Ветер семьи Кочоволы

Эсен незаметно следила за Пашой и Вартолу, пока первый показывал брюнету дом, в котором они будут жить. Девушка с лёгкостью проскользнула мимо людей Садеттина, ведь её научил незаметно передвигаться Джумали. Правда, тогда она следила за Султан, которая прятала от неё сладости. Вартолу подошёл к окну и, отдернув штору, заметил какое-то рыжее пятно, скрывающееся за стволом дерева. « — Тебе показалось, Салих, что Эсенти здесь делать?» — подумал он, сам не замечая, как ласково назвал зеленоглазую Кочовалы, пусть и в мыслях. От размышлений его отвлёк голос Паши, который с явным сарказмом рассказывал о доме. Как только Джихангир вышел, в окне послышался громкий звук, и часть Эсен показалась в комнате. — Обычно мужчины залезают к женщинам в окна, а не наоборот, — иронично произнёс Садеттин, схватив рыжеволосую за спину и затащив в комнату. — Начитался Шекспира? — выгнув бровь, произнесла Эсен и тут же оказалась в его объятиях. — Кочовалы, ты из ума выжила? Ты что здесь забыла? — прорычал Салих, крепко держа Эсен и прижимая к себе, чтобы чувствовать её тепло и запах.

Запах клубники…

— Не хочу, чтобы ты был в Чукуре! Если Ямач узнает, что ты меня похитил, он вышвырнет тебя без колебаний. — В ответ на слова рыжеволосой бестии Садеттин зарычал и прижал девушку к стене, не давая ей двинуться. Зеленоглазая чувствовала горячее дыхание Вартолу и его мускулистое тело, а от самого мужчины исходил приятный аромат. Аромат цитрусов, словно аромат апельсина смешался с лаймом, и они впитались в её кожу и лёгкие. — Как бы ни хотелось уничтожить тебя, словно назойливую муху, я вынужден сдерживаться. У меня свои планы в Чукуре, Кочовалы, — произнёс Садеттин, переводя взгляд с изумрудных глаз Эсен на её чуть пухлые губы. — Вы причинили боль не только нам. Будьте осторожны, господин Садеттин, как бы вам не пришлось попрощаться с жизнью, — Эсен, упираясь ладонями в плечи Вартолу, слегка отстранила его от себя. — Интересно, как ты собираешься уйти отсюда? — с лёгкой улыбкой спросил Салих, приподняв брови. — Это не входило в мои планы, — произнесла рыжеволосая Кочовалы с детской непосредственностью, и брюнет опустил голову, чтобы скрыть улыбку, которая почти завладела его лицом. Салих обернулся к ковру, покрытому тонким слоем пыли, и снова обратил взгляд на Эсен. Девушка, заметив озорные чертики в почти чёрных глазах Вартолу, нервно усмехнулась. — Нет, мне безразличны твои цели, я останусь, а Ямач изгонит вас из Чукура, — прошептала Эсен, не испытывая особого энтузиазма от перспективы оказаться закутанной в пыльный ковер. — Тогда Чукур утонет в крови, и ты этого хочешь? — Садеттин вновь прижал зеленоглазую к стене своим телом. — Lanet olsun sana! — тихо воскликнула девушка и, резко оттолкнув мужчину, встала на середину ковра. Вартолу, улыбаясь, как кот, поймавший мышку, подошёл к девушке и, сузив глаза, несколько секунд пристально рассматривал её с головы до ног. — Вартолу? — от его взгляда у Эсен пересохло в горле, а Салих едва заметно вздрогнул, услышав своё имя из уст зеленоглазой. Брюнет глубоко вдохнул, словно стараясь запомнить аромат дочери Идриса, и, обернув её ковром, тихо спросил: — Готова? — К чему? — спросила рыжеволосая, экономя дыхание, и тут же пискнула. Кареглазый схватил девушку в ковре, словно котёнка, и забросил себе на плечо. — К этому, Кочовалы. И не пищи, иначе всё пойдёт прахом, — сказал Салих, в глубине души радуясь такой ноше. — Lanet olsun sana! — шикнула Эсен, тяжело выдохнув от бессилия. В ответ на её слова брюнет лишь улыбнулся. Выйдя во двор, Вартолу сразу же столкнулся с Медетом и своими людьми, мысленно говоря им: «Какие они хорошие». — Брат, сказал бы нам, кто-то из ребят вынес бы, — Медет подбежал к своему господину и хотел забрать ковер. — Нет, я сам. Медет, заводи ребят в дом, нечего стоять на улице, — сказал Садеттин и, пройдя несколько домов, отпустил свою «пленницу». Эсен сделала несколько глубоких глотков ночного воздуха, не сводя глаз с брюнета перед собой. — Иди домой, Кочовалы, — сказал Вартолу и развернулся, чтобы уйти. — Садеттин… — произнесла зеленоглазая, и тот обернулся, приподняв брови в ожидании продолжения. — Сдержи слово, на улицах Чукура наркотикам не место. Вместо ответа Салих развернулся и скрылся в тёмных тенях ночи. Эсен, вернувшись из столовой, где сегодня кормила бедных, застала Селима в объятиях Паши и Эмми. Султан же находилась в комнате, куда несколько дней назад привезли Идриса. — Братик, что случилось? — взволнованно спросила рыжеволосая девушка, глядя на старшего брата. — Ветерок, хвала Аллаху, мы спасены, мы спасены! — ответил третий сын Идриса Кочовалы, обнимая сестру. Та, заглянув через плечо брата, вопросительно посмотрела на Эмми. — Идрис пришёл в себя, девочка! — сдержанно произнес Мюджаид, но в его глазах светилась радость, а на лице рыжеволосой появилась счастливая улыбка. Через несколько секунд из комнаты вышла Султан, и по глазам матери Эсен сразу поняла, что ни её, ни Селима там не ждут. — Он сказал, пусть войдут Мюджаид и Джихангир. — произнесла Султан, глядя на своих детей и замечая, как в глазах сына меняется выражение. Как только Мюджаид и Джихангир вошли в комнату, Селим, постояв несколько секунд, вылетел из дома. Эсен прошла на кухню и увидела в окне Караджу и высокого молодого человека, кажется, Джеласуна. Они держались за руки. — Вот паршивец! — подумала младшая из детей Кочовалы. Она была наслышана о симпатии Акшин к Джело, и тот отвечал ей взаимностью. Но, видимо, парень решил вскружить голову обеим её племянницам. — Караджа! — воскликнула Эсен так, чтобы услышали её молодые люди. Увидев тётю, брюнетка быстро отпустила руку Гюмюша. Джеласуну же прилетела пощёчина, да такая, что голова парня чуть не отвалилась. — Тётя… — начала было Караджа, но её остановил взгляд зелёных глаз. — Что случилось? — к ним присоединилась Сена, заметившая потасовку на улице. — Сена, уведи Караджу, а то я придушу её вместе с этим zamparayla. — Эсен была словно разъярённая тигрица, готовая броситься на всех и вся.