Месть Блэка: Хогвартс

Когда-то, чего мы очень долго ждём, наконец приходит, оно кажется неожиданностью. © Марк Твен *** Представьте себе Королевского Василиска. Это гигантское чудовище, внушающее ужас уже одним своим размером, не говоря о прочем. Его тело может достигать невероятных пропорций, растягиваясь на десятки метров в длину. Представьте себе змееподобное существо, настолько массивное, что оно могло бы обвить собой как минимум астрономическую башню в несколько колец, если бы на это было желание древнего монстра. Или полностью заменить собой деревянный мост, соединяющий Каменный круг и двор Часовой башни. Чешуя василиска выглядит как ряды темных, почти черных, но с металлическим отблеском пластин, настолько крепких, что они могут выдерживать удары мечей, стрел, заклинаний. При этом каждая чешуйка переливается оттенками тёмно-зелёного, бронзового и черного, словно ночь, пойманная в драгоценный камень. Из чешуи василиска делаются самые прочные и дорогие доспехи в мире, способные выдержать попадание третьего-непростительного заклятия. На один такой можно приобрести как минимум не самое плохое поместье с точкой силы. Спинной гребень — острые, как лезвия, костяные шипы — тянутся вдоль всего позвоночника, поднимаясь, когда василиск в гневе или насторожен, напоминая капюшон гадюки. Эти шипы могут быть столь огромны, что напоминают пики или зубцы крепостных стен, и их одним движением хвоста василиск мог бы разрубить дерево или сломать каменные преграды. Судя по старинным гравюрам и описаниям, голову Королевского Василиска венчает корона из костяных рогов, которые, словно клинки, выступают над глазами и придают ему вид величественного монстра, властителя всех существ вокруг. Его пасть — это бездна с рядом длинных, острых, как копья, зубов, начиненным смертельным для всего живого ядом. Но главное — это глаза. Они огромны, как два темных, пылающих солнца, и в их глубине светятся беспощадные огоньки жгучего жёлто-золотого цвета. Один лишь взгляд этих глаз способен убить любого, кто встретится с ним лицом к лицу. Он настолько силён, что может разрушить стены замка или с корнем вырвать деревья, стоящие на его пути… А теперь представьте, что два не слишком слабых мага, прочесывая милю за милей не могли найти никаких следов присутствия громадного реликта за несколько месяцев упорных поисков. Ни огромного входа для смертоносного хищника, ни следов на земле, ни сломанных деревьев или кустов, свидетельствующих о том, что здесь проползал некто огромный, ни остатков пиршества или охоты. Честно сказать, за все эти месяцы, я уже начал сомневаться в том, что моя теория действительно имеет право на существование. Что возможно я ошибся, и выведенное Салазаром детище как-то питается воздухом и магией, или специально разведенными гигантскими крысами, обитающими в подземных туннелях под Хогвартсом. Или помимо всего прочего еще и обладает невидимостью, самолевитацией, способностями хамелеона… В общем — начинал выдвигать другие, еще более странные гипотезы, способные объяснить отсутствие следов. Но вот пришел один вампир, и с легкостью, в первый же день поисков нашел то, что не удалось найти нам с Альбертом. — Как?! — у меня, как и у остальных магов, что собрались привлеченные сигналом на заснеженную поляну был только один вопрос. — Ну… я долгое время был вы сами знаете где, — пожал плечами Сигнус. — Пришлось как научиться хорошо скрывать собственное присутствие, так и научиться выслеживать даже самую хитрую добычу. Вот, например, пингвины… — Хорошо, — оборвал я словоохотливого вампира. — Ты сможешь проследить, откуда он пришел? — С этим, сложнее, — неохотно прервал свой рассказ Сигнус, кивнув на припорошенный снег, в котором угадывались хаотичные следы парнокопытного животного, вдавленные внутрь. Пару капелек крови. А затем указал на цепочку едва различимых, ведущих на поляну следов. — По следам, это был Двурог. А они скрываться умеют как бы не лучше остальных животных, не зря их рога такая редкость. Судя по всему, он не заметил василиска, и начал сопротивляться. По крови я его и вычислил, она пахнет не так, как обычная кровь. В ней яд, пусть и в очень малом количестве. Других же следов просто нет. Если бы не яд, я бы подумал, что мы ищем что-то летающее, по типу дакона… — Ну не по воздуху же эта змеюка ползает! — воскликнул Винсент. — В ней как минимум пара тонн, еще и туша двурога вдобавок. Должны остаться хоть какие-то следы! — Должны, — охотно согласился Сигнус. — Только их нет. И я не знаю, как он уполз обратно не потревожив снег. Возможно Слизерин снабдил его какими-то дополнительными артефактами… или это просто такая особенность Королевских Василисков, но следов я не вижу. Да и вы сами посмотрите, даже снег не тронут. — Пф… — разочарованно выдохнул Альберт, действительно наложив несколько поисковых заклятий на местность. — А если провести поисковый ритуал, по крови двурога? — спросил Винсент. — Так он на Хогвартс и покажет, — ответил уже я, обдумыв данный вариант чуть раньше. И, предвосхищая следующий, дополнил. — По остаткам яда в крови также отследить не получится, он похож как на слезы Фениксов, так и на кровь единорога. Если бы их можно было отследить — никого бы уже не осталось. — А-а… — протянул тот, сникнув, когда его идею отвергли. Я еще раз осмотрел неприметную полянку, чарами определяя положение на огромной карте окрестностей Хогвартса, которую составил Альберт для более удобных поисков. А после поставил отметку и очертил радиус в две мили, с запасом, убрав территорию, которую мы уже осмотрели. Скорость у змея должна была быть на уровне хорошей машины, так что мог бы поставить и все три, но если так, то проще вновь прочесывать по секторам. Вернее, не проще, а, скорее — правильнее. Чтобы не пропустить ничего лишнего. — Ладно, этот результат все равно лучше, чем у нас был до, — обратился я к вассалам и одному вампиру. — Считай, что бокал крови редкого змея — твой. Тому же, кто найдет вход первым — обещаю двойную долю с трофеев… После моих слов на лице у высшего вампира мелькнула довольная улыбка. Все-таки, для него кровь несла не только насыщение, но и личную силу. На диете из крови дракона, а также других редких зверушек, Сигнус явно прибавил в силе. Мне же его усиление было только на руку. Что же до остальных… Ну как минимум их энтузиазм я точно приподнял. Нельзя все время пользоваться своим положением, заставляя работать людей в расчете на прошлую благодарность и эфемерный долг. Мотивация должна оставаться мотивацией. А в случае, если нам все-таки удастся убить древнюю змейку, то сумма должна выходить просто астрономической. Даже если учесть треть доли седовласому директору и треть в фонд Хогвартса. Об этом мы также говорили, пусть и не в первую очередь. Осталось только этого василиска найти, и не помереть в процессе добычи трофеев. *** По прошествии нескольких дней, после нападения, Хогвартс медленно приходил в себя. Ужас первых дней схлынул, и в коридорах вновь слышался шёпот учеников, обсуждающих не только то, что на месте пострадавших мог быть именно рассказчик, а в Большом зале снова оживлённо болтали за обедом. Печать страха, наложенная нападением на преподавателя, прибытием авроров, постепенно стиралась, хотя тени недавних дней всё ещё витали в воздухе. Измененное расписание, запрет на одиночное перемещение, а также закрытая палата в больничном крыле, где находились профессор Квиррел и маглорожденный Бен Коппер, все еще напоминали о прошедшей угрозе. Филч с еще большей ревностью и охотой следил за каждым учеником, решившим прогуляться вне группы, с радостью назначая месячные отработки. Его угрюмое лицо казалось ещё более озлобленным, но за этим выражением скрывалось что-то иное — беспокойство и желание защитить, пусть и такими мерами. На уроках профессора тоже старались поддержать детей. Разными путями. Макгонагалл, хотя и была строга, как всегда, теперь позволяла себе редкие минуты расслабленности и отвлеченных разговоров, впрочем, стабильно загружая ребят домашними заданиями. Да и все остальные педагоги также казалось бы удвоили усилия по вталкиванию знаний в головы студентов, разумно полагая, что загруженные работой — те как минимум меньше будут думать о том, чтобы нарушить новые правила. Кстати говоря, професора магловедения теперь заменял угрюмый Аластор, обучая ребят «постоянной бдительности»…, но в условиях магловского сообщества. Судя по слухам, рассказывал об опасностях автомобилей, устройстве камер наблюдения, а также учил защищаться против огнестрельного оружия и прочих убийственных новинок техники, в которых бывший аврор разбирался достаточно неплохо. Все-таки шваль в Лютном переулке никогда не гнушалась заиметь преимущество, пусть даже оно давалось с помощью «магловских» пистолетов. И все-таки, это был именно тот Грюм, которого я когда-то знал. По крайней мере карта прямо указывала точку с его именем и фамилией во всех местах, где он забредал. Одной проверкой кабинета я не ограничился, памятуя о том, что репициент волос для оборотки должен быть всегда под рукой. Но нет. Отстраненный на почетную пенсию, бывший высокопоставленный аврор был один в кабинете, и вместе с остальными в общем зале, убеждая меня в своей «настоящности» едкими комментариями и попытками вывести из равновесия. Впрочем, мне было не до него. Ученики, поиски Василиска, постоянное ожидание удара, поиск решения проблемы с Тьмой, а также подготовка к свадьбе — убивала все мое свободное время. Благо последнюю задачу на себя взяла сама Лиана, а предпоследнюю задачу со мной делил Поллукс, которым я за это был очень благодарен. Так же дед взялся за организацию похорон Арктуруса. На мое удивление, после публикации официального некролога с датой прощания, которого я вообще не хотел делать, но сдался под уговорами деда, Блэк-Хаус буквально засыпало ворохом писем с соболезнованиями. Не только с ними, на самом деле… Некоторые письма просто не пускали чары поместья, некоторые содержали в себе витиеватые слова готического шрифта, больше всего складывающиеся в картину счастья, что старик умер. Но все-таки вполне искренних и дежурных соболезнований было большинство. Из разных стран. Более того, из разных континентов. Как оказалось, друзей у деда было достаточно много. Сперва я даже немного разозлился, так как никто из этих доброхотов не поддержал Вальпургу, когда положение семьи было критическим… А, затем, быстро остыл, поняв, что в общем-то друзья Арктуруса были именно его друзьями и точно не обязаны были ничем помогать именно мне. А что до писем «счастья»… если был обратный адрес, я попросил Кричера записывать все. Возможно, когда-то придет и их черед. Позже. Ну и несмотря на то, что я не особо горел желанием участвовать на похоронах, как главе Рода Блэк мне просто пришлось принять в этом участие и оказать посильную помощь Поллуксу на завершающем этапе. Хотя наверное самым сложным было объяснить Гарри, что именно мы собираемся проводить и почему. Не думал я, что разговор о смерти я заведу с ним так рано. *** Похороны Арктуруса Блэка, бывшего патриарха одного из самых древних и уважаемых волшебных родов, были обставлены с величественной мрачностью, соответствующей его положению в обществе и статусу главы семейства Блэк. В этот день Лондон казался ещё более серым и хмурым, чем обычно. Серое, низкое небо с редкими просветами, словно само природа скорбела вместе с чистокровными волшебниками, собравшимися, чтобы отдать последнюю дань уважения одному из величайших аристократов магического мира. Смерть уравнивает всех. И даже маги, которые в целом проживали очень долгую жизнь помнили это, именно по-этому чтили все положенные ритуалы. Траурная процессия была величественной и строгой, наполненной ритуалами, которые чтили столетиями. Гроб Арктуруса, выполненный из тёмного дерева, почти чёрного, как ночное небо, был украшен серебряными рунами и гербом рода Блэк. На крышке гроба, окруженные серебряными лентами, лежали личные предметы: оплавившийся кинжал из гоблинской стали, шипастые перчатки, а также тщательно собранные Поллуксом обломки волшебной палочки. Погребальная церемония проходила на закрытой семейной территории Блэков, вдали от людских глаз. Магическая территория собняка, на площади Гриммо, 12, была наполнена самыми разными волшебниками в черных одеждах. Окружённый высокими деревьями, древний парк недалеко от особняка казался вне времени — тишина, нарушаемая только редким шелестом листвы, будто подчеркивала величие момента. Семья и близкие стояли в строгом трауре. Члены семейства Блэк были облачены в длинные чёрные мантии с серебряной вышивкой. Здесь были все, кроме разве что не допускаемого на территорию дома лича. Сириус вместе с Лианой и Гарри, чета Блэк-Тонкс, старик Поллукс, вассалы и друзья семьи, лорд Малфой с супругой, леди Лонгботтом, леди Прюэтт, ныне действующий министр магии, еще несколько довольно известных фамилий. Среди них можно было наблюдать даже непривычно грустного рыжеволосого мужчину — Ньюта Саламандера. Английский волшебник, известный Магозоолог и автор «Фантастических зверей и мест их обитания», а также целой кучи разных книг, научных трудов и учебных пособий по волшебным существам, был в числе тех, кто как оказалось довольно хорошо знал моего деда. Хотя в последнее время он вроде как и отошел от дел, занявшись собственными внуками, видимо что-то его объединяло с моим дедом. Подозреваю, что это что-то было связано с Грин-де-Вальдом. Прибыл и Бабайди Экинбад — африканский колдун, ректор африканской школы магии Уагаду, который стоял рядом с делегацией из Махотокоро — древней японской школы магии. Чтобы собрать большинство директоров магических школ, не хватало только Альбуса, но он не мог покинуть Хогвартс. На самом деле на похоронах было столько не очень знакомых лиц, что я даже немного растерялся, когда ко мне начали подходить и выражать личные соболезнования. Сейчас, когда процессия началась, лица большинства присутствующих были непроницаемыми, замкнутыми и опечалеными. До начала церемонии присутствующие негромко разговаривали между собой, Голоса, звучавшие в воздухе, были низкими и торжественными. Ведущий церемонию Поллукс, старейший из рода, произносил древние заклинания, обращённые к духам предков, богам и самой смерти. Эти заклинания были призваны не допустить случайное, или специальное возвращение души в мертвое тело, прерывая посмертие. После завершения ритуала гроб был опущен в камень семейного склепа, который находился в дальнем углу сада, окружённого мраморными статуями. Над гробом возвышалась величественная надгробная плита, украшенная гравировкой герба Блэков и словно бы выцарапанными ножом, как и в оставленном Поллуксу воспоминании, последние слова так и не сдавшегося мага: Сражаться до конца — Toujours Pur. Когда последнее слово было произнесено, и земля вместе с камнем замкнулась над Арктурусом, в воздухе повисла пауза — мгновение, когда казалось, что время остановилось. Затем, как по невидимому сигналу, процессия медленно стала расходиться, оставив тело покоиться среди предков, а воспоминания в душах людей. В этот день не было слёз. Новость о смерти Арктуруса не была неожиданностью, слишком давно он пропал. Только тишина, обрывки заклинаний и холодный блеск серебра оставили после себя напоминание о человеке, исчезнувшего в вечности, чьё имя теперь стало частью истории древнего рода, как и многие имена до него.