Беспричудная

      Девушка вмиг оказалась перед возлюбленным, упав рядом с ним на колени. Её руки тряслись словно при нервном срыве, губы дрожали, а глаза не верили правде, лежащей прямо у неё под ногами. Аизава-младшая медленно опустилась на грудь парня, приложив в области сердца ухо. Она старалась услышать стук биения сердца. Хотя бы самый слабый, самый-самый тихий, который только мог быть у человека, однако… из груди юноши доносилась лишь мёртвая тишина, разъедающая уши героини.       Sofd так же медленно выпрямилась, как и наклонилась, осторожно взяла бледное, всё в крови лицо возлюбленного, нежно провела большими пальцами по его скулам и, вновь наклонившись, коснулась его губ своими — быстро, но с такой сильной и бессмертной любовью, что её прочувствовал каждый.       Шигараки Томура, словно наслаждаясь созданным им же представлением, ничего не предпринимал. Ему было интересно, как дальше поступит эта юная героиня. Что сделает? Что будет говорить? Какой силой воспользуется на этот раз?.. А с его уст всё не сползала довольная злая усмешка…       Аизава-младшая поднялась на ноги. Всё её тело дрожало от злости, гнева, ненависти, негодования, неверия… Все отрицательные эмоции и чувства сплелись в один прочный узел в её груди. И это ощущалось каждым присутствующем по ауре девушки, что на метры, если не на целые километры, расползалась от неё по местности. Ощущали это и два демона, появившиеся за спиной Сотриголовы.        — Аизава, — обратился к мужчине один из них — старший брат девушки, — мне нужно связаться с вашими.        — Зачем?.. — не сводя взгляд с дочери и не поворачиваясь к демонам, поинтересовался Аизава-старший.        — Сейчас может произойти всё, что угодно, — пояснил фамильяр наследницы адова престола. — И нам необходимо быть внутри.        — Мизуки контролирует свою силу.        — Не сейчас, — возразил Каёши. — По крайней мере, в данный момент она может потерять над ней контроль и даже не понять этого. Догадаться, по какой причине, не так уж и сложно, согласись?       Сотриголова не ответил. Тяжело вздохнув и сдержав слёзы, он кивнул, соглашаясь на просьбу демонов.       В это время Аизава-младшая обошло бездыханное тело своего возлюбленного и медленными шагами направилась в сторону Шигараки, пока не остановилась. Она медленно подняла взгляд с земли на парня, стоявшего в нескольких метрах от неё. Главного злодея пробрала дрожь от этого взгляда: все негативные эмоции и чувства горели адским пламенем в этих алых глазах, а слёзы, стекающие по щекам и падающие на землю, наполненные невыносимой болью, казались тяжёлыми. И всё-таки… тяжелее всего сейчас было Sofd.       Фуоко молчал — оно и к лучшему. Он бы ничем не помог. Да и не смог бы до неё докричаться. Сейчас девушка не слышала ничего, кроме тишины, исходящей из груди Бакуго Кацуки, и неистового желания убивать, кричащее у неё в душе.       Мизуки расставила ноги чуть шире, растопырила пальцы на руках, аккуратно стриженные ноготки которых тут же превратились в самые настоящие когти, наполненные смертельным ядом. А вокруг девушки, прямо из-под земли, начало появляться адское пламя. Синий огонь обволок её тело полностью, крепость «Троя» затряслась от напряжения и переполнявшей её силы. Аизава-младшая же издала такой громкий крик, наполненный рычанием и болью, который не издавала ещё ни разу в жизни. Всем, даже Шигараки Томуре, пришлось прикрыть уши, чтобы не лишиться слуха или, что являлось минимальном в данной ситуации, из них не потекла кровь от звонкого и раздирающего крика.       Огонь начал исходить от её ног в стороны, разрастаясь по всей территории, пока вся крепость «Троя» не ушло под адское пламя. Этой возможностью воспользовались два демона. Им хватило пары секунд, чтобы оказаться внутри барьера и с помощью щита огородить друзей и товарищей Аизавы-младшей от синего огня. Однако щит трескался с невероятной скоростью, не выдерживая силу и температуру адского пламени, из-за чего Каёши и Арко приходилось из раза в раз создавать новый щит — до тех пор, пока огонь не сошёл на нет, как и крик отчаянного демона. Когда же пропал и дым, все увидели демона, стоявшего по середины крепости. И нет, это не ошибка и не опечатка: все действительно увидели демона. Самого настоящего, ненасытного, мстительного демона воплоти.       Это не было тем максимальным перевоплощением, которым Аизава-младшая овладела. Это было нечто другим, нечто более сильным, превосходящим всё, что когда-либо было видано. По крайней мере, со времён Лоиса Великого.       Огромное количество участков кожи девушки покрылась чёрной чешуёй: руки — от кончиков пальцев до плечевой точки, — шея — полностью, заходя на подбородок, щёки и за уши, — сами уши стали острее и массивнее обычного; вся спина была покрыта чешуёй, по ней, спине, проходило два ряда острых шипов — чуть выше лопаток и под крыльями, — плавно, начиная с копчика, переходящие в длинный хвост, что медленно качался из стороны в сторону, предупреждая о скорейшем нападении; лосины, которые являлись частью геройского костюма, были порваны во многих местах из-за этой самой чешуи. Но самое интересное — лицо. У корней волос виднелись маленькие чешуйки, под глазами в два горизонтальных ряда — они же. Острые белоснежные клыки сияли в раскрытом рту, из которого с каждым выдохом вылетали небольшие клубы адского пламени. И два мощных, огромных, острых рога.       Вот оно — полное перевоплощение, которое желал видеть Фуоко. Но, признаться, желал он видеть его путём долгих и упорных тренировок, а не с помощью потери близкого для девушки человека. Даже если он дракон и принадлежит миру адскому, где кишмя кишит драконами, смерти одного из тех, кого любила та, кто, по его мнению, должна была следующей сесть во главе всего Ада, видеть он не хотел.       Каёши пытался докричаться до своей сестры, не снимая при этом щит, прекрасно понимая, что в любой момент может начаться битва, и крушения от этой битвы будут колоссальны. Как бы крепость выдержала всю ту мощь, которую вырвет из себя девушка…       А Аизава Мизуки никого не слышала. Даже если бы и хотела, голос, жаждущий убийств и крови, был куда громче голоса родного брата. И ничего, кроме него, она не слышала.        — Ха-ха. — тихо посмеялся Шигараки, не в силах отвести взгляд от этой неописуемой картины. — Подумать только… Да перед нами самый настоящий дракон! Слышишь ли ты меня, о милая La mort?! В собственном ли ты ещё сознании или уже полностью отдалась истинному инстинкту хищника?!        — Закройся, — прорычала девушка, и это рычание заставило вздрогнуть каждого. — Тебе не было дано слово.        — Хо-о… Вы только поглядите, кто решил командовать, — он усмехнулся. — Кишка не тонк…       Но договорить ему было не суждено — в этот раз точно. Как минимум потому, что все его отращённые руки были сожжены, а перед ним вмиг появилась героиня, что, не дожидаясь окончания реплики, начала избивать своего противника, не забыв покрыть свои чешуйчатые кулаки адским пламенем.       Да, Шигараки Томура, сознание которого периодически забирает Все За Одного, это вам не Тодороки Тойя. Щадить его она не желала, по крайней мере, в этом мире. Да и оставлять в живых этого злодея не было никакого смысла. Даже если изначально девушка стремилась к этому, сейчас у неё была лишь одна цель: заставить его ощутить невыносимую боль в теле, добраться до его чёрствой и прогнившей души и — в конце концов — вырвать из его груди сердце и сжечь его вместе с никому ненужной тушей. Томура успевал лишь блокировать удары. Времени на ответную атаку у него не было — к его сожалению. Даже чтобы отпрыгнуть в сторону и хоть как-то увеличить секунды между огненными ударами, ему потребовалось знатно попотеть. Зато каков результат! Правда, по его мнению, это был неплохой результат — отпрыгнуть в сторону и в момент очередного удара контратаковать, тем самым откинув девушку, хоть и небольшое, на расстояние от себя. Но и это было не самым главным. Он заметил то, чего замечать был не должен. И не потому, что собирался и мог это предотвратить. А потому, что ему не стоило даже на долю секунды отвлекаться от боя. А таких доли секунды было много… очень много…       Шигараки заметил, как Меткий Стрелок и Бест-Джинс пытались заставить сердце юного Бакуго биться. И это ему не понравилось. Как они могли?! Он уже разрушил это! И это должно быть оставаться разрушенным! Тем более… как они посмели даже подумать о том, чтобы испортить такой замечательный и исключительный подарок для его незабываемой La mort?!       Злодей развернулся на сто восемьдесят и уже был готов рвануть в сторону героев, чтобы предотвратить это бесчинство, как вдруг его прижали спиной к земле, а по территории разнеслось ненавистное рычание.       Аизава-младшая схватила его за плечи, впечатав их в землю, тем самым разрушив её, а сама устроилась на парне, при этом не переставая смотреть своим алым взглядом, полыхающим адским пламенем, прямо в глаза противника. Вокруг них полыхал синий огонь, вырывающийся то из-под земли, то из тела девушки.        — Он уже мёртв! — с довольной усмешкой прокричал Шигараки. Или это всё-таки был Все За Одного? — Теплишься надеждой? Хватаешь за её еле видные нити?! Какая наивность, La mort!        — Он мой! — прорычала Sofd, склонившись ниже. И её рычание слышал каждый. — И ты не посмеешь его тронуть, понял?!        — Твои слова ничего не значат! Он мёртв! И эти жалкие герои не смогут его спасти! — злодей залился смехом, несмотря на многократную боль в теле. — Его сердце не бьётся, лёгкие разорваны, а тело потеряло огромное количество крови. Тебе его не спасти!       «Кровь», — единственно, что услышала девушка. И это было фатальной ошибкой Шигараки. Или всё-таки нет?..       «Ты станешь сильнее, вкусив человеческой крови, — пронеслось у неё в голове. — Хватит и капли, но даже так твоя сила увеличится в разы…»       Этот голос принадлежал Фуоко, однако в данный момент дракон молчал. Тогда откуда эти слова? Откуда голос? Из подсознания? Где-то из далёких краёв её души? Всё это неважно. Слова, подсознание, душа… Ей на это было всё равно. Сейчас, по крайней мере. Она ощущала внутри себя неистовую боль, и её необходимо было чем-то заглушить. Одним избиением Шигараки её было не унять. Оставалось лишь…

ххх

       — Слушай, Томура, — девушка сидела на краю крыши, устремив взгляд своих чёрных глаз к ночному небосводу, — твоё «уничтожить всё» означает конкретно всё или всё-таки нет?        — Я не понял вопроса, — честно ответил Шигараки, сидя рядом с девушкой. — Разве слова «уничтожить всё» не говорят сами за себя?        — Просто… если ты разрушить прямо всё… останется ли тогда смысл жить?        — О чём ты? — он посмотрел на её задумчивый профиль.        — Уничтожишь всех людей… кто тогда будет наполнять планету? В чём будет смысл её существования? Уничтожишь города, деревни, поля, леса, моря, океаны… Где тогда выжившим, если такие будут, жить?        — Какая разница? — цыкнул недовольно парень, посмотрев на оживлённый ночной город. — Уничтожить всё — значит, уничтожить всё.        — А ты когда-нибудь видел море? — она тепло улыбнулась. — Это огромное, почти бескрайнее озеро, уходящее за горизонт, — девушка покачала головой. — Я вот вблизи его никогда не видела. А я хотела бы однажды взглянуть на него, на то самое море, которое не подвластно никому… Ты его тоже собираешься уничтожить? — Аизава-младшая посмотрела в удивлённые и внимательное наблюдающие за ней глаза Шигараки.        — Насчёт моря, так уж и быть, подумаю, — хмыкнул тот.        — Да ладно тебе, — она посмеялась. — Когда всё закончится, мы обязательно сходим на море вместе, помочим в этой прохладной солёной водичке ноги, построим огромные песчаные замки, украсим их ракушками и выкопаем вокруг их обрывы, чтобы залить водой!        — Детские и бессмысленные мечты.        — Бессмысленные, говоришь? — девушка грустно усмехнулась. — А в чём тогда смысл в априори? В жизни? В существовании? В уничтожении абсолютно всего?.. У каждого свой смысл, Томура.        — И каков же он у тебя?        — Я же ведь уже говорила: добиться справедливости в этом мире. Я хочу создать такое будущее, где каждому будут протягивать руку помощи, независимо от того, герой ли это, злодей ли это, бездомный или потерявший всё в одночасье.        — Герой ли, злодей ли… — шёпотом повторил её слова парень. — Может быть, встреться мы раньше, намного раньше, и протяни ты мне руку помощи…        — М? — Аизава-младшая слегка наклонила голову набок. — О чём ты?        — Неважно, — Шигараки поднял взгляд к небу. — Уже неважно…

ххх

       — Почему она просто его не убьёт?! — достаточно громко поинтересовался Лемиллион.        — Не знаю, — честно ответил Каёши. — Надеюсь, потому лишь, что тело Все За Одного ещё живо.        — Как это связано? — спросил Деку.        — Даже если Мизуки убьёт Томуру, ещё не факт, что он умрёт, если настоящее тело Все За Одного будет живо, — пояснил демон.        — Значит, она…       Но договорить никто не успел, поскольку заметили, как в их сторону понёсся Шигараки, а через считанные секунды его впечатали в землю. Многих пробрала очередная дрожь от рычания и вида девушки, которая, казалось, совсем потеряла контроль над собой. Однако в каждом из присутствующих героев, даже в демонах, тлела надежда, что Аизава-младшая всё-таки контролирует себя. Как же они ошибались… и свою ошибку они поняли в тот самый момент, когда острые клыки Sofd вонзились в область между боковой стенкой шеи и надплечья Шигараки, а по крепости разнёсся душераздирающий крик телесной боли.       Горячая кровь злодея тут же пронеслась по её жилам, распространяясь по всему телу. Девушку обволокло жаром. Нет, не больным жаром. Приятным, будоражащим, опьяняющим… Этот жар она чувствовала и в тот момент, когда вонзила клыки в шею Бакуго Кацуки. Но в тот раз было что-то ещё… Кровь была вкуснее, слаще, она была словно наполнена любовь. А эта кровь… отвратительна, гнилая, злая… И всё же свой эффект она дала.       Аизава-младшая резко приняла сидячее положение, запрокинув голову назад. Она даже не подумала о том, чтобы раскрыть свои клыки прежде, чем подниматься. В итоге часть кожи и мяса Шигараки Томуры остались у неё в зубах, а после, как только девушка раскрыла рот для протяжного рычания, упали на тело злодея, что тут же начало генерировать. Вот только яд, просочившейся с помощью клыков демона в его тело, исчезнуть не смог. Напротив, он начал быстро и уверенно распространяться, причиняя злодею ещё большую боль.        — Эй, Арко… — голос Каёши дрожал, как и пальцы на его руках. — Когда ты… в последний раз видел подобного?        — Последний раз… во время Лоиса Великого… — прошептал фамильяр девушки, не веря своим глазам.       «Мы столько столетий пытались избавиться от зверя внутри себя, — думал он, не в силах оторвать взгляд от этого бесчинства. — А, как оказалось, этот монстр продолжает жить в нас до сих пор, и он всего-навсего где-то усыплён глубоко внутри нас…»        — Как… нам теперь… её остановить?.. — даже у бесстрашной Мируко голос дрожал, как осиновый лист.        — Что?.. — переспросил Мидория, словно не понимая значения слов, сказанных Героиней-кроликом.        — Мизуки сейчас пострашнее и поопаснее Все За Одного будет, — пояснил Пожиратель Солнца. — И если его мы можем остановить, то её…        — Вы, оба, — старший брат Sofd смог оторвать взгляд от сестры и перевести на Бест-Джинса и Мелкого Стрелка. — Вы сможете заставить сердце этого мальчугана биться?! — он смотрел на них без злости и ненависти, но требовательно.        — Вероятность велика, но… — однако договорить Хакамада Цунагу не смог.        — Тогда делайте это быстрее!        — Каёши, угомонись! — Арко схватил его за руку. — Они и так делают всё, что в их силах. Мизуки сама виновата в том, что сейчас происходит. Её предупреждали насчёт чутья демона и не раз!        — Да ты…        — Я прекрасно понимаю твои чувства и опасения, но они — люди, — и они делают всё, что в их силах, — он сжал кулаки и скрежетнул зубами. — Если… Если Мизуки выйдет против нас… — фамильяр посмотрел другу в глаза. — Мы задержим её на столько, на сколько сможем продержаться. Понял?        — Да… Я понял тебя…        — Эй-эй-эй! — прокричал Мируко, схватив Каёши за вторую руку. — Щит, быстро!       Демоны вовремя среагировали: в это самое мгновение клетка смерти для Шигараки Томуры вновь наполнилась адским пламенем. И если бы Каёши и Арко не успели воздвигнуть очередной щит, сейчас бы никто из них тут не стоял. Даже они.       «Чёрт возьми… — процедил про себя старший брат девушки. — Я, конечно, много повидал, многое узнал за свои годы, но… такого… Такого мне даже Джирокё не показывал. Говорил, что мы, демоны, больше не может достичь такого уровня, потому что… потому что это зверство… Многие столетия демоны потратили на то, чтобы уйти от этого, а… а тут… — он закусил нижнюю губу до крови. — Оно всё это время было внутри нас…»       А адское пламя продолжало бушевать, совсем не желая утихать. Точнее, этого не желала хозяйка огня. В ней горело лишь одно желание: убить того, кто находился в её лапах. Не более.       Сколько продолжалось это бедствие, никто сказать точно не мог. Надежда в сердцах героев медленно, но верно угасала, глядя на всё то, что творила Аизава-младшая. Она, надежда, вновь воспылала лишь тогда, когда Бест-Джинс выкрикнул:        — Стучит!       Все тут же обратили на него свои взгляды, явно не понимая, что мужчина имел ввиду.       Стучит? Что именно стучит?..        — Сердце Динамита! Оно стучит!       У кого-то проступила слеза, у кого-то вырвался из уст облегчённый вздох. И лишь два демона сначала посмотрели друг другу в глаза, затем, кивнув, перевели всё своё внимание на бушующий столб адского пламени.        — Ты должен до неё докричаться, — сказал Арко. — Никто больше не сможет.        — Её отец…        — Аизава далеко, — возразил фамильяр. — Она его не услышит. Ты же рядом. Давай.       Каёши сделал глубокий вдох, после чего прошёл сквозь щит — прямо в это бесчинство. Парень сразу же прикрыл руками лицо — пламя не щадило ничего и никого, даже родных сердце его хозяйки.        — Мизуки! — выкрикнул демон, делая осторожные маленькие шаги вперёд. — Услышь меня, Мизуки! Кацуки жив! Его сердце БЬЁТСЯ!!!       Но Аизава-младшая не слышала. Напротив, почувствовав что-то лишнее, что-то, что отличалось от «Шигараки Томура», девушка издала дьявольский крик, поддав побольше огня.       Каёши отпрыгнул обратно за щит, сев на одно колено и начав откашливаться.        — Чёрт… — прорычал он, ударив кулаком в землю. — Она не слышит…        — Мизуки! — это был Мидория. — Кач-чан жив, слышишь?! Мизуки!        — Да не услышит она, — цыкнул Арко. — Если она брата не слышит…        — А если всё-таки Сотриголова?.. — Хадо Неджире замолчала, услышав чей-то шёпот. — Что?.. — она повернула голову в сторону лежащего Бога смертоносных взрывов: Динамита. — Вы… слышали?..       Все тут же посмотрели на парня. Его губы и правда шевелись — медленно, с трудом, но шевелились. Каждый затаил дыхание и прислушался.        — Ми… — шептал Бакуго, стараясь выдавить из себя её имя. — Ми-зу… — он не знал, откуда это чувствовал, но понимал, что только он может остановить то, о чём тут говорили, остановить этот жар, проникающих даже внутрь щита. — Ми-зу… ки…       И всё в это же мгновение стихло. Адское пламя исчезло, жар пропал, дым рассеялся достаточно быстро. Каждому стало видно девушку, продолжавшую сидеть поверх Шигараки Томуры. Теперь она смотрела в их сторону, а точнее — на парня, лежащего на земле.       Аизава-младшая медленно поднялась и на ватных ногах направилась в сторону щита. Ей не потребовалось напрягаться, чтобы разрушить его в считанное мгновение. Да это никого и не удивило. Всех интересовало совсем иное: как она поступит дальше, что будет делать, какими предпримет решения… Даже, казалось, Шигараки Томура, что пытался восстановить своё тело после многочисленных укусов и ожогов, с любопытством наблюдал за действиями это особы. А Sofd же не обращала ни на кого внимание. Она их просто не замечала. Девушка подошла к парню, села на колени сбоку от него и, осторожно взяв его голову в свои руки, посмотрела в любимые красно-оранжевые глаза.        — Ка-цу… ки… — из её уст вырвалось рычание, а из глаз потекли слёзы. — Кацу-ки…