Месть Блэка: Хогвартс

— Что? — Ничего. Просто интересно, как ты будешь отмечать Рождество, если замочишь Санту? (с.) Сверхъестественное *** За неделю до начала каникул хмурое в последнее время небо прояснилось, стало светло–опаловым, ударил легкий морозец, и, проснувшись как–то утром, студенты увидели на траве кружево выпавшего снега. Замок окутывал знакомый аромат Рождества. В коридорах висели гирлянды остролиста и омелы, щели и прорези доспехов сияли таинственным светом, а в Большом зале, как обычно, поблескивали золотыми звездами двенадцать огромных елок. Символ Рождества для одних, древняя кельтская традиция для других — но древний праздник продолжал свое существование для всех, наполняя сердце студентов предвкушением долгожданных каникул. Профессор заклинаний Флитвик украсил свой класс мерцающими огоньками, которые вдруг обернулись настоящими летающими феями. Профессор Макгонагал трансфигурировала несколько маленьких веселых снеговиков, которые бегали по замку бросаясь исчезающими снежками. Профессор Квиррел раздобыл где-то магловский проигрыватель, устроив на последние занятия просмотр недавно вышедшего мультфильма по повести, Э.Т. А. Гофмана — «Щелкунчик». Остальные профессора, хоть и не так активно — но также вносили свою лепту оригинальными выдумками. Да даже Снейп, хотя никак не показывал виду, но в преддверии праздника снимал баллы не так активно, и придирался гораздо меньше, чем обычно. В большом зале практически все студенты, обычно, в предвкушении каникул обсуждали, что будут делать дома, однако за столами Гриффиндора и Пуффендуя тема для обсуждения сегодня была совсем другая. — Уже сегодня, ты представляешь?! — начала привычную шарманку Ди, за последние несколько часов доведя свою обычно флегматичную подругу до белого каления постоянным упоминанием последнего в этом году урока защиты от темных искусств. — Нет, не представляю, — вздохнула Кьяра, накладывая себе еще одну порцию не очень любимого остальными одноклассниками черного пудинга, и пытаясь не подать виду, как ей надоели постоянные разговоры о дядюшке Нимфадоры, которые после объявления о необычном занятии вспыхнули с новой силой. — И я тоже! Мне так не терпится посетить Запретный лес, и увидеть, что приготовил Сириус! — не обращая внимание на кислое выражение лица подруги продолжала вдохновленная Блэк. — Наверняка это будет что-то необычное…. Еще один Блэк, только профессор, который до этого активно намекал, что намерен устроить сюрприз перед Рождеством, решил провести последние занятия не в ставшим привычным зале с манекенами, а в «Запретном лесе», о чем объявил всем курсам на не так давно. Честь первым посетить особое занятие выпала седьмому курсу. И уже сегодня два объединенных потока — Пуффендуй и Гриффиндор должны были посетить до этого «Запретный» лес. Из-за покрова тайны, и того, что это первый подобный урок — многие ученики были в предвкушении, негромко переговариваясь и делясь догадками между собой. Особенно активно в дискуссии, охватившие не только два эти факультета — участвовали парни. Храбрясь и хвастая, как уже бывали в запретном лесу, и не нашли там ничего особенного, или наоборот — в лицах показывая истории, как сражались с разными темными тварями, споря до хрипоты о собственной правоте. Или завистливо глядя на старшекурсников, понимая, что в этом году посетить подобные занятия им не светит, ворча на произвол заместителя директора. Да, о том, кто настоял на возрастном пороге как-то неожиданно стало известно всей школе, что несколько подпортило Рождественское настроение у заместителя директора, которая то и дело раздраженно косилась в сторону сияющего привычной озорной улыбкой темноволосого мага, а также — мирно беседующего со Снейпом и Флитвиком мужчины в тюрбане. Ведь именно Квиррел случайно проговорился о роли Макгонагал в ограничении необычных занятий, когда его об этом спросили на одном из уроков. Однако, мнения на счет предстоящего урока не были однородными. Прекрасная половина учащихся, которая по обыкновению была более благоразумно, чем другая — не слишком горела желанием идти в темный лес, где по слухам обитали даже оборотни. Тем более, в морозную погоду. Однако харизма нового преподавателя, а также интересные предыдущие занятия — заставляли надеяться на лучшее и их. Конечно же, Нимфадора была ярким исключением, наравне с мальчишками предвкушая встречу с разными чудовищами. Кьяра же… Она конечно не особо боялась попасть в запретный лес, однако и не разделяла восторгов подруги. Тем более, что в противовес остальным однокурсницам, дядя Нимфадоры вызывал у нее смешанные чувства. С одной стороны — уроки были действительно интересными, и время на них проходило очень быстро, принося в ответ все большую уверенность в собственных силах. С другой стороны — рядом с высоким мужчиной обостренное восприятие девушки постоянно сигнализировало о сильной угрозе, хоть и не направленной персонально на нее. Глава рода Блэк был просто… опасным, хотя и умело это скрывал за улыбкой, шутками и внешне открытым отношением ко всем. И Кьяра это чувствовала, не особо горя желанием находиться с таким человеком в одном помещении. Так что и новое занятие, проводимое в запретном лесу — также не вызвало у нее бурю восторга. Впрочем, отказываться от нового опыта, в отличие от некоторых, воспользовавшихся «добровольностью» занятия как предлогом на него не ходить — она все-таки не собиралась. *** — У меня… нет слов, — закрыл лицо ладонью Поллукс, после просмотра воспоминаний. Вновь обратившись за помощью к деду, я с удивлением узнал, что тот также уже прочел «Тайны наитемнейшего искусства», отложив книгу к куче других опусов, которые хоть и были полезными, но особой информации, а тем более — решения проблемы не давали. — А посущественней, — нахмурился я, понимая, как это смотрелось со стороны, но все-же рассчитывая на дельный совет, а не на фэйспалмы в исполнении старого мага. — Думаешь, Феликс не помог, потому что… — Нет, пожалуй, есть. Ты — идиот! — наконец отмер Поллукс, разразившийся после своих слов витиеватой тирадой, где мягко говоря не очень лестно отозвался о моих умственных способностях, Дамблдоре, его знакомом зельеваре, Волдеморте и так по кругу. — Ды ты хоть представляешь, какие последствия могут наступить после твоего дурацкого решения?! — А что мне оставалось делать?! — наконец не выдержал я. — Я вкурсе о побочных эффектах, но времени уже нет. За практически полгода мы не продвинулись ни на йоту! Осталась всего неделя, и после того как мы схватим дух Волдеморта Дамблдор узнает о Гарри… — Да знаю я, — как-то сразу выдохнул дед. — Не стоило вообще привлекать Альбуса… хотя я и понимаю твои резоны. Ладно. Будем работать с тем, что есть. Феликс не мог не сработать… хм… Произнес он, и замолчал. Затем снова опустил голову в омут памяти. Я же терпеливо ждал, когда старик еще раз просмотрит воспоминание. Сам я его помнил вплоть до каждой секунды, досадливо морщась от собственных действий. Было от чего. И даже побочные эффекты от окончания Феликса не были достаточным оправданием. — Ты, случаем, не взял ту книгу, которая попыталась вправить тебе мозги? — вновь вынырнул из омута Поллукс, озаренный идеей. — Из хранилища нельзя ничего унести, — напомнил ему про чары Основателей, позаботившихся о том, чтобы библиотека осталась целой. — Эта книга не защищена чарами, мог бы просто скопировать. Как это сделал Дамблдор в НАШЕЙ библиотеке, — ядовито произнес старый маг. — Впрочем, что с тебя взять… У меня была копия, скоро вернусь. Он стремительно двинулся прочь из библиотеки, а я действительно вспомнил, что «Сила крови» — Линфреда Стинчкомбского, которая свалилась мне на голову, не содержала особых чар, которые не позволяли копировать содержимое. Впрочем, даже при беглом прочтении можно было понять, что ничего связанного с крестражами в этой книге не было, хотя и имя автора казалось мне знакомым. Я действительно где-то его слышал, только вот где именно — память выдавать отказывалась. Пока ждал Поллукса, под умострительным зельем быстро пролистал более сохранившуюся, чем в кабинете директора книгу Оула Буллока. Впрочем, содержимое в нем было одинаковым. Размышления о природе души мага, теоретические выкладки о способах ее повреждении, уничтожении и возможном разделении и как пример — крестраж. Если выжать всю воду из текста, в сухом остатке получал то, что уже знал и так — разделить душу можно. Вместилище может быть любым, но предпочтение отдавалось тем вещам, которые уже несли отпечаток магии владельца — или специально подготовленные емкости, специально напитываемые магией решившегося на такое. Как и саму душу, уничтожить или повредить подобные вместилища по мнению автора могли только очень сильные чары, вроде авады, или адского пламени. Либо сильные природные яды, вроде яда Василиска, Горгоны, Гидры, огня тысячелетнего дракона и еще парочки мифических существ, уже не существовавших в современной реальности. Как еще один вероятный способ Буллок описал призыв демона или божественные артефакты. А вот на счет оружия из гоблинского железа он сомневался, хотя и не стоило. Меч Годрика вполне себе крестраж уничтожил… правда и чары на нем не простые были, и в яде василиска тот успел побывать. Так что не знаю уж что сработало. Может статься, что все в комплексе. В любом случае, ни один из описанных даже вскользь случаев мне не подходил, так как травить Гарри ядом Василиска и надеяться на удачу — было безумием. Не говоря уже об остальном. *** — Нашел! — словно метеор ворвался в библиотеку Поллукс, тыча пальцем в открытую книгу. — Читай! — Что именно? — живо вчитался я в архаичный язык, выхватывая фолиант из рук деда. Книга была открыта на все той же странице, которую я уже читал. «Среди всех субстанций ихор имеющих, мне виднеется выделить три…», а дальше рассказывалось про кровь единорога, слезы феникса и яд василиска, и как они могут быть использованы в алхимии. — И как это… — Дальше читай!!! — нетерпеливо перебил меня старый маг, затем выхватил у меня из рук книгу со словами: -» А… дай сюда, сам прочту». «„основанное не на первостихии, а на хаотичном эфире в первозданном его состоянии, раскрытие“ или „цветение“ Атмана отличаются „спином“ и позволяет ихору сих созданий удивительных менять Френес и Ноус Каи Логос, усиливая или ослабляя тем самым…» Вот оно!!! Понимаешь?! Поллукс выглядел непривычно возбужденным, и тряс передо мной старинной книгой, на следующей странице которой были от руки нарисованы странные круги, напоминающие диаграммы Эйлера. — Если честно, то не очень, — действительно пытался понять, о чем говорит Поллукс, но выходило у меня явно не очень. — Можешь обьяснить простыми словами? — Невежда. — припечатал Поллукс, захлопнув книгу, и ничуть не стесняясь грохнув ее о стол. — Это решение! — Я рад…, но ты можешь мне все-таки объяснить, что ценного о крестражах ты нашел в книге по зельеварению? — И этот человек преподает в Хогвартсе! — скалясь, продолжил издеваться Поллукс. Он был явно в приподнятом настроении, и если тот действительно что-то нашел, я готов был простить любые слова. — Ладно, скажи — что ты понял? — Только то, что кровь единорога, слезы феникса и яд василиска — сильные магические субстанции, в которых есть какой-то ихор, — честно ответил я. — Еще то, что они используются в зельеварении, но это я и так знал. — Ты безнадежен, — скривился Поллукс, выхватывая палочку и быстро создавая иллюзию человеческого тела. — Здесь используется Шумерская концепция девяти начал. Я конечно далеко не специалист, да и мне другая больше нравится, но… Он быстро добавил к фигурке человека несколько кругов, выделяя каждый из них разными цветами и комментируя каждый. — Первое Начало — Анохтон. Это просто физическое тело. Анохтон. В неё входят Вторая и Третья Оболочки. Второе Начало —жизненная энергия, она же прана, она же Джива и еще куча названий… Главное, что эта энергия пропитывает каждую клеточку физического тела, позволяя существу жить, дышать, двигаться, питаться, размножаться. У нежити его нет. Третье Начало — астральное тело, собственно все призраки — это ошметки именно астрального тела, а не самой души. Четвёртое начало, иначе Атман или Истинная Душа — центральное ядро, стержень, к которому «крепятся» все остальные Оболочки. Это самая важная часть из всех — «я», самосознание. Ну и наверное ты догадаешься, что представляет собой крестраж? — Это части третьего начала? — задумался я над вопросом, кажется понимая, к чему клонит Поллукс. — Если очень грубо, то да, — поморщился старик. — Но не только. Но да. Вообще, считалось, что разделить Третье Начало практически невозможно, как и уничтожить. В нём закодирована основная информация о строении души. Именно эта оболочка души отвечает за непрерывность цепи перерождений — когда душа отправляется на реинкарнацию, остаётся лишь это ядро… Ни один бог, или демон — не может повредить его. Только сам человек. И я до сих пор не понимаю, как можно пойти на такое извращение, как самовольно разрезать его на части, или вырвать из тела… Это попросту немыслимо! Чтобы моя сестра… — Хорошо, а что насчет остальных? — прервал я очередной поток брани из уст старика. — Четвертая — Ноус Каи Логос, или источник. Это сознательная часть души, то, что формирует личность. В нее входят Пятая, Шестая и Седьмая Оболочки. Именно от Ноус Каи Логос зависит магия. У магов в целом эта оболочка сильно отличается, влияя и на физическое тело… впрочем, это не особо важно, — оборвал сам себя Поллукс, подсвечивая переплетение красных нитей. — Пятое Начало. Чувственный дух, или Оумос. Это личность. Характер. Эмоции. Чувства. Шестое Начало — мыслительный дух, или Френес. Это разум и память. Скорее всего именно это Начало повреждено как у Лонгботтомов, так и у Лавгуд. Седьмое Начало — Ноус. Это то, нечто вроде каналов, по которым течет магия. У Сквибов его попросту нет, хотя присутствует все остальное. — А почему ты два этих, как ты говоришь «Начала» поставил отдельно? — заметил я отличие от остальных в оставшихся двух кругах. — Потому, что у магов этих Начал нет, — пожал плечами Поллукс. — А, вообще, слушай и не перебивай. Восьмое Начало — бессмертный дух, и обладают им только бессмертные существа. Может быть только у Архимагов что-то вроде того присутствует… хотя и то, вряд ли. Но вот у некоторых магических существ она есть. И вот здесь мы подходим к главному. Девятое начало — божественный дух. Эта Оболочка есть только у богов и порождается через своего рода «раскрытие» или «цветение» Атмана. Она основана на первостихии и определяет полярность божества — принадлежность к Светлым или Тёмным богам. Фигурально выражаясь, они отличаются «спином» — направлением вращения, так же, как отличаются им Свет и Тьма. А теперь — прочти заново. — «основанное не на первостихии, а на хаотичном эфире в первозданном его состоянии, раскрытие» или «цветение» Атмана отличаются «спином» и позволяет ихору сих созданий удивительных менять Френес и Ноус Каи Логос, усиливая или ослабляя тем самым… Мордред! — воскликнул я, когда до меня наконец добрался смысл малознакомых терминов и я продолжил читать дальше то место, где описывалось влияние крови единорога, слез феникса и чертового яда василиска на третье начало. И зелья, которые могут это сделать. — Вот то-то и оно! — торжествующе воскликнул Поллукс. — Если ослабить крестраж ядом василиска, а потом дать Гарри зелье на основе слез феникса и добровольно отданной крови единорога, то… — Можно уничтожить, либо выселить из него эту частичку навсегда, — закончил я, порываясь то ли обнять деда, то ли бежать искать василиска. Радость била через край, заставляя действовать…, но тут я вдруг увидел скользнувшую на лицо Поллукса мрачную тень. — Что?! — с подозрением посмотрел я на деда. — Ничего, — вздохнул Полукс, взглянув мне в глаза. — Эта информация очень ценна, Сириус. Готовое решение проблемы мальца. Я, буду откровенным, не особо надеялся на то, что мы найдем его. — Так это же хорошо, нет? — все еще не понимал, почему вдруг испортилось настроение у старого мага. — Для него — да, вопрос жизни и смерти, — пожал плечами дед. — Но вот то, каким способом оно попало тебе… Феликс не дает удачу просто так, внучок. За такой подарок — тебе придется заплатить. И я очень надеюсь, что цена будет для тебя подъемной. *** — И так, ваше Рождественское испытание началось! — хлопнул в ладоши одетый в красный колпак Санты с белым светящимся помпоном, преподаватель — и вдруг исчез, оставив нервничающих подростков одних, наедине с заснеженными деревьями. Собрав седьмые курсы Гриффиндора и Пуффендуя возле ворот замка, профессор Блэк повел школьников на опушку волшебного леса, попутно объясняя правила сегодняшнего занятия. Все было просто — найти в глубине леса рождественскую елку, забрать подарок, лежащий под деревом — и вернуться обратно. Первая девятка вернувшихся раньше всех — получала по тридцать баллов за каждый возвращенный подарок. Первая тройка — в дополнение к баллам могла рассчитывать на индивидуальные уроки довольно занятого профессора, который в отличие от остальных преподавателей — до этого не вел продвинутые классы. Хотя желающих на «продленку» было очень и очень много. А первый счастливчик мог рассчитывать на «особый приз». — А как… И куда нам идти? — растерянно озирались некоторые ученики, не понимая даже в какую именно сторону идти, чтобы найти эту самую «Рождественскую елку». — Акцио подарок! — безуспешно попробовал обычное заклинание гриффиндорец Бен Коппер, смутившись под скептическими взглядами и смешками. — А что? Стоило хоть попытаться… Оправдался тот на свою попытку. — Вряд ли бы это сработало, — протянула Нимфадора, обращаясь к стоящей рядом Кьяре, наблюдая, как самые шустрые ученики уже организовывали небольшие группы, справедливо рассудив, что вместе искать будет легче. Правда и больше трех человек набирать также не было смысла, так как условия награды сами подразумевали конкуренцию. — Да, мне тоже так кажется…- немного рассеянно ответила та, оглядываясь. Всего участвующих в соревновании было чуть больше сорока человек. Разбиться по тройкам, чтобы иметь больше шансов — было наилучшим выходом. Хотя некоторые, вроде самоуверенного Чарли Уизли, уходили и в одиночку… правда все они были не из Пуффендуя. Те довольно быстро самоорганизовались, а некоторые уже выдвинулись в разных направлениях, чтобы было больше шансов найти елку. — Можно с вами? — робко улыбнулась златоволосая Пенни Хейвуд, подходя к подругам. — Нужно! — весело воскликнула Нимфадора, внутри немного коря себя за то, что не предложила это первой. Все-таки они были соседями по комнате уже семь лет. В отличие от той же Кьяры, которая имела в распоряжении собственную комнату, так как учеников на их курсе было нечетное количество. Была правда и еще одна причина… Которая, впрочем, не мешала ей дружить с метафором. Пенни же так и не избавилась от некоторой робости в общении с более бойкой приятельницей. Да и была по большей части замкнутым человеком, пережив в детстве сильную травму, лишившую ее уверенности в себе везде, кроме учебы. — С чего начнем? — спросила Кьяра подругу, с легкостью отдавая ей бразды лидерства. И стоило ей это сказать, как вечерний лес осветился десятками голубых светлячков, которые вдруг появились перед каждой командой. — Идем… за ними, наверное, — неуверенно ответила Блэк, когда светлячки поплыли в разных направлениях, но неизменно вели в глубь темного леса. *** Чем дальше в лес заходили Пуффендуйки, тем темнее становилось окружающее пространство. Подсвечивая люмосом путь и двигаясь за весело мерцающим шариком, они сами не заметили, как голоса остальных однокурсников исчезли, а их силуэты растворились среди деревьев. Лес становился все гуще. Кое-где с веток свисали клочья паутины, издалека похожие на куски ткани. По пути, на снежном покрове попадались следы маленьких лапок, а также странные следы одинокой ноги. Как будто совсем недавно здесь скакал одноногий человек. И вот, после нескольких минут продвижения вглубь леса где-то вдалеке забрезжил светлый огонек, который зазывающе мелькал где-то впереди. Их же проводник завис на месте, больше не показывая путь. — Пойдем посмотрим? — предложила Нимфадора, которой нетерпелось добраться до искомого подарка. Не для того, чтобы получить «приз». Девушка знала, что часто балующий её дядя в любом случае не оставит без подарка на праздник. Скорее, она хотела доказать ему и остальным, что достойна с гордостью носить фамилию древнего рода, на которую та заявила свои права. — Думаешь, стоит? — неуверенно спросила Кьяра, ощущая некую неправильность происходящего. — Почему нет? — отозвалась Ди, которой уже осточертело просто идти вслед за синим огоньком. — Явно, там что-то есть… — Это, наверное, болотный фонарник, — произнесла до этого молчащая блондинка, с опаской всматриваясь в окружающую их темноту. — Помните следы? — Да, вот где я их видела… Это же материал первого курса, — произнесла Кьяра, наконец вспомнив, где могла видеть похожие. — Да он нас совсем за детей держит! — рассерженно прошипела Нимфадора, когда голубой шарик, подмигнув девушкам вновь ожил и полетел дальше, совсем в другую сторону. Словно бы как-то поняв, что те прошли первый тест. — А я читала, что болотные фонарники могут быть очень опасны … — произнесла Пенни, и словно бы подтверждая ее слова где-то в стороне огонька раздался испуганный громкий вскрик. А затем, все затихло. — Видимо, так и есть, — хмыкнула Кьяра. — Для неумех! — вздернула нос метаморф, тут-же забыв, что сама чуть не попалась на эту простенькую ловушку. — Пойдемте скорее, мне уже не терпится прийти первой и утереть нос Пьюси! *** — Insendio… — Bombarda maxima! - — Ну кто тебя за язык тянул… Depulso!!! — Это… не я… ой! Insendio!!! Стоя спиной к спине, уже порядком уставшие девушки, отбивались от толпы медлительных, но жутко невосприимчивых к магии снеговиков, которые с жутковатыми «хоу-хоу-хоу» упорно пытались добраться до закрывшихся щитами семикурсниц. А за их спинами, сопровождаемый перезвоном колокольчиков, носился дикий олень. Тот скакал между деревьев со скоростью сытого оборотня, изредка бодая пока еще держащуюся защиту зелено-красными ветвистыми рогами. Встретив на своем пути всего лишь парочку акромантулов, да стаю красных колпаков, одетых в костюмы эльфов и держащих в руках засахаренные трости, девушки даже немного развеселились и уверились в своих силах настолько, что Нимфадора в шутку прокричала в лес что-то об увеличении уровня сложности. И вот после этого, откликнувшись на призыв из леса повалил вал из снеговиков. Причем, помимо рук-веток, эти поделки «Санты» еще и изредка кидались в них постоянно отрастающими носами, реагируя только на сильные огненные чары. Но надо отдать Нимфадоре должное. Быстро сориентировавшись и осознавая свое преимущество в личной силе, она начала бодро поливать снеговиков огнем под прикрытием держащих щиты подруг. Кьяра еще и успевала изредка контратаковать оленя взрывными чарами, и отталкивать подобравшихся особо близко снежных воинов. Пенни же как-то сама собой сосредоточилась на поддержании щитовых чар. Так что с трудом, но девушки справлялись с натиском противника, пока что ведя счет только в их пользу. Снеговик за снеговиком прекращал свое существование, расплываясь мгновенно замерзающими лужицами. Да и Кьяре все-таки удалось подловить оленя, разорвав оленя бомбардой на сотни разлетевшихся в разные стороны конфетти. — Так тебя! Insendio!!! — спустя несколько минут в живых остался лишь один снеговик, которого мстительная Блэк медленно правила слабым огнем, подойдя практически в упор и не обращая внимания на неодобрительно смотревшую на нее Кьяру, а также улыбающуюся Пенни, которая, похоже была просто очень рада, что все это закончилось. — Хоу-хоу… — жалобно булькнул последний снеговик, растекаясь лужицей перед сапогами девушки, волосы которой уже были темнее черного. — Зря ты так, — покачала головой Кьяра. — Да это всего лишь жалкий снеговик, — отмахнулась от нее Нимфадора, торжествующе взглянув на поверженного врага. И собралась было сказать что-то еще, как среди деревьев, прямо рядом с ними послышались тяжелые шаги. — ХОУ-ХОУ-ХОУ! — громогласный злобный хохот заставил одногрупниц подорваться с места, и наставить палочки на приближающееся чудовище, освещая высокую, схожую по комплекции с троллем массивную фигуру… гигантского Санта-Клауса, с огромным мешком за плечом. Достигнув освещенного круга, Санта остановился и грустно посмотрел на уже замерзшую лужицу с морковкой посередине, оставшуюся от последнего снеговика и недобро прищурился. — Видимо он позвал папочку, — хмыкнула Кьяра, медленно отступая назад. — Похоже на то… — произнесла шокированная Нимфадора, также пятясь от полезшего в мешок снежного гиганта, который достал оттуда большой кусок угля, и уже начал замахиваться для броска. — Бежим!!! — первая решила ретироваться блондинка, трезво оценивая все имеющиеся у них силы.