Демон моего сердца

      — Прежде чем ты отрежешь мне голову этим мечом, давай немного поговорим, — попросил Маркус, поднимаясь на ноги и на всякий случай накидывая на себя щит.       Маркус не был уверен, что он спасёт. Щиты всегда падали очень быстро, а Эшран, с его практикой Стража, определённо должен был быть мастером рассчётов.       — Поговорим? — процедил Эшран сквозь зубы, поудобнее перехватывая рукоять меча.       — Да, знаешь, это такое дело, коорое делают языком. Не самое приятное из тех которые можно делать языком, кстати сказать, но не думаю что ты… — Маркус запнулся, наткнувшись на искренне свирепый взгляд.       На самом деле эстерец понятия не имел, что сказать.       Его план доходил ровно до того момента, когда он отыщет Эшрана среди снежных гор и заключит его в объятья. План не предполагал сопротивления со стороны командора.       Когда Маркус обнаружил, что Эшран спит, он решил, что так даже лучше. Безопасней, в некотором роде. Эшрану наверняка будет проще смириться с ситуацией во сне.       Увы, этого не произошло.       Теперь магу оставалось только смотреть на него и судорожно искать выход из сложившейся ситуации.       Все, кто успел поймать его перед выходом из замка, предупреждали его, что это глупость.       — Ты нужен здесь и с твоей стороны безответственно покидать нас в такое время, — сказала Валенсия.       — Ты как всегда ведёшь себя как идиот, — Рамар застал его у самых ворот. Помолчал и добавил: — Но я тебя понимаю. И ты всегда будешь моим любимым идиотом.       Глаза Маркуса едва не прослезились от такого напутствия.       Сайлар поймал его ещё раньше, когда Маркус только выходил из своей спальни и молча продемонстрировал кристалл. Когда Маркус не среагировал на провокацию, он пояснил:       — Поразительно наблюдать, как столь блестящий ум растрачивает себя на такую ерунду.       Маркус не придумал, что сказать. Он просто его поблагодарил.       И наконец, Тамрана поймала его на самом выходе, и это был самый поразительный разговор среди всех. Маркус поначалу думал, что она отправит его в застенки и устроит допрос, потому что Тамрана, на минуточку, осталась единственной среди основателей Братства, кому так и не рассказали о случившемся до самого утра. И Тамрана, к тому же, была человеком, который с самого начала знал, что Маркус утянет Эшрана на дно.       Но Тамрана просто долго смотрела на него.       — Какая страсть, — полушёпотом сказала она. Притянула Маркуса на мгновение к себе и обняла. — Иди, и найди его.       — … Тамрана всегда увлекалась любовными романами! — выпалил Эшран, и так Маркус понял, что давно уже изливает поток своих мыслей вслух.       Эшран хотел, видимо, сказать что-то вроде того, что «это не повод», но ему не хватило слов, и он просто замолк и яростно уставился на лазутчика.       — Валенсия пыталась меня отговорить, — пожаловался Маркус. — Она сказала, что ты должен уйти один.       — Конечно она так сказала! В этом был смысл! Никто не должен был видеть, что Братство… что оно всё ещё поддерживает меня!       — Эшран, я не Братство! — выпалил Маркус и шагнул вперёд. Он сделал это так экспрессивно, что Эшран не успел поднять меч и остановить его, а теперь он потерял всякую возможность для замаха. Отступить назад было ниже его достоинства, но даже если бы он и захотел, боковое зрение показывало, что там находится каменная стена.       Вопреки всему здравому и разумному от близости Маркуса сердце забилось сильней, и по телу разлилось знакомое тепло. И Эшран не мог сказать, хорошо ли это. Не только потому, что это ощущение делало его вялым и неспособным нанести удар, но ещё и потому, что в глубине души, там, где кружился чёрный спрут, норовивший затащить его на своё дно, начинал разгораться страх.       — Эшран… — мягко повторил Маркус.       — Ты — маг крови, — упрямо повторил бывший командор. Это с его точки зрения был серьёзный аргумент. Это было то, что порождало тот самый страх.       Но вместо того, чтобы начать спорить, Маркус опустил плечи и ощутимо поник.       — Я знаю, — тихо признался он. Эшран увидел, как на мгновение сжались его бледные маленькие кулаки. Потом Маркус резко вскинул голову и в упор посмотрел на него. — Я разрушил твою жизнь. Уничтожил всё, во что ты верил и что построил для себя. Меня нельзя простить.       В горле у Эшрана пересохло. Он преодолел инстинктивное желание наклониться вперёд и прижать Маркуса к себе.       — Да, — только и сказал он.       Маркус не вздрогнул.       — Я знаю, что ты не сможешь меня простить, — продолжил маг. — Позволь хотя бы помочь.       Если лицо Эшрана и выдавало какие-то колебания, то это быстро прошло. Он собрался с духом и заставил себя говорить спокойно.       — Ты нужен в крепости, Маркус. У тебя есть своя работа. Ты обещал Рамару, что будешь поддерживать его. А я отправлюсь домой к семье, как и сказал.       Маркус поднял глаза к небу и издал очень красноречивый смешок.       — Неужели ты правда думаешь, что я поверю в это дерьмо?       Эшран помолчал. Он чувствовал, как меч в его руках против воли опускается всё ниже.       — Прости, что?       — Эшран, я слышал ваш разговор. Я знаю, куда и зачем послал тебя Рамар.       Маркус перевёл дух и заметив, что Эшран, кажется, больше не собирается убивать его прямо сейчас, продолжал:       — Валенсия надеялась задержать меня. Вот зачем нужна была вся эта болтовня. Вы с ней договорились, что она даст тебе время уйти без меня. Но вы забываете, что такое на самом деле эстерский маг. Думаешь, это первый раз, когда мной пытаются манипулировать? — он вздохнул, невольно вспомнив множество и множество эстерских вечеринок, которые ему довелось посетить. — Вы оба дети рядом с теми, с кем я привык пить чай. И это ещё одно подтверждение тому, что я должен пойти с тобой.       — Твоя логика немного… скользит, — заметил командор.       Маркус кивнул, давая понять, что сейчас пояснит.       — Я подслушал твой разговор с Рамаром. Он назвал тебе три точки в Каледосе и дал карты. Так вышло, что я уже видел эти карты, когда Динара только сказала нам о священных местах. В первую очередь Рамар посоветовался со мной. Естественно, ему не потребовалось просить, чтобы я более детально изучил эти места. Я знаю, что одна из них — крепость Грифоновы Крылья. Могу предположить, что сейчас она находится под властью Ордена Лилии. Другая находится глубоко в лесу и сложно сказать, обитает ли там кто-нибудь. Она там, где много раз сталкивались интересы каледосской знати и диких эльфийских племён.       Эшран стиснул зубы и молчал.       — Безумие посылать тебя в эти два места одного, но полное безумие в одиночку отправлять тебя в Рубиновую пустыню. Туда, где находятся руины древней эстерской империи. И где, как я полагаю, мы наверняка встретим валаскес.       Эшран вздрогнул и, видимо, был слишком потрясён, чтобы даже поправить это самозванное «мы».       — Рамар никогда не отправил бы тебя туда одного. И я знаю, что он на самом деле хотел, чтобы я пошёл с тобой.       Эшран сделал глубокий вдох. Он больше не мог держать меч горизонтально. В конце концов, это было просто тяжело, и то, что на него наступал именно Маркус, и то, что Маркус так смотрел на него, абсолютно не было причиной.       Он с оглушительным лязгом отправил меч в ножны. Когда Эшран делал это, его взгляд на мгновение опустился на снег и замер, зацепившись за лежавший на дорожном одеяле до боли знакомый фолиант. Это был «Вечный иноходец». Тот самый экземпляр, который, он в сердцах отдал Маркусу давным-давно — казалось, вечность назад. Его первый подарок магу, первое доказательство его безумия.       На несколько долгих секунд горло Эшрана сдавил спазм. Потом всё также молча он наклонился, поднял книгу и протянул Маркусу.       — Если она больше не нужна, я могу забрать, — сухо сказал бывший командор. Маркус поспешно выхватил у него книгу и прижал к груди.       — Извини, — растерянно протянул он. — Я просто думал почитать перед сном.       Эшран не придумал ничего более конструктивного, чем вздохнуть. Он потёр глаза и опустился на корточки перед костром, поправляя в углях начавшие подгорать корнеплоды.       — У меня еды на одного, — сухо сказал он. — И мы не сможем пополнить запасы, пока не доберёмся до каледосских деревень.       — Эшран, — ласково протянул Маркус, присаживаясь рядом с ним, но, — слава Деве! — старательно избегая прикосновений. Эшран боялся, что если Маркус перейдёт эту грань, последствия станут непредсказуемы. — Неужели ты думаешь, что меня может отпугнуть лёгкая диета?       Он покопался в каком-то кошеле на поясе и извлёк горсть изюма.       — С этим наш ужин станет заметно вкуснее.       Эшран молча отобрал у него подношение. Он любил сладкое. Никто в крепости не знал этого, кроме одного человека. Самого бессовестного из всех, с кем он сталкивался за последний год.       — Мой план не предполагал участие напарника, — сухо продолжил он. — Я собирался проникнуть в крепость незаметно. Один.       — Чтобы сделать это незаметно, тебе как раз и понадобится маг, — заметил Маркус. Помолчал и добавил: — К тому же, вообще-то, у меня тоже есть план.       Эшран насторожённо скосил глаза.       — О, да, — подтвердил Маркус. — Это как раз один из тех планов, которые обычно сводят тебя с ума. Но он действительно великолепен, любовь моя.