Месть Блэка: Хогвартс

«Тщеславие — довод необычайной силы. „Смотри на меня“ — одно из основополагающих человеческих побудителей.» — © Бертран Рассел *** Новое нападение погрузило Хогвартс в глубокое состояние тревожности и страха, еще более тягучего и всеобъемлющего, чем прежде. Казалось, стены древнего замка стали холоднее, а коридоры — темнее и зловещее тише. В каждом шаге, каждом шёпоте слышалась тревога. Никто не знал, когда и где произойдет следующий удар. Аура беспокойства проникла в каждый уголок замка — от башен до подземелий. Некоторые студенты даже отказывались выходить из своих спален, не осмеливаясь пересекать замерзшие коридоры, где казалось, что само зло таится в тенях. Даже портреты на стенах шептались между собой, переговариваясь о страшных событиях, а духи, обычно шумные и весёлые, теперь лишь тихо проскальзывали мимо, подозрительно наблюдая по сторонам, черезчур рьяно выполняя «просьбу» Альбуса. Ученики также притихли. Не сказать, что на школу опустилась мертвая тишина, но поводов веселиться было не очень много. Взгляды, обращенные на друзей окаменевших учеников были полны сочувствия, или внутреннего облегчения, что это случилось не с ними, или же затаенного злорадства. Но сейчас равнодушных не осталось. Если первое нападение случилось в момент отсутствия Дамблдора, который не зря считался сильнейшим магом столетия, то второе — хоть и проходило по самой границе, но все равно оставалось территорией Хогварста. Место, где именно он служил гарантом безопасности. Даже те, кто старался не поддаваться панике, теперь начали строчить письма родственникам, с жалобами и опасениями. Да, несчастные случаи были в школе не редкость. Драки, розыгрыши, результаты волшебных экспериментов, неудачного зельеварения или дуэли вполне могли привести в больничное крыло. Но, обычно, мадам Помпфри либо ставила покалеченных в строй, либо это же делали уже в Мунго. Но так, чтобы уже три бездыханных тела лежали в больничном крыле, ожидая поспевания мандрагор — такая участь пугала любого, кто был в состоянии задуматься. После того как директором стал Альбус — подобное вообще происходило впервые. Отсутствие пойманных виновных, продолжающиеся нападения — все это пошатнуло уверенность в светлом маге как внутри, так и снаружи школы. Новость, о том, что «Великий Светлый маг» стал сдавать — из полного бреда, начала трансформироваться уже во что-то более опасное. По крайней мере почты у Альбуса точно прибавилось, а вот поддержку он начал потихоньку терять. «Акелла — промахнулся» еще не звучало вслух, но до этого было недалеко. Но вот новость, что в Хогварст приглашен новый учитель, неожиданно прогремела по всей магической Британии, сменив фокус обсуждения на резко противоположный. Ведь личность нового преподавателя, который официально заменил Квиррела была точно поводом для обсуждения номер один. *** Гилдерой Локхарт никогда не считал себя плохим человеком. Он даже не был очень самовлюблённый, конечно же, по его собственному мнению. Идеальная укладка волос, отредактированная улыбка, дорогие мантии, показная бравада, тысячи портретов — все это было частью довольно хорошо продуманного образа, который выпускник факультета воронов вынашивал в течение нескольких лет. Еще с детства Гилдерой всегда знал, что хочет быть кем-то значимым. Кем-то известным. Рано научившись читать, и погружаясь в книги Александра Дюма, Вальтера Скотта, Джека Лондона, Даниэля Дэфо, Грина и Купера, он мечтал о приключениях, тайнах и неизведанных странах. Затем, самолично оказавшись в сказке — о том, как романы о его похождениях будут собирать миллионы восторженных отзывов и поклонников. Рождённый в семье волшебницы и магла-отца после двух старших сестёр, он был единственным ребёнком, обнаружившим способности к магии. Умный, красивый мальчик, он был любимчиком своей матери; осознание того, что он к тому же является волшебником — всё это послужило причиной разрастания его тщеславия, подобно особо злостному сорняку. Вот только прибытие Гилдероя в Хогвартс 1 сентября 1975 года оказалось не таким триумфальным, как ожидали они с матерью. Погруженный в фантазии мальчик почему-то не принял во внимание, что он будет учиться в школе, полной волшебников и волшебниц, многие из которых могут быть, и были более одаренными, нежели он. В его собственных фантазиях, маленький волшебник был уже полностью сформировавшимся героем и гением, и его неприятно шокировало то, что его дарования не были уникальными и никого особенно не впечатляли. Да и другая сторона волшебного мира, с его до сих пор неизжитыми традициями, аристократией и правом сильного — больно ударила по его самолюбию. При этом, наверное, было бы несправедливо утверждать, что Локонс не был талантлив. В самом деле, учителя считали, что способности и интеллект юноши были выше среднего и что с помощью упорного труда он мог бы добиться определенных успехов, хотя его амбициозные планы, которыми он щедро делился со своими однокурсниками, терпели крах. Фантазии, выдаваемые за действительность: создание Философского камня, планы стать капитаном сборной Англии по квиддичу и завоевать кубок мира, будущее кресло Министра магии. Все это порождало лишь волну насмешек и пренебрежительное отношение к талантливому, но отнюдь не гениальному ребенку на факультете «умников». Чтобы выделится из толпы, Локхарт уделял много времени учебе, и вскоре стал получать хорошие оценки. Но у непризнанного гения была одна черта характера, из-за которой он всё больше и больше становился неудовлетворённым: если он в чём-то не был первым и лучшим, то предпочитал вовсе этим не заниматься. А в учебе… да, он получал хорошие оценки, но всегда находились те, кто в чем-то его превосходил. Но была еще одна вещь, которая, как он думал — могла бы выделить его в выгодном свете. Книги. К третьему курсу, он стал редактором школьной газеты, которая дала ему не то, чтобы популярность, тем не менее, он достиг своей главной цели — его стали узнавать все. Писал он достаточно хорошо, и за годы своей деятельности отточил свой язык, чтобы попробовать написать собственные книги. Начав с коротких повестей, публикуемых анонимно, о приключениях великого мага по имени «Златоуст», и собрав всего несколько умеренных отзывов, которые хвалили только довольно неплохой слог, презрительно отмечая похожесть на магловскую литературу, Гилдерой ясно понял, что в волшебном мире трудно удивить кого-то выдуманными приключениями. Когда сама жизнь, погруженная в волшебство, похожа на сказку. Да и время для публикаций он выбрал достаточно неудачное. Вовсю шла война между группами Волдеморта, Дамблдором и Министерством. Его книги попросту были не нужны в этот момент. С другой стороны, Гилдерой заметил, как популярны в магическом мире очерки и жизнеописания реальных знаменитых волшебников. Биография Дамблдора, Грин-де-Вальда, Фламеля. Очерки и воспоминания от лица магов, переживших мировую войну, рассказы о столкновениях с опасными магическими тварями. Пытливым Когтевранским умом, задолго до Нетфликс, он уловил главную вещь, которая нравилась людям как в обычном, так и в мире магии — «настоящая история». Тру-крайм. Основанная на реальных событиях, история воспринималась читателем более остро и интерес подпистывался тем фактом, что читатель проживает свои страхи, но при этом отдает себе отчет в том, что в данный момент он находится дома и в безопасности. Первой его книгой стало «Странствия с оборотнями», где он представившись репортером, распросил у старого армянского волшебника, который спас целую деревню от нашествия оборотней его историю, заплатив ему за воспоминания свои последние деньги. Творчески преобразованная история о деревушке в Армении — стала первой ступенькой его популярности. Достаточно начитанный маг, обладая необходимым опытом, а также действительно неплохим талантом, Гилдерой смог написать об этом событии захватывающую книгу, которая довольно быстро стала бестселлером. Вот только был один нюанс. В силу собственного тщеславия, вместо оригинального героя, или хотя бы литературного персонажа, Локхарт приписал спасение жителей деревни именно себе. От чего старый маг, который случайно прочитал эту книгу — пришел в бешенство, и отправился к нашему знакомому с вполне обоснованной претензией. Не пожалев сил и времени на путешествие в магическую Британию, угрожая писателю скандалом, если тот не напишет правду. И тогда же в первые Локхарт использовал заклинание забвения, сделав первый шаг на скользкой дорожке преступлений. Но это было только начало. Менее чем за десять лет серия автобиографических книг Гилдероя обрела статус бестселлера, а он сам обзавёлся репутацией борца с Тёмными Силами мирового класса. Он даже получил Орден Мерлина третьей степени и стал почетным членом Лиги защиты от темных сил и еще многих организаций, членство в которых было скорее формальностью. Деньги, известность, фанатки — у него было все, о чем он мог мечтать. И пусть это было добыто кражей… Гилдерой не считал, что это большая цена. Ведь он же никого не убивал, и не отнимал деньги. Всего лишь воспользовался тем, чем сами герои настоящих историй воспользоваться бы не могли, не имея писательского таланта. В общем, как и многие другие, себя Локхарт злодеем отнюдь не считал. До одного определенного момента. До его поездки в Новый Свет, которая изменила все. В целом, когда Гилдерой попал на крючок к темному волшебнику, ему показалось, что его жизнь и карьера кончена. В начале он даже подумывал обратиться в аврорат, самостоятельно признавшись во всех своих деяниях. От этого шага его отвернуло только понимание факта, что по совокупности преступлений светит недобропорядочному писателю не один десяток лет в Азкабане. Но даже это не было бы таким ударом, как порушенная в одночасье жизнь, которую он так прилежно строил все эти годы. Собственное эго боролось со страхом… и победило. После выполнения нескольких не особо обременительных поручений, которые не только не упекли его в Азкабан, но и дали серьезный толчок застоявшееся было карьере и собственной писательской жилке — Гилдерой и вовсе решил, что быть зависимым от как оказалось потомка древнего рода Блэков — это не такая уж и проблема. Вот только парочкой выполненных заданий дело не ограничилось. В какой-то момент Локхарт осознал себя идущим в штурмовой бригаде на штурм хорошо укреплённой точки итальянской мафии. Ну а когда вокруг завертелась кровавая карусель из заклятий, каждое из которых могло стать смертельным и вовсе… Это событие разделило мир Гилдероя до и после. Борьба с вполне себе реальным злом. Нахождение на волосок от гибели, смерти вокруг, в том числе, как ни странно — и от собственных заклятий, липкий запах страха и адреналин гоняющий по сердцу горячую кровь. Все то, что он так увлеченно описывал в своих книгах. Все то, что читал в детстве. Сейчас он действительно, в первый раз за всю свою жизнь стал героем собственной книги. Похвала, медали, восхищённые взгляды после операции совместно с Нью-Йоркским авроратом — они остались теми же, но вот чувства которые они приносили, изменились кардинально. И только после того, как он закончил одну из самых лучших своих работ, в которой он действительно описал то, что происходило с ним на самом деле. Только после этого Гилдерой задумался… А не злодеем ли был все эти годы? *** Когда Гилдерой Локхарт прибыл в Хогвартс, школа мгновенно озарилась вспышкой надежды и радости. После череды пугающих нападений, когда в коридорах царил страх, и даже самые смелые студенты боялись ходить в одиночку, его прибытие словно принесло луч света в темноту. Для многих школьников и их родителей, Локхарт был знаменитым героем, чьи подвиги разлетелись по всему волшебному миру: он был известен тем, что неоднократно побеждал монстров, изгонял темных существ и с лёгкостью справлялся с любыми бедствиями. Его имя стало символом триумфа над опасностью. И прибытие такого человека в Хогвартс просто не могло не изменить внутренние настроения учащихся. С первого шага, который он сделал по мощённым каменным полам Хогвартса, во время ужина в Большом зале, его ослепительная улыбка, словно солнечный свет, осветила мрачные лица студентов. Яркие золотые локоны, безупречная мантия и самоуверенная походка казались воплощением идеального спасителя. В нем многие наконец-то увидели того, кто мог положить конец нападениям. Даже преподаватели, хоть и сохраняли видимую сдержанность, будто приободрились. После вступительной речи Дамблдора, где он представил нового преподавателя учащимся, Локхарт выступил с пламенной речью, наполненной воодушевлением, уверяя всех, что его опыт в борьбе с чудовищами и темными магами принесёт долгожданное решение. Казалось, его уверенность была безграничной — он говорил с таким пылом, что мог заставить поверить в свои слова даже самых скептичных. И когда его речь окончилась — большой зал утонул в овациях. А я… Я надеялся, что нам хватит времени, чтобы найти чертов вход в подземные тоннели раньше, чем мы обнаружим труп Гилдероя. Ширма получилась что надо. Главное, чтобы она не рухнула раньше времени.