Гнев. Забытый род

      

***

             260 г. от З.Э. Утес Кастерли.       Ират Рексарион.       — Итак, — нахмурившись, сказал я и сложил руки на груди, — кто из вас мне объяснит, почему вы все еще не закончили с этим паршивым восстанием?       — Мой король, — начал было говорить Сэнд.       — Молчать! — повысил я голос, хлопнув по столу. — Я хочу услышать ответ от юного Ланнистера.       Я грозно посмотрел на блондина, который, насупившись, упрямо молчал. Какое-то время посверлив его взглядом, я вздохнул и осмотрелся.       Мы находились в покоях Хранителя Запада, которые были богато обставлены. Все здесь прямо кричало о богатстве. Но я не обманывался этой напускной показухой и отмечал иные детали. Такие, как стол, заваленный кучей свитков, в части из которых были отчеты и донесения. Также в стороне лежали перья, кончики которых были сточены о бумагу.       Такие мелкие детали позволяли понять, что без дела никто не сидел. Но даже так результаты меня совершенно не устраивали. За отведенное им время они могли добиться гораздо большего.       — У вас было практически два года, — уже куда спокойнее, но не менее недовольно сказал я. — Два, мать вашу, года, чтобы покончить с этим подобием восстания. У вас все карты на руках. Большая часть мятежников погибла на Ступенях. Так какого черта вы еще не подавили двух зарвавшихся лордов?       — Отец не желал… — тихо начал говорить Тайвин.       Несмотря на то, что Ланнистер вел себя тихо, я чувствовал, как в нем клокочет гнев. Он был готов сорваться в любой момент, но его сдерживал страх передо мной.       — Сэнд! — с намеком обратился я к дорнийцу, который тут же подобрался.       — Да, мой король, — склонив голову, произнес он, прежде чем начать пояснения. — Бывший лорд Утеса не желал ничего слышать о проблемах и показательно запирался со шлюхами, игнорируя донесения, что Рейны и Тарбеки уже открыто демонстрируют свое неповиновение.       — Допустим, — произнес я. — И вам понадобилось практически два года, чтобы убрать этого безвольного тюфяка?       В ответ бастард лишь пожал плечами и с намеком посмотрел на Ланнистера.       — Я разочарован, — мрачно произнес я, поднимаясь из-за стола и подходя к юному льву. — Разочарован, и уже начинаю жалеть, что оставил тебя в живых. Назови мне хоть одну причину, чтобы я не снес твою голову с плеч и поставил кого-нибудь другого на твое место.       Нависнув над новым Хранителем Запада, я терпеливо ждал ответ.       — Послания разосланы, — наконец-то глухо, сквозь зубы заговорил Тайвин. — Я созвал знамена. Вскоре мы полностью уничтожим бунтовщиков.       — Громкие слова, — хмыкнув, произнес я. — Даю вам месяц, чтобы все закончить.       В этот момент блондин поднял взгляд. Вместо злости теперь на его лице было удивление.       — Но это слишком мало, — проговорил молчавший до этого младший брат Тайвина. — За месяц, в лучшем случае, мы сможем осадить только Трабекхолл, и это без учета захвата. Про Кастамере и вовсе речи не идет — этот замок неприступен.       Я склонил голову набок и с интересом посмотрел на столь говорливого паренька.       — Может мне сделать лордом Утеса твоего брата? — задал я вопрос, посмотрев в зеленые глаза Тайвина. — У него хотя бы хватает смелости говорить, как есть, а не пытаться отмалчиваться.       — Мы управимся за месяц, — мрачно ответил юный лев, игнорируя мои слова.       — Уверен? — с иронией спросил я. — Твой брат так не считает. И кому же мне верить? Как думаешь, Сэнд? Кто из них врет?       Дорниец издал слабый смешок. Ему явно доставляло удовольствие видеть, как гордого Ланнистера отчитывают.       — Думаю, Киван прав, — все же ответил бастард, продолжая ухмыляться. — Если Тарбекхолл еще возможно захватить в кратчайшие сроки, хоть и понеся большие потери, то с Кастамере все несколько сложнее. Расположение замка не позволит быстро его взять…       — Месяц, — упрямо повторил Тайвин, перебив дорнийца.       Я переключил свое внимание на юного льва. В его глазах читалась упрямая решимость стоять на своем до конца.       — Брат, — тихо сказал Киван, пытаясь образумить своего старшего родича. — Это безумие.       Но Тайвин не обращал на него внимания, продолжая упрямо смотреть на меня, не отводя взгляда.       — У тебя есть план? — на удивление спокойно спросил я, вглядываясь в глаза подчиненного и пытаясь найти в нем хотя бы каплю неуверенности.       В ответ Ланнистер только нахмурился и кивнул.       — Ты ведь понимаешь, что будет с тобой, — уже мрачнее произнес я, пытаясь напугать юнца, — и твоим Домом, если не справишься в отведенный срок?       — Да, — твердо сказал собеседник. — Вы нас убьете, Ваше Величество.       — Верно, убью, — согласился я, сделав пару шагов назад. — И еще одного шанса у тебя не будет.       И вновь в ответ была лишь полная уверенность в глазах юного льва.       Дернув уголком губ, я отвернулся от Ланнистера и подошел к окну, из которого открывался прекрасный вид практически на весь Утес Кастерли.       — Хорошо, — наконец-то сказал я, продолжая смотреть в окно. — Действуй. Времени тебе до мой свадьбы с принцессой.       — Благодарю, Ваша Светлость, — произнес Тайвин, будучи довольным тем, что времени выйдет даже больше месяца.       — Не радуйся раньше времени, — мрачновато сказал я, повернув голову и взглянув на юного Хранителя Запада через плечо. — Если не справишься, я убью не только тебя и весь твой род, но и сотру из истории любое упоминание о Ланнистерах. Ты ведь этого не хочешь?       Блондин, вернув себе серьезность, отрицательно покачал головой.       — Хорошо, — сказал я, отвернувшись обратно. — Теперь ступай и делай свою работу.       За спиной послышалось движение. Подчиненные поспешили удалиться, чтобы не накликать на себя мой гнев.       — Сэнд, — обратился я к дорнийцу и услышал, как звуки шагов одной пары ног стихли. — Останься.       — Да, Ваше Величество, — покорно произнес бастард.       Я не повернулся ровно до того момента, пока не услышал звук закрывшейся двери. Только тогда я позволил себе отвести взгляд от пейзажа и обратить внимание на терпеливо ожидающего меня дорнийца.       — Может объяснишь мне, почему ты сам не убил папашу Тайвина? — задал я волнующий меня вопрос. — Не тяни ты с этим — уже можно было бы закончить всю эту возню.       — Паренек мне бы этого не простил, — пожав плечами, ответил Сэнд.       — Можно подумать, что тебе не плевать на чувства Ланнистера, — со скепсисом произнес я.       — Может и плевать, — пренебрежительно сказал собеседник. — Но с моей стороны было бы глупо наживать врага на ровном месте.       Я посмотрел на бастарда, вкинув брови. Одним выражением лица я словно говорил: «Ты серьезно хочешь, чтобы я в это поверил?».       — Ну и мне хотелось узнать, хватит ли у парня духу избавиться от собственного отца, — наконец-то озвучил он основную причину. — Он должен был доказать свою полезность.       — Убив своего отца? — поинтересовался я, криво усмехнувшись.       — Необязательно. Он мог кинуть Смеющегося льва в темницу и править от его имени. Вариантов было более чем достаточно. Но в итоге Тайвин выбрал самый радикальный способ.       — И ты, конечно же, его к этому не подталкивал, — саркастически произнес я. — И ради этого нужно было затягивать все практически на два года?       В конце в моих словах все же просочилось недовольство, что не скрылось от дорнийца. Он моментально изменился в лице. Исчезла ухмылка, а взгляд стал серьезным, с толикой вины.       — Прошу прощения, Ваше Величество, — тут же перешел он на официальный тон. — Надеюсь, мое самоуправство не помешало вашим планам?       Я какое-то время смотрел на него нечитаемым взглядом.       — Немного, — перешел я к делу. — Отправишься в Дорн немедленно. Мне нужно знать, будет ли твой отец готов встать на мою сторону в нужный момент.       — А как же…? — неопределенно спросил Сэнд, разводя руками и не зная, как сформулировать свой вопрос.       — Малец сам разберется, — сказал я, намекая, что его контроль здесь больше не нужен. — Он прекрасно понимает, что с ним будет, если не справится. И благодаря тебе теперь действовать он будет куда решительнее.       Бастард пожал плечами, принимая к сведению мои слова. Он не выглядел сильно расстроенным моим поручением. Напротив, он явно представлял момент возвращения домой.       — Надеюсь, тебе не нужно напоминать, — вкрадчиво произнес я, всматриваясь в лицо дорнийца, — что твоя родня не должна слишком много знать?       — Конечно, командир, — с усмешкой произнес Сэнд. — Я ведь не идиот.       — Тогда ступай, — отмахнулся я от него, но прежде, чем он успел сделать хотя бы шаг, добавил. — И постарайся в этот раз без самоуправства.       Ответом мне стала слабая улыбка, в которой не было ни капли раскаяния.       — Меня окружают безумцы, — тихо проговорил я, когда за дорнийцем захлопнулась дверь. — Хотя другие бы за мной не пошли.                     

***

             Интерлюдия. Тайвин Ланнистер.       — Брат! — воскликнул Киван.       Я проигнорировал его слова, продолжив отдавать приказы. Мне было совершенно не до его нытья.       — Брат! — Киван не оставлял попыток дозваться до меня.       Я лишь отмахнулся от него. Куда важнее было контролировать ситуацию на поле боя. В этот момент ко мне подбежал один из командиров.       — Милорд, — склонив голову, обратился он ко мне. — Бои практически закончились. Нам удалось выбить их из наземных построек, но они отступили глубже. Узкие тоннели лишают нас численного преимущества.       Я едва сдержал довольную улыбку, лезущую на лицо. Стараясь сохранить спокойствие, я превратил улыбку в злую усмешку. Все шло по плану. Осталось только несколько финальных штрихов.       — Остановите наступление, — приказал я, на что боец кивнулю — Оцепите все выходы. Нельзя позволить им вырваться.       Командир тут же удалился отдавать соответствующие указания.       — Тайвин! — уже куда громче позвал меня брат, схватив меня за плечо и развернув к себе. — Это безумие!       Я с удивлением взглянул на Кивана. Обычно тихий и слепо следующий за мной брат наконец-то позволил себе не согласиться с моим решением. Это немного радовало, но сейчас его споры мне были ни к чему.       — Тарбеки вот-вот ударят нам в спину, — упрямо продолжал говорить младший брат, словно пытаясь докричаться до меня. — Ты…       — Не ударят, — спокойно и холодно ответил я. — Их сил недостаточно для подобного. Как и сил Рейнов недостаточно, чтобы противостоять нам. Слишком многие умерли на Ступенях.       — И поэтому ты решил угробить еще больше людей, пытаясь захватить неприступный Кастамере?! — уже фактически прокричал Киван. — Все, чтобы выполнить приказ этого…       — Безумца? — со слабой усмешкой спросил я. — Чудовища?       Брат замолчал, не зная, что ответить.       — Я не собираюсь жертвовать своими людьми, — спокойно пояснил я. — Равно как и не собираюсь более сражаться с Тарбеками. Они сами сдадутся, и помогут им в этом Рейны.       — Я тебя не понимаю, — произнес Киван.       Я не собирался ничего пытаться объяснить. Он сам все увидит воочию.       К этому моменту к нам подошел небольшой отряд воинов, сопровождающий шахтеров, которых я приказал привести из ближайших копей. Из их толпы вышел вперед коренастый мужчина.       — Разделите своих людей, — приказал я, на дав возможности главному шахтеру сказать хотя бы слово. — Я хочу, чтобы через два часа все входы и выходы из Кастамере были замурованы. Мои люди вас проводят.       — Но… — хотел было что-то сказать шахтер.       — Это приказ милорда Ланнистера, — гаркнул один из воинов, грозно посмотрев на шахтеров. — Ваше дело выполнять указания, а не спорить!       — Приступайте, — сказал я, отмахиваясь от них.       Солдаты в тот же миг увели шахтеров.       — Что ты задумал, брат? — осторожно спросил Киван.       Я перевел на него нечитаемый взгляд.       — Ты знал, что Кастамере изначально функционировал не только как родовой замок, — начал я издалека, — но и как шахта, в которой добывали золото?       — К чему ты ведешь? — непонимающе произнес младший брат.       — Благодаря этим золотым жилам, — продолжал говорить я, — Рейны богатством почти не уступали нам. Но им было этого мало. Конечно, конкретно эта шахта уже давно выработана и окончательно превращена в замок, но это не помешает мне утопить их в собственном золоте.       С этими словами я посмотрел в сторону протекающей неподалеку небольшой речушки, что впадала в прозрачное голубое озеро. Именно там тысячи человек уже начали свою работу. Потребуется день или два, чтобы запрудить поток и перенаправить его к ближайшему входу в подземелье Кастамере.       — Это безумие, — вновь повторил свои слова Киван, когда понял мой замысел.       — Нет, брат, — сказал я, отрицательно помотав головой. — Это правосудие. Жестокое и слепое правосудие.       — Но в замке тысячи невинных, — продолжал упрямиться брат. — Тебя будут бояться.       — И от этого только лучше, — холодно сказал я. — Его Величество доказал, что иногда страх куда лучше сдерживает людей от необдуманных поступков, чем уважение.       Какое-то время мы стояли молча. Киван пытался свыкнуться с необходимостью столь жестокого акта. Я же в этот момент лишь спокойно наблюдал, как люди продолжают свою работу. Как, секунда за секундой, приближается наш триумф.       — Тысячи невинных, погибших по вине мятежников, — пробормотал я, чувствуя, как внутри меня умирает частичка человечности. — Да, это жестоко. Но все запомнят этот день. Все запомнят, что не стоит идти против нас, ведь Ланнистеры всегда платят свои долги.