Хаос по расписанию

Маленькая девочка сидела на полу в старой, чуть скрипящей гостиной. В её руках была маленькая куколка с потертыми глазами и выцветшими волосами. Ей было всего шесть, но в этих руках, аккуратно поправлявших тряпичный наряд игрушки, было столько заботы, сколько могло быть только у ребёнка, для которого игрушка — весь мир. — Мам, пап, смотрите! — она подняла куклу вверх, как трофей. — Это теперь принцесса! Мать улыбнулась, снимая с плиты старую кастрюлю, откуда поднимался пар, наполняя комнату запахом лука и картофеля. — Принцесса? А её королевство где? — отец, с усмешкой, оглянулся от стола, где чинил старый будильник. Его пальцы, привыкшие к мелкой работе, танцевали по шестерёнкам, словно по клавишам. — Здесь! — Аяно широко раскинула руки. — Всё моё королевство — вот! И вы будете её рыцарями! — Так вот кем мы стали, — засмеялся отец. — Тогда, ваше величество, что прикажете на ужин? — Картошку! Много картошки! — заявила она, а потом потянулась к нему. — Папа, а ты сделаешь корону? Настоящую? — Конечно, сделаю, — он прищурился, улыбаясь. — Но только если пообещаешь быть самой доброй королевой на свете. Аяно кивнула так усердно, что её короткие волосы разлетелись по плечам. Мать рассмеялась. — Ты всегда обещаешь, а потом заставляешь нас пить воображаемый чай литрами, — заметила она, подавая еду на стол. — Может, у королевы будет хотя бы одно новое правило, чтобы мы отдыхали? — Ммм… — Аяно задумалась, а потом радостно воскликнула. — Новое правило: мама и папа должны всегда улыбаться! Это было их последнее правило. *** Вечерний свет, проникающий через окно, вдруг померк. Шум на улице, сперва похожий на гул голосов, превратился в хаотичный грохот. Стекло задребезжало, а затем треснуло, разлетевшись по комнате. — Аяно, сюда! — мать схватила её за руку, пряча за собой. Отец вскочил, заслоняя их с другой стороны. Его лицо, ещё несколько мгновений назад тёплое и светлое, стало напряжённым. — Что это? — прошептала Аяно, прижимаясь к матери. Огромная тень пролетела над домом, грохот всё усиливался. Это был герой. Или злодей. Тогда это не имело значения. — Не двигайся, милая, — отец шагнул к окну, пытаясь понять, что происходит. Но в следующий миг крыша разлетелась. Дом наполнился обломками, а воздух густо пахнул пылью и дымом. Что-то огромное рухнуло на кухню, уничтожив стол, кастрюлю, будильник. Аяно кричала, но её крик утонул в оглушающем рёве. — Папа! — она попыталась дотянуться до его руки, но в следующую секунду всё поглотила вспышка света. Её мать сжала её так сильно, что воздух вырвался из лёгких. Потом была темнота. *** Когда Аяно очнулась, её мир стал другим. Она сидела на земле среди руин, её колени дрожали, а руки сжимали тряпичную куклу. Отец лежал неподалёку, зажатый под обломками, мёртвый. Мать… Она даже не смогла найти её сразу. Рядом стояли два героя. Один высокий, в блестящих доспехах, другой в ярком плаще. Их разговор звучал как шум на фоне, отстранённый и жестокий. — Это побочный ущерб. Мы спасли большинство. Пойдём, нас ждут другие задания. — Но девочка… Может, её стоит…? — У нас нет времени. Пусть этим займётся полиция. Они ушли, не взглянув на неё больше ни разу. *** Маленькая Аяно не плакала. Она просто сидела среди руин своего «королевства», сжимая куклу, и смотрела на их спины, растворяющиеся в вечернем свете. — Улыбаться… — прошептала она, глядя на мёртвое тело отца. — Мама, папа… вы обещали… С тех пор никто больше не улыбался. *** Аяно сидела на стуле, устремив взгляд в чёрный экран неработающего телевизора. Тусклое отражение её лица, лишённого эмоций, смотрело обратно. В комнате было тихо, если не считать приглушённого голоса из телефона, лежащего на краю стола. Диктор монотонно рассказывал о героических подвигах, произошедших в городе: «Сегодня группа героев спасла двух человек из-под завалов. Сообщается, что обрушение здания было вызвано…» Голос тянулся как жужжание мухи, раздражая слух. Нога дёрнулась, и в следующий миг боль пронзила её, будто напоминая, что игнорировать реальность не выйдет. Аяно стиснула зубы, её руки инстинктивно схватились за раненое колено. — Тц… больно, — выдохнула она, бросив взгляд на бинты, иглу и флакон спирта, разложенные на столе. Конечно, больно. Айзава оказался сильнее, чем она ожидала. Умный, быстрый, но всё равно глупец. Даже не понял, что эта схватка ничего не изменит. Её рука легла на край стола. Она провела пальцем по деревянной поверхности, словно собирая мысли, и вдруг усмехнулась. — В моём «королевстве» больше нет рыцарей, — пробормотала она, почти шутя. — И доктора, который избавит от боли за секунду, тут тоже не найти. А в больницу пойдёт только самоубийца. Она выпрямилась, поправляя стул, который скрипнул под её движением, и разложила перед собой импровизированную аптечку. Бинты были старыми, игла тупой, а спирт давно выдохся. «Королевство», подумала она, глядя на этот хаос, — это просто руины. Но даже в руинах королевы должны править. Сняв штаны, она склонилась над раной. Порванная кожа, глубокий разрез на боковой стороне колена, синяки, которые начали темнеть. Это был подарок Айзавы, её первого достойного соперника за долгое время. Она смочила кусок ваты спиртом и замерла на мгновение, глядя на рану. — Прости, нога, — пробормотала она, прежде чем приложить вату к ране. Боль обожгла её, и в воздухе повисло напряжённое молчание. Она не кричала, только стиснула зубы и наклонилась сильнее, стараясь работать быстро. Королевы не кричат. И уж точно не жалуются. Спирт стекал тонкой струйкой, смешиваясь с кровью. Её пальцы с непривычной осторожностью брались за иглу, которой она начала зашивать порез. Каждый шов отдавался тупой болью, но она работала быстро, как солдат на поле боя. Боль — это просто напоминание о том, что она жива. А если останавливаться каждый раз, когда становится больно, ничего не получится. А она давно уже знала: никто не придёт на помощь. Никогда. Где-то за окном послышался шум. Она замерла, игла зависла над кожей. Её взгляд резко метнулся к окну. Всё, что она видела, — это свет солнца и и гуляющие люди на улицах. Но смех детей за окном казалась слишком странным. Может, кто-то следит? Или это просто её воображение? Она прищурилась, вглядываясь в окно, пока игла оставалась в руке. Её пальцы слегка дрожали, но она не могла позволить себе слабость. Наконец шум стих. Она вернулась к перевязке, обрывки мыслей перемешивались с болью. Герои… Айзава… Новости о «спасении очередной жизни». Голоса снова казались далекими, не имеющими значения. Она закончила зашивать рану, наложила бинты, сдвинула инструменты в сторону и откинулась на спинку стула. Телефон всё ещё вещал: «Герои продолжают работать над восстановлением разрушений после недавних событий…» Она усмехнулась. — Спасли. Конечно. Где вы были, когда всё рушилось? Слова вылетели сами собой. Она наклонилась вперёд, закрывая лицо ладонями. Образы прошлого вновь выплывали в памяти. Пыль, огонь, лица родителей, которые никогда больше не улыбнутся. Герои уходят, не оглянувшись, а она остаётся одна, среди развалин того, что когда-то называла домом. Всё это словно тянулось за ней даже сейчас, когда она сидела в этой маленькой комнате, в одиночестве, борясь с болью. Она тряхнула головой, сбрасывая мысли, и выпрямилась. — Достаточно. — Её голос прозвучал чётко, почти резко. Она поднялась, опираясь на стул, и обвела взглядом пустую комнату. — Если я не могу двигаться, то я труп. А королевы не умирают, сидя на своих тронах. Она села за стол Рядом на котором лежал свёрток. Маленький, ничем не примечательный пакетик, который она забрала у курьера. Его содержимое уже несколько недель кружило вокруг её мыслей. Усилитель причуд. Наркотик, способный менять баланс сил в мире. Если слухи правдивы, это могло стать самым опасным оружием в руках преступников. Она перевела взгляд на свой стол, захламлённый бумагами. Карты, записи, фотографии — всё, что она смогла собрать за последние недели, лежало перед ней. Каждый фрагмент был частью пазла, который нужно было сложить, чтобы понять, куда двигаться дальше. Она взяла ручку и сделала очередную пометку: связи с Якудзой слишком очевидны, но кто такой Эри? Имя «Эри» мелькало в слухах, как призрак. Оно появлялось то в контексте доставки, то в качестве возможного связующего звена между наркоторговцами. Но кто или что это? У Аяно было несколько предположений: некий посредник, учёный или даже поставщик самого вещества. Но ни одного подтверждения. — Посмотрим, — пробормотала она, подтягивая к себе ноутбук. Но мы все знаем, как же эти социальные сети ловят и не отпускают… Чат-форум: «Городские легенды» Аяно случайно зашла на один из анонимных форумов, который давно держала на заметке. Он назывался «Городские легенды» — пространство для обсуждения всего странного и необъяснимого. Здесь писали о героях, злодеях, причудах, слухах и иногда просто небылицах. Её взгляд сразу зацепила тема, которая только что начала набирать популярность: «Красноглазая беглая. Кто она?» На экране вспыхивали сообщения, каждое из которых походило на всплеск эмоций и необузданных предположений. NoMoreLies: Я видел её! Она была на складе за южным районом! Половину места снесла к чертям. UrbanHunter: Ещё один «свидетель». Ну-ну. У тебя доказательства есть? LuckyShot: Эй, я тоже слышал о ней. Она действует ночью, всегда одна. И да, у неё глаза… говорят, будто светятся. WallBreak: «Светятся»? Да вы издеваетесь. Это уже больше похоже на злодея из комиксов. NoMoreLies: Зато я видел, как она одного героя уложила за минуту. Одна. RealityCheck: Ты преувеличиваешь. Если бы это было так, её уже поймали бы. Герои не промах. LuckyShot: Может, они боятся? WallBreak: Кто? Герои? Боятся какого-то линчевателя? Ты слышишь себя? GhostReader: Хватит спорить, давайте по фактам. Кто-то точно есть. Мой сосед видел, как она «работала» в его районе. Сказал, что она ни на кого не похожа. Ни герой, ни злодей. UrbanHunter: То есть самосуд, да? Лично я думаю, она просто психопатка с причудой. Papirysofsmail: А что, если у неё просто нет выбора? Вы думаете, она это делает ради веселья? WallBreak: Papirysofsmail, не знаю на счет веселья, но выбор есть у всех LuckyShot: UrbanHunter, Смешно, что ты так говоришь. Когда тебя спасут герои, но мимо проходят такие, как она… может, ты передумаешь. Аяно хмыкнула, читая. Они создавали её образ из ничего. «Красноглазая беглая». Имя звучало глупо, но она должна была признать, что оно работало. Люди боялись. Они не понимали, кто она и чего хочет. Это было оружие, которое она могла использовать. Её взгляд вернулся к сообщениям. NoMoreLies: Кто-то вообще знает, чего она добивается? RealityCheck: Она ничего не добивается. Просто устраивает хаос. UrbanHunter: А я слышал, она только на преступников нападает. WallBreak: Ну, кроме того случая с героем. GhostReader: Может, у неё своя «справедливость»? Только она знает, что правильно. LuckyShot: Или она просто ищет кого-то. UrbanHunter: Кого? LuckyShot: Как я знаю? Но кто-то говорил, что она всегда ищет. Может, это часть её плана. Аяно нахмурилась. «Ищет». Это звучало любопытно. Она сделала несколько скриншотов, чтобы сохранить обсуждение. Её внимание привлекла ещё одна деталь: люди начали добавлять теории о её «связях». NoMoreLies: Думаете, она одна? WallBreak: Сомневаюсь. Для такой точности нужна помощь. LuckyShot: Ерунда. Если бы она работала с кем-то, её давно поймали бы. GhostReader: Или она прячется за кем-то. UrbanHunter: Кто-то из старых связей? Или даже семья? WallBreak: Ну да, как будто у таких, как она, может быть семья. Она усмехнулась. «Как будто у таких, как я, может быть семья». Это была правда. Но её ещё больше интересовало то, что люди начали видеть в её действиях цель. Они спорили, боялись, восхищались. А в итоге никто ничего не знал. — Забавно, — пробормотала она. — Они спорят, боятся, выдумывают. А в итоге всё это просто дым. Она выключила ноутбук, но последняя мысль осталась в голове. «Ищет». Это слово застряло, как шип. Что, если люди действительно начинают видеть в её действиях не хаос, а цель? *** Кабинет детектива Тсукаучи Тсукаучи, как обычно, утонул в работе. На столе лежали фотографии с места столкновения линчевателя с героем, записи свидетелей, а рядом — пустая чашка кофе. Он провёл пальцем по карте города, отмечая места, где её видели за последние несколько месяцев. Её следы были везде и нигде одновременно. — Значит, она ранена, — пробормотал он себе под нос, глядя на увеличенное изображение раненой ноги, запечатлённое камерой наблюдения. — Этот удар должен был надолго выбить её из игры. Перед ним лежали три отчёта от больниц. Ни одного подходящего пациента. — В больницу она не пошла. Или боится, или знает, что мы будем там её искать. Значит, лечится сама, — он отметил это на карте и задумался. — Сколько ей нужно, чтобы прийти в себя? В лучшем случае для нас — три недели. В худшем… может быть, больше месяца. Его мысли метались между возможными сценариями. Лечится ли она одна? Или у неё есть сообщники? Кто-то должен был помочь ей уйти после столкновения. Это не могло быть случайностью. Тсукаучи потянулся за телефоном, чтобы позвонить коллегам, но его отвлек тихий стук в дверь. Он поднял голову. На пороге стоял никто иной, как Незу. Маленький директор UA, умный и спокойный, как всегда, держал в лапах аккуратную папку с какими-то записями. — Незу? — удивлённо спросил детектив. — Что вас привело сюда? — и только после этой фразы вспомнил, что на днях приглашал его. Незу улыбнулся и жестом предложил себя не утруждать формальностями. — Ваше расследование линчевателя стало достоянием общественности. Я всё же решил, что не помешает посмотреть, как продвигаются дела. Да и интересный же «игрок» — ваш линчеватель, — заметил он, усаживаясь на край стола, что для Незу выглядело как естественная поза. — У нас есть прогресс, — Тсукаучи вздохнул, указывая на фотографии. — Мы знаем, что она ранена, но… у нас нет следов. Она не появилась ни в одной больнице. Незу поднялся на стул напротив, положив свою папку на стол. Его взгляд был сосредоточен, а уши слегка подрагивали, выдавая работу мыслей. — Она не могла пойти в больницу. Это очевидно, — заметил он, открывая папку и просматривая свои записи. — Но более важный вопрос: одна ли она? Тсукаучи нахмурился. Этот вопрос его тоже беспокоил. — Мы это обсуждаем. Либо у неё есть сообщники, либо она делает всё сама. Если первое — значит, она гораздо опаснее, чем мы думали. Если второе… это странно. Никто не работает в одиночку так долго. Это слишком тяжело. Незу приподнял ухо, словно хотел уточнить: — Вы считаете странным, что кто-то предпочитает работать один? — В её случае, да. Она действует точно, слишком точно для одного человека. Кто-то должен прикрывать её тылы, собирать информацию, обеспечивать логистику. Незу задумчиво постучал пальцами по столу. — Вы недооцениваете её, — сказал он после короткой паузы. — Это человек, который отверг систему. И не только систему героев или злодеев, но и саму идею командной работы. Она действует одна не потому, что ей некого найти. А потому, что она никому не доверяет. Тсукаучи опёрся на спинку стула, обдумывая услышанное. — Но это же усложняет её работу. Ей приходится делать всё самой. Это неразумно. — Неразумно, но эффективно, — Незу прищурился, и его голос стал мягче, почти дружелюбным. — Задумайтесь. Если у неё нет союзников, это значит, что она не оставляет следов. Ей некого предать, некому совершить ошибку. Никто не выдаст её случайно или преднамеренно. Он сделал паузу, затем добавил: — Вы играете в шахматы, детектив? — Редко. Почему? — Тсукаучи нахмурился, пытаясь уловить связь. — Тогда представьте, что вы играете против противника, который не ставит фигур на доску, — Незу склонил голову в сторону. — Вы видите только следы их ходов, но не знаете, где их король или ферзь. Они двигаются осторожно, чтобы не открыться. Это именно то, что делает ваш линчеватель. Она играет в шахматы без фигур, детектив. Она не оставляет пешек, чтобы их могли съесть. Тсукаучи медленно кивнул, осмысливая. Такой подход действительно казался разумным. — Значит, искать её связи бесполезно? — спросил он, на мгновение задумавшись. — Я бы не назвал это бесполезным, — мягко ответил Незу. — Но ожидать, что вы найдёте сеть людей, которые ей помогают, не стоит. Если хотите поймать её, вам придётся думать, как она. И начинать с её логики. — Логики? — Тсукаучи поднял бровь. — Её цель. Её следующая цель, — Незу улыбнулся, затем встал со стула. — Вы слишком сосредоточены на том, что уже произошло. Попробуйте заглянуть в будущее. Она не из тех, кто сидит на месте. И если она ранена, это значит только одно: она прячется, но при этом продолжает действовать. — Продолжает действовать? — удивился Тсукаучи. — Конечно, — Незу кивнул. — Такие, как она, не прекращают свою миссию. Даже если они ранены. Она будет искать, изучать, планировать. Если вы думаете, что у вас есть время, пока она восстанавливается… вы ошибаетесь. Он направился к двери, оставив детектива с его мыслями. Уже в дверях он обернулся: — И ещё. Если вы всё же хотите её поймать… помните, что она считает себя неуловимой. Это её слабость. С этими словами он вышел, оставив детектива переваривать услышанное. *** Аяно закрыла ноутбук после скролинга, а потом после, наконец, важной информации, убирая записи в папку. Её нога всё ещё болела, но дни восстановления заканчивались. Она сделала глубокий вдох, чувствуя, как её тело всё ещё слабо, но разум горел. — Если Эри связана с этим… — она посмотрела на скриншоты. — Пора выяснить, кто это. Она встала, бросив плащ на плечи, и направилась к двери. Мир снова ждёт её хаоса.