Катарсис любви

      Нависшее в воздухе волнение безнадежно заполнило собой сердце Джинн. Прогнавшись по первым строчкам, она едва дрожащими от обиды пальцами сжала листок. И, набравшись терпения, глядя на Дилюка и Кэйю, произнесла нервным тоном:       — Опять письмо с угрозами? Они же хотят поставить тебя перед фактом! — обратилась она к Рагнвиндру. Она с трудом сдерживала гнев, чтобы он вдруг не вылился в её голос. Было видно, как она хотела всей силой сдержать эти эмоции и не дать им вырваться в крик. Ведь это не соответствует манерам аристократки...       Но вдруг её отвлёк голос стоящего рядом Эльзера, во взгляде которого ощущалась некая нерешительность.       — Что в этом письме?.. — спросил он тихо и настороженно.       Джинн хотела было передать ему письмо, но к ним сбежались ещё три горничные — Аделинда и её помощницы. По их лицам можно было понять, что они также испытывают горький интерес к этому письму.       — Сейчас прочитаю... — на выдохе ответила им Джинн.       И, набрав воздуха, начала вновь глазами пробегать по строчкам, но уже вслух: Ув. Дилюк Рагнвиндр, Поздравляю вас с победой над моим подопечным. И не только вас. Я и вправду старалась сделать из него сильного Фатуи. Но не спешите радоваться. Вы победили его лишь потому что были в команде из шести человек. Не так-то честно на одного, разве не так? От лица Предвестников я отомщу вам! А потому в качестве мести я вызываю вас на поединок с одной из моих кукол. И возьмите с собой секунданта. Моему же секунданту вы, вероятно, удивитесь. А может и нет, кто вас знает? От вас требуется лишь сразиться с моей куклой-автоматоном. Если вы сможете вытащить из него ядро — значит, вы победили. Если же сдадитесь — проиграли. И тогда к вам применится соответствующее наказание. Но суть моей мести всё равно в том, чтобы вы пришли на поединок. Дуэлью назвать это нельзя, поскольку наш бой будет идти по другим правилам. Ну а если вы не явитесь, то мои люди или люди Дотторе провернут дело явно похуже, чем сотворил мой подопечный, с которым шанс справиться будет совершенно низок. Хотите ли вы такой учести для Мондштадта? Выбор за вами. Если придёте — буду ждать вас завтра в одиннадцать вечера на большой поляне недалеко от Вольфендома. Ваша Сандроне       Голос Джинн под конец письма совсем потух... Она, небрежно бросив письмо на стол, посмотрела Дилюку в глаза.       — Неужели... ты пойдёшь? — спросила она Рагнвиндра голосом, в котором имелась маленькая искра надежды. Надежды на то, что ничего из перечисленного в письме не случится...       — У меня нет выбора, — отвёл он взгляд к догоравшим в камине уголькам. Наступившую тишину разбавлял лишь их тихий треск. Но, внезапно повернувшись ко всем, он проговорил, — Вы не беспокойтесь обо мне. На поединке нужно всего лишь сразить её машину, — сказал он это с грустной улыбкой, однако прозвучало это не очень обнадёживающе. В его голосе не чувствовалось уверенности, что не могло не насторожить Джинн.       — Как жестоко... — проговорила она, сжимая губы, — мы должны были защитить город от этого агента! В одиночку с ним было бы почти невозможно справиться! Дилюк... — обратилась она к Рагнвиндру, — они хотят запугать тебя!       Тот, вновь отвернувшись и резко выдохнув, высказал:       — Джинн, Кэйа, спокойно. Мне всего лишь нужно победить её куклу. Всё в порядке, — он, не поворачиваясь к остальным, встал с места, скрестив руки и глядя на тлеющие в камине угли.       Но Кэйа возмутился:       — Тогда почему ты скривил такое безнадёжное лицо, когда только прочитал это?!       — Потому что больше видеть их не хочу! — ответил он, резко повернувшись к брату, — Предвестников...       — Ясно, — потёр переносицу Кэйа, — и тебе теперь нужен секундант. Им могу быть я, — посмотрел он брату прямо в глаза.       Но тот лишь запыхтел, показательно поглядев на сломанную руку Альбериха:       — Не говори ерунды.       — Тогда кто? — затрепыхался Кэйа.       В груди Джинн возникло внезапно появившееся чувство долга. Гуннхильдр осознавала, что обязана предложить себя... Секундант не должен вмешиваться в поединок, но она понимала, что должна быть с ним рядом в этот момент... Однако...       — Дилюк, — обратилась Джинн к нему, — дуэли и прочие кровные поединки вне судебной системы Фонтейна запрещены законом!       Тот медленно повернулся к Гуннхильдр. Его лицо вновь обрело решительный вид.       — Я же должен лишь победить простую куклу из деталей автоматонов и меков. Мне ничего за это не будет, а вот эти двое из Предвестников сами явно достойны тюремного заключения на долгие годы! Только не говори, что ты предлагаешь мне не идти...!       — Тогда... если нет иного выбора, — от досады Джинн, также встав с кресла, сжала ладони в кулаки и решительно проговорила, — я могу быть...!       Но не успела она договорить, как её тут же перебил Дилюк:       — Это исключено, Джинн. Я... не хочу так тобой рисковать, — он нежно прикоснулся к щеке Джинн своей рукой и медленно прогладил по её лицу. Нехорошее предчувствие закралось в его сердце, ведь... на поединках с Предвестниками лишние свидетели... нежелательны. Слишком опасно. В первую очередь, для них же самих... Ведь, покончив с участником боя, Предвестники в конце концов могут приняться и за свидетеля ради неразглашения им информации... Не то чтобы Дилюк не был уверен в победе, но... всегда лучше предупредить, чем потом огребать. Рагнвиндр обеспокоенным тоном продолжил свою мысль, — ведь кто знает, что у Предвестников на уме? Поэтому... я не могу. Ты мне очень дорога, — и нехотя опустил руку вместе со взглядом, молча притупив его в пол. После недолгой паузы он вновь заговорил, чтобы не стоять в напряжённой тишине, — мне не нужен секундант. Я пойду один.       — С ума сошёл... — послышался раздражённый шёпот Кэйи за спиной Дилюка, который тут же перерос в громкий голос, — а мы разве можем рисковать тобой?! — он ухватил брата свободной рукой за плечо и повернул к себе, — ну уж нет. Мы не позволим тебе идти туда одному.       На его неожиданный выпад Рагнвиндр лишь промолчал.       Вдруг, неожиданно для всех, подал голос и Эльзер, положив руку на рукоять меча, висевшего на поясе:       — Могу предложить свою кандидатуру, господин Дилюк.       Но тот, лишь медленно повернувшись к нему, промолчал, обратив на него взгляд, который словно говорил лишь об одном — о явном отказе.       — Понял.., — проговорил Эльзер и отступил чуть назад.       Тогда Кэйа, чтобы вновь не напускать грядущую тишину, сказал Дилюку:       — Тогда выбери сам своего секунданта. Сразу скажу, что ответ «никто» не принимается.       Рагнвиндр, задумавшись, вновь повернулся к камину, придерживая пальцами подбородок. Но как бы он не старался вообразить, кого взять с собой, в голову ничего не приходило. Он не желал рисковать никем. Ни своими близкими, ни рыцарями, ни искателями приключений... никем. Он не хотел, чтобы кто-то из-за этого неизбежного поединка пострадал. Секундант хоть и не имеет права вмешиваться в сам бой, но кто может гарантировать его безопасность? Приходится ведь иметь дело с самой Сандроне...       Так ничего и не придумав, Дилюк обессиленно упал обратно в кресло. Его голова кипела мыслями, и он совсем не имел никакого желания всё больше её нагружать. Хотелось всего лишь отдохнуть... Хотя бы перед поединком.       — Ну что, — вновь отозвался надоедливый голос, — решил, с кем пойдёшь?       Рагнвиндр, ничего не говоря, отрицательно помотал головой, устало прикрыв глаза.       — Нужно срочно что-то предпринять, — его голос улетел теперь в другом направлении. Судя по всему, обратился Кэйа уже к рядом стоящей Джинн, — отпускать Дилюка одного точно не вариант.       — Я почти всегда работал в одиночку, начиная с моего совершеннолетия... — попытался отбиться от них Рагнвиндр.       Безуспешно. В разговор включилась и Аделинда:       — Но господин Дилюк... — начала она, — господин Кэйа и госпожа Джинн правы. Вам и вправду нужен секундант. Помните, вы когда-то рассказывали мне, что во время вашего путешествия вы однажды столкнулись с Предвестниками... и от неминуемой смерти вас спас человек родом с севера. С того дня прошло много времени, однако... всё же, не лучше ли подстраховаться? К тому же, у самой Предвестницы тоже будет секундант.       Дилюк лишь досадливо прокряхтел, поняв, что не сможет переспорить нескольких человек в одиночку:       — Мгх... ладно.       — Ну что, решил, кого брать? — с лёгкой усмешкой тут же вновь ввязался Кэйа.       — Естественно, нет, — недовольно проговорил Дилюк, вновь скрестив руки.       Кэйа развёл руками, а точнее, лишь одной и встал прямо перед креслом, на котором сидел Рагнвиндр.       — Ну что же, — воодушевлённо начал он, — раз ты не можешь выбрать секунданта, то выберем его мы! Нас ты не берёшь с собой, но что насчёт... например, Розарии?       — Не щадишь ты свою собутыльницу... — устало вздохнул Дилюк, — да и попробуй её поймать. Никогда не знаешь, где она на данный момент находится.       — М-да... — согласился с ним Кэйа, — ты можешь подумать, что она на Драконьем хребте, а на самом деле она может находиться в этот момент в соборе или наоборот, — и он замолчал. Кашлянув в кулак, Альберих продолжил, спросив, — ещё варианты? — и оглянул остальных. Но те лишь разводили руками, а Джинн задумчиво села обратно в кресло.       Альберих разочарованно вздохнул:       — Ясно... А если выбрать из нашего круга? Из тех, с кем мы вели расследование?       Джинн подняла на него голову, ожидая продолжения...       — Например, — проговорил он, — Альбедо.       — Хоть я и против, — ответила ему Гуннхильдр, — но если нет выбора... то это хороший вариант. Альбедо знает в этом толк, — утвердительно произнесла Джинн, однако её голос тут же стал менее обпадёживающим, — но он завтра целый день с раннего утра будет проводить важные исследования на Драконьем хребте, как мне рассказала Лиза, и останется там, вероятно, на ночь... Мы долго будем его искать. А нам нужно время на подготовку.       — Незадачка... — Кэйа потёр подбородок, — не уверен, что Эмбер в этом разбирается, а потому остаются только Эола и Герта... — эти два имени он проговорил едва не дрожащим голосом. По его виду можно было сразу понять, что он не хотел бы отпускать их как секунданток на поединок. Он начал бродить по комнате, продолжив, — вариантов у меня больше нет.       Дилюк и Джинн издали лишь синхронный тяжелый вздох. Каждый ожидал, что кто-нибудь скажет хотя бы что-то в ответ Альбериху, а тот, в свою очередь, ожидал услышать от этих двоих какую-нибудь фразу с возражением... Но все безутешно молчали. И тогда Дилюк, чтобы вновь не слушать доселе успокаивающий треск костра, а теперь нагнетающий из-за уходящего времени и всё ещё не решённого вопроса, проговорил:       — Эола... Нет. Она нужна Мондштадту. Таких как она среди рыцарей слишком мало.       Кэйа вдруг перестал ходить по комнате и обернулся обратно к Дилюку.       — Это ты так от секунданта откреститься пытаешься? — возмущённо спросил он, а потом, также не желая вновь сидеть в нагнетающей тишине, выговорил, — Путешественник...       Джинн и Дилюк тут же повернули к нему головы и, глядя удивлёнными глазами, пролепетали короткое «Что?» Однако Рагнвиндр сразу понял, о ком шла речь.       — Впрочем, Кэйа, если бы была возможность... — начал он, — его я бы выбрал. Итэр имеет опыт борьбы с Предвестниками, а потому смог бы в случае непредвиденной ситуации постоять за себя. Но и здесь есть одно «но». Он сейчас только прибыл в Натлан... Итэр писал мне об этом в письме. А потому я не хотел бы его тревожить и посылать в Мондштадт, пока он занимается там делами, — Рагнвиндр вновь сделал паузу, медленно вздохнув.       Кэйа, задумчиво прогладив подбородок, вопросил:       — Ещё варианты?       Но ответа на этот вопрос не последовало ни от одного из них. А Дилюк лишь встал с кресла со словами:       — Есть ещё одна идея. Только понадобится не секундант, а наблюдатель, — пояснил он, — нужен тот, кто будет смотреть на поединок из тени и не показываться Предвестнице на глаза. За поражение не смогут применить наказание, сделав что-либо с секундантом, ведь его попросту не будет, а за несоблюдение Предвестницей своих же правил наблюдатель сможет позвать других людей на помощь, если Сандроне не будет ничего о нём знать. Хотя вряд ли она будет не соблюдать собственные правила, я думаю, что лучше всё же подстраховаться, — и начал взглядом искать поддержки у стоящих рядом Джинн и Кэйи.       Те, в свою очередь, переглянулись и кивнули друг другу. Джинн решила первой ответить на предложенную идею Дилюка:       — Неплохо... Я не против такого варианта, —проговорила она, задумчиво придерживая подбородок, — а ты, Кэйа?       Тот сначала промолчал, решив поразмыслить, а затем произнёс:       — По-моему, так даже лучше. Но... Сандроне написала в письме, что нужно взять секунданта. И вообще, с чего ты вдруг решил, что с секундантом что-то случится?       — Потому что зачастую они сами же и нарушают свои законы чести. А потому мне он не нужен, — Дилюк ещё сильнее сжал скрещенные руки, — секундант требуется, когда дело касается доблести. Но о какой доблести может идти речь, если этот поединок будет с бездушной Сандроне? А под свою честь... я возьму наблюдателя.       — Тогда... — выговорила Джинн, — я могу быть твоим наблюдателем, Дилюк?       Но Рагнвиндр не нашёлся, что сказать. Он будто вновь потерял дар речи. Хоть было и ожидаемо, что Джинн может это предложить, однако Дилюк опасался, что ей будет тяжело смотреть на его поединок с куклой Предвестницы. Ведь даже он не знал, что именно будет ждать его на само́м поединке... Механизмы, созданные Сандроне, всегда были очень сильными и достаточно крепкими, чтобы превзойти даже многих автоматонов. А потому он не был полностью уверен в своей победе. Почему и и боялся брать с собой Джинн.       Он не хотел, чтобы она страдала оттого, что увидела его поражение. Ведь то, как правило, должно закончится неким наказанием, которое самому ему не было известно. От этой неизвестности Дилюку становилось ужасно неуютно, отчего мысли начали перемешиваться и налепливаться одна на другую, а голова начинала звенеть... Его не пугала перспектива того, что с ним жестоко обойдутся в случае поражения. Его пугало то, что Сандроне могла бы применить расправу к близким ему людям...       Но в то же время Рагнвиндр не хотел оставлять Джинн без ответа. Его сердце сжималось от горьких противоречий. Дилюку не хотелось отказывать Джинн, к тому же, из неё и правда мог бы выйти хороший наблюдатель... Но в то же время он не хотел, чтобы она видела его поединок с куклой Предвестницы. Он, ничего ей не ответив, вздохнул, отвернувшись.       Рагнвиндр ожидал чего угодно в этот момент, но никак не... этот ответ Джинн.       — Дилюк... — грустно произнесла она и встала на шаг вперёд, ближе к нему, и вдруг... крепко обняла, — я не навязываюсь. Ты вправе выбирать наблюдателя сам.       — Джинн, — крепко обнял он её в ответ, тускло глядя ей за спину. — раз ты так сильно хочешь, я совсем не против того, чтобы ты была моим наблюдателем. Просто прошу тебя... будь осторожна.       «Ведь я не смогу сдержать того, если с тобой что-то случится... Потому что я уже потерял дорогого мне человека... Я хотел бы отказаться, но я знаю... Ты сможешь быть осторожной... Ты сильна, и поэтому я доверяю тебе», — подумал Рагнвиндр, но удержался от того, чтобы сказать это вслух... Это было не то место и не то время. К тому же, Дилюк сам понимал, что слишком скуп на эмоции...       Гуннхильдр, однако, даже отпрянула от неожиданности от последней фразы Рагнвиндра. Вмиг начав оглядываться, она, пытаясь прийти в себя, медленно сжала ладони в кулаки. Незадачливо остановив взгляд на меланхоличном лице Дилюка, Гуннхильдр не хотела произносить ни слова. Лишь легонько, с грустной улыбкой, согласно кивнула.       — Но мне кажется, — внезапно продолжил Рагнвиндр, нежно взяв ладонь Гуннхильдр и сжав её, — что одного наблюдателя недостаточно. Нужна подстраховка. Джинн, — обратился он к ней, — я могу рассчитывать на тебя? Прошу... предложи это и Герте с Эолой. Они создают впечатление ответственных рыцарей. А если вдруг откажутся из-за каких-нибудь своих важных дел, то явно смогли бы хотя бы что-нибудь предпринять.       Та вновь с грустной улыбкой кивнула. А Дилюк, нежно погладив рукой прядь волос Джинн и аккуратно заложив его за ей ухо, с тоской сжал губы.       — Господин Дилюк... — вдруг проговорил стоявший рядом Эльзер, — не волнуйтесь. Мы в вас верим.       А горничные же, в свою очередь, поддакнули.       — Вы сможете это сделать! — воодушевлённо согласилась Аделинда и светло улыбнулась, пытаясь подбодрить и Хилли с Моко.       На лице Дилюка тоже просияла едва заметная улыбка, и он наконец расслабленно опустил скрещенные руки.       — Думаю, — решила перевести тему Аделинда на более непринуждённую, — вам всем пора бы поужинать. Всё уже успело остыть, пока вы решали вопрос с секундантом.       Кэйа также подхватил волну воодушевления:       — Да, пора бы подкрепиться! — и зазывающе взглянул на Джинн и Дилюка. Те лишь согласно, но утомлённо кивнули и вместе с Альберихом последовали за стол, который был накрыт многочисленными блюдами: как лёгкими, так и сытными, но состоящими из легкого мяса и рыбы.       Во время ужина же все перекинулись друг с другом лишь парой фраз, а после, встав из-за стола, последовали к двери, собираясь уходить. Дилюк чётко и ясно решил, что в такое время он просто обязан проводить их — свою возлюбленную и раненного брата — хотя бы до Спрингвейла. Тем более что темнота уже покрыла собой небо, выманивая из укрытий негодяев. Лишь луна и звёзды не позволяли поглотить ей весь Мондштадтский лес, откуда луну видно весьма хорошо, если выйти на широкую тропинку, где открывается взор на огромное ночное небо, усыпанное мелкими звёздами.       А зайдя за пределы винокурни, с территории которой также открывался отличный вид не только на звёзды, но и на Мондштадтские горные и лесные пейзажи вокруг, все трое вошли в один из таких лесов. Тропинка поначалу была узкой, поскольку деревья здесь стояли очень близко друг к другу, не давая свету звёзд и луны полноценно проникнуть, что заставляло Дилюка постоянно нервно оглядываться на каждый шорох. Он шёл за Джинн и Кэйей, чтобы суметь защитить их со спины. Ведь именно в эту часть нечестный враг намерен бить прежде всего. А Джинн шла спереди, чтобы, если вдруг что, защитить уже с этой стороны. Беспомощнее всех, похоже, ощущал себя лишь Кэйа, что шёл по центру, ведь был ранен и не смог бы держать оружие в ведущей руке... Которое он, впрочем, и не взял: не было смысла. Но и он не шёл без дела и тоже настороженно оглядывался то влево, то вправо.       Однако беспокоиться поначалу было мало о чем: спасением здесь служили светлячки, кристальные бабочки и редкие тусклые фонари, что освещали дорогу вплоть до широкой расщелины. А в той, в свою очередь, всегда обитало немного Электро слаймов. Но, по сравнению с другими проивниками, эти вряд ли доставили бы большие проблемы. А вот за хиличурлов ночью не стоило беспокоиться так же сильно, как стоило бы днём. Бóльшая часть ночью спит. Они чаще могли попаться ночью только тогда, когда были под контролем магов Бездны. Те-то ночью точно не спят. Не спят и воры — Похитители сокровищ. И, конечно, Фатуи...       Все трое старались держаться в тени скал, не попадаясь на свет луны, но ориентируясь по ландшафту, освещаемому ей, чтобы вдруг никому не попасться на глаз... Передвигались они так медленно и тихо, что даже Электро слаймы их не заметили. Но вдруг послышался ещё один слышимый шорох неподалёку, что заставил Дилюка вновь остановиться и оглянуться.       — Что такое? — шёпотом, настолько тихим, насколько мог, спросил Кэйа.       Дилюк снова прислушался.       — Ничего. Показалось, — сухо, но спокойно наконец ответил он и кивком головы дал знак, что можно продолжить идти.       И наконец все трое вышли на широкую лесную тропу, откуда так хорошо виднелось ночное небо, светила которого освещали обширную местность. Эта дорога была уже безопасна, о чём свидетельствовали фонари, появляющиеся на дороге всё чаще и чаще. Знаменовали они и о недалёком расположении Спрингвейла. Безопасность здесь поддерживали и местные бравые охотники, облегчая нагрузку рыцарскому ордену.       Вот показывались уже и дома среди деревьев, всё учащаясь и уплотняясь ближе к центру, где располагался журчащий родник. Все трое остановились возле него. Дилюк, печально склонив голову, со вздохом проговорил:       — Здесь я вас покидаю... До Мондштадта дорога уже безопасна.       А Джинн, подойдя к нему на шаг ближе, взглянула Рагнвиндру в лицо, с надеждой произнеся:       — Не нервничай так... — и, схватив его руку, легонько сжала, — всё будет хорошо. Герту и Эолу я постараюсь уговорить.       Рагнвиндр медленно поднял голову и старался держать тон голоса уверенным и твёрдым, но тот предательски подрагивал:       — Спасибо... Берегите себя, — сказав это, он в ответ сжал руку Джинн, но Гуннхильдр, едва улыбнувшись, лишь медленно вытащила ладонь из руки Рагнвиндра и прикоснулась к его щеке.       — И ты будь осторожен, — проговорила она, — выспись сегодня хорошо, ладно? — и, неспеша опустив руку, начала отступать всё с той же улыбкой. Вместе с ней начал отходить и Кэйа, также одарив брата уже искренней улыбкой и вскоре отвернувшись, спеша вернуться обратно в город.       Дилюк лишь кивнул Джинн, провожая её и удалявшегося Кэйю. Всю их дорогу он смотрел им в спину, пока оба не скрылись из виду. Но, собравшись с мыслями, он недовольно хмыкнул и повернулся назад, держа путь к винокурне. Его вновь одолевали негативные мысли о Предвестниках... Дилюк хотел бы избежать прямого столкновения с ними, но теперь, похоже, они сами на это нарываются. И Рагнвиндру не увернуться от отправленного ему предложения. Он продолжал успокаивать себя тем, что ему всего лишь нужно будет победить куклу... Но беспокойство от этого не ушло. Оно залегло глубоко в груди, уступив место лишь дурному предчувствию, которое он ощутил ранее, когда только прочитал письмо. Он уже не имел желания ждать нового скорейшего свидания с Джинн. Ему наоборот хотелось оттянуть побольше времени... Дилюк не хотел думать об этом поединке. Но всё новые и новые мысли об этом посещали его разум. И тогда он решил, что этим вечером ляжет пораньше. Поскольку завтра нужно будет всё обговорить с Джинн и наблюдателями и подготовиться к поединку. А потому Дилюк, только вернувшись домой, постарался скорее лечь в постель, чтобы встать рано утром...

***

      Сквозь открытую форточку проник первый утренний луч и послышалось звонкое пение птиц. Лёжа на боку, Дилюк нехотя открыл глаза и, зевнув, медленно приподнялся, хоть и в глубине души не желал просыпаться сегодня настолько рано ради рокового события... Ибо кто знает, что принесёт ему этот день? Ведь он даже не представлял, что будет, если он вдруг проиграет... Но, всё же, лучше было об этом не думать.       Дилюк со вздохом встал, привел себя в порядок и решил немного потренироваться с Глазом Порчи, отрабатывая удары. Он решил, что оставит свой Глаз Бога Аделинде и Эльзеру на время поединка. Ведь в крайнем случае, не дай Архонт, артефакт даст знать близким, если вдруг с ним что-нибудь случится...       С этими мыслями Рагнвиндр приступил к тренировке на чистой поляне недалеко от винокурни. Разомнувшись с помощью простых приёмов, которые были знакомы Рагнвиндру как свои пять пальцев, он начал отрабатывать сложные но действенные атаки, включая порой в тренировку и осколки Пиро Глаза Порчи. Однако из-за их использования трава вокруг сильно прожигалась, а потому пришлось сместиться ближе к водоёму на песок...       Отработав у воды важные приёмы, Дилюк сел на бревно, лежавшее недалеко и, достав бутылку с водой, немного отпил из неё.       Освежившись, он достал тёплый приготовленный Аделиндой рыбацкий бутерброд из сумки, которую принёс с собой и, наблюдая за живностью у воды — стрекозами, лягушками, выжидающими подходящего момента, чтобы их схватить, и порой проплывающими мимо рыбами — Рагнвиндр позавтракал, а после решил вернуться назад, на винокурню, чтобы не тратить оставшиеся силы на тренировку, а приберечь их для грядущего поединка.       Но вдруг, когда Дилюк начал подходить к дверям особняка, он заметил у входа три женские фигуры. Рагнвиндр опознал их сразу: это была Джинн, а рядом с ней стояли Герта с Эолой.       Когда он приметил Гуннхильдр, его сердце вдруг снова затрепетало... В голове начали мелькать события вчерашнего вечера, вызывая странное головокружение. А когда та внезапно повернулась к нему, то уголки губы его ненароком поднялись. И стоило Дилюку подойти ближе, то и Эола с Гертой повернули к нему свои головы.       — Вот это да... — обратившись к Джинн, вымолвила последняя, огорчённо вздыхая, держась в задумчивой позе и оглянувшись на идущего к ним Рагнвиндра, — в таком случае, ситуация весьма серьёзная... — похоже, с ней и с Эолой Джинн уже обсудила грядущую проблему.       А Дилюк, лишь молча подойдя ближе, кивнул всем в знак приветствия. Джинн с грустной улыбкой кивнула ему в ответ, а Герта и Эола последовали её примеру. Координатор же, сохраняя задумчивый вид, спросила у Дилюка:       — Вы... собираетесь идти туда, я правильно понимаю?       Тот снова молча кивнул.       — Тогда... — вступила в разговор Эола, — мы пойдём с вами. Джинн нам всё рассказала. Я понимаю, что вам не дали выбора, и потому мы на всякий случай будем наблюдать за вашим поединком со скал и невысоких пригорков.       — Спасибо, — сухо ответил им Дилюк. — Может, пройдём внутрь, — он жестом показал на главный вход в особняк, — и обдумаем всё там?       Все трое без единого сомнения кивнули и прошли внутрь за открывшим дверь Рагнвиндром. Усевшись за стол в центре гостиной, они вместе с Дилюком начали обдумывать дальнейший план действий. Но чем больше они разговаривали на эту тему, тем меньше Рагнвиндру хотелось думать о грядущем поединке. Хоть план с каждым шагом становился всё более и более продуманным и беспокойство почти покинуло Дилюка, ему всё равно было противно думать об этом письме, вынуждающему принять этот нещадный вызов. И если бы не скорейшее решение проблемы, что смогла принять Герта, он бы просто встал из-за стола и побродил бы вокруг винокурни, рассматривая умиротворенное, тихое небо, чтобы успокоиться и взять небольшую передышку. Но поскольку это было окончательным результатом их долгих рассуждений, Дилюк дослушал до конца. Решение было таково: вокруг поляны, расположенной к югу от Вольфендома, Джинн, Эола и Герта скроются среди местности. Эола и Герта — за скалистые пригорки, каждая за один, Джинн — прямо за деревьями, откуда можно будет лучше наблюдать, а в случае непредвиденной ситуации перебраться на дорогу и скорее добежать до города, чтобы оповестить всех Искателей приключений, охотников и некоторых ответственных рыцарей. Это было самое небезопасное место для наблюдения, а потому Дилюк множество раз возражал против этого решения. Однако Джинн настояла на своём...       Придя к всеобщему решению и вскоре закончив ломать голову над данным вопросом, Герта и Эола отправились завершать поручения в Ордо Фавониус, а Джинн осталась на винокурне, чтобы провести оставшееся время с Дилюком... Он и сам был рад, но...       Внезапно двери главного входа вновь скрипнули, и в проходе объявился... Кэйа. Он, подойдя ближе к столу, с едва ли радостным лицом, вздохнув, выговорил:       — Ну что, ты... готов?       Дилюк быстро кивнул головой и, кинув быстрый взгляд на брата, отвернулся обратно.       — Видно, я вам мешаю, — выговорил Кэйа, — но знаешь что, Дилюк? — он вплотную подошёл к столу и чуть склонился над ним, пытаясь заглянуть Рагнвиндру в лицо, — Я, как твой брат, тоже волнуюсь за тебя. Тебе ведь предстоит серьёзный поединок... Желаю, чтоб ты вернулся победителем! — на этой ноте Кэйа гордо приложил здоровую руку к сердцу и продолжил, — Помнишь ведь про ядро?       На его вопрос Дилюк лишь с хладнокровным выражением лица, но с несколько печальной интонацией произнёс:       — Помню, — и вновь взглянул на Альбериха.       — Значит... — тон голоса Кэйи сохранял всё то же волнение, — я уже могу идти?       Он уже было развернулся в сторону двери, но на его вопрос Рагнвиндр, медленно прикрыв глаза, на выдохе ответил:       — Если тебя не держат поручения, то разрешаю остаться.       Альберих встал на месте и бесознательно раскрыл рот от удивления, повернув голову назад. Он простоял так пару секунд, а потом характерно для себя ухмыльнувшись, зашагал в другой конец комнаты — к диванам — и продолжил читать книгу, которую начал ещё вчера. Очень уж она его увекла...       А Дилюк с Джинн, встав из-за стола, вышли на улицу и погуляли вместе недалеко от винокурни. Потом же, вернувшись к обеду, они стали вместе с Кэйей дожидаться вечера.       А когда солнце начало садиться за горизонт, в колокольчик у входа с улицы кто-то позвонил. Одна из горничных — Моко, что убирала в комнате, подбежала к двери и открыла её, впуская на порог Эолу и Герту.       Тут же заметив их, дочитывавший книгу Кэйа вымолвил, выходя из угла комнаты с диванами:       — Ох, а ведь мы вас уже заждались!       Однако, для Рагнвиндра время сегодня пролетело так быстро... Из-за чего он вдруг удивился возгласу Кэйи. Он не мог с нетерпением ждать вечера, пытаясь наоборот подольше растянуть этот день. Его не пугало наказание за поражение, применённое лично к нему. Его пугало то, что его могут применить, напротив, не к нему, а к кому-либо другому...       Но, как только пришли «гостьи», Дилюку, к его же счастью, пришлось отвлечься от мыслей, и он с Джинн сразу направился к ним.       Эола же, поправившая причёску и вошедшая из прихожей в комнату, скрестив руки, спросила серьёзным тоном:       — Итак, друзья... сколько времени у нас ещё есть?       Дилюк, посметрев на часы, висевшие на стене, звук маятника которых теперь с каждой секундой заставлял в тревожном ожидании напрягаться, ответил, не отводя от них взгляда:       — Ещё чуть больше часа... Мне как раз нужно проверить, все ли ящики работники убрали в ангар... Я отойду ненадолго. На задний двор, — и он, тоскливо опустив брови, поправил камзол и поспешил выйти из особняка.       Так с его ухода прошло уже пятнадцать минут. И Дилюк всё ещё не вернулся. Странно.       В грудь Джинн закралось беспокойство... Кэйа тоже не выглядел беззаботно. Вдруг его внезапно осенило:       — Так, а где Дилюк?       Герта, Эола и Джинн взволнованно переглянулись и лишь пожали плечами. Тогда Джинн, глянув в окно, решительно выступила:       — Пойду поищу его, — и направилась к дверям.       Но внезапно ее твёрдым голосом окликнул Кэйа:       — Стой! Уже темно. Я с тобой пойду.       Однако его слова не успели долететь до Джинн, ведь она уже захлопнула дверь... Она спешила на задний двор винокурни едва ли не бегом. И стоило Гуннхильдр завернуть за угол, как её взору предстал Дилюк, отрешённым взглядом смотрящий на вечернее звёздное небо с убывающей луной...       Но, услышав шаги, он повернулся в сторону Джинн. Его взгляд всё ещё был наполнен печалью и тем, будто он хотел что-то сказать... Гуннхильдр молча смотрела Рагнвиндру в глаза, ожидая услышать от него хоть слово, но тот всё так же печально просто отвёл глаза всё на ту же луну, а затем медленно прикрыл их.       — Джинн... — вдруг проговорил он чуть сжатыми губами, не открывая глаз.       — Дилюк, — осторожно произнесла та, — ты... в порядке? Может, зайдем обратно внутрь, если ты закончил? — и подошла на полшага ближе.       Однако Рагнвиндр не произнёс ни слова в ответ на вопрос, а лишь глубоко вздохнул и, чуть открыв глаза, посмотрел на Джинн. Гуннхильдр увидела в его взгляде лишь тоску. Его брови были припущены и слегка нахмурены. И вдруг он неожиданно произнёс:       — Прости, что так долго. Я пытался набраться спокойствия перед поединком... — сказав это, Дилюк кисло улыбнулся и вновь вздохнул.       Джинн подошла ещё ближе.       — Сильно волнуешься? — проговорила она, нежно коснувшись его щеки.       Тот ничего не ответил, а лишь аккуратно приобнял Гуннхильдр сзади. Но та поняла по его биению сердца, что Дилюк и вправду волнуется... Он не отпускал Джинн, а лишь только обнимал её с каждым мгновением всё крепче, словно не хотел никуда уходить... Он хотел остаться здесь, на винокурне, с ней, и смотреть на яркие звёзды на ночном небе...       — Дилюк... — с сочувствием произнесла Гуннхильдр, обняв его в ответ и приложив голову к его плечу.       — Рад, что ты пришла, — мягко промолвил тот, — теперь я чувствую себя гораздо спокойнее.       Но как бы он не пытался этого скрыть, его голос всё ещё подрагивал от волнения.       — Победи эту куклу, — вдруг выговорила Джинн, вцепившись Дилюку в одежду сзади, — я верю, ты сможешь это сделать! — но в её голосе не было такой уверенности, какую она хотела бы передать. Она будто успокаивала себя этими речами...       А Рагнвиндр чуть ослабил объятия и уверенно проговорил:       — Обещаю.       Это слово, сказанное её любимым с тёплой интонацией, придало Джинн уверенности, и Гуннхильдр, улыбнувшись, вдруг поцеловала Рагнвиндра в щёку. Такой неожиданный поступок заставил уголки губ Дилюка неловко приподняться. В благодарность он, немного приблизившись к её лицу, также нежно поцеловал её в мягкие губы. А Джинн, слегка улыбнувшись, провела руками по его широким плечам вниз и, взявшись за его ладони, сжала их.       — Спасибо... — прошептал Дилюк, сжимая её ладони в ответ, — я очень благодарен тебе за поддержку.       Гуннхильдр же, не сводя печальной улыбки с лица, отступила на шаг назад, дав понять, что пора возвращаться, а Рагнвиндр, не мешкая, побрёл за ней обратно в особняк.       Войдя внутрь, оба вдруг заметили, как их обступили остальные. У всех лица выглядели немного обеспокоенно.       — Мы уж думали, что что-то случилось... — на выдохе выговорил Кэйа, вновь в своей же манере усмехнувшись, — эта проверка твоя занимает минут пять, не больше! Что ты делал там такого, что Джинн пришлось идти за тобой?       — На данный момент это уже не так важно, — не повышая голоса, ответил ему Дилюк, — ну что, — обратится он ко всем, — может, пойдём?       Все чуть припустили брови и печально посмотрели в пол, сжав ладони в кулаки.       — Эльзер, — подозвал вдруг его Рагнвиндр.       Подбежав к нему вместе с Аделиндой, тот проговорил:       — Да, господин Дилюк?       — Возьми это, — тот, сняв с себя Глаз Бога, передал его в руки Эльзеру, — так вы с горничными будете знать, если со мной вдруг что-то случится... Он в лучшем случае начнёт странно сверкать, а в худшем... потускнеет.       — Да не дай Архонт! — с ужасом воскликнул Эльзер, взяв из рук Дилюка его Глаз Бога, — но... — продолжил он, недоумевая, — как же вы будете сражаться?       Рагнвиндр, растянувшийся в улыбке, выговорил:       — Для этого у меня есть другой артефакт. Ты знаешь, о чем я, — и, повернувшись к главной горничной, стоявшей рядом, обратится к ней, — Аделинда, будь добра, принеси из моей спальни осколки.       Та, кивнув, быстро взбежала по лестнице на этаж выше и, уже возвращаясь из комнаты, спустилась с той же скоростью, после чего передала осколки Глаза Порчи Дилюку и его обмундирование красного цвета вместе с мечом.       — Спасибо... — поблагодарил он Аделинду, приняв их и нацепив на себя и надев мундир с её помощью, — Теперь я готов, — обратится он ко всем.       Эола, что стояла рядом, припустив брови, вопросила:       — Ну что ж... Пойдём?       — Ага... — кивнули в ответ Джинн и Герта.       Аделинда и Эльзер проводили их печальным взглядом.       И все трое, повернув к выходу, уже собрались идти, как вдруг их окликнул Кэйа:       — Подождите!       Все обернулись.       — Дилюк... — признёс Альберих и, неспешно подойдя к брату, положил руку ему на плечо, крепко, но будто с поддержкой сжав. — Удачи... У тебя всё получится. Покажи ей, что человек, имеющий силу духа, способен победить бездушную машину, какие делает Сандроне! Я верю в тебя! Ну, что вы все кислые такие? — обратился он ко всем с небольшой улыбкой, оглядевшись, — Поддержим Дилюка!       После восклицания Альбериха в воздух посыпались подбадривающие пожелания из всех уст. Дилюк на эти слова по-доброму улыбнулся и произнёс коротко:       — Спасибо... Я рад, что вы верите в меня, — а после повернулся к выходу. За ним последовали и Джинн с Эолой и Гертой.       Идти пришлось вновь по темноте. До Вольфендома все шли медленно, а недалеко от той поляны — назначенного места — они остановились и посмотрели друг на друга. Простояв молча некоторое время, они наконец решили заговорить... Разбавила паузу спокойным голосом Джинн:       — Всё получится, Дилюк! Главное — не волнуйся.       Дилюк в ответ лишь легко улыбнулся, и все вновь замолчали... Эола же, понимая, что уже стоит разделиться, сообщила всем:       — Пора уже разойтись... Джинн, Герта, помните ведь свои позиции? — обратилась Лоуренс к тем, оглянув их. А когда обе кивнули ей в ответ, Эола посмотрела и на Рагнвиндра, спросив, — Ну что, готовы?       — Да, — коротко ответил тот, чуть прикрыв глаза, а затем медленно подняв веки.       И Джинн, решив посмотреть ему в глаза ещё раз, когда все уже приготовились идти, вдруг будто зацепила Дилюка своим взглядом... Ведь тот даже сразу и не заметил, как Гуннхильдр уже отвернулась и пошла в своём направлении, слегка сжав кулаки. Он смотрел ей в спину, чуть вытянув руку вперёд, будто хотел ещё раз коснуться её... До тех пор, пока она не скрылась за одной из невысоких скал. Тогда Дилюк, медленно опустив руку, повернулся в своем направлении и, собрав всю волю в кулак, решительно двинулся к той поляне.       Пройдя несколько троп сквозь скалы и деревья, Дилюк наконец оказался на нужном месте. Он осторожно кинул взгляд на поляну и вдруг увидел две человеческие фигуры и два сравнительно больших механизма, по очертаниям несколько напоминающих людей и в то же время жандарматонов из Фонтейна и механизмов руин, на одном из которых сидела девушка с знакомым лицом, выражавшим одну лишь скуку, а другой из которых стоял рядом в исходном для него положении.       Даже не разглядывая её, Дилюк понял: это Сандроне собственной персоной. И рядом стоящий с ней механизм — это то, с чем ему придется сегодня сражаться... Но стоило ему подойти ближе, как по его спине вдруг пробежал неожиданный холод. Человек, что должен быть секундантом Сандроне, был никем иным как... Дотторе...       Но что он тут делал?! И какое ему было дело до их с Сандроне, а если быть точнее, вообще до их с её куклой поединка? Рагнвиндр увидел, как тот также заметил его и оскалился своими острыми зубами, улыбнувшись. Следом за Дотторе увидела его и Сандроне. Но, за исключением взгляда, её выражение лица никак не переменилось, а оставалось все таким же скучающим.       Что ж, они и вправду пришли... Деваться некуда. И Дилюк, держа меч в руках, подошёл ещё ближе на такое расстояние, чтобы можно было без затруднений слышать друг друга при разговоре.       — Явился-таки, — произнесла вдруг Сандроне, — самого себя ради города не жалеешь?       Дилюку отвратно было отвечать что-либо на её вопрос, потому он просто промолчал, сурово посмотрев той в глаза. Но кинул и сам в отместку вопрос, гневно произнеся:       — А Дотторе что здесь делает? Разве это не наш с вами поединок? Или же это ваш секундант?..       — Так и есть, ха-ха... — ответил ему Второй Предвестник, тихо смеясь в гробовую тишину леса, — а где же ваш секундант? — спросил он следом Дилюка.       — Мне он не нужен, — твёрдо ответил Рагнвиндр, точно зная, что за ними наблюдают три человека, которые в любую минуту несправедливости будут готовы позвать кого-либо на помощь и сами помочь...       — Не слишком самоуверенны? — слегка усмехнулась Сандроне не без злобы. Ведь было весьма заметно, как её раздражает уверенный тон голоса и выражение лица Рагнвиндра.       — Зато вы как обычно, — также усмехнулся в ответ Дилюк, — даже сам Второй Предвестник согласился быть вашим секундантом.       Дотторе же, не скрывая оскалившихся зубов под натянутой губами улыбкой, выговорил:       — Вы... хах, немного попутали горизонты. Я, Дотторе, сам вызвался быть секундантом!       — А, даже так? — с притворным изумлением высказал Дилюк, чуть кивая притворно головой.       Но на самом деле, хоть Рагнвиндр этого и не показывал, был изумлён до такой степени, что оно засело у него в горле комом. Как мог такой человек как Дотторе вызваться секундантом кому-то младше по рангу? Ведь это явно не в его интересах... Такое могло произойти лишь по одной причине: они оба преследовали одну и ту же цель. И вправду, они ведь с самого начала работали сообща... Но какая у них была цель? Обезвредить Дилюка? Подчинить себе всех рыцарей ордена? Рагнвиндр не знал. Но понимал, что во что бы то ни стало нужно предотвратить это... А потому, чтобы не не терять времени, ведь раззадоривать Предвестников ещё сильнее — плохая идея, он высказал:       — Хватит пустой болтовни. Предлагаю начать.       Дотторе кивнул:       — Что ж, — и наконец скрыл свои острые зубы, — раз вы готовы, можете занять свои позиции. Правила, может, объяснить, пока не начали?       Дилюк на выдохе спросил:       — Если я вытащу ядро из машины — это будет означать, что я победил. А что будет означать, если я проиграл? И какое будет... наказание?       — Если скажете, что сдаётесь или же окончательно потеряете сознание — вы проиграли, — со злобной усмешкой объяснил Дотторе, — а наказание... будет только для вас. Город или других людей мы и пальцем не тронем, раз уж вы оказали честь явиться...       «Скрывает, значит... — сдвинув брови, подумал Дилюк, — похоже, что-то действительно неприятное. Но если со мной что-нибудь случится, то кто будет защищать город ночью?.. У меня просто нет права на ошибку! Я должен выиграть...»       — Можете начать на счёт три, — прервал путь его мыслей Дотторе.       Тогда Дилюк занял свою позицию, а Сандроне, взяв в руки небольшой пульт, которого связывала с автоматоном сила Глаза Порчи, и повернув на нём несколько рычагов, вывела куклу на её позицию и заставила встать в боевую позу, оставаясь при этом в стороне, около Дотторе. Тот сосчитал до трёх и жестом дал знать, что поединок начался.       Дилюк не стал кидаться первым в бой, а решил посмотреть, какие атаки совершит этот механизм. Как только он увидел, что Сандроне начала умело вертеть пульт в руках, он тут же вновь перевёл взгляд на куклу... Она со всей силы замахнулась на Рагнвиндра, а тот в свою очередь среагировал, выставив и оперев на землю меч, и держа его чуть набок. Лезвие, остриё которого блистало в тусклом свете луны на этой механической руке, лязгом проехалось по мечу, но не оставило на нём ни единой царапины. Кукла вернулась в обычное положение...       Дилюк, однако же, решил пока не выходить из этой безопасной стойки, а посмотреть, какие ещё атаки сделает механизм. И вдруг неожиданно эта железная рука с грохотом выпустилась из металлического «сустава», словно стрела, и обвила ноги Рагнвиндра вместе с мечом цепью, которая соединяла её и «сустав», пока она находилась вне конструкции. Дилюк едва успел выскочить оттуда и вытащить меч из уже успевших обвить его цепей. Но полностью осознал Рагнвиндр происходящее с этой цепью только тогда, когда отправил ответным ударом эту самую руку вместе с цепью прямо в корпус механизма. От такого удара кукла слегка пошатнулась, но не упала. А ведь на этой руке было острое лезвие... которое вместе с рукой пронзило корпус, сделав в нём небольшое отверстие. А ведь оно тогда проскользнуло в нескольких сантиметрах от ног Дилюка... И вряд ли бы его спасли даже сапоги из прочной кожи.       Тот вздрогнул от хлынувшего в жилы адреналина и намерен был уже атаковать сам... И как же ему хотелось посмотреть в этот момент на лицо Сандроне! Но нельзя... Нельзя смыкать глаз с механизма. Даже малейший недосмотр может привести к печальным последствиям. И пока кукла оправлялась от полученных вмятин — Сандроне, вертев рычаги, как увидел боковым зрением, не отрывая взгляд от самого механизма, Дилюк, пыталась отправить руку на место с помощью отправки цепи назад.       Дилюк подскочил спереди и вновь ударил механизм по этой самой руке плоской частью меча, чтобы лезвие вошло глубже в корпус. Ведь, должно быть, ядро, которое нужно достать, там, внутри! Но удар получился слабым: Рагнвиндра заставила отскочить вторая рука механизма. Она с грохотом врезалась в скалу, возвышавшуюся до этого над отскочившим оттуда Дилюком. Да с такой силой, что даже земля задрожала... Рагнвиндр обернулся и с ужасом осознал: это была скала, на которой должна была стоять Эола... Он, нервно сглотнув, продолжал наблюдать за механизмом... Похоже, вмятины в этой скале его удар никакой не оставил. Рагнвиндр выдохнул с облегчением и чуть крепче схватился за меч, решив атаковать куклу сзади. Он подбежал к ней, но тут же, едва не споткнувшись, отскочил назад, широко раскрыв глаза от удивления: цепь, оторвавшаяся от механической руки при натяжении не перестала оттого быть оружием, поскольку она едва не попала по Дилюку, чуть не заставив его оказаться прижатым к корпусу и обвитым ею вокрук него, а оттого обездвиженным и уже, вероятнее всего, проигравшим, ведь уже ничем бы, даже мечом, он орудовать не смог...       Механическая же рука оставалась воткнутой в корпус, а цепь — уже другим видом оружия, гоняющимся теперь за Рагнвиндром. Отбить её было уже сложнее: шансы на то, что цепь обовьёт меч и вырвет из рук с помощью натяжения, были велики. А потому приходилось ему изрядно побегать. Но Дилюк понимал: нельзя оставлять Сандроне и шанса на то, чтобы его измотать, ведь для того, чтобы отбивать атаки этого механизма и бить самому, нужна была немалая сила и выносливость. И во время очередного бега он придумывал дальнейший план действий. Бежал он по опушке около начинающегося небольшого леса и слышал лязг цепи сзади... Похоже, Сандроне хотела обвить деревья и с помощью них обогнуть цепь и обвить ею Дилюка, но, судя по всему, что-то пошло не по плану... Ни по чьему плану...       Из мелкого леса послышался неожиданный женский крик. Сердце Рагнвиндра вмиг сжалось, а воздуха будто стало не хватать... «Джинн..!» — подумал он, прижав руку к бешено колотящемуся сердцу, тщетно пытаясь его успокоить. Следя за цепью, он не смыкал глаз ни на миг... Джинн ведь и вправду крылась там...       В этот момент цепь начала медленно накручиваться обратно в металлический «сустав» механизма. И наконец показалась вытащенная из леса Джинн, ногу которой обвила эта самая цепь. На лице Гуннхильдр показалось недоумение... Она, лёжа на траве, пыталась оглядеться, и её брови то поднимались, то опускались.       Дилюк же, напрочь забыв об опасности, кинулся к ней, пару раз чуть не споткнувшись. Всю его невозмутимость будто рукой сняло.       — Джинн! — воскликнул он судорожно, — Ты в порядке? Живая? — говорил он так, будто глотал воздух.       Та, медленно приподнявшись, вымолвила:       — Да... Угх.       Рагнвиндр без раздумий хотел заключить её в свои объятия, защитить от этого вредоносного механизма, но внезапно его остановил недоуменный голос Сандроне, уже и самой словно забывшей про поединок:       — А это кто?       — Это... — размеренным тоном ответил Предвестнице её секундант, — сама действующий магистр!       — Что вы здесь делаете? — перешла Сандроне на недовольный недоуменный тон, обратившись к Гуннхильдр.       Джинн, освободившись от цепи, обвивавшей ногу, резко встала и ответила той:       — Я патрулировала здесь, — ловко нашла она слова, — и заметила, похоже, что кое-кто, — Джинн посмотрела на Предвестников, — занимается весьма сомнительной... деятельностью.       — Мы всего лишь тренируемся, — со смешком отмахнулась Сандроне. По её лицу и ежу было бы ясно, что она лжёт. Но не было похоже, что она боялась магистра или пыталась что-то скрыть от неё. Больше было похоже на то, что она её... дурачила.       Но Джинн знала всё. Нахмурившись, она посмотрела на механизм, вытащивший её, а затем и на Сандроне. Видимо, Предвестница и вправду не знала, что в этом начинающемся леске находилась Гуннхильдр. Даже для магистра это было слишком неожиданно, а потому Джинн не смогла увернуться... Но догадались ли эти Фатуи о том, что она на самом деле была наблюдателем? Или, раз уж на то пошло, о других таких же наблюдателях? По их лицам сложно было понять, поняли ли они это. Оба лишь переглянулись друг с другом и уголки их губ злобно приподнялись. Непонятно было, о чём Предвестники думали в тот момент, но вряд ли они догадались о других двух наблюдателях — иначе стали бы оглядываться. При этой мысли Джинн, отвернувшись от Фатуи, чтобы те не увидели её лица, с облегчением выдохнула.       Но вдруг голос второго Предвестника неожиданно позвал её:       — Магистр Джинн, не могли бы вы побыть секундантом этого молодого человека?       Гуннхильдр обернулась к Дотторе, и тот показал кивком головы на Дилюка, затем продолжив с иронией в голосе:       — А то он такой самоуверенный и считает, что секундант ему не нужен...       Джинн и Дилюк переглянулись. Гуннхильдр, посмотрев на него тоскливым взглядом, шёпотом произнесла:       — Прости... я подставила тебя. Я должна была быть внимательнее... Прости...       — Здесь нет... твоей вины, — ответил ей Рагнвиндр, медленно погладив её по плечу, — Этого приёма Сандроне совершенно никто не ожидал... Но я ведь обещал выиграть. Ты будешь в безопасности, я тебе это гарантирую!       И тут голос Дотторе вновь их прервал:       — Вы готовы, мастер Дилюк?       Рагнвиндр, со вздохом отпустив плечо Джинн и посмотрев ей в глаза, вновь медленно вернулся на своё место на поляне.       И вновь с отсчёта Дотторе Дилюк и Сандроне начали поединок. Дилюк вновь кинулся к руке, застрявшей в корпусе, чтобы протолкнуть её поглубже к ядру, однако механизма перед глазами вдруг как не бывало: он резко подпрыгнул как страж руин и оказался сверху, приземляясь вниз. Как только Рагнвиндр это увидел, то сразу же без лишних раздумий отскочил вбок. Кукла приземлилась с грохотом на поляну, которая вновь задрожала. В момент отскока Дилюк успел воткнуть меч в землю и крепко ухватиться за него, засчёт чего его не отбросило назад. Он лишь чуть проехался ногами по траве, из-за чего вся передняя часть его ботинок оказалась полностью испачкана. Но пыль, поднявшаяся кверху, попала в глаза Рагнвиндру, перекрыв всю видимость.       «Вот же..! Чёрт!» — с досадой успел подумать Дилюк, стараясь быстрее вытереть раздражённые от пыли глаза, из-за которой он тут же закашлял.       Вдруг что-то проехалось по его предплечью. По ощущениям это была цепь и, вероятнее всего, с другой, целой рукой механизма. И, несмотря на летавшую в воздухе пыль, он, быстро моргая раздражёнными глазами, попытался разглядеть происходящее. Он увидел рукав своего красного мундира, плотная ткань которого была разрезана пополам...       Однако никакой боли в руке он не ощутил. Значит, не задело... Чуть не задело! Ведь если бы не эта плотная ткань, Рагнвиндр мог бы получить глубокий порез этим лезвием...       И с этой мыслью Дилюк тут же кинулся сквозь пыль к уже успевшему оправиться механизму. Проскользнув под острой рукой, он очутился прямо перед застрявшим в корпусе лезвием. И с сильным замахом меча, направив энергию Пиро прямо в оружие, он проткнул механизм лезвием своего меча. Застрявшая до этого в корпусе рука механизма выпала из проделанного отверстия и обнажила дыру в центре которой светилось ядро. Оно было в точности такое же, как у руинных механизмов... Дилюк протянул внутрь левую руку, направив элементальную энергию в пальцы.       Но вдруг тупая пульсирующая боль в руке заставила Рагнвиндра вмиг отпрянуть. Отскочив, он сжал левую руку правой ладонью и приложил к собственному телу. На ощупь та была в какой-то вязкой жидкости... Он, ощутив сильное головокружение и потемнение в глазах, медленно отвёл руку от тела и посмотрел на неё. Это оказалась кровь... которая пропитала всю ткань этого же рукава.       «Вот черт! Порез... Задело в этот раз...» — подумал Дилюк, понимая, что предметов, чтобы остановить её, у него нет. Но цель была так близко... неужели он не сможет собрать последние силы в горящий кулак и вытащить это ядро? Рагнвиндр понял, что если он этого не сделает прямо сейчас... на победу можно будет не рассчитывать...       Он был уже страшно измотан, когда сердце буквально билось о стенки грудной клетки, будто вот-вот выскочит, а пот лил ручьём с лица. Голова кружилась всё сильнее... А потому он схватил меч, лежавший на земле, и что было оставшихся сил пошёл в атаку. Первый удар — отбил острое лезвие на цепи, второй удар — попал мечом в шестерни, связывающие ядро с остальными частями механизма. Ядро откололось от них и выпало через проделанное отверстие. Механизм тут же замер и свалился наземь.       Дилюк, отбросив меч, наклонился к выкатившемуся ядру, валявшемуся среди мелких шестерёнок, и поднял его над головой. Это означало окончательную его победу в поединке.       — Вашим недобрым деяниям наконец можно поставить точку, — обратился Рагнвиндр к Предвестникам, — на несколько месяцев уж точно. Кх...       Вдруг его левую руку вновь свело от боли, и он, опустив ядро на землю, схватился за неё правой рукой, которой он держал ядро. В глазах помутнело сильнее, и он, едва не упав, опустился на колени... Он потерял много крови...       К нему в этот момент тут же подбежала обеспокоенная Джинн и, чуть присев, спросила, придержав Рагнвиндра, чтобы тот не свалился на землю:       — Ты как? Сильно болит? — вдруг она, аккуратно взяв его левую руку, направила туда через пальцы свою целебную энергию. Кровь наконец постепенно остановилась, а боль стала постепенно затихать. Рана медленно начала затягиваться...       — Мне уже намного лучше, — мягко ответил Дилюк спустя время, — спасибо...       — Ты молодец, — улыбнулась ему Джинн и с нежно поцеловала его в мокрый лоб, не отпуская из ладони своей его раненой руки, — ты справился... Я верила в тебя, — промолвила она, чуть отстранившись от его лба.       И как только у Рагнвиндра появились силы, он попытался встать, но его приостановила Джинн, и тому пришлось сесть на землю. Дотторе, не дожидаясь, пока Дилюк выпрямится, всем объявил:       — Итак, из этого поединка, — однако создавалось ощущение, будто он нехотя и с трудом выдавливает слова из себя, говоря хриплым от гнева голосом — вышел победителем... мастер Дилюк!       Но при этом выражение лица ни Дотторе, ни Сандроне не выражали удовлетворения. Похоже, у них были на Рагнвиндра другие планы, которые тот с честью порешал сам. Дилюк даже услышал, как Дотторе говорит Сандроне:       — Ты что, не могла сделать механизм посильнее? Пх... какая жалость. Я ожидал от тебя большего как от Седьмой.       И как та, в свою очередь, огрызалась:       — Это был всего лишь экспериментальный экземпляр. Покажи хоть ты мне в кои-то веки, что ты умеешь вообще... Краппа-то ты тогда создал по подобию моих механизмов.        «Экспериментальный экземпляр? — с ужасом подумала Джинн, сжимая зубы, — Как можно... быть такой бессердечной..?»       Но Дилюк, в свою очередь, в продолжении того, чтобы слушать их вздорные споры не видел никакого смысла, он уже знал, что эти оба не имеют никакой жалости к другим людям... а потому повернулся к лечащей его руку Джинн и посмотрел ей в глаза. Та, успокоившись, как только сама посмотрела на него, улыбнулась в ответ. Дилюк будто видел в ней свет в этом тёмном месте, а потому и сам не смог сдержать счастливой улыбки...       Джинн, всё не отпуская руку Рагнвиндра, вновь нежно поцеловала его в лоб и прислонила к себе, дав опереться.              Но вдруг за спиной Гуннхильдр помлышался леденящий душу злобный голос Дотторе:       — Не думайте, что отделаетесь сегодня от нас так легко...!       И, похоже, Второй Предвестник был настроен серьёзно...