Ведьмак: Буря Осколков

«Нетерпимость и зазнайство всегда были присущи глупцам и никогда, думается, до конца искоренены не будут, ибо они столь же вечны, сколь и сама глупость. Там, где ныне возвышаются горы, когда-нибудь разольются моря; там, где ныне пенятся волны морские, когда-нибудь раскинутся пустыни. А глупость останется глупостью». Никодемус де Боот, «Рассуждения о жизни, счастье и благополучии».

***

— Волколак однозначно изучил этот лабиринт, — проронил ведьмак, когда мы оказались возле широкой железной решётки, местами проржавевшей, но открытой. Пройдя через неё (металл отвратительно заскрипел), оказались в обширном помещении, явно построенном эльфами, потому что на стенах до сих пор виднелась изысканная резьба, пусть и изрядно подпорченная плесенью. Очевидно, что когда-то давно сей зал служил чем-то иным, а не своеобразным «предбанником» на пути к говностокам. Но… всё течёт, всё меняется — иногда в прямом смысле этого слова. — Утопцы, — прищурился Геральт, указав на худые пошатывающиеся фигуры, бодро начавшие ковылять в нашем направлении. — Держись позади, их когти и зубы переносят столько заразы, что даже если сейчас выживешь, всё равно потом умрёшь. Ах да, ведьмаки в дополнение ко всему обладали иммунитетом почти ко всем болезням. Весьма приятное свойство, чего уж. В принципе, если бы не стерильность и не низкий процент выживания, то процесс становления ведьмаком стоило проводить над каждым человеком. Сверхлюди! Самые настоящие! — Умеешь воодушевить, — буркнул я, внимательно разглядывая эти довольно часто встречаемые создания. Утопцы, как понятно из названия, были захлебнувшимися людьми. Некоторые из них, если не похоронить по всем правилам, умудрялись каким-то чудом восставать из мёртвых, отращивать перепонки, жабры и плавники, а потом селиться стайками подле водоёмов (или, как сейчас, возле говностоков) и нападать на живых, проходящих мимо. Людей они топили и обгладывали, а потом какие-то из них восставали, превращаясь в новых утопцев. Такой вот круговорот. В принципе твари не слишком опасные, довольно распространённые, но проблемные. Поодиночке не страшнее злобной дворняги — такого утопца может убить и кмет с вилами. Зато группой… о, вот тогда-то они и начинали доставлять неприятности. Ныне на нас надвигались четыре фигуры, что не являлось для ведьмака даже намёком на опасность. Для меня, с полным арсеналом, тоже. Однако идти против слóва Геральта я не планировал. Во-первых потому, что обещал, а во-вторых — потому что каждая моя серебряная стрела, граната или иной расходник стоил денег. А вот ведьмак расправился бы с тварями сугубо своими силами. Ха-а… может, и я бы расправился, если бы имел в наличии свой меч и хотя бы плохонькие кожаные наручи (принять на запястья укус утопца), но без них слишком высок риск получить рану. И она в местных условиях, без помощи мага-целителя, скорее всего, станет смертельной. Ведьмак смело шагнул вперёд, с ходу припечатав первого утопца «Аардом» — ведьмачьим знаком, работающим по аналогу телекинетического толчка. Монстра впечатало в каменную стену с такой силой, что осталось кровавое пятно. В его теле явственно что-то хрустнуло, но тварь не погибла — ещё шевелилась, но едва-едва. Второму Геральт, поднырнув под неуклюжий взмах руками, вонзил мой кинжал в подбородок, пронзая посеребрённым лезвием мозги — смертельно для твари. Третьего пнул ногой, да так, что он налетел на четвёртого. Сразу следом ведьмак обрушил на них поток огня — применил знак «Игни». Закончив, он оглянулся, удовлетворённо посмотрел на меня, послушно стоящего в стороне, а потом добил ещё шевелящегося монстра. Я демонстративно похлопал. — Похоже, вылезли из канала, — пояснил ведьмак. — Я слышал, местная стража совместно с инквизицией каждый месяц проверяет канализацию на предмет этих тварей. — Не каждый, — поправил я. — И не всю. Только часть возле ключевых районов: центрального рынка и окрестностей да дворца выборщиков. Однако дотуда почти никто из утопцев не доходит: расстояние большое, и решётки повсюду. К тому же в бедняцких кварталах людей жрать как-то удобнее получается. — Вот паскудство, — сплюнул Геральт. — Ожидаемо, конечно, но как-то же они чистят это место? — он взмахнул руками, словно охватывая всё пространство вокруг. — Обычно запрашивают стражу, чтобы охраняла, — хмыкнул я. — Хотя частенько вместо неё просьба уходит главарям местных банд. Самых крупных, имею в виду, которые и правят этим городом. Точнее — районами. Те и предоставляют людей. По три-четыре десятка уходят под землю. Иной раз возвращаются все, иной — половина. Ведьмак вздохнул, почесал затылок, а потом начал рыскать глазами, выискивая, очевидно, следы волколака, который уже давно от нас скрылся. Что-то обнаружив, он решительно устремился вперёд, не оставляя мне иного выбора, кроме как направиться следом. В каком-то роде выбора и правда не было. Я, конечно, тоже не беззащитный, но бродить по канализации Новиграда без крепкого отряда поддержки с хорошим вооружением? Нет, я же не идиот. Более никакой мерзости нам не встретилось. Ни утопцев, ни гулей, ни гнильцов, ни кого-то подобного. След волколака привёл к лестнице, на которой, кроме крови и кусочков шерсти, я заметил синие разводы. Работает, хе-хе, краска! Выбрались мы в районе «Путь Славы» (в нём не было ничего славного), на одной из площадей. На улице стояла глубокая ночь, но город не спал: то и дело — иной раз тише, иной громче — слышались пьяные выкрики, звуки потасовки, женский смех, чьи-то песни… — Свежий воздух! Вечный Огонь, как же давно я тебя ждал, — пробормотал я, отключив почти полностью разряженный артефакт создания линз. — След… — нахмурился Геральт. — Хм… Не вижу. За время, что мы таскались внизу, по этому месту прошла целая толпа людей, затерев всё что только можно. Ещё и выпивку пролив, — указал он на лужу в трёх метрах от нас. — К этому шло, — вздохнул я, прикинув вариант возвращения в прошлое. — Впрочем, если я правильно понял, ты ведь не просто так искал волколака возле тюрьмы, верно? У него там охотничья зона. Ведьмак молча кивнул, а потом перебросил мне грязный кинжал с серебряным напылением. Твою же мать, он весь в слизи! Поморщившись, я вытащил платок, в который и завернул сей инструмент. — В общем, я про то, что ты подозреваешь какого-то тюремного охранника, верно? — вернулся я к прерванной теме. — Как-то ведь он узнаёт о том, что освобождённый человек — не местный и одиночка? — пояснил Геральт и пожал плечами. — Волком никто из надзирателей не пах, но для оборотня это не редкость. — Даже если стражник умудрится избавиться от всего серебра в своём теле и восстановить раны, — волколаки известны своей быстрой регенерацией, — кое-что так же просто он не отмоет. — Краска, — сообразил ведьмак. — Ты пометил его! — Это сузит круг поисков, — улыбнулся я. — Утром можно заглянуть в тюрьму и осмотреть тех, кто вышел на работу. Уверен, оборотню не хватит времени, чтобы смыть эту липучую дрянь. — А если не выйдет? — прищурился Геральт. — Надо узнать адреса проживания надзирателей, у которых выходной или кто взял отгул, — прикинул я. — Далее разжёвывать надо? Навестить их — и никаких проблем. Волколак окажется у нас в руках.

***

Великий Храм Вечного Огня! Сколько пафоса в этом названии, сколько безграничного фанатизма, сколько страха и боли. Построенный на руинах древнего эльфского дворца, он представлял собой монументальный собор, огромный и величественный. С ним не мог сравниться ни городской магистрат, ни одно поместье из Золотого Города (район Новиграда, где проживала лишь знать и богачи) или Храмового Острова (тоже район Новиграда, отделённый от основного мостом святого Григора — крытым, гигантским и широким). Впрочем, на Храмовом Острове проживали лишь те, кто относился к церкви Вечного Огня. Конечно, только некоторые, способные себе такое позволить (и их слуги со стражей). Например, выборщики иерарха — из высшего духовенства. Или мой нынешний работодатель — Ляшарель, глава Секретной Службы. Инквизиции, если по-простому. Мой непосредственный и «любимый» начальник. Эх, интересно, это только у меня так? Имею в виду — ненависть к руководству, даже если оно и правда «старается»… Ладно, шучу, ни одно руководство не будет стараться ЧРЕЗМЕРНО. Ради чужого блага, само собой. Ни один сраный начальник не задержится допоздна, чтобы на следующий день порадовать подчинённых вовремя выплаченным жалованьем. Кхм, зарплатой то есть, а то привык уже по-местному… Ляшарель не был плох, о нет. Он был… практичным. Это, наверное, ключевое правило для любого шпика. А ещё он не являлся фанатиком, что было ещё более правильно. Никто не любит фанатиков — что свои, что чужие. Церковь, безусловно, какое-то время станет изображать счастье от столь целеустремлённой паствы, но проблем от неё куда больше, нежели проку. Зачем нужны фанатики, набрасывающиеся на остальных? Чтобы новые прихожане боялись к вам даже подойти? Чтобы они обходили храмы десятой дорогой? Чтобы про себя радовались, когда придурки получали отпор? Паства должна ощущать веру внутри себя, а не демонстрировать её окружающим. Спокойный костёр, а не яростное пламя… — Сотри с лица это дурацкое выражение, Амброз; люди посчитают, что ты блаженный, — прервал мои мысли чей-то голос. Моргнув, я уставился на Вальда Крабша, офицера Ордена Белой Розы — военных сил церкви Вечного Огня, которые клинками отстаивали интересы иерарха на политической арене. — А тебя перевели поближе к центральному храму? — улыбнулся я, сжимая крепкую кисть высокого светловолосого мужчины. — За этот год много чего произошло! — рассмеялся он. — А ты… — и замолчал. — Навестить духовного наставника, — моя улыбка стала чуточку шире. — Всё-таки удалось проделать немалое путешествие, повидать и узнать много нового. — Конечно, — Вальд чуть насмешливо склонил голову. Я знал, что он знал, что я знал. — Надо бы собраться старой компанией, посидеть в «Зимородке», выпить и как следует обсудить всё, что произошло. — Отличная идея, — с искренним энтузиазмом согласился я. — До меня дошли слухи, что некоторые успели пережить много интересного. — Ты, например, — хмыкнул офицер, которого можно считать моим другом, а потом бросил взгляд на десяток своих солдат. — Вольно, парни, дайте нам десять минут. С лёгкими ухмылками бойцы, одетые в однотипную форму, представляющую собой шлем с открытым забралом, стёганку, кольчугу и железный нагрудник, расслабленно смешались, тут же отойдя в сторону и начав что-то друг с другом обсуждать. При этом время от времени по давно вбитой привычке цепко осматривали окрестности на предмет возможных нарушений или проблем. Всё-таки Храмовый Остров — это место для элиты. И служащие здесь не только находились практически в полной безопасности, но ещё и получали неплохие деньги — а значит, должны были соответствовать. — Говорят, в Каингорне случилась серьёзная заварушка? — значительно тише спросил Крабш. — До чего же болтливые в народе языки, — закатил я глаза. — Скажем так: ничего особо выдающегося. — Ну вот, — притворно расстроился Вальд, — а я думал, поведаешь нашей компании новую историю, пока Этель будет пожирать тебя собственническим взглядом. — Последнее звучит неплохо. Я ещё её не навещал, но, полагаю, год прошёл без проблем? — Это… лучше тебе будет узнать самому, — несколько неуверенно почесал он лоб. — А вот это звучит так себе. Впрочем, ты прав: сам всё узнаю, — поднял я руку, останавливая друга от дальнейших сплетен. — Какое-то время я точно пробуду в Новиграде, давай и правда встретимся. — У меня выходной в конце недели, — с намёком произнёс он. — Предварительно принимается, — с улыбкой приподнял я палец. — Пока не знаю, как сильно окажусь загружен, но надеюсь, что хотя бы на один вечер сумею найти время. — Уж постарайся, иначе придётся организовать похищение, — рассмеялся Крабш. — Или, может, попросить знакомых из стражи запереть тебя в казематах? Тогда времени точно прибавится! — О, ты даже не представляешь, что я мог бы рассказать тебе по этому поводу, — едва сдержал я лукавую ухмылку. — Но не будем спешить. Давай на конец недели, в «Зимородке». Если что-то изменится, я тебе сообщу. — Никаких «изменится», Амброз! — строго выдал он и ткнул мне пальцем в грудь. — Я ведь народ соберу! Думаешь, легко будет оторвать от дел помощника алхимика, старшего жреца, ещё одного офицера Ордена и нашего бесконечно знатного представителя «высшей власти»? — с ядовитой улыбкой закончил он. — Так-так, — удивлённо прищурился я, — Рофетт всё-таки выбился в старшие жрецы? Не может быть! — Может! — рассмеялся Вальд. — Историю эту, как понимаешь, поведать без его участия я просто не могу. Это будет несправедливо и нечестно! — Смотри, я ведь всё выясню ещё до начала, — хитро улыбнулся я. — Но, — покосился я на огромную Церковь, — мне и правда нужно поторопиться. — Как и мне, — вздохнул офицер и снова протянул мне руку, которую я пожал. — Передавай привет Шерстинке, — сказал я напоследок, припомнив его любимую собаку. — О, непременно, — кивнул Крабш. Теперь, уже не тратя время попусту, добрался до широкого четырёхэтажного дома, стоящего метрах в трёхстах от центрального входа в храм. Вход в дом охранялся, но я демонстративно прошёл мимо основного, заглянув к «чёрному». Там не было никого, но единственная дверь была крепко заперта. Условный стук. Почти сразу в открывшийся «глазок» на меня начал подозрительно пялиться седовласый мужчина с морщинками вокруг глаз. Я так же молча смотрел на него в ответ. Спустя десять секунд он закрыл «глазок», а потом открыл дверь. Молча кивнув привратнику, я прошёл внутрь, оказавшись в узком коридоре, где с трудом могли бы разойтись даже два человека. В конце коридора стоял пост стражи, причём не какой-то там, а крепких и умелых ребят, способных остановить в этом проходе целую роту противников, пользуясь узостью, большим количеством арбалетов и взрывчаткой. Учитывая, что дом был очень крепок и за ним тщательно следили, то десяток-другой бомб не развалит его, а там либо враг отступит, либо уже не будет смысла продолжать его защищать. Именно здесь, в подвалах, располагалось руководство Новиградской Секретной Службы. Вообще у неё — у нас, правильнее будет сказать, — есть несколько «центров». Один на Площади Иерарха, второй в Серебряном Городе, третий здесь, на Храмовом Острове. Пройдя многочисленную стражу, я оказался в длинной галерее, по краям которой располагались небольшие комнаты. «Офисы», как назвали бы их в моём современном мире. Там заседали менее представительные и важные члены сей многоуважаемой братии, которые не были мне нужны. Работа инквизиции чем-то напоминала мне работу полиции, но не рядовых её представителей, а детективов — на американский манер, или оперуполномоченных — на российский. Они срывались по разным делам, проводили расследования, допросы, обыски, искали улики, свидетелей, проверяли наводки, обзаводились стукачами, совершали рейды, контролировали преступность, договаривались, рыскали, заполняли бумажки, отчитывались перед старшими и, когда было нужно, поднимали «спецназ»: воинов Ордена. В данный момент это был Орден Белой Розы, который расквартировался в Новиграде, имея представительства как в самом городе, так и в окрестностях, которые входили в Новиградскую зону влияния. Однако вообще Орденов было два. Второй — Божественной Длани — сейчас действовал в Темерии, на границах с лесом Брокилон. Брокилон — печально известный лес, где людям были, мягко говоря, не рады. Территория, сравнимая с целой страной, была заселена дриадами («духобабами» — на местный манер) и эльфами, хотя последних было меньшинство. Даже они не особо привечались этими зеленокожими девушками, напоминающими смесь человека, феи и… дерева. Впрочем, насколько я знаю, Геральт, по канону, дружил с кем-то из них и даже с кем-то переспал, хотя последнее не точно.