Немного не та Грейнджер

— Ша-ат… Существо, спустившееся из бездны в Большой Зал, злорадно оскалилось, качнуло рукой, будто собиралось исполнить римское «аве» — и все вокруг замерло. Анна оглянулась туда-сюда. Похоже, Ша-ат решил повыделываться и, так сказать, «блеснуть могуществом», ускорив ее восприятие до такого предела, что все вокруг как будто замерло. Оригинальное решение… Со стороны выглядит, будто старейшина теней остановил время, что, конечно же, ему не под силу. Вряд ли даже сама Первая Тень в состоянии это сделать. Но эффектно выглядит, даже очень эффектно. А главное — никто во всем замке не поймет, что случилось. Правда, кое-кому придется подправить память всем, кто еще не покинул Большой Зал — подобное количество свидетелей даже на «массовую галлюцинацию» не спишешь. Но это уже другая история. — Анна… — Ша-ат, — Анна исполнила ритуальный поклон, перешла на язык Бездны. — Что привело вас в это забытое богами место? — Не такое уж и забытое, — Ша-ат оскалился. — По крайней мере, не настолько забытое, как тебе кажется. — Не поняла? — Ты знаешь, что в этом замке не ты одна общаешься с Бездной? Анна вздрогнула, облизнула мгновенно пересохшие губы. Однако… — Кто? — Одна из фей-отступников. Кто именно — я не знаю, но знаю, что он или она из дома Ха Мена . И знаю, что одна из тварей Бездны, которая общается с ней, злая и алчущая даже по меркам Эурис. И она будет всеми силами пытаться разрушить барьер между вашим и нашим миром. Анна сглотнула. Вот за это она и уважала Ша-ата. В отличие от многих других старших теней, он не страдает архаичностью в своих речах и не напускает тумана там, где без этого можно запросто обойтись, а говорит кратко, быстро и строго по делу. Анна познакомилась с Ша-атом два года назад, когда она впервые коснулась Бездны. Большая ошибка, как она теперь считала, однако о своем поступке не жалела. Она заключила пакт со старшей тенью по своей воле, все условия были озвучены сразу. Сама дура, что не поняла, где в условиях договора двойное дно. Ша-ат дал ей знания и силы, достаточные не только для того, чтобы закончить Дурмстранг раньше времени, но и, в случае необходимости, защитить себя, сестру, родителей и тех, кто будет ей дорог. Однако цена за пакт… Тогда ей казалось, что она померная. Сейчас Анна понимала, какую ошибку совершила. Использование магии Бездны сжигает все чувства и эмоции на долгое время, превращая даже самого яркого человека в совершенно бесчувственную и безэмоциональную машину, подчиняющуюся исключительно хищным инстинктам и не помнящую ничего, что происходит в период бесчувственности, кроме бесконечной волны удовольствия от кратковременного всемогущества. Но это не все… Те периоды, когда она восстанавливала самосознание, «отращивала» эмоции и снова начинала что-то чувствовать по отношению к другим, первое время были невыносимой пыткой. Восстановление чувств и эмоций — крайне болезненный процесс. Наверное, даже более болезненный, чем разрыв души. И требует огромной силы воли, чтобы сдержаться, не поддаться порыву и страстному желанию снова утолить жажду всемогущества. А жажда эта сильная, гораздо более сильная, чем даже наркотическая ломка… Тени — ужасные создания. И даже те из них, кто относительно человечен по отношению к существам реальности, как, например, Ша-ат, все еще остаются тенями, которым для существования нужна магическая энергия контакта между реальностью и Бездной… Анна не могла в полной мере этого доказать, но она была уверена, что Ша-ат и другие тени специально все подстраивают так, чтобы она сдалась и начала снова и снова открывать прорывы в Бездну, заимствуя силу и теряя себя. Логично… Больше разрывов — больше энергии. Заклинатель, каким бы сильным и опытным он ни был, не сможет использовать все, особенно если при применении заклинания у него очень быстро начинает «гореть» разум… И чем больше применяется разрыв — тем меньше энергии он сам в состоянии контролировать, отдавая Тени все больше и больше… Так что в интересах Тени провоцировать применять темный дар снова и снова. Пока что она боролась. Хватило совершенно невыносимых трех месяцев прошлым летом, которые она провалялась в полном беспамятстве, равно как хватило начисто сожженных чувств во время сдачи экзаменов и прохождения подготовки анимага… И, похоже, Ша-ату это не понравилось. Ну да, еще бы… Отказывать себе в магии никому не хочется. Послать бы его к черту, но хамить полубогу как-то страшно. — И зачем вы мне это говорите? — Анна, не строй из себя тупую, тебе не идет, — раздраженно рыкнул Ша-ат. — Ты знаешь, чего я хочу. О, да. Анна знала и понимала, чего хочет Ша-ат. Конечно, Бездна — это не реальность и формально она неделима, но на самом деле в каждом отдельной части Бездны, где царят старшие Тени вроде Ша-ата, есть свои порядки. Какие-то представляют из себя почти что идеальные христианские рай и ад, в некоторых нет ничего, кроме одной сплошной темноты, в некоторых настоящие царства духов, в некоторых — альтернативные реальности, часть из которых полностью повторяет Реальность, а часть полностью изменена, некоторые представляют из себя безграничную библиотеку, которая еще и постоянно пополняется. И далеко не все из Теней, которые правят разными частями Бездны, нравится идея «поглотить все и сразу, а потом уже думать», предпочитая политику постепенного и размеренного поглощения Реальности. Ша-ат как раз из таких вот, сторонников умеренности. И ему очень не нравится, что кто-то планирует глобальный прорыв в реальность. А значит, от этого «кого-то» надо избавиться. — Сами бы и избавлялись тогда. — Не моя епархия, — усмехнулся Ша-ат. — Не хочу ссориться с соседями. А так — «ой, какая ужасная неприятность, конечно я прослежу, чтобы мои подопечные так больше не делали, я очень глубоко скорблю». Анна фыркнула. Ну да, разумеется. А что потом люди с ней будут делать — не его дело. — Кроме того, я не знаю, кто именно из них — Ха Мен. Ага… Поверила. Аж два раза. Чтобы старейшина Теней среди полутысячи человек не распознал одну не самую слабую фею… Очень правдоподобно… А ведь без силы Бездны фею среди людей не отличишь. Не вот так сразу. — Один вопрос. — Давай. — Как вы здесь оказались? Я думала, защита Реальности не позволяет пройти Теням полноценно. — Не позволяет. И поэтому у нас крайне мало времени. Всего через мгновение после того, как я верну твое восприятие в норму, меня выбросит обратно в Бездну, — Ша-ат усмехнулся клыкастой улыбочкой. — Это была первая попытка феи устроить прорыв реальности. Обрушение крыши этого зала — интересная задумка. Прохождение большого количества материи через обе стороны барьера создало небольшие волнения. Достаточно, чтобы такие, как я, могли явить свой лик, но недостаточно, чтобы задержаться здесь хоть сколько-то долго. Похвальное стремление. И я уверен, что это не последняя попытка. Найди и избавься от нее. Анна вздохнула. Убивать ей еще не приходилось, хотя калечить во время учебных боев приходилось регулярно. Впрочем, вдруг еще получится обойтись без кровопролития? Ша-ат не отстанет, да и она все равно не сможет отказать ему. — Сделаю. — Умница, — образ Тени стал стремительно бледнеть и становиться все прозрачнее. — Время… Анна вздрогнула, голова у нее закружилась от перегрузки информацией и она рухнула на пол. Все вокруг ожило. Снова сорвались с места убегающие из замка студенты, закончили вскакивать со своих мест преподаватели, выхватывающие на ходу палочки. С грохотом упали на пол остатки крыши. Стало еще холоднее, в помещение ворвался ветер. — Анна! Анна! Анна поморщилась, когда кто-то начал шлепать ее по щекам, открыла глаза, подивившись количеству пятен в поле зрения. Неслабо ее «перегрузило»… Очень неслабо… — Анна, как ты?! — Не надо меня бить… — проворчала она, наконец, проморгавшись и увидев нависших над ней Симуса и Гермиону. — Как ты?! — Голова… — Анна поморщилась. — Бля-а-а… — Ты ранена? — Шум… Бля… Уши мои уши… Анна ухватилась за руку Симуса, с трудом поднялась. В голове гудело. — Что… Что случилось? Однако, ответить никто не успел. Дамблдор встал, выпустил в воздух три яркие вспышки, которые заставили всех, кто еще не успел сбежать, замереть. — Тишина! — громоподобным голосом объявил он. — Деканы! Уводите студентов по гостиным факультетов! Уроки на сегодня, в связи с этим происшествием, отменяются! Проверьте, чтобы все были на местах. Старосты! Проследите, чтобы никто не покидал гостиных до особого распоряжения! Остальным преподавателям прошу остаться здесь — надо разобраться, что произошло. Анна, держась за голову, попыталась восстановить равновесие. Гермиона, с озабоченным выражением на лице, подхватила сестру под руку, явно решив не отходить от нее ни на шаг. — Держись, — Симус подхватил ее, закинув ее руку себе на плечо. — Выглядишь скверно. Она снова огляделась вокруг, оценивая повреждения. Весь зал был в руинах, а куски обрушившейся крыши теперь лежали на полу. Пыль, куски балок, остатки столов, свечи, украшения к хэллоуину, которые успели развесить, валялись повсюду, и от холодного сквозняка по телу пробегала дрожь. Дамблдор, завершив свою речь, продолжал внимательно наблюдать за каждым движением, сканируя зал своим пронзительным взглядом. Анна понимала, что он не оставит происшествие без внимания и обязательно попробует докопаться до сути произошедшего. Хорошо бы… — Уверен, это дела прихвостней Волдеморта, — прокомментировал топающий рядом Поттер, обращаясь к Рону. — Спорим, это Малфой устроил? — Сомнительно, — покачал головой Рон. — Не в стиле хорька такие выкидоны. Когда они вышли из зала, Анна наконец смогла перевести дух. Она попыталась унять гул в голове и понять, с чего начать искать эту загадочную фею из дома Ха Мен. Ша-ат, блин, тоже хорош… Не знает он, как же… — Ну, а кто еще… Помнишь, он ходил в Лютный и что-то там требовал у Горбина? Что, если он тогда купил у него взрывчатку или еще что помощнее? Анна тяжело вздохнула. Конечно, было бы неплохо, если бы эти доморощенные детективы обвиняли удобного им подозреваемого, тратя время. С другой стороны, если они начнут искать виноватых, то Гермиона обязательно будет в этом участвовать. А если они в своих подозрениях вдруг решат «тряхнуть» Горбина? Это может очень плохо кончиться. — Не городи ерунды, Поттер, — прокомментировала она, все еще опираясь на Симуса во время ходьбы, хоть это ей уже и не требовалось. — Это невозможно. — Почему это? — вызверился на нее Гарри. — Потому что Горбин не торгует взрывчаткой. У него ломбард с артефактами и различными раритетными штуками. Между прочим, уникальный в своем роде и совершенно официальный. — Но ты же говорила… — Говорила. Но все равно — со взрывчаткой Горбин связываться не будет. Не его сфера деятельности. — А ты о ней много знаешь? — Нет, но того, что знаю, хватает, чтобы это понять, — Анна притихла, пропустила мимо себя профессора Макгонагалл, стремящуюся возглавить колонну гриффиндорцев. — Короче, даже если это и Малфой, в чем я сомневаюсь, то взрывчатку он брал у кого угодно, но не у Горбина. И думать об этом направлении забудьте, — Анна перевела взгляд на задумавшуюся сестру. — Особенно тебя касается, деловая колбаса! — Сомневаюсь, что это вообще Малфой, — задумчиво протянул Рон. — Он — козел редкостный, но затевать такое… Кишка у него тонка. Он только гавкать может… — Согласна, — кивнула Гермиона. — Но больше некому! — возмутился Гарри. — Схуяли? Ты не знаешь, кто в этом замке чем дышит. Не стоит на Малфоя всех собак вешать. Гермиона прищурилась, посмотрела на сестру. — Ты что? Что-то знаешь? — У меня есть кое-какие догадки, — Анна усмехнулась, стрельнув взглядом в колонну равенкловцев, идущих мимо. — Но их еще нужно будет проверить.