Ветер семьи Кочоволы

Эсен шла по коридору, когда услышала рыдания за дверью спальни Недрет. — Недрет? — Она постучала и, открыв дверь, увидела, как Недрет пытается успокоить рыдающую Акшин. Золотистые волосы девушки были обрезаны. Мать с мольбой посмотрела на зеленоглазую, и Эсен, не раздумывая, захлопнула дверь и оказалась на кровати, словно укрывая обеих в своих объятиях.

В нос тут же ударил запах Кахрамана.

Акшин, как и Аджар, пахла Кахраманом. — Что случилось, тетин цветочек? — Ласково спросила рыжеволосая Кочовалы, крепко прижимая к себе племянницу. Сердце Эсен разрывалось от её слёз. — Бабушка… Она так наказала меня… — Сквозь хрипы от слёз произнесла девушка. Эсен с вопросом посмотрела на невестку, не желая лишний раз терзать ангела их семьи. — Сена пытается что-то изменить или доказать, а мама Султан… — Недрет замолчала, увидев в глазах зеленоглазой безусловную поддержку. — Эсен? Та лишь улыбнулась слишком ласковой улыбкой и, поцеловав Акшин в лобик, выскочила за дверь, словно ветер, сметающий всё на своём пути. — Сена! — Раздался громкий голос рыжеволосой. От неожиданности разговаривающие Султан и Идрис вздрогнули, и брюнетка произнесла: — Она уже и Эсен довела… — Сказала старшая Кочовалы и вышла из комнаты на крик дочери. Две девушки стояли друг напротив друга, на лестнице стояли Караджа и Айше, которая пыталась успокоить Эсен. — Что здесь происходит? — Строго спросила Султан, подходя к невесткам и дочери. — Сена, в чужой монастырь со своим уставом не лезут. Из-за твоих желаний рыдает моя племянница, и я сверну шею за неё, Караджу, Акына и Аджара, и мне плевать, кто будет передо мной. — Рычала разозленная Эсен, больше напоминая тигрицу. — Кажется, был задан вопрос. — Раздался мужской голос, все повернулись на него и увидели Идриса, который стоял неподалеку от Султан. — В этом доме нет порядка, господин Идрис. — Эсен с вызовом смотрела в глаза отца, а Султан прикрыла глаза. — Ты забыла, как обращаться ко мне, Эсен? — Спросил Идрис, убирая руки за спину. — Söylediğim kişi babam uzun zamandır ölmüştü. А ты просто господин, который принял меня в семью! — Крикнула в гневе Эсен, и тут же наступила оглушительная тишина. В зелёных глазах рыжеволосой горел страх собственных слов. Язык Идриса словно прирос к нёбу, мужчина не знал, что ему сказать в ответ. Из-за нехотения предстать перед Эсен слабым после болезни он решил отстраниться. «Она всегда видела во мне сильного человека, я не хочу, чтобы она видела своего отца слабым. Неспособным защитить семью». От глупости и малодушия подумал тогда кареглазый, и что из этого вышло. Рыжеволосая развернулась и, словно по чьему-то велению, быстро скрылась, Султан было уже хотела пойти за дочерью, но её остановил голос Идриса. — Султан, нет. — Брюнетка замерла на месте, в её голове пробежали воспоминания о Ямаче, особенно когда за Эсен побежала Караджа. — Тётя? — Караджа осторожно вошла в комнату Эсен, опасаясь увидеть, как та собирает вещи. Но, к счастью, этого не произошло, и брюнетка с облегчением выдохнула. — Что случилось, gülüm? — спросила старшая Кочовалы, глядя в окно и утирая слезы. — Ты же не со зла сказала те слова, и дедушка это понимает, тётя. — Дочь Селима и Айше закусила нижнюю губу и нервно заломила пальцы. Черноглазая словно чувствовала, что у их «ветерка» сдали нервы. — Караджа… — Эсен проглотила комок в горле, чтобы племянница не заметила её слез. Дальнейшие слова рыжеволосой прервал звонок её мобильного телефона.

Это был Селим.

— Слушаю, — зеленоглазая изменила голос, стараясь сделать его как можно более спокойным, чтобы старший брат не понял, в каком она состоянии. — Ветерок, Ямач попал в аварию, мы с Эмми и Пашей сейчас поедем к нему. — Сказал Селим, садясь в машину, уже зная, что скажет ему сестра. — Братик, забери меня, я еду с вами. — сказала Эсен и, развернувшись, встретилась с обеспокоенным взором Караджи. — Отговаривать тебя бесполезно, родная, я буду у дома через пять минут. — Оповестив сестру, Селим сбросил трубку. — Что-то случилось? — спросила Караджа, видя, как тетя схватила кофту и почти вышла из комнаты. — Ничего плохого, просто прогуляюсь с твоим отцом и дядей. — Эсен ласково улыбнулась и скрылась сначала из комнаты, а потом и из дома. Эсен с наслаждением вдыхала свежий ночной воздух, наслаждаясь прохладой. Как только рядом остановилась машина, она без колебаний запрыгнула внутрь. Впереди сидели Селим и Эмми, а рядом с ней расположился Паша. Третий сын Кочовалы завел автомобиль, и они тронулись в путь. Кареглазый Селим уже собирался прочитать сестре лекцию о том, почему она так легко одета, но его опередил Шахин. — Девочка, почему ты так легко оделась? — заботливо спросил Паша, внимательно осматривая Эсен. — Дядя… — вымученно произнесла Эсен и вздрогнула, когда Джихангир коснулся её кончика носа. — Да ты вся озябла, — сказал Паша и, сняв с себя куртку, обернул ею рыжеволосую и притянул к себе, стараясь согреть. — Извини, — выдала Кочовалы и готова была выйти из машины от стыда.

Ничего глупее она не могла придумать.

— Ох, дочка, — Шахин вздохнул и покрепче укутал дочь друга в свою куртку. Когда они приехали на место происшествия, первое, что они увидели, была горящая машина и Ямач, который словно в трансе следил за происходящим. Недалеко от него валялся труп парня. Селим и Эсен подбежали к брату, и брюнет, сняв с себя пальто, накинул его на плечи младшего брата. — Ямач, посмотри на меня, ничего не болит? — спросила зеленоглазая, ощупывая и оглядывая брата на предмет травм и повреждений. — Он мёртв, Эмми? — спросил русоволосый, глядя на своего дядю, который осматривал тело Дагукана. — Ягнёнок, смотри на меня или Эсен, но не туда, — Селим, заметив, куда смотрит младший брат, повернул его голову к себе, замечая, как Эмми лишь кивком головы отвечает на вопрос Ямача. «Вартолу сделал своё дело», — промелькнуло в голове Селима. Паша наклонился к Эсен и прошептал ей на ухо: — У меня во внутреннем кармане фляга, достань её и дай выпить Ямачу. Рыжеволосая девушка, не раздумывая, выполнила указание Джихангира. Ямач закашлялся и, отстранив руку сестры, его взгляд немного прояснился. — Сынок, это твой телефон? — спросил Мюджаид, поднимая с земли отключённый мобильник. — Да, мы же его здесь не оставим? — младший сын Идриса Кочовалы кивнул на мёртвого Дагукана. — Конечно нет. — ответили Селим и Паша одновременно и, придерживая Ямача, подняли его на ноги. Уже сидя в машине, Эсен, которая теперь сидела впереди с Селимом, развернулась и испытующе посмотрела на Шахина. — Что ты так смотришь на меня, дитя? — спросил Джихангир, пряча улыбку в усах. Ямач же откинул голову на плечо Эмми и прикрыл глаза. — Ты не озяб? — словно в отместку Эсен коснулась ладонью кончика носа голубоглазого и почувствовала, как тот замёрз. Глядя на это, Селим и Мюджаид рассмеялись, как и Эсен. Рыжеволосая сняла с себя куртку и, протянув её Паше, включила печку. — Гресься. — с улыбкой произнесла зеленоглазая, за всей её шутливостью скрывалась искренняя забота. — Ты точно вгонишь меня в могилу, Эсен Кочовалы. — шутя буркнул торговец оружием. — Твоё счастье, что я не могу добраться до тебя, Паша. — сказала Эсен, и дальше дорога прошла в тишине.