Немного не та Грейнджер

— Итак, что имеем? — Имеем, что завтра будут похороны Дамблдора, — Симус закончил смазывать автомат и принялся собирать его обратно. — Сомневаюсь, что нас будут там ждать с распростертыми объятиями, но не пойти туда нельзя. — Правильно, — кивнула Гермиона, осторожно отпивая чай из кружки и с опаской глядя на Симуса. — Надо почтить его память… — Ну, вообще — не за этим, — прокомментировал Симус, загоняя на место штифт, на котором держался верхний ресивер. — Мне лично на всю эту процедуру насрать… — А зачем тогда? — Затем, — пояснила вместо своего парня Анна, — что не будет лучшей возможности разведать, кто уцелел, а заодно и посмотреть, что там и как. Может, попутно как-то согласуем планы с членами Ордена Феникса, которые там точно будут. — Вот-вот, — поддержал Симус. — Кроме того, если Пожиратели захотят устроить показательную акцию, похороны — идеальное место. Лишние несколько человек там не помешают в любом случае, только надо себе морды лица замаскировать как-то. — У нас нет оборотного зелья, — напомнила Гермиона. — Зато до утра можно сварить старящее и покрасить волосы. Или парики найти, — Анна поднялась из-за стола. — Симус прав, в своем виде идти нельзя, к нам у министерских могут быть вопросы. Но и пропускать это нельзя. — Тебе чем-то помочь? — поинтересовалась Гермиона. — Симус, что там с нашим арсеналом? — Ну такое. У нас тут, все же, не оружейная мастерская, из инструментов — ремнаборы да то, что у вашего отца было в гараже. Да и оружие, прямо скажем, не новое, надо поработать, — Финниган прищелкнул пустой магазин к винтовке, потянул рукоять затвора. Послышался тихий лязг. — Если меня до вечера никто не будет отвлекать — я это все рунами и инструментами приведу в полный порядок. Вторая пара рук бы не повредила — тогда еще до ужина справимся. — Гермиона, справишься? — Ну-у я-а… Я не знаю, — Гермиона с опаской посмотрела на лежащее перед Симусом смертоносное железо. Она не переносила вида оружия и вообще считала, что ни один хороший человек никогда к оружию притрагиваться не должен. Ну, кроме полиции, конечно. И армии. — Справится, тут ничего сложного нет, — ответил за Гермиону Симус. — Давай, Герм, подсаживайся. Я тебе расскажу и покажу, что делать. Просто правда вторая пара рук нужна — тисков же нету… — Ну… Ладно. — Чудно, — обрадовалась Анна, уже мысленно начавшая готовиться, что сестра упрется. — А я тогда занимаю кухню. Надо приготовить старящего. Меня не отвлекать, на кухню без стука и халата не заходить. — Угу… Анна, на ходу накидывая себе на плечи халат, направилась к кухне. В комнате остались только Симус и Гермиона, окруженные оружейным беспорядком. Стол был усыпан запчастями, флаконами с маслом, кусками тряпок и инструментами — Финниган с первой винтовкой провозился с рассвета и до позднего завтрака. — Садись ближе, — кивнул Симус, подтаскивая второй автомат. — Не соплохвост, не укусит. Гермиона вздохнула, поправляя край толстого свитера, и все же села напротив. Ее пальцы нервно барабанили по краю стола. — Ну и что мне делать? — спросила она, все еще стараясь не глядеть на железо. — Начнём с простого, — Симус протянул ей тряпку и бутылку с маслом, одним действием отщелкивая ресивер так, что он повис на одном штифте, достал затвор с возвратным механизмом. — Вот эта часть затвора, видишь? Ее надо тщательно почистить и обработать маслом здесь и здесь. Только не переусердствуй. Гермиона осторожно взяла тряпку и начала протирать, как он показал. Симус тем временем занялся ударно-спусковым механизмом, протирая мелкую пыль простыми ватными палочками, которые предварительно побрызгал чистящим составом. — Ты, главное, не нервничай, — сказал он, заметив, как дрожат ее пальцы. — Это просто техника. Это как чинить детский велосипед, только тоньше. — Велосипеды не убивают людей, — пробормотала Гермиона, сосредоточенно натирая деталь. — Автоматы тоже сами по себе не убивают, во всем виноваты люди, — отозвался Симус. — Просто будь спокойнее. Это инструмент, не больше. Она что-то буркнула, но не спорила. Тем временем на кухне раздавались негромкие звуки. Анна с сосредоточенным видом перебирала ингредиенты, расставляя на столе склянки с настоями и сушеными травами. Она приготовила все необходимое и начала взвешивать сухие травы, добавляя их в медный котел, который быстро закипел на газовой плите. Вскоре по комнате разлился терпкий запах — основа была готова, теперь можно было добавлять отдельные компоненты. Из гостиной донесся голос Симуса: — Вот и молодец, неплохо для первого раза! — Правда? — Правда-правда. Еще пару раз — и сама сможешь с этим заниматься… Только я тебе рекомендую вот так, руками, а не палочкой. Тут работа тонкая. — Только не увлекайтесь там, — громко прокомментировала Анна, отмеряя несколько капель желчи броненосца. — Мы завтра идем не для того, чтобы воевать. Информация — наш главный трофей. — Как скажешь, командир, — весело бросил в ответ Симус, но тут же вернулся к работе, добавляя: — Ладно, Герм, теперь вот тут смажь.

***

Анна, Гермиона и Симус прибыли к Хогвартсу почти к самому началу похорон, просто аппарировав к Хогсмиду. — Ну, с богом, — тихо произнес Симус, поправляя пальто. Снаружи все выглядело спокойным. Хогвартс возвышался над озером, как обычно, но в воздухе чувствовалась напряженность. По улицам деревни ходили несколько авроров, патрулируя периметр. — Как пройдем мимо них? — шепнула Гермиона. — Спокойно и уверенно, — отозвался Симус, вытягивая из кармана шляпу, которую водрузил на голову. — Они здесь просто следят за порядком. Анна бросила на него скептический взгляд, но промолчала. С планированием этого похода они провозились почти до рассвета, подбирая наименее вызывающие наряды и аксессуары, крася волосы, меняя прически и отрабатывая демонстративные странности. Например Симус после зелья постарел разом лет на пятьдесят, стал брюнетом, надел классический костюм и пальто, обзавелся тростью и демонстративно прихрамывал на левую ногу. Гермиона, которую бесполезно было пытаться замаскировать под хоть какой-то иной образ, прибавила себе двадцать годиков, собрала волосы в «шишку» на затылке и оделась как типичная строгая и старомодная дама из шестидесятых. Анна покрасила волосы в темный шоколадный цвет, укоротила их примерно на половину и подстарила себя примерно как Симус. Да еще и надела традиционное платье с полушубком поверх. Ничего общего с их привычными образами… — Напоминаю, — вполголоса начала Анна, прежде чем они двинулись к воротам. — Мы — дальние родственники мистера Диггори. Приехали почтить память Дамблдора. Вариант выбрать именно Диггори был выбран общим голосованием по одной простой причине — не осталось ни одного живого представителя этой семьи в Британии. Седрика убили еще во время Турнира, а мистера и миссис Диггори — совсем недавно, на них пришел некролог незадолго до нападения пожирателей на Хогвартс. Идеальный выбор — у покойников не спросишь… — Угу… Они двинулись к воротам, не слишком быстро, но и не слишком медленно. Главный аврор — высокая женщина с четко очерченными скулами — внимательно окинула их взглядом. — Кого представляем? — спросила она, перекрывая путь. — Диггори, — ответила Анна ровным, уверенным голосом. — Откуда прибыли? — Из Саннефьорда, Норвегия. Женщина нахмурилась, записывая название города, но пропустила их, кивнув коротко. — Поторопитесь. Процедура погребения вот-вот начнется. Когда ворота за ними закрылись, Симус выдохнул с облегчением. — Саннефьорд? — прошептал он. — Почему? — Там один из старых полигонов Дурмстранга, первое, что пришло в голову, — ответила Анна, осматриваясь. Они осторожно двинулись вдоль тропинки, стараясь держаться в стороне от основного потока людей. Толпа собиралась у западного склона, где была воздвигнута мраморная платформа с гробом. — Людей-то сколько, — пробормотал Симус, глядя на толпу. — И не говори, — отозвалась Гермиона, нервно сжимая в руках ремень дамской сумочки. Анна внимательно осмотрела собравшихся. Орден Феникса, которых она знала по рассказам Гермионы и из хроник войны с Волдемортом. Министерство почти в полном составе, представители десятков магических семей, в том числе — из других стран. По крайней мере, Анна видела семьи некоторых бывших однокурсников. Присутствовали и замковые привидения, едва различимые в ярком солнечном свете, увидеть их можно было, лишь когда они шевелились, нереально мерцая в сверкающем воздухе. Однако ее взгляд задержался на двух фигурах, которые держались у края толпы. — Пожиратели, — тихо сказала она, чуть склоняясь к Симусу. — Вижу. — Не высовываемся. Слушаем, смотрим, но никаких движений. Они встали ближе к краю толпы, как раз в том месте, где можно было наблюдать за церемонией, но остаться незаметными. Анна скрестила руки на груди и замерла, словно статуя, оценивая обстановку. — Если начнется резня — тут все лягут, — оценил тихим шепотом Симус. — Поэтому ведем себя тихо. Через некоторое время из замка подтянулись еще и студенты с преподавателями. Анна посмотрела на часы, с трудом сдержалась, чтобы не хмыкнуть. Ну, понятно… Война войной, а завтрак — по расписанию. И пусть весь мир подождет. Анна принялась быстро смотреть и считать. Похоже, боевые действия больше напугали, чем реально нанесли какой-то ущерб. Да, не хватало примерно половины студентов от общего состава. Плюс те, кого они сами вывели, очевидно, не захотели возвращаться. Но и сам замок, и студенты, и персонал не выглядели хоть сколько-то серьезно задетыми. Хотя и многие не вернулись с каникул… Наконец, когда все собрались, маленький человечек с клочковатыми волосами и в простой черной мантии поднялся на ноги и встал перед телом Дамблдора. Что он говорит, Анна так и не расслышала. Лишь отдельные слова долетали к ней поверх сотен голов. «Благородство духа»… «интеллектуальный вклад»… «величие души»… Анна фыркнула. Конечно, Дамблдор был великим алхимиком и написал немало работ по трансфигурации, но на этом, в представлении Анны, его величие заканчивалось. Директором он был совершенно никудышным, да еще и вел себя как последняя скотина. Послушал бы целителей — и не было бы у него никаких проблем с тем, чтобы защититься во время нападения. Но нет… Устроил представление с собственной слабостью в главной роли. И что из этого получилось?! Человечек в черном наконец-то умолк и вернулся на свой стул. Анна ожидала, что кто-то еще встанет у тела, кто-то еще, быть может, министр произнесет речь, но нет, никто не двинулся с места. Потом вскрикнуло сразу несколько голосов. Яркое белое пламя полыхнуло, охватив тело Дамблдора и стол, на котором оно лежало. Языки пламени вздымались все выше и выше, заслоняя собой тело. Белый дым винтом поднялся в небо, создавая очертания странных фигур. К огню потянулась длинная вереница волшебников с прощальными дарами. Анна покачала головой. Дешевый пафос. Даже здесь… Чертов Дамблдор со своими загонами… — Юная леди, нам надо поговорить. Анна повернулась на голос. Грюм… — Что вы хотите? — Мисс Грейнджер, ваша маскировка бесподобна, но не для старого Грозного Глаза, — фыркнул Грюм, показав пальцем на свой протез. — Пусть ваши товарищи посидят тут, а мы пока поговорим… Анна посмотрела на Гермиону и Симуса, словно прося их не вмешиваться, и кивнула Грюму. — Ладно, — сказала она ровным тоном, скрывая раздражение. — Только недолго. Грюм, прихрамывая и опираясь на свой посох, пошел в сторону от толпы, направляясь к узкой тропинке. Анна двинулась следом, ощущая тяжесть взгляда Гермионы на спине. Они остановились в стороне, подальше от посторонних ушей. Грюм обернулся. — Как вы меня узнали? — Ты — мастерский алхимик, девочка, но для того, чтобы обмануть этот глаз, надо что-то посерьезнее зелья старения, — ответил Грюм насмешливым тоном. Анна кивнула. — Ладно, зачем звали? — Поговорить о будущем, — фыркнул Грюм. — Альбус, как сама видишь, нас покинул, так что теперь Волдеморт и верные песики развернутся во всю ширь. — Я в курсе, — кивнула Анна. — Для этого не надо быть семи пядей во лбу. Как и для того, чтобы понять, что грозит грязнокровкам, про-маггловским полукровкам и всем остальным, у кого диаметр черепа или площадь фамильного древа маленькие. — Вижу, ты не боишься, капрал, — фыркнул Грюм, отпивая из фляжки. — И мозги у тебя на месте, так что, думаю, какой-никакой план у тебя наверняка есть. Анна ничего не ответила, только продолжала смотреть на него с каменным выражением лица. — Ну, так и знал. А теперь расскажу, что ты не учла. Первое: среди собравшихся есть не только хорошие люди, — он мотнул головой в сторону фигуры в черной мантии, почти сливающейся с деревьями. — Видишь того высокого с худым лицом? Это Селвин. Старший. А его младший брат был в Азкабане за то, что служил диверсантом у Волдеморта. И старший от младшего не сильно-то отказывался. Анна прищурилась, глядя на указанного человека. — И что? — Это только часть картины, — продолжил Грюм. — Если Пожиратели прислали сюда своего наблюдателя и важного для них хрена, значит, они не боятся и у них есть прикрытие. И не исключено, что сейчас кто-то из них наблюдает за всей процедурой сверху, с метлы, прикрытый дезиллюминацией. Анна прикусила губу, молча принимая его слова. Конечно, Грюм ошибается — она предусмотрела и не такое, однако пока лучше ему об этом не говорить. Все же, сейчас он явно собирался рассказать ей что-то еще. Грюм не разочаровал. — Второе: Орден получил удар, но пострадал не так сильно, как хотелось бы Волдеморту. Мы все еще достаточно сильны. А тебе и твоей маленькой банде не помешает помощь. Тем более, учитывая, что вас там — один террорист-самоучка и две девахи, которые будут мишенью номер раз не только потому, что твоя сестра — верная подруга Поттера, но и потому, что вы обе — бабы. И красивые бабы, с чем у пожирателей серьезный дефицит. Анна оскалилась. Вот же сучара… — Мы не часть Ордена, — возразила Анна. — И с вашими методами работы у нас… скажем так, не самые теплые отношения. — Дамблдор тебе хоть и не доверял, но полагал, что тебя можно использовать в деле, — заключил Грюм. — А это уже кое-что. Анна выдохнула, покачала головой. — Нет, мистер Грюм. Извините, но нет. Я предпочитаю действовать автономно и эффективно, а не просирать два года возможностей на то, чтобы убедить кого-то в том, что Волдеморт вернулся и набирает силу. И не хочу подчиняться людям, которым не хватило сил и авторитета уговорить собственного командующего перестать заниматься хуйней и, наконец, вылечить свою руку. Проклятие скверны лечится. И Дамблдор был бы жив, если бы и он сам, и ваш орден, не страдали херней под лозунгами борьбы бобра с ослом и жабы с гадюкой. Нам с вами не по пути. — Ты не в положении размахивать хвостом, девочка. Твоя сестра обещала помочь Поттеру, а вместо этого вы торчите где-то на задворках и прячетесь… Орден нужен вам гораздо больше, чем вы ему, но… — Ах вот в чем дело, — холодно отозвалась Анна. — Это все из-за Поттера? Ну-ну… Тогда нам с вами точно не по пути. Сдыхать ради этого придурка… — Ты не понимаешь, о чём говоришь! — рявкнул он, опираясь на трость, словно пытался удержать себя от того, чтобы стукнуть ею. — Этот мальчишка — ключ ко всему. Дамблдор верил в него, и, черт побери, я тоже в него верю. А ты, судя по всему, хочешь прятаться, пока он делает всю грязную работу? Анна прищурилась, сдерживая желание развернуться и уйти прямо сейчас. — Слушайте, Грюм, — почти что прорычала она. — Во-первых, ваш хваленый Поттер нихера не знает о том, что делает и не имеет ни малейшего понимания о том, как ему дальше быть. И он будет для вас огромной проблемой. Не сейчас — так позже. Он дергается туда-сюда, как заяц на охоте, и втягивает в свои планы всех, кто недостаточно умен, чтобы сказать «нет». Грюм вскинул палец, но Анна не дала ему перебить. — Во-вторых, моя сестра никому ничего не обещала. Она Поттеру подруга, а не нянька, которая вечно будет бегать с ним и Уизли по дальним ебеням, подставляя голову под проклятия и вечно вытаскивать их жопы оттуда, куда им и соваться даже не следовало бы. Поттер и мне, и моей сестре по гроб жизни обязан, без помощи Гермионы он бы вылетел из Хогвартса как пробка. Или просто сдох бы еще на первом курсе на испытании с коридором на третьем этаже. Потому что мозгов у него нет, не было и не будет. А запас удачи — не бесконечен. — Ты… ты думаешь, что это так просто? — Грюм тяжело выдохнул. — Ты понятия не имеешь, что на кону. — Понятия не имею? — Анна сжала кулаки. — Я прекрасно понимаю, что на кону. И именно поэтому мы действуем так, как считаем нужным. Без бессмысленных побегов, без подвигов ради публики. Мы не будем умирать ради того, чтобы кто-то мог красиво рассказывать про нашу великую роль в борьбе со всемирным злом, особенно если учесть, что ваш страшный враг — вовсе не Волдеморт, а вы сами со своими гребанными красивыми жестами, милосердием, светлой стороной и прочей идеологической хуетой. Красиво, но тупо умирать будете сами. Извините, но нет. Грюм долго молчал, сверкая глазами, словно пытался найти аргумент, чтобы раздавить ее уверенность. Наконец, он отвернулся. — Ладно, девочка. Делай как знаешь. Но помни: когда все пойдет через жопу, мы все равно будем на месте, чтобы вытаскивать таких самоуверенных выскочек, как ты. И будем тебя ждать. Но условия будут уже другими. Анна улыбнулась уголком губ. — И вы помните: когда у вас все пойдет через жопу, мы вас будем вытаскивать, только если в этом будет хоть какой-то смысл. Она развернулась и пошла обратно к Гермионе и Симусу, не оглядываясь. Грюм стоял неподвижно, как статуя, его магический глаз вращался все медленнее, он смотрел Анне в спину, нервно сжимая свой посох. — «Гордая, но умная и полезная», да Альбус? — фыркнул он наконец. — Ладно… Надеюсь, ты и правда знал, что делаешь…