...Я попала в Последнюю Реальность?

Проснувшись на следующее утро, я разлепила свои сонные глаза, потерев их руками… Э? Осознание того, что произошло вчера, накрыло меня как удар волны — медленно, но уверенно. Краснеть я начала мгновенно, и это чувство только усиливалось с каждой секундой. Поднять я смогла только одну руку, так как вторая была зажата чужим телом, чьи руки крепко обвивали мою талию, а голова покоилась на моём плече, тихо и спокойно дыша. Осторожно повернув голову, чтобы не разбудить Джона, я увидела картину безмятежно спящего Джона с взлохмаченными волосами и буквально прилипшим ко мне (и он ещё говорит, что я слишком тактильная. Ха, как же). Что удивительно, я проснулась раньше него, хотя обычно всё наоборот. Попытавшись аккуратно выпутаться из оков одеяла и чужих тёплых рук, я услышала недовольный бубнёж, после чего меня перехватили ещё крепче, изменив позу. Теперь мы лежали на боку, а его лицо уткнулось прямо в мою макушку. — Так, кое-кто, видимо, решил проспать весь день, да? — с недовольной гримасой, неудачно пытаясь выбраться, я наконец нашла рукой голову Джона и начала небрежно тянуть его волосы. — Просыпайся, соня, уже утро, — пробормотала я, пытаясь сдержать смех. Он пробурчал что-то невнятное в ответ и, не открывая глаз, потянулся, прижимая меня к себе ещё крепче. — Ммм, не убивай меня с утра, — прошептал он, едва ли осознавая, что говорит. Его голос был низким и сонным, и я не могла сдержать улыбку. Я снова попыталась сдвинуться, но он так плотно обвил меня руками, что любое движение казалось невозможным. Я прикусила губу, чувствуя, как его дыхание тёплым ветерком касается моей шеи, вызывая волну мурашек. Ну, если так, то придётся искать другие способы разбудить его. — Ло, давай вставай, нам ещё одеться надо, — попыталась я, слегка дернув его за плечо. Он тихо застонал и прижал меня к себе ещё сильнее, словно в ответ на мою просьбу. В его голосе звучала недовольная нотка: — Ща, ещё пять минут… — произнёс он, не открывая глаз, и я почувствовала, как его рука скользит по моей талии, будто пытаясь скрыться в одеяле. Смех едва не вырвался из меня, но я быстро сдержалась. Ну вот, теперь мне точно придётся использовать более радикальные методы. — Ну хочешь, я тебя поцелую? Только отпусти хотя бы меня, пожа… — не дав мне договорить, я почувствовала быстрый поцелуй на губах. Замерев и глупо проморгавшись, пытаясь осознать случившееся, я встретила взгляд Джона, который смотрел на меня с довольной и хитрой улыбкой. — Вот так и надо было начинать, — сказал он, всё ещё с тем взглядом, который был слишком уверен в себе, чтобы я могла на него обидеться. — Ах ты! Специально комедию строил? — вырвалось у меня, и я ощутила, как щёки заливает стыд. Джон же, не переставая улыбаться, пожал плечами. — Ну, мне ведь тоже нужно как-то развлекаться. — Он насмешливо подмигнул, при этом явно наслаждаясь моими эмоциями. — Иди одевайся, жук, — сказала я, пытаясь скрыть свою неловкость и не дать ему понять, что его действия явно сбили меня с толку. Джон только усмехнулся и, потянувшись, медленно встал с кровати. Его движения были расслабленными, как будто он и не собирался никуда спешить. — Слушаюсь, командир, — с притворным почтением произнес он, кидая на меня пару подмигиваний, прежде чем исчезнуть в ванной. Я осталась сидеть на кровати, пытаясь привести мысли в порядок. Странно, но даже с таким наглым выражением лица, Джон всегда умудряется заставить меня чувствовать себя, как будто я потеряла контроль над ситуацией. Тяжело вздохнув, я принялась собирать разбросанную одежду, параллельно одеваясь. Самым сложным оказалось надёжно закрепить сзади завязку кофты — даже несмотря на резинку, она могла распахнуться в любой момент. Работа с мелкими застёжками, которые я не вижу, всегда вызывала у меня трудности, а сегодня, похоже, было особенно неудачное утро. — Нафига я вообще купила эту кофту и взяла с собой? Надела бы что-нибудь попроще… — пробормотала я себе под нос, едва не выгибаясь дугой, пытаясь наконец застегнуть последний зубчик. — Дай угадаю, — раздался за спиной насмешливый голос Джона, — снова мучаешься с застёжками? Я вздрогнула от неожиданности, но тут же закатила глаза. — Нет, просто развлекаюсь, — съязвила я, продолжая бесполезные попытки справиться самостоятельно. — О, тогда не буду мешать, — услышала я ухмылку в голосе, но прежде чем успела огрызнуться, Джон мягко перехватил мои руки и, без особых усилий, застегнул последнюю крепёжку. — Вот, видишь? Иногда можно и помощь принять, а не стоять тут и корчиться, — с довольной ухмылкой заявил он. Я фыркнула, но промолчала, чувствуя, как лицо начинает предательски гореть. — Ладно, ладно, спасибо тебе, мой герой. — Всегда пожалуйста, принцесса. — подмигнув, сказал Джон, начиная собиратся. Проигнорировав его очередное прозвище, я отправилась в ванную, параллельно распутывая волосы. Закрыв за собой дверь, я принялась умываться и чистить зубы, тщательно смывая не только усталость, но и остатки смущения. Наконец, подняв взгляд на зеркало, я застыла. Глаза расширились, рот сам собой исказился в нелепой гримасе, а жар стыда мгновенно окутал лицо, уши и даже шею. Всё моё тело было усыпано засосами. — ЛОЛОЛОШКА! — мой крик, кажется, разнесся по всему дому. Джон появился в дверном проеме, лениво высовываясь в комнату и приподняв бровь в немом вопросе. Увидев причину моего возмущения, он лишь улыбнулся — слишком невинно, слишком мило, словно хотел сказать: «Ой, ну надо же, какая неожиданность! И я тут совершенно ни при чём…» — И что мне теперь со всем этим «творчеством» делать?! — я резко указала на «зону поражения», сопровождая свои слова каким-то невнятным, но явно возмущенным жестом. (Ну вот и моя жестикуляция снова в деле.) Джон, гад такой, только ухмыльнулся шире, сложив руки на груди и привалившись к косяку двери. — Ну… — он многозначительно протянул, лениво скользнув взглядом по моей шее. — Можно сказать, ты теперь официально отмечена, как добыча. — Отмечена?! — я потрясённо уставилась на него, прикрывая шею ладонями. — Да на мне будто осьминог отыграл свою последнюю битву за территорию! Джон фыркнул, но быстро принял невинный вид. — Ну, если хочешь, могу сказать, что это был не осьминог, а страстный кракен. — Лололошка! Он тихо рассмеялся, оттолкнувшись от дверного косяка, и шагнул ко мне. — Ладно, не паникуй, — он коснулся кончиками пальцев моего пылающего уха. — Просто накинешь свитер с высоким воротником или шарф, и никто ничего не заметит. — Конечно, — протянула я с сарказмом. — Только у нас в доме отопление работает так, будто мы в тропиках. Я ж не смогу ходить в шарфе целыми днями, не привлекая подозрений! Джон сделал вид, что задумался, а потом хитро прищурился. — Ну, тогда остаётся вариант с тональным кремом. Я тяжело вздохнула. — Ты прекрасно знаешь, что я не пользуюсь косметикой. — Тогда я тебе помогу, — без тени сомнения заявил он. Я уставилась на него с недоверием. — Ты-то откуда умеешь косметикой пользоваться? — Оля, дорогая, у меня был весьма бурный подростковый возраст. Я сдавленно застонала, в отчаянии прикрывая лицо руками. — Отлично, просто прекрасно… Джон мягко рассмеялся и, прежде чем я успела возмутиться, коротко чмокнул меня в макушку. — Не переживай, справимся. В крайнем случае, скажем, что ты просто встретилась с очень любвеобильным осьминогом. — Ло! Но он уже направлялся к выходу, продолжая веселиться. Я тяжело вздохнула, ещё раз оглядев в зеркале все последствия вчерашнего творчества. Замазать их чем-то — не вариант, носить шарф в натопленном доме — подозрительно, так что единственное, что мне оставалось, — это надеяться, что никто не обратит внимания. Спойлер: конечно же, обратят.

***

Через пятнадцать минут я спустилась вниз, мысленно готовясь к допросу, если вдруг кто-то что-то заметит. Я специально выбрала самый закрытый свитер, какой смогла найти в своих вещах, но ощущение, что мой позор буквально светится неоном, не покидало. В гостиной уже собралась большая часть ребят. Кто-то лениво завтракал, кто-то обсуждал планы на день, а некоторые ещё не до конца проснулись и ходили, зевая, как зомби. Я уже было подумала, что опасность миновала, но тут ко мне подошла Алиса — моя подруга, у которой, кажется, встроенный радар на любую подозрительную ситуацию. — Олечка, милая, а что это ты так спряталась? — Она прищурилась, оглядев меня с ног до головы. — В смысле? — я сделала невинное лицо. — В смысле, ты не мерзлячка, но сегодня кутаешься в этот свитер, как будто тебя на Северный полюс отправляют. — Просто зима, вдруг похолодает? Алиса фыркнула. — В доме плюс двадцать пять, не придумывай. Я нервно сглотнула. Ну вот, началось… И тут, как назло, мимо проходил Артём из параллельного класса — тот ещё любитель подколоть кого угодно. Увидев меня, он вдруг прищурился, словно разглядел что-то интересное. — О, Оль, у тебя там что-то на шее. Чёрт… — Где?! — я слишком резко дёрнулась назад, чем только привлекла ещё больше внимания. Артём ухмыльнулся. — Расслабься, просто цвет какой-то странный… Ты что, с осьминогом дралась? Я почувствовала, как меня окатывает волна стыда. Со стороны кухни раздался приглушённый смешок. Конечно же, Джон. Он даже не пытался скрыть, насколько его забавляет вся эта ситуация. Алиса снова прищурилась, потом резко, без предупреждения, схватила меня за ворот свитера и слегка потянула вниз. — Алис, нет! Но было поздно. Гробовая тишина. Артём вскинул брови. Алиса округлила глаза. Кто-то за столом поперхнулся чаем. А Джон, гад такой, наконец перестал сдерживать смех. — Оля, — протянула Алиса, не веря в увиденное, — кто на тебе тренировался? Я зажмурилась, мечтая провалиться сквозь землю. — Осминог, — пробормотала я. — Очень настойчивый осьминог. Артём прыснул, а Алиса перевела подозрительный взгляд на Джона, который всё ещё посмеивался, скрестив руки на груди. — Ага, осьминог, значит… — протянула она. — Слушай, Ло, а ты случайно не морской биолог? Он лишь широко улыбнулся, не удосужившись ответить. Я поняла, что эта история будет преследовать меня ещё очень долго. — Придурок… — обречённо провыла я, уронив голову на стол, а волна стыда накрыла меня с новой силой. Алиса хихикнула, похлопав меня по спине, словно пытаясь утешить. — Ну, ты, конечно, мастер конспирации, Олечка. — Отстань, — простонала я, закрывая лицо руками. — Да ладно тебе, — вмешался Артём, ухмыляясь. — Это даже мило… по-своему. Я злобно сверкнула на него глазами из-под ладоней. — О, а вот и тот взгляд, которым она обычно Лололошку сверлит, — весело добавил он. Джон, между тем, выглядел совершенно довольным, как кот, объевшийся сметаны. — Что ж, мне кажется, завтрак стал гораздо веселее, — заметил он, опираясь локтем о спинку стула. — Не благодарите. — Я тебя убью, — простонала я снова. — Ну-ну, попробуй, — он ухмыльнулся и подмигнул. — Это уже наглость высшей степени! — возмутилась я, подняв голову. — Просто прими свою судьбу, — философски сказал он, пожимая плечами. Алиса тяжело вздохнула, но в глазах её прыгали весёлые искорки. — Оль, ты, конечно, молодец, но в следующий раз либо выбирай свитера с высоким воротом, либо готовься к расспросам заранее. — В следующий раз?! — я чуть не подавилась воздухом. — Ты думаешь, что это… что-то регулярное?! Алиса лишь хитро улыбнулась. Джон громко откашлялся и очень выразительно посмотрел на меня. — Действительно, Оль, ты же не собираешься теперь меня игнорировать, верно? Я почувствовала, как лицо снова начинает гореть. — Я вас всех ненавижу… — пробормотала я, утыкаясь лбом в скрещённые руки. В ответ раздался только дружный смех.

***

Всё стало только хуже. Если раньше Джон ограничивался редкими прикосновениями, то теперь он вообще не знал меры. Чуть зазеваюсь — он тут же закидывает руку мне на плечо. Сяду — обязательно притянет ближе. И самое раздражающее — он делает это с такой наглой невозмутимостью, будто так и надо. Я уже пыталась бороться. Сбросить его руку? Он только сильнее обнимет. Угрожать? Засмеётся. Попробовать дать сдачи? Ну, он не зря был быстрее меня — каждый раз уворачивался и ухмылялся, как кот, который только что стащил рыбу со стола. И сейчас было не исключение. — Ло, отстань! — возмутилась я, тщетно пытаясь выбраться из его захвата. Он снова обнял меня со спины, устроившись рядом на диване. — А если не хочу? — ухмыльнулся он, подперев подбородок моей макушкой. — Я не подушка, между прочим! — Ну и что? Ты удобная. — Ло! Он только лениво потянулся, крепче меня прижимая. — Можешь даже не пытаться. Это моя месть. — За что?! — За то, что отказывалась принимать очевидное, — усмехнулся он, чуть прижимая меня к себе. — Теперь тебе придётся смириться с этим. — Да чтоб тебя… — Люблю, когда ты ворчишь. Я застонала, закрывая лицо руками. Это будет долгая, очень долгая жизнь… И ужасно постыдной.