Немного не та Грейнджер

— И все равно — не верю, что это так просто… — Магия, — пожала плечами Анна. — И вообще — не шуми. Не забывай — мы простые студенты, ничего необычного не происходит… — Угу… В «Трех метлах», куда их вынесло камином из Косого Переулка, была толпа народу. Студенты, несколько преподавателей в дальнем углу, жители Хогсмида, сотрудники аврората, среди которых Финниган узнал минимум троих бывших боевиков Макнейра… По счастью, через камин прибывали и другие волшебники, так что внезапное появление еще трех человек не стало чем-то необычным. Ну, прибыли люди в гости к кому-нибудь из жителей деревни, эка невидаль… Правда, Гермиона вела себя несколько более активно, чем следовало бы, но тоже укладывалась в общие пределы нормального поведения. Анна понимала, в чем причина. Наслушавшись всякого от Ордена в свое время, равно как и проведя слишком много времени в компании Поттера, она, похоже, мысленно уже была готова к тому, что правление Волдеморта будет чем-то вроде властвования белых над неграми в южных штатах в прошлом веке со всеми прилагающимися атрибутами вроде бессмысленных казней, внезапных пыток посреди улицы и полным опустошением всего и вся. Нет, разумеется, первые несколько недель так и было, но потом, когда обстановка в Министерстве несколько устаканилась, все вернулось на круги своя. В Косом снова открылись лавочки, которые временно закрывались, дабы хозяева могли спокойно переждать волнения и пройти перерегистрацию бизнеса. Ходили по магическим улочкам обыватели. В Хогвартс вернулись некоторые ученики из числа полукровок и чистокровных… В общем, жизнь вернулась на круги своя, пусть и с некоторыми допущениями и поправками. Почти ничего не изменилось. И Гермиону, готовившуюся к этакому местечковому постапокалипсису, это откровенно выбивало из колеи. — Кошмар… Как они могут так спокойно расхаживать тут, когда Тот-Самый творит такие ужасы и… — А он творит? — фыркнул Симус. — В смысле?! Сим, но ведь он — темный маг и… — Ага, и жрет грязнокровых младенцев на второй завтрак, — фыркнул Симус. — Открой глаза, Гермиона. Никто, кроме Ордена и членов семей его членов не пострадал. И заметь — мы можем ставить себе это в заслуги. — Чего это?! — А ты подумай. Анна усмехнулась, без лишних объяснений понимая, почему они могут считать себя «спасителями». В самом деле, беспорядки были не такими уж и серьезными исключительно по причине того, что устраивать их, собственно, было толком некому. Потому что у пожирателей не было снаряжения и достаточного числа «мяса». А почему их не было? А потому, что кто-то (не будем тыкать пальцами, кто) убил переговорщика, сорвав канал поставки снаряжения. А потом пожиратели сами убрали Пия, тем самым, фактически, самостоятельно лишив себя очень удобного человека в Министерстве. А потом этот же «кто-то» устраивал диверсии и вылазки, регулярно прореживая силы пожирателей смерти, будь то заманивание их в порт с массовым подрывом чуть ли не половины «мяса», минирование подходов к «Норе», на которых остались бригады егерей или одиночные ликвидации сторонников Темного Лорда во время разведывательных вылазок. А ведь пожирателей не бесконечное количество. Да, разумеется, их было больше, чем боевиков Ордена Феникса. Банально за счет «мяса». Но все равно, их — капля в море, если смотреть на фоне общего населения магической Британии. И пополнять силы им банально неоткуда — весь мобилизационный ресурс их боится до усрачки и старается лишний раз не связываться, а устроить контрпропаганду у них не получилось — неудобно убеждать в своей непобедимости и правильности, когда чуть ли не каждую неделю теряете значительную часть боевиков, да еще и когда во главе организации стоит главное пугало второй половины двадцатого века. Сами всех напугали своим черным властелином, а теперь сами же удивляются, что все их боятся… Бестолочи! — Вы клювом не щелкайте, — одернула товарищей Анна. — Не забывайте, мы только выглядим как студенты. А реально за нами дел на десять пожизненных поцелуев дементора и сорок лет расстрела из реактивных говнометов. — Угу… Тем не менее, Хогвартс изменился. Это стало очевидно, как только они миновали Хогсмид и вышли по тропе почти к самому замку. — Ну и срач… — проворчал Крам, переступая через каменное крошево. Это была истинная правда. Анна окинула замок взглядом. Стекла стали мутными, хотя раньше через некоторые можно было видеть помещения. Некоторые стены поросли плесенью и магическими лианами. Одна из теплиц, что были видны в стороне, была разбита и никто не занимался починкой. Деревянный мостик, по которому они шли, значительно прохудился. Некоторые доски прогнили, тонкие декоративные деревянные арки поросли какой-то зеленой дрянью, на стыке деревянного пола с деревянными же перильцами росли, уцепившись за грязь, какие-то грибы. Дворик, в который они вышли, казался заброшенным. Статуя, которую разбили во время битвы за Хогвартс в Рождество, так и стояла разбитой, никто и не подумал ее починить, хотя дел там было на два «репаро». Брусчатка потемнела и выцвела, повсюду валялись подгнившие после зимы листья деревьев, насыпавшиеся во двор еще осенью, а затем прикрытые снегом… — Жалкое зрелище… Зайти в замок получилось без малейших сложностей. Никто не ждал их появления, не было никакой засады, никаких сигнальных чар… Да даже магической защиты вокруг замка, похоже, больше не было. Анна на пробу попыталась аппарировать немного вперед и выругалась, когда у нее это получилось. — Ебаный пиздец… И зачем мы в Хогсмид летели, спрашивается?! Однако, в душе Анна была рада. Если придется отсюда оперативно сруливать, аппарация — лучший способ сделать это быстро и без лишних следов. — Аппарируем к Выручай-комнате? — осторожно спросила Гермиона. — Угу. Только давайте парами. Гермиона, берешь на борт Вика. Симус, ты со мной. — Есть. Два тихих хлопка — и вот они уже стоят в коридоре рядом с портретом Варнавы Вздрюченного. Симус после аппарации сразу по привычке отскочил в сторону, на ходу доставая пистолет из кобуры и оглядываясь. Чисто… Анна посмотрела на сестру. — Нам нужно место, где все спрятано. Гермиона кивнула, отошла от компании, Анна жестом велела остальным стоять на месте. Гермиона вздохнула, прошла три раза туда-обратно мимо голой стены. Как только она закончила, стена в одно мгновение и без всякого шума превратилась в большую медную дверь с полированной ручкой. Симус, стоя рядом, усмехнулся: — Это ж сколько денег можно заработать, если сдать на цветмет… — Цыц, умник… — Анна отвесила ему легонький подзатыльник. — Не сбей настройку… — Да это я так… Гермиона осторожно приоткрыла дверь, поманила Анну за собой. Анна шагнула внутрь, оглянулась, кивнула, увидев картину, полностью аналогичную той, что была в воспоминании крестража из шрама Поттера. — Да, оно. Заходите. Анна вздохнула, прикрыла глаза, мысленно выстраивая маршрут, кивнула сама себе. — Все, маскарад долой. Переодеваемся в удобное, вооружаемся — и вперед. Симус, караулишь вход. Все, кто не мы — враги. — Есть, — усмехнулся тот, скидывая с плеча сумку и доставая из незримого расширения автомат и подвесную, которую тут же принялся натягивать вместо ставшей уже ненужной мантии. Закончив со сменой одежды, они выдвинулись вперед, держа наготове оружие и готовясь палить во все, что высунется на пути. Прямо, налево на втором повороте после рояля в окружении высохших кустов в горшках. Прямо до патефона и ящика с пластинками. Направо. Мимо чучела тролля и большого старинного шкафа. Мимо целой горы пустых бутылок из-под хереса до дивана с продавленным сидением. После поломанных манекенов и коробки со шляпами — налево, затем через семь шагов — направо. Потрепанный старинный буфет. Наверху стоял потрескавшийся от времени каменный бюст волшебника в пыльном обтрепанном парике и чем-то вроде потускневшей старинной короны. — Вот она! Крам присвистнул. Анна усмехнулась. — Да уж… Такую красоту — и так испоганил… Руки бы ему переломать. Сняв с постамента бюст волшебника, Анна внимательнее рассмотрела диадему поближе. — Коп-плинская рапота, — оценил Крам. Анна кивнула. Действительно, очень тонкая работа. Конечно, современные маггловские ювелиры сделали бы и не такое, но если учесть, что это сделали тысячу лет назад… Да уж, тогда гоблинам точно равных не было. Сам узор был в виде орла, расправившего крылья. Тонкие, будто паутина, серебряные нити, формирующие узор в виде перьев на орлиных крыльях. Крошечные бриллианты вдоль осей «перьев». Огромный сапфир в самом центре и два темных камня сверху и снизу от него. Анна сглотнула. — Зараза… На такое даже рука не поднимается. — Это точно, — покачал головой Крам. — Но придется… — Придется, — Анна кивнула, достала палочку. — Отошли все… Крам послушно кивнул, поманил за собой Гермиону. Анна осмотрелась. Слишком много горючих материалов вокруг. Так не пойдет. Комната, услышав ее мысли, тут же очистила от хлама круг радиусом примерно десять футов. Анна покачала головой. Мало… Комната тут же расширила пустое пространство, освободив круг радиусом в тридцать футов. Уже хоть что-то. Анна посмотрела на сестру и Крама. — Вик, забирай Гермиону и Симуса и выйдите отсюда. — Это еще зачем?! — взвилась Гермиона. — Затем, — Анна посмотрела на сестру, — что если я хотя бы на мгновение потеряю концентрацию — мы тут все сгорим еще до того, как осознаем, что произошло. — Я тебя тут не бро… — Ступефай! Красная вспышка погасила сознание Гермионы, Крам с трудом успел подхватить ее. Анна посмотрела на Виктора, тот понимающе кивнул. — Удачи… Симусу что-то передать, если что? — Нет. Я помирать не собираюсь. Если что — вытаскивай меня через час. К тому моменту пламя так или иначе угаснет… Крам мрачно кивнул, подхватил Гермиону на плечо и потопал к выходу. Вскоре послышался щелчок, дверь в Выручай-комнату закрылась. Анна вздохнула, положила диадему в центре, сделала пять шагов назад, нацелилась, прикрыла глаза, сосредотачиваясь. Тишина. Это хорошо… Адское пламя — не то заклинание, которые можно призывать без какой-либо подготовки. По крайней мере, если не хочешь стать смертником и если хочешь уничтожить хоть что-то, кроме самого себя. — Пламя будет меня звать, но я — не его отблеск… Его шепоты — ложны. Его воля — ничтожна перед моей волей… — Анна начала выводить палочкой сложный символ заклинания. — Бездна укроет меня от его гнева. И в ее глубинах мой разум останется чист… Я повелеваю этим пламенем и его сила — моя. Но никогда — иначе… Анна пошевелила пальцами, поежилась, ощущая жуткий холод Бездны. Каждый раз, когда приходится погружать свое сознание в нее. Как будто внезапно провалилась в ледяное озеро. Она чувствовала, как холод стягивает ее мысли, как тонут в нем чувства и посторонние эмоции. Разум упрощался до одной единственной цели — уничтожить то, что лежало перед ней. Анна зарычала, ощущая, как растаяли, лишившись поддержки от эмоций и чувств ментальные щиты, сознание погрузилось в чернильную гладь ледяного океана Бездны. Сердце на мгновение замерло, пропустило удар, скованное льдом. Тепло, свет, звуки — все это меркло, превращаясь в едва уловимые воспоминания. На смену приходила тишина и пустота. Плотная, густая, как смола, в которой вязли мысли, превращаясь в отдельные сухие фрагменты. Холод Бездны проникал в ее сознание, вытесняя все человеческое, пробуждая Зверя, который уже много месяцев сидел в клетке сознания и теперь мстил ей за это. Это было как внезапное погружение в ледяную воду, где каждое движение причиняет боль. Но боль была не физической. Анна чувствовала, как с каждым мгновением замирают перед тем, как снова сгореть, чувства. Ужасные ощущения… Наверное, именно так чувствуют себя те, кого приговорили к поцелую дементора… Тени выжигали тепло ее эмоций, вытягивали все, что могло бы удержать ее в реальности. Сначала ушел страх, растворившись в бесконечной пустоте. Затем — надежда. За ней, вспыхнув, будто спичка, исчезло то, что люди называют любовью. Все, что делает ее человеком, оставляя лишь холодный, лишенный чувств и эмоций каркас. Анна ощущала мелькающие образы на грани своего восприятия. Тени не имели формы, но были болезненно реальны. Они напоминали размытые силуэты людей, которые вытягивали к ней руки, словно требуя отдать им остатки ее человечности. Шепот заполнил пространство — фразы на незнакомых языках, от которых звенело в голове. Анна сделала глубокий вдох, завершила символ, и пространство вокруг изменилось. Иссиня-черная, плотная, как желе, тьма затопила комнату, поглотив любые звуки. Анна открыла глаза. Однако любой, кто заглянул бы в них, увидел бы там вовсе не девушку. То, что еще несколько минут назад было Анной, злобно оскалилось, глядя пустыми, совершенно мертвыми глазами на мир вокруг. Сознание наполнилось чем-то странным, совершенно нереальным, невозможным… Как будто она могла увидеть запахи. Или учуять звуки… Одновременно и возможные, и невозможные образы заполонили разум, подменяя собой тщательно укрытое в Бездне сознание. Взгляд скользнул к диадеме. Губы тихо прошептали: — Финдфайр. Слово прозвучало как удар грома. На место тишины хлынул рев беспощадного, неконтролируемого пламени. Оно возникло из ниоткуда, возникло сразу и повсюду, растекаясь по воздуху в виде гигантских образов. Фигуры драконов, змей и волков из огня рвались к диадеме, словно каждый из них стремился уничтожить ее первым. Стало тяжело дышать. Пламя выжгло большую часть кислорода в комнате в миг своего появления. Даже те незначительные остатки восприятия, что оставались в теле Анны, исчезли. В глазах на мгновение потемнело по-настоящему. Пламя ударило в диадему, и в этот момент что-то вокруг изменилось. Казалось, комната стала дрожать, магия вокруг как будто встала на дыбы, сопротивляясь тому, чего никогда не должно было существовать в реальности. Раздался высокий, нечеловеческий визг и крик боли, с которым кусок души Волдеморта, поглощенный пламенем, обратился в ничто. Анна оскалилась, подняла палочку, обрывая заклинание. Пламя, которое она призвала, не могло коснуться ее. Оно не ощущало ее присутствия. Для адского огня она была теперь ничем — всего лишь частью тьмы. Такой же, как тени той части Бездны, из которой оно было вырвано. Пламя постепенно начало стихать, но, ослабевая по силе, растекалось в пространстве, стараясь поглотить как можно больше материи, обращая ее в драгоценную для Бездны магическую энергию. Пять секунд. Десять… Двенадцать… На тринадцатой секунде последний язычок пламени, лизнув и обратив в ничто старые латы на краю пустого круга, исчез. Послышался тихий стук. Палочка выпала из рук, которые как будто обратились в камень, покатилась куда-то в сторону. А еще мгновением спустя тело Анны рухнуло на потрескавшийся каменный пол.