Апокалипсис на завтра

Я сидел напротив него, наблюдая за его поведением. Он сидел так же прямо, как и я, но его взгляд был тяжелым, пристальным, словно хотел прочитать меня. Он почти не моргал, что вызывало легкий дискомфорт. Мой взгляд скользнул вниз, на столешницу. Там лежал дневник — вероятно, тот самый, о котором он упоминал. Наши взгляды пересеклись на мгновение. Недоверие на его лице было слишком явным. Чтобы не накалять обстановку, я отвернулся и посмотрел в окно. За стеклом тянулась бесконечная зимняя тайга, деревья, припорошенные снегом, качались в ритме движения поезда. Только стук колёс нарушал тишину. Мы молчали. Это тягостное безмолвие оставляло время на размышления. Во-первых, это место сильно напоминало Подуровень МиСайд — старый, добрый уровень. Где-то здесь должны быть админы, но я их пока не чувствовал. Во-вторых, этот парень… он не казался фальшивым. Я не улавливал от него тех характерных ноток, что выдают манекенов или временных болванчиков. Он был слишком живым. Если только администратор не создал что-то совершенно новое и гиперреалистичное. Что мы имеем? Поезд движется через тайгу, со средней скоростью. За окном никаких построек или станций не видно. Это значит, что вся локация, вероятно, ограничивается только этим поездом. Возможно, нужно добраться до машиниста? Но вдруг этот поезд бесконечный? С этими мыслями я приблизился к окну, чувствуя его холод. Прижавшись лицом к стеклу, я попытался уловить длину поезда. — Что ты делаешь? — раздался тихий голос. Я обернулся. Парень смотрел на меня, напряжённо реагируя на каждое моё движение. — Хочу поймать момент на повороте, чтобы увидеть длину поезда — объяснил я. Его глаза расширились. Видимо, такая идея даже не приходила ему в голову. Он задумался на секунду, а затем произнёс. — Звучит логично… но это навряд ли поможет. Из купе выходить нельзя. Никогда. Смотреть можно только в окно. Что бы ни происходило. До самого последнего. Последнего? Эта фраза заставила меня задаться вопросом. — Последнего чего? — спросил я. Он лишь покачал головой, уводя взгляд в сторону. — Я тебе не доверяю — тихо, но зло произнёс он — Ты появился здесь из ниоткуда. Когда я прочитал этот чёртов дневник и оказался в этой ситуации… блять, что за монстр ты такой? Убил бы меня сразу — было бы проще. А ты только мучаешь. Он уставился на свои руки, пытался найти в них ответы. — Полностью безвыходная ситуация… Нету выхода, нету возможности что-либо сделать — прошептал он, говоря это больше себе, чем мне. Я посмотрел на него внимательно, анализируя каждую деталь. — А что велит тебе твоё сердце? — спросил я. Он усмехнулся, но эта усмешка была лишена какой-либо радости. — Я мёртв внутри… Я глянул на него ещё раз, оценивающе. — Говоришь так, словно прошёл Иводзиму на максимальной сложности — бросил я, стараясь немного разрядить атмосферу. Он не ответил. Мы снова погрузились в молчание. За окном горизонт тянулся бесконечной белой лентой. Снег продолжал падать, но я уже начал сомневаться, что это вообще снег. Нечем было заняться. Я достал из кармана телефон и посмотрел на него. Решил попробовать включить. Парень заметил мои действия, но отреагировал с равнодушием, это не имело значения. Попытки включить телефон не увенчались успехом. Экран оставался чёрным. — Умер что ли? — пробормотал я, постукивая по корпусу. — Вряд ли — тихо сказал парень, всё так же глядя в окно — Тут никакая техника не работает. Его голос звучал ровно, но в нём сквозило напряжение. Несколько мгновений он сидел неподвижно, будто принимая внутреннее решение. Затем он протянул руку и взял дневник. — Я не знаю, что здесь происходит — начал он, открывая его на заложенной странице — Один из людей, кто писал в этот дневник, был физиком-ядерщиком. Он не указал своего имени, сказал, что это не имеет значения. Но он смог описать, что думает про это место. Парень пролистал несколько страниц, бегло читая, затем остановился и продолжил: — Он писал, что винит себя. Говорил, если бы знал, в какой ситуации окажется, то не занимался бы ядерной энергетикой, а ушёл бы в теорию относительности или более сложные вопросы. Судя по его наблюдениям, это место находится за пределами пространства и времени. Чёрт знает где. Возможно, это какой-то пузырь или купол, который разделяет наше земное время и здешнее. Потому что времени, в привычном смысле, здесь нет. Я задумался, а он продолжил. — Здесь нет потребности пить, есть, спать. Организм полностью отделён от времени. Пространство — это, видимо, бесконечные неизведанные просторы. Физик писал, что прочитал комментарии других людей в дневнике и пришёл к выводу, что выходить из купе нельзя. Никаких экспериментов, только продержаться как можно дольше, записывать все что возможно. Это были его последние строки. Парень поднял взгляд на меня, его глаза блестели от напряжения. — Но есть кое-что ещё. О чём он, возможно, не знал. — Что именно? Он листал дневник, его пальцы замерли на последней странице. — Когда поезд останавливается, выходить нельзя. Я смотрел на него, ожидая объяснений, но он, собирался с мыслями. Наконец он продолжил. — Последнюю информацию я нашёл в записях другого человека. Этот человек продержался здесь дольше всех. Он писал, что поезд однажды остановился. За окном было пшеничное поле. И… — он замолчал, на секунду закусив губу, будто решая, стоит ли говорить дальше — Тело лежало прямо за порогом двери. Оно было изувечено. Я почувствовал, как отмосфера по закону подлости начинают нагнетается. — Автор дневника долго не решался выйти. Он боялся. Но в какой-то момент решился. Когда он вышел, то почувствовал солнечные лучи на своей коже… Он писал, что это было невероятное ощущение, как детская радость. Он замолчал, подняв на меня взгляд. В купе повисла зловещая тишина. — А дальше что? — спросил я. Парень медленно вздохнул, чтобы процитировать автора. Вокруг было бескрайнее море пшеницы и… солнце. О, боги! Я бы душу отдал за солнце! Они появились внезапно. Бледные, худые, жуткие существа с когтистыми трёхпалыми лапами. Я заметил, когда одна из них чуть не снесла мне голову. Буквально мгновение назад была пшеница и солнце, а теперь я стою посреди зловонного болота. По пояс в жиже. Они мчатся со всех сторон, их глаза горят холодной ненавистью. Я выбрался. Грязный, в тине и иле, я влетел в вагон, захлопнул дверь прямо перед мордой одного из них. Послышался тяжёлый удар. Дверь прогнулась, словно в неё врезался грузовик. Этот шум… Они орут, воют, стенают так, словно сам Ад сорвался с цепи и ворвался в моё сознание. Удалось отломить острый кусок металла. Сейчас точу его, хотя не уверен, что это поможет. Поезд едет, за окном снова этот проклятый туман и вой. Если вы это читаете, а за окном светло, и нет тумана — бегите. А я… Я останусь. Здесь, в этом аду. Парень захлопнул дневник и уставился в окно, где зимняя мгла накрыла горизонт. — Чёрт — тихо выругался он — Кто же знал? Я ведь ехал, усмехался, пока читал это. Думал, кто-то хоррор сочиняет. А потом заснул, прижав к себе этот дневник. Проснулся… и никого. Ни бабки с её вечным яблоком, ни моего попутчика. Все исчезли, как в этих записях. Он замолчал, сжав кулаки, потом снова взглянул на собеседника. — Этот автор… Он держался дольше всех, но дальше его записей ничего нет. Поле пшеницы — последняя точка. Всё остальное, — он слегка поднял дневник, — это уже мои наблюдения. Сомневаюсь, что они нам чем-то помогут, но записывать всё равно нужно. Помогут другим. С этими словами он уселся поудобнее и начал записывать, водя карандашом по потрёпанным страницам дневника. А я остался в своих мыслях, пытаясь осмыслить услышанное. Что-то в этом всем не клеилось. Дело пахло очередной мистической нелепицей, а материал был слишком плоским для реальности. Уж слишком много дыр. — А как тебя зовут-то, хоть? — спросил я, чтобы заполнить тишину. — Богдан — ответил он, не поднимая глаз от дневника. — Ну вот, Богдан — я чуть наклонился вперед, усмехнувшись — Если это всё правда, то логично предположить, что то, что мы видим за окном — иллюзия. Пустышка. Наваждение, контроль сознания — его карандаш замер, и он бросил на меня быстрый взгляд — Снаружи ничего нет. Там болото, как в записях. Хотя, конечно… там не описано, что происходит, если выйти. Вероятность того, что за окном просто пустота, довольно велика. Богдан нахмурился, отложил карандаш в сторону и посмотрел на меня внимательно. — И что ты хочешь этим сказать? — А то, что всё это подозрительно. Почему эти твари не могут выбить окно? Или, чёрт возьми, проломить стену и сожрать нас? В тексте ведь сказано, что они гнут двери, как консервные банки. А тут — стекло их останавливает? Он задумался, его взгляд побродил по купе, цепляясь за мелочи. Как например окно. И ведь действительно… в тексте правда говорится, что дверь от удара прогнулась. А окно, чего они толпой не разбили? — Хм… действительно, это странно. Продолжай — тихо сказал он. — Ну вот, не находишь странным, что именно это место — купе, это поезд — безопасны? Прямо как будто специально. В его глазах мелькнул проблеск понимания, но он промолчал, ожидая, куда я клоню. — Смотри, в дневнике говорится, что автор забежал в вагон, закрыл дверь, и это помогло. Они не сломали её, хотя дверь прогнули. Потом — туман, поезд едет, а за окном эти твари. Они гоняться за ним. Тоесть, они буквально отпустили поезд. Подождали когда он разгонится, и только после побежали с воем? Но сам подумай, откуда у них такая логика? Что, они не могут перелезть через крышу? Не могут проломить стены? Это всё выглядит… слишком постановочно. Богдан нахмурился, но с каждым словом, с его плеч, начали падать камни. Потому что, наконец-то, все происходящие, объясняется. Ведь это действительно странно. И он продолжил тему. Парень оказывается не глупый. — Если честно я не верю в такие теории заговора. Но с другой стороны… я сейчас во что угодно поверю. Я пожал плечами. Богдан вздохнул, провёл рукой по волосам и вдруг резко спросил. — Хорошо. Будем строить теории заговора? Я промолчал. Быстро схватил дневник и открыл его. Глаза Богдана расширились, но он ничего не сказал. Я лишь мельком взглянул на записи… и нахмурился. Я молился три дня и три ночи, но всё напрасно. Они скребутся о дверь. Там, где они разодрали её, видны следы когтей. Их облик… он поистине ужасен. Да помилует меня Бог!» — Отлично, — пробормотал я себе под нос. — Значит, они всё-таки могут проникнуть в поезд и начать ломать двери. Хотя… здесь говорится, что они как будто материализуются, если на них посмотреть. Сначала — лишь туман, а чем дольше смотришь, чем чаще моргаешь… тем они становятся явственнее. Нет, это, скорее всего, иллюзия. Я перелистнул страницы и наткнулся на новую запись Я многое поняла, читая эти дневники. Каждый раз, как только видела опасность, описанную другими, я старалась её избежать. Не выходила из купе, даже если поезд стоял. Завидев первый силуэт, не моргнув, прошла обратно в купе и осталась там. Просто заткнула уши ватой, и они перестали скрестись… по крайней мере, для меня. Сразу же исчезли новые борозды на двери. Эти существа как будто проникают в наше сознание… Я продолжил чтение. Среди записей была одна, где описывалось, как это создание взаимодействовало с ребёнком. Оно даже предложило ему помочь найти родителей. Всё указывало на одно: они воздействуют на сознание. Пейзаж за окном не меняется. Звуки тумана и их скрежет разрушают психику. Они обретают материальность лишь настолько, насколько мы их воспринимаем. Чем больше внимания им уделяешь, тем реальнее они становятся. А когда их очертания становятся ясными, они становятся физически опасными. Я был близок к тому, чтобы выдать свою теорию. По моему телу прошёлся разряд. От телефона. Я только успел заметить хмурое выражение моего отражения в окне. Мита?..

***

Взгляд парня стал другим. Богдан заметил это, даже почувствовал, как что-то в отражении парня шевельнулось. — Ты… ты не человек, так? — осторожно спросил Богдан, пытаясь не поддаваться панике. — Эй, Бублик, тише. Я самое человечное существо на свете — Его голос был спокойным, слишком спокойным. Парень замолк, и смотрел как его попутчик разминает шею и плечи, что-то изменилось в его движениях, и это пугало. — Молодцом — неожиданно сказал НеЧеловек — Я с самого начала знал, что с этой воронкой что-то не так. Новый мир… ну, ну. Когда всё это осмотрел… стал думать, где я это уже видел? И действительно, все было проще… это… блядские… — внезапно парень прекратил разминаться и посмотрел на Богдана, засунув руки в карманы — Мета Абстракты. Резко, Богдана вжало в сиденье, поезд неожиданно остановился. — Что за…! — Он взглянул в окно, но там не было ничего, кроме… болота! Он хотел почти закричать, но его остановили. — Молчи, Бублик, и слушай. Они называются Мета Абстракты. Паразиты из более высоких измерений. Там их буквально вытравили, и вот они временно здесь. Не задерживаются надолго, на одном месте, путешествуют из мира в мир. — Пара… паразиты? — Богдан не верил своим ушам и не только потому что слышал, он видел, что-то там, за окном мелькнуло. И не раз, а мелькания происходили слишком хаотично и быстро. Что-то собиралось. — Да. И они не просто паразиты. Их тела — это нечто иное, сотканное из другого воплощения данных. Они становятся осязаемыми только в те моменты, когда ты их видишь или фиксируешь своим сознанием. Чем больше внимания им уделяешь, тем реальнее они становятся. Их сила — в восприятии, в том, что мы боимся их, думаем о них, пытаемся объяснить. Они этим пользуются, ради одного. Как думаешь, в чем цель любого паразита? Вот как у таракана. — Эээээ… размножаться? — Богдан продолжал смотреть на парня, а не за чертовщиной за окном, где он заметил лица. Которые приложились к окну. Человек пытался не впасть в панику. — Ииииии… Бинго! Они не убивают. Они играют. Их цель — сломить человека. Сначала они забирают соседей, помещают их в похожие условия. Потом начинают воздействовать на тебя. Ты начинаешь думать о них… и становишься как они. Богдан пытался осмыслить его слова, но его разум был слишком перегружен. НеЧеловек повернулся к окну, и помахал тем кто там был. — Те, кто пропал, стали их частью. Посмотри на них, просто пусички — парень обвёл их рукой — Их души, тела, сознания, теперь там. Они просто становятся другими. И сами прекращают свою деятельность. Их цель меняется. И они не помнят, кем были раньше. — Но… но… — Богдан не мог найти слов, он пытался сопротивляться, но не знал, как. — Кто-то ломается быстрее, воспринимает их как галлюцинации, кто-то дольше сопротивляется, но в итоге… всё равно становишься одним из них. Пам-пам-пам… В руке парня появилось нечто синее, и из воздуха, как из ниоткуда, возникло зеркало. Он поднес его к лицу. — Ты только посмотри, ты же выглядишь как няшка — Он произнес это с каким-то странным оттенком гордости. Богдан посмотрел на зеркало. И ничего не увидел. Но… стоило только присмотреться. — ААААААААА! — истерический крик прошёл по вагону. — Ну что ты сразу, глаза полностью чёрные, зубы как у акулы… красиво, же — Парень усмехнулся. Богдан вскипел. — Ты издеваешься, блядь?! Я похож на общего сына Гавр Гуры которая переспала с Темным из Метро 2033! Богдан не мог сдержать гнева. Он вскочил, но тут же почувствовал, как его ноги стали тяжёлыми, словно тело вдруг превратилось в лед. Как он раньше этого не замечал?! НеЧеловек повернулся к окну и нахмурился, наблюдая, как за стеклом они собирались. Темные силуэты, мерцающие в тусклом свете, по ощущениям жидкие тени, начали стекаться ближе. Каждый из этих понимал, что кто-то остановил превращение ИХ собрата, и это определенно не входило в планы. — Хм, что же делать, что же делать… — он задумчиво постучал пальцами по подбородку — Был бы я силён, как раньше, без проблем бы истребил их полностью. Но после прошлого веселья я ещё не отошёл… НеЧеловек на мгновение задумался, потом достал телефон, и его экран вспыхнул, высвечивая странные зелёные символы, как в матрице, сплошной двоичный код которые не должны были существовать в привычном мире. Несколько быстрых манипуляций — и телефон активировался. — Нужный номер, нужный номер… Сделано. Богдан, который уже не был уверен, человек ли он вообще, хотел выдать пару крепких слов. Но прежде чем он смог это сделать, его взгляд снова скользнул за окно. Они смотрели на него. Жутко, настойчиво. Эти полупрозрачные лица, эти глаза — бездонные, как чернильные провалы, тянули его взгляд. Внутри всё похолодело. Тем временем НеЧеловек поднёс телефон к уху и, усмехнувшись, заговорил. — Алё? Кто звонит, старый друг? Нет, моя дорогая, это не рассылка. Ой, как это — ты не моя дорогая? — он вальяжно засмеялся. — Я издеваюсь? Побойся ядра, я самый красивый человек на свете. И знаешь что? Я кое-что знаю. Это я знаю кто убил твоего игрока… если хочешь узнать, найди меня, я жду тебя. Он выждал секунду, а затем фыркнул. — Але, ауууу… — трубку повесили. НеЧеловек посмотрел на Богдана, лениво пожав плечами. — Возможно, не повезло, а ведь она могла стать нашим спасением. Раз так, то, план Б. — Сучёнок… — раздался сзади новый голос. НеЧеловек замер, но лишь на мгновение. Он медленно повернул голову и усмехнулся. — А что ты так быстро… Но договорить он не успел. Внезапно его тело дернулось, невидимая сила схватила его за воротник. В следующую секунду НеЧеловека просто выбросило за пределы вагона. Окно за которым были твари было уничтожена, всплеск — и он исчез в темных топях, которые окружали поезд. Когда твари были раскиданы в стороны. В ту же секунду вагон осветился вспышками. Яркие пузыри, мерцающие розовым и кислотно-зеленым светом, начали плавиться и растекаться, разъедая всё, чего касались. Монстры, столпившиеся за окнами, зашипели, корчась и исчезая один за другим. Воздух заполнился запахом озона и каких-то фруктов. Богдан вжался в сиденье, стараясь не двигаться, когда мимо него прошло нечто. Свет от вспышек на мгновение осветил рваный свитер, не по размеру сидящие штаны и тапочки на босые ноги. Незнакомка прошла сквозь купе, ни разу не взглянув на Богдана, и направилась прямо к круглой дыре в стене, которая раньше была окном. За ней, по-прежнему пронзительно крича, метались остатки монстров. Незнакомка сделала шаг за грань вагона и исчезла в темноте. Прямо над её головой на мгновение вспыхнули яркие розовые слова.

Бездомная Мита

██████ [Данные удалены]

Богдан сглотнул, не в силах пошевелиться. Что, чёрт возьми, только что произошло?

***

Весь в тине и иле, я с трудом взобрался на твёрдую поверхность. Грязь липла к одежде, холодно обволакивала кожу. Я был по пояс в этой зловонной клоаке. Голова трещала от боли, а сознание заполняли обрывки воспоминаний о недавних событиях. — Ух ты ж е… — простонал я, прикладывая руку ко лбу. Я потянулся, чтобы стереть грязь с лица, и вдруг почувствовал что-то на руке. Это был… платок? Чистый, аккуратно сложенный. — Благодарю… — машинально пробормотал я, собираясь вытереться. Но что-то было не так. Ощущение тревоги пронзило меня. Я поднял голову и встретился взглядом с тем, кто протянул мне этот платок. Житель из топей. Оно оскалилось. — МИТА! Твою же мать! Существо, способное в элегантность передало мне платок, а затем напряглось, готовясь прикончить меня. Но не успело. В его тело влетел сверкающий пузырёк, разъедая его плоть. В следующую секунду нижняя часть твари просто исчезла, осыпавшись в грязь. Я почувствовал движение впереди и инстинктивно поставил блок. Если бы не это, колено, направленное прямо в моё лицо, наверняка бы раскроило мне череп. Время остановилось. Передо мной была она. Только что вышедшая из свалки, с рваными краями одежды, босая, Мита. — Говори, что знаешь! — рявкнула она. Её следующая атака была молниеносной. Разряд энергии вспыхнул на её ладони, и прежде чем я успел отреагировать, правый удар снёс меня назад — прямо в поезд. Я отлетел в один из вагонов, и металлическая конструкция накренилась. Ещё мгновение — и поезд окончательно потерял равновесие, заваливаясь на бок. Внутри, среди разбросанных сидений и разбитых окон, находился Богдан. Он кое-как выбрался наружу, ошарашенно осматривая перевёрнутый вагон. Я тоже поднялся, отряхиваясь. Богдан взобрался на верх перевернувшегося поезда и, тяжело дыша, посмотрел на меня. — Нормальные люди не пробивают своими телами поезда… и не встают, как ни в чём не бывало Я усмехнулся. — Знаю. Но давай отложим подобные вопросы. Вокруг сгущалась тьма. Они ещё были здесь. Твари. Их становилось всё больше. Сотни? Нет… тысячи. Они поднимались из тины, их тела извивались, их глаза горели пустотой. — Ух… кажется, началось. Я перепрыгнул к Богдану, прижался к его спине, чувствуя его напряжённое дыхание. — Драться умеешь? — Нет — честно сказал он. — Значит, научишься. — Спасибо, дядя… — попытался он пошутить. Очень не вовремя. Это началось. Тысячи существ, ревя и шипя, двинулись вперёд. Первой, на кого они напали, была Мита. И это была их ошибка. Она осмотрелась, не проронив ни слова. Вокруг неё закружились пузыри, образуя настоящий смерч. Воздух разорвали вспышки — и твари начали исчезать, таять, сгорать, даже не успев приблизиться. Мита почти не двигалась. Она просто стояла на месте, позволяя пузырям делать всю работу за неё. Изредка бросала на меня короткие взгляды, проверяя, на месте ли я. Она понимала. Я никуда не денусь. Вся область вокруг нас зашевелилась — тени потянулись друг к другу, слившись в единое, живое месиво. Существа из топей хлынули вперёд сплошной волной. Их вытянутые руки тянулись к нам, когти скользили по воздуху. Они шли без страха. Их пустые лица не выражали ничего.Я напрягся. Резкий поворот — кулак впечатался в грудь ближайшей твари. Её тело сложилось пополам, а затем разлетелось комьями ила. Меня облила, липкая жидкость. — На вкус как мультифрукт… — я усмехнулся, вытирая капли, но стоящие рядом твари только злобно взвизгнули в ответ. Следующая тварь попыталась схватить меня за шею, но прежде чем я успел среагировать, вражеская голова резко дёрнулась назад. Богдан, стоявший рядом, проявил неожиданную сноровку — его локоть врезался в челюсть монстра, отправляя того назад, прямо в гущу таких же. Богдан держался, пытаясь уворачиваться от выстреливающих конечностей. Ему пришлось прыгнуть в сторону, когда одна из тварей метнулась на него, разевая пасть. «Что, чёрт его дери, я тут делаю? Почему я всё ещё жив?» — паника в глазах. Но тело действовало иначе. Он двигался рефлекторно, с грацией, которая ему не была свойственна. Он бы никогда раньше так не поступил. Мы были среди грязи, ила и трупов, прикрывая спину друг, другу. Без разговоров, а Мита стояла неподвижно. Сложив руки, она позволяла пузырям делать свою работу. Они пульсировали светом, рассыпались кислотным туманом, прожигая монстров дотла. Твари бросались на неё, но каждый, кто приближался, исчезал, даже не успев дотронуться. Я сделал шаг назад, когда одно из существ развернулось ко мне с раскрытой пастью, полной неровных, зазубренных зубов. Я резко присел, позволяя атаке пройти над головой, а затем, поднимаясь, пробил снизу. Голова монстра отлетела назад, а тело обмякло, оседая, как мешок с гнилью. Я усмехнулся, сунул руки в карманы и посмотрел на оставшихся врагов. Они замирали, изучая меня. — Не знал, что биться — это так весело… — я сделал шаг вперёд, медленно — Как это называется на профессиональном жаргоне?.. А, точно. Доминирование. Я убил всего десяток, а чувство было, будто поднял этот мир на плечи. Одна из тварей двинулась ко мне, и я легко отбросил её ударом ноги. Её худое, вытянутое тело взмыло в воздух и улетело в темноту. — Ребята — я качнул головой, щурясь — вы же классические персонажи ужастиков. Длиннорукие и то лучше были. А вы… минутные болванчики. Целая раса Мета паразитов, а ведёте себя, как обычные мясные куклы. Волна дикого, пронзительного визга поднялась от толпы. Я усмехнулся. — Упс… похоже, последнее было лишним. И заново ринулись вперёд. Где же их хвалёный инстинкт самосохранения? Рядом со мной, за спиной, с жутким хрустом улетел прочь новый монстр, лишённый части головы. Богдан отбивался хаотично, но с каждой секундой движения становились увереннее. Он больше не уворачивался, а целился в слабые места. Он чувствовал их. Знал, куда бить. В какой-то момент его рука разрезала одного из потенциальных собратьев, как лезвие, а затем, со свистом, метнул тело в гущу других, заставляя их дрогнуть. Мита сделала резкий взмах ладонью, и окружающие её пузыри начали изменяться. Они раздулись, стали более плотными, насыщенными светом. Как только следующая волна приблизилась, пузырьки рванулись вперёд, накрывая сразу целые группы врагов. Воздух наполнился едким запахом. Существа не кричали — они растворялись, разлагаясь на куски, осыпавшиеся в бесформенную, дымящуюся массу. Я рывком ушёл в сторону, уклоняясь от удара когтистой лапы. Даже не поднимая рук, пробил ногой в грудь ближайшему врагу. Треск. Он потерял равновесие, но тут же на его место пришли другие. Следующий удар снёс голову новой твари. Мита неожиданно перестала сдерживать напор пузырей. Врагов вокруг неё уже не осталось — лишь остатки тех, кто пытался приблизиться. И тогда она повернула голову. Я почувствовал, как что-то изменилось. Она двинулась ко мне. Не спеша. Спокойно. Но её взгляд… по телу прошлось духовное давление, которое я принял, она шагнула вперёд, не обращая внимания, что вокруг нас ещё кишели враги. Я напрягся. Мне пришлось вытащить руки из карманов. Удар — наши ладони столкнулись, создавая волну давления. Земля под ногами дрогнула. Вода разошлась. Монстры, которые секунду назад готовились сделать новый ход, замерли. А затем… улыбнулись. И отступили назад. Богдан с облегчением опустился на вагон и тяжело задышал. Ему хватило пережитых ощущений на десять жизней вперёд. — Выкладывай, что знаешь. В противном случае я сотру тебя в порошок прямо здесь — её голос звучал холодно, почти равнодушно. — Да откуда мне знать, чего ты хочешь… эй, скажи ей — я попытался обратиться к своему внутреннему демону. Ответа не последовало. — Вот же… — я поморщился. — Никогда не видела более ребяческих попыток отвлечь противника — она быстро сделала выводы — Раз так… я оторву твою душу и спрошу всё у неё. Мозг заработал в панике. — Подожди! Я правда ничего не знаю, но знаю того, кто тебе всё расскажет! — М? И кто же? — у неё промелькнуло, временное любопытство. — Странник. Её руки мгновенно опустились, а силовое давление исчезло. Тревога, вбитая в меня Ми, рассеялась, словно её и не было. По моей скуле, сошла капля пота. Вот чёрт… Я рванул с места, даже не осознавая, куда именно. Просто исчез, мгновенно преодолевая звуковой барьер. Перед глазами складывалось одно-единственное слово: СМЕРТЬ. Меня сбили с ног. Рука Миты схватила меня за голову и протащила сквозь пространство. Честное слово, моим телом пробили саму ткань реальности — она осыпалась вниз, а затем меня отбросили прочь. Как ненужную куклу. Знакомое ощущение полёта. Я огляделся, меня выкинули снова сюда. В место бескрайних экранов. Меня пнули в один из таких с силой. Движения я не мог разглядеть — тут было превосходство. Я вылетел из экрана в очередной домик Миты, проломив своим телом дверь. До этого разворотив диван. Потом ещё одну. И ещё. В общей сложности я пробил два дома неизвестных для меня Мит. Их шариковые лица надолго останутся в моей памяти. Один резкий рывок — я уклонился, когда над головой пронёсся смертоносный слэш. Я снова оказался в МиСайд. Если я вообще выходил из данного мира. Территория за пределами версии, снова предстала передо мной. Я глянул на дыру, откуда на свет божий вышел силуэт. Делаем выводы. Она смогла открыть брешь между мирами. И спокойно швырнула меня туда — без видимых проблем. Такое могло сделать только существо внутри меня. Что это значит? Администратор? Или очередная багованная Мита с читами? И как там Богдан? Он же остался с этими монстрами, а их там не меньше двух сотен. Богдан прости меня… Я задумался и внимательно посмотрел на Миту. Она осмотрелась, потом, словно ничего не случилось, села, скрестив ноги. — Теперь нас никто не услышит. За пределами версии весь контроль у ядра — она посмотрела на меня — Я била всего-то на 5% от своей силы. Ты должен быть целым. Она прищурилась. — А теперь рассказывай, что тебя связывает со Странником, пока я не передумала. По моему телу прошлось новое давление, куда сильнее прежнего. С этим чудовищем шутки плохи. Расскажу всё как есть, с надеждой, что это хиппи от меня остынет.