Лысый шиноби - II

Глава 22 – Ты точно в порядке? – Хирузен смотрел на него… нет, не с беспокойством, скорее, с легким удивлением. – Разумеется. У меня всегда все под контролем, сенсей. Вам не о чем переживать. – Хорошо. Все остальное уже подготовлено? – спросил Третий. – Ку-ку-ку… да, – довольно оскалился Орочимару. – Я в любой момент смогу объявить старт миссии. Хирузен раздумчиво пожевал губу. Он уже несколько раз говорил Орочимару о неприемлемости подобных действий. Только из-за того, что риннеган украли у Конохи буквально из-под носа, а также из-за опасности, которую представляет Акацуки, Сарутоби принял столь непростое решение, идущее вразрез с его моралью и принципами. Хирузен, думалось саннину, постарается засекретить миссию настолько, насколько это возможно. Сейчас кроме них об этом знает только Джирайя и следующий хокаге Какаши. Орочимару поморщился. Какаши на посту Пятого Хокаге он не представлял. С его точки зрения, лучшим вариантом был бы Джирайя или, на худой конец, Цунаде. Сам Змеиный Саннин уже давно пересмотрел свои порывы стать «Тенью Листа». И дело тут вовсе не в ментальных установках Джирайи и Яманака. Он определился со своим «путем ниндзя», и управлять Конохой в его планы больше не входило. Касательно Хатаке… возможно, этот мальчишка и силен, но исходя из опыта Орочимару и истории элементальных стран, слишком молодые каге, как правило, плохо заканчивают. Впрочем, каге – вообще такая должность, которая предопределяет твою дальнейшую судьбу. Многие грезят данным титулом, и лишь единицам удается получить эту биджеву шляпу. Однако получив ее, они уже не настолько этому рады, ведь реальность отличается от общепринятых представлений и наивных мечтаний. – Сигнал от риннегана точно еще не приходил? – спросил хокаге, прерывая его размышления. – Ни разу за три дня? – Увы, – Змеиный Саннин пожал плечами. – А ты уверен, что печать рабочая? – Хирузен на этот раз был без трубки. По просьбе своего ученика он не курил в его лаборатории. Судя по такому количеству вопросов, Третий Хокаге нервничал и табака для успокоения нервов ему явно не хватало. – Сенсей, вы меня обижаете, – хмыкнул Орочимару. – Ладно, – Хирузен развернулся к выходу, полы его белоснежного хаори взметнулись. – Как только получишь сигнал – тут же сообщи мне. Вне зависимости от времени суток. – Всенепременно. Хирузен удалился. Тяжелая металлическая дверь в лабораторию захлопнулась. Лицо Змеиного Саннина омрачилось. Прошло три дня, но Учиха по-прежнему не доставал додзюцу из закрытого пространства. Орочимару понятия не имел, почему Учиха затягивает извлечение риннегана из задницы Белого Зецу. Возможно, реципиентом является другой шиноби, а масочник лишь ожидает подходящего времени? Гадать было бессмысленно. Постоянно ждать в напряжении, когда Учиха, наконец, решится извлечь додзюцу – тоже. Змеиному Саннину нужно срочно отдохнуть. Особенно после вчерашнего ритуала. Да и в последние дни он был настолько возбужден и погружен в работу, что спать попросту не мог. Орочимару закашлялся, однако смог быстро подавить вполне ожидаемый приступ. Бросив мимолетный взгляд на камеру наблюдения под потолком, он бодрым шагом зашагал в туалетную комнату на другом конце лаборатории. А стоило ему закрыться, как он уже не сдержался… – Кхе-кха-кхех… – приступ длился около десяти вздохов. Орочимару все это время прикрывался вытащенным носовым платком. Он глянул в зеркало на бледное, покрытое испариной лицо. Ему удалось держаться, беседуя с учителем. Показывать слабость перед ним ему не хотелось. Он никому не должен показывать свою слабость. Как и говорить о каких-то проблемах. Тем более, они временны. Скоро он должен прийти в норму. По крайней мере, он очень на это рассчитывал. – Биджу, – прохрипел Орочимару, затем перевел взгляд вниз. Несколько кровавых сгустков окропили фиолетовый платок, который он тут же убрал в карман. – После ритуала… мое тело ослабело. Его тело вышло из Печати Неба Анко и обладало чуть большей прочностью, чем занятые временно тела обычных шиноби. Однако ритуалу, казалось, на это было плевать. Все предварительные расчёты и анализ разбились о суровую реальность. Посему последствия не заставили себя долго ждать. Если раньше он был уверен, что спокойно мог бы продержаться более трех лет в данном теле, то после вчерашней авантюры этот срок сократился до полугода. А если ему придется активно сражаться и «сбрасывать шкуру», то, скорее всего, его хватит лишь на пару месяцев. Модифицировать же свое тело, наподобие экспериментов с Нагато или Мизуки, он пока опасался. К тому же для такой модификации нужен личный помощник, которого в ближайшее время не предвидится. Орочимару тщательно умылся, убирая кровь с уголков рта, и вытер лицо полотенцем возле раковины. «Мне нужен Учиха», – мелькнуло у него. Как только он получит тело масочника из Акацуки, то сможет уйти. В висках закололо от ментальных закладок, но он лишь хмыкнул. Работая некоторое время на Корень Данзо, он получил в свое распоряжение множество секретных техник, в том числе и клана Яманака. Потому благодаря этим знаниям, а также личным наработкам в фуин, он смог постепенно разбирать наложенные на его разум дзюцу по винтикам и найти противодействие, чтобы никто ни о чем не догадался. В итоге ему удалось частично защитить свой разум от эксперимента Иноичи и Джирайи. Нет, прямые установки он нарушать по-прежнему не мог. Однако трактовать их можно по-разному, и, когда придет время, он этим воспользуется, а позже и вовсе сможет от них избавиться. Впрочем, пока рано об этом думать. Сейчас важно достичь успеха с клонированием, хотя бы частичного, и необходимо проследить за экспериментом Нагато, пока есть такая возможность. Имея такую отличную базу в Конохе и столь мощную поддержку деревни, глупо отказываться от всего этого. Единственное, что его действительно беспокоило, так это бездействие лже-Мадары. Масочник никуда не торопился, и это было странно. Может ли быть, что он засек скрытую печать на риннегане? Маловероятно. Даже мастер фуиндзюцу не смог бы столь быстро ее обнаружить. Значит, дело не в этом. Орочимару, проведя свое расследование, на девяносто процентов был уверен в личности Учихи под маской. Его мозги смогли проанализировать всю доступную информацию, и пока что все сходилось. Змеиный Санннин вернулся в лабораторию. Его вид стал более здоровым, однако тонкие брови все еще хмурились в напряжении. Вернувшись к работе, он прошептал: – Что же ты задумал… Учиха Обито?.. *** – НАР-РУ-УТ-О-О! – от разнесшегося по полигону крика у блондина волосы встали дыбом. – Я УБЬЮ ТЕБЯ! – Упс… хе-хе, – натянуто улыбнувшись, Наруто обратился к сокомандникам. – Кажись, меня сейчас уроют… Анко появилась в шуншине. От нее исходила плотная жажда убийства, а глаза покраснели от гнева. Теневые змеи выскочили из ее длинных рукавов. Наруто ловко отпрыгнул от атаки и поднял руки вверх: – Анко-семпай, да ладно тебе… это всего лишь… – Катон: Огненный Дракон! – Митараши не разменивалась на мелочи и выдула пламенную технику в сторону блондина. Пончики, которые лежали на пути дзюцу, испепелило вместе с блюдцем и свитком, отчего лысый сенсей поморщился. Однако Наруто было не до выпечки. Ему бы новую одежду сохранить, а то старый комбез и так спалило чакрой Девятихвостого на экзамене. А тут еще Анко со своим горячим нравом... Сайтама и остальные наблюдали за тем, как Анко гоняется за Наруто с довольно отчетливым намерением убить. В ход шли сюрикены, кунаи, мощные огненные техники. Даже огромные призывные змеи. – Стой, паршивец! – шипела Анко. – Прими смерть, как искупление. – Э-э… не, Анко-семпай. Мне нельзя принимать смерть, я же будущий Хокаге, даттебайо! Наруто бросил взгляд на Саске с Карин. Его сокомандники, поняв, что эти догонялки надолго, разделили между собой бубенцы и подошли к сенсею. – Полагаю, мы все же справились с заданием, – сказал Учиха. – Агась, – кивнул Сайтама. – Молодцы, завтра приступим к тренировкам. Ну, и раз уж я обещал, то угощу вас хавчиком. Вы не пробовали фри? – Нет, – в один голос ответили генины. – Окей. Тогда скоро попробуете. Можно даже на пикнике. Я знаю отличную зону для отдыха на сорок четвертом полигоне. Ну да ладно, это мысли вслух. Завтра утром я жду вас здесь для тренировок. А пока можете отдыхать. – Спасибо, сенсей, – Карин и Саске поклонились. – Эй, а как же я? – выкрикнул Наруто, уклоняясь от Цветов Феникса. – Мы справились только благодаря моей технике… а меня тут вообще-то убивают. Где справедливость?! Затем в Наруто полетело несколько взрыв-тегов, отрезая пути к отступлению, отчего ему пришлось уходить заменой. Карин и Саске, не обращая внимание на блондина и попрощавшись с Мастером, ушли с полигона. Взрывы и грохот техник они попросту игнорировали. После испытания с бубенцами Наруто устал, все же три сеннин мода подряд и спарринг с Сайтамой – это не в тапки нужду справлять. Выносливость заметно истощилась. Силы у него, конечно, все еще были, чтобы избегать атак токубецу-джонина. Вот только надолго ли их хватит? – Мастер Сайтама, ну скажите ей! – Наруто, тебе стоит принять ответственность за свои действия, – поучительно ответил Сайтама. – Ты сам создал эту ситуацию, так что тебе с ней и разбираться. – Но… это просто недоразумение!.. – возразил Наруто, уклоняясь от очередного потока змей. Анко свой напор пока что не уменьшала. Она была свежа, с почти полным резервом чакры, а злость придавала ей куда больше сил. – Ну, а еще эффективный и неожиданный метод выведения из строя противника. Это дзюцу сработало на старике-хокаге, на Какаши-сенсее, на толстобровике и даже на вас! Так что я уверен: дзюцу соблазнения и дзюцу гарема – самая мощная штука в мире! И теперь я точно буду над ней тренироваться еще больше… – Наруто! – рычала Анко. – Заткнись и остановись уже! – Остановиться? Зачем? – Я тебя придушу. – Тогда не буду, извиняй, Анко-семпай, – мотнул головой блондин – Можно я попрощаюсь с Мастером Сайтамой? – Нет, но ты можешь попрощаться с жизнью, – процедила Анко и выдула Огненный Шар. – Да ну блин, – заканючил Наруто, делая боковое сальто. – Учитель, можно я домой пойду? А завтра приступим к тренировкам. А то Анко-семпай какая-то совсем злая. Мастер Сайтама скрестил руки на груди: – Бегство далеко не всегда является хорошим вариантом. И если ты действительно хочешь стать Хокаге, тебе надо учиться выходить из таких ситуаций. Хокаге должен уметь решать проблемы, а не убегать от них. – Так я не убегаю! – выкрикнул Наруто, уклоняясь от очередного взрыва, созданного огненной техникой Анко. Куноичи резко сократила дистанцию, чтобы вступить в ближний бой. Наруто же этого не хотел, потому споро побежал к окраине полигона: – Я это… обдумываю стратегию, вот! – Стратегию? – оскалилась Анко, надкусывая палец и призывая еще несколько крупных змей. – Я помогу. С этими змейками тебе будет удобнее думать над стратегией. Ты только не спеши никуда, а лучше остановись на месте и обдумай все хорошенько… Наруто бросил взгляд через плечо и сухо сглотнул: Митараши призвала самых ядовитых змей, и если хоть одна его укусит, то несколько дней в больничке ему обеспечены. А если не предоставить вовремя первую помощь и не высосать яд, то и шанс отойти в Чистый Мир довольно велик. Анко настроена серьезно и не собирается ограничиваться полумерами. Но и Наруто не хотел вредить призыву Анко, ибо вину за собой все же немного ощущал. – Мастер Сайтама, может, дадите совет? – Конечно, – покивал лысый сенсей. – Но перед тем как я дам совет, ответь на вопрос, Наруто. Каге – это кто? – Э… правитель скрытой деревни? – Безусловно, однако речь не об этом. Каге – в первую очередь политик. А неотъемлемой частью политики является дипломатия. И когда силой решать проблему нельзя, то наступает черед дипломатии. – Ох, я понял… – глаза Наруто озарились пониманием. В его руке в клубах дыма появился белый флаг: – Анко-семпай! Предлагаю переговоры! Пришла очередь дипломатии, даттебайо! Анко на пару мгновений застыла, сверля Наруто яростным взглядом. – Так что, лисеныш, сдаешься? – Митараши по-прежнему испускала нешуточную яки. Достав кунай, она стала им поигрывать. – Что? Сдаваться? – ошеломленно выкрикнул блондин – Узумаки Наруто никогда не сдается! Анко зарычала и снова бросилась в атаку. Наруто увернулся, но снова, замахав белым флагом, выкрикнул: – Стой-стой-стой! Погоди… Они вновь застыли на полигоне. Наруто принялся объяснять: – Я, конечно, устал после испытания. Но могу так еще пару часов бегать. А ты – токубецу-джонин и все дела, в общем, занятой человек. Анко-семпай, мы ведь взрослые люди. И сейчас попросту теряем время зря. Давай решим все разговором. – Переговоры будут только после твоей капитуляции. – Ух… злюка ты. – Катон: Цветы Феникса!.. *** Небо окончательно стемнело. Однако, несмотря на это опять начались догонялки. У Сайтамы уже голова от них шла кругом. До чего же они гиперактивные. – Наруто, Анко, стойте! Парочка послушно остановилась. Грудь Анко часто вздымалась. Наруто тоже оперся о колени. Его дыхание было ровным, но, видимо, он тоже устал. Сайтама подошел и встал между ними. Лысый вперил в Наруто серьезный взгляд: – Наруто, ты понял, из-за чего переговоры не удались? – Угу. – И что ты понял? – С меня пока фиговый дипломат, даттебайо. – Ну… – Сайтама поднял очи к небу и задумался. – В целом, верно. Но в чем причина? – В чем? – В том, что иногда важно принимать ошибки. И важно приносить извинения. – А за что мне извиняться? Крутая же техника. – Наруто! – зарычала Анко. Сайтама успокаивающе положил руку на плечо Анко, из-за чего ее гнев тут же утих. Затем лысый повернулся к ученику: – Вот я об этом и говорю. Наруто, почесав затылок, посмотрел на Анко с виноватым выражением на лице: – Э-э… ладно, Анко-семпай, я извиняюсь. Это была неудачная шутка, и я, если что, не хотел тебя обидеть, даттебайо. Некоторое время от Митараши раздавалось недовольное сопение, однако после красноречивого взгляда Сайтамы она тяжко вздохнула и проговорила: – Хорошо, Наруто. Извинения приняты. – Ох, спасибо, Анко-семпай. Я знал, что ты классная. И что ты простишь меня. Кстати, в качестве извинений я могу угостить тебя данго. Ты ведь любишь данго? – Люблю, – кивнула Анко. – Однако меня кое-что интересует... – Да? – широко улыбнулся блондин. Анко с подозрением прищурилась: – Откуда ты так точно знаешь, как я выгляжу? Прямо в таких подробностях… Улыбка Наруто стала выглядеть какой-то уж больно натянутой. – Ну... эээ... я просто... у меня хорошее воображение! Ха-ха... Анко нахмурилась, её глаза снова опасно сузились: – Неужели? А может, ты где-то за мной подглядывал, а? В купальнях, например? Наруто поспешно замахал руками, отрицая: – Нет-нет, Анко-семпай! Я ничего такого не делал! Могу поклясться всеми ками, что я никогда не подглядывал за тобой в купальнях! Кажется, Анко что-то не устроило в ответе блондина. Она сделала шаг вперед, и жажда убийства вновь вырвалась наружу: – Значит, не подглядывал в купальнях? Хорошо. А где подглядывал? – Эээ… нигде не подглядывал, и вообще такая точность – это просто совпадение, ахах… – Наруто медленно пятился назад. Его глаза нервно метались с Анко на Сайтаму. – Наруто... – угрожающе произнесла Анко, приближаясь к нему. – Ой, знаешь, Анко-семпай, давай обсудим это потом! – резко выкрикнул Наруто и, не дожидаясь её ответа, бросился бежать прочь с полигона. – СТОЙ, НЕГОДНИК! – завопила Анко, устремившись за ним следом. Сайтама, наблюдая за этой картиной, лишь вздохнул и покачал головой: – Ну вот, опять... Он поднял взгляд на чистое небо, усыпанное мерцающими звездами. Тяжела жизнь наставника. А ведь это только первый день с его новой командой. Некоторое время он думал, не пойти ли за блондином и Анко, но судя по настроению его подруги, она еще не скоро успокоится. А Наруто, хоть и устал, но обладает хорошей выносливостью. – Похоже, ужин с Анко сегодня отменяется, – лениво протянул он. *** В Деревне Скрытой Травы Узумаки Карин было тяжело. Как и ее матери. Судьба не одаривала их подарками, однако жаловаться им было непригоже, ибо многие соклановцы и вовсе ушли в небытие. Казалось, словно злой рок навис над их семьей. Нет, будто злой рок навис над целым кланом Узумаки. Неужели это карма? Потомки отвечают за грехи своих предков? Но в чем они провинились?.. Согласно истории, Узумаки были одним из самых мощных и влиятельных кланов элементальных стран. Они были настолько могущественными и многочисленными, что основали свою скрытую деревню. Они держали твердую позицию нейтралитета, имели огромные силы и вели активную торговлю со всеми. Долгое время никто не осмеливался воевать с ними. Их влияние разрасталось, силы копились, знания в фуин преумножались. Однако все изменилось, когда три скрытые деревни – Кири, Кумо и Ива – решили против них объединиться… Повезло, что на момент штурма Узушиогакуре, Рэйка – мать Карин – была за пределами деревни, да и, в целом, не имела каких-то тайных знаний или особых умений в фуиндзюцу, за которые ей могла бы грозить опасность или пытки. Также ей повезло, что на тот момент она вынашивала Карин под сердцем, и материнский инстинкт сподвиг ее бежать так далеко, как только возможно, лишь бы ее дитя осталось в живых. После уничтожения Деревни Водоворота Рэйке приходилось некоторое время скитаться по землям и скрывать свое происхождение. Ранее длинные волосы были острижены под каре, а их характерный багровый цвет она замазывала краской. Однако, как только гонения Узумаки прекратились, она смогла вздохнуть спокойно и отбросить маскировку. А буквально через месяц у нее родилась Карин. Первые годы своей жизни Карин почти не помнила, какие-то осколки воспоминаний возникали перед ее глазами, по-видимому, только за счет рассказов матери. Карин понятия не имела, как они выживали, и чем мать зарабатывала на жизнь. Почему-то в сознании Карин возникали образы разных мужчин, которых мама водила к себе, оставляя Карин в соседней комнате играть с куклами. Однако, возможно, это лишь ей снилось? Впрочем, в один прекрасный момент Рэйка случайно узнала о своей особой способности. Узумаки в целом славились своей мощной жизненной силой и долголетием. Однако, что у Рэйки, что у Карин оказалась поразительная способность лечить других, передавая жизненную силу с чакрой через укус. Потому Рэйка хорошенько подумала и решила пойти в Кусагакуре, чтобы устроиться у них целителем. С такими способностями там ее должны на руках носить, лелеять и всячески оберегать. К тому же, ей казалось это самым безопасным вариантом. Относительно слабая деревня не должна влезать в крупные конфликты или брать серьезные задания. Вот только одного мать не учла: Трава – не Узушио. Их, конечно, приняли, но вот отношение оставляло желать лучшего. Мать буквально эксплуатировали в качестве живой «аптечки», даже когда без чудодейственного исцеления можно было обойтись. Рэйка терпела, успокаивала Карин, твердила ей, что все будет хорошо, что это временно. Однако… Мать умерла от истощения, когда Карин исполнилось восемь. Это случилось летом, как раз в день ее рождения: кусовцы встретились с одним из джонинов Тумана на миссии. За счет огромного численного перевеса его удалось ранить и отогнать. Десятки шиноби Скрытой Травы при этом получили тяжелые ранения, несколько было убито. Выживших споро доставили в госпиталь. Рэйка вылечила всех, однако какой ценой… После смерти матери – Карин долгое время не могла прийти в себя. Узнав, что дочь имеет те же силы, что и Рэйка, ее также стали использовать для работы в госпитале, иногда даже выпускали в поле. Вместе с тем ее натаскивали чунины-наставники, чтобы она стала шиноби. Карин не желала быть расходным материалом. Науку ниндзя она постигала неохотно, ибо мотивация отсутствовала, особенно когда большую часть времени ты находишься на грани истощения. Укусы на теле служили напоминанием о страданиях и участи матери. «Я закончу так же, как и мама», – думала Карин, впадая в депрессию. Просвета в этой тьме, казалось, не было. Шрамов на ее теле становилось все больше и больше. И все больше Карин погружалась в пучину отчаяния. Был лишь один плюс – администрация Кусагакуре, учитывая опыт со старшей Узумаки, следила за тем, чтобы Карин не померла раньше времени. Все же только дурак будет заставлять работать шиноби с такими фантастическими возможностями до полного изнеможения. Легче, впрочем, от этого не становилось. Карин после Экзамена на Чунина ожидала незавидная участь. У каге Травы была идея использовать ее в качестве роженицы для новых красноволосых со схожим даром. Если бы при рождении первого ребенка, дар не пробудился, ей пришлось бы рожать до тех пор, пока не родится шиноби с даром к природному исцелению. И при этом от работы в госпитале и лечении других ее бы никто не освобождал… А потом ее бы ожидала судьба, возможно, хуже, чем у матери. Если бы не череда случайностей, в которые вошли встреча с Узумаки Наруто, прохождение ее команды генинов на отборочных, а также куча событий, никак от нее не зависящих… В общем, только благодаря удаче и шиноби Конохи, дорога жизни круто повернула к свету. Только в Скрытом Листе она почувствовала, что начинает оживать. Ее существование потихоньку обретало смысл. Здесь она ощутила совсем другое отношение. Она поняла, что особенная. Имеет не проклятие, но дар. Ее называли гением. Она получила личного учителя ирьениндзюцу – одну из легендарных саннинов, великую куноичи – Сенджу Цунаде. С каждым днем Карин обретала новые знания и умения. И все это добавляло еще больше мотивации для самосовершенствования. А еще она встретила его! О, да – Карин была безмерно рада, что судьба свела ее с ним. Ее даже распределили с ним в одну команду. «Его чакра… изумительна», – думала Карин, прижимая руки к сердцу. Когда она видела Саске, ее сердце билось чаще. Каждый раз, когда она использовала Глаз Кагуры, дабы ощутить его чакру, или когда находилась рядом с ним, в ее душе будто наступала весна, а сама она едва сдерживалась, чтобы не закричать на весь Лист: «Саске, я хочу от тебя детей!». Карин стоило титанических усилий, чтобы не вести себя как дура перед ее первой любовью. С утра в кабинете хокаге она ясно услышала от Саске пренебрежительное: «Черт… еще одна фанатка». И после этих слов отвесила себе мысленную затрещину: ей не хотелось быть в фан-клубе Учихи. Она собирается стать его подругой, а затем, показав свою полезность, добиться его признания и любви. Да, впервые у нее появилась четкая цель. Никогда и ничего подобного в своей жизни она не испытывала, потому могла с твердой уверенностью сказать, что влюбилась в Учиху. И сделает все, чтобы получить взаимность. Может, все те страдания, которые она вынесла в Траве, все же были не просто так? Возможно, на контрасте и понимании того, как может быть плохо, она добьется целей и обретет истинное счастье? – Кажется, ты живешь в другой стороне, – сказал Саске, бросив на Карин странный взгляд. Эти слова, наконец, вывели ее из воспоминаний и размышлений. Они ушли с полигона номер семь после испытания Сайтамы. Брюнет держал путь к кварталу Учих, а Карин решила его проводить. – Ага, – смутившись, кивнула Карин и поправила очки. – Просто нужно зайти в один магазин. И мне как раз по дороге. – Хн… ясно. Они шли молча. Карин попросту не знала, о чем говорить. Вернее, говорить-то можно о чем угодно, однако все попытки разговора в ее голове ни к чему не проводили, а виртуальные реплики звучали попросту глупо. Потому, чтобы ее не посчитали влюбленной идиоткой, она держала язык за зубами. Учихе же, казалось, было плевать на нее. Он не гнал ее прочь, но и внимания особого не обращал. Или… все же делал вид? Карин была внимательной и очень наблюдательной девушкой, потому сегодняшний оценивающий взгляд Учихи на себе взяла на заметку. «Кажется, Саске был впечатлен моими возможностями к исцелению и передаче чакры», – подумала она. Это грело ее самолюбие. Осознание факта, что он обратил на нее внимание и оценил, подняло настроение до небес. – Саске, – вдруг сказал она. Ей в голову пришла одна любопытная идея, которая поможет Карин сблизиться с ее возлюбленным. – Если тебе понадобится помощь в тренировках, дай знать. – Помощь в тренировках? – Саске был настолько удивлен, что даже остановился. Они встали неподалеку от квартала Учих. Далекая громада раскрытых врат уже виднелась в сотне шагов. – Да, – видя интерес парня, Карин активно закивала. – Я могу помочь тебе с восстановлением. Человеческое тело имеет свой предел. С моей помощью этот предел можно далеко отодвинуть. Ты сможешь расходовать чакру без последствий для организма. Также ты сможешь проводить любые тренировки с гораздо большими нагрузками, без боязни получить истощение или травмы. Взгляд Учихи стал как у хищника, встретившего свою добычу – острый и пригвождающий к месту. Поначалу Карин даже стало не по себе. Саске вздернул подбородок и спросил: – И зачем тебе это? «Он точно заинтересовался!» – про себя Карин победно вскинула кулачок. Теперь главное унять бешено колотящееся сердце и справиться с волнением. – Мы ведь в одной команде, – осторожно продолжила она. – Чем сильнее ты станешь, тем больше шансов у нас на успех в миссиях. Взор Саске стал немного мягче. Она отслеживала его реакцию, и пока что все шло как надо. Карин залилась румянцем и опустила глаза, ибо последующая фраза для нее была слегка смущающей: – К тому же я просто хочу помочь тебе, Саске. Чтобы ты стал сильнее. Для тебя ведь это важно, я права? Некоторое время Учиха думал о чем-то и кивнул, будто пришел какому-то выводу: – Это так. Для моей мести личная сила имеет первостепенную важность. «Мести?» – про себя задалась вопросом Карин. Развивать эту тему сейчас она не стала, но зарубку в памяти сделала. Нужно будет аккуратно расспросить Наруто об этом, возможно, он в курсе. Но это дело будущего. Карин отбросила лишние размышления и, не сдержав улыбки, проговорила: – Тогда я буду рада… – Вот ты где, Учиха! – под аккомпанемент уверенных шагов послышался холодный голос. – Я ждала тебя возле входа в твой квартал, но ты все не появлялся. Карин и Саске синхронно обернулись. К ним шла куноичи из Песка со сложенным веером за спиной. – Хн… Темари? – Саске пренебрежительно хмыкнул. – И зачем же ты ждала меня? – Я требую реванша, – Темари остановилась, выхватывая веер. Она его не раскрыла, но указывала этой оглоблей прямо на Саске. – Признаюсь, на экзамене я тебя сильно недооценила. Больше такой ошибки я не повторю. Давай узнаем, на что мы оба способны, когда нет правил и ограничений! Пройдем на полигон и сразимся по-настоящему! Лицо песчанницы исказил кровожадный оскал. Потоки ветра заструились вокруг нее, разметав пыль. Саске некоторое время стоял, сложив руки в карманах, потом покачал головой: – Упорство твое похвально. Однако когда шиноби не видит разницы в силах со своим противником, упорство становится глупостью, что приводит к печальным последствиям. – По-твоему, я глупа? – зарычала Темари. От нее стала исходить жажда убийства. Впрочем, даже по сравнению с недавней яки Анко, она была не слишком впечатляющей. Не говоря уже о Наруто или Гааре, когда те бились на экзамене. – Пф… – вместо ответа Саске лишь насмешливо фыркнул. – Ублюдок, – Темари уже хотела было броситься в атаку, как ночную улицу пронзила яркая вспышка молнии. – Кха… Карин даже моргнуть не успела, как веер выпал из руки песчанницы, а сама она оказалась ловким приемом переброшена через бедро. Ее волосы встали дыбом, а по одежде бегали искорки Райтона. Тело парализовало, конечности конвульсивно подрагивали от ударов тока: – Фырк… тьфу… С-сволочь… – ее рука была захвачена на болевой. Ногой Учиха упирался ей в спину. Лицо было вжато в землю, потому рот Темари набрал немало пыли. Саске, деактивировав шаринган, сильнее выкрутил руку, отчего Темари застонала. «Блин… Саске такой крутой», – глаза Карин засверкали. Она понимала, что нехорошо радоваться чужой боли, но в данный момент ее внутренний садист отчего-то искренне наслаждался страданиями Темари. – Ты ведь не думаешь, что, спаррингуясь с тобой, я показал все, на что способен? – спросил Саске. – Я изначально не воспринимал тебя всерьез, ибо моим главным противником на Чунин Шикен был Наруто. Я лишь экономил силы и берег приемы, чтобы удивить его… Впрочем, теперь в этом уже нет смысла. Он отпустил ее руку и, потеряв всякий интерес, зашагал ко входу в квартал Учиха. Дрожа, песчанница перевернулась на бок. Ее тело еще плохо слушалось, а лицо застыло в гримасе боли. Карин разрывалась между тем, чтобы позлорадствовать над положением Темари и тем, чтобы броситься вслед за Саске. Она выбрала промежуточный вариант. Пройдя мимо лежащей девушки, она остановилась и, манерно поправив очки, заявила: – Знай свое место, – затем указала на Темари пальцем: – И больше не доставай Саске-куна. Ясно? От услышанного песчанница застыла, а ее глаза яростно выпучились. Хамыль-хамыль… Чтобы не получить техникой Фуутона, Узумаки тихонько догнала Саске и зашагала с ним рядом, будто ничего не произошло. Лечить ту блондинистую дурынду или как-то ей помочь у Карин даже в мыслях не было. Учиха свернул, она на автомате пошла за ним следом. – Кхем… – Саске посмотрел на нее странным взглядом: – Карин, ты ведь хотела пойти в магазин. – Ох… – картинно хлопнула себя по лбу Карин. Они уже зашли на территорию клана Учиха. – Я забыла, что в такое время тот магазин уже закрылся. Кажется, я безнадежно опоздала. – Хн… – Учиха задумался, взлохматив черные как смоль волосы. – Карин, я согласен… – Что? – не поняла Карин, застыв изваянием. Что значит: «Я согласен»? Она еще не делала ему предложение руки и сердца! Он ведь такой холодный и отстраненный, не может быть, чтобы он согласился, даже не услышав предложение. Саске недовольно цыкнул зубом и пояснил. Казалось, каждое слово давалось ему с большим трудом: – Карин, если бы ты восстанавливала меня во время тренировок, было бы неплохо. Поэтому я согласен на твое предложение. Она некоторое время хлопала глазами, потом до нее дошел смысл сказанного. Ура! Первый шаг сделан. Она сможет проводить больше времени с Саске. Это маленькая победа. Первая, но как она надеется, далеко не последняя. – Однако… у тебя ведь есть свои заботы и тренировки, верно? – заметил он. – Ерунда, – легкомысленно махнула рукой Карин. «Я готова проводить с тобой двадцать четыре на семь», – мелькнуло у нее. Правда, она тут же спохватилась. Она не должна вести себя как влюбленная дурочка. Потому Карин поспешила добавить: – Есть ведь техника теневого клонирования. А с моим резервом я легко смогу тебе помочь. «Интересно, а Саске может отличить клона от оригинала?» – подумала она. – Ты уже владеешь клонами? – вдруг спросил Саске. – Эм… – Карин замялась. – Пока нет, но я попрошу Наруто, чтобы он меня обучил. – Не стоит. – Почему? Саске сложил крестообразную печать. С хлопком рядом с ним появилась его точная копия. – Потому что я тоже владею клонами. Я скопировал это дзюцу у Наруто. А полную серию подготовительных печатей мне показывал Хирузен-сенсей. Так что, думаю, я лучше смогу тебя обучить. – Ох… Голова Карин закружилась. Неужели она спит? Да нет, щипок вроде болезненный. Но верится с трудом: Саске будет ее учить техникам? Это ведь получается, они смогут проводить еще больше времени вместе. Хм… а если она создаст несколько клонов, и все они будут тренироваться с Саске, то… Она настолько замечталась, что не заметила переглядываний Саске со своим теневым клоном. – Ладно, уже поздно. Ты идешь? – сказал Саске. – Что? – мотнула головой Карин. – Идти? Куда? – Домой. Глаза Карин вылезли из орбит, а сердце ухнуло куда-то в район желудка. «Домой? Он приглашает меня к себе домой?» – не веря своей догадке, она уточнила: – Д-домой… к тебе? – Ну да, ко мне, – ответил почему-то теневой клон. У Карин от услышанного подкосились ноги. Клон Саске продолжил: – Поедим вместе, а потом будем тренироваться… «Поедим вместе!» – эта мысль заставила Карин упасть в грезы. Саске приглашает ее на ужин? Романтический вечер, еда при свечах. Вот это да. Неужели мечты сбываются? Но они ведь грязные после испытания с колокольчиками. Значит ли это, что они еще и пойдут в душ? От образа Саске, моющегося в душе, у Карин из одной ноздри потекла струйка крови. Заикаясь, она спросила: – А… м-можно… у тебя будет сходить в душ? – Конечно, – снова ответил клон. – Если хочешь, мы можем пойти в душ вместе. – Кья! – из носа Карин вырвался обильный поток крови, и она упала в обморок… *** Саске устало потер переносицу, затем вперил недовольный взор на своего клона: – И зачем ты это сделал? Теневая реплика криво ухмылялась, сложив руки на груди: – Я – это ты. Так что мои решения – это твои решения. – Пф… – оригинальный Учиха закатил глаза, и развеял клона, ибо по этой теневой роже отчего-то нестерпимо хотелось съездить кулаком. Саске подошел к красноволосой и, склонившись над ее бессознательным телом, пробормотал: – Ну и что мне теперь с тобой делать?.. *** Обстоятельства складывались хорошо. Лишние люди ушли с полигона, в том числе и фиолетоволосая. Мей была уверена, что Анко может вернуться через некоторое время, потому нужно быстро использовать этот шанс, чтобы завести разговор с Сайтамой. Лысый шиноби стоял, почесывая затылок, и глядел на звездное небо. Мей услышала от него приглушенное: – Похоже, ужин с Анко сегодня отменяется. Эти слова заставили ее на мгновение сбиться с шага. С одной стороны, Сайтама размышлял о Митараши, что сильно раздражало. Однако, с другой, чего она еще ожидала? Мей окликнула его: – Сайтама? Он обернулся. По его лицу нельзя было ничего разобрать, Мей будто к кирпичу обратилась. – Допустим, я за него. Мей остановилась напротив. Сердце опять забилось быстрее. «Да чего я так переживаю?» – мелькнуло у нее. Она уже с ним заговорила, поздно отступать. Надо собраться, а то она мнется, как девственница перед первым соитием с любимым. Теруми выгнула спину, слегка выпячивая грудь. Даже убрала короткие пряди волос, чтобы ее достоинство было лучше видно. Сейчас, конечно, вечер, но у шиноби более острое зрение, чем у простых людей. Да и такой полумрак должен лишь добавить флера привлекательности и легкой таинственности. – Сайтама, я хотела поздравить тебя. Твой ученик очень хорошо себя проявил на Чунин Шикен. Я наслышана о том, что он достиг таких результатов только из-за твоих наставлений. – Эм… спасибо, наверное. Но, если честно, я ничего такого не делал. Наруто просто довольно талантлив сам по себе. Кстати… а ты вообще кто? Мей подумала, что ослышалась. Последующие дифирамбы, которая она готовила лысому, застряли в горле. «Не может быть, чтобы он меня не запомнил!» – Теруми поглотило лютое негодование. Сайтама ведь присутствовал на Гокаге Кайдан и должен был ее хорошенько разглядеть за круглым столом, где заседали правители деревень. Она хоть и новая глава Тумана, но к ней неоднократно во время собрания обращались и по имени, и по титулу Мизукаге. «Скорее всего, он просто издевается. Точно так же, как это было с Райкаге», – ее глаза сузились. Возможно, это проверка с его стороны? Похоже на то. Однако Мей – не Эй, она вполне способна сохранять самообладание вне зависимости от слов, которые слышит в свой адрес. И на какие-то подначки реагировать столь бурно не будет. Сайтама разглядывал ее с головы до ног. Ее синее платье, длинные волосы, декольте… вдруг в его глазах возникла вспышка понимания: – А… вспомнил. Ты ведь каге, да? Я помню тебя на собрании. Звиняй, без шляпы тебя сразу не узнал. Мей довольно улыбнулась. Очевидно, это была лишь проверка. – Погоди… я даже твое имя помню, – покивал Сайтама, усиленно скребя подбородок. – Как же там… кажись, как в той супергеройской манге… Лысый пощелкал пальцами, затем указал на нее: – Точно… Тетя Мей, да? Пятую Мизукаге будто ударили под дых. «Тетя? – переспросила она сама себя. – Биджу… я что, выгляжу настолько старой?» Нет, выглядит она нормально. Да какой там нормально – сногсшибательно! Ей еще даже тридцати нет. Или это опять все шуточки и издевательства Сайтамы? Уголок ее губы дергался, но она выдавила улыбку: – Зови меня просто Мей. – Окей. Повисло неловкое молчание. Лысый никак не поддерживал разговор, а Мей до сих пор не могла прийти в себя после «Тети». Теруми не могла понять, что с лысым не так. Или это с ней что-то не так? Она привыкла быть объектом обожания и восхищенных взглядов. Привыкла, что рядом с ней у большинства мужчин отказывает мозг. Мей ведь чертовски привлекательная девушка в расцвете лет. К тому же она очень сильна. А заняв пост каге, Теруми еще и стала влиятельной личностью на политической арене. Да за такую невесту должны устраивать турниры! Однако против Сайтамы ее внешность и влияние почему-то совсем не работали. Он обходился с ней, как с обычной девушкой, не выказывая особого пиетета. Может ли быть, что он прикидывается? Или его чувства к Анко настолько сильны, что он прямо дает понять, что Мей в любовном плане ничего не светит? Мей мысленно чертыхнулась. «И что дальше?» – мелькнуло у нее. Видя такое отстраненное выражение лица Сайтамы и отсутствие видимого интереса, она горько вздохнула. Сердце уже перестало столь часто биться. На Мей накатило разочарование. – Так ты чета хотела? – спросил вдруг Сайтама. – А то я уже подумывал уйти. Да и жрать охота. «В его словах есть намек», – нашла для себя главное Мей. Он все же продолжил разговор. А еще хочет поесть и говорит об этом прямо. Значит ли это, что он, как минимум, не против пойти с ней в ресторанчик? Глаза Мей вновь загорелись. «Значит, все же это была проверка?» – подумала она. Вновь забрезжила надежда. Биджев Сайтама намеренно устраивает эти эмоциональные качели. Каков подлец! В эту игру можно играть вдвоем. Мей решила увеличить ставки. – Мы можем пойти перекусить куда-нибудь, – обольстительно улыбнулась она, поправив волосы. – Я слышала, в ресторанах Акимичи вкусная кухня. И они как раз работают ночью. – Хм… – Сайтама задумался на мгновение. – Ну, если ты угощаешь, тогда окей, пошли. От такой наглости Мей едва не подавилась воздухом. Она, биджу задери, является каге скрытой деревни! Это ее везде должны водить по ресторанам и угощать. Мей медленно выдохнула и прикрыла глаза. Необходимо успокоиться, главное сейчас – удержать его внимание. Он заговорил с ней, он не против продолжить общение. Это уже плюс. Может, если она проведет больше времени с Сайтамой, у нее получится зацепить его по-настоящему. Она выдавила еще одну улыбку, более широкую и искреннюю. – Хорошо, – кокетливо сказала она, стараясь, чтобы голос звучал чарующе. – Я угощу тебя, Сайтама. Пойдем. – Ок, – лысый кивнул, судя по его подобревшей физиономии, он явно доволен таким исходом. Они вместе двинулись к выходу из полигона. Мей на ходу размышляла над тем, как же ей добиться от него большего интереса. «Этот парень просто непробиваемый», – мелькнуло у нее. Однако, несмотря на внутреннее раздражение и когнитивный диссонанс, Мей не могла не отметить, что этот странный лысый парень все же ее притягивал. Не только огромной силой, но и своим поведением и характером. А еще – он не играл по правилам. Он переворачивал устои с ног на голову. И Мей не могла до конца его понять. Ей истово хотелось разгадать эту загадку по имени Сайтама. И, возможно, именно это желание и разжигало огонь интереса в ее сердце все больше и больше…