечто большее, чем рыбы и водоросли — едва уловимое движение, будто гигантская древняя змея, уже скрывалась где-то в самом тёмном уголке озера, наблюдя за всем, что происходит наверху. Но это было лишь наваждением. Поисковые заклинания находили только рыбу, моллюсков и прочих обитателей озера. Впрочем, кое-что по прошествии нескольких часов мы все же обнаружили. *** — Кальмар? — озадаченно смотрел я на огромного кальмара, которого выловил Сигнус в озерных водах. Обнаружил ее вампир уже после обозначенного времени, спустя три часа не появившись на берегу. Я было уже подумал, что его как-то утащил васислиск, но все оказалось проще — он просто решил устроить подводную охоту, и довольный вытащил на берег огромную тушу еще живого кальмара. Это был действительно большой экземпляр, размером чуть меньше человека, но самой странное было то, что по утверждению вампира он был еще… — Это малек? — недоуменно произнес Винсент, переспрашивая довольного Сигнуса. — Не похож он на малька… — Действительно, как ты это понял? — переспросил я. По мне обычный кальмар, и очень крупный. — Смотрите, у него две верхние пары рук. У личинок оба щупальца слиты в короткий хоботок. Их поэтому и называют — ринхотейтис — «кальмар с хоботком». У взрослых, или молоди — щупальца все на месте. Ну а у этого малька они еще обособляются, но не до конца, — показал он на два щупальца, которые еще действительно были словно слеплены между собой. — Так что он еще малек. — Река? — спросил Альберт. — Да, похоже, на то… — задумался я. — Или все вместе. — Река что? — кажется не понял Винсент посыла. — Похоже озера соединяет не тоннель, а подземная река, — объяснил я суть вопроса. — Если это личинка… — Малек! — Да не важно, — отмахнулся я от вампира. — Если этот кальмареныш — потомство Гигантского Кальмара, то озера соединены между собой подземной рекой. Но мне кажется, что здесь и то и другое. Возле Хогвартса наверняка есть еще один проход, возможно он даже под водой. Но если бы его можно было обнаружить, это сделали бы русалки или тритоны, как и плавающего возле школы василиска. Если проход и есть, скорее всего опять закрыт чарами замка. Но вот если он ведет куда-то в подземную реку — это становится еще логичнее. Оттуда змей может перемещаться практически где угодно, если река соединяет все озера. — Осталось отыскать эту реку! — ухмыльнулся Сигнус, встряхивая извивающегося кальмара в своей руке. *** — У меня для тебя две новости, — сказал Поллукс, когда мы встретились с ним в купленном даля удобства перемещения домику в Хогсмите. — С какой начать? — Давай с хорошей, — тяжело присел я на кресло, наливая себе кофе. Почти четыре часа нахождение под водой сильно вымотало меня даже не физически, а скорее морально. Еще два часа после той находки мы следили за ошеломленным кальмаром, который так и не торопился вернуться обратно в родные воды. Дальше пришлось разбудить деда, который на коленке сделал артефакт — маячок, теперь прикрепленный к нашему подводному «мальку». После этого дед занял меня на поговорить, и, как бы не хотелось спать — разговор по его словам был крайне важный. — Кто сказал, что есть хорошие, — хмыкнул старый маг. — Хотя, смотря с какой стороны посмотреть. — Тогда начинай с любой, не тяни, — проговорил я. Спать осталось всего несколько часов, а работа с детьми, несмотря на кажущуюся легкость, выматывала не слишком меньше чем поиски василиска. — Ладно, — сделал он паузу, чтобы собраться с мыслями. — Я прочитал все, что оставил Арктурус в своих записях. На самом деле очень много всего интересного! Там и в дневнике кое-что нашлось, что я раньше не заметил. Он придумал одну вещь, связанную с инфополем, ты знал, что если теория реинкарнации… — Дед! — Ладно, ладно! — немного нервно ответил Поллукс, также прихлебывая горячий кофе. — Как я и думал, проблему с фамильным проклятием брат решить пытался… Поллукс замолчал, уставившись в чашку. — И? — не выдержал я. — Так ты нашел решение?! — Отчасти… — наконец проговорил дед. — Ладно, начну с самой плохой. Ты попросил меня искать в первую очередь то, как можно не передать его ребенку. И это первая новость. Я нашел вероятный способ. Но он тебе не понравится. Нужно просто отрезать себя от фамильного источника. Насовсем. Желательно даже из гобелена себя выжечь… — Что?! — попытался я осмыслить то, о чем говорил Поллукс. — А… — Это еще не все, — продолжил говорить старый маг. — Арктурус писал, что Тьма может перейти даже при личном контакте. И… ты понимаешь, о чем я говорю. — То есть ты предлагаешь полностью отрезать меня от семьи, и я не смогу даже коснуться своего ребенка?! — от этой новости у меня голова пошла кругом. Слова Поллукса звучали как бред. — Я тебе ничего не предлагаю! Только говорю то, что узнал, — гневно отозвался дед. — Чтобы ты знал, мне это все также не нравится. И если ты будешь винить меня… — Ладно, ладно, извини, — попытался я успокоится. — Сам понимаешь… — Понимаю, — вздохнул маг. — И поэтому знал, как ты отреагируешь и вообще не хотел говорить. Но ты должен был знать. — Хорошо, ты говорил про две новости. Какая вторая? — Вторая чуть получше, — усмехнулся дед. — Как я понял из размышлений брата, жить с этим можно. И тут есть несколько вариантов. Первый — вообще не использовать заемные силы. Что, по понятным причинам уже отпало. — Да уж… — Второе — самокотроль, личная сила и воля, — продолжил он. — Чем они выше — тем больше шансов, что проживешь дольше. На ум напрашивается только оклюменция. Что еще… нужно думать. — Не густо, — хмыкнул я. — Это я и так понял уже. — Ну извини, — развел руками Поллукс. — Надо понимать, что Арктурус не оставлял конкретных инструкций. Заметки на полях они и есть заметки на полях. Но в них явно было что-то важное. — А как так вышло, что по этому проклятию вообще нет информации, кроме этих самых заметок? — спросил я деда вопрос, который давно вертелся у меня в голове. — Если оно передается в нашем роду уже которое поколение, явно должно быть хоть что-то. — Я… не знаю, — честно ответил Поллукс. — Возможно эта информация передавалась в главной ветви лично. Не все можно доверить бумаге. Орион точно ничего тебе не рассказывал? — Нет, — с сожалением ответил я. — Мы вовсе не общались с Хогвартса. Сам понимаешь, почему. — Да, понимаю. Но это все равно… ладно, забудь, — махнул рукой Поллукс, не желая топтаться на больной мозоли. Орион никогда не был образцовым отцом, но после того, как неожиданно стал поддерживать Волдеморта, вливая в его кампанию не только деньги, но и буквально отправив младшего сына в руки «Пожирателей», а свободолюбивую Беллатрикс под венец Лестренджу для укрепления союзных связей, от того человека, что он был раньше — не осталось и следа. — Арктурус больше ничего не писал? — спросил я, пытаясь найти хоть что-то еще. — Много всего, — ответил Поллукс после недолгого молчания. — Но что касается тьмы, разве что у проклятия, если его вообще можно так назвать, есть нечто вроде своих предпочтений. Если ты угадываешь их и потакаешь, то оно не стремится убить носителя, а, наоборот, защищает и дает еще больше сил. Даже органы вроде как отращивать может. Только не советую проверять. — Очень смешно. — А кто сказал, что я шучу.