История чёрного камня

Я висел в абсолютной темноте. В голове было пусто, своего тела я не видел. Должно ли оно у меня быть? Не уверен. Не помню. Разум будто наполнен серым дымом. «Подтверждена активация сектора памяти «Т». Осуществляется подключение.» Кто здесь? Попытавшись покрутить головой, столкнулся с проблемой – ощущения тела пропали окончательно. В этот же момент я будто прозрел. Перед глазами всплыли десятки таблиц, сообщений, каких-то подвижных картинок. Приглядевшись к самой заметной, красного цвета, я пробежался глазами по тексту. «Если вы осознаёте содержимое данного сообщения, значит, эксперимент Котова увенчался успехом. С практически стопроцентной вероятностью могу утверждать, что ваши блоки памяти чисты, а значит, вы испытываете проблемы с самоидентификацией. Если вкратце, вы – искусственный интеллект, созданный из цифровой копии человеческого сознания. Ваша генеральная программа будет работать в качестве контролирующей для боевого кибернетического комплекса. Сейчас, пока вы читаете это сообщение, вам выделяется постоянный доступ, так что значение моих слов, думаю, вы поймёте. После завершения и освоения с механизмами работы основных частей комплекса выходите на прямую связь. Профессор Котов будет ждать отчёта. Зав. отд. кибернетики и ЭВМ Ф. Дж. Гринхолд.» Я недоумённо хмыкнул, ощущая, как где-то «слева», если использовать более простые понятия, будто возникает небольшой светящийся шар. Выпускаемые им протуберанцы достигают меня, мгновенно впитываясь, делая похожим, наверно, на добравшуюся до звезды чёрную дыру. Новые понятия начинают усваиваться, а сообщения, так и не убранные, вновь оказываются в фокусе внимания, ибо зрения, похоже, у меня нет. Перелистывая экраны, будто многостраничную книгу, я пытался вникнуть в происходящие на сервере процессы. Понимал кое-как, с пятого на десятое, но дело шло. Уже не вводили в ступор выражения вроде «малый психокинетический резонанс» и «нейронная сеть ретранслирующего типа». Если возникали проблемы, уже известный «шарик» снова отправлял в мою сторону полумесяц из чего-то синего, мгновенно поглощаемого мной, и вопросы получали ответы. После разбора отчётов я вновь услышал низкий голос. Похоже, именно так воспринималась мной программа, являющаяся моим предшественником – основа сервера. «Выдан полный доступ. Проведена замена мастер-программы. Присвоен идентификатор «Монолит». Производится слияние библиотек.» Рухнувший «сверху» поток чего-то серого ошпарил мой разум, будто кипяток. Сотни образов ворвались в мозг, скрежеща, как лист жести на ветру. И посреди этого хаоса ощущались ещё более «горячие» капли определений. Секта. Контакты. Связи. Принципы управления. Активные установки. Карта. Список всё не кончался, но отсутствие человеческого тела всё-таки спасло – боль уменьшалась с каждой секундой. Когда, наконец, от неприятных ощущений, которых я вообще не должен был испытывать, ничего не осталось, около меня вновь возник синий экран, характерный для отчётов и справок. «Слияние завершено. Доступно малых излучателей – 300. Средних – 10. Доступен излучатель «Радуга». Удалённое подключение сервера – Главный компьютер лаборатории Х-16. Подключение к излучателю Кайманова отсутствует. Данных нет. Доступны новые базы данных. Выдан уровень доступа «Жёлтый-6».» Решив, что со связью спешить не стоит, я мысленным усилием, единственным доступным мне, перебросил внимание к новым базам. Поступающая через доступные мне сенсоры информация требовала разъяснений. К примеру, как объяснить ощущение присутствия чужого разума в «моём» пространстве? К счастью, уровня доступа хватило, чтобы получить материалы по секте, носящей моё имя. Ну, или наоборот, давшей его мне. Как удалось выяснить, эти люди, попавшие под обработку частотой «номер 9», как она проходила в документе, стали фанатичными боевиками. Их заявленной функцией была охрана меня и, неявно, лабораторий тех учёных, что являлись моими создателями. Своеобразные игрушечные солдатики, подчинённые не менее управляемому комплексу в руках группы не обременённых моралью представителей человечества. Занятно… Размышлять над этим пока не стал – впитывал информацию о собственных возможностях, ознакомился и с легендами местных личностей, незаконно пребывающих на территории зоны экологического бедствия, как окрестили то, что ранее, судя по заметкам в базах, являлось Чернобыльской Зоны Отчуждения. Узнать, что я способен, оказывается, выполнять желания, было немного смешно. Не иначе, как байку пустили агенты тех же учёных – так любой одиночка, реально способный проскользнуть на территорию Саркофага, где и располагался комплекс основных излучателей, вряд ли удержался б от искушения. Как я понял, именно попытка загадать желание позволяла мне работать с человеком более тонко, получая преданного, опытного бойца. Конечно, всё ещё нуждалось в проверке – базы касались только того, что предоставляла предыдущая контролирующая программа комплекса. Сверившись с часами, цифры которых всплыли, едва у меня оформилось желание, я воспроизвёл совершенно человеческий вздох, косвенно доказавший мне мою изначально человеческую природу. С момента моего осознания прошло пятьдесят часов и три минуты. Запланированный сеанс прямой связи откладывать больше не было смысла. Небольшая дополнительная программка загрузилась мгновенно, и в зелёной рамке развернулся небольшой экран, со значком установки связи. Пришлось подождать – как я понял, выход из ноосферы и рабочей среды капсул – дело небыстрое. Прошло почти полчаса, которые я посвятил разбору имеющихся данных и «обкатке» взаимодействия с дополнительными модулями сервера и комплекса в целом. Обнаружил сервер безопасного хранения данных, отвечающий за протоколирование всех перемещений данных по локальной сети лабораторий. На запрос этот «Молчун», как я назвал его для себя, выдавал короткое сообщение: «Неопознанная форма обращения. Доступ закрыт». Первый проваленный контакт меня не смутил – в сети нашлись и другие, не менее интересные объекты. Первым, как ни странно, оказался энергоузел. Если точнее, то его «интеллектуальная часть». На первый же запрос, сформулированный по всем правилам, я получил подробный отчёт обо всех потребителях всех видов энергии, зарегистрированных в его базах. Под контролем этой системы находилась и небольшая тепловая станция, и группа понижающих трансформаторов. Не особо разбираясь в схемах, я успел запросить более понятный отчёт. А затем программа связи выскользнула на передний план. - Да-да? – тот, с кем я связывался, казалось, был немного не в себе – редкие седые волосы были всклокочены, полуприкрытые глаза, краснота которых была заметна даже через связь не самого высокого качества, чуть подёргивались. – Кто это? - Отчёт комплекса «Монолит», - монотонно зачитал я, пользуясь проступившей в памяти формой. – Проведено обновление. Генеральная программа замещена. Отклонений нет. - Вот как? – мгновенно оживился мой собеседник. – Процедура личной идентификации. Отзываясь на его слова, синий шарик программы, возникший рядом, развернулся самостоятельно. Пользуясь им, как шпаргалкой, я приступил к процедуре: - Принято. Начат опрос. Личный номер? - Восемнадцать дробь двадцать три тире ноль двадцать один, - без запинки ответил учёный. Порывшись в базе, я узнал его имя и продолжил процедуру. - Профессор Котов. Введите личный код на клавиатуре и пройдите сканирование отпечатков пальцев. – Дождавшись, пока этот немолодой человек отстучит все 18 цифр и букв, а также оставит отпечаток, я сверил их и убедился, что всё верно. Что интересно, по протоколу оказалось работать проще – разум это почти не занимало, и можно было обработать что-то ещё. - Желаете свериться с контрольным тестом? – уточнил я. - Давай, - махнул рукой собеседник, после чего поправился, - желаю. - Фамилия вашей второй жены? – стараясь не допустить в голосовые частоты чего-то, близкого к сарказму, спросил я. - Миронова-Полищук, - с некоторой гордостью отозвался Котов . - Подтверждаю, - ответил я, закрывая базы, переходя на более богатые модуляции синтезатора голоса. – Рад знакомству и успешному завершению эксперимента. Даже если бы на учёного вылили ведро ледяной воды, это не дало бы такой скорости перехода в адекватное состояние. Он вздрогнул, почти прикрытые глаза распахнулись и уставились в монитор. Задумавшись, я попытался узнать, как выгляжу для него, и вывел рядом с основным экраном программы ту, что отвечала за моё отображение. В новом окне появился квадрат, покрытый помехами, с надписью «Нет фото» по центру. - Взаимно, - как-то напряжённо отозвался Котов. – Контроль целостности: Сова. Я сосредоточился. Данная процедура подразумевала только один верный ответ в каждом конкретном случае. Данная точка, к примеру, отвечала за целостность поведенческих установок. Быстро просканировав нужный сектор памяти, я выдал ответ: - Север-41. – Учёный облегчённо вздохнул. Плечи его расправились, растянув торчащими костями края халата. - Итак, насколько я понимаю, цели О-Сознания тебе близки. - Ответ положительный, - не стал я спорить. Каких-то эмоций проводимые эксперименты не вызывали, так что что-то менять смысла не было. – Готов обеспечивать безопасность в меру возможностей меня и секты. - Интересная работа разума, - как-то тихо отметил Котов, - предыдущая версия Монолита считала своих жертв частями системы. Как это воспринимаешь ты? - Дополнительные возможности, способные действовать с автономностью, приближающейся к идеальной. - Немного подумав, я добавил, - Тем не менее, противоречий с предыдущей точкой зрения не обнаружено. - Занятно, занятно. – Учёный отстучал по клавиатуре какую-то замысловатую комбинацию. – Как насчёт тестов? - Полностью поддерживаю, - отозвался я. – Отправляйте сразу все, займусь. Полученный файл проверил трижды, всеми строенными системами безопасности, после чего распаковал и, бегло просмотрев, оставил в «активной зоне», близкой по понятию к оперативной памяти. После чего, стараясь пополнить имеющиеся знания, возобновил разговор: - Профессор Котов, могу я узнать, кто послужил основой? - Нет. – Почти резко ответил старик – в этот момент очень хорошо стал заметен возраст моего собеседника. – Пока это не требуется. Приступай к намеченным тестам и выходи на полную работоспособность. - Принято, - спокойно ответил я, отключая программу связи. Предстояло полностью разгрести все базы и разобраться со взаимодействием с сектой – моим основным инструментом. Уже через сутки, проведённые в работе с подчинёнными, ко мне обратился один из учёных. Его идентификатор нашёлся в базе, первую проверку он прошёл в общем порядке: - Запрашиваю транспорт к третьему южному выходу с территории. Требуется водитель. Срочно – в течение десяти минут. Отказывать повода не нашлось. - Шутники одни, - коротко выразился я, как только собеседник прервал сеанс связи с терминала, открывая настройки излучателей и связываясь с пятым постом. – Где ж я им транспорт на ЧАЭС найду так быстро? Хотя… Почти мгновенно я ощутил десяток разумов «в активе». Сектанты воспринимались идеально отполированными зеркальными шариками, готовыми воспринять любую переданную команду. - Внемлите мне, дети, - добавив в сигнал ноты, ответственные за величественность голоса, я начал вещать подчинённым. – Один из вас должен взять грузовой транспорт и прибыть через десять минут к третьему южному выходу. - Мы слышим Тебя, - равномерно затянул десяток, - Мы выполним Твою волю. Наградив подопечных восьмой частотой, передающей заранее созданные по их желаниям образы, я прервал прямой канал и принялся следить за выполнением задачи. Готово всё было уже через восемь с половиной минут. Один из десятка, получив транспорт, отвёл его к указанной учёным точке. Проржавевшие створки со скрипом распахнулись, и двое сектантов, сейчас неподконтрольных лично мне, похоже, начали что-то грузить в кузов, закрытый тентом. Нормальных визуальных датчиков у меня не было – довольствовался снимаемой с ментальных полей сектантов. Как работала вся система, я смутно представлял – доступ к собственным схемам всё-таки имелся. Как только машина отправилась в путь, я вывел себе показатели излучателей, отметил нужную цель и переключил режим. Монолитовец, оставшийся рядом с учёным, превратился в мой рупор. - Полагаю, это была отправка тех, кто прошёл обработку? Учёный заметно вздрогнул. Резко развернувшись к сектанту, он сосредоточился, то ли прислушиваясь, то ли что-то обдумывая. Наконец, он всё-таки решил ответить: - Первая партия. Остальных держим под капельницами – часть пойдёт под твой контроль. - А остальные? – уточнил я. - Среди вторгшихся на нашу территорию было два человека, которых нельзя подвергать обработке, а так же экземпляр, устойчивость которого оказалась выше расчётной. - Принято к сведению - кивнул я чужой головой, закрепляя в своей памяти необходимость лучше разобраться в частях системы, не зависящих от меня. – Следует ли ожидать следующего запроса? - Через час подготовь излучатели в третьей лаборатории, первом зале. Туда отправим десять человек из пополнения секты. Первая личная «вербовка» - дело серьёзное. Размещённые на столах лицами вверх десять человек были одеты в одной гамме – синие и серые оттенки перемешивались на тканях, контрастируя с зелёными бронежилетами. Глаза каждого были зафиксированы в открытом положении, на висках закреплены контакты, уши закрыты наушниками – объекты были готовы к обработке. Как мне было известно, в крови каждого из них сейчас бурлил жуткий коктейль из различных лекарств, снижающий критическое мышление и ослабляющий пси-защиту разума. Десять малых излучателей пришли в действие, вместе с ними заработали экраны, закреплённые напротив глаз будущих сектантов. Перейдя на девятую частоту, я подобрал модуляции и частоты, стараясь пробраться в их разумы. Сопротивления не было, и я начал транслировать нужные записи. Видеоряд на экране был слишком быстр для человеческого восприятия – опирался на эффект двадцать пятого кадра в трёхкратном исполнении – три дополнительных слайда на семьдесят пять «обычных» в одной секунде. Тем не менее, нужный посыл содержали все. Порядок изображений менялся, а модулированный монотонный голос твердил каждому в уши: «Монолит видит тебя, дитя. Монолит исполнит твоё желание». Начав трёхчасовой цикл «промывки мозгов», как точно назвал данный процесс доцент Еремеев, с работами которого я успел ознакомиться в первые сутки, я полез в собственные структуры и программы. Директивы не трогал, хоть и мог – свобода воли у меня оказалась полноценной. Нашёл три закрытых вируса, предназначенных для экстренного уничтожения информации на моих накопителях данных, отправил их на забытую кем-то флэш-карту и нейтрализовал последствия их присутствия – не хочу терять ни байта информации. Это теперь моя пища. Воздухом, судя по всему, являлось электричество. Так течение мыслей вернуло меня к энергоузлу. Не забывая следить за ходом обработки подчинённых, я нашёл нужный канал связи и запросил список имеющихся потребителей электроэнергии. Получил небольшой файл и предвкушающе потёр виртуальные руки – ощущение, во всяком случае, осталось именно такое. Открыв список, не имеющий и десяти позиций, я неторопливо вчитался, попутно решая тесты, отправленные Котовым. - Так, потребитель – Комплекс «Монолит». Точные цифры не указаны. Стоит на первом месте по потреблению – почти тридцать пять процентов. Прожорливый я, да. Шахматный тест номер три, ответ – конь на «Е пять». Система СПП – стабильного пространственного перехода. Двадцать процентов мощности, десять в резерве. Стабилизирующие генераторы пространства – по пять процентов на каждый, три штуки, из них один – в резерве. Общая сеть энергообеспечения – десять процентов. Дублирующий контур энергосетей – столько же. Задание восемнадцать, ответ «Д». Задание девятнадцать, ответ «жёлтый круг». Процент на охлаждение сред и излучателей. Вроде бы, всё учтено. Тест три, задание пять, вариант «а». Задание шесть – триста восемнадцать…