Демон моего сердца

— Я не собираюсь возвращаться, — твёрдо сказал Рамар, к удивлению абсолютно всех. — Я не могу отсиживаться в тылу, пока вы все рискуете собой. Маркус мог сказать, как сильно Валенсии хотелось сказать что-то вроде «почему бы и нет, мы обычно так и делаем», но она благоразумно промолчала. — Гроссмейстер, ты не сможешь продержаться в седле и нескольких часов, — заметил Камил. — Вот именно, — заметила Корал, глядя на свои руки с аккуратными накрашенными ноготками. — Тебе следует вернуться. Рамар казался глубоко обиженным. — Корал, я не… — Ты будешь нас тормозить, — сухо произнёс Финраэль. — Разве ты ещё не достаточно навредил себе? Недостаточно рисковал? Они, — он кивнул на Маркуса и Эшрана замерших на входе в палатку, — заплатили немалую цену, чтобы вытянуть из тебя это дерьмо! И ты действительно собираешься продолжать как ни в чём не бывало? Эшран сел на бревно напротив Маркуса. Все вещи были упакованы и всё готово к отъезду. Всё, что оставалось, это решить, поедет ли Рамар, который едва мог ходить, с ними, или поедет обратно в замок. Вокруг них шёл лёгкий дождь, щит Маркуса защищал их от худшего. — Тебе следует вернуться, Рамар, — мягко сказал Эшран. — Мы можем закончить вместо тебя. Глаза Рамара слегка расширились, рот сжался. — Не и нет. Там будут все главные лица двух королевств. Все наши солдаты. Они будут искать меня, и я не позволю им думать, что струсил. — И мы скажем им, что ты передавал им привет, — нараспев произнесла Корал, к удивлению Маркуса явно наплевав на репутацию Братства, но Рамар не собирался слушать чужие аргументы, Маркус мог сказать это абсолютно точно. — Он не может вернуться в замок, — довольно ожидаемо сказал Люциус — Как ни противно мне соглашаться с нашим… другом? — вздохнул Сайлар. — Она права. Без вас, гроссмейстер, мы не можем быть уверены в победе. Существует множество аспектов, которые в значительной мере зависят от вашего присутствия. — Именно. Дело в том, что, хотя я действительно ценю всё, что сделали, всех вас, я не могу согласиться и вернуться назад. — А как насчёт того факта, что кто-то пытался, разбери демоны, тебя прикончить? — спросил Камил. — Мы не знаем, пытались ли они убить меня, — сказал Рамар, глядя на Валенсию. — Что ты нашла прошлой ночью? — Поблизости был могущественный маг, поддержавший атаку, — отозвалась та. — Мил почувствовал, что это был маг крови, но мы не смогли получить точного представления о том, кто. Мил, сидевший рядом с Рамаром, уставился в давно погасший огонь. — Мил? — мягко подсказал Рамар. — Магия через сосуд, порезанная и текущая кровь. Через низ, затем ты, затем земля. Каждый — проводник, марионетка. Каждый — вместилище. Очарованный и размытый. Нет ни тебя, ни меня, только они. Я держу за ниточки, я заставляю их танцевать. Отсутствие реакции Эшрана было сыграно прекрасно, но Маркус понял, что игра не удалась, когда Рамар посмотрел на него, смесь вины и сожаления отразилась на его лице. — Ну, в любом случае это сейчас не имеет значения, — сказал Рамар. — Я не собираюсь возвращаться. — Ты не сможешь держаться в седле весь день! — вмешался Финраэль. — Тогда привяжите меня к проклятой Создателем лошади! — не выдержал Рамар. — Эй, да ладно вам, — сказал Камил со вздохом, решив видимо, что надо прекращать этот тупиковый разговор. — Он может поехать с кем-то вдвоём, например со мной. Я не такой уж тяжёлый, но смогу придерживать его. — Мы действительно собираемся просто игнорировать тот факт, что он не может сражаться? — перебила Корал. — Что он не сможет даже поднять меч, не говоря уже о… — К тому времени, когда мы туда доберёмся, со мной всё будет в порядке. Корал смерила его свирепым взглядом. — Да неужели? -Рамар свирепо уставился на неё в ответ. — Да. Здесь я командир и гроссмейстер. Кроме того Святой и Наследник Девы, хотя по факту в меня просто случайно попала какая-то дрянь, но я продолжу идти вперед, и это не обсуждается. — Мы можем отменить твоё решение, — сказал Эшран. — Мы с Валенсией может тебя сместить. Рамар вздрогнул и с яростью посмотрел на него. — Попробуй. — Хорошо, давайте просто сохраним самообладание, — попросил Маркус, и Рамар бросил на него быстрый взгляд. — Маркус, — сказал он, выпрямляя спину и делая ровный вдох. — Ты тот, кто должен взять управления на себя, если я умру. Все это знают. Я буду уважать любое решение, которое ты примешь. Маг внезапно почувствовать всю тяжесть десятка взглядов, устремлённых на него. — Эм… что? — Решать тебе, — повторил Рамар. — Если ты скажешь мне вернуться, я вернусь, но если нет — я пойду дальше и я не замедлю вашего пути, клянусь. Маркус был откровенно сбит с толку, он растерял все слова. Они все смотрели на него, его друзья. Камил, который всегда был рядом с ним и простил его за то, что Маркус чуть не пожарил его сердце. Финраэль, который много раз прикрывал его в бою. Сайлар который следил в дороге чтобы он спал и не сжёг себя собственной магией в прах. Валенсия, которая каким-то странным образом стала одним из его ближайших друзей. Мил, который всё ещё оставался частью него. Динара, с которой они теперь почти не обменивались колкостями, но которая всегда готова была ему помочь. Лето, который как никто в лагере понимал его. Который рассказал Маркусу ужасную правду, которую он не мог уложить в голове. — И Эшран. Эшран, который был всем гребаным миром Маркуса, сидел там, глядя вниз с едва сдерживаемым ужасом, потому что он знал Маркуса почти так же хорошо, как Рамара, знал, какое решение тот примет, даже раньше, чем это сделал маг. Он вспомнил, как Рамар разговаривал с ним в военной комнате. О том, как Эшран попросил оставить его здесь, а он отказался, зная, что Маркусу нужно довести дело до конца, а также, что он нуждается в нём. Может быть, в такой момент, как этот. Маркус закрыл глаза. — Нам нужно, чтобы он был с нами. Они ехали всё утро и остановились, когда солнце стояло над ними в зените. Корал ни разу не взглянула на Маркуса, а когда он попытался заговорить с ней, она проигнорировала его. — Не принимай это на свой счёт, — сказал Рамар, осторожно принимая его помощь и слезая с кобылы Камила. — Как только я вылечусь, она вытрясет всё содержимое моей головы, я в этом уверен. А как насчёт Эшрана? Он тоже тебя игнорирует? Рамар тяжело опирался о его локоть всю дорогу, пока оба шли к стоянке. — Нет, он просто ведёт себя… холодно. — Ах, — сказал Рамар, морщась, когда Маркус помог ему опуститься на придорожный камень. — Ну, по крайней мере, мы есть друг у друга, а? Величайший роман без секса, который когда-либо видел Алкарон.Маркус сел рядом с ним. — Я не женюсь на тебе, дорогой. Ты тратишь чертовски много денег. Рамар игриво ухмыльнулся. — О, зато ты такой экономный? Создатель, не могу позволить себе выйти за тебя замуж. У тебя экстравагантный вкус, сэр Эларн. Но это ли причина для разрыва отношений? Споры из-за денег и детей? Маркус пожал плечами. — У меня полно и того, и другого. Он выдавил из себя улыбку и взъерошил волосы гроссмейстера. Голос Корал вдалеке особенно громко стал требовать огня и тепла. Эшран не оглянувшись прошёл мимо них и разжёг для неё огонь, очень небрежно и вполне целенаправленно используя магию. Рамар и Маркус обменялись взглядами и синхронно вздохнули. Неделя тянулась медленно. Путешествие было мучительно-монотонным, и, казалось, длилось целую вечность. Движение на высокой скорости в течение дня имело что-то вроде побочного эффекта, заставляя Маркуса чувствовать, что время тянется медленно как никогда. Они провели в дороге всё утро и остановились на обед. Валенсия отправляла и получала сообщения, и они двигались дальше до захода солнца, чтобы разбить лагерь а потом сидели в тишине, пока Камил не отпустил несколько шуток. Но даже его лучшие и смешные истории не смогли повлиять на плохое настроение Корал или острую обиду Эшрана из-за решения Маркуса. Гнев Корал нельзя было оправдать, но гнев Эшрана, по правде говоря, немного озадачил Маркуса. — Ты так сильно его любишь? — спросил он однажды ночью, прежде чем они разошлись по своим палаткам. Эшран на мгновение нахмурился, прежде чем понял. — Может быть это что-то вроде того, что говорит Мил. Меня тошнит от того, что здесь никто не заботится о себе. При этих словах у Маркуса буквально отвисла челюсть. — Может, ты будешь выражаться яснее?! — произнёс он слишком громко. Командующий на мгновение закрыл глаза и отвёл взгляд. — Какой смысл спасать мир, если людей, которых мы любим, в нём не будет? К четвёртому дню Рамар смог держаться прямо на отдельной лошади во время утренней части поездки, и настроение Корал немного улучшилось по отношению к Маркусу, не по отношению к своему партнеру. Этот гнев, казалось, был высечен в камне, и от него у Маркуса возникло болезненное неприятное чувство в животе. Странное недопонимание сыграло злую шутку и с Маркусом, и с Эшраном. В конце долгого дня путешествия один из них пытался завести разговор об одной из многих вещей, которые им нужно было обсудить, а другой отказывался развивать тему. — Мы об этом не говорим, — сказал Маркус, когда Эшран спросил, как он себя чувствует, ощущает ли, что в нём ещё обитает проклятие Эшрана. - Это может подождать. — Это не имеет отношения к делу, — говорил Эшран, когда Маркус пытался спросить его о магии, о том, что магия крови сделала с ним. — И я в любом случае в порядке. Нам нужно поспать. Несмотря на стену молчания, они спали, прижавшись друг к другу. Руки Эшрана обнимали Маркуса, грудь прижималась к спине мага, подбородок утыкался в его плечо. Маркус позволил себе почувствовать себя в безопасности, вздохнул с облегчением и скользнул туда, куда могли завести его только сны.