Демон моего сердца

— Он разодрал мне грудь, — продолжил Ястреб, — а затем ушёл. Другие, они спасли меня. Но я бы хотел, чтобы они опоздали, — смех Ястреба стих, его голос стал сухим и опустошённым. — После этого я пошёл навестить его, но он уже уходил. Я попытался извиниться, но у меня ничего не вышло. Я не мог попросить прощения, как бы я ни старался. Я не… сожалел, — глухо произнёс Ястреб, глядя в пол. — Я хотел, но на самом деле я не жалел. Я никогда ни о чём не жалею, хотя знаю, что должен. Но после Сумрачного Перекрёстка… Вместо этого я попытался прикоснуться к нему. Попытался поцеловать его. Он просто взял меня за горло и держал так, и не двигался. «Не думай прикасаться ко мне, Коган» — сказал он. А затем убрал руку и оставил меня там. — Ты всё ещё любишь его. — Всегда. Маркус немного подождал, прежде чем спросить: — Когда с тобой связался этот человек? Твой… заказчик? Хозяин? — Где-то… полтора… года назад. Маркус попытался восстановить в памяти, что он делал тогда. — Примерно, когда я присоединился к Братству. — Да, — сказал Ястреб, сгибая пальцы, — когда Рамар впервые обещал, что поддержит мятежных магов. — Значит, это было важно? — Все слышали об этом. Весь Элорн был в восторге от этой сплетни. Он… связался со мной с помощью магии. Что-то вроде… зеркала…. Которое оставили для меня в таверне, где я остановился. Я никогда не видел его лица, но в зеркале он показал мне Дайлара. Показал мне его связанным и прикованным. Пытающимся… освободиться. Он сломал ему руку прямо у меня на глазах, — Ястреб выдохнул, зажмурился и покачал головой. — Ты сразу согласился работать на него? — Нет. Сначала я пытался найти его сам. Я потратил недели, пытаясь проследить последние шаги Дайлара, выяснить, где он был к моменту похищения, но бестолку. Дайлар слишком хорошо умел скрываться, и я впал в отчаянье. Я связался с тем человеком и спросил, чего он от меня хочет. — И что он от тебя хотел? — Он сказал, — Ястреб сделал невнятный, прерывистый вдох. — Он хотел, чтобы Эшрана Доримуса, одинокого, брошенного всеми, связали и доставили к нему. Я помню это, потому что тогда рассмеялся. Сказал, что нет проблем, я приведу его к нему в течение недели. Но он ответил: «Нет». Если бы он хотел, чтобы наёмник привёл к нему Эшрана Доримуса, он бы уже его получил. — Продолжай. — Он сказал, что это займёт время и что в течение этого времени Дайлар будет в безопасности. У него было… — Ястреб покачал головой и поднял глаза. — Так много грёбанных предписаний. Их тысячи. Крошечные мелочи, которые я не мог понять, до сих пор не понимаю. Разговаривать с людьми, задавать вопросы, что-то красть, а иногда… иногда просто, блядь, ПОМОГАТЬ людям. Я ненавидел всё это каждую секунду. Наконец, после месяцев бессмысленного дерьма, он сказал, что я должен начать подготовку к самому главному. Должен обратиться с предложением к Святому. — И что потом? — Сначала я просто отчитывался перед ним. Неделями я скрывался ото всех. Наблюдал за жизнью крепости. Я видел, как вы с Эшраном трахаетесь, и не мог в это поверить. Эшран-Я-Ненавижу-Магов-Доримус, позволяющий магу пропускать через себя свою магию, — Ястреб сухо рассмеялся. — Я рассказал своему хозяину и вот тогда начали поступать все настоящие инструкции. Я думаю, он был зол. — Почему? — Я не уверен, но… он иногда спрашивал о тебе. О том, что между тобой и Эшраном. Я рассказал ему всё, каждую деталь, какую смог разгадать. Он не был счастлив, особенно когда я сказал ему, что все в замке знают о вас двоих. Маркус нахмурился. — Каковы были его распоряжения тогда? — Заставить тебя… использовать… магию крови. Прекратить твои отношения с Эшраном. И… добиться исключения Эшрана из Братства. Ястреб закашлялся, слегка наклонившись вперёд, но цепи удержали его на месте. — Чертовски интересная история, да? — прорычал он и снова расхохотался. Маркус задался вопросом, не свихнулся ли он. — Но всё сложилось благодаря этому письму. Маленький подарок Девы лично мне. Этот твой парень, Райм, заставил меня задуматься, что это будет что-то о Санкристе. В итоге он рассказал мне больше, чем я ему, глупый мальчишка, — продолжил Ястреб с рокочущим, неприятным смешком. — Я никогда не думал, что там окажется нечто подобное. Голова Ястреба откинулась назад. — Никогда не думал, что Эшран внутри такой же уродливый, как и я. Маркус хотел возразить, хотел рассказать Ястребу о множестве вещей, в которых Эшран был лучше его, назвать тысячу причин, по которым Эшран был совсем не похож на него, но поблизости были стражники, и Маркус не хотел, чтобы они услышали какие-то подробности самых личных мучений Эшрана. — Когда ты заполучил письмо, что твой хозяин сказал тебе делать дальше? — Мне при-ка-за-ли, — старательно выговорил Ястреб, — отослать Рамару требования и захватить Эшрана. — Когда ты наконец-то схватил его, куда ты должен был его доставить? — Не знаю. Что-то дрогнуло в груди Маркуса. — Как ты можешь не знать?! — Мне никогда не говорили. Он давал мне приказы через зеркало. Мы просто ехали куда он говорил. Он никогда… никогда… не говорил мне наперёд, — выговорил Ястреб, полностью откидываясь назад на своих цепях. Голова его была очевидно слишком тяжела, чтобы он мог держать её ровно и Ястреб опустил подбородок на грудь. — Я всё испортил. Подвёл Дайлара. Убил… Снова и снова подводил всех. — Заткнись! — не выдержал Маркус. — Перестань жалеть себя! Говори о своём хозяине! — Никогда его не видел. — Ни разу? — Только его голос. — Сколько ему лет, судя по голову? — Проклятые демоны, откуда я могу знать?! Не ребёнок, не старик… — Ястреб снова закашлялся, попытался сесть прямо, но безуспешно. — Что-то среднее. — Был ли акцент? — Иногда… иногда сквозил эстерский. Хотя я не уверен. В любом случае, слушал эстерский только от Дайлара. Иногда… иногда проскальзывали эстерские ругательства. Когда он… злился. — Помнишь ли конкретные фразы, слова которые он часто употреблял? — Нет. — Подумай ещё раз. Ястреб честно задумался. — Нет. — Когда он показывал тебе Дайлара, что было у того за спиной? — Темно. Возможно, пещера. Возможно, нет. Может быть грёбаная кладовка, каких полно. Я пытался найти его, сделал всё, что мог. Это невозможно. — Что насчёт зеркала, ты пытался отследить, как идёт передача? Где второй прибор? — Конечно, я пытался! — Ястреб почти рычал, он подтянулся за цепи, чтобы посмотреть Маркусу в лицо, дикая ухмылка надломила его окровавленное лицо. — Я сделал ВСЁ чтобы найти его! Это был он, мой единственный шанс спасти его, а ты всё испортил! Маркус тупо уставился на него, сердце бешено колотилось от разочарования. — Ты действительно ожидал, что мы сложим оружием и умрём ради твоего искупления? — Нет, — с ненавистью выдавил Ястреб. — Но скажи мне, КРАСАВЧИК. Есть ли что-нибудь, чего бы ты не сделал для Эшрана? Если бы его держали в цепях, пытали и угрожали, посмотри мне в глаза и скажи, что ты не разорвал бы Запределье на части, чтобы его вернуть. Маркус поёжился, не выдержав ужасного, пронзительного взгляда Ястреба. — Я бы сделал всё, что мог, чтобы вернуть Эшрана, — сказал он, и рот Ястреба удовлетворённо скривился. — Но я бы не стал убивать людей, я бы не стал причинять боль людям, которые не виноваты, потому что это было бы гораздо большим предательством Эшрана. Долгое, затянувшееся мгновение они двое смотрели друг на друга, и Ястреб казался поразительно трезвым, когда заговорил, медленно и сдержанно. — Вот почему Эшран умрёт. Вот почему, что бы ты со мной не сделал, Эшран задохнётся в крови. Такие как он всегда заканчивают смертью. Что-то острое болезненно кольнуло Маркуса в грудь. — Ты ошибаешься. — Почему? Потому что ты любишь его? Я люблю Дайлара и всё равно не смог его спасти. — Ты никого и ничего не любишь, Ястреб. Герой восстания пошевелил плечом, едва исцелившимся после кинжальной раны. Под его грязной рубашкой проступило немного свежей крови. — Сейчас это пустые слова, — сказал он. — Ничто уже не поможет. Я только надеюсь, что когда ты потеряешь его, я всё ещё буду жив, чтобы увидеть как ты это осознаёшь. Маркус поднялся со стула, чувствуя себя так, как будто Ястреб каким-то образом заразил его собственным безумием. — Я гарантирую, что ты этого не увидишь, Ястреб.