Охотники и жертвы

Лишь благодаря несказанному везению Питеру удалось избежать прямого столкновения с зубами-саблями разъяренного спинозавра и не лишиться как минимум половины туловища. Сравняв пару лачуг террористов с землей, древний ящер юрко для своих-то нескромных, пятнадцатиметровых габаритов развернул тушу и вновь атаковал, а Питер снова уклонился, оказавшись в очередной яме. Воспользовавшись случаем, террористы бросились в рассыпную. Кое-кому удалось перемахнуть через скошенный динозавром забор, кому-то повезло чуть меньше: вездесущий, длинный хвост спинозавра прошелся сначала по людям, отбрасывая их от забора назад, затем по земле, сметая разбросанные тела в вопящий на всех матерных языках мира клубок, покатившийся прямиком под лапы доисторического монстра. Хуже, думал Питер дрожа от холода и стуча зубами от страха, быть уже не может. Как вдруг кто-то схватил его за запястье и вытянув из ямы, потянул куда-то. Костюм Тони разваливался на глазах. Было очевидно, что от любого, даже незначительного удара (это не говоря об ударе динозавра, который априори не мог быть незначительным) Железный Человек рассыпется в металлолом — собирая костюм, Тони явно не учитывал нападение на базу спинозавра, чей мощный удар способен пробить куда более совершенные доспехи Старка, а с прототипом мог расправиться меньше чем в два счёта. Нырнув за обвалившееся здание (всё что осталось от постройки — лишь груда камней и битые стекла), Тони рассеянно уставился на вжавшегося в камень обрушенной стены Питера. Смотрел на него то ли как на умалишенного, то ли как на обузу. Просто взять и свалить Старк отчего-то не решался. Питер выглянул из-за укрытия: спинозавр потерял их из виду, но интенсивно поглощал в себя воздух. Ещё немного и он учует Питера и тогда поминай как звали. — Почему эта тварь на тебя охотится? — Тони не сводил с Питера глаз. Чем-то, невольно подумалось Питеру, Тони и спинозавр сейчас были похожи: оба за ним следили и оба, похоже, были на него злы. — Значит так, — Питер судорожно перевёл дыхание: отчаянное положение требует отчаянных мер, а не глупых ответов, — я отвлеку динозавра, а вы уходите… Тони нашел в себе силы улыбнуться многозначительной ухмылкой. — Полуобнаженный, раненый подросток будет отвлекать, а я… — А вы уйдете, — закончил за него Питер, — я знаю, что делать, а вы не знаете. — Вот как? — ядовито усмехнулся Старк. — По тебе сразу видно, что ты человек с детально обдуманным планом. Спасибо хоть на том, что штаны не потерял…Нельзя же постоянно полагаться на удачу. Тебе просто повезло, что тебя ещё не сожрал этот крокодил-переросток. — Ну вас, — Питеру было больно, но в большей степени, конечно досадно. От влюбленного взгляда Старка ни осталось и следа. Он не смотрел на него как прежде. Скорее как на непутевого ребенка, сболтнувшего ересь. Стиснув зубы, Питер буквально выкатился из-за стены, спинозавр повернулся и мир Питера как будто раскололся, поделившись на до и после. Питер едва не потерял сознание — резкий кувырок вогнал кинжал по древко, но вытаскивать кинжал было бы полным безумием, даже по меркам обычного для Питера безумия. Поэтому пришлось привыкнуть и к нестерпимой боли, и к торчащему из тела инородному предмету, и к массе вытекающих из вышеперечисленного проблемам, таким как ежесекундная потеря крови, а в последствии и потере сознания на каждом шагу. То, что произошло дальше, сложно было назвать удачей, скорее череда маленьких неприятностей, неизвестно каким образом оказавших Питеру кое-какую помощь. Утробно заревев, спинозавр, завидев цель, само собой, ринулся к Питеру, а уже в следующую секунду, они оба болтыхались в воде, погружаясь на дно. Временные петли, они такие — внезапные, непредсказуемые и незнамо куда вышвыривающие. Но временная петля оказалась пустячком по сравнению с тем, что ждало Питера минутой спустя. Только его глаза более-менее привыкли к мути воды, как последовал удар: что-то задело Питера, откинуло в водоворот, несомненно возникший из-за столкновения двух гигантов. Последнее, что увидел Питер — раскрывающего пасть мегаладона и злые, налитые кровью глаза спинозавра. Встреча этих двух монстров всё же состоялась.

***

Наверное, толика удачи в злоключениях Питера, всё-таки присутствовала. Питер не сомневался, что погибнет или уже погиб — как-никак он умудрился попасть в эпицентр сражения мегалодона со спинозавром и не где-нибудь на суше, а под водой. К тому же, он потерял сознание и не мог никак контролировать ситуацию или хотя бы стараться её урегулировать в свою пользу, проще говоря, сделать всё возможное, чтобы не погибнуть. Однако открыв глаза, Питер обнаружил, что он до сих пор жив, во всяком случае, было непохоже, что он умер. Шевелиться было больно, местами так и вовсе практически невозможно, сломанных костей и царапин явно прибавилось, но в целом, было всё не так уж и плохо: Питер дышал и даже немного этому радовался. Закряхтев, Питер тихонько приподнялся на локтях и тут же рухнул обратно, стараясь не думать о том куда он на этот раз угодил и, что успел увидеть. А увидеть он успел многое и это многое развеяло маленькую победу над смертью, потому как смерть, очевидно, решила не отступать и как следует ему навалять. В каких-то двух шагах от Питера, сложив огромные крылья и солидно усевшись на ворох сучьев, дремал динозавр, отдаленно напоминающий птицу, только смертоносную, без перьев и чешуйчатую, в десяток метров высоту. У него была длинная шея, которую он, уснув, согнул к груди цифрой два; внушительный клюв, заостренный гребень на продолговатой морде и, конечно у него были крылья, столь огромные, что расправь их ящер прямо сейчас, то запросто смог бы дотянуться от передней до задней части яхты мистера Лидса, полностью её накрыв. Этот Кетцалькоатль был очень стар, но маловероятно мудр, бояться его стоило, поскольку помимо клюва с зубами у кетцалькоатля росли на лапах когти, какими ящер наверняка расправлялся со своими жертвами за считанные минуты. Но Питера по настоящему напугал другой представитель вымерших рептилий. Спинозавра, к великому огорчению Питера, вынесло на тот же берег. Истерзанный мегалодоном динозавр валялся неподалеку и время от времени извергал из себя подозрительные звуки. Похоже спинозавр умирал. Не без содрогания, Питер наблюдал за ним и молился, чтобы тот наконец, как бы то ужасно не прозвучало, издох. Но спинозавр вдруг начал приходить в себя, а то что выглядело предсмертной конвульсией, ничего общего с ней не имело. Вильнув хвостом и едва не задев спящего кетцалькоатля, ящер дернул задней лапой, будто отталкивался от воздуха и раскрыл глаза. Впрочем, спинозавр не спешил подниматься и тяжело дыша, тупо лежал. Набирался сил, догадался Питер. Собрав всю волю в кулак, Питер тоже решил ожить, хотя что-то ему подсказывало — смысла в этом совершенно не было: далеко он не сбежит от спинозавра, пусть и полудохлого, а если и сбежит — впереди мир юрского периода, напичканный точно такими же опасными тварями при встрече с которыми у него сейчас не было ни шанса на спасение. Вероятно, ему попросту суждено здесь — среди доисторического леса, у берегов древнего океана, на глазах у престарелого кетцалькоатля — помереть. И всё же, Питер был не из тех, кто опускает руки и бороться, пускай с соперником превосходящим его по всем параметрам, готов был до конца. Встать ему удалось лишь на одно, здоровое колено, при этом столь отважный поступок едва не стоил ему жизни: его чуть не стошнило от боли, а в глазах почернело и кажется он вновь ненадолго отключился. Когда же Питер очухался, ничего толком не поменялось: кетцалькоатль дрых, спинозавр лежал, а временная петля не вернула его домой, ну или подальше от опасностей. Со слезами на глазах, Питер повторил отчаянный маневр и снова провалился во тьму. Ближе к полуночи, у Питера-таки вышло отползти подальше от спинозавра, поближе к обглоданному кем-то кустарнику, аккурат за широкую спину кетцалькоатля — такое себе укрытие, но всяко лучше, чем лежать на виду и без конца терять сознание. Меж тем, спинозавр зашевелился и угрожающе зарычал, вместе с ним проснулся кетцалькоатль. Старый динозавр расправил крылья, завертел шеей, а Питер затаил дыхание. К гадалке не ходи, что-то намечается. Спинозавр поднимался неповоротливо, вымучено и неуверенно. Вторя ему, Питер дрожа всем телом, украдкой выглядывал из-за укрытия, готовясь к чему-то страшному. Было б чем, его наверняка бы стошнило, никогда прежде он так сильно не нервничал. Единственным правильным решением был побег. Если Питер успеет зацепиться за кетцалькоатля, то сможет подняться в небо, куда вездесущий спинозавр уже не доберется. Изъяны в плане, конечно, имелись, но страх быть сожранным победил. Чудом не отключившись, Питер бросился на спину крылатого ящера, опутывая принюхивающегося к земле спинозавра паутиной. Должно быть предупреждающая атака оказалась лишней, потому как спинозавр, истекая слюной вперемешку с кровью, вдруг резко двинул к кетцалькоатлю, словно догадавшись о планах Питера. Запаниковав — престарелый кетцалькоатль упрямствовал и не поднимался в безопасный воздух — Питер ещё раз стрельнул в спинозавра, что не замедлило ящера, а наоборот, ускорило. — Ну же, взлетай…взлетай… — мольбы на кетцалькоатля не действовали, равно как и беспрестанное рычание другого хищника, зато лишний груз, кажется, немного озадачил старого динозавра. Встрепенувшись, кетцалькоатль оттолкнулся от земли задними лапами и умиротворенно, будто ничто в этом мире не могло его взволновать, взлетел. Клацающий зубами спинозавр за долю мгновения скукожился в стремительно отдаляющуюся, изрыгающую рычание точку. Однако сил радоваться, да и вообще ни на что у Питера не осталось. Он не любовался открывшимися глазам видами первобытной природы, не наслаждался почти сказочным, ни на что не похожим полетом. А когда начал соскальзывать, даже не постарался ухватиться за кетцалькоатля, и с мыслями «будь, что будет» шлепнулся в воду.

***

— Хвала небесам! Он жив! Но, разве вода может так…поранить? А, пап? Боже, а это, что ещё такое? Рана? Питер застонал. Вопреки всему — здравому смыслу, физике и, в конце концов, судьбе, он опять выжил. Разлепив веки, Питер увидел облепивших его со всех сторон обеспокоенных людей — мужчин и женщин, спасательный полосатый круг и знакомую палубу, залитую водой и ярким солнечным светом. Неда Питер узнал в первую очередь, хотя искал глазами в толпе другого человека. — Эй! — Нед смотрел на него, как на восставшего из мертвых. — Ты провел в воде всего пару минут… Две или три… Отец тебя быстро вытащил… Я ничего не понимаю! Почему ты выглядишь так, будто побывал… — Всё в порядке, — отмахнувшись от чьей-то руки, Питер без посторонней помощи привстал и оглянулся, наконец, замечая среди гостей яхты мистера Лидса Тони. Старк даже не думал к нему подходить и держался так, словно они с ним вовсе не были знакомы. Подозрительно? Странно? Но вполне возможно, ведь Питер столько всякого натворил, путешествуя во времени… Правда, он и раньше путешествовал и ничего же криминального не происходило. — Ему нужно в больницу! — закричал кто-то, Старк чисто из вежливости кивнул. — А где твоя футболка?! — продолжал плеваться изумлением и ужасом Нед, а Питер не моргая следил за Тони, пытаясь понять, почему тот смотрит на него как на абсолютно чужого — из-за вредности или по другой причине? Тони не притворялся. Он действительно не помнил его. Более того, Тони был не один: нахлобучив старковские очки, рядом с ним пьяно покачивался молодой мужчина — красивый и статный — словом, отвечающий на высокие запросы Тони. Всё пережитое Питером отошло на задний, не имеющий значения план, когда Старк позволил уже своей руке соскользнуть с талии на зад незнакомца. Незнакомец противно хихикнул. — Боже, — Питеру стоило неимоверных усилий заставить себя прекратить таращиться на них, сглотнуть едкую горечь и грустно посмотреть на Неда, — ты помнишь…почему я оказался в воде? Нед кисло покачал головой. — Дедушкино винцо? Мы знатно приложились к бутылочке. — Я не пил, — сухо отрезал Питер. Спорить с Лидсом, тем более при свидетелях, ему не захотелось. Голова его снова закружилась и накатила слабость, к тому же у него закралось подозрение, что он опять может грохнуться в обморок, — помоги мне дойти до каюты. Подозрение не обмануло. Питер прекрасно видел протянутую руку Неда, но не мог до нее дотянуться. Его тело словно парализовало. Завалившись на бок, Питер закрыл глаза.

***

Питер провёл в больнице три дня. И за эти три дня он многое осознал и многое для себя уяснил. Во-первых, путешествия во времени не такие уж и безопасные. По правде говоря, это и раньше было понятно, но теперь, когда Старк его полностью забыл, стало ещё понятнее, что любое вмешательство, даже самое пустяковое (хотя прямое вмешательство в переломный этап жизни Тони, язык не поворачивался назвать пустяком), полностью изменит будущее. В новой жизни Питера влюбленного Тони Старка не существовало (о чем свидетельствовало тотальное игнорирование Старком полумертвого Питера), зато в новой жизни Нед Лидс и Гарри Озборн как будто с пеленок были ему лучшими друзьями (ребята каждый день навещали его в больнице и приносили с собой всякую вкусную, но запрещенную в этих стенах вредность). А ещё у Питера пропали его невероятные, но местами оказавшиеся бесполезными силы. Оно-то вполне себе и очевидно: нет Тони — нет укуса доисторического паука. По той же логике, рассуждал Питер, нет и Ти — единственного представителя хищников, который приходил ему на помощь, а не пытался прикончить. Потеря дружбы с тирексом расстроила Питера не меньше, чем потеря отношений с Тони: без сил и без поддержки динозавра Питеру будет непросто выпутываться из неприятностей. А неприятности с Питером точно произойдут — так исторически сложилось. Во-вторых, Питер понял, что ему ужасно не нравятся больницы. Тут плохо кормили, персонал был склонен к агрессии и раздражению, причем без повода для таковых, а приевшиеся, цвета незрелого персика стены удручали и вгоняли в тоску. Поэтому в день выписки Питер впервые за долгое время проснулся в отличном расположении духа и нисколько не обиделся на своего лечащего врача, когда тот в грубой форме приказал освободить палату для по-настоящему больных пациентов. — О, да ты улыбаешься! — Гарри похлопал Питера по плечу и ухмыльнулся. — Предлагаю отпраздновать твое выздоровление в кафешке. У нас как раз с Недом есть для тебя супер-пупер предложение. — Закачаешься какое, — воодушевленно прокомментировал Нед, а Питер неуверенно пожал плечами. На самом деле ему хотелось поскорее вернуться домой: тётя Мэй вся извелась, а от дяди Бена вообще ни слуху ни духу — дядя скорее всего поверил байке о распитии спиртных напитков и обиделся. — Хорош депрессировать, Пит, — нахмурился Гарри, — выкинь ты уже из головы то, что произошло и живи настоящим. — Я не уверен, что у меня получится… В смысле, ну… — Питер осекся и черканул мясом пол. О своих приключениях во времени он не рассказал друзьям, так что про динозавров и о петлях, знал только он один получается. Гарри и Нед всерьез полагали, что Питер грустит из-за неудачного прыжка в воду. — Короче, трудно мне будет. — Если ты боишься порвать со своим хахалем, так скажи прямо, — Гарри тяжело вздохнул и толкнул дверь, пропуская вперед ребят. Потом повернул налево, где они миновали главный коридор больницы и вышли на прямую к выходу. — Мы сами порвем со Сайласом, — предложил Гарри, когда они, наконец, вышли из больницы, оказываясь на припорошенной снегом пустой автостоянке. Ах, Сайлас… Питера передернуло, но не от холода и ветра. В его новой жизни Сайлас никуда не делся, однако его поведение в корне отличалось ото поведения прошлого, повернутого на сексе Сайласа. Как и Нед с Гарри, Сайлас навещал Питера, но не лез к нему с похотливыми намеками опробовать на прочность больничные койки и операционный стол в отделе хирургии. Он приносил ему цветы и подавал пример прямо-таки образцового бойфренда: прикладывал к цветам милые записки, нежничал и не переходил границы. На такого Сайласа сложно было злиться, а тем более бросать. Но сердцу не прикажешь, раз влюбился в другого, значит придется бросать. Не мучить же ни себя ни остальных. — Я сам его брошу, — хмуро пробормотал Питер. Незаметно они покинули территорию автостоянки и дошли до кафе «Моя Синьора» — кафе дорогое, но с неприлично вкусной едой. В остальном это было обычное, без архитектурных новаций заведение: деревянный пол, стулья из дуба и круглые, накрытые яркой, вырви глаз розовой скатертью столики. — Даже не думайте его бросать за меня, — предупредил друзей Питер. Они сели за единственный свободный столик. Питер без энтузиазма полистал меню: в «Моей Синьоре» он мог позволить себе разве что бутылку газировки и бесплатную корзинку с хлебными палочками. — За мой счет, — заметив на его лице досаду, Гарри дружелюбно подмигнул. И прежде чем Питер раскрыл рот, чтобы возразить — а возразить Питер как раз-таки собирался, чуть строже добавил, — отказы не принимаю. Через полчаса им принесли еду. К тому времени, кафешка полностью забилась посетителями, мест, даже стоячих, у бара, не осталось, но люди почему-то продолжали приходить и занимали очередь на улице. Питер вяло заковырял в своей тарелке, ему вдруг послышалось знакомое, противное хихиканье, а затем он услышал второй, тоже знакомый голос и всё встало на свои места. На секунду оторвавшись от еды, к которой он, в общем-то так и не приступил, Питер обернулся и увидел Тони в компании очередного красавца. В новой жизни Питера Старк явно не гнался за серьезными отношениями и менял парней как перчатки (или в случае Тони, как солнцезащитные очки). — Красавчик, правда? — Гарри также посмотрел на нового спутника Тони. — Да все они одинаковые, — не переходя на шепот, злобно сказал Питер, свирепо поворачиваясь к друзьям. Лицо обожгла прильнувшая кровь, а сердце уколола ревность. — Тупые. И смех у них тупой. А раз Тони Старк встречается с такими болванами, значит он точно такой же тупой, а может ещё тупее… Само собой он никогда не считал Тони идиотом. Гений Старка невозможно отрицать. Но Питер ничего не мог с собой поделать. Все три дня, проведенные в больнице он спрашивал себя, как так вышло, что Тони его не помнит, и не находя ответа, начинал выходить из себя. Сейчас та же история: задавшись вопросом почему Старк сидит не с ним, а с каким-то придурком с глянцевой обложки, Питер ни на шутку рассердился. По большей части, конечно, на себя. Услышав столь резкий комментарий, уплетающий спагетти Нед перевернул тарелку и подавился, а Гарри поперхнулся соком. Оба парня с опаской глянули на вскинувшего бровь Тони. — И нечего так реагировать, — Питер почувствовал на себе оценивающий взгляд Старка и даже услышал, как отодвигается сзади стул, — лучше скажите какое у вас ко мне предложение. — Сначала послушай-ка моё предложение. Приставив к их столику свой стул, Старк придвинулся к Питеру почти вплотную. — А я тебя помню, — обдал его ментоловым дыханием Тони, — это же ты, позоря родителей да и себя, решил в пьяном угаре искупаться в холодной водичке голышом? — Во-первых, я не пил, — голос Питера резко охрип: то ли из-за одурманивающего одеколона Тони, то ли из-за того, что Старк так близко к нему подошел, то ли из-за чего-то ещё, причин так-то было достаточно. — Во-вторых, никого я не позорил. Я случайно выпал и… всё. Такое с каждым может случиться. В-третьих, не голышом, а просто без верха. — На яхте была хренова куча народа и только ты один бултыхался в океане. — Чего вам надо? — Питер знал, что лучше не обрывать зрительный контакт с Тони, потому почти не моргал. Глаза защипало и должно быть проступили слезы от напряжения, но он решительно не прерывал невидимую ниточку между ними. Старк нахмурился. — Извинись. — Не буду, — прошипел Питер, в глубине души понимая, что извиняться всё же придется, — это мое мнение. Мы живем в свободной стране. — Тогда всё, что ты там наговорил друзьям, скажи мне прямо в лицо. — Не хочу, — сердце Питера сжалось и словно сделало сальто. Отчего-то ему захотелось оказаться сейчас на спине кетцалькоатля и улететь отсюда как можно дальше. — Видно родители тебя совсем не воспитывают, мальчик, — Тони резко поднялся со стула, — мы вертимся в одних и тех же кругах, — зло произнес он, многозначительно глянув на наблюдающих за ними Неда и Гарри, — я запомню каждое твое грубое слово и поверь… Тебе же хуже будет потом. Саенара. Питер открыл было рот, но Гарри его остановил: — Лучше не начинай. Не надо усугублять. Старк и его кавалер удалились, а Питер убито поник. Кажется, что в его новой жизни — Тони Старк ненавидит Питера Паркера. И виноват в этом по-прежнему Питер Паркер. — Что это, черт возьми, было? — Гарри помассировал виски. — Ты в курсе, что без его согласия нам не поступить в университет Старк-Ин? Он же там самый главный! — Зачем нам поступать в университет Старк-Ин? — на автомате спросил Питер особо не задумываясь над тем, что он спрашивает. — Мы решили поступать в его университет потому что в этом году Тони представил стипендии… Для особо одаренных, — гробовым голосом признался Нед, — но видимо мы не будем поступать в Старк-Ин, хотя там так здорово и работу потом будет просто найти… Питер как будто проснулся. Он неожиданно вспомнил, как когда-то наткнулся на записи в тетрадке Старка. Тогда Старк попросил его подумать над предложением поступить в университет Старк Индастриз. «…Университет Старк Индастриз — значимый шаг человечества к знаниям… …Дорогостоящее обучение (цена обучения зависит от факультета, но не меньше семидесяти тысяч долларов в год, а также не предусмотрена стипендия, благодаря которой «халявщики» получат знания) обеспечит безбедное будущее студентам… …Стань таким же умным и богатым, как я — поступай в Университет Старк Индастриз…» И Питер пообещал подумать. — Вы сможете и без меня туда поступать. — Не. Мы без тебя не хотим, — понурил голову Нед и тут же просиял, — а знаешь, ты бы мог просто попробовать сдать экзамены! Ты же умный! А принципы Старка не позволяют отказывать умным… — Недди прав, — поддакнул Гарри, — ты сдашь лучше всех экзамены и у него не останется выбора. Питер покачал головой: — Я не хочу пересекаться с ним. — Не будь ребёнком, Пит. Старк посещает свой Университет раз в миллион лет! — не сдавался Нед. — Именно, — Гарри, похоже, тоже не сдавался, — всё свободное время он тратит на своих хахалей. — Поверьте мне на слово, мы с ним обязательно встретимся, — Питер прикусил нижнюю губу, откинулся на спинку стула и мрачно взглянул на ребят, — после того как я назвал его тупым, он ни в жизни не позволит мне получить стипендию. А лишних денег на обучение у меня нет. Питер надеялся, что он был достаточно убедителен и Нед с Гарри от него отстанут. Однако всю дорогу от кафе до дома Гарри и Нед только и делали, что приводили аргументы в пользу Университета Старка. В конце концов, Питер и им пообещал подумать над предложением: как знать, возможно следующая вылазка в прошлое подправит их отношения с Тони. — Завтра дашь ответ, — прощаясь наказал ему Гарри, — завтра как раз начнется запись на вступительные экзамены. — Мы же ещё школу не окончили! — И то верно, — согласился с Питером Нед, — но оглянуться не успеешь, зима закончится и наступит весна, а там до окончания школы рукой подать. Так что, да, завтра с тебя ответ. И отказов мы с Гарри не принимаем.

***

Питеру не терпелось поскорее обнять тётю и дядю, а с последним ещё и помириться. Дома он не был сто лет и успел ужасно соскучиться по любимым родственникам. Распрощавшись с ребятами, Питер нажал на дверной звонок и задержал дыхание, ожидая увидеть на пороге дядю Бена. Однако дверь открыла тётя Мэй. Увидев племянника Мэй просияла и поторопила зайти в дом — нечего пускать в дом зиму. — Прости, что не забрала из больницы, дел море, сам понимаешь, — чмокнув Питера в щеку, тётя убежала на кухню. Предположив, что дядя Бен засел на кухне — время как раз близилось к обеду, Питер, естественно, пошел за тётей. Но дяди Бена и на кухне не было. Тут то Питеру и стало неуютно. — Суп будешь? Только сварила, — промурлыкала тётя, выключая конфорки на плите и открывая шкафчик с посудой. — Нет, спасибо. Слушай, — Питер скользнул взглядом по казалось бы привычным вещам и что-то в них ему не понравилось. Чего-то как будто не хватало. Что-то здесь определенно было не так. — А где дядя Бен? Тарелка, которую Мэй достала из шкафчика, вылетела из рук тёти и ударившись об пол, раскололась. — С тобой точно всё в порядке? — озадаченно пробормотала Мэй. — Тебя не рановато выписали? — Тётя Мэй, — Питер пристально посмотрел на тётю, — где дядя Бен? — Если это такой подростковый юмор, то я не понимаю таких шуток, — совсем растерялась Мэй, — милый, дядя Бен вот уже как восемь лет на кладбище. — Что? — до Питера не сразу дошел смысл сказанных тётей слов. — Ты хочешь сказать, что он…умер? — Питер, вовсе не смешно, — тётя отвернулась и ушла за веником, Питер же смотрел на разбитую тарелку и никак не мог прекратить таращиться в одну точку. В его новой жизни не было дяди Бена.