БГвЛ

             Солнце еще не встало над лагерем, но Минхо уже разминался, готовясь бежать в Лабиринт, как только тот откроется. В голове тревожным роем жужжали непрошенные мысли, крутившиеся вокруг Аны и Ньюта. Успела ли девушка задать интересующие ее вопросы возлюбленному, брюнет узнать так и не успел: Ньют в их хижину до утра так и не вернулся, а Ану он не видел со вчерашнего ночного разговора у костра. Он бы и рад был зайти за травами лично, заодно уточнив у шатенки, известно ли ей все теперь до конца или нет, но она сыграла на опережение – отправила вместо себя ученицу с травами. Минхо был очень удивлен, когда Сара появилась возле его гамака, пока он обувался – он не заметил, как она пришла, да и как уходила тоже не увидел. Судя по всему, Ана свою ученицу обучила искусству незаметно подкрадываться к кому-либо – и обучила в совершенстве. Сара молча отдала нужные травы обалдевшему Минхо и также неслышно растворилась в ночной тьме, прямо как призрак. Глава бегунов был уверен: если бы не травы в его руке, свидетельствовавшие, что младшая целительница все же была здесь, он бы подумал, что сошел с ума.       Времени идти до палатки целителей самому уже не было, поэтому Минхо наспех проглотил травы и, взяв экипировку, двинулся к стенам Лабиринта. Но целительница, которую он так желал увидеть до своего отправления, вскоре появилась сама – и напугала Минхо ровно также, как и ее ученица ранее.       – Я тебе вроде бы говорил никогда так не делать больше, – напомнил Минхо, пытаясь скрыть свой испуг от неожиданного появления девушки. Ана пожала плечами довольно равнодушно – Минхо обратил внимание, что сама шатенка была завернута в кофту Ньюта.       – Я и не делаю ничего особенного. Просто пришла пожелать тебе удачи сегодня.       – Спасибо, – осторожно отозвался брюнет, прищурившись и внимательно глядя на девушку. Знает она уже или нет?       – Бегать в Лабиринт всегда считалось опасной и одновременно почетной работой, но нужна настоящая смелость, чтобы каждый лень продолжать делать то, что должно. Даже, если это бессмысленно.       Минхо показалось, что у него впервые за все время его карьеры земля ушла из-под ног. Она точно знает. Ана спокойно и прямо смотрела на главу бегунов, и Минхо, вздохнув, переспросил:       Минхо показалось, что у него впервые за все время его карьеры земля ушла из-под ног. Она точно знает. Ана спокойно и прямо смотрела на главу бегунов, и Минхо, вздохнув, переспросил:       – И…что думаешь?       – Для меня этот факт ничего не меняет. Минхо, ты не понимаешь, как это происходит – любовь делает тебя сильнее. Придает жизни смысл, помогает бо…       – Да, вести каждодневную борьбу, я помню, – парень недовольно дернул плечом, поморщившись. Выходит, переубедить ее даже таким ужасным способом он не смог. Впрочем, мог бы и сам понять, что Ана безумно упряма и ее не переиграешь просто так. – Любовь делает слабым и заставляет подставляться. Жаль, что ты этого так и не поняла, даже после всего, что знаешь теперь.       – Это ты ни черта не понял! – яростно прошипела целительница, мгновенно выходя из себя. – Получается, что, дружба тоже не нужна, раз она заставляет подставляться? Ты же жизнью рисковал, вытаскивая Ньюта, как у тебя вообще язык поворачивается подобное говорить? И в чем тогда разница между любовью и дружбой? Ну даже если ты боишься, что она умрет…но тогда это вообще глупо, потому что это может случиться в любой момент, с кем угодно из нас. Болезни, травмы, пропустили симптомы у кого-то из твоих зараженных ребят – и все. И если это случится, то ты будешь до бесконечности жалеть о том, что ничего не сделал, даже не попытался быть с ней. Подумай об этом на досуге.       И, не дождавшись какого-либо ответа, девушка развернулась и отправилась восвояси. Минхо, ошеломленный ее яростным напором, растерянно посмотрел вслед шатенке. Он едва успел набрать в легкие воздуха, чтобы окликнуть ее, но не успел этого сделать – стены Лабиринта с жутким грохотом начали раздвигаться. Беспомощно посмотрев в сторону открывающихся ворот, он повернул голову в сторону удаляющейся шатенки, и еще пару раз метнувшись взглядом вперед-назад, все же остановил свой выбор на входе в Лабиринт. Поднявшись на ноги, он окончательно поправил экипировку, проверяя, прочно ли она сидит, и бросился в сторону каменной ловушки. Обо всем, что ему сказала подруга, он подумает позже.

***

      Настроение, по совершенно непонятным причинам, было ниже плинтуса – Света даже не пыталась насильственно заставить себя остаться и поужинать вместе со всеми. Ей сегодня гораздо больше по душе была компания ее овечек – с них нужно было еще днем состричь шерсть, но сделать этого она не смогла из-за стоявшей повсеместной жары, мешавшей нормально сосредоточиться. Да и животные от беспощадно припекающего солнца страдали не меньше, так что выводить их из построек было бы жесточайшей пыткой. Поглаживая одну из овец по шерсти, она размышляла о том, что совсем недавно произошло и свидетелем чего она стала. Периодически, оставаясь одна, она недовольно вспоминала сцену у стен Лабиринта и ей становилось дурно.       – Не надо, пожалуйста, – умоляющий скулеж связанного Уолта заставил мурашки пробежаться по коже. Это казалось диким и противоестественным: хотелось немедленно вмешаться и остановить это безумие. Но русоволосая понимала – ее саму могут отправить в Лабиринт, если она попробует возразить. Конечно, Ана проводила для нее долгий инструктаж: на тему того, что нужно делать, а что нет; где нужно сказать, что думаешь, а где лучше промолчать. И, хотя целительница не была обязана нянькаться со Светой, хотя бы потому что, та не была ее личной ученицей, тем не менее, шатенка уделила всем этим аспектам подробное внимание. Прямые же наставники русоволосой слишком уж были заняты своими делами: Алби решал лагерные вопросы, Митч лечил заболевших животных, пытаясь предотвратить эпидемию, а Галли практически без перерыва нес дежурства возле клетки, где сидел зараженный. Ана же, видя растерянность и страх подруги, взяла на себя роль просветителя и Света была очень благодарна ей за это. По крайней мере, слова целительницы помогали не впадать в панику и не терять рассудок окончательно.       – Ты знаешь правила, – Минхо выступил вперед и ни в его голосе, ни во взгляде не было ни капли сочувствия. Свете казалось странным присутствие главы бегунов при казни одного из его подопечных, но Ана объяснила: Минхо никогда от проблем и трудностей не убегал, и старался показать самый лучший пример своим людям. А сделать это можно было одним-единственным способом – исполнив то, что должно. Если бы Минхо не приходил на подобные казни, то и авторитет его стремительно бы падал – не только среди взращенных им самим бегунов, но и вообще среди жителей Глейда в целом.       – Я поправлюсь, – продолжил скулить Уолт, отчаянно царапая ногтями кожу на запястьях. Она уже была повреждена веревками, которые стягивали руки за спиной бегуна, и он продолжал наносить себе увечья, не заботясь о боли. Света сделала шаг назад, в ужасе глядя на текущую по коже кровь – в каком надо быть состоянии, чтобы не чувствовать ни грамма боли?       – Ты знаешь, что нет, – Минхо продолжал наступать на зараженного, заставляя его отползать по земле назад. Выстроившиеся вокруг глейдеры, как по команде, подняли принесенные с собой длинные палки. Света испуганно-настороженно следила за происходящим, стоя чуть в стороне, за спинами парней. Ана находилась рядом с ней и была удивительно спокойна – сцепленные в замок руки даже не дрожали. Уолт, подняв голову, смотрел на своего уже бывшего главаря, и его поза вместе со взглядом не вызывала ничего, кроме жалости. Однако в следующую секунду он с рычанием и нескрываемой ненавистью бросился вперед, стараясь достать Минхо. Света даже опомниться не успела – она увидела лишь капающую изо рта слюну до самой земли и мелькающие окровавленные руки зараженного. Но Минхо оказался значительно быстрей: уже через секунду он стоял за спинами товарищей, которые расступились и сошлись обратно плечом к плечу всего лишь на мгновение. Уолт попытался броситься в сторону образовавшейся щели, но наткнулся на выставленные вперед палки. Крик, полный отчаяния и боли, эхом отразился от стен Лабиринта.       – Давайте, парни, – скомандовал Минхо и полукругом глейдеры выступили вперед, тесня рычащего зараженного к Лабиринту. Света невольно шагнула вперед, чтобы лучше видеть происходящее, но Ана остановила ее, придержав за локоть. Повернув голову, русоволосая наткнулась на предупреждающе-печальный взгляд целительницы:       – Не стоит. Лучше останься здесь.       Света понимающе кивнула и послушно сделала шаг назад. Тем временем, парни практически вплотную подогнали Уолта к стенам Лабиринта, несмотря на его отчаянные попытки сопротивляться. Но против длинных палок с крестообразным концом, у него не было никаких шансов – ни вырваться, ни дотянуться до кого-либо из его палачей. Русоволосая открыла рот, чтобы спросить, как они собираются запереть зараженного в Лабиринте, как стены ловушки тут же дрогнули и поползли вперед. Парни, подгоняемые жутким звуком закрывающихся ворот, активизировались и стали наступать на пятящегося парня интенсивнее. Скулеж усилился и Света закрыла глаза, отворачиваясь и утыкаясь в плечо целительницы. Смотреть на этот ужас не было никаких сил.       – Я понимаю твои чувства, но лучше увидеть сейчас, чем потом. Я могу в следующий раз не оказаться рядом, и тебе лучше быть к этому готовой.       Русоволосая громко выдохнула, собираясь с силами и пытаясь справиться со своими эмоциями. Целительница права: наверняка это не первый и не последний случай, когда кого-то отправляют в Лабиринт, последуют и другие. Кто знает, вдруг случится так, что в следующий раз именно Света будет в числе тех, кто будет загонять зараженного в Лабиринт? И ей очень и очень повезет, если это будет не Минхо.       Страх за брюнета, прокравшийся под кожу, заставил девушку резко вскинуть голову и посмотреть в ту сторону, где маячил глава бегунов. Выглядел он неважно, но держался достойно и Свету посетила какая-то внутренняя гордость за него. За ее возможного друга… Стены Лабиринта уже наполовину закрылись, продолжая свой неумолимый путь и Света во все глаза следила за разворачивающейся картиной, стараясь запомнить каждую мелочь на будущее. Уолт продолжал ползти по земле и двигался значительно медленнее, чем нужно было парням. Было понятно: самая главная их цель –вогнать зараженного в границы Лабиринта, а уж успеет он выбраться из смыкающихся стен или будет безжалостно раздавлен на месте – уже не их забота. Поэтому Бен слегка наклонился вперед, ударив своей палкой по ногам парня. Уолт взвыл сквозь зубы, но на ноги не поднялся. Дэн, стоявший с обратной стороны, слегка вышагнул из толпы, и тоже ударил по ногам зараженного. Тот завертелся на месте, стараясь уклониться от ударов, но глейдеры были неумолимы и продолжали наносить повреждения уже бывшему соратнику. Наконец Уолт вскочил на ноги, пытаясь уйти от удара и двинулся назад, желая избежать столкновения с палками, которые раз за разом причиняли ему боль. Даже воспаленный мозг понимал происходящее и был в состоянии проанализировать, что именно наносит ему урон. Парни вплотную подошли к Лабиринту и остановились, держа свои орудия на вытянутых руках и не позволяя бывшему товарищу прорваться вперед. Уолт, в последний раз потыкавшись вправо-влево, завыл во весь голос и, развернувшись, бросился назад – прямо в объятия закрывающихся стен Лабиринта. Что происходило с ним дальше видно уже не было, но парни опустили палки лишь тогда, когда стены Лабиринта плотно сомкнулись.       – Ну вот и все, – выдохнул Минхо, глядя на Лабиринт.       – Ночь бдения проводим? – будничным тоном спросил Бен, как будто спрашивал о том, что будет на обед, а не поднимал вопросы о ночи скорби.       – Надо бы, пожалуй, – кивнул Минхо, посмотрев на Алби. Лидер лагеря согласно кивнул.       – Тогда собираемся после ужина.       Воспоминания неприятно жгли память – Света и рада была бы забыть, вот только Ана наоборот желала, чтобы девушка все увидела своими глазами. И, хотя русоволосая с утра до глубокой ночи старалась всячески отвлекаться, взваливая на себя дополнительную лагерную работу, тем не менее, стоило ей остаться наедине с собой, как тревога начинала одолевать. А что, если однажды и она случайно заразиться? Ее также ждет мучительная неизвестность и страшная смерть в Лабиринте?       – О чем задумалась? – глубокий голос, раздавшийся за спиной девушки, заставил ее подскочить на месте. Обернувшись, она уже была готова сорваться на том, кто посмел к ней подкрасться и напугать, но заметив Минхо, тут же растеряла весь свой пыл. «Какого рожна ему тут надо?», –недовольно подумала девушка, предвкушая испорченный вечер. Сейчас опять начнет метать в нее стрелы сарказма, а приятного в этом было мало.       – О жизни в Глейде, – Света кое-как себя заставила более-менее спокойно проявить вежливость и ответить на вопрос главы бегунов. Ходят слухи, что если рядом с Гривером не двигаться и не провоцировать его, то он тебя не тронет…брехня, конечно. Как и в случае с Минхо, который докопается к любой мелочи. Русоволосая отчего-то была уверена – сравнение с главными убийцами Лабиринта брюнету не зайдет.       – И чего надумала? – агрессор пока нападать не спешил, лишь также, как и она, вежливо задавал вопросы, да смотрел на нее как-то странно. Эта новая игра напрягала еще больше: Света, выучив примерно повадки каждого жителя Глейда, плюс-минус понимала, как себя вести в тех или иных ситуациях. И знала, что лично ей, ну никак не избежать ссоры с Минхо – так у них повелось с самого начала и так продолжается по сей день. Хотелось уже побыстрее выполнить программу-минимум, то есть нарваться на скандал, и вернуться к своим делам. Но Минхо почему-то не спешил лезть на рожон.       – Думаю про Лабиринт, – честно ответила вдруг русоволосая, сама удивившись своей откровенности. В планах откровенничать с ним у нее не было. По крайней мере, в этой жизни.       – Знакомая тема, – хмыкнул Минхо и Света напряглась. Вот сейчас он что-нибудь сказанет на эту тему обидное, а она не удержится, и ответит – и понеслась… Но он лишь скрестил руки на груди, и вдруг неожиданно спросил: – Ты ужинала?       – Э-э-э, нет? – неуверенно ответила девушка, сбитая с толку. Зачем он такое спрашивает, с чего бы это?       – И я нет. Давай поужинаем? – русоволосая с каждого слова главы бегунов все больше теряла дар речи, не понимая, что происходит. Но в глазах Минхо не было ни капли издевки, лишь спокойная уверенность. Это сбивало с толку еще больше.       – Давай? – осторожно ответила она, ожидая, что вот сейчас он рассмеется ей в лицо. Но брюнет лишь одобрительно кивнул.       – Тогда сейчас принесу нам еду.       Света даже сказать ничего не успела, как Минхо уже исчез из поля зрения. Она-то думала, что подвох будет в том, что это злая шутка – вот он позовет ее в отдаленное место, они сядут, он ее приобнимет, потянется поцеловать…и тут из-за кустов выскакивают радостные парни, улюлюкают и смеются. Но он даже не предложил куда-либо переместиться, решив, что лучшее место для ужина – загоны у животноводов. Поднявшись на ноги, Света напоследок погладила еще раз неостриженную овцу, и направилась к выходу. Закрыв с обратной стороны загон с животными, она задумчиво сполоснула руки водой из ведра, которая стояла рядом. Может, Минхо в еду что-то добавит? Какие-то мега-отвратительные травы, из-за которых Свету будет выворачивать наизнанку в ближайших кустах всю ночь? Ана как-то использовала такие, когда Чак, только-только прибывший в Глейд, съел отравленные ягоды. Света до сих пор с содроганием вспоминала, как мальчика выворачивало наизнанку долгие-долгие несколько часов. И как Ана потом говорила Алби, что ей не нравится, что создатели Лабиринта отправили в Глейд такого юного парня.       В ожидании главы бегунов, Света присела на бревно возле загонов и продолжила размышлять над странным поведением Минхо. Ана точно не стала бы делиться с Минхо такими опасными травами – по крайней мере, Света на это надеялась. Конечно, она могла ошибаться в шатенке и, может быть, та вообще подружилась со Светой лишь для того, чтобы в какой-то подходящий момент предать? В конце концов, со строгой целительницей у них отношения тоже не задались с самого начала, но…последние месяцы казалось, что Ана была абсолютна искренна. Да и потом, она же сама совсем недавно рассказала о попытке самоубийства Ньюта. Может, они с Минхо сговорились и решили ее убить за это? Шатенка ведь намного дольше знает брюнета, чем Свету, так почему они не могут быть заодно? Нет, это было слишком жестоко, даже для Аны, да и убивать русоволосую никакого резона не было – это же не случайно узнанная информация, целительница сама рассказала про Ньюта.       Шаги привлекли внимание девушки, и она вся подобралась, высматривая приближающегося. Это был Минхо, который нес в руках две миски. Света постаралась проконтролировать свою мимику, чтобы на лице не отразилось лишнее удивление – они что, правда собираются просто поужинать? Без какого-либо подвоха?       – Тебе какую? – поинтересовался брюнет, позволяя девушке самой выбрать приглянувшуюся миску. Значит, ничего не добавлял лишнего?       – Эм… – Света неуверенно посмотрела на обе посудины и Минхо, заметив ее замешательство, всунул ей в ладони ту, что держал в левой руке.       – Раз не можешь выбрать, будет эта.       Девушка, получив миску в руки, придержала чуть ли не падающую ложку и медленно перемешала еду. Тревожность возросла. Почему он не дал ей возможность сделать окончательный выбор? Куда так торопился?       Минхо, тем временем, присел рядом с ней, вытягивая ноги и вздыхая. Света с опаской покосилась на него, не позволяя себе расслабиться. Но брюнета ее состояние не сильно интересовало – он практически сразу увлекся едой. Только спустя пару съеденных ложек, он повернул голову и наткнулся на ее взгляд.       – А ты чего не ешь?       – Я это… – судорожно пытаясь придумать отмазку, пробормотала девушка, уставившись на овощное рагу с мясом так, словно оно могло помочь и подсказать нужный ответ. Минхо тяжело вздохнул и покачал головой.       – Я уже немного съел, но, если не брезгуешь, можем поменяться.       – Да я просто… – русоволосая так и не смогла придумать, как ему объяснить свои мысли. Не обвинять же его сходу в том, что он пытается ее тут отравить? Минхо же, заметив ее состояние, бережно забрал из рук ее миску и втиснул свою.       – Вот так будет, раз сомневаешься, – мягко усмехнулся он и принялся вновь за еду. Света благодарно сверкнула глазами, благодаря и парня, и всех богов за понимание.       – Спасибо.       Пару минут они провели в тишине, увлеченные едой, но вскоре Минхо вновь заговорил первым.       – Как день провела?       – В основном – в делах. А ты как? – поинтересовалась Света, покосившись на бегуна. Брюнет неопределенно пожал плечами.       – Да как обычно – бегал по Лабиринту, о котором ты размышляла как раз-таки. Хотя не знаю, че о нем размышлять, честно говоря.       – Я думала о том, что меня тоже изгонят туда, если я случайно заражусь, – произнесла девушка, лишь бы сказать хоть что-то. Она очень боялась, что этот странный диалог затухнет и ей не хотелось сидеть в неуютном молчании и мучительно выдумывать дурацкие вопросы.       – Вряд ли ты заразишься, – задумчиво произнес брюнет, – но в целом, мысль хорошая. Я имею ввиду, что хорошо, что ты думаешь об этом. Если помнишь, какая судьба тебя ждет, значит, будешь тщательнее себя беречь, а тебе это очень даже полезно.       – А чего мне себя беречь? – равнодушно поинтересовалась девушка, зачерпывая ложкой немного еды.       – Ну я бы…посоветовал тебе беречься, – как-то странно покосившись на русоволосую, произнес Минхо, и она мельком успела заметить в его глазах частичку беспокойства. Он что, за нее переживает?       – Да я вроде и так. И в целом, это же не предугадать никак, кто заражен, а кто нет. Как сказала Ана, зараженные тщательно скрывают симптомы, так что это становится очевидным лишь через пару дней.       – Если бы я был в лагере на постоянной основе, я бы за тобой приглядывал и легко бы определил, кто заражен, а кто нет. Чтобы этого кого-то к тебе не подпустить. Но, увы, я вынужден пропадать частенько в Лабиринте, – с каким-то сожалением произнес брюнет, и Света удивленно повернула голову.       – А я что, единственная, о ком нужно заботиться? Безопасность остальных глейдеров идет на хрен?       – Ого, а ты и ругаться умеешь, – восхищенно присвистнул Минхо, тоже поворачивая голову к девушке, и у нее отчего-то сердце пропустило удар. Может быть, от того, со смесью каких чувств на нее смотрел глава бегунов. Глядя ей в глаза, он, понизив голос, вкрадчиво пояснил, – нет, безопасность остальных глейдеров тоже важна. Просто ты единственная, о ком я хочу заботиться.       Света потеряла дар речи. На мгновение ей показалось, что весь мир вокруг исчез и они остались вдвоем с Минхо на всем белом свете. Не было ничего, кроме тихого треска костра вдалеке, пения цикад и глубокого взгляда брюнета, сосредоточенного лишь на девушке. Сердце вновь пропустило удар. Хотелось странного: потянуться вперед, прислониться лбом к подбородку парня, стать еще ближе, заглянуть в самую его душу… Ей казалось, что сейчас она впервые видит настоящего Минхо – без дополнительных масок, лжи и тонны привычного уже сарказма. И та его версия, что сейчас сидела рядом с ней – открытая, уязвимая и чувственная – нравилась ей куда больше.       – Это…приятно слышать, – с придыханием произнесла девушка, вспомнив, что нужно хоть что-нибудь ответить. Она даже не думала, шутит ли он над ней или нет – просто доверилась ему в моменте, отчего-то моментально поверив в серьезность его слов. Брюнет улыбнулся уголком губ и поднял руку, касаясь щеки девушки. Пальцы нежно заскользили по коже, и русоволосая затаила дыхание. Рука скользнула дальше, зарываясь в ее волосы, и Минхо мягко и очень тихо произнес:       – Ты очень красивая. Знаешь об этом?       – Нет. Мне никто никогда не говорил, – с вызовом ответила Света, надеясь, что он поймет, что это не претензия, а игривый сарказм, нацеленный указать, что парень говорит очевидные вещи: даже если никто и не говорил, она и без него знает, что красива.       – Идиоты тогда. Большое упущение, – довольно усмехнулся Минхо, вторя словам девушки. Они оба одарили друг друга ухмылками, и Минхо, вдруг посерьезнев, произнес, – значит, буду исправлять ситуацию сам. Говорить тебе почаще об этом.       – Я буду рада, – практически одними губами ответила девушка, ощущая, как кровь приливает к лицу. Рука в волосах приятно согревала, хотелось ластиться к прикосновениям бегуна, и чтобы это не заканчивалось никогда. Неужели это действительно происходит?       – Что ж, ужин прошел, на мой взгляд, превосходно, – брюнет убрал руку и Свете пришлось закусить губу, чтобы не заскулить в голос. Хотелось вернуть ощущение приятного прикосновения – без него было холодно и неуютно. Парень поднялся на ноги, и русоволосая с сожалением посмотрела на него, понимая, что нужно хоть что-то сказать. Но попросить его остаться и побыть с ней подольше, у нее не хватило духу. Однако, Минхо продолжил удивлять, – и раз ужин прошел хорошо и мы, заметь, ни разу не поругались…       – О, да, величайшее достижение. Я тоже заметила, что ты какой-то вялый сегодня, – поддела его Света, усмехаясь. Минхо удивленно выгнул бровь.       – Я просто уставший после Лабиринта.       – Ну да, ну да.       – Что? Ты мне не веришь?       – Неа. Обычно тебя дни походов в Лабиринт никогда не останавливают. Поэтому ни единому слову не верю.       – Ладно, аргумент, – признал свое поражение Минхо, поднимая руки в капитулирующем жесте. Пришла очередь Светы удивленно приподнимать бровь.       – Ого, это что сейчас было? Ты научился признавать поражения?       – Ты сейчас договоришься, возьму все свои слова назад.       – Ой-ой, боюсь-боюсь, – рассмеялась девушка, но заметив убийственный взгляд Минхо, закрыла себе рот обеими руками. – Вфо молфу.       – Вот и молчи. А то даже договорить мне не дала толком.       – А ты что-то говорил, да? – беспечно спросила она, но в глазах чувствовалось – плясали черти. Минхо закатил глаза, и русоволосая рассмеялась.       – Я молчу. Теперь точно. Ни единого звука, ни вздоха, ничего такого…       – Иногда у меня складывается ощущение, что заткнуть тебя можно одним-единственным способом… – Минхо резко наклонился к лицу девушки, заставив ее замереть. Он оказался так близко, что она чувствовала его дыхание на своих губах. Парень заглянул ей в глаза и продолжил, –…только поцеловав. Хочешь, проверим?       Взгляд Светы сам собой скользнул к губам Минхо. Делать первый шаг она бы все равно не стала, но очень хотелось, чтобы он ее наконец поцеловал. Да у них не было отношений, да и ужинали они спокойно впервые, но ей так хотелось иметь с ним хоть какой-нибудь контакт. Потому она и ссорам была отчасти рада – словесная перепалка позволяла выпустить пар и, хотя бы в извращенной форме поговорить с обычно недоступным Минхо. Плевать уже было и на приличия, и на слухи, и на любые последствия – лишь хотелось стать ближе. Пусть и на мгновение.       – Че молчишь? Язык проглотила? – поинтересовался глава бегунов, хитро сверкая глазами. Света гордо вскинула голову, едва не сталкиваясь нос к носу с парнем.       – Не дождешься. Жду просто – рискнешь проверить и получить по зубам, или сдашься, даже не попытавшись.       – Я бы назвал это «стратегическим отступлением», – хмыкнул Минхо, вновь выпрямляясь. Если бы он этого не сделал, Света бы уже сама схватила его за воротник и притянула бы к себе, целуя. Она честно старалась не расстраиваться по этому поводу и вообще не расстраиваться из-за Минхо, но разочарование потихоньку пустило свои корни вглубь. Брюнет, тем не менее, продолжил, – пока целовать не буду, рано. Но я не договорил: раз ужин прошел спокойно, и мы более-менее можем ладить целых три минуты без ругани…то приглашаю тебя на свидание. Ты согласна?       Удивленного вздоха девушка сдержать не смогла. Предложение Минхо действительно было неожиданным – ничто до сегодняшнего дня не предвещало, что лед между ними растопится настолько сильно. Интересно было, как так сегодня звезды сошлись, что брюнет аж решил пригласить ее на свидание? В принципе, времени размышлять у нее особо не было, но беспокойство не отпускало – с чего бы вдруг он так ею заинтересовался?       – Я могу подумать? – зачем-то спросила Света, удивляясь самой себе. Все нутро кричало «соглашайся, соглашайся!», но вслух она сказала совершенно другое. Секундное разочарование, промелькнувшее в глазах Минхо, заставило ее сильнее заволноваться. Он же понимает, что это не отказ…? Понимает же…?       – Конечно, – моментально взяв себя в руки, произнес брюнет, кивая. – Как решишь что-нибудь, дай мне знать.       Глава бегунов зашагал в сторону жилых хижин и у Светы, при взгляде на его сгорбившуюся фигуру, сжалось сердце. Он действительно так сильно расстроился, что она не согласилась сразу…?       – Минхо! – крикнула девушка, отчаянно вскакивая на ноги. Брюнет остановился и обернулся, глядя на нее. Света выдохнула, махнув рукой, и выпалила, – я согласна!       Она ждала, что он что-нибудь язвительно скажет в адрес того, что она так быстро передумала, но он лишь расправил плечи и спокойно ответил:       – Хорошо. Про детали тебе попозже скажу. Доброй ночи, Свет.       – И тебе, – выдохнула девушка, глядя на удаляющуюся фигуру дорогого ей человека. Ноги сами собой подкосились от волнения, и она рухнула обратно на бревно, сжимая в руках отданную ей миску и счастливо улыбаясь. Хотя вечер был странноват, это не умаляет того, что он был приятным. Хотелось сразу побежать к Ане и поделиться радостью, и русоволосая уже так и собиралась сделать, пока не вспомнила – Ана сегодня проводила вечер с Ньютом и просила ее не беспокоить.       «Ладно, попозже расскажу», – подумала девушка, глядя на первые появляющиеся на небе звезды. Какой приятный вечер все-таки сегодня…

***

      – Ана, ты занята? – голос Ньюта заставил шатенку вылезти из расщелины, где хранились травы и выглянуть наружу. Она была удивлена его тоном и почти официозным обращением – значит, пришел не один. Старшая целительница оказалась права – Ньют стоял рядом с Дэном, крепко прижимая тряпку к его плечу. Ткань насквозь была пропитана кровью.       – Видимо, уже нет, – ловко перепрыгнув мешающие ящики, произнесла девушка, и подбежала к парням. – Что случилось?       – Неудачная разделка мяса, – поморщившись, произнес Дэн, постаравшись придать своему голосу хотя бы нотку веселья. Но стоило целительнице коснуться пальцем тряпки, закрывавшей рану, он болезненно застонал.       – Сюда, – коротко отозвалась девушка, кивая на гамак. Ее ученицы в палатке не было – Ана отправила ее к строителям, помочь с укреплением второго этажа вышки. Задача стояла перед глейдерами не из простых – нужно было залезть на самый верх вышки и привязать бревна-перекладины, ограждающие края платформы. Необходимо было, чтобы лез кто-то легкий и ловкий, и лучшей кандидатуры, чем Сара, было во всем лагере не сыскать. Поэтому ввиду отсутствия младшей целительницы в палатке, шатенке пришлось справляться самой – некого было даже попросить принести чистые тряпки и бинты. Ньют помог раненному усесться на указанное целительницей место, не опуская свою руку с его плеча. Шатенка, тем временем, успела принести травы и бинты и благодарно кивнула Ньюту, который подтянул ближе к гамаку два ящика, на которые они с девушкой одновременно опустились.       – Отпускать? – поинтересовался Ньют и Ана уверенно кивнула.       – Да.       Перед взором целительницы предстала неглубокая рана, из которой струйкой текла кровь. Мысленно выдохнув, но не показывая облегчения, девушка начала обработку. Первым делом она смочила чистую тряпку водой и принялась очищать порез.       – Как так получилось? Перепутал голову курицы и свою? – поинтересовалась Ана, стараясь не добавлять в голос слишком много сарказма – парню и без нее было тяжело.       – Типа того. Как ты прям – замахнулся и курица внезапно ожила, –уголком губ улыбнулся мясник, и Ана недовольно покачала головой.       – Так наученный моим горьким опытом, ты должен был ее предварительно привязать куда-нибудь, а не пускать все на самотек. Повезло, что видимо Ньют был рядом, так бы без руки и остался.       – Да, я как раз ждал, когда он курицу зарубит, чтобы ощипать и на кухню отнести, – подтвердил блондин, наблюдая за работой целительницы. Ана уже отложила в сторону окровавленные тряпки, осмотрела рану и наложила мазь, и сейчас разматывала бинт, мучительно припоминая уроки Клинта на эту тему. Она никогда особо не умела делать перевязки и самый сложный период ее обучения был связан не с необходимостью запоминать состав мазей и лекарственных сборов, не с хранением запасов, а с любыми видами перевязок. Покосившись на Ньюта, она вспомнила, как он помогал ей обучиться этому сложнейшему искусству и в груди разлилось приятное тепло.       – Повезло тебе, короче. Больше так не делай, – предупредила целительница, ловко обматывая пострадавшее плечо. Дэн тяжело вздохнул и посмотрел на девушку.       – Ты же понимаешь, что мы шутим про курицу?       – Да, но то, что ты не хочешь рассказывать историю произошедшего, я уже поняла. Да мне и неинтересно, – отозвалась девушка, завязывая края бинта. – Ну вот и все, на сегодня разумеется, освобожден от работы, а завтра с утра придешь, проверим повязку, и решим уже, что с тобой делать. Главное, не намочи бинт и, если начнет кровить, то зови меня. Все понял?       – Так точно! – Дэн поднялся на ноги и, уже добредя до выхода из пещеры, остановился и оглянулся, – Ана, спасибо.       – Не за что, – кивнула целительница на благодарность и, когда мясник вышел, повернулась к Ньюту. – Давай-ка мы твои окровавленные лапки почистим.       – Люблю, когда ты такая заботливая, – с нежностью произнес блондин, вытягивая руки вперед. Ана смочила еще одну тряпку водой и начала бережно стирать с ладоней парня чужую кровь. Она чувствовала на себе лучащийся любовью взгляд блондина, но поднимать голову не хотелось – было приятно ощущать на себе этот взгляд. – Я смотрел за твоей работой сейчас и думал о том, как лихо ты научилась делать повязки.       – Это все благодаря тебе, – подняв взгляд, Ана наткнулась на смеющиеся глаза Ньюта. – Что?       – Просто вспомнил, как именно ты училась это делать.       – Очень смешно, – хмыкнула шатенка, закатывая глаза. – Ты мне все нервы вытрепал своей ревностью!       – Кто бы говорил! – ответно возмутился Ньют. – Кто там шашни крутил с Галли у меня за спиной, а? Хочешь сказать, не пыталась вывести меня на ревность этим?       – Да ни разу!       – А мы точно про одну и ту же ситуацию говорим? – приподняв брови, поинтересовался парень и Ана хмыкнула.       – Ну давай сравним тогда наши воспоминания. Чур, я первая.       – Дамы вперед, – развел блондин руками и Ана потянула его за руку, заставляя встать. – Куда это ты собралась?       – В гамаке вместе полежим. А то чувствую, разговор будет долгим, хочу расположиться с комфортом. И только попробуй уснуть во время моего рассказа!       – Слушаюсь и повинуюсь, королева моего сердца, – произнес нежно Ньют, укладываясь первым в гамак целительницы. Вскоре она присоединилась к нему, расположив свою голову у него на груди, и уставившись в потолок, задумалась.       – Значит так, все началось с того, что в один из прекрасных дней, в Глейдере случилась беда – Клинт заметил, как безобразно я накладываю повязки на раны…