Школа вампиров: принцесса Египта

      Готика и её отпрыски, наконец, вошли в самолёт. Внутри он был абсолютно чёрным, как и снаружи. Сидения здесь были оббиты красным бархатом, на иллюминаторах висела паутина, а также вдоль каждого второго иллюминатора находилась лампа, очень похожая на свечи в канделябре. Над каждой дверью самолёта висели лосиные рога. Над главной дверью, ведущей в каморку стюартов и туалет также висела огромная икона Дракулы. В общем, убранство было очень атмосферным и готическим.       Семья села подальше от остальных пассажиров самолёта, чтобы на них не посыпались жалобы насчёт их смертоносного смрада. Склеппина и Гематоген уселись в бизнес-классе, как и Драко с Максим позади них. Букваря развернули на входе с дочкой, указав ему на знак «No babies» с каким-то плачущим во весь рот уродцем в красном, перечёркнутом круге. –Эй, да что за дискриминация младенцев и пап-одиночек в конце концов?! –закричал в ярости очкарик, разбрызгивая слюной.–Я на вас пожалуюсь! –Успокойтесь, дорогой гражданин! –замахала ему лапками пушистая стюардесса–ликантроп.–У нас есть специальные места, для таких, как вы. Следуйте за мной! –Какой абсурд…–заворчал вампир и исчез с миловидной девушкой на втором этаже самолёта.       На середине самолёта появился рыжий, длинноволосый усатый стюарт в бело–чёрных одеждах, который начал, улыбаясь, вести монотонную речь. –Доброй ночи, уважаемые пассажиры. Вас обслуживает ночная авиакомпания «Cepesch airlines». Меня зовут Бак Вкусный, а мою сотрудницу зовут Вергилия Порабощающая. Мы приветствуем вас на борту самого лучшего комфортабельного самолёта. Мы надеемся, что ваш полёт будет комфортным и не доставит вам каких-либо неудобств. А для того, чтобы ваше пребывание в самолёте было безопасным, давайте поговорим с вами о технике безопасности на борту…       Максим Шрек скучающе смотрела, как закрывается дверь и отбывает трап от самолёта в окошке, а Драко еле сдерживался, чтобы не спросить этого мужика: а не встречались ли они где-то раньше?       Склеппина и Гематоген внимательно слушали стюарта, хлопая глазами.       Готика у хвоста самолёта продолжала крутиться на сидении как уж на сковороде и шипеть на своё неугомонное семейство, которое ёрзало и жаловалось. –Мама, у меня животик болит, можно пукнуть?! –Мама, кажется, я хочу в туалет… –Мама, а кавда кусац? –Мама, мне неудобно! –Мама, мне скучно! –Мааааам, а Спанки пинает кресло! –Мам, да они сами меня пинают, я не при делах! –Значит так, мои дорогие! –зашипела сквозь зубы Готика.–Во-первых, закрыли рот! Во-вторых, не вздумайте пердеть в салоне! В-третьих, прекратите ёрзать и усядьтесь! А иначе я сейчас иллюминатор открою и отправлю вас в свободный полёт, ясно?! Заебали вы меня уже! Вот тут вы у меня все! –Готика оскалилась и постучала кулаком по кадыку.       Дети угомонились и даже муж Готики, Гриззл, сжал свой анус, боясь рассердить Готику и замолк, только хлопая глазами, да вспоминая свою беззаботную жизнь в пещере, по которой начал скучать.       По указке стюарта все пассажиры пристегнулись цепями безопасности, взяли в рот мятные конфеты и когтями вцепились в подлокотники. –Самолёт тронулся. Удачного полёта! –Бак напоследок скрестил пальцы латинской «V» пассажирам и запер свою каморку. Пейзаж за иллюминаторами постепенно начал меняться. –Взлетаааееем! –восторженно хором закричали дети и уткнулись в иллюминаторы. –Египет! Жди нас! У-ху-ху-хуууу! –радостно заорала Склеппина. –Ееееееееееаааааа! –вторил ей Гематоген, сняв шляпу и махая ей во все стороны. –Надеюсь, поездка будет незабываемой и будет что о ней вспомнить.–сказала Максим, скептически сложив руки крестиком. –Что ж, посмотрим, что из этого выйдет.–улыбнулся Драко.–В любом случае, до скорых встреч, Трансильвания! До встречи, Родина!       Самолёт всё скорее и скорее двигался по шоссе и его колёсики миллиметр за миллиметром начали отрываться от асфальта. Конструкция постепенно начала принимать из горизонтального положения диагональное, крылья со скрипом и грохотом начали удлиняться. Пассажиров постепенно начало вдавливать в кресла, а уши начало забивать будто ватой.       Тем временем Букварь на втором этаже не мог найти себе душевного места. Стюардесса поместила его с ребёнком в абсолютно необитаемое никем, кроме них, место, где половина кресел была свёрнута, цепей безопасности не оказалось, свет в чёрном салоне то и дело моргал, а кабина самолёта жутко тряслась, хотя никакой турбулентности ещё не было. Пока отец пребывал в смятении и панике, Моника у него на ручках с любопытством смотрела в иллюминатор и улыбалась уходящей вдаль взлётной полосе, аэропорту, Трансильвании… –Хэээ…ха-ха-ха… Ой, мы очень высоко и правда! –с истерической ноткой в голосе комментировал лупоглазый отец взлёт самолёта.–Эхе-эа… Эй, ой, что-то ОЧЕНЬ ВЫСОКО! АЙ, УШИ МОИ УШИИИИИИ…УВАААААААААААА!!! –блондин вцепился в свои уши и начал орать от нарастающей боли в барабанных перепонках, а его дочь весело захлопала в ладоши и засмеялась над страданиями своего отца. –Уууууугх… Хаааагх…уууух…хааагх…–от боли и паники у вампира перестало хватать воздуха и он панически рукой начал долбить багажный отсек для ручной клади над ним, стараясь спровоцировать аварийную систему. Ему это удалось и с потолка над ним свесилась кислородная маска. Букварь мигом прильнул к ней лицом, закрепив на затылке с помощью резинки и глубоко, судорожно вдыхал, успокаиваясь от панической атаки и расслабляясь. Его жирные, мерзкие глаза гуляли по салону и виду в иллюминаторе. Самолёт взлетел ещё выше: под ними теперь был виден смачный кусок Евразии. –Так…спокойно…всё… Это всего лишь самолёт, много кто передвигается воздушным путём и всё у всех в порядке, не накручивай себя, Букварь… Не накручивай. Не бойся.–успокаивал он себя, бубня через полый кусок жёлтого пластика.       Моника отвела глаза от иллюминатора и прильнула подбородком к его груди, с интересом разглядывая отцовское лицо. Она что-то радостно гулила и протягивала к нему ручки. Когда Букварь успокоился, он снял с себя маску, улыбнулся и вопросительно оттопырил ладонью её резиночку, смотря ребёнку в искрящиеся весёлые глаза. –Эй, Моника. Хочешь немножко подышать?