Ветер семьи Кочоволы

******

Эсен направлялась к столовой, ведь иногда ей все же нужно там появляться, иначе мама устроит ей выволочку. Рыжеволосая красавица почти дошла до цели, когда в неё чуть не врезался сын Мухиттина. — Куда так спешишь, Мике? — Кочовалы выгнула бровь и с хмурым взглядом посмотрела на друга. — Джеласун ушёл к Вартолу, — вымолвил кареглазый, пытаясь отдышаться после своего марафона. — На лице девушки появилась ухмылка, и из её уст вырвался поистине ведьминский смех. — Сестра? — Младшего Дербента насторожил огонёк безумия, полыхнувший в зелёных глазах. — Да, брат? — Интонация была точно такой же, как и у Ямача, да и выражение лица Айдын сейчас чем-то напоминало русоволосого. — Всё хорошо? — С тревогой спросил Мике, глядя на младшую из детей Кочовалы. — А как иначе, разве может быть плохо? — На губах зеленоглазой мелькнула сумасшедшая улыбочка, и девушка пошла дальше, насвистывая себе под нос. — Они с Ямачем точно сумасшедшие, — буркнул себе смотрящий района, не в силах ответить, кто же из них больше сумасшедший. Тяжело выдохнув, парень поспешил вслед за подругой. — Тётя Хатидже! Тётя Хатидже! — Кричала Эсен, колотя в железную дверь. Мике же стоял за воротами и по-воровски оглядывался. Вскоре дверь для рыжеволосой открылась. — Госпожа… — Гюнеш удивилась приходу младшей дочери Идриса и Султан. — Что-то случилось? — Дома? — Единственное, что спросила обладательница мягких глаз, сканируя ими женщину перед собой. — Джеласун? Он недавно ушёл на работу, разве Вы об этом не знаете? — Хатидже удивленно смотрела на Ислу, неужели её старший сынок что-то натворил, или, не дай Аллах, с ним что-то произошло. — С ним всё в порядке, тётя Хатидже, но передайте ему, что отныне… — Начала девушка, как её перебили: — Эсен! — Обернувшись, рыжеволосая увидела Илдыз, вот её-то здесь и не хватает. — Скажи ему, что я его знать не хочу! — Не глядя больше на брюнетку, Кочовалы почти ушла, как в спину ей прилетело: — Что он натворил? — Сын Вам сам ответит. — После своих слов зеленоглазая окончательно ушла, и, проходя мимо Илдыз, не сдержалась от гримасы отвращения. Подойдя к столовой, Эсен обнаружила, что там собралась толпа людей из Чукура и Вартолу. Нахмурившись, она обратилась к ближайшему к ней парню: — Кичи, что снова произошло? Тот вздрогнул от неожиданности и резко повернулся к Эсен, тяжело выдохнув: — Ты меня напугала, сестра. Ничего страшного, просто Вартолу решил прогуляться по улицам, но сцепился с Ямачем и только что нагрубил отцу Идрису. Кичи заметил, как в мятных глазах девушки проснулось что-то недоброе. — И вы молчите? — спросила она, и её зелёные глаза сверкнули недовольством. Парень не нашелся с ответом. Эсен усмехнулась и пошла вперёд, толпа расступалась перед ней, и вскоре она поравнялась с братьями, дядями. Её отец и Салих стояли друг напротив друга. Исла сделала шаг вперёд, но Ямач схватил её за запястье: — Сестра, отец увидит, ещё больше разозлится, не лезь в эти дела. — прошептал русоволосый, глядя прямо в глаза младшей сестре. — Я уже по уши в них, брат. — ответила Эсен, вырвав запястье из хватки брата, и встала напротив Салиха, закрывая собой отца. Глаза обоих мужчин округлились от удивления, а их брови синхронно поползли вверх. — Эсен! — голос Идриса загрохотал строгостью. — Твои братья, сыновья, спустили ему с рук неуважение к тебе, да и ты тоже, но я этого терпеть не собираюсь. — зелёные глаза сверкнули решимостью, и, усмехнувшись, девушка как можно громче произнесла: — Чукур наш дом! — Рыжеволосая прожигала глазами Салиха и Джеласуна. — Идрис наш отец! — крикнули следом за ней Чакал и Кемаль, а за ними голоса жителей Чукура слились в один мощный поток, продолжая кричать: — Чукур наш дом, Идрис наш отец! Переглядка Салиха и Эсен длилась несколько минут, зелёные и карие глаза не желали ни на миг упускать друг друга из виду. — Уходи. — одними губами прошептала ветерок, смотря на брюнета, и губы того растянулись в улыбке. — Мы ещё увидимся. — также ответил кареглазый и, развернувшись, ушел вместе со своими людьми. Как только люди стали расходиться, Идрис ожидающе стал смотреть на дочку и, не говоря ни слова, зашёл в кафе, лишь жестом давая понять идти следом за ним. — Получу по самое не-бо-луй-ся. — шепнула Эсен, проходя мимо братьев. — Иди уже. — шикнул Селим, смотря на сестру с тревогой, как только за ней закрылась дверь в кафе. — Она напомнила мне Ахмеда, тот всегда защищал семью. — произнёс Эмми, глядя, как Идрис и Эсен садятся за стол. — Ахмеда? — Ямач не понимающе повернулся к Эмми и нахмурил брови. — Родной отец нашей Эсен. — ответил Паша, точно также смотря в сторону кафе. Идрис и Эсен некоторое время молча сидели за столом, мужчина сверлил дочку взглядом, в то время как она сама бегала глазами по помещению. — Эсен… — наконец произнёс старший Кочовалы, и рыжеволосая едва вздрогнула. Она повела себя непозволительно. — Прости, папа, я знаю, что поступила… — начала она, но мужчина перебил её: — Что такое семья, дочка? — Семья — это всё, папа, они твои ноги, руки, кисти. Если за тобой нет семьи, ты ничто, если её нет, ты ноль. Семья защитит тебя, а ты её, будешь думать, что ты нажал на курок, но это семья защитила тебя. — Зеленоглазая взглянула на отца и увидела теплоту в его карих глазах. — А разве ты не защитила? Защитила, разве не показала ему силу нашей семьи? Показала, разве не твои братья должны были встать перед ним? Они, а сделала ты. — Идрис замолчал и, чуть сощурив глаза, посмотрел на дочь. — Эсен, я не знал твоего отца лично, но он бы гордился тобой, потому что тобой горжусь я, ты моя дочка. — Папа… — прошептала Эсен и, взяв руку отца, поцеловала её. Услышать такое от Идриса Кочовалы было высшей мерой похвалы. — Дочка. — Идрис поднялся со своего места и поцеловал зеленоглазую в рыжую макушку, тут же чувствуя запах клубники. Вскоре вся семья Кочовалы собралась дома. Женщины накрывали на стол, в то время как мужчины отправились в кабинет, чтобы обсудить какое-то дело. Эсен стояла у плиты, помешивая плов, когда к ней подбежал Аджар: — Тётя! — Что такое, племянник? — Рыжеволосая с улыбкой взглянула на мальчика, который крутился вокруг неё. — Ты ведь сегодня утром бегала к Вартолу? — Только успел произнести кареглазый, как ему тут же закрыли рот рукой. — Эй, не смей это никому говорить, и откуда ты знаешь? — прошептала рыжеволосая, словно ей было мало косых взглядов Кемаля, которые она ловила на себе целый день. — Что происходит? — На кухне появилась Саадет и увидела странную картину. — Этот нечестный мальчуган перебивает аппетит перед ужином, — ответила Эсен и потрепала Аджара по макушке. — Аджар, скоро всё будет готово, потерпи маленько, — произнесла брюнетка, глядя на младшего внука Кочовалы. — Как скажете, — произнёс кареглазый, решив подыграть тёте, и ушёл с кухни. Караджа выглянула в окно и увидела Чакала, который стоял в компании Метина и Кемаля. Первый поднял глаза наверх и заметил чей-то силуэт, выглядывающий из окна, прятавшийся за шторкой, явно надеясь, что его не заметят. «Интересно, там Акшин или Караджа?» — мелькнуло в голове «Шакаленка». Брюнетка, заметив, что её заметили, резко дёрнулась назад. И именно в этот момент отворилась дверь в комнату, и в проходе показалась Айше: — Караджа, что-то случилось? — Женщина видела, что поведение дочери было обеспокоенным. — Нет, всё нормально, мама, с чего ты взяла, что что-то произошло? — Караджа поправила свои темные локоны и взглянула на мать. — Да так, просто мне показалось, что ты чем-то взволнована? — Айше отзеркалила действие дочери и вновь посмотрела на неё. — Тебе показалось, всё нормально, идём, а то бабушка будет злиться, что мы опоздали к ужину, — выпалила кареглазая и вихрем промчалась мимо матери. Та лишь подняла брови, но отправилась вслед за дочерью. Салих метался по дому, как тигр в клетке. Указывать ему вздумала, да кто она такая? Не выдержав, мужчина накинул свою тёмную кофту с капюшоном и через некоторое время скрылся в темноте. Номер рыжеволосой он разузнал давно, вынюхал у Байкала, вот только повод выискался только сейчас. Словно кто-то провёл его мимо охраны дома Кочовалы, брюнет легко перемахнул через забор и выжидающе спрятался в саду. И ждать: — Терпение, Салих, терпение, — под нос себе произнёс кареглазый, внимание его глаз привлёк силуэт девушки в окне первого этажа дома. Это была не Эсен, но при виде неё сердце замерло, а потом грозилось вырваться из груди. Хельваджи выдохнул на грани слышимости: — Садиш…?